"ЕСТЕСТВЕННЫМ ДЛЯ РУССКИХ ВАРИАНТОМ ГОСУДАРСТВЕННОГО УСТРОЙСТВА
ЯВЛЯЕТСЯ СМЕСЬ ИДЕОКРАТИИ И ИМПЕРСКОГО ПАТЕРНАЛИЗМА"
ТРИ МОДЕЛИ ГОСУДАРСТВА
ЛОГИКА И ВЕКТОР САМОПРЕОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА
ЗАВЕРШЕНИЕ ПЕРИОДА ГЛОБАЛЬНОГО ПЕРЕМИРИЯ
ЗАДАЧИ ДЛЯ РОССИИ НА ПРЕДСТОЯЩИЙ ПЕРИОД
ИМПЕРИЯ, ЕЕ ПРИРОДА И ЕЕ ЦЕЛИ
ОБ ИСТОКАХ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ТРАДИЦИИ
О СМЫСЛАХ И ЦЕЛЯХ В НАШИХ НОВЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ
ГЕОПОЛИТИКА ЭПОХИ ГЛОБАЛЬНЫХ ВОЙН
К ВОПРОСУ О СУДЬБЕ МИРОВОГО РЫНКА
О ПРИЧИНАХ И МЕХАНИЗМАХ ПРЕДСТОЯЩЕЙ ТРАНСФОРМАЦИИ МИРОПОРЯДКА
О ПОЛЬЗЕ ПРИОБЩЕНИЯ К ЛИБЕРАЛИЗМУ
РОССИЯ НУЖДАЕТСЯ В НОВОМ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОМ ЭКСПЕРИМЕНТИРОВАНИИ
Прежде чем приступить к обсуждению поставленных Михаилом Красновым вопросов относительно эффективности и жизнеспособности сформировавшейся в современной России политической и правовой системы мне хотелось бы сформулировать обсуждаемую проблему несколько шире: в какой мере существующая модель государства решает и вообще в состоянии решать перспективные задачи России? Я хотел бы поговорить о роли государства в России, причем не только того, что сформировалось к сегодняшнему дню, но и традиционных моделей российской государственности, их влиянии на процессы нашего самопреобразования.
Три модели государства
Я исхожу из существования трех основных идеальных ролевых моделей государства, имея в виду государство в узком смысле, прежде всего как государственную власть.
Первая, традиционная модель государства рассматривает его в качестве института, поддерживающего в данном социуме жизненный строй и порядок, угодные Богу или богам и, в свою очередь, опосредующего благорасположение небес к обществу.
В рамках второй модели государство - это главный мотор развития и механизм реализации всех стратегических задач данного народа, данной страны. Государство здесь - основной институт, обеспечивающий и постановку целей общества, и их последующую реализацию, которая может осуществляться либо непосредственно самим государством, либо другими стимулируемыми и поощряемыми им субъектами.
Наконец, третья, либеральная модель государства; в предельном случае - пресловутая модель "ночного сторожа". В данном случае государство выступает в качестве института, который общество "вычленяет" из самого себя как особую политическую надстройку, призванную обеспечивать общественное благополучие и самосохранение и исключительно в этих функциональных границах наделяемую обществом мандатом на осуществление легитимного насилия над собственными членами.
Эта третья модель устами государства говорит обществу: "Вы сами решаете, как вам жить; я лишь наблюдаю за порядком, за исполнением установленных вами правил игры". С позиции второй модели видение государством собственной роли иное: "Я работаю для вашего блага и лучше вас знаю, что вам нужно и как этого следует добиваться". Наконец, в рамках первой модели государству вообще глубоко наплевать на интересы общества; оно судит так: "Я руководствуюсь высшими интересами, а нравится вам или нет и идет ли вам на пользу то, что я делаю, меня не заботит".
Исходя из такой классификации, нынешнее российское государство следует характеризовать как гибрид, сочетающий элементы второй и третьей модели, причем гибрид, на мой взгляд, абсолютно нежизнеспособный. Я не утверждаю, что гибриды всегда нежизнеспособны, но вот этот сформировавшийся в последние годы гибрид совершенно нежизнеспособен.
Поэтому самоизменение сегодняшнего российского государства неизбежно. Поскольку мы уже определили состояние этого государства как состояние неустойчивой гибридности, то, подобно находящемуся в неустойчивом равновесии шарику на вершине параболы, оно непременно самопреобразуется либо в одном, либо в другом направлении. Иными словами, вероятность его самопреобразования - величина, близкая к 100%. Неустойчивое равновесие тем и характеризуется, что даже небольшое давление выводит систему из равновесия. А такого рода небольшое давление есть всегда, причем это могут быть одновременно и процессы внутри самого государства, и давление внешних обстоятельств.
Логика и вектор самопреобразования российского государства
Каким же образом самопреобразование будет происходить?
Во-первых, оно уже происходит. Состояние максимальной неустойчивости постсоветского гибрида либерального и патерналистского типов государственности было достигнуто еще в период позднего Ельцина. Именно с той поры начались и преобразования этого государства. При определенном раскладе они могли бы осуществляться и в направлении либеральной модели. Я отнюдь не отношу себя к числу тех, кто говорит, что такое невозможно в принципе. Но у меня есть сомнения, что это реализуемо в краткосрочной перспективе, что либерализм способен прижиться в России в кратчайшие сроки. Впрочем, это тема отдельного разговора.
Итак, во что же тогда преобразуется российское государство?
Оно преобразуется в направлении идеального типа второй модели, только идеал этот - где-то в самом конце пути, на который указывает нам вектор преобразования, и пока что мы продвинулись не так уж далеко. Потенциал самопреобразования, которым сегодня располагает Россия, формируется как под давлением обстоятельств (и внешних по отношению к стране в целом, и внутренних по отношению к стране, но внешних по отношению к властной структуре), так и в результате процессов, происходящих внутри самой власти. Это только кажется, что сегодня самая большая проблема людей, сидящих во власти, - куда девать бюджетные деньги. Вроде бы смертельно опасных врагов нет, латентная военно-террористическая угроза - этот бич современного мира, вроде ожирения, - висит над нами не больше, чем над другими. В стране все, казалось бы, стабильно. И тем не менее есть нарастающее - даже в недрах самих властных структур России - ощущение того, что созданная конструкция государства никуда не годится и нуждается в срочной трансформации.
Люди, находящиеся у власти, отнюдь не являются идиотами. Они озадачены ровно теми же вопросами, которые беспокоят участников нашей дискуссии. И многие из них ничуть не хуже ориентируются в происходящем и имеют ничуть не меньшую широту видения ситуации, чем мы, обладая к тому же намного большей информацией. Они ясно видят нежизнеспособность сформировавшейся модели государства, точнее, отсутствие в ее основе всякой последовательности и системности. Проще говоря, они видят, что нет никакой особой модели, а есть просто некое межеумочное состояние конфликтного сосуществования элементов двух различных моделей. Эта псевдомодель лишена и идейной, и логической цельности. У каждой из ее составляющих есть свои плюсы и свои минусы. Но то, что мы сегодня имеем, объединяет исключительно минусы и не объединяет ни одного из плюсов. Именно поэтому я и называю ее межеумочной. В отличие от цельной модели, которая одним очень нравится, а другим очень не нравится, наша нынешняя псевдомодель не нравится всем; может быть, не так сильно, но зато всем. Мнения и оценки участников дискуссии - еще одно тому подтверждение.
Правда, в краткосрочной перспективе нет никаких серьезных поводов к озабоченности, что порождает, возможно, у некоторых людей во власти соблазн сказать себе: "Жизнь удалась". Тем более, что в логике модели либеральной демократии горизонт планирования принципиально ограничен восьмью-десятью годами. Кроме того, власть в России сегодня неоднородна, а отсутствие единомыслия - это плюс с точки зрения либеральной модели (с точки зрения второй модели - это минус). И по крайней мере часть экономического крыла власти, состоящая из людей, имеющих достаточно большой вес, поддалась этому соблазну беспроблемности развития, полагая, что в экономике вообще не надо делать ничего, кроме как следить за порядком. Я не говорю, естественно, что они бездельничают. Они работают, но исключительно в реактивном порядке: возникла проблема, они ее решают. Но не планируют даже на три месяца вперед, не то что стратегически. Вся их экономическая и финансовая политика в основном проводится по принципу "от добра добра не ищут". Или по принципу "испортить легко, а улучшится ли, неизвестно". И в подобном подходе, как ни странно, есть свой практический резон.
Возвращаясь же к вопросу о векторе преобразования, можно сказать следующее. Тактически у нас возможно движение и к третьей модели по сценариям тех участников дискуссии, которые ориентированы на либеральную демократию. Однако стратегически возникновение в недрах российской властной структуры ориентации на вторую модель вполне закономерно и обусловлено давлением жестких обстоятельств. Более того, сегодня основной вектор преобразований, в чем у меня нет особых сомнений, сориентирован именно в направлении второй модели с элементами первой, но никак не третьей.
Почему я так считаю? Прежде всего потому, что третья (либеральная) модель вообще имеет очень ограниченную историческую применимость. Она хороша, когда у общества в целом нет серьезных внешних угроз. Она хороша в отсутствие войн или когда войны виртуальны, как у США с Ираком. И даже как у Великобритании с Гитлером, т.е. когда войны "ненастоящие" и не грозят впрямую выживанию нации. Вообще, при всей чудовищности войн ХХ столетия их протяженность в масштабе века невелика. В старину совокупная длительность войн бывала, зачастую, существенно большей. И если под историей понимать не последние сто лет, как многим сейчас свойственно, а всю писаную историю человечества, то при таком историческом сопоставлении масштаб и уровень внешних угроз странам Запада в XX веке следует оценить как относительно небольшой. Особенно это относится к США, с учетом их мощи и географического положения.
Впрочем, у нас сейчас тоже мало внешних угроз. Войн нет и не предвидится. Наши высшие должностные лица говорят абсолютно искренне и абсолютно правильно: мы военную реформу делаем медленно не потому, что у нас денег нет, но потому, что на нас никто нападать не собирается, что истинная правда.
Но так будет не всегда.
Завершение периода глобального перемирия
Сегодняшний относительно мирный период вовсе не означает, что человечество достигло эпохи всеобщего братства и вошло во второй золотой век. Нет, просто сейчас такое время. Подобные периоды в мировой истории бывали и раньше. Но сегодня человечество приближается к временным границам мирного периода. А границы эти являются одновременно пределами применимости третьей (либеральной) модели государства. При выходе за них она становится вообще ни для кого не приемлемой. Я думаю, что XXI век не будет повторением двух предшествующих. С точки зрения угроз миру и глобальной стабильности он будет существенно жестче и XX, и даже XIX веков.
Некая передышка, которую получил весь развитый мир в XIX - XX вв., быстро подходит к концу. Неприменимость же третьей (либеральной) модели за ее пределами связана прежде всего с тем, что либеральное государство принципиально не умеет осуществлять тотальную мобилизацию общества.
Гражданское общество вообще-то может подвергнуть себя мобилизации. Только тогда оно не будет уже гражданским обществом. В какой именно момент этого самоизменения оно перестанет быть тождественным самому себе, - вопрос философский. Но когда весь мир войдет в жесткую эпоху войн и конфликтов, повсеместно начнут формироваться механизмы изменения либеральной сути господствующей сегодня третьей модели. В Америке это можно наблюдать уже сегодня, особенно в ее внешнеполитической риторике. Может быть, в силу того, что американцам как нации свойственна крайняя простота: что у трезвого на уме, то у американцев на языке. Процесс изменений активно пошел у них после 11.09.2001. Жалко, конечно, что три с половиной тысячи человек погибло, но при 300 млн. населения как-то трудно счесть это каким-то особым ударом, особой угрозой, адекватной последовавшим переменам в их государственной политике. Тем не менее, с того момента они действуют строго по вектору грядущих глобальных перемен. Только, на мой взгляд, немного забегают вперед; впрочем, скорее всего потому, что, как обычно, раньше других улавливают веяния времени. Иными словами, американцы сегодня тоже склоняются ко второй модели с элементами первой, с элементами мессианства.
Задачи для России на предстоящий период
Все, что касается пределов применимости либеральной модели государства в XXI веке, относится и к России. Но, кроме этого, в случае России следует учитывать и ряд дополнительных обстоятельств, которые не действуют в случае других стран, в частности, западных. Во-первых, в повестке дня сегодняшней российской политики опять стоит традиционная, увы, задача - догнать и, по возможности, перегнать Запад. По крайней мере, догнать. В результате катаклизмов 90-х годов мы сильно отстали, и теперь нам надо наверстывать упущенное, т.е., выражаясь наукообразно, приводить свое экономическое и технологическое положение в соответствие с геополитическими претензиями. Необходимо восстанавливать нарушенный военно-политический баланс и существовавшее прежде статус-кво, а главное - восстанавливать привычные для нас представления о достойном месте нашей страны в общем миропорядке, отказываться от которых наш народ (не говоря уже о власти) не хочет и к пересмотру которых совершенно не готов.
Наверстывание возникшего отставания само по себе является весьма сложной задачей, которую государство третьего типа не способно быстро выполнять. Это -второе обстоятельство, которое необходимо учитывать в нашем случае. Отсюда не следует, что в либеральных государствах не бывает достаточно длинных затяжных периодов роста, в том числе приводящих к изменению общемирового баланса. К примеру, Америка после обретения независимости была отсталой окраиной, а к 1896 году вышла на первое место в мире, обогнав Германию и Британскую империю по ВВП, причем явно не за счет управляющей роли государства. Его роль в экономике в те времена была ничтожной - годовой федеральный бюджет 1900-х годов составлял лишь несколько миллионов долларов. Доллар тогда был дороже, но все равно сумма очень незначительная. На этот беспрецедентный рывок Америке потребовалось сто лет. Но осуществить подобное за 20 или 30 лет, а тем более за пять, вряд ли реалистично. Та же Япония успешно решала такого рода задачу после Второй мировой войны именно потому, что не обладала еще государством третьего типа.
Есть и еще одно обстоятельство, на мой взгляд, самое важное. В России в массовом сознании устойчиво сохраняется представление о государстве как о своего роде функциональном антиподе пресловутого "ночного сторожа", как о своеобразном сакральном центре в жизни нации. Персонифицирующий государство лидер, независимо от его происхождения, царь ли это, помазанник Божий, или избранный всенародно президент, обретает сакральную харизму, а представление о его особой миссии является частью национальной идеи, существующей без всяких предписаний, подобных указанию президента Ельцина на ее разработку.
Наше тяготение к твердой руке, если использовать традиционную терминологию, обусловлено не столько хаосом в нашей общественной жизни, сколько глубоко укорененной внутренней потребностью русских людей. То, что происходит у нас в течение нескольких последних лет, является довольно редким историческим феноменом, когда сильное и все нарастающее стремление к усилению государства наблюдается на фоне нормализации всех сторон жизни и резкого роста материального благосостояния. Есть один параметр, по которому уровень личного благосостояния определяется максимально достоверно, и его практически невозможно сфальсифицировать. Это - уровень розничного товарооборота, который в России в сопоставимых ценах вырос за пять лет в четыре раза. Комментарии, как говорится, излишни.
Я отнюдь не разделяю мнение об уникальности русского пути и очень не люблю полуюродские заклинания на данную тему. Не думаю, что у нас какой-то особый путь. К примеру, представления о роли государства, на мой взгляд, у нас не очень сильно отличаются от китайских. В их формировании и развитии китайцы прошли довольно большой путь, больший, чем мы. Их представления об идеальном государстве и его устройстве жестко сориентированы на вторую модель, которая в данном случае выступает в своем квинтэссенциальном виде. В отсутствии "отклонений" в сторону первой или третьей модели на всем протяжении их истории и заключается главное отличие китайской государственности от российской.
Империя, ее природа и ее цели
Здесь я бы хотел сделать небольшое отступление и поговорить об имперском типе государственности, поскольку есть основания сопоставить его со второй моделью в рамках предложенной выше классификации.
Слово "империя" в современном политическом языке зачастую вызывает однозначно негативные коннотации. Вместе с тем, стремление дать строгое определение империи сопряжено с серьезными проблемами. Дело в том, что в классической философии (задолго до появления политической науки) империя определена вполне однозначно. Она определена еще в связи с необходимостью коронации Карла Великого, а затем и первых императоров Священной Римской империи. Суть этого определения в том, что есть царства, у которых есть царь (король), а есть включившая их в свой состав империя, у которой есть император, который есть царь царей. При таком подходе все, казалось бы, понятно: империя представляет собой некую составную политическую структуру, возникающую из слияния нескольких царств. Или, по-нынешнему говоря, нескольких наций.
На самом же деле с этим определением не все обстоит благополучно. И его конструктивность, и его приложимость к реальности вызывает сомнения. Есть основания полагать, что империй, соответствующих такому определению, в современном мире практически нет. Например, Китай, считавшийся империей на протяжении всего своего исторического существования, по этому определению империей не является, поскольку в его составе неханьские племена всегда составляли лишь незначительное меньшинство. Или вот Германия времен Гитлера, она жеТретий Рейх (рейх - по-немецки империя). Была ли она империей согласно данному определению? После 1942 года, наверное, была. А в 1939 году?
Каков же здесь выход? У меня есть конкретный ответ. В том определении империи, которое я привел, самое важное - ее составное строение. Но реальный смысл империи, ее отличие от национального государства, если использовать стандартную модернистскую терминологию, совсем в другом. Империя - это такое государство, у которого существуют некие цели, выходящие за пределы элементарного поддержания собственного существования и роста материального благосостояния подданных. Именно наличие таковых целей задает вектор развития, делает его осмысленным. Осмысленное развитие не означает обязательно умное. Задним числом оно может оказаться и глупым. Но оно не является хаотическим, спонтанным движением, в основе его лежат поставленные государством национальные цели и определенные организационные усилия по их реализации. Не берусь судить однозначно, но если таким способом заложен вектор развития, если намечены цели, то в известных пределах такое развитие наверняка будет сопровождаться расширением пространства контроля. В Римской империи это и было целью. Но, к примеру, Третий Рейх вовсе не собирался распространять свои завоевательные планы на Сибирь или Африку. Иными словами, расширение империи может быть самоцелью, а может и не быть - это, скорее, следствие процессов ее развития.
Важно другое. Важно, что именно является в каждом конкретном случае целью такого стремления к расширению жизненного пространства, которое государства, именуемые империями, сами себе полагают. Цель империи - отнюдь не грабеж и не использование ресурсов контролируемых территорий. Это тоже может иметь место, но лишь в качестве вторичных, сопутствующих тенденций. Цель - обустройство присоединенных пространств в соответствии со своими представлении о правильном жизненном устройстве и государственном порядке.
С этой точки зрения многие страны, называвшиеся и считающие себя по сию пору империями, на самом деле таковыми не являлись и не являются. Скажем, Британская империя империей ни в малейшей степени не была, поскольку расширялась исключительно с целью повышения благосостояния метрополии (собственно Англии) и ничего другого. Ни в один из периодов жизни Британской империи не было и намека на сближение, а тем более на смешение понятий "Англия" и "английские владения"; это всегда были четко различаемые сущности. И если где-то в английских владениях цивилизаторская миссия проводилась не за страх, а за совесть, то опять-таки лишь для того, чтобы эти владения лучше исполняли свою роль ресурсной базы (включая и человеческий ресурс) для самой Англии.
И еще один важный момент. Любая империя всегда использует, в большей или меньшей степени, элементы государственности первого типа, т.е. принципы и практики идеократии. В последовательно атеистическом варианте имперской государственности всегда плохо с целями (со средствами гораздо свободнее), и мы, кстати, это хорошо наблюдали в течение недолгого, но бурного периода развития той страны (СССР), в которой родились. Цель, в которой нет потусторонних элементов, быстро теряет свою привлекательность. Побольше награбить - это не цель, способная поддерживать существование империи. Гитлеровскую Германию ждала бы та же судьба, что и СССР, если бы она всерьез, на государственном уровне не занялась возрождением языческих культов, - той же религии, только приспособленной к потребностям существования нацистской империи.
А теперь посмотрим, какое отношение имеет сказанное к России и ее государственности.
Об истоках российской государственной традиции
Россия, начиная со времен Ивана III Великого (а до него понятия России не существовало), определенно является имперской страной и имперской нацией. Я вкладываю в эти термины тот смысл, что русскому народу глубоко свойственно желание общей цели, стремление к осмысленности своего существования в коллективе. У нас, у русских, есть желание как бы растворить (до какой-то степени, разумеется) свою индивидуальную жизнь в общественной. Нами как бы имплицитно предполагается, что жизнь индивидуальная особого смысла не имеет и иметь не может, а общественная может и имеет.
Если эти мои предположения соответствуют действительности, то, значит, естественным для русских является смесь первого и второго вариантов государственного устройства, идеократии и имперского патернализма. Когда Петр I объявил об учреждении империи и короновался императором, то особых причин к тому с точки зрения классического определения империи не было - ну, присоединили Финляндию, сущую малость в сравнении с территорией основной России, населенной этническими русскими (тогда ведь в ее составе не было ни Средней Азии, ни Закавказья). Но это присоединение соответствовало происшедшему при Петре изменению представлений русских о самих себе. С того момента мы обрели новый вектор развития, хотя, замечу, реально этот новый вектор сформировался десятилетиями ранее, в процессе преодоления последствий церковного раскола. И сегодня я отчетливо наблюдаю у всего нашего народа - и у масс, и у истеблишмента - ощущение дефицита смысла и тоску по общим целям. На мой взгляд, это имеет настолько всеобщий, консенсусный характер, что такие цели не могут не появиться.
Должно быть какое-то общее дело. В конце концов, слово "республика" по-латыни означает именно "общее дело". Вот с этим общим делом у нас плохо - строй республиканский, а общего дела нет. Все те процессы, которые последние 10-15 лет происходили в стране, были сопряжены с размыванием нашей традиционной российской идентичности и повлекли за собой вполне определенные последствия.
В ряду таких последствий стоят и это вызывающее негативные эмоции ощущение отсутствия привычных смыслов существования нации, и потребность в появлении общей цели. У каждого человека могут быть свои личные цели, но если общих целей нет, то дело плохо, потому что личные цели обычно весьма приземленные и могут обрести иной, надындивидуальный смысл только тогда, когда они накладываются на общие. А если руководствоваться только лишь приземленным…Ну, заработал несколько миллионов, но возникает вопрос: а зачем? Вечная проблема с личными смыслами - зачем все это? Есть, конечно, путь отшельников, монахов, но в обществе таковые даже в периоды большого религиозного энтузиазма составляют лишь небольшую часть населения, и я говорю сейчас не о них.
Ясно, что либеральная модель никак не может помочь нам в обретении общих целей и надиндивидуальных смыслов существования. Впрочем, поскольку в жизни все диалектично, эксперименты с либеральными идеями не окажутся полностью забытыми, бесполезными для нас. Даже в рамках нашей идеократической традиции произошло известное усвоение либеральных идей на невербальном уровне массового сознания. Люди усвоили, что существует масса вещей, в которые государству лучше не соваться. Не потому, что оно не имеет права, как учит философия либерализма, а потому, что право-то оно, может быть, и имеет, но если не будет лезть, то всем будет лучше, а само оно будет работать эффективнее и с меньшей затратой сил и средств.
В данном отношении опыт 90-х гг. весьма полезен, и в первую очередь тем, что идеи частной собственности и рынка внедрились в умы уже практически необратимо. Можно спорить о том, должны ли быть государственными или могут быть частными большие нефтяные компании, или по силам ли частному капиталу проложить трансполярную магистраль. Но никто, кроме законченных маргиналов, не дискутирует о том, должно ли государство иметь в собственности кондитерские фабрики и разрабатывать и утверждать ассортимент шоколадных конфет. А ведь 20 лет тому назад мысль о том, что это может быть не так, казалась значительно более радикальной, чем, например, мысль о крестовом походе. И когда, скажем, Лужков говорит, что 90-е годы мы просто потеряли, он не совсем прав. Мы приобрели опыт общественной жизни в новых условиях. И не только негативный.
О смыслах и целях в наших новых обстоятельствах
Каковы могут быть новые смыслы и цели - вопрос непростой. Чеканный, отчетливо артикулированный ответ на этот вопрос может быть дан лишь в жанре политической программы и завершаться призывом к политическому действию. Но на деле вопрос этот заключает в себе проблему, не поддающуюся научному и даже псевдонаучному анализу: цели нельзя придумать или вычислить, их можно только выработать, породить, а затем убедить других в их реальности и даже очевидности.
Вот, например, построим коммунизм, всем будет по потребностям, ну и что, просто чтобы лучше жить? Это не катит в качестве реальной общенациональной цели, тем более не катит, когда ты видишь, что совсем недалеко, через океан, материально живут как минимум не хуже тебя, а скорее всего и лучше. Впрочем, если ты живешь даже в десять раз лучше других, это как-то не очень возбуждает. То есть, вообще-то оно бы и неплохо, но класть за такую цель жизнь явно не хочется. Пожертвовать собою, чтобы оставшиеся в живых потребляли на душу населения в десять раз больше колбасы - это как-то не очень...
За всю историю существования человечества образовались всего лишь три базовые группы идей, формирующих надиндивидуальные смыслы: религиозные идеи (братство), социальные идеи (равенство) и либеральные идеи (свобода). Если отбросить последние, то остается либо построение царства Божьего на земле, либо построение этого царства без Бога, - собственно, всего два варианта, и ничего иного. Но в силу той вакцинации, которую у нас провели в 20-е годы, вариант построения царства Божьего на земле без Бога у нас не проходит. Значит, речь может идти о воссоздании в том или ином виде православной империи. Однако что оно будет реально означать и что за ним последует - тут уже гадание на кофейной гуще: то ли стремление водрузить православные кресты над католическими храмами Парижа, то ли только над мечетями Стамбула. Но это из области фантазий.
Кстати, идея пресловутой "либеральной империи" не только абсолютно неконструктивна, но даже и не смешна. Основа либерализма в том, что главная ценность и мерило всего - индивид. В ценностях либерализма, в концепции либерализма, в его мироощущении все общезначимое имеет сугубо подчиненное значение. Тогда как империя, как я уже говорил, - это такая страна, где индивидуальные цели растворены в общих. Либеральная империя - все равно что деревянное железо.
Завершая эту тему, важно проакцентировать следующее. Поворот России к воссозданию империи отнюдь не связан с завершением относительно мирного периода мировой истории. Одно не вытекает из другого, здесь нет причинно-следственной связи. Неприятие русскими третьей модели государственности и выбор второй обусловлены сугубо внутренними причинами. И если я неправ и XXI век будет веком спокойным, то выбор русских будет все равно тем же. Но если я прав, и вскоре мир вступит в период нескончаемых войн, то выбор в пользу империи очень поможет. В мирное время, когда соревнуются экономики, идеократия не дает серьезных преимуществ, она выглядит слабее, хотя я и не считаю, что она существенно слабее: у нее есть и сильные, и слабые стороны. Пока принципы идеократии цементировали японское общество, экономика Японии росла, а когда влияние идеократии уменьшилось, все начало сыпаться. В военное время ситуация меняется принципиально, и если XXI век будет веком войн, то принципы идеократии будут весьма востребованы.
Геополитика эпохи глобальных войн
Каким может стать характер взаимоотношений держав к середине XXI века, если он будет веком войн?
А каким был характер взаимоотношений между Римской империей и Персидской империей? Отвечаю: это были войны, горячие и холодные. Последние можно трактовать и как мирное, хотя и не вполне добрососедское, сосуществование, сопровождающееся редкими пограничными стычками. Обычное сосуществование двух соседних империй. Я уверен в том, что через 50-100 лет политическая карта мира будет выглядеть совершенно иначе, чем сейчас. В ней останется всего-навсего не более пяти государств. И будет абсолютно невозможна ситуация, когда образуется независимое государство Черногория с населением 630 тыс. человек. В Москве даже в советское время, не говоря уже про нынешнее, и район с такой численностью не образовали бы - для района мало.
Такого рода малые страны могут образовываться и существовать только в составе региональных союзов и только в период без войн. И если мы рассмотрим процессы укрупнения и разукрупнения стран, то увидим, что эти процессы регулируются особыми центростремительными и центробежными силами. До недавнего времени в политической науке и политической философии считалось, что едва ли не главным фактором, способствующим увеличению размеров государства, является свобода торговли внутри государства. Но опыт Евросоюза показал, что это вовсе не так, что реальная свобода торговли может быть достигнута и между разными государствами, для чего достаточно заключить всего несколько договоров. Идею полного слияния провалили (в ходе референдумов по Евроконституции), а вот свободная торговля работает, даже злейший враг не сможет утверждать обратное при наличии единой валюты. Теперь становится понятным, что главная центростремительная сила, способствующая укрупнению государств, - это войны. Большому государству во время войны всегда и безоговорочно лучше, чем маленькому.
В периоды же, когда эта главная центростремительная причина по объективным причинам исчезает, начинается стремительная дезинтеграция крупных держав. Так, Советский Союз распался не потому, что чрезмерно обострились национальные противоречия, а потому, что на тот момент не было реальной внешней угрозы. Была бы - потерпели бы, сказали бы сами себе: "Да, плохо, а куда деваться?" А когда одна чаша весов пустая, то достаточно не очень больших гирек на другой, чтобы она быстро подскочила вверх.
Это все к тому, что если верно мое исходное предположение о жестком силовом климате XXI века, то процесс укрупнения и сокращения числа государств на нашей планете практически гарантирован, и можно рассуждать лишь о том, какие именно государства и в каких именно границах будут тогда существовать. Я лично думаю, что будет существовать всего-навсего пять государств.
Во-первых, Американская федерация, в которую будет входить Америка от Баффиновой Земли до мыса Горн. Иными словами, обе Америки - все, что называется Новым Светом в географическом смысле. Южная, Северная, Центральная Америка - это будет одна страна.
Другой страной будет Китай, как бы он ни назывался - "Зоной азиатского благоденствия" или Поднебесной. В него, в моем представлении, будут входить собственно Китай, Япония, Корея, страны Индокитая, Филиппины. И, конечно же, Австралия, о чем всегда забывают, когда говорят, что у Китая есть проблема нехватки территорий, которая, впрочем, тоже надумана. Австралия - страна, практически незаселенная и расположенная неподалеку от Китая. И при возрастании военно-политического конфликтного потенциала в мире она тут же к Китаю и отойдет, поскольку защитить сама себя не в состоянии. А китайцы, кстати, ее обустроят, там вполне приемлемый и понятный для них климат.
Скажу, в связи с этим, несколько слов о популярном в России мифе о китайском нашествии в Сибирь. Это глупость, равной которой нелегко и сыскать. Во-первых, в тех местах, восточнее Иркутска, первые русские (не власть, а отдельные забредавшие туда "землепроходцы") появились только во времена, описанные в романе "Дерсу Узала"; раньше их там не было. А китайцы на той стороны Амура жили уже очень давно, и ничто не мешало им ни физически, ни политически обосноваться в Сибири, потому что это была ничейная земля. Во-вторых, говорить, что китайцы освоили ту, южную сторону Амура - тоже натяжка. Потому что первые города (за исключением тех, что появились в последние годы исключительно для обслуживания контрабанды из России и в Россию, т.е. за исключением поселений контрабандистов) начинают появляться часов через пять езды курьерского поезда от Амура в глубь китайской территории. Первый мало-мальски крупный (по китайским меркам, весьма скромный) город Харбин находится в 800 км от границы. Иными словами, для китайцев даже земли по их сторону Амура - это территория, малопригодная для проживания.
В Китае, повторю, проблем с территорией нет, там плотность населения небольшая, чуть больше, чем у нас, но в общем небольшая. Но в Китае две трети территории вообще практически не заселены, причем не только пустыня Гоби, но и гигантский Синьцзян-Уйгурский автономный округ. По ландшафтам и размеру это почти как Казахстан, никаких естественных географических различий между ними нет. Это не пустыня, а нормальная, по нашим понятиям, земля. Но не пригодная для жизни по их представлениям. Пригодной же им представляется примерно треть территории Китая, что представляет собою прибрежную полосу порядка тысячи километров в глубину. Это по всем параметрам - по продуктивности, климату, красотам, разнообразию - одна из лучших земель на планете, если не лучшая. Но ничего подобного в Сибири нет, даже самой малости.
Китайцы, которые приезжают к нам в Сибирь, - это чаще всего вахтовики, они там не живут и жить не хотят, для них жизнь там - просто ужас. Они едут туда как в стройотряд - заработать и вернуться, наконец-то, в нормальную жизнь. Есть, конечно, и те, кто хочет там селиться, кто женится на наших, заводит хозяйство. Таких тоже довольно много. Я смотрел статистику, из них 72% принимают русские имена и крестятся. И детей называют русскими именами. Это те, кто хочет ассимилироваться. Но они уже не китайцы. Какая вам разница, какой формы у него глаза - он уже не китаец. А вот китайцам, сохраняющим китайскую самоидентификацию, - им наша Сибирь и задаром не нужна.
Третьей мировой державой станет Халифат, объединяющий все исламские страны, включая всю Африку (в том числе и преимущественно христианские страны), всю Азию до Индии, и, наверное, Индонезию, если Китай ее не захватит.
Четвертой державой станет Индия. Я думаю, что Индия выживет, хотя не исключено, что ее завоюют мусульмане, один раз так уже было.
А пятой мировой державой, я надеюсь и уверенно прогнозирую, потому что просто не вижу иной альтернативы, будет Россия, к которой отойдет вся Европа (при этом трудно сказать, к кому отойдет Турция). Не вижу шансов для Европы сохранить свой суверенитет при отсутствии американской помощи. В сегодняшней Европе нет даже воли к сопротивлению. Она неспособна воевать ни с кем, никогда, ни при каких обстоятельствах.
Таким мне видится основной вектор мирового развития. Безусловно, эти пять мировых держав будут во всех смыслах - и в экономическом, и в культурном, и в информационном - значительно более автаркичны, самоустремленны и самодостаточны, чем даже самые большие государства сегодняшнего дня. Но понятно и то, что их автаркия и самодостаточность не будут абсолютными, если только державы не будут находиться в состоянии перманентной горячей войны. Однако подобное состояние сомнительно.
К вопросу о судьбе Мирового рынка
Для меня немаловажен вопрос о том, что произойдет в случае такой глобальной трансформации с таким устойчивым в последние десятилетия образованием, как мировой рынок. Уровень трансграничных потоков, конечно, сильно упадет. И не из-за войн, а просто потому, что сейчас они явно избыточны.
Есть две модели странового развития. Первая, когда одна страна производит что-то одно, а другая страна производит другое. Они обмениваются, поскольку производимое в одной стране нет нужды производить в другой и всегда можно обменять или купить. Вторая модель предусматривает, что каждая страна формирует замкнутую экономику, т.е. по преимуществу производит все самостоятельно. Разве что кроме тех продуктов, которых у нее просто нет. Но из этой ситуации, как показывает опыт, всегда можно найти выход.
Выбор той или иной модели зависит от очень многих факторов. Сказать, какая лучше, довольно сложно. Все, кто утверждает, что замкнутая модель экономики неспособна обеспечить быстрый рост, просто недостаточно продумали свое утверждение. В конце концов, существует один объект, у которого экономика полностью замкнута. Этот объект - земной шар в целом, поскольку с инопланетными цивилизациями мы не контактируем. Хотя мировая экономика полностью замкнута на себя, она быстро растет, и это простое рассуждение доказывает, что замкнутость никак не может являться препятствием для быстрого роста. По крайней мере, она не делает его невозможным. Могут возразить, что в незамкнутой системе рост все же быстрее, но это вопрос особый, связанный с анализом внутренних диспропорций в рамках замкнутой системы.
Есть, однако, фактор, который необходимо принимать во внимание при сопоставлении двух моделей развития. Со времен учения Фридриха Листа, главный труд которого назывался "Автаркия больших пространств", известно, что многое зависит от стандартного размера единичного субъекта. У большой страны (не будем сейчас вдаваться в определение понятия "большой"), в соответствии с учением Листа, появляется определенная внутренняя склонность к автаркии, т.е. к тому, чтобы всегда, когда есть возможность, рассчитывать на свой собственный производственный потенциал. С этой точки зрения очевидно, что чем меньшее число больших стран останется в мире, тем больше будет шансов на реализацию второй модели, тем большая автаркия будет характерна для экономик сохраняющихся мировых держав. Если мы говорим про четыре-пять стран, самая маленькая из которых включает миллиард человек, а самая большая - два миллиарда, то каждая из них способна обеспечить себя всем необходимым, формируя достаточно емкий рынок для полноценного развития.
Отмечу еще один распространенный миф, согласно которому без развитой структуры мирового рынка невозможно якобы обеспечить инновации. После опыта Советского Союза и Третьего Рейха (а это были достаточно замкнутые системы) и с учетом всех их научных успехов нелепость этого мифа очевидна. Эффективность мирового рынка в стимулировании инновационного развития сильно преувеличена. Конечно, если рассматривать очень слабо развитую страну, вступившую в интенсивное взаимодействие с развитой индустриальной державой, то наличие большого экспортно-импортного потока между ними только и может обеспечить слаборазвитой стране необходимые инновации. Но если у вас есть две индустриально развитых страны, то нет даже теоретических доказательств того, что большой объем торговли между ними повысит интенсивность научно-технического прогресса в каждой из них. Я считаю это лишь пропагандистским мифом, решительно ни на чем не основанным.
И еще одна необходимая оговорка. Я делаю прогноз и ничего не говорю о своем отношении к его содержанию. Но, кстати, я не вижу на этом пути глобальной трансформации каких-то особенно больших социальных издержек. Простой пример: желание обыкновенных граждан ездить куда-то на отдых с развлекательными целями. Представим себе, что мы живем в Российском империи, протянувшейся от Лиссабона до Владивостока. Предположим также для простоты, что в те времена за пределы империи ездить будет запрещено. Правда, я не очень понимаю, почему; так никогда не было. Но положим, что будет. Разумеется, в этом есть некоторые неудобства, но ведь в Европу ездить будет можно, она уже внутри. И к морю можно, и в тропики: у ряда европейских стран есть еще заморские владения - маленькие, но вполне достаточные для отдыха. Это означает, что даже такая не очень приятная вещь, как запрет на иностранный туризм, если таковой случится, в столь гигантской стране будет переноситься значительно легче, чем в стране современного размера, даже большой.
Я нарисовал структуру мира, весьма характерную для истории земного шара. Было много периодов, когда он был поделен между немногими большими державами. Но всегда при необходимости можно было сколько угодно путешествовать, чем и занимались купцы, которые шелком торговали, римским железом, информацией обменивались, техническими инновациями.
О причинах и механизмах предстоящей трансформации миропорядка
В чем же причина будущей трансформации миропорядка? В возрастающем дефиците ресурсов? Отнюдь нет.
Во-первых, напомню, что высокая интенсивность военных конфликтов более соответствует естественному состоянию мировой политики, нежели состояние всеобщего мира. Последние два века и особенно последние полстолетия прошли под гегемонией Запада, а Запад, говорю это без всякого осуждения, очень хорошо умеет работать с массовым сознанием, создавать для него мифы и их поддерживать. В частности, был создан миф, что в современном мире войной ничего не решается, тогда как на деле война как раз позволяет решить многие проблемы гораздо проще, чем большинством других способов.
Во-вторых, думаю, начнется предстоящая трансформация вполне прозаично - со всеобъемлющего финансового кризиса в западных странах, который стремительно приближается. Теперь уже счет идет на месяцы или, максимум, на несколько лет. Кризис будет сопровождаться довольно существенным ослаблением Запада, но не радикальным, естественно. Из мировой истории известно, что когда империи - а Америка это типичная империя - начинают ослабевать, то с ними происходит то же, что с амебой, втягивающей в себя псевдоподии: они стягивают к метрополии пространство своего контроля, уходят с дальних периферий, повсеместно сокращают свое присутствие. Так произойдет и с Америкой. Внутри Америки или Евросоюза соответствующее ослабление, может быть, будет почти незаметно невооруженным глазом, а вот где-нибудь в Грузии оно сразу станет очень даже заметно. И как только это начнет происходить, как только российская власть решит, что Америка со стопроцентной вероятностью никаким образом не сможет вступиться за Грузию, война с Грузией мгновенно начнет готовиться. И не только с Грузией. И не будет никаких сомнений, никаких дебатов, поскольку все сдерживается только Америкой и ничем другим.
Предстоящий кризис будет системным, из него несистемными способами выйти невозможно. Оттянуть какое-то время возможно, но я не вижу способов избежать его, и ни один из экономистов, в том числе и западных, не видит их.
Непростой вопрос, сколь радикально этот кризис способен повлиять на нынешний миропорядок? Для Америки есть два принципиально различных варианта выхода из финансового кризиса, и выбор одного из них во многом будет предопределять мировое развитие. Есть дефляционный и есть инфляционный выход. У каждого из них есть свои плюсы и минусы (подробнее об этом можно будет прочитать в моей статье с предварительным названием "Деньги и мировой порядок", которая будет опубликована в сентябре в одной из центральных газет). Но в любом случае единый мировой рынок распадется на ряд региональных рынков, в каждом из которых начнет формироваться собственная финансово-платежная система, при этом межрегиональные товарные потоки станут относительно невелики.
Перспективы для России в обоих случаях угрожающие. Но хорошо уже то, что у высших руководителей нашего государства начало появляться осознание надвигающейся угрозы.
Вместе с тем кризис станет спусковым крючком глубочайших перемен существующего миропорядка, хотя процесс трансформации может занять весьма длительный период. При обоих вариантах присутствие американцев в дальних и малозначимых для них регионах будет свернуто. Уже это одно само по себе вызовет существенные изменения мирового политического порядка, который сейчас в большой степени держится на американском влиянии.
Важно понять, что последующее восстановление мирового рынка и единого мирового порядка на сей раз будет заблокировано объективными обстоятельствами. Иными словами, перехват мирового лидерства, успешно осуществленный при переходе от гегемонии Великобритании к гегемонии США, в нынешней ситуации окажется невозможен. Дело в том, что сегодня нет субъекта, способного на это. Америка - это, выражаясь языком современной молодежи, продвинутая Великобритания. Я даже не говорю об этнической общности, это ведь не просто та же цивилизация, а та же субцивилизация. Только более продвинутая. Великобритания к началу ХХ в. выглядела уже одряхлевшей, скованной массой накопленной за несколько веков социальной шелухи. Так и с Америкой сегодня. И если продолжать аналогию, то, чтобы перехватить лидерство у Америки, должна появиться держава, принадлежащая к тому же цивилизационному типу, но более молодая и витальная. А таковых я просто не вижу.
Ведь речь идет не просто о перехвате лидерства, но лидерства того же типа, основанного на деньгах, на свободе торговли и т.п. Кто сегодня может составить противовес Америке? Россия, Китай, Индия. Вот и все, пожалуй. Но это все страны вполне самодостаточные, не склонные к образованию мировых империй, в том числе торгово-финансовых. Им этого просто не нужно. Для того чтобы что-то перехватывать, надо как минимум хотеть этого. Тот же Китай и та же Индия на протяжении всей своей истории никогда не осуществляли завоевательные походы за пределы собственной ойкумены. И с русскими то же самое. Мы завоевывали лишь свою периферию, не более того.
О пользе приобщения к либерализму
Вместе с тем, не следует забывать, что в последние десятилетия и Китай, и Россия, и исламский мир приобрели опыт приобщения к либеральной экономике, идеологии, цивилизации. И в этом я вижу несомненную пользу. Если воспринимать либеральную модель как законченную, неразборную, цельную, то ее, конечно, никто из упомянутых государств не примет и принять не может, за исключением, возможно, Индии. Но есть смысл позаимствовать некоторые, отдельные, адаптируемые к собственной природе элементы либерализма.
Например, для традиционного имперского государства свойственно относиться к своим подданным как к пушечному мясу. Такова, в конечном счете, обратная сторона коллективистского мировосприятия: раз человек существует не ради себя, а ради вечности, то чего с ним церемониться. Для либерализма, напротив, характерно доведенное, на мой взгляд, до абсурда превознесение индивидуума. Знакомясь с практикой либерализма, любая, даже самая жесткая империя обнаруживает, что в целом ничего опасного для нее нет в том, чтобы считать людей людьми. Человек, конечно, не венец творения, но он человек, и у него есть свои права, которые в известной степени способно обеспечивать и имперское государство. В том числе и некоторые из так называемых "основополагающих прав человека".
Все то, о чем я сейчас говорю, можно проиллюстрировать одним, правда, табуированным примером - примером из недолгой, но весьма интересной внутренней истории Третьего Рейха. Если посмотреть отношение Третьего Рейха как государства к немцам, то оно было весьма трогательным, совершенно не как в СССР к советским людям.
Первую мобилизацию Гитлер провел только в 1942 году, осенью, до этого воевала лишь профессиональная армия, в которую входили контрактники. Или другая история. Во время так называемой битвы за Британию, которая представляла собой всего-навсего воздушные стычки, Гитлеру принесли план существенного увеличения строительства самолетов. Возможности были - на Германию работала вся Европа. Но расчеты Шахта, председателя центрального банка, говорили о том, что в этом случае будет довольно существенная инфляция. Разумеется, не такая, как у нас в 1993 году, а около 50% в год. И Гитлер категорически заявил: "Мы не можем ставить под угрозу жизненный уровень немцев, они нам доверяют". Вот это и есть конвергенция имперского и либерального. И такой подход обладает большой притягательностью для социальных низов. Любой командир знает, что можно управлять голодными и злыми солдатами, но сытыми и довольными проще: меньше необходимо иметь шпионов в их среде, меньше охраны, чтобы караулили от выстрела в спину. Любое государство стремится к тому состоянию, которое упрощает задачу обеспечения своего существования.
К тому же необходимо помнить, что либерализм привносит в жизнь всех империй, даже исламских, элементы рациональной экономики. Рыночная экономика сохранится при любых трансформациях, она продемонстрировала свои огромные возможности, как, впрочем, и пределы своих возможностей. Сейчас всем ясно, в чем она слаба, а в чем сильна, где необходимо вмешательство государства, а где лучше лишь осторожно сдувать с рынка пылинки и не мешать ему работать. Он сам все сделает в наилучшем виде, да еще и казну наполнит, чтобы военный министр мог по танку каждый час покупать. Это уже все видят, это стало понятно. Когда сегодня проводятся опросы, то на вопрос про частную собственность некоторые по-прежнему отвечают, что против, но против рынка нет почти никого. Я думаю, что все уже поняли: рынок - это неплохо, это нормально. Можно потерпеть, что кто-то при этом будет ездить на Мерседесе, пусть ездят, ничего страшного, зато в общем все как-то довольно хорошо устраивается.
Наконец, еще один существенный элемент либерализма - местное самоуправление. В сегодняшней России такого элемента в сущности нет, и задача его создания является важнейшей. Для либерализма это базовый элемент, он из него и возник, но не менее важен он и для имперостроительства. И в Китае, кстати, началось именно с этого. Там демократии на уровне государства нет и поныне, и даже задачи такой на ближайшее время не ставится. А местное самоуправление - конечно, не того уровня, что в Америке, - уже есть. Элементы либерализма на местном уровне, безусловно, также будут востребованы и в других империях. Тем более, что это в высшей степени отвечает человеческой природе и имеет корни в традиции всех народов. Поэтому на этом уровне достижения либерализма будут обязательно распространяться. В том числе и в России.
Потому что, повторяю, существуют вещи, которые свойственны человеческому естеству, к ним есть естественная тяга, не нуждающаяся ни в каких объяснениях. Самоорганизация местного самоуправления, по крайней мере, в сельской местности и маленьких городках - это естественный процесс, и поэтому она будет развиваться даже без посторонней помощи. Это процесс не быстрый, но он будет идти, если власть не будет ему мешать. Правда, пока что губернатор - главный враг местного самоуправления. Сегодня на федеральном уровне есть осознание данной проблемы, но широкого ее обсуждения пока нет. Впрочем, власть не любит губернаторов, а любая власть, которая не любит губернаторов, будет всегда стараться усиливать тех, кто под ними.
Теперь про институты западной демократии. Давайте поймем, что мы их внедрили просто потому, что они западные. Но это не значит, что нас кто-то заставлял. На тот момент заставлять не надо было, обезьянничали сами. Ребенка никто не заставляет два года повторять слова за взрослыми, он сам это делает. Это было такое своеобразное детство нашей политики.
Я хорошо помню, как было написано в проекте конституции (я входил в конституционное совещание), что президент избирается на пять лет, потом зачеркнули и написали - на четыре, потому что так в Америке. Я уверен, что американский посол никакого отношения к этому не имел, это типичное желание быть святее папы римского. И нечего удивляться, что государственное устройство в целом у нас не эффективно.
Причин тому две. Одни институты, перенесенные к нам с Запада, там работают вполне приемлемо, но у нас в силу целого ряда обстоятельств (не буду углубляться в их анализ) работают плохо и еще долгое время будут работать плохо. Интереснее проанализировать другую категорию институтов, которые, являясь традиционной и неотъемлемой чертой западной демократии, работают плохо даже и там, на Западе. Когда они возникали, они были адекватны политической практике, но потом полностью утратили адекватность. Однако чтобы пренебречь традицией и заменить их, отменив то, к чему уже все притерлись и что худо-бедно работает, у западного общества просто не хватает мотивации.
Пример - суд присяжных. Он может быть очень хорош в стране с редконаселенной сельской местностью, где каждый знает, что его детям жить с вашими детьми, где каждый ощущает очень большую ответственность за принимаемое решение. В современном же мире суд присяжных - это посмешище, причем на Западе - в гораздо большей степени, чем у нас в России, где результат отчасти микшируется тем, что присяжные берут взятки, что, как ни странно, смазывает негативный эффект. Тем не менее западные институты этого рода у нас обречены. Они не годятся для любого современного общества, а в России у них нет и их главного преимущества, которым они обладают на Западе, - укорененности в традиции.
Что касается таких институтов, как, например, парламентаризм, то сложно сказать, хорошо ли он работает на Западе в парламентских республиках. Но у нас ситуация другая - у нас президентская республика. Я не очень понимаю, для чего нужен при выборном президенте парламент. Поэтому мне трудно включиться, подобно другим участникам дискуссии, в разговор о том, как должны быть разделены полномочия между этими двумя институтами. В Средние Века парламенты современного типа возникали в качестве второго центра власти, который отличался от первого центра власти принципиально другим способом комплектования (как английский парламент при Иоанне Безземельном). Есть способ комплектования наследственный и, как считалось, освященный Богом. Это не только король, но и то, что в Англии называлось палатой лордов, куда входили просто по праву рождения. А другой центр власти избирали. И смысл разделения властей заключается в их принципиальном различии: одна власть - это власть народа, другая - власть знати, притом никто, даже народ, не ставил под сомнение, что у знати должна быть власть. Считали лишь, что должна быть власть и у народа, потому что это две совершенно разных части общества. Но в современных президентских республиках президент является выборным и парламент является выборным, избирательное право в обоих процессах одно и то же - и пассивное, и активное. Для чего иметь разделенную власть при едином принципе комплектования? Смысл этого от меня полностью ускользает. Это примерно как если бы царь или король назначил две палаты лордов. Причем сказал бы, что они обладают правом вето по отношению друг к другу. Это называется шизофренией, что на латыни означает "раздвоение личности".
Так что я не вижу будущего у парламентаризма в России, если только мы не решим перейти к принципам парламентской республики. Но они нам не годятся по другой причине. Парламентская республика хорошо работает только там, где есть сложившиеся партии и традиции многопартийности как института. У нас таких традиций нет. В то же время политическая партия как институт - это то, что всюду в мире отжило. Потому что с древних времен, еще с оптиматов и популяров Римской республики, партии - это выразители интересов разных сословий, различающихся не по политическим взглядам, а по положению. Это очень важно. Как ни смешно, но такие наши, казалось бы, идиотские образования, как аграрная партия, гораздо ближе к исходному понятию "партия" прежних времен. Те партии создавались не потому, что были выборы по партийным спискам, и не потому, что им деньги на это давали, а в результате естественных процессов в обществе. А сейчас партии - доживающий свой век институт.
Россия нуждается в новом институциональном экспериментировании
Россия не может существовать в институциональном вакууме. А те институты, которые можно позаимствовать у других стран, не очень годятся и поэтому не очень приживаются. Поэтому же не очень актуально и их внедрение. Но какие-то институты должны быть, одним институтом царской власти проблему не решить. Во-первых, у выборного царя не тот уровень сакральности, что у природного. Да и масштабы страны, численность ее населения великовата. Нужно вырабатывать какие-то новые институты, в определенном смысле беспрецедентные.
Могут возразить, что имеющиеся заделы малы, строить на пустом месте без фундамента невозможно. Так ли это - опять же вопрос философский.
Вместе с тем вопросы институционального обустройства России - это вопросы ключевые по своей важности. Я не ксенофоб, но, к сожалению, в сегодняшнем мире нет подходящих нам институтов. Известно, что Римское государство стало великой империей, учась у всех побежденных противников всему, что могло стать ему полезным. Но я не вижу, какие институты нам было бы полезно позаимствовать у других, - ни в исламском мире, ни в Китае, ни на Западе.
Разве что в прошлом. Например, было такое государство Речь Посполитая. С нашей точки зрения оно являлось монархией, но Ватикан называл ее республикой. Там был король, обладавший практически всей полнотой власти, там был сенат, у которого было право вето, но только на жестко ограниченный круг решений. Король избирался до конца жизни, но жил он в те бурные времена, как правило, недолго. Король был выборным, причем на конкурентной основе, из нескольких кандидатов, но пассивным и активным избирательным правом обладало только дворянство. Избранного по результатам подсчета бюллетеней короля помазывали на царство - эдакое нетривиальное сочетание выборности с сакральностью.
Вот практика, элементы которой вполне можно было бы перенять. Вот пример того, что можно было бы позаимствовать из прошлого. Однако всерьез на этот ресурс прошлого рассчитывать нельзя, придется самим заниматься творчеством, т.е. выдумывать то, чего раньше не было.
Но есть повод для оптимизма. Совсем недавно, 80 лет назад, наше государство эту работу уже проделало. И довольно неплохо, потому что в обновленном институциональном каркасе оно простояло несколько десятков лет (при другой ситуации могло бы простоять и все 200) и добилось больших успехов. Впрочем, вечного под луной вообще ничего не бывает. Америка тоже неизвестно сколько еще простоит. И считая, что мировой державой она стала только после Второй мировой войны, реально с 1950 года, я не уверен, что Америка просуществует, подобно Советам, хотя бы те же 73 года в качестве мировой сверхдержавы.
Можно было бы возразить, что российские институциональные эксперименты оказались сопряжены с колоссальными социальным издержками. Но как бизнесмен я хорошо знаю, что задаром никогда нечего не бывает. Я понимаю, что в делах государства главной валютой является кровь, но тут уж ничего не поделаешь. Кроме того, для меня не является предметом дискуссии вопрос о том, кто добился больших исторических успехов - царская Россия или Советский Союз. Ответ на этот вопрос очевиден: Советский Союз. Да, издержки были высоки, но успехи однозначно больше. Конечно, мы заплатили кровью за победу в Великой Отечественной войне, но большие войны иначе не выигрывают. Ничего не бывает задаром. И если американцы стали великой державой, не заплатив соответствующую цену, то, не сомневаюсь, они ее еще заплатят. Просто платеж отсрочен или он будет взят в какой-то иной форме. Бесплатно такие вещи не происходят.
Резюмирую эту часть. Советское государство создало много совершенно новых институтов, которые не имели прецедентов ни в пространстве, ни во времени. Некоторые из них оказались надуманными (например, советы) и не играли роли во властных структурах, другие исполняли важные властные функции, но не выдержали испытания временем. Например, главный институт 30-40 годов - спецслужбы, правящие страной и контролирующие партаппарат. Их опыт нетривиален, но изучать его совершенно не хочется. Тем более не хочется даже пытаться применить его к нашей сегодняшней жизни.
Но вот такой социально-политический институт, как КПСС, оказался достаточно эффективным. Все имеет свои издержки, и данный институт не настолько был эффективен, чтобы его возрождать, хотя, как видим, построение партии "Единая Россия" идет по этому самому простому, с точки зрения интеллектуальных затрат, пути. Недостатки такой институциональной формы известны, но худо-бедно она работает - не хуже, чем наши нынешние губернаторы. Главное здесь другое. Если нация с большим потенциалом целеполагания и с большой мессианской мотивацией сумела в недавнем прошлом выработать с чистого листа ряд совершенно новых институтов, не имевших прецедентов, то есть надежда, что мы сможем сделать это еще раз, выработав новые институты, необходимые нам сегодня. Одним лишь царем мы при этом не обойдемся, царь не может висеть в безвоздушном пространстве - хорошо бы еще иметь и сословия. Но какие? Наследственный принцип уже не пройдет, он глубоко противен современным представлениям, его не возродишь, и слава Богу. Следовательно, надо искать что-то другое.
Если уж мы коснулись темы государственного творчества, скажу так. Все изменится, когда большинство осознает, что наступает период бурных перемен, что надо отбросить ложный стыд и экспериментировать без боязни необычного. Для иллюстрации того, что я имею в виду, приведу один пример того радикального изменения, которое уже вполне назрело. Отправление правосудия сегодня нуждается в качественном изменении, причем беспрецедентном. Нам следует перевести судебную систему на узаконенное использование "наркотиков правды". Вам вкатывают пять кубиков пентотала натрия внутривенно, и вы совершенно искренне говорите все то, о чем вас спрашивают. Выработка процедуры, т.е. как сделать, чтобы вас не спрашивали, где лежат ваши деньги и с кем вы спите, - это задача, которую лучше всех умеют решать либералы. Пусть они и пропишут, что необходимо для соблюдения прав, кто должен присутствовать при дознании и пр. Я еще в бытность свою государственным служащим много разговаривал на эту тему с юристами, в том числе и с правозащитниками - прописать все это вполне возможно. Но очень непривычно для нашего сознания - как же так, вторжение в мозги, причем в прямом смысле слова?
Не желая вдаваться в дискуссию, я привел этот пример лишь для демонстрации требуемой степени инновационности новых социократических решений, которые потребуются, когда придет время реально создавать новое общество.
Михаил Юрьев "Третья империя. Россия, которая должна быть". -- СПб. Лимбус Пресс, ООО "Издательство К.Тублина". 2007. 640 стр. тираж 5 т.э., тв.переплёт. ISBN 5-8370-0455-6. Цена 250-350 рублей. Оформление -- А.Веселов. Переводчик не указан.
"Самые яркие образцы псевдолитературы я отношу к патологиям. Надо сказать, что в отличие от серых книг, их читать интересно -- как смотреть на уродцев в кунсткамере. Патологии совершенно непредсказуемы".
С.Переслегин
Данная книжка про Империю - это не фантазии малозначащих писателей, которые всего лишь готовят эмоциональную почву тем или иным ожиданиям. Это -- конкретная мечта, это -- Абсолютный Идеал одного из реакционных ура-патриотов. Этот Абсолютный Идеал поддерживают и одобряют (без тени сомнения! Без малейшей критики!) такие видные обитатели ТВ-ящика, как А.Дугин (основатель ╚школы евразийства╩, в которой он и учитель, и единственный ученик), М.Леонтьев ("Однако" на ОРТ). Можно сразу отмести в сторону -- "Не моё! Что там эти мракобесы могут придумать, и так примерно понятно, в каком ключе у них мечтания!". Но эти люди -- публичные. Они прописаны в ТВ-ящике, они лепят реальность в головах зрителей своими завиральными речами. И когда, например, Дугин на НТВ говорит о Великой России -- никто вроде бы и не против. Только вот образ этой ихней "Сильной России" -- совсем не тот, что может себе представить рядовой человек. Образ этот -- явлен в книге М.Юрьева "Третья Империя". И знать его -- надо, чтобы соотносить их мечты -- со своими.
Будущее, 2053 год. Мир поделён между четырьмя огромными анклавами: Российская Империя, Американская Федерация, Исламский Халифат, Поднебесная Республика. Между Халифатом и Поднебесной притулилась Индийская Конфедерация, дни которой, не смотря на помощь ядерным оружием от Российской Империи, видимо, сочтены.
В Россию приезжает социолог из Бразилии, Алвареду Бранку душ Сантуш, двадцати восьми лет от роду. Это не простой бразилец, и надо подробнее остановиться на его происхождении √ иначе читателю будут непонятны его верхоглядство и пренебрежение к элементарным вещам, кажущимся с высоты его происхождения, недостойными не только беглого взгляда, но даже мимолётного упоминания. Бразилец родом из богатейшей семьи Америки (чьё состояние начало закладываться еще в XVII веке удачной работорговлей), и внук основателя новой Американской Федерации. Этот ребенок родился в атласной рубашке с алмазными запонками и золотой ложкой во рту -- чтобы сразу, не вставая на ноги, хлебать сливки высшего общества. Аспирант Бранку посетил Россию с целью изучения её истории, лично встречался с видными сановниками Империи и, надо думать, немалые силы были приложены принимающей стороной для пускания пыли в глаза столь почтенному гостю. Холили и лелеяли дорогого гостя во время ознакомительной поездки по Империи куда как активнее, чем какого-нибудь Фейхтвангера в 1937-м. Ещё бы, Российская Империя вот уже лет тридцать не принимает никаких иностранных гостей!
Формально вся книга -- это трактат, написанный очевидцем (предвзятым и туповатым -- "обучался в университете имени семьи Буш") об истории, образе жизни, государственном устройстве, армии, религии и культуре Российской Империи середины XXI века. Вообще-то книга Михаила Юрьева -- это настоящая кунсткамера политических, экономических, технических и социальных идей. Как в кунсткамере нет живых препаратов, так и в этом паноптикуме нет ни одной здоровой или жизнеспособной мысли. Одним идеям, озвученным устами бразильца Бранку, уже две тысячи лет (типа ограничения числа граждан, имеющих право голоса, до двух-трёх процентов от числа всего населения), и они не могут уже быть работоспособными, поэтому находятся в разделе ╚окаменелости╩. Другие идеи (заставить англичан принять .. православие) -- сродни безголовым младенцам, и умрут в утробе ещё не родившись, поэтому место им -- в мутных колбах с формалином.
Нет смысла писать пародию на мечты замшелых государственников, квасных патриотов и псевдорелигиозных мыслителей: любой их сколько-нибудь объёмный труд, явленный в художественной форме, представит нам целый ворох перлов для осмеяния.
Как попасть в Утопию. События 2007-2020 гг.
Начинается трактат с предыстории Российской Империи. История X-XX веков представлена как череда великолепных свершений, но описана почему-то со светских позиций, что не очень вяжется с концепцией теократического государства. М.Юрьев не понимает, что история легко и просто меняет прошлое течение своё, в угоду любому пожеланию Правителя. Так, надо было выпятить подвиги Александра Невского и Сергия Радонежского. Иначе совершенно непонятно, каким таким православным духом пропитано всё образование в школе (с.304). Но это дела давно минувших лет, а вот когда дошло дело до нашей современности -- тут со смеха падай. Чего, например, стоит пикантное указание на оплачиваемые из-за границы массовые выступления пенсионеров по поводу отмены льгот! И это в учебнике 2053 года!
В 2007-м году была устроена "чистая ночь" -- повязали 150 гос.чиновников высшего звена и 400 криминальных авторитетов, ╚большая часть которых, однако, была застреляна при оказании сопротивления╩ (с.28-29). Но не смогла государственная машина катиться без криминала, и уже в 2013 году объявлено о призыве уголовников на государственную службу! (с.316).
Олигархов уничтожили всех -- оказывается, "это были люди, совершенно не способные к стратегическому планированию" (с.29). Да, для родины Жукова и Суворова -- непростительнейший изъян! Благодаря этим действенным мерам "чиновники стали вести себя так, как должно".
В России с 2007 год повсеместно введены в повседневную практику допросы с применением психотропных средств (т.н. "сыворотки правды"). Допросы проводят и в армии, и на гражданской службе, и в школах, и обязательно подвергают такому допросу всех иностранцев -- по умолчанию! -- ибо так легче выявить шпиона, вредителя, кверкулянта, сочувствующего прежней власти, либерала или сатаниста.
М.Юрьев так часто упоминает в своей утопии допрос с применением "сыворотки правды" как панацею от коррупции, терроризма, и засилья борцов за права человека, что волей-неволей закрадывается подозрение о пристрастии автора книги к употреблению психотропных веществ. Никто этого моего ошибочного утверждения не опровергнет, нет?
Россия, оказывается, давно вынашивала планы захвата Европы вплоть до Гренландии включительно, и даже приготовила втайне от всех сотню невидимых и бесшумных ударных подводных лодок с ядерными боеприпасами на борту. Мы, оказывается, только выжидали удобного момента. Я бы написал, что главнокомандующий ждал casus belli -- но латынь запрещена в России. Поводом к войне стал очередной парламентский кризис в Украине, после которого ограниченный контингент добровольцев, числом 80 тыс. человек, занял-таки Восточную Украину. Чтоб помешать воссоединению народа (именно так! национальности "украинец" в XXI веке уже не существует) львовские предатели инициировали вступление страны в НАТО (видимо, Брюссельская штаб-квартира только и ждала момента, чтобы изменить устав своей организации, и начать-таки принимать в свои члены страны, находящиеся в состоянии войны и имеющие территориальные проблемы). И тут всё заверте.. как говаривал классик. Истинно народные правительства Украины, Белоруссии, Казахстана попросили Российскую Федерацию о вступлении в дружную семью россиян и о вспомошествии оным молодым республикам оружием и солдатами, коии незамедлительно были направлены в Украину, Белорусь и Казахстан под одобрительное ликование всех россиян. В Казахстане обошлось, а вот вошедшие в Украину войска так увлеклись, что "город Львов прекратил своё существование". Странно, что о нём вообще чего-то помнят, по прошествии сорока-то лет!
В том же, 2007-м году, по ТВ показали материалы, свидетельствующие о том, что американские спецслужбы стояли за всеми террактами в России. И тут же последовал наш симметричный ответ: взрыв в Чикаго (2,5 тыс. чел) и в Огайо (4 тыс. чел). Ликование россиян не знало границ.
Отменяется вся иностранщина в России: отменяется латиница на автомобильных номерах; в армии батальоны, полки, дивизии и корпуса отныне именуются дружинами, сотнями, ратями и т.д.; обрезан выход в интернет, а оставшийся ошмёток назван ╚рунетом╩; профсоюзы заменены гильдиями, и, самое главное -- возвращён юлианский календарь, и в России опять новый год не попадает на дни поста!
К 2014 году Россия вышла изо всех международных организаций, порвала все межправительственные соглашения, и вышла из ООН.
В 2019 году Россия, после ряда стычек с США, выпустила по Америке 36 ракет с ядерными боеголовками, которые "взорвались в пустынях Невады, Юты и Нью-Мексики, в прериях Техаса и Монтаны, вдали от чего бы то ни было". Америка ответила залпом в 500 боеголовок, но оказывается Россия развернула над своей территорией некое хитрое поле, препятствующее взрыву любого ядерного устройства. И пришлось Америке -- сдаться. Помимо неустойки за войну, США уплатили России 1 триллион долларов за.. Аляску! Ну, типа наши так решили. Это вообще какая-то идея фикс у покрытых мхом государственников: "эй, бизнес! Доплати за купленные в 1990-е годы предприятия!". И так каждую пятилетку.
А пока Россия воевала Европу, Китай взял и за пару лет оккупировал Австралию, Корею, Японию, Монголию, Вьетнам. Как Китай за пару лет поборол непобедимых вьетнамцев, зачем ему Австралия и кусок Антарктиды -- М.Юрьев ответа не дает, ему это даже не интересно.
В том же году Европу (всю, как союзницу США по НАТО) приобщили к России. Мелочь типа Люксембурга и Монако приобщили запросто так, ибо такая большая страна как Россия не видит смысла в уважении мелких государств -- их просто упразднили. Заодно оккупировали Турцию, и над собором Святой Софии восстановили православный крест. Ну, и заодно Черное море сделали внутренним солёным озером.
Англия пыталась сопротивляться, но сопротивление было легко сломлено √ туманный Альбион обстреляли термоядерными боеприпасами.
На оккупированных территориях проводилась очень гуманная политика. Во-первых, сохранялся бизнес в прежних руках. Методика переоформления частной собственности на оккупированных территориях такова: чтобы оставить своё предприятие в частной собственности, хозяин должен уплатить в российскую казну 1/3 стоимости своего завода. Желательно наличкой, и сразу. Впрочем, за особые заслуги перед лицом освободителей некоторым позволялось покупать свои предприятия в рассрочку. Во-вторых, вместо отупляющих местных языков англичане, итальянцы, турки, и протчие тупые лягушатники получают один-единственный, но зато великий и могучий - русский язык, который и объявляется основным государственным языком. В-третьих, европейцев освободили от нудной обязанности голосовать -- отныне и присно и вовеки веков не-русским запрещено участвовать в государственном управлении. Русским, впрочем, тоже запрещено голосовать, если они √ не православные. Да и православным -- тоже запрещено, если они не находятся на действительной военной или государственной императорской службе. Короче, из 922 млн. человек, населяющих Российскую империю в 2053 году, избирательным правом пользуются лишь 20-25 млн. опричников, или 2,5% населения. Кстати, для огромной страны, раскинувшейся на 13-ти часовых поясах, с почти миллиардным населением, не маловато ли это -- 25 млн. человек и армия, и госбезопасность, и гос.чиновники?
В 2020 году восстановлено сословное деление в России, и отменён парламент за ненадобностью. Сословий в 21 веке целых три: духовенство, служилые (опричники), и податной земский народ. Призывной возраст на военную (она же -- государственная) службу снижен до 15 лет. На этом основные реформы были завершены, и наступило царствие благоденствия и благолепия в превосходной степени. О плодах нового великолепного мира автор пишет целый раздел в книге.
Мир в Утопии. Сколько стОит выколоть глаз диссиденту.
Особый интерес представляет фигура нового президента Российской Империи. Биографию ему автор придумал харизматическую и извилистую, что извилина в асфальте, но для полноценного портрета достаточно одной единственной детальки. Будучи в оккупированном Ватикане, он искал секретные документы о связях римских пап с.. дьяволом (с.137). Естественно, в 2025 году Ватикан был вынужден переехать в Латинскую Америку.
С 2013 года национальность "украинец" отменена (с.144). Бранку внушили, что украинцы влились в русскую нацию, но мы то догадываемся, отчего период 2006-2022 гг. назван в имперской историографии "Триумф Воли".
В послесловии М.Юрьев пишет, что добился в описании своей Утопии "реалистичности, то есть чтобы описываемая действительность была жизнеспособной и внутренне не противоречивой. Всё, что написано в этой книге -- лучшее будущее, которое может быть у нашей страны" (с.630). Что Утопия -- это модель идеального мира автора -- кто бы сомневался! Все так пишут Утопии! А вот про "внутреннюю непротиворечивость мира" М.Юрьев попутал, ибо фактических и логических нестыковок в книге -- целый пучок, как венерических болезней -- у привокзальной шмары. Редактором этого рыхлого бреда выступил, кстати, П.Крусанов -- свой единственный прогремевший роман он тоже писал о фантастической Российской Империи, бесконечно (лет десять) наступающей на окружающий вражеский мир, но и это не спасло книгу от неувязок.
На с.56 автор пишет, что спецслужбы России и Америки втайне договорились не спонсировать террористические группировок на чужих и своих территориях. А на с.78 пишет, что все переговоры между противниками на новой войне шли в прямом эфире, по ТВ.
Сначала пишет, что опричники -- все, от кадета до Императора -- получают одинаковое жалование (с.187, и др.) в размере 1216 рублей в месяц, или 5000 долларов, или 304 грамма чистого золота (с.355). Потом вдруг опомнился, и упоминает о каких-то загадочных "значительных доплатах в конвертах", служащих для стимулирования труда некоторых управленцев (с.46). Да и кроме этих "выплат в конвертах" опричники на жизнь не жалуются: находясь на полном гос.обеспечении, они могут устраивать гулянки в кабаках, счета за которые полностью оплатит казна, они могут оплачивать пластические операции своим любовницам, и платить за обучение своих детей. Откуда, кстати, детишки-то, если опричники семей не заводят?
На с.168 пишет, что русские -- не злопамятны, и давно простили немцев за все жестокости Великой Отечественной Войны. С другой стороны, гнев русских по отношению к швейцарцам (посмевшим возбудить уголовные дела против российских коррумпированных чиновников) позволил полгода морить голодом всю Швейцарию, не смотря на протесты Красного Креста. Швейцарию (которая в НАТО не входила, естественно) российские войска взяли в полную экономическую блокаду, и вынудили-таки добровольно влиться в семью народов Российской Империи. Я с большим удивлением узнал из книги М.Юрьева, что русские, оказывается, не любят Швейцарию. И в 2020-м году русские не забыли, как швейцарцы возбуждали уголовные дела против российских официальных лиц. Видимо, против тех самых официальных лиц, которых постреляли в 2007 году в так называемую "чистую ночь". Я не понял, с каких это пор швейцарский суд в глазах политолога стал страшнее карательных отрядов СС??
Пишет, что всё образование в школах -- пропитано духом православия, что гимн Империи -- религиозный псалом, что основные церковные праздники -- государственные, короче, полный набор теократии, закреплённый конституционно, а потом в Российской Империи откуда-то появляются регенерация органов, какой-то город на Марсе в 2037 году, и какое-то чудесное непобедимое оружие!
Кстати, опричники и земские в Российской империи считаются разными биологическими видами (с.197).
Жители городов, где расположены монастыри и церкви, обязаны отдавать 20% своего дохода в приход. Это даже не средневековая церковная десятина, это уже прогресс!
В 2013 году Император ввёл обязательные еженедельные "братчины" -- совместные пиры на улице, с обильным поглощением еды и водки под песни, пляски и непременный мордобой (с.222-223). Картинка этих совместных пиров рисуется настолько в идиллических тонах а-ля былины про Владимира-Красно-Солнышко, что я даже процитирую небольшой отрывок:
"Часто на братчины заходят опричники -- у них свои аналогичные братчины, но устав велит им раз в три недели участвовать в братчинах земцев(плюс раз в три месяца -- в братчинах церковных людей). Сложилась твёрдая традиция: опричник подходит к готовящим столы или к уже усаживающимся и спрашивает: "Не нужен ли вам охранник?" -- "Сами справимся, -- отвечают ему хором. -- А тебе что, очень выпить хочется?" -- "Хочется", -- вздыхает гигант опричник. "Ну садись", -- говорят ему" (с.223).
Изумительно решена проблема дедовщины в армии. Если на новичка наедет словами или действием старший, то "кадет просто убьёт его при первом оскорблении и будет не просто сочтён действовавшим в своём праве, но и поощрён за внимательность к чести" (с.182). Видимо, М.Юрьев не подозревает, что длительное обучение, тренировки и физ.подготовка в армии для того и созданы, чтобы с каждым следующим месяцем службы солдат становился сильнее, ловчее и хитрее, нежели солдат молодой или вовсе неопытный гражданский. Как может пятнадцатилетний новобранец замочить насмерть десантника, прошедшего восемь лет войн с арабами и китайцами, ни М.Юрьев, ни тем более бразилец Бранку, явно не представляют.
Миша Юрьев в детстве очень не любил географию. По причине общей советской нищеты, у него, как и у многих советских мальчишек и девчонок с окраин, не было ни фломастеров, ни цветных карандашей. А учебные программы по предметам сочинялись не в райцентре, и даже не в городе Валуйки, а сытыми дяденьками и тётеньками в столице метрополии. Поэтому контурные карты требовалось всё-таки хоть иногда √ но разрисовывать. Миша справлялся с заданием наскоком: тремя-четырьмя имеющимися у него карандашами он красил контурную карту, не соблюдая ни границ, ни очертаний стран. Образец его давешнего творчества представлен на форзаце книги.
Родители! Бедность -- это прежде всего невозможность инвестировать в образование! Не экономьте на обучении своих чад и отпрысков!
Не написал Бранку о том, что за преступление против представителей разных сословий полагается разная мера ответственности. Например, за оскорбление опричника -- казнь, а за изнасилование земской девушки -- всего лишь откупной в пять рублей. Не написал он и о шпионах среди священников -- ведь только это сословие не проходит ежегодный допрос с использованием "сыворотки правды".
Демографическая картина 2053 года очень показательна. Несмотря на заверения автора, что всё устаканилось, население мира составляет всего 7,5 млрд.человек (с.164). То есть за полвека население Земли увеличилось незначительно! О том, что украинцев уничтожили, бразилец Бранку неоднократно проговаривается. О том, что англичан поморили ядерными бомбами -- пишет открыто. Отчего народ в остальном мире исчез -- остаётся только догадываться. Но ясно, что население Российской империи растапливает собственными жопами вечную мерзлоту на великих стройках во славу Императора, а именно:
А) углубляет дно северных морей -- для перевода тёплого Гольфстрима к берегам Сибири (с.149);
Б) участвует в "строительстве 12000 километрового полярного вала для защиты от поднятия уровня океана" (с.257). Не иначе как термитной бомбой Антарктиду растопить затеяли, чтобы утопить буржуинов в пресной воде.
В) страдающим от морозов гуманный Император предлагает рытье канала вокруг Израиля, для превращения Земли Обетованной в рукотворный остров.
Ау! фантастика ближнего прицела из библиотечки военных приключений! -- тебе смена достойная смена пришла!
Автора вообще душат приступы мегаломании: то у него Россия строит сотню подводных лодок, то вдруг сходит со стапелей авианосец "Иосиф Сталин", то город на Марсе и поселение на астероидах. Никакого логичного обоснования этим космическим прожектам (в рамках избранной утопической парадигмы теократического государства) нет и не предвидится, но надо же как-то автору показать гигантские свершения россиян под чутким руководством русской православной церкви?
Впрочем, не русская православная это церковь, а какая-то секта, мало общего имеющая с каноническим православием. Какая именно религиозная секта захватила власть в стране, я не совсем понял. Да и к христианству, подозреваю, относящаяся только по самоназванию. В этой реформированной РПЦ
-- патриарх выбирается жребием
-- есть женщины-диаконы
-- разрешены браки между монахами в монастырях с совместным проживанием мужчин и женщин
-- в порядке вещей, у кадетов и опричников в казарме устраивается свальный грех по воскресеньям, строго после литургии. Когда солдаты нажрутся водки или обдолбятся колёсами (наркотики полностью легализованы в Российской империи), к ним приезжают специальные секс-работники и секс-работницы, и работают, значит, всеми частями тела (с.182-183).
Слабо сочетается с классическим православием и "священное животное собака". Собаки фактически и юридически (см. закон "О собаках" от 2017 года) получили статус намного выше, чем коровы в Индии, и выше даже, чем сейчас имеет иногородний в Москве! За любую обиду, нанесенную собаке, полагается телесное наказание!
Кстати о культуре. Во исполнение положений Закона "О собаках" 2017 года, на территории Российской империи запрещены: фильм "Андалузский пёс" (1928), музыкальная композиция "Собачий вальс" (1878), и м/ф "Голубой щенок" (1976). Обожествление апологетами тоталитаризма собак наталкивает на мысль о том, что Е.Лукин с рассказом "Дело прошлое" и М.Булгаков с "Собачьим сердцем" были правы, разглядев в собачьей преданности столь необходимые качества образцового гражданина -- но не человека.
Да, ещё о странном православии: в порядке вещей, у кадетов и опричников в казарме устраивается свальный грех по воскресеньям. Строго после литургии, когда солдаты нажрутся водки или обдолбятся колёсами (наркотики полностью легализованы в Российской Империи), к ним приезжают специальные секс-работники и секс-работницы, и работают, значит, всеми частями тела (с.182-183). По сравнению с этим, женщина-диакон и смешанный мужеско-женский монастырь -- просто цветочки.
В Империи нет разделения властей, ибо все законы пишет Император, самолично. Он же -- глава исполнительной власти. Но зачем-то оставлена власть судебная.
Нет и тайного голосования -- все голосования всегда именные, электроника стоит на страже порядка! Впрочем, с 2060 года и голосования хотят упразднить, а выбирать Императора на ближайшие десять лет.. жеребьёвкой! Ибо все опричники равны, и одинаково великолепно подготовлены к решению любых задач -- хоть боевых, хоть управленческих!
Кстати, идейка с децентрализацией столиц -- весьма глуповата. Типа император сидит в Москве, экономическая столица -- в Берлине, вопросы образования и прочая социалка -- в Гавриловске (это бывший Красноярск; назван в честь того дебила, который в Ватикане договор с дьяволом искал), а культура и МИД -- в Алма-Ате (М.Юрьев наверное забыл, что это город Верный, ну да не будем ему напоминать). На практике же разброс по часовым поясам приводит к полной несогласованности работы даже в рамках одного ведомства, одной фирмы. Обычный обмен десятком электронных писем по небольшому пустячному делу затягивается с получаса (если учреждения расположены в одном часовом поясе) -- до двух недель, и мелкий вопрос о покупке дырокола превращается в сложнейшую, неразрешимую шараду. И никакими ╚сверхбыстрыми космолётами, способными облететь земной шар за полтора часа и доставить одного чиновника в другое ведомство в другой столице╩, обычную рабочую текучку не решить никогда. Если М.Юрьев не изучал врага своего -- опыт Запада вообще и транснациональные корпорации в частности -- по причинам чистоплюйского характера, то отчего эти системные дыры в управлении так приглянулись молодому бразильцу из семьи миллиардеров -- я понять не могу. Хотя нет, какой там ум да разум, он же обучался в университете имени семьи Буша!
В экономике Империи -- полное плановое хозяйство, только с планированием не по пятилеткам, а по полугодиям (с.282). Абсолютно запрещены иностранные инвестиции в экономику (с.284), равно как и хождение любых валют, кроме рубля.
Какие там фьючерсы, о чём вы? Автор даже не понимает, что такое "инфляция"!
В общественной жизни запрещено участие иностранцев в любых организациях, а учёным запрещено общаться с коллегами из-за рубежа: вас и тут много, общайтесь между собой! (с.288).
Короче, идеалом у М.Юрьева при написании Утопии был средневековый Китай -- с него Россия XIX века и срисовывалась.
Чтобы предотвратить сепаратизм, Империя не имеет никакого территориального деления. Это надо осмыслить и домысливать самим, ибо сумбурные объяснения бразильца Бранку только сбивают с толку, и мы склонны списывать это тёмное место трактата -- на огрехи переводчика.
Беда любого утописта в том, что он полагает всех людей честными и законопослушными. Так и в "Третьей Империи" -- все законы ╚рассчитаны на презумпцию законопослушности и субъектов рынка, и надзирающих чиновников╩ (с.313). именно на этом краеугольном камне и строят все утописты свои Утопии. Другим камнем в основании фундамента они закладывают положение, что все люди √ абсолютно одинаковые, и похожи друг на друга, как рабочие муравьи в муравейнике. О дороге в ад, вымощенной благими намерениями, писали неоднократно. Чтобы не повторять аргументы до-индустриальной эпохи, малопонятные в наш век компьютеров, приведу цитату из доклада Адама Босуорта (Adam Bosworth, один из пионеров языка XML, сейчас занимает должность вице-президента Google по техническим вопросам) на ICSOC 2004 года, как нельзя лучше объясняющую причину глупости утопистов:
"По иронии судьбы попытки создания систем, рассчитанных на совершенство человеческой натуры, в конечном счёте, приводят к созданию систем, наиболее бездушных и жёстких -- систем, которые загнивают изнутри, пока словно величественные, скрипящие и трухлявые дубы, не обрушиваются наземь, распространяя кислый запах тления. Мы видели, как это произошло в 1991 году с невероятным падением СССР. И наоборот, системы, учитывающие сложность, хрупкость, великолепие человеческой натуры, в основу которых заложена гибкость, многократные проверки и допуски, часто выживают вопреки всем прогнозам. Так же дело обстоит и с программным обеспечением. Программы гибкие, простые, терпимые, снисходительные к человеческим слабостям, оказываются самыми устойчивыми, приспособленными к выживанию и развитию" (перевод Е.Матвеева).
Суды Российской Империи никогда не ошибаются и всегда выносят правильные приговоры. Для этого в судопроизводстве применяется ╚сыворотка правды╩, заставляющая говорить только правду. Сыворотка правды применяется ко всем участникам процесса: к подозреваемому, к свидетелям, к адвокату, к потерпевшему. Если слушается дело об изнасиловании, допрос потерпевшей обязательно должен проходить под воздействием "наркотика правды", причём желательно присутствие журналистов (с.311. Вам может показаться, что я зря наговариваю на М.Юрьева. Так вот, именно для этого я тут всю дорогу и указываю страницы.)
Где преступления -- там и наказания. В России 2053 года отменены возрастные ограничения в УК. Тюремные срока заменены в основном телесными наказаниями -- плётками у столба, на площади, посреди городов. Но рассмотрим повнимательнее, что же является преступлением в той стране, а что -- нет.
Полицейский имеет право убить убийцу на улице (с.317-318).
Не считается преступлением, если водитель сбил прохожего насмерть -- лучшим наказанием водителю будут угрызения совести, считает М.Юрьев (с.318).
Атеизм является преступлением, и "отказ от семьи" -- тоже преступление (с.319). Не совсем понятно, как тогда быть с опричниками -- они семей не заводят принципиально. Или это УК касается только низшего, податного сословия?
Аборты -- безусловно запрещены и караются как убийство (с.320).
Запрещено называть детей абы как: для каждой национальности составлен список разрешённых имён. Если французская семья назовёт своего сына, допустим, Иваном -- родителей накажут. Какое наказание предусмотрено Законом "Об именах" -- автор не упоминает, но похоже, что наказанием будет лоботомия (с.308-309).
Уголовным преступлением считается оскорбление страны, оскорбительные высказывания о русских вообще. (Не совсем понятно тогда, откуда в имперской историографии взялся Борис Проклятый Ельцин -- автора этого выражения автоматически надо было привлекать к суду).
А вот покалечить врага Родины -- ну, например, глаз выколоть диссиденту -- это не преступление, даже дела не заведут (с.319). Напомню, что убийство священного животного собаки будет наказано весьма жёстко (с.320-321). Непонятно, как быть с собакой-диссидентом. Ну, если Жучка пописает на карту Российской Империи?
Короче, как писал В.Истархов (другой, не менее истовый патриот свой Родины, чем М.Юрьев) в книге "Удар русских богов" (2004 год издания, с.57):
Про российскую армию, великую и непобедимую, бразилец Бранку пишет с восторгом. В Российской армии середины XXI принята оригинальная военная доктрина. Как известно, при взрыве атомной бомбы все электрические цепи в приборах приходят в негодность. Чтобы исключить таковую возможность, и не потерять боеспособности, российская армия будущего отказалась от использования любой электроники! Этот даунгрейд армии замечателен! Ни пехота, ни инженерные войска, ни флот, ни артиллерия, ни (sic!!!) авиация -- никто из них не использует электронных компонентов. М.Юрьев даже описывает, как вертолётчики наводят реактивную ракету на цель "оптическими средствами", рассчитывая траекторию в уме!!! (с.340-343). Чем-то это всё мне напомнило истребители на паровом ходу из приснопамятной книжки Ник.Шпанова "Первый удар" (1936). Шпанов объяснял свой даунгрейд авиации тем обстоятельством, что в Стране Советов нефти мало, лучше стратегические войска перевести на дрова и уголь.
Империя "сознательно старается не допустить появления кампусов и даже принимает меры по разнесению общежитий одного университета в разные места города. Российская власть хорошо изучила историю, .. .. и считает кампусы потенциальным местом высоковероятного начала гражданских беспорядков" (с.509).
"в договоре, который поступивший студент подписывает с университетом, любое его участие на университетской территории в политических акциях или вообще в любых общественных акциях, кроме одобренных ректоратом, является основанием для незамедлительного отчисления" (с.509).
Помимо студентов кто идёт главным смутьяном в милицейских памятках? Правильно, молодёжь вообще. И если от студентов избавиться как-то трудно, то молодёжь решили вообще упразднить.
С.511-512 в РИ добились, что молодёжной субкультуры как таковой нет вообще -- ещё бы, люди с 15-ти лет работают наравне со всеми, в ВУЗах учится людей значительно меньше, чем в начале XXI века, да и прочие меры по контролю дело своё делают.
Юрьев неоднократно подчёркивает, что важнейшая цель образования в РИ -- индоктринация школьников. Ага, вдалбливание в мозг доктрин, одобренных Императором.
Когда российские экономисты начали учить американцев, как им печатать деньги и обуздать инфляцию -- это туши свет (с.357-359). Это всё равно, что колдун-вудуист с Ямайки будет менторским тоном поучать академика Чазова, как тому лечить Андропова: "Возьми четыре задних лапки древесной лягушки..". Как можно общаться врачу с человеком, который даже микроба представить себе не может?
Интересно устроена кредитная система Российской Империи. А устроена она так: в 2013 году император объявил, что давать деньги в долг под проценты -- сатанизм. И это в стране победившего религиозного фундаментализма.. Короче, слизана эта модель с экономики исламских стран (с.364).
Госсектору принадлежит в экономике доминирующая роль:
-- весь ВПК,
-- государственной является вся добыча полезных ископаемых, ... в частности леса и рыбы" (с.367)
-- 85% электроэнергетики
-- железные и авто дороги
-- освоение космоса
-- абсолютно вся земля.
Рекламы в РИ тоже почти нет: на ТВ и в Сети она и вовсе запрещена. Функции рекламы строго ограничены только сообщением информации о продукте. Кто читал рассказ Г.Каттнера "Железный стандрат" -- тот поймёт. Использование людей в рекламе запрещено, а одежду "рекламируют только на манекенах".
В налогах полный возврат в средневековье: есть налог на имущество, есть подушной налог, есть совершенно феерические налоги на бездетность (20%!) и на холостяков -- 25%! (с.385-386).
Отсутствует тайна вклада: "банки обязаны отображать в Сети все вклады в реальном времени" (с.388).
И это в условиях, когда в стране "на улицах порой находят трупы"! Понятно, отчего граждане, хранящие свои деньги в сбербанке, процентов не получают -- они даже должны платить 0,3-0,7% ежегодно "за хранение". Вы "можете держать деньги дома -- но тогда у вас их могут украсть воры или взять без спросу домочадцы" (с.362). Это какой же должен быть разгул бандитизма, чтобы люди держали деньги в банках за полпроцента от суммы вклада?
Средняя зарплата в империи -- 287 рублей (72 грамма золота), а минимальная пенсия -- 547 рублей! (с.391, 406).
Кстати, опричники (то есть военные, и гос.чиновники) на пенсию не уходят -- работают досмерти! Геронтократия на марше. Пенсионный возраст для податного сословия начинается с 85 лет. Объясняется это всё успехами российской геронтологии, но во всей книге я не нашёл указаний на среднюю продолжительность жизни в 2053 году.
Году эдак в 2017-м ко всем певицам и артисткам подкатили гэбисты и заставили их .. забеременеть. Так в общественном сознании был изменён образ красавицы: от субтильной вешалки-фотомодели -- к полноценной матери с ребёнком (с.416).
Кстати, примерно тогда же всех женщин заставили употреблять специальное лекарство, способствующее рождению двойняшек и тройняшек (с.416). Вот в этом -- голубая мечта всякого утописта: выбрать идеального человека, и клонировать его, клонировать, заклонировать всю территорию до самого горизонта.. В странном романе А.Вохерета "Альтерация" (СПб. 2000г.) в нацистской утопии так клонируют Гитлера.
Очень жёстко в стране с эротикой, порнография запрещена вовсе, интернет, напомню, весь под недреманным контролем большого брата.. А у опричников, напомним, воскресные совокупления после литургии. Стимулирование армейского призыва это называется.
Новых государственных праздников М.Юрьев насочинял там предостаточно, но только один достоин упоминания: в последнюю субботу каждого года празднуется.. День Рождения Мира (с.456).
Образование.
В школах только четыре учителя: по религии (страна-то фундаменталистов), по физкультуре (страна перманентно воюет на Юге с халифатом), по естественным наукам, и по гуманитарным (с.496). В школе нет изучения литературы, русский язык (государственный, между прочим, на всей территории Империи!) изучают в 4-5 классе.
В 15 лет человек закончил школу и стал совершеннолетним. Он может пойти в опричники (читай: в армию), в духовную семинарию, но ему запрещено в течении трёх лет продолжать учёбу в училище или в ВУЗе! (с.503). Человек обязан ровно три года после средней школы -- отработать! Ура-ура!
Какие тут нрзб, объясните мне, успехи в геронтологии и ядерной физике? Откуда они, нрзб, возьмутся?
А процитирую-ка я Хайека:
"Факты и теории станут столь же неотъемлемой частью идеологии, как и вопросы морали. И все каналы распространения знаний -- школа и печать, радио и кинематограф -- будут использоваться исключительно для пропаганды таких взглядов, которые независимо от их истинности послужат укреплению веры в правоту властей. При этом всякая информация, способная посеять сомнения или породить колебания, окажется под запретом. Единственным критерием допустимости тех или иных сообщений станет оценка их возможного воздействия на лояльность граждан. Короче говоря, ситуация при тоталитарном режиме будет всегда такой, какой она бывает в других странах лишь во время войны. От людей будут скрывать все, что может вызвать "сомнения в мудрости правительства или породить к нему недоверие. Информация об условиях жизни за рубежом, которая может дать почву для неблагоприятных сравнений, знание о возможных альтернативах избранному курсу, сведения, позволяющие догадываться о просчетах правительства, об упущенных им шансах улучшения жизни в стране, и т.д. -- все это окажется под запретом. В результате не останется буквально ни одной области, где не будет осуществляться систематический контроль информации, направленный на полную унификацию взглядов. Это относится и к областям, казалось бы, далеким от политики, например к наукам, даже к самым отвлеченным. То, что в условиях тоталитаризма в гуманитарных дисциплинах, таких, как история, юриспруденция или экономика, не может быть разрешено объективное исследование и единственной задачей становится обоснование официальных взглядов, -- факт очевидный и уже подтвержденный практически. Во всех тоталитарных странах эти науки стали самыми продуктивными поставщиками официальной мифологии, используемой властями для воздействия на разум и волю граждан. Характерно, что в этих областях ученые даже не делают вид, что занимаются поиском истины, а какие концепции надо разрабатывать и публиковать, решают власти". Ф.А.Хайек, "Дорога к рабству" (1944. Оруэлл с неё списывал, если что).
С.514-515 -- прочитав "Понедельник начинается в субботу" А. и Б.Стругацких, автор отчего-то решил, что в НИИЧАВО описано общество учёных, живущих в условиях ограниченной свободы. Из чего делается замечательный вывод, что лучший метод организации любых НИИ -- это шарашки сталинского типа. Создаются Академгородки, в которых запрещено.. обзаводиться семьями. Типа, жена -- обуза. Или муж -- оковы.
Финансирование науки такое: каждый учёный получает 30 тысяч рублей в год. На эти деньги он сам покупает оборудование, реактивы, расходные материалы, из этой суммы он выкраивает деньги на командировки и на наём лаборантов. На остаток -- живёт. (с.522-523). Это в естественных науках; у гуманитариев ставка учёного чуть меньше -- 24 тыс. руб/мес. (с.529).
Рунет -- это вообще самодостаточная сеть, не имеющая никакого выхода в мировой Интернет; в рунете принципиально невозможна анонимность. Если жителю РИ потребовался какой-то файл из общемирового Интернета -- он пишет заявку в гос.орган, и ему делают копию, как сейчас в Северной Корее. Причём ни о каком соблюдении авторских прав иностранцев и речи быть не может -- РИ принципиально не одобряет никаких претензий по авторским правам от иностранцев; в РИ, по наблюдению бразильца Бранку, бывают случаи, когда переозвученный иностранный фильм российский режиссёр выдаёт за свой продукт, и пользуется лаврами как настоящий создатель.
Ещё чудная особенность Рунета -- чтобы посетить какой-нибудь сайт, пользователь должен зарегистрироваться в реале (с.532).
ТВ в РИ только государственное и муниципальное. Есть один-единственный телеканал, принимаемый на всей территории РИ. Городам и селам разрешено иметь свой ТВ-канал, но так, чтобы в одном населённом пункте невозможно было принимать более двух ТВ-каналов (с.547).
Чтобы особо не заводить население, в новостных передачах не используется видеокартинка (с.548).
Трансляция ТВ-передач по сетям Рунета запрещено. Чтобы не было попыток записать репортаж о каком-либо событии и транслировать его по Сети под видом фильма, фильм о реальных событиях (по закону) должен выходить не ранее чем через 72 часа после описываемых событий (с.550).
Искусство.
Писатели-поэты-художники-музыканты получают от государства стипендию в 1200 руб/мес в течении пяти лет (с.561; средняя зарплата россиянина, напомню, 287 рублей). За это художник отказывается от части своих гонораров в пользу Империи. А ещё на особом совете творческому человеку присуждается степень мастера -- и тогда "мастер-поэт" будет получать пожизненно 1400 руб/мес.
Частным лицам и любым организациям запрещено учреждать какие-либо премии. Все премии (числом два) в РИ -- только государственные. А сделано это оттого, что в 1990-2000-е годы было множество премий в области искусства, но ╚значительная часть этих премий, как впоследствии было документально подтверждено, распределялась под патронажем западных спецслужб, в первую очередь американских и английских, а многие ими и оплачивались╩ (с.567-568). Эту идейку постоянно мусолит в своей "Литературной Газете" Поляков, так что понятно, откуда ноги растут. А если вдруг какое-то произведение российского подданного попадёт на Запад и автор будет награждён -- то автора сразу же лишат гражданства. Поэтому из Российской Империи не выпускают ни учёных, ни спортсменов, ни писателей с художниками (с.568).
"К Нобелевской премии, являвшейся самой престижной в мире до 2020 года, русские имели большие претензии за необъективность, и поэтому она была ими закрыта", а бренд отдан американцам (с.570-571).
Спорт.
Отменили ВСЕ нерусские виды спорта, а в тех видах состязаний, которые, к сожалению, были популярными в народе -- изменили правила. В боксе отменили перчатки, в футболе увеличили поле на треть и довели число игроков в команде до двенадцати (с.571-573), жаль, не пошли стопами Старика Хоттабыча. Кстати, в российском спорте официально разрешён допинг. Зато появилась типично русская забава -- гладиаторские бои с боевым оружием. Очень христианская такая страна по версии М.Юрьева.
***
Понять автора можно: мир усложнился, и продолжает усложняться, но в отсутствии в окружающем пространстве таковых предметов и структур, как социальные управленческие сети, выросшие из кибернетики, как финансовые рынки с плавающим инструментарием, ленивый и завистливый мозг отказывается принять любой непонятный (ему) мир; лучшим спасением мыслится возврат в золотой век, в идеализируемое прошлое, когда и трава была сочнее (молодежь, не ржать!) и реки полноводнее, и всё проще было, и, значит, в этой простоте -- спасение наше.
В основе подобного политического эскапизма лежит глубинное желание испуганного и уставшего от окружающего мира человека вернуться в самое идеальное место любого человека -- в утробу матери.
Человек тоже иногда хочет назад, в утробу матери -- там тепло, корм всегда есть, темно, фантазировать можно абсолютно обо всём абстрактно... Не замечали, что комфортная поза спящего человека -- напоминает позу эмбриона? Это так и есть, это память хордового тела. Так и с этими проектами -- рецепты элементарнейшие, но тупиковые. Лозунг "Мама, роди меня обратно!" смешон, когда его начинают высказывать по отношению к целым странам и народам, и вряд ли будет всерьёз использован реакционными политическими партиями, поэтому и приходится им сочинять очередные словоблудные полицейские утопии а-ля "Путешествие в землю Офирскую" (1774) князя М.М.Щербатова.
Знаете, я даже больше не жалею ни Томаса Мора, ни Томмазо Кампанеллу.
------------------------------------------------------------------------
Ещё одна книжка про борьбу с собственным народом.
Владимир Сорокин ╚День опричника╩ - М. ╚Захаров╩. 2006. 224 стр. тираж 15 т.э. ISBN 5-8159-0625-5. Цена 150-200 руб.
В предыдущей заметке про Россию 2053 года пересказывалась книжка Михаила Юрьева "Третья Империя", в которой описано государственное устройство, основанное на поражении в правах 98% населения в пользу небольшой группы русских православных военных служилых людей, названных М.Юрьевым "опричниками". Не знаю, пытался ли кто подсказать М.Юрьеву, что словечко шестнадцатого века испачкано в крови и имеет существенный груз негативного восприятия, да он так и не понял, видимо, и пытался описать опричников как идеальных строителей утопии. Владимир Сорокин оказался более подкованным в истории нашей родины, поэтому его глумление над идеей "опричнины для XXI века" не прячется за красивыми словесами о целесообразности точечного террора для государства или мягких репрессий для бизнеса -- он просто художественными методами показывает, КАК это всё счастье осуществляться будет, какими методами и какими способами удача войдёт в дома Избранных, на какие взятки и откаты опричники будут покупать себе предметы роскоши, как за немалые деньги будут выручать из острога казнокрадов, как будут смачно убивать провинившихся богачей и получать по закону имущество преступника в личное пользование, с каких именно пограничных поборов будет формироваться общак Опричнины для устройства попоек и банных увеселений.
Не столько важны фактологические детали книг [вроде того, что во главе страны стоит монарх, в Москве мавзолей Ленина снесён, кладбище у стены ликвидировано, Кремль побелили, а на Красной площади устроили торжище -- собственно, как оно всегда и было, или что на Лубянке установлен памятник Малюте Скуратову, а не Железному Феликсу, магазинов нет, есть только ларьки и в них -- минимум продуктов, по два вида: колбаса (одна вареная, вторая -- копчёная), сигареты (с фильтром и без фильтра), но сыр только одного сорта, зато "Российский"], сколько важны сюжетообразующие штрихи, намечающие мир России XXI века. А описываемые Сорокиным и Юрьевым Российские Империи середины XXI века настолько похожи друг на друга, что у меня закрались подозрения о некоем общем источнике вдохновения этих совершенно разных авторов. Помимо махровой тоталитарной религиозности, пронизывающей все сферы жизни в России 2053 года, вот лишь некоторые совпадения из этих книжек:
1) В "Дне опричника" Россия 16 лет назад отгородилась от Запада и от Китая стеной -- но иностранцев выслали, похоже, ещё раньше. Выезжать за границу могут только служилые, по командировочным делам. Россия в книжке М.Юрьева так же придерживается полной автаркии.
2) Как и в "Третьей Империи", в России опять ввели сословия (с.211).
3) Спортивные состязания только местные, исконно русские: кулачный бой, гири, городки, стрельба из лука. Аналогичный подход к спортивным развлечениям у М.Юрьева.
4) У Сорокина все оставшиеся в живых 128 писателей собраны в Писательскую палату (с.58), и, как у М.Юрьева, содержатся на государственном пайке.
5) Полная монополия на средства массовой информации при сохранении минимальной видимости разнообразия: у Сорокина оставлено три газеты, у Юрьева -- два телеканала.
6) Наркотики легализованы указом "Об употреблении бодрящих и расслабляющих снадобий" -- папиросы с травой и кокаин продают в аптеках, там обустроены стойки для употребления. Запрещены героин и грибы (с.86-87). Ровно такой же подход озвучен М.Юрьевым. Вот и думай, то ли это забота верхушки о легализации своих нехитрых развлечений, то признание безуспешности американского способа борьбы с наркомафией.
7) "Машины у опричников у всех одинаковы -- что в Москве, что в Оренбурге, что в Оймяконе" (с.121). Ровно то же самое в книжке М.Юрьева -- в его мире опричники пользуются универсальным внедорожником, продажа которого гражданским лицам запрещена. Это какая-то уникальная черта тоталитарного строя: сделать так, чтобы по внешнему виду, по внешней атрибутике человека неизменно определялась его профессия или принадлежность к тому или иному сословию.
8) Указом "О именах православных" (с.164) в России по Сорокину граждане обязаны носить имена, соответствующие их национальности: так Борисы стали Борухами, Викторы -- Агвидорами, и т.д.. Ровно та же золотая (от слова "золотарь") мысль посетила голову Михаила Юрьева при написании книжки "Третья Империя", но сам он отчего-то предпочёл подписаться именно как Михаил, и именно как Юрьев. Все наивные революционеры почему-то по умолчанию мечтают оказаться в элите нового миропорядка, иных вариантов для себя они отчего-то не рассматривают.
9) Как и у М.Юрьева, в книге В.Сорокина описана "общая трапеза опричников" -- как средство братания членов корпорации или одного сословия друг с другом. Только у М.Юрьева дополнительно приглашаются проститутки, а В.Сорокин заставил своих опричников обходиться друг дружкой.
Что же до фантастики, то технический прогресс в России будущего по Сорокину немножко имеется: самолёты летают раз в пять быстрее наших, телерадио приобрело интерактивный формат, мобильники обзавелись телекамерами, а в книжках воспроизводятся подвижные изображения. Но зачем этот прогресс, если на самолёте в тайгу летают к колдунье за любовным приворотом, в книжках печатают глупые оды в честь государя, по радио всё так же глушат иностранную "Свободу" и местный "Голос беглых каторжан", а рингтоном на свой телефон заглавный герой записал крики пытаемого насмерть воеводы?
Не странно, что, пользуясь единым сюжетообразующим посылом (создание опричнины), разные авторы абсолютно одинаково -- вплоть до мелочей! -- описали мир недалёкого будущего. Ведь нельзя из букв О, П, А и Ж сложить слово "вечность"...
Странно, что одному из них хватило ума и честности признать получившуюся картину ужасной, а другому -- нет.