От	Овсов
К	All
Дата	03.11.2007 00:35:57
Рубрики	Россия-СССР; Образы будущего; Манипуляция; Идеология;

Сергей Кургинян. Приоритеты. Останется ли Путин? Куда переместится?

---

Приоритеты

http://www.kurginyan.ru/publ.shtml?cmd=art&theme=10&auth=&id=1998
Тема: Россия
Автор(ы): С. Кургинян
Дата публикации: 31.10.2007
Источник: Литературная газета
No: 34


Сергей Кургинян


ПРИОРИТЕТЫ

Останется ли Путин? Куда переместится? И кого куда он переместит?

Я не хочу сказать, что это неважно. Но почему никто не говорит, что это не самое важное? Почему вдруг так сместились приоритеты?

Абсолютный приоритет – не в том, что будет с Путиным. И не в том, кто будет вместо Путина. Абсолютный приоритет – что будет с Россией. Как только этот приоритет восстановлен, можно заниматься всем остальным гораздо более осмысленно.

Всем остальным, включая священную корову под названием Конституция.

Конституция ужасно важна. И очень важно ее не подлаживать под частные интересы. Но еще важнее то, что эта Конституция оформляет. А оформляет она некую противоречивую историко-культурную личность. Без которой все не имеет никакой цены. Ни Конституция, ни многое другое.

Вот, говорят, элитные игры. В элитные игры можно играть, когда у тебя за спиной сильное государство. А государство будет сильным при определенных обстоятельствах. Нет этих обстоятельств – все фишки на игровом столе обесцениваются. Ну, сырье. Ну, сотня-другая миллиардов. Миллиарды отберут. Сырье будут добывать рабочие других государств для своей развивающейся промышленности.

Есть Россия – и ради нее все остальное. Уйти или остаться. Поменять Конституцию или держаться за каждую букву закона.

Итак, благо России. Каждый понимает это по-своему. Поэтому признать приоритет блага можно. А дальше что с этим делать?

Поэтому вопрос не о благе. Земной мир – не рай. И в нем важнее всего не количество блага. В нем важно, чтобы абсолютного зла не было. Все мы будем обсуждать, в чем благо России и как этого блага добиться. Но грош цена нашим обсуждениям, если мы потеряем Россию.

Высший приоритет государственной политики сегодня, как и десять лет назад, – не потерять хотя бы это, грешное и несовершенное, государство. А также попытаться превратить его во что-то более совершенное. Но это уже второе.

Теперь давайте представим себе, что нынешний президент начнет перемещаться со своей должности куда-то еще. На место главы партии, имеющей абсолютное большинство в парламенте. На место премьера с теми или иными полномочиями. На место какого-то духовного лидера. То ли Дэн Сяопина, то ли аятоллы Хомейни. Все это хорошо, пока осуществляется в мозгах политологов и иных экспертов. Как сильно пьющих, так и "завязавших".

А как только это начнет осуществляться в реальности, мы все взвоем. И Путин первым. Но главное, что взвоет Россия. Потому что Россия не понимает, что такое распределенная власть. Потому что Россия – не "табула раса", а исторически заданный субъект. Она не фантом, а личность. Не конструкция, не гибрид, а живая сущность. И в качестве таковой она имеет поведенческие программы. Хорошие они или плохие. Совершенные или не очень... Какое это сейчас имеет значение?

Если бы Путин, переместившись с места на место, остался столь же единовластен, то никто бы не заметил перемещений. Но это сделать невозможно. Путин никуда не может переместиться, не породив этим перемещением (внимание!) КАЧЕСТВЕННОГО ИЗМЕНЕНИЯ ПРИРОДЫ ВЛАСТИ.

Сегодня не Путин зависит от "Единой России", а "Единая Россия" зависит от Путина. Путина избрал народ. И потому все остальные – отдыхают. А он рулит. Как только Путин – силой своей личности, харизмы, авторитета и чего угодно еще – приволочет к абсолютной победе некую "политическую тусовку", он станет ее рабом. Сначала бесконечно почитаемым рабом. Потом рабом, к которому станут относиться чуть-чуть небрежно. Потом рабом, которым станут пренебрегать и понукать. Мы вновь посадим себе на шею "пленум ЦК КПСС". И тогда жди "Октябрьского пленума". И стремительного превращения "дорогого Никиты Сергеевича" в омерзительного "Хруща".

Дальше тусовка, обнаглев, распадется на пять-шесть борющихся и взаимоненавидящих сгустков. Одинаково плюющих на Кремль. Дальше будут снова палить по тусовке или губить Россию. Потому что Россия так не может.

Либо Путин должен остаться тем, кто он есть. Либо он должен уйти. И помочь кому-то стать абсолютным хозяином положения. Если бы Ельцин в 1999 году не ушел, а стал председателем Госсовета с правом отмены президентских указов и контролем за силовыми структурами, сколько времени просуществовала бы система "Путин—Ельцин"? Два месяца? Десять дней?

Самый простой и лучший из возможных вариантов – если Путин останется. Не потому, что Путин – средоточие всех мыслимых и немыслимых человеческих совершенств. И не потому, что мы при нем хорошо живем. Мы при нем как-то живем. И точка. А хорошо или плохо – это все о другом.

Вы хотите жить лучше? И я хочу! Но я не хочу, чтобы, под разговоры об изменении жизни к лучшему, жизнь превратили в смерть. Или в ад. А вы хотите?

Другой вариант – если Путин уйдет. Совсем уйдет. Без всяких игр в "распределенные системы". Как ему уходить? Как оставаться? Куда передавать власть? И кому? Никто, кроме Путина, этого не знает. Но если мы хотим, чтобы Россия жила – жила хотя бы своей нынешней несовершенной жизнью, – то система абсолютного приоритета одного властного центра должна быть сохранена. И не потому, что другие системы хуже. Хотя мы видим, что такое другие системы. И как волокутся от кризиса к кризису парламентские республики.

Может быть, для кого-то эти системы и хороши. Но не в исполнении нынешнего политического класса и не для нынешней России. И ради бога, не надо тасовать прецеденты. Япония. Либерально-демократическая партия. Власть элиты. Это все о другом. Давайте сначала сделаем такую элиту, как в Японии.

А главное – давайте будем думать не о том, как что-то приобрести, а о том, как не потерять единственно важное. Свое государство. Мы одно совсем недавно потеряли. Чудом удержали другое. И что? Хотим опять поэкспериментировать?

---

От	Ikut
К	Овсов (03.11.2007 00:35:57)
Дата	03.11.2007 16:45:55

Лучший выход, если не уйдет Путин

---

>Вот, говорят, элитные игры. В элитные игры можно играть, когда у тебя за спиной сильное государство. А государство будет сильным при определенных обстоятельствах.

Логично

> Земной мир – не рай. И в нем важнее всего не количество блага. В нем важно, чтобы абсолютного зла не было. Все мы будем обсуждать, в чем благо России и как этого блага добиться. Но грош цена нашим обсуждениям, если мы потеряем Россию.

И с этим можно согласиться.

>Высший приоритет государственной политики сегодня, как и десять лет назад, – не потерять хотя бы это, грешное и несовершенное, государство.

Об этом думают те, которые не вымирают.

>А также попытаться превратить его во что-то более совершенное. Но это уже второе.

Опять при условии, что не вымираем.

>Если бы Путин, переместившись с места на место, остался столь же единовластен, то никто бы не заметил перемещений. Но это сделать невозможно. Путин никуда не может переместиться, не породив этим перемещением (внимание!) КАЧЕСТВЕННОГО ИЗМЕНЕНИЯ ПРИРОДЫ ВЛАСТИ.

Т.е. произойлет то, что могло бы стать результатом "оранжевой революции". Ослабление государства.

>Либо Путин должен остаться тем, кто он есть. Либо он должен уйти. И помочь кому-то стать абсолютным хозяином положения.

Кто бы это мог быть?

>Самый простой и лучший из возможных вариантов – если Путин останется. Не потому, что Путин – средоточие всех мыслимых и немыслимых человеческих совершенств. И не потому, что мы при нем хорошо живем. Мы при нем как-то живем. И точка. А хорошо или плохо – это все о другом.

Повтор мысли из начала статьи.

>А главное – давайте будем думать не о том, как что-то приобрести, а о том, как не потерять единственно важное. Свое государство. Мы одно совсем недавно потеряли. Чудом удержали другое. И что? Хотим опять поэкспериментировать?

И третий раз о том же. И это правильно.

---

От	Овсов
К	Овсов (03.11.2007 00:35:57)
Дата	03.11.2007 00:51:18

С.Кургинян. Качели-2. Подробно о войне спецслужб.

---

Дискуссия о статье Черкесова началась
в треде
http://vif2ne.ru/nvz/forum/10/co/229984.htm


Стенограмма заседания клуба "Содержательное единство"
с графиками
http://www.kurginyan.ru/clubs.shtml?cat=41&id=379

Дата заседания : 25.10.2007
Тема заседания : Качели-2

Сергей Кургинян

КАЧЕЛИ


Новый виток войны спецслужб и его влияние на ход
политического процесса


(Продолжение)

Доклад на клубе "Содержательное единство", прочитанный 25 октября 2007 года


Часть 8. Концептуалистика и феноменология – что дальше?

Разбор концептуальных и феноменологических вопросов, конечно, необходим. Но ограничиваться подобным разбором – бессмысленно. Я много раз говорил о различии между необходимым и достаточным. О том, как это различие понимают в математике и за ее пределами. Обсудить концептуальные проблемы, порождаемые статьей В.Черкесова, – абсолютно необходимо. И столь же недостаточно. Осуществив необходимое, перейдем к достаточному.

Достаточное включает в себя, прежде всего, момент самооценки. И не в обычном банальном смысле. Не в смысле того, "с кем вы, мастера культуры?". Речь идет о другом. О том, кто такие эти самые "мастера культуры". Иначе говоря, обсуждая этот конфликт высоких фигур, кем ты мнишь себя? Сам-то ты кто такой, чтобы все это обсуждать? И что дает тебе право на какую-то оценочность в этом непростом вопросе?

Казалось бы, концептуальная часть обсуждения уже расставляет какие-то точки над "i". Мол, есть кшатрии, вайшьи и брахманы. А без брахманов – как без воды: "и ни туды, и ни сюды". Дальше остается присоседиться к брахманам и их именем начать судить и рядить.

Можно так поступить. Но это абсолютно смешно. Брахманы – каста. На худой конец – сообщество. Терзаемое противниками или кладущее противников под себя. Но в любом случае – это социальная сила.

Можно сказать каким-то сильным мира сего, что они без этого "и ни туды, и ни сюды". Но нужно сознавать, что одно дело Суслов и стоящая за ним система "красных брахманов" (ЦК КПСС), а другое дело – кустарь-одиночка без мотора, каковым является автор этого "рефлексивного построения". Выступать от имени и по поручению касты, являясь одиночкой, – очень смешно. Ну, создал ты клуб, международный семинар и исследовательский центр. И что? В масштабах страны твоя микроскопичность от этого никак не изменилась. Сознавая ее, ты еще можешь что-то сделать. А уносясь в высь поднебесную и отрываясь от реальности, будешь только смешон.

Так заношусь ли я в своем анализе в высь поднебесную?

Нет и еще раз нет.

Но я знаю, что иногда даже небольшой волевой импульс имеет некоторое – очень скромное и ограниченное, но не нулевое – влияние на происходящее. И тут очень важно доопределиться в вопросе, следующем по счету за концептуалистикой, которую я уже предъявил. Назовем этот вопрос экзистенциальным. А если проще – кто ты такой по отношению к происходящему? Кто ты такой без преувеличения и самоуничижения, без надувания щек? Кто ты такой не конкретно, а в принципе?

Не ответив на этот вопрос, нельзя никуда переместиться с той концептуально-феноменологической поляны, на которой я так уютно разместился. А я не люблю уютно размещаться. И хочу перемещаться куда-нибудь поближе к политической практике. Но сразу к ней не перейдешь. Нужен этот самый экзистенциальный – промежуточный между абстракцией и конкретикой – самоопределительный мост. Не лирически-исповедальный, нет… А именно самоопределительный. Не тот, в котором есть ты как конкретность, а тот, в котором ты уже есть, но еще являешься только абстракцией. То есть личностью как таковой.

Что здесь может личность? Что она должна? Почему она что-то может? И может ли? Что такое в этом вопросе синтез долженствования и трезвости?

Этим я сейчас и займусь. И не просто так, а для того, чтобы правильным образом перейти к конкретике.

Итак, "это - и ты".

Есть ли внутри "этого" место какому-то "ты"? Понятно, почему тут есть место неким высоким и высочайшим "ты". Но что тебе эта Гекуба? И что ты ей?

Несколько раз в жизни мне приходилось осуществлять какие-то (скромные, но реальные) антикризисные действия в условиях развития элитных конфликтов, прямо перетекавших в конфликты общественно-политические. Ну, так вот. Я не провожу никаких аналогий между теми ситуациями и этой. А, напротив, искренне надеюсь, что на этот раз меня минует чаша сия. Это не фигура речи. Это мое искреннее – аналитическое и психологическое – ощущение реальности.

Несколько раз в жизни (всегда скрипя зубами) я на что-то в минимальной степени влиял. Всегда – по минимуму. Всегда – кое-как. Надрывно, "криво-косо", от безысходности. Иначе и не может повлиять частное лицо. В данном случае и этого всего нет.

Я и тогда-то (1996 год и предшествующее) никоим образом не преувеличивал своего влияния. А теперь нет и того, что было тогда. Нет абсолютно никакого желания претендовать на участие в происходящем. И уж тем более на какое-то "разруливание"… Пусть те, кому надо, и разруливают. Слава богу, они теперь не дистрофики, не заложники чудовищных кризисов…

Слава богу, что я не чей-то советник, обязанный что-то делать в 1993 году. И не взбесившийся от безысходности индивидуал-эксцентрик 1996 года. Слава богу, повторяю, что те, кому полагается влиять, – отнюдь не дистрофики. А я – скромное частное лицо, не желающее становиться чем-то другим.

Слава богу, что в процессе участвуют очень серьезные самостоятельные и достойные люди. А также люди, чье влияние на происходящее, ну, никак не сопоставимо с влиянием вашего покорного слуги. Слава богу… Слава богу, и пусть это будет так всю мою оставшуюся жизнь.

В данной констатации нет никакого кокетства. С годами (назовите это зрелостью или старостью, как угодно) пропадает всякое желание выпячиваться и надувать щеки. И я хочу, чтобы в элите был мир, а мое влияние строго ограничивалось тем влиянием на умы, которое я имею, например, как режиссер театра "На досках", поставивший новый спектакль. Пусть в стране будут мир и спокойствие. Пусть те, кому положено, выполнят то, что положено. А я буду ставить спектакли и проводить клубы. Ничего больше я не хочу. Ни к чему другому не только не стремлюсь, а напротив. Начни это другое происходить – я буду отбрыкиваться, поелику возможно.

Я уповаю на волю и ум российского национального лидера Владимира Путина. И на какое-то "чувство края" у членов его команды. И считаю, что все это и окажет на происходящее решающее воздействие.

Но это не значит, что я не могу и не должен описывать происходящее. Опять же – лишь с позиции стороннего гражданского наблюдателя. Эту позицию я крайне ценю. И ничего другого, повторяю, и не имею, и не хочу.

Есть эта позиция. Есть профессиональный долг, который во всех ситуациях требует служения разрешению, а не эскалации конфликта. Есть моральный долг, который требует того же самого. И есть понимание сути происходящего. А также есть определенная экзистенциальная философия, позволяющая перебросить мост от концептуальной и феноменологической абстракции к политической и информационной конкретике. Ну, так и займемся этим самым мостом (не путать со знаменитыми структурами далекого уже прошлого).

Итак, экзистенциальная (и именно экзистенциальная, то есть отвечающая на вопрос "кто ты такой?") философия.

Эта философия основана на понятиях "серьезность" и "ответственность". Это, между прочим, очень непросто. Серьезность предполагает отсутствие мальчишества. И точное понимание своего места в процессе (рис. 19).





Рис. 19.

Ты – рядовой гражданин, частное лицо. Над тобой – законно избранный национальный лидер. Рядом с ним – его команда (ареопаг). Если ты теряешь дистанцию и, тем более, начинаешь "шестерить", пытаясь бегать рядом с этим "ареопагом", то ты мальчишка. Муха, которой хочется сказать: "И мы пахали!". Ты там, где ты есть. Хочешь быть в иной позиции – строй иначе жизнь. Но в любом случае, будь серьезен. Не превращай живую больную ситуацию в китч. Есть гигантское количество тех, кто хочет это сделать. Кто теряет дистанцию. Кто считает, что, выражая неуважительность по отношению к высоким действующим лицам, называя их "мопсами" или "швалью", он возвеличивает себя.

На самом деле любая такая неуважительность, прежде всего, умаляет тебя, как гражданина. Потому что "ругательная" интонация девальвирует тех, кто является, волею судьбы и народа, выражением национального эйдоса, без которого ты не гражданин, а ничто.

Итак, нужна серьезность. Нужна дистанция. А также точная картина.

Точна ли картина, которую я только что изобразил? И да, и нет. Потому что надо понять – что находится над тем Олимпом, на который вознесены соответствующие лица. Это непростая политическая и в чем-то научная задача. Опыт общения с подобными лицами, полученный мною в 80-е и 90-е годы, говорит, что люди этого типа (как в России, так и в мире) крайне болезненно воспринимают любые картины, в которых что-то есть над Олимпом. Какая-то другая воля. Или нечто, пусть не имеющее отношения к воле, но находящееся "над". Первый и решающий вопрос – есть ли такая "над-воля"? (рис. 20).





Рис. 20.

Любой мальчишка, научившийся бойко писать аналитические статьи полуграфоманского уровня, вам распишет эту волю "от и до". Расскажет, как устроена мировая закулиса. И что она вытворяет. А любой национальный лидер вам скажет: "Да пошла она подальше, ваша закулиса! Я пашу-пашу – и нет ее вовсе. А всё разруливают очень земные, несовершенные люди".

Поверьте мне, это не наша отечественная проблема. Джордж Буш, Ангела Меркель, Гордон Браун или Николя Саркози так же болезненно воспринимают любые картины, в которых хотя бы косвенно фигурирует какая-то над-воля. Не зря это все называется "конспирология". В этом есть и мальчишество, и оскорбительность.

Но если сейчас, по прошествии 22 лет, в течение которых я активно соприкасался с политикой, меня спросят: "Существует ли такое облако над-воли над Олимпом?" – то я скорее отвечу "да". Я буду сомневаться, я буду отвергать линейные схемы – всяких там масонов и прочее. Но я считаю, что проектная воля есть. Она управляет миром в какой-то степени. Я не берусь указать, в какой. И уж точно знаю, что не на 100 процентов. Но что-то такое есть. И без учета этого "что-то" можно долго не ошибаться, а потом один раз ошибиться. И это будет иметь катастрофические последствия.

Но даже если нет этого, то есть еще другое "облако" (рис. 21).





Рис. 21.

Вы можете отрицать проектную волю как фактор формирования реальности. Об этом идут бесконечные споры. Я участвую в них, повторяю, более 20 лет. Я много раз спрашивал, как может не быть этой воли хотя бы в виде воли могущественных транснациональных экономических субъектов? А мне отвечают: "Видели мы, видели, как эти могущества гнутся перед главами государств!"

Ну, что сказать? Что "оба правы"? Что есть другая воля? Что никуда не делись проектные субъекты, которые хотят реализовать ту или иную форму мироустройства? Что они не скурвились, не разменялись на гедонизм? А мне ответят: "А если разменялись? А если скурвились?"

Короче, это долгое обсуждение. В каком-то смысле оно стало делом моей жизни, и потому я понимаю, насколько оно долгое. И понимаю тех, кто это отрицает.

Но процессы отрицать невозможно. И в каком-то смысле, если вы взялись заниматься процессами, заниматься ими как скромный гражданин и исследователь, то вы обязаны быть и на земле (понимая место и дистанцию и не впадая в мальчишество), и в этом процессуальном облаке (рис. 22).





Рис. 22.

Тут сразу возникает вопрос: "Вы что, занимаетесь ревизией дистанции?" И ответ очевиден: облако ею занимается, а не человек. Человек остается там, где он есть. Медик, дающий диагноз и рекомендующий лечение, не занимается ревизией дистанции и не рвется в члены Политбюро. Но если он не будет говорить правду, то он не медик, не профессионал, а лакей. И есть много таких лакеев.

Окуджава шутил в "Песенке о моряках":


Ах, если б вам служить на суше,


Да только б ленточки носить!

Но в каждой шутке есть доля правды. И Окуджава эту долю всегда соблюдал. Он ведь когда пел: "Это для друзей строят кабинеты" – тоже шутил, не так ли?

Но оставим в стороне Окуджаву. И согласимся, что есть много желающих пользоваться благами определенных профессий и не брать на себя их издержек. И максимум этих желающих обитает сегодня в профессиональной нише, называемой "политическая аналитика". Этим желающим "ленточек на суше" очень хочется выступать по телевизору, но не хочется говорить опасную правду. А это стыдно. Как говорила моя бабушка, "нехорошо". Назвался груздем – полезай в кузов.

Пушкин не раз высказывался по этому поводу в своих стихах. И в тех, которые касаются творчества и не связаны напрямую с политикой. Но косвенно – связаны ("Пока не требует поэта к священной жертве Аполлон"). И в тех, которые аллегорически повествуют о подобной коллизии ("Волхвы не боятся могучих владык"). И в тех, где все говорится напрямую, без экивоков, хотя крайне деликатно и уважительно ("И истину царям с улыбкой говорить").

Процессы идут, и говорить о них надо. И с позиций определенного социального знания. И с позиций определенного опыта. Никакого надувания щек тут нет. Есть желание с предельной скромностью, предельным тактом и предельной отстраненностью указать на реальные риски, которые могут превратиться в беду. А беда эта коснется не только политического Олимпа, но и большинства наших граждан.

Обсуждая это, я не хочу назидать. Я предлагаю к рассмотрению модели. В данном случае – модели конфликтов. Это моя профессия – конфликтология. И в каком-то смысле это неизымаемая компонента моего жизненного пути.


Часть 9. От экзистенциальной философии – к теории систем
(или архитектуре конфликтов)

И в теории, и на опыте я вижу, что определенные конфликты имеют логику саморазвития, мало зависящую от ценностей и даже интересов участников. Это понимают в том числе и те, кто заинтересован в обострении конфликтов.

Самые больные ситуации, которые я помню, – это октябрь 1993 года и март 1996 года. В первом случае дестабилизация все-таки состоялась, хотя были все шансы ее избежать. Во втором случае дестабилизации не было. Как не было ее и в октябре 1996 года, когда к власти рвался генерал Лебедь.

Что же такое логика саморазвития подобных конфликтов? (рис. 23).





Рис. 23.

У вас есть весы. На одну чашу кладется гиря вашего влияния (гиря А). А на другую – гиря влияния вашего противника (гиря Б).

Пока вы в "ареопаге", и не вошли в ситуацию конфликта – у вас огромный вес, а у каких-то (ненужных вам в этом случае) советников малый вес. И ситуация тогда такая (рис. 24).





Рис. 24.

Пока вы в "ареопаге" и у вас нет конфликтных проблем – вы будете строго держать рамку. Зачем вам союз с "зарамочными" силами? Вы честный человек, у вас есть ценности, нормы. Зачем вам эти чужие (иногда невероятно чужие)? (рис. 25).





Рис. 25.

А когда вы оказываетесь в ситуации "качелей", то все иначе (рис. 26).





Рис. 26.

В процесс начинают встраиваться самые разные силы. Карьеристы, желающие погреть на этом руки, заполучив какие-то отношения с "сильными мира сего", и предлагающие им свою полуфиктивную помощь. Авантюристы. Непримиримые противники другой стороны. Международные силы. Спецсилы, обостряющие конфликт. А также все прочие, коим нет числа. И тогда конфликт начинает развиваться. И превращается в воронку, затягивающую в себя участников. В петлю, в ловушку, в политический динамит, в капкан. Во что угодно еще.

Это всегда происходит так. Так устроен процесс. И от имени процесса я сейчас выступаю. Только от этого имени. Как гражданин и исследователь.

Сложившаяся ситуация тревожит меня настолько, что я продолжаю обсуждение темы. И к ранее предъявленному мною социокультурному регистру хочу присоединить регистр собственно политический. В этом плане я ничего не могу добавить к только что опубликованной мною в газете "Завтра" статье "Враг у ворот". То есть я много что могу добавить. Но сначала я один к одному дам эту оценку, а потом буду разворачивать содержание дальше. В двух направлениях.

Одно направление – социология элит. В данном случае – спецслужбистских. С отсылкой к вопросу о том, что произошло в 1989 году в Румынии. Поскольку "румынский сценарий" может стать для нас неожиданно актуальным.

Другое направление – социология СМИ. То, что именно показывает обсуждение в СМИ статьи Виктора Черкесова.

Начну с чистой политологии.


Часть 10. От архитектуры систем к прикладной политологии

Итак, сначала – моя статья "Враг у ворот" в газете "Завтра" от 24 октября 2007 года. Я написал эту статью именно как прикладную политологическую. Написал "по горячим следам", что в плане прикладной политологии очень важно. И я включаю ее – слово в слово – в общий анализ данного конфликта, являющегося частью нынешнего политического процесса.

Это не фрагментация анализа. Это правильное следование принципу "он-лайн", предполагающему, что прикладное не должно быть "остроумием на лестнице", "проявлением заднего ума" и так далее.


"ВРАГ У ВОРОТ"


По поводу проблем, поднятых в статье В.Черкесова
"Нельзя допустить, чтобы воины превратились в торговцев"

"Шоколадное искушение"

У вас возросли возможности. Может ли при этом не возникнуть новых проблем? Нет, не может! Чем больше возможностей, тем больше проблем. Еще древние философы это знали. И каждый живой человек – с докторской диссертацией или с обычным средним образованием – это прекрасно понимает. Это не теория. Это такая практика, что дальше некуда.

Рост возможностей может и сломать человека. Жили вы с семьей при среднем достатке – и были счастливы. Появились миллиарды… У жены поехала крыша… Она стала бегать по любовникам… Дети превратились в богатых балбесов… Друзья и родственники перегрызлись…

А теперь вопрос на засыпку: как может не возникнуть качественно новых и невероятно острых проблем у людей (групп, кланов, партий, классов, сословий), которые взяли… нет, не какие-то там миллиарды (это всегда мелочевка)… взяли власть в пределах всей северной Евразии! Взяли власть и заявили, что, мол, "всерьез и надолго".

Рано или поздно они встретятся с настоящими хозяевами мира. Буш – не Рузвельт, а Блэр – не Черчилль? Западная элита не сводится к главам государств! Вы "по факту власти" бросили вызов! Не по содержанию, по факту! "Ждите ответа". Может быть, вас (а вместе с вами и нас) не будут закидывать ядерными боеголовками. Скорее всего, не будут. Хотя, согласитесь, говорить о том, что будут, стали неприлично часто и на неприлично высоком уровне. Но может быть, это всего лишь шантаж… Однако это не значит, что ничего не будет. Просто будет что-то другое. А вот чего не будет – это "шоколада". Для нынешней элиты самый расхожий образ – "всё в шоколаде". Пусть она знает, что кто бы из власть имущих ни возжелал "шоколада" – это всегда кончается очень плохо.

Болтовня о шоколаде – это всегда невроз. Люди с большими возможностями настолько загружены страшными проблемами, прилагаемыми к этим возможностям, что им все время хочется закричать: "Чур меня!" Тщетно. Мир не становится шоколадным. И он уже даже не кажется таковым. "Хочу проснуться властителем… и чтобы было все в шоколаде…" – "Вставайте, Фердинанд, пора ехать в Сараево!"

Ладно, в Сараево. А если в ипатьевский подвал? Или в румынский Клуж?

Застой – это иллюзия для комсомольских и профсоюзных работников. Если вы от энергии отказываетесь – ее схватит тот, кто хочет отнять у вас власть. И такой соискатель обязательно будет, и не один. Потому как власть!

Условия же ее удержания сводятся к следующему.

Первое. Консолидация элиты. "Партия – это рука миллионопалая, сжатая в один громящий кулак". Почему кулак-то возникает? Потому что есть враг, по которому надо нанести удар. Как только нет врага, громящий кулак превращается в "растопырку" (или многоглавую гидру, каждая из голов которой кусает другие головы). Враг это может не понимать? Не может! Значит, он и будет все размагничивать! Ему-то и нужна элитная расслабуха, то бишь застой. "В тихом омуте черти водятся".

Второе. Наличие сильного общества. Громящий кулак – он не только потому громящий, что все пальцы сжаты. Хотя и для того, чтобы сжать пальцы, нужна энергия. То бишь, мобилизация. Но громящий кулак возникает только тогда, когда у тела (то бишь у общества) есть энергия. Не может быть громящего кулака при дистрофичном теле. Дистрофичное общество не может отразить натиск врага.

Конечно, есть соблазн расслабленно усесться на такую клячу, которая заведомо никогда никого не сбросит. Но такая кляча и не поскачет никуда. И расслабленно на ней перемещаться можно только до тех пор, пока не появится враждебный всадник на мощном скакуне. А потом надо будет валяться под копытами победителя.

Третье. Связь между обществом и элитой. Общество может по-разному относиться к власти. Но это не значит, что оно готово лизать сапог поработителя. Не все, кто в 1941 году стал жертвенно бороться с немецко-фашистским нашествием, любили Сталина. Но ведь боролись. И понятно, почему.

Вопрос на засыпку: хотели ли американцы, чтобы Советский Союз окреп и обновился? При этом в нем победил бы дух демократии и прогресса, реальной многопартийности и гражданского общества, информационной свободы и так далее? А президентом окрепшего и обновившегося СССР стал их сторонник А.Д.Сахаров?

Есть еще идиот, который считает, что они были бы этим довольны? Если такой идиот есть, то я с ним спорить не собираюсь. Пусть это делают педагоги в школе для дефективных. Но мне кажется, что таких идиотов все меньше. А было их очень много. Я бы сказал, страшно много.

Вот говорят: "другая цивилизация". А что значит цивилизация? Это самодостаточная социально-культурная система, рассматривающая другие системы как сырье для саморазвития. То есть как пищу. Если другой цивилизации выгодно вас сожрать (а ей это почти всегда выгодно), она так и поступит. Она вообще сделает с вами то, что ей выгодно. Потому что вы ей чужие. Если ей выгодно отправить в расстрельный ров половину России – она вряд ли остановится. А почему, собственно, она должна останавливаться? Ядерное заражение перекинется на ее территорию? Если перекинется – она остановится. А если не перекинется?

Враг у ворот

Враг может объявить войну. А может поступить более тонко. Он может помочь власти потерять дееспособность, характеризуемую тремя вышеназванными условиями.

Власть, переставшая выполнять эти условия, рассыпается. Она может быть сметена революцией. И это еще лучший вариант. Есть и худший – когда народ, разочаровавшись во власти, отпадает от государства.

Обычно это кончается смертью народа и государства. Обычно – но не всегда. Редчайшее исключение предполагает, что внутри коллапса и хаоса есть воскресительное ядро. То есть достаточно мощная группа, готовая зажечь снова огонь любви к другой ипостаси своего государства. Удается ей зажечь этот огонь – государство и народ исторически воскресают. Так воскресла после страшного падения Римская империя, получив дар огня из христианских катакомб. Так воскресла Россия, получив дар огня от коммунистической секты. Это называется воскресением, а не трансформацией. После 1917 года Россия страшным образом воскресла. После 1789 года Франция трансформировалась.

В 1991 году Россия снова обрушилась. Все по той же причине. Господствующий политический класс (назовите его номенклатурой или как-то иначе) раскололся… или распался, как вам угодно. Началась война групп внутри этого класса. Я-то считаю, что решающую роль сыграла война между КГБ и КПСС. КГБ оказался киллером. Но и КПСС хороша.

Что решило судьбу КПСС? Как ни странно, полная уверенность в том, что "всё в шоколаде". Страна начинает обрастать социальным жирком. Военная мощь – колоссальна. Американцы не дураки и не будут нарываться на наши СС-18, а также все остальное. Советская власть потеряла ощущение реальности. Она перестала верить в то, что враг у ворот. И как только она перестала в это верить, как только перестала понимать, что власть над величайшей в мире сверхдержавой – это не только кайф, но и головная боль… Как только она почила на лаврах – все рухнуло.

Не было бы ничего другого – уже за счет одного этого все бы рухнуло. А кроме этого, было и все остальное. Власть занялась кайфом и склоками. Скажут: "какой там кайф, по сегодняшним меркам?" Кайф – это кайф по меркам своего времени. Вопрос не в том, какими ты располагаешь удовольствиями. А в том, что тебе только эти удовольствия и нужны по большому счету. Сталину нужна была власть. А значит страна. Поскольку только страна могла помешать другим силам отобрать у него власть. И власть ему нужна была для чего-то.

А его наследникам захотелось не сражаться, а жить. И не то чтобы даже очень сладко поначалу. Какая особая сладость в тогдашнем относительно скромном номенклатурном бытии? Но тут ведь не в скромности дело. Дело в том, что гедонизм, поселившись в элитном советском сознании, стал постепенно это сознание пожирать. Захватывать в нем все новые уровни. Выходить за свои рамки. Становиться альфой и омегой бытия. Всеобъемлющей целевой функцией. Одновременно он стал в своей неэлитной модификации предлагаться (сначала скрыто, а потом и явно) стране. А как иначе? "Народ и партия едины".

Гедонизм всегда является "прорвой". Отцам нужны скромные номенклатурные прелести? Детям – западная техника и валюта, на которую ее можно купить. А потом и все остальное. Они же не слепые, дети-то. Они понимают, что в соседних странах те, кто у власти, живут пошикарнее.

"Шоколад" породил расслабуху, расслабуха – потребительство, а потребительство – социальную катастрофу. Превратившуюся в коллективную оргию потребления. Если бал правит гедонизм – какая консолидация элиты? Да и зачем консолидация, если тебе никто не угрожает, и никаких у тебя мессианских амбиций нет? Элитный консенсус рушится. Начинается война групп. Связь с обществом тоже рушится. Да и общество рушится. Рыба гниет с головы, но, начав гнить, она гниет до конца.

ПОТЕРЯТЬ ВЛАСТЬ – ЭТО ЗНАЧИТ ОКАЗАТЬСЯ В РАССТРЕЛЬНОМ РВЕ. УДЕРЖАТЬ ВЛАСТЬ – ЭТО ЗНАЧИТ ПОНЯТЬ, ЧТО ОНА НЕ СВОДИТСЯ К ЦВЕТАМ УДОВОЛЬСТВИЯ. ЧТО ВРАГ И ВПРЯМЬ У ВОРОТ. А ЗНАЧИТ НАДО ВЗЯТЬ НА СЕБЯ КРЕСТ МОБИЛИЗАЦИИ. НАДО КОНСОЛИДИРОВАТЬ ЧЕРЕЗ МОБИЛИЗАЦИЮ ЭЛИТУ. НАДО ПРОБИТЬСЯ К СВОЕМУ ОБЩЕСТВУ И ЗАРЯДИТЬ ЕГО ТЕМ ЖЕ ДУХОМ МОБИЛИЗАЦИИ.

Мы и власть

Чего мы хотим сегодня? Мы хотим, чтобы нынешняя элита потеряла власть? А что мы от этого получим? Оккупационную элиту? Что? И нынешняя элита оккупационная? Во-первых, это не вполне так. Во-вторых, если это так, то она власть не удержит.

А если удержит, то только выполняя вышеуказанные правила. Да, выполняя их, властные фигуры не превратятся одномоментно в ангелов. Да, власть может оказаться грубой, несимпатичной. Да, ее ризы не будут чисты и белоснежны. И что? Есть романтики, которые, увидев это, вознегодуют и будут копить соответствующий яд. Есть враги, которые попытаются превратить этот яд в инструмент государственной деструкции.

Но мы с вами не романтики и не враги своего государства. Тогда на что мы рассчитываем? На то, что возникнут внутренние силы иного качества? А если не возникнут?

Есть то, что есть. Власть каких-то диффузных групп… В.Третьяков называет их "политическим классом"… Пусть так. Есть эта власть и есть ее попытка выйти на рандеву с вышеописанной коллизией возможностей и издержек.

Если власть это класс, то такое рандеву называется "рост классового сознания".

Мне кажется, что только в этом смысле стоит обсуждать статью В.Черкесова "Нельзя допустить, чтобы воины превратились в торговцев". Ведь нельзя же, согласитесь, превратить обсуждение в тотализатор по вопросу "снимут или не снимут?" А также в ангажированные восклицания самого разного рода (от "браво!" до "ату его!"). Как-то это уж совсем недостойно. Обсуждать – всегда значит анализировать содержание. Вот я и анализирую.

Боржом и почки

Народная мудрость гласит: "Поздно пить боржом, когда почки отвалились". Моя основная претензия к статье Черкесова в целом сводится к этому.

Предположим, что кто-то из "ангелов" или "архангелов", слагающих властный ареопаг, не является обладателем белоснежных риз. В терминологии Черкесова – неукротимо стремится к вхождению в касту торговцев. И что? Конечно, это неприятно. В 1986 году я бы на это отреагировал очень жестко и страстно. А сейчас уже не могу. Потому что снявши голову, по волосам не плачут. Потому что все общество было брошено в грязь. И максимум этой грязи – совпадал с эпицентром будущего элитогенеза. Было именно так. И я не могу вывести за скобки это фундаментальное обстоятельство при анализе тех или иных социальных предложений. В том числе, и предложения Черкесова.

Предположим, вы находитесь у власти. И вам нужно рассмотреть сценарий очищения грузинской элиты образца 1979 года. Что вы должны учесть? Что ничего, кроме коррупции, уже нет во всем, что касается бытия очень широких – высших и средних – слоев грузинского общества.

Можете ли вы на кого-то опереться в самой Грузии? Будет ли эта опора достаточно массовой и энергичной? Что вы предложите Грузии взамен имеющихся форм жизни? Откуда приволочете в Грузию некоррумпированный актив? Какие процессы запустите в Грузии, если начнете ее очищать без надлежащих социальных и административных ресурсов? Не обернется ли ваше очищение при отсутствии таких ресурсов усугублением криминализации?

Любые параллели – небезусловны. Но я на своей параллели настаиваю. А раз так, то каковы выводы?

Очищение или "управление динамикой"?

В России уже нет мафии, как не было ее в Грузии в 1979 году. Мафии не ЕЩЕ нет, а УЖЕ нет. А то, что есть – это УЖЕ не мафия. Это новые формы социально-политической организации общества.

Как исправлять ситуацию?

Сценарий-максимум – это революция сверху. Основа этой революции – опора на совершенно другой класс. Этот класс есть. Возможно, он уже дистрофичен и тогда – хана нам всем. А возможно, он состоятелен. И тогда революция будет успешной. Кто-то хочет рискнуть? Я это категорически поддержу.

Класс, о котором я говорю, – это широкие слои ныне маргинализованных социальных лидеров: учителей, врачей, инженеров, ученых, высококвалифицированных рабочих, офицеров и так далее. Эти профессионалы должны в кратчайшие сроки получить иное качество жизни, иную идеологию, иную культуру и иную инфраструктуру деятельности.

Это должно произойти почти "по щучьему велению". То есть стремительно. А такая стремительность может быть либо результатом катастрофической социальной революции, сметающей все нынешнее здание, либо результатом мощнейшего и тщательно подготовленного мегапроекта, осуществляемого самой властью (прошу не путать с национальными проектами).

В результате должна возникнуть абсолютно другая структура общества. Внутри чего-то подобного очищение является безусловным благом. А внутри наличествующего…

Короче, если мы хотим остаться внутри наличествующего, то должны рассматривать сценарий-минимум. И исходить из того, что имеем. А что имеем?

Мы имеем сильно загрязненный политический класс. Мы хотим с ним работать? Если хотим, то мы не можем игнорировать его качества. Мы должны понимать, что этот класс сформировался на основе так называемого первоначального накопления. Причем такого первоначального накопления, которое проводилось на своей территории и в кратчайшие сроки. Класс весь поврежден. Буквально весь. Это не значит, что в нем нет честных людей. Люди такие, безусловно, есть. Но классовый мейнстрим имеет иное качество.

Вопрос совершенно не в том, как просветлять этот класс. Этот класс просветлить невозможно. Его можно оставить в ситуации первоначального накопления – или придать ему позитивную социальную динамику. Но управление его трансформацией – это не очищение. Это другое. Главным критерием является не чистота риз, а совсем другие качества "ангелов". И прочих членов "ареопага".

Наличие крупных накоплений страшно не тем, что кто-то что-то прихватывал. Прошу только не делать из этого моего вывода порочного умозаключения о том, что я воспеваю "прихватизацию". Я делал все возможное, чтобы ее не допустить. Воспевали ее другие. И если завтра окажется, что они же мгновенно перепрыгнули на территорию борьбы с коррупцией, то это будет делать честь их инстинкту и беспринципности. Прыгунчик – он и есть прыгунчик. У него нет ни ума, ни совести. Есть только нюх.

Итак, я не воспеваю "прихватизацию". Я ее констатирую. Я не падаю ниц перед новой олигархией. Я просто знаю, что такое олигархия. Это симбиоз денег и власти. Ни Березовский, ни Гусинский, ни Ходорковский олигархами не были, поскольку у них не было власти и даже силы. У них были только деньги. Максимум-максиморум – СМИ. И были они не олигархами, а дистрофичными кошельками тех, кто давал им административный ресурс.

Сейчас возникает нечто другое. Оно реально. Я не обсуждаю, является оно благом или нет. Я говорю о том, что оно реально. Слышите? Реально! И исходить мы можем только из этой реальности. Мы должны эту реальность анализировать и трансформировать, но мы не можем ее игнорировать.

Мафия есть везде. Она есть в Китае. Что такое китайская элита без триад? Она есть в Японии. Что такое японская элита без якудза? Вопрос – кто кому служит. Кто внизу, а кто наверху.

Коррупция есть везде. Она всегда мешает социальному развитию. Но иногда она это развитие блокирует, а иногда нет. То же самое с мафиями. Да и с олигархиями тоже.

В рамках сценария-минимум надо не бороться с олигархизмом и прочими бедами, а управлять их социальной динамикой. В чем главная опасность той же счетократии? В том, что обладатель счетов уязвим. Надо либо убрать счета, либо… Либо преодолеть уязвимость. Нельзя допустить, чтобы иноземец сказал нашему счетократу: "Братец-кролик, нам известно, что у тебя такая-то сумма на наших счетах. Либо мы у тебя это все отберем, как у криминального элемента, либо закроем глаза. Но закроем мы глаза только в том случае, если ты будешь делать то, что нам нужно. А нужно нам, чтобы ты изменил Родине. Так изменяй!"

А как этого не допустить?

Простейший способ достаточно очевиден. "Бабки" должны переместиться из Лихтенштейна, Гонконга, Абу-Даби, Кипра и других сокровенных мест – в Москву, Санкт-Петербург, Краснодар, Красноярск, а главное – Владивосток и Хабаровск. Они должны туда переместиться и там работать на благо Родины. Работать по законам грязной олигархической экономики. Работать, создавая сверхприбыли. Но одновременно и создавая производственные комплексы, рабочие места и все остальное.

Это не революция сверху. Это глубокая и ответственная трансформация весьма нелицеприятного вида. Но если мы не можем сделать ничего другого, то давайте делать хотя бы это. Ведь и это сделать невероятно трудно.

Наши враги нам помогут. Они уже прессуют зарубежные капиталы наших соотечественников. Не надо иллюзий по поводу содержания российского инвестиционного бума. Этот бум создает зарубежный Интерпол, а также все прочие органы. Этот бум создают творцы арестов нашей элиты. Еще десять Куршавелей – и мы будем в десять раз ближе к желанной цели.

Но это только первый этап.

Нам нужно создать еще очень многое.

Предположим, что деньги вернутся. Предположим, что они будут работать. Их обладатели должны перестать мечтать о западном благоденствии. О западных курортах, дворцах и прочем. Они должны создавать инфраструктуру здесь. И здесь отсиживаться. Может, пять лет, может быть, и больше. Опять же, это очень болезненный вопрос. И автор этих строк никак не является певцом такого плана. Но это хоть какой-то план.

Следующий вопрос еще острее.

Для того, чтобы враг, вторгшись на нашу территорию с помощью технологий "холодной войны" или другим образом, не развесил по деревьям всех спрятавшихся в Отечестве нашем олигархов… Для того, чтобы он не сделал это под аплодисменты народа… Нужно очень и очень многое.

Нужна сильная армия, сильная промышленность… И здоровое общество. Здоровым общество станет только в том случае, если поменяет социальную природу. Может ли в эту новую социальную природу быть встроена олигархия?

В принципе, может. В Японии – очень олигархическое общество. И лично для меня менее олигархическая Франция неизмеримо более близка. В том числе и своим незабытым якобинством (то есть настоящим демократизмом). Но я не могу не признать Японию социально здоровым обществом. То есть обществом, сумевшим встроить свою олигархию надлежащим образом в конструктивный социальный мейнстрим. Обществом, сумевшим впрячь эту олигархию в поезд национального развития.

Мне скажут, что это другая олигархия, с другой культурной основой. И я тысячу раз соглашусь. Но чем дожидаться иноземной оккупации, не лучше ли попробовать хотя бы этот сценарий? Если на более крупный совсем уж явным образом не хватает духу, а делать что-то надо незамедлительно?

Все это – и конфликт, породивший статью Черкесова

Вот все упрекают Черкесова за то, что он свое опорное сословие назвал "крюком". А что упрекать-то?

Во-первых, Черкесов не претендует на премию Гонкуров.

Во-вторых, в той традиции, в которой живет большинство граждан России, фундаментальное значение имеет образность, заданная Высоцким:


Надеемся только на крепость рук,


На руку друга и вбитый крюк,


И молимся, чтобы страховка не подвела.

Почему у меня возникает сразу этот альпинистский образ (падаю в бездну и цепляюсь за крюк), а у нашей либеральной интеллигенции – другой? Что-то а-ля "Кошмар на улице вязов"?

"Скажи мне, какие у тебя ассоциации, и я скажу тебе, кто ты".

В-третьих, именно грубоватость образа впечатляет. Если бы Черкесов сказал: "Падая, мы могли блистательно разбиться о черный сверкающий базальт, но плюхнулись в теплое дерьмо и за счет этого выжили", – что бы изрекли ценители? Что хуже нет, чем в дерьмо? А значит насмерть все же лучше? "Ты как хочешь умереть – сразу или помучиться?" – "Лучше помучиться".

Но бог с ними, с образами. Речь не о них. Речь о власти. А через это и о нашей (то бишь, о народной) судьбе.

Положа руку на сердце, я не понимаю, что, по-крупному, делает столь фатальным и антагонистическим конфликт Черкесова и его оппонентов (все СМИ говорят о Сечине). У них разные частные интересы? Простите – есть интересы частные, а есть классовые. На уровне частных интересов разъединять может все, что угодно. А классово? А классово все должно только объединять. Особенно, если враг у ворот. Я понимаю, что разделяет либерала и патриота. Но насколько могу судить – ни Сечин, ни Черкесов в либерализме не замечены. Реакция на статью Черкесова и содержание статьи лишь подтверждают это. Идеологического конфликта нет? Нет. Классового конфликта нет? Нет. Вот это и объединяет. Разъединяет – частное. Так и давайте размышлять… Если частное возобладает над классовым – что мы получим?

Что они получат – ясно до боли. Еще один виток обострения – и этот конфликт гарантированно превратится в вендетту. Выигравших тут явно не будет. А тот, кто надеется выиграть – крайне недальновиден. Но это их проблема. В нашу она превращается лишь при наличии острого переживания уже произошедшей катастрофы государственного распада. И – абсолютно четкого понимания того, что впереди снова маячит нечто подобное. Что враг и впрямь у ворот… И так далее. Ну, и что из этого следует?

Жил-был один советский руководитель. Кое-кто называл его Котом Леопольдом, поскольку он довольно часто восклицал нечто, напоминающее: "Давайте жить дружно!". Это было смешно и нелепо даже тогда. Но что, если чуть-чуть модифицировать этот мессидж и вместо "давайте жить дружно" сказать: "Давайте жить". Жить – не в смысле "процветать". Не в смысле "срывать цветы удовольствия". Жить – в смысле не гнить в расстрельных рвах, не висеть на соседних столбах… Так и тянет сказать – "крюках". Заразился от либералов!

Торговля страхом? Пустой алармизм? Ой ли!

Чекисты и "крест истории"

Была такая секуритате. Румынский вариант чекизма. При Чаушеску секуритате образовала фактически политический класс. И действовала очень успешно. Чаушеску имел далеко идущие планы. Еще два года – и, как считают специалисты, Румыния, не имея долгов, имея сильную власть и внутренне модернизированную политическую элиту, могла начать двигаться по китайскому пути. Секуритате фактически все подготовила для того, чтобы перейти на эти рельсы. Да вот беда, она считала, что у нее всё в шоколаде. И потому случилось то, что случилось. Что же именно?

На самом деле это очень закрытая история. А почему закрытая? Потому что начнешь ее открывать и придется признать, что речь там шла о геноциде – не идеологическом, этническом или социально-классовом, а… профессиональном… корпоративном… "Истребим кулачество как класс"…

В Румынии чекистов истребляли именно как класс. Скажу лишь о наиболее известном. В течение суток в румынском городе Клуже было расстреляно 140 сотрудников и агентов секуритате. Их подвозили к "соответствующим" заборам, расстреливали пачками, сваливали трупы в машины, увозили, бросали в рвы. И это происходило по всей Румынии. Масштабы произошедшего скрываются и поныне. Причина в том, что если откроешь, то есть скажешь "а", то придется говорить "б" и признавать геноцид особого типа.

Румынский призрак бродит по России. Правда, бродит! Не в первый раз я что-то предсказываю. И очень не хотел бы оказаться в роли Кассандры. Но разве всем остальным это не очевидно? Между тем, иначе и быть не может. Ведь власть и вправду очень тяжелая ноша. "Крест истории", как сказал бы один румынский философ. Пока власть несет этот крест – все в порядке. Когда она западает на соблазн гедонизма, начинаются неприятности. Конфликты интересов… Распадение класса на группы… Он только распасться-то успеет, как его и постреляют. Вместе с половиной страны, что особенно обидно. Половина – это, так сказать, в лучшем случае. Россия – она тихая до поры. А потом так взбрыкнет, что какая тебе Румыния…

Что бы ни разделяло Черкесова и его оппонентов – есть ведь и что-то, что объединяет. Оно всегда есть. Всегда объединяет общий риск. Но надо бы, чтобы объединяло еще и общее же чувство ответственности. Риск – он румынский. А ответственность… Она русская.


Часть 11. От прикладной политологии – к теории элит

В своем прикладном анализе я лишь пунктирно затронул румынский сценарий. И кому-то могло показаться, что это торговля страхом. А я не хочу торговать страхом. Потому что это… В общем, не хочу, и все. А поскольку мой анализ не является чисто прикладным, то я просто обязан перед тем, как сделать еще следующий шаг в плане конкретизации, дать короткий, но внятный экскурс в "румынско-чекистскую" тему. Выведя подобный экскурс за жесткие рамки, в которых он неизбежно должен оказаться при любом прикладном анализе.

Итак, об игре элит, приведшей к кровавой античекистской бойне в Румынии.

1-3 декабря 1989 года на Мальте прошла встреча Горбачева и Буша-старшего. В ходе нее, как считают многие, и было принято решение о демонтаже режима Чаушеску.

4-6 декабря Чаушеску был в Москве с плановым визитом. Сразу по возвращении из Москвы, 6 декабря, румынский диктатор заявил членам Политбюро: "Все должны знать, что мы находимся в состоянии войны. Все, что сейчас происходит в Германии, Чехословакии и Болгарии или уже произошло в Польше и Венгрии, организовано Советским Союзом при поддержке американцев и Запада".

Чаушеску тут же заявил о контрреволюционном заговоре, ставящем целью свергнуть его режим. Центрами этого заговора были названы Москва и Будапешт.

15 декабря в трансильванском городе Тимишоара (венгерское название – Темешвара) вспыхнули волнения этнических венгров. Причиной стало решение властей о депортации в Венгрию авторитетного в венгерской общине священника Ласло Текеши.

16-17 декабря в Тимишоаре происходят столкновения между силами безопасности и демонстрантами. 72 человека были убиты.

Теперь о тех, кто стрелял, и в кого стреляли. Согласно общепринятой сразу же после революции версии, исполнителями стрельбы были солдаты армейских частей, которые были переданы в момент кризиса в оперативное управление секуритате.

Однако после окончания первого президентского срока Иона Илиеску и перехода власти к Эмилю Константинеску стали говорить о том, что приказы на стрельбу отдавали именно те генералы румынской армии, которые впоследствии были в первых рядах противников Чаушеску.

Конкретно речь идет о трех генералах:

- генерал-лейтенанте Викторе Атанасиу Стэнкулеску (на момент румынской революции – первый заместитель министра обороны Румынии);

- генерал-полковнике Штефане Гузе (на момент событий – также один из заместителей министра обороны);

- генерал-лейтенанте Михае Кицаке (на момент революции – командующий химическими войсками).

Более того, в 1999 году – при правлении Константинеску – Кицак и Стэнкулеску были приговорены к длительным срокам тюремного заключения за применение силы в Тимишоаре в начале румынской революции. Причем Стэнкулеску фактически избежал наказания, так как в момент приговора находился в эмиграции в Лондоне. А генерал-полковник Гузе, в адрес которого также звучали обвинения в применении силы в Тимишоаре, не был привлечен к судебной ответственности, так как скончался в 1994 году от онкологии.

Отметим, что в 2001 году, после "второго пришествия" Илиеску к власти, Стэнкулеску и Кицак были полностью оправданы. И теперь оба генерала ведут жизнь привилегированных румынских пенсионеров.

Что же касается самих демонстрантов, то в адрес главной "жертвы" и фактического организатора тимишоарских событий Ласло Текеши в постреволюционной Румынии звучали обвинения в сотрудничестве с секуритате. Более того, эксперты считают, что само венгерское национальное движение в Румынии достаточно плотно контролировалось как собственно румынской госбезопасностью – секуритате, так и венгерской разведкой, которая давно рассматривала своих братьев-венгров в Трансильвании как ключевой фактор дестабилизации Румынии. Причем такая венгерская (явно "не братская") позиция в отношении союзницы по Варшавскому договору и СЭВ, видимо, была санкционирована Москвой, с которой у Бухареста не складывались отношения.

Для секуритате поддержка (точнее, инфильтрация агентуры и захват ключевых позиций) в среде венгерских диссидентов имела свои резоны.

Во-первых, венгерские диссиденты – это инструмент давления как на самого диктатора, так и на ненавистную для ГБ армию.

Во-вторых, в Трансильвании значительная часть старшего и среднего офицерского состава секуритате состояла из местных венгров. И они уже вели свою игру, которая рано или поздно просто не могла не разойтись с целями режима Чаушеску.

В свете всего вышесказанного не исключено, что беспорядки в Тимишоаре были спровоцированы самой секуритате, которая хотела добиться своих целей. Например, "подставить" армию участием в подавлении беспорядков. Или… Возможно, игра была еще тоньше.

В 2003 году бывший высокопоставленный сотрудник охраны Николае Чаушеску, Думитар Бурлан, издал книгу "После 14 лет молчания двойник Чаушеску исповедуется". В ней он рассказывает о своей службе в охране Чаушеску, быте этой семьи, а также о своей специальной роли – в течение многих лет Бурлан исполнял роль двойника Чаушеску в операциях по организации передвижения диктатора по Бухаресту.

Так вот, Бурлан, который был очень близок к семье диктатора, вспоминает, что накануне революции 1989 года сын диктатора – Нику Чаушеску – вынашивал планы ограничения президентских полномочий отца и передачи всей полноты власти себе самому.

В этой связи важно указать на то, что одним из центров массового расстрела сотрудников секуритате была "вотчина" "красного кронпринца" Нику Чаушеску – Сибиу. Понятно, что в Сибиу верхушка местного секуритате – это доверенные люди сына диктатора, а весь более-менее толковый офицерский состав – это доверенные лица доверенных лиц. Таким образом, массовые расстрелы секуритатчиков в Сибиу – это просто удар по кадрам сына диктатора.

Более того, из всех детей Николае Чаушеску (кроме Нику, в семье был сын Валентин и дочь Зоя) Нику провел после расстрела родителей в тюрьме больше всех – шесть лет. А вот после освобождения из тюрьмы в 1995 году и до самой смерти (через год, в 1996 году) Нику Чаушеску оказался единственным из детей покойного диктатора, который сумел "прилично пристроиться" в серьезную внешнеторговую компанию.

В довершении всего заметим, что Нику Чаушеску – это не просто экстравагантный "коммунистический плейбой" и политически активный сын диктатора. Он – близкий друг и бизнес-партнер такого видного международного бизнесмена, как Брюс Раппопорт. Эта дружба вряд ли сводилась только к "распилу бабок". Дружба с Раппопортом – это огромный транснациональный политический ресурс в руках Нику и той части секуритате, которая поставила на сына диктатора. И этот ресурс просто не мог не быть картой в той политической игре, которая велась накануне свержения Чаушеску.

Еще одна любопытная деталь.

12 сентября 1989 года парижская Figaro опубликовала статью о Румынии, в которой упоминается Фронт национального спасения – как "организация, до сих пор не известная, объединяющая реформаторов горбачевского толка". В момент свержения диктатуры именно эта организация во главе с Ионом Илиеску, о которой население прежде ничего не знало, взяла власть в свои руки!

Налицо очевидная "утечка". Причем "утечка" явно не случайная и явно из неслучайного места. Франция эпохи Миттерана – это очень близкий партнер режима Чаушеску. Более того, уже после падения румынского диктатора имели место несколько скандалов по поводу "спецфинансовых отношений" между Парижем и Бухарестом.

Знала ли секуритате о румынском ФНС? Конечно, знала. Возможно, какая-то часть (уже тогда крайне расколотой) секуритате этот ФНС и создала. И "вела", например, "на паях" с оппозиционными Чаушеску группами в армии. А тогда не исключено, что "утечка" в Figaro – это попытка французских спецслужб предупредить дружественного Чаушеску о том, что именно данную структуру готовят на роль его "политического могильщика".

Суммируя все вышесказанное, можно сделать вывод, что к середине декабря ситуация в румынских верхах была накалена до предела. Свои интриги друг против друга (а заодно и против диктатора) плели обе стороны – и армия, и секуритате.

Причем, секуритате (точнее, влиятельные круги внутри нее), видимо, не хотела окончательного падения Чаушеску, а желала передать полноту власти кому-то из семьи диктатора. Скорее всего, Нику Чаушеску.

А вот армия, скорее всего, была настроена более радикально. Ей нужно было не только убрать диктатора, но и не допустить прихода к власти угодного секуритате "наследника вождя". В первую очередь, Нику Чаушеску. Вот такова была диспозиция.

Итак, вернемся к ходу революции.

18-20 декабря Чаушеску был с визитом в Иране. Этот визит был запланирован заранее. Однако в связи с тимишоарскими событиями он улетел в Тегеран без значительной части свиты и жены Елены, которая осталась в Бухаресте "на хозяйстве".

Почему Чаушеску вообще не отменил этот визит? Хотел показать, что у него "все хорошо"? Или летал туда с "чисто конкретной" целью – попросить у иранских лидеров боевиков для подавления беспорядков? Ответа на этот вопрос нет до сих пор. Однако нельзя не зафиксировать странное поведение диктатора, и не сказать, что зарубежный визит в такой обстановке не может не преследовать "чисто конкретные" цели.

При этом сам Бухарест с 19 декабря находился на военном положении. В городе хозяйничали полиция, госбезопасность и частично армия.

20 декабря в середине дня Чаушеску прибыл в Бухарест. В тот же день было принято решение провести на следующий день – 21 декабря – "митинг в поддержку социализма".

21 декабря в ходе проправительственного митинга среди толпы неожиданно появляются плакаты и выкрики против Чаушеску и его режима. Сотрудники секуритате пытаются схватить оппозиционных агитаторов, но нарываются на вооруженный (!!!) отпор. По официальной постреволюционной версии, вооруженный отпор оказали оппозиционно настроенные студенты. По неофициальной, в схватку с секуритате вступили одетые в штатское сотрудники румынской военной разведки. То есть, армия публично и наглядно определилась в своей античаушесковской позиции.

И не только армия. Телевидение тут же – словно по мановению волшебной палочки – начинает антиправительственную пропаганду!

Взбешенный Чаушеску покидает митинг. В здании ЦК РКП он проводит совещание с членами Политбюро и силовиками и требует применения силы против демонстрантов. Все силовики – в том числе, шеф секуритате и глава МВД – отказываются выполнять такой приказ, мотивируя тем, что применение силы лишь усугубит и без того сложную ситуацию.

Чаушеску покидает заседание, заявив, что присутствующие должны выбрать себе нового лидера государства, чьи приказы они хотели бы исполнять. Присутствующая здесь же Елена Чаушеску уговаривает мужа вернуться. Шефы госбезопасности и полиции, пусть и с оговорками, заявляют о своей готовности подчиниться президентскому указу о применении силы.

Лишь один человек – министр обороны Румынии генерал армии Василе Миля – категорически отказывается применять силу.

А дальше начинается нечто, что повернуло события.

В ночь с 21 на 22 декабря бухарестское радио сообщило о самоубийстве министра обороны. Причем самоубийство (убийство?) генерала Миля произошло в здании ЦК румынской компартии. В среде генералитета гибель Миля однозначно была расценена как расправа диктатора с неугодным министром и как вызов всему армейскому сообществу.

Отметим, что гибель министра обороны до сих пор вызывает множество споров. А окончательного ответа на вопрос о ее причинах нет до сих пор. В частности, в декабре 1999 года главный военный прокурор Румынии генерал Дан Войня заявлял, что органам военной юстиции известно имя человека, непосредственно убившего генерала Миля. Однако называть имя этого человека главный военный прокурор отказался. С тех пор никаких подвижек в деле о гибели министра обороны нет.

Повторимся, в любом случае гибель министра Миля однозначно и окончательно повернула сознание генералитета против режима Чаушеску.

В ночь на 22 декабря в Бухарест входят войска. Однако их цель уже не защита режима. Они берут под охрану здания бухарестского телецентра и Министерства обороны.

Утром того же дня фактический лидер античаушесковского генералитета, первый заместитель министра обороны генерал Стэнкулеску в телефонном разговоре с Чаушеску заявил, что президенту следует покинуть Бухарест, а по возможности и страну.

В первой половине дня 22 декабря Чаушеску и его жена на правительственном вертолете покидают Бухарест. На улицах столицы оппозиционеры братаются с армией. Город забит людьми: демонстранты, военные, просто зеваки, полно детей, которых отпустили из школ, а они на радостях пошли посмотреть на происходящее.

Вечером того же дня 22 декабря происходит то, что переворачивает сознание уже не только генералитета, но и среднего и младшего офицерского состава и солдат.

Сотрудники секуритате и некие лица, которых официальная пропаганда времен Илиеску будет именовать террористами, заняли высотные позиции в центре Бухареста (Королевская библиотека, правительственные здания и т.д.) и открыли огонь по толпе и армии.

Все тот же генерал Стэнкулеску приказывает армейским частям любыми средствами подавить сопротивление сотрудников госбезопасности. Армия открыла ответный огонь. В результате на улицах Бухареста появилось множество случайных жертв. Огнем армии была уничтожена Королевская библиотека, в которой были сосредоточены значительные силы секуритате. По официальным данным, только лишь в ходе бухарестской "уличной войны" было убито 1104 человека.

Вечером 23 декабря по румынскому телевидению выступил директор Технического издательства и лидер оппозиционных к Чаушеску партийцев Ион Илиеску, который объявил о создании Фронта национального спасения (того самого ФНС), прекращении президентских полномочий Чаушеску и переходе всей полноты власти в руки ФНС. Примечательно, что руководство ФНС заседало в здании Министерства обороны и плотнейшим образом взаимодействовало с генералами Стэнкулеску и Гузе.

Ожесточенные бои в Бухаресте продолжались до 25 декабря. Они прекратились лишь после того, как было объявлено о казни Николае и Елены Чаушеску, а их тела были продемонстрированы по телевидению.

После своего бегства из Бухареста 22 декабря Чаушеску пробыл несколько часов в одной из своих резиденций в румынской провинции. Затем они с женой покинули эту резиденцию и, по официальной версии, слонялись по проселочным дорогам, пытаясь на попутных автомобилях добраться до неустановленного пункта назначения. Чета Чаушеску была опознана 24 декабря водителем одной из таких машин. Этот водитель и передал их военным властям в городе Тырговиште.

В Тырговиште супругов Чаушеску поместили на территории воинской части. 25 декабря над ними был проведен короткий судебный процесс. Точнее, имитация процесса. Организатором имитации был генерал Стэнкулеску. Приговор был заранее известен – расстрел.

В декабре 1999 года – к десятилетней годовщине румынской революции – в германской газете "Зюддойче цайтунг" появилось интервью полковника румынской армии Ионела Боеру, который в 1989 году непосредственно руководил "расстрельной командой", уничтожившей Чаушеску. Вот как он вспоминал о тех событиях.

По словам Боеру, за час до казни к нему подошел генерал Стэнкулеску, который заявил буквально следующее: "Ты – единственный, кому я доверяю. Подбери себе двух добровольцев. Вы будете стрелять от бедра очередями".

Боеру и его группа "испытывали большой страх, что могут отказать наши автоматы Калашникова, или же в конечном итоге мы сами будем расстреляны". Впоследствии Боеру узнал, что стоявшая за его спиной группа солдат должна была уничтожить их, если "расстрельная команда" откажется выполнять свою работу.

Как вспоминает Боеру, когда Чаушеску вели на расстрел, он напевал "Интернационал". Последними словами диктаторами было: "Да здравствует свободная социалистическая Румыния! Долой предателей!". А Елена Чаушеску перед казнью плакала.

Боеру: "Когда их подвели к стене, я реагировал совершенно автоматически. Мы встали на расстоянии шести метров. Произошло то, чего я опасался. Мои коллеги начали стрелять слишком поздно. Только я расстрелял два магазина".

После начала стрельбы Чаушеску упал на колени, так как первые пули попали ему в ноги, а затем перевалился на спину. Елене первая пуля попала в шею, разорвав сонную артерию. После этого стоявшие за спиной Боеру солдаты открыли беспорядочный огонь по приговоренным.

Боеру утверждает, что в течение нескольких месяцев после казни диктатора он получал письма с угрозами от сторонников Чаушеску. Более того, его собственная жена отказывалась с ним разговаривать, считая его убийцей.

Сам же Боеру заявил германским журналистами, что не считает себя убийцей, хотя и осознает неоднозначность всего происшедшего. В качестве главной мотивации, которая подвигла его участвовать в казни супругов Чаушеску, он называет то, что "благодаря смерти Чаушеску его сторонники прекратили уличные бои".

Организатор суда над Чаушеску и его казни генерал Стэнкулеску столь же неоднозначно относится к происшедшему. Свое отношение он выразил следующими словами: "Казнь супругов Чаушеску – это страшный грех. И этот грех на мне". Однако Стэнкулеску тут же оговаривается, что этот грех заставила его принять на душу ситуация в Бухаресте, где сотрудники секуритате и некие террористы устроили настоящую бойню.

Более того, именно организованная в Бухаресте "уличная война" была оправданием массовых казней сотрудников секуритате в Бухаресте, Клуже, Тимишоаре и Сибиу.

Сотрудников секуритате привозили на автомобилях на территорию воинских частей, ставили к стене, расстреливали. Дальше тела расстрелянных увозили в неизвестном направлении, а на расстрел привозили новые партии секуритатчиков.

По данным экспертов, только в Клуже в течение суток – 25-26 декабря – таким способом были уничтожены 140 кадровых сотрудников госбезопасности и представителей их агентурного аппарата.

Понятно, что непосредственно этими расстрелами вряд ли занимались лишь бойцы особых подразделений румынской военной разведки. Хотя, конечно, в них участвовали и они. Но для всех расстрелов спецназовцев хватить не могло. Значит, к расстрелам не могли не привлекать и рядовых солдат румынской армии из числа обычных призывников, а также средний и младший офицерский состав.

Как их могли подвигнуть на участие в этом?

Тут уместно вспомнить слова полковника Боеру о том, что казнь Чаушеску помогла остановить бессмысленное и кровавое сопротивление сторонников диктатора. Понятно, что в ситуации бухарестской бойни ненависть к сотрудникам секуритате была такова, что она вызвала некие более глубокие чувства, чем простая корпоративная ненависть армии к ГБ.

И вот тут надо вновь вернуться к личностям тех, кто организовал бои в Бухаресте 22-25 декабря.

Сразу же после революции говорилось, что за боями в Бухаресте стояли сотрудники секуритате и некие "террористы". Под террористами понимались мобильные вооруженные группы, которые появлялись в самых неожиданных местах и устраивали стрельбу. В постреволюционные времена предполагали, что террористами могли быть арабские или иранские боевики, которых секуритате накануне событий завезла в страну. Напомним, что последний зарубежный визит Чаушеску был именно в Иран.

Однако в 1998 году была выдвинута новая попытка объяснения происшедших событий. Главный военный прокурор генерал Дан Войня заявил, что никаких террористов не было, а была спланированная диверсия руководителей армии, которые пытались, таким образом, "отмыться" от возможных обвинений в причастности к событиям в Тимишоаре, а также оправдать поспешное уничтожение Чаушеску.

Более того, Войня заявлял, что и Илиеску может быть привлечен к суду в качестве обвиняемого за участие в организации диверсии. Якобы Илиеску был непосредственно причастен к гибели 80 человек в районе бухарестского телецентра. Отметим, что тогда же прокурор Войня инициировал уголовное преследование за причастность к чаушесковским репрессиям в Тимишоаре генерала Стэнкулеску и ряда его соратников.

Войня так и не сумел доказать причастность армейского руководства к деятельности так называемых "террористов". Равно как и противоположная сторона не смогла найти окончательных аргументов для обвинений в адрес секуритате. Таким образом, либо обе стороны – армия и секуритате – были в равной мере причастны к провокациям, либо их в Бухаресте стравливала какая-то "третья сила" – скорее всего, иностранного происхождения.

Выделим и еще одну особенность обсуждаемых "послереволюционных" событий. Все "наезды" на Илиеску и отличившихся в революцию генералов происходили в период правления Эмиля Константинеску. Различия между Илиеску и Константинеску состояли в том, что Илиеску был социал-демократом, воспитанным в среде партийных аппаратчиков реформистского толка, а Константинеску – либералом из числа бывших диссидентов.

Однако был и еще один нюанс. В 1998 году в адрес Константинеску выдвигалось обвинение в сотрудничестве с секуритате во времена правления Чаушеску. Это обвинение не было доказано, но и опровергнуто оно тоже не было. И не исключено, что репрессии против генералов, которые прекратились после повторного прихода Илиеску к власти в 2000 году, были местью каких-то сегментов секуритате, которые рассматривали Константинеску как свою ставку.

Итак, мы видим, что главной причиной румынской "античекистской бойни" стал именно раскол самих чекистских элит, сложная игра этих элит против своего руководства, противоречивость позиций самого руководства. И весь тот климат, который не позволяет состояться мобилизации, но претендовал на жесткость.

Суть – в этом климате. Жесткость без мобилизации, жесткость без консолидации, жесткость в сочетании с "шоколадом" и той сегментацией правящего класса, которую порождает "шоколад", – абсолютно губительна.

Или-или. Или мобилизация. Или… или даже не знаю что. Потому что и мягкость невозможна. И все эти переходы от грубых систем к тонким и сложным, которые кому-то мнятся – исключены.

Я не хочу вступать в теоретический спор с Березовским, уверовавшим в абсолютное значение демократических систем как систем существенно более сложных, нежели системы, основанные на диктатуре. Я не буду спрашивать, почему Китай развивается в пределах авторитарной системы и скоро покорит мир. Или, по крайней мере, выйдет на первое место.

Я хочу знать другое. Как можно сочетать демократию с регрессом? И кто должен отвечать за то, что демократия обернулась регрессом? А то, что она им обернулась, видно хотя бы по тому, как общество обсуждает события и высказывания. А главное – как их обсуждают политические лидеры – сторонники так называемой "демократической сложности".

Наплевать, в конце концов, на то, что эти лидеры значимы для 5-7% населения. Не в массовости дело. Дело в качестве. И в том карнавальном духе, который когда-то был насажден и воспроизводится более упорно и беспощадно, нежели все остальное.

Я показывал это на разных примерах. И поскольку это крайне важно, то теперь я покажу это на примере обсуждения в СМИ статьи Черкесова. В конце концов, я имею право на единый прикладной анализ, опирающийся на совокупность разнородных событий. В том числе, и на это событие. Оно же – высказывание.

Так что же, с познавательной точки зрения, показала реакция на статью Черкесова? Увы, все то же самое. А значит… значит, базовый диагноз еще раз подтвержден. И демократия у нас, увы, регрессивна так же, как и все остальное.

Никакого удовлетворения во мне от этого нет. Но дело не в эмоциях, а в качестве ситуации. В конце концов, каждый имеет право знать правду и решать, что он будет делать на рандеву с этой реальностью. Решать, между тем, придется, наверное, достаточно скоро.

Итак, событие и реакции.


Часть 12. От политологии и теории элит – к информационной войне

Перед тем, как вернуться к общим вопросам, я хочу дать развернутый фактологический материал, позволяющий вывести мои общие рассуждения за рамки необязательных сентенций. Поскольку я обсуждаю статью В.Черкесова, то и фактологический материал привязан к этому обсуждению. Но одновременно он является доказательной базой по вопросам неизмеримо более крупным. Тем самым, которые я упаковываю в свою аналитическую метафору "свалки".

"Свалка", "зооциум", "клоака" – это метафоры, а не ругательства. Я не проклинаю, а обсуждаю нынешнюю жизнь. И пытаюсь выделить какие-то ее фундаментальные атипичные свойства. Я не хочу эти свойства навязывать реальности. Я хочу их выявить. Или же – не выявить. Выявляю же я их, занимаясь практическими вопросами. Потому что в противном случае их и нельзя выявить. В данном случае практический вопрос – это информационная война (или свободная дискуссия, если вам так приятнее) вокруг статьи Черкесова.

Я в любом случае должен эту войну проанализировать. Ну, так я и анализирую. А куда приведет такой анализ… Зачем заранее предугадывать? Куда приведет, туда и приведет. Попытаемся вначале его осуществить. Тем более, что никто этого делать не хочет. Такой анализ – как минимум, вопрос нашего профессионального достоинства. А ограничится ли все этим минимумом – кто знает? Ведь, согласитесь, и минимума достаточно.

Сразу же хочу сказать, что по нынешним меркам очень многие высказывания были актом гражданского мужества. Хочу также оговорить, что мои детализации никак не являются подкопом под абсолютно ценимое мною право людей на любой тип высказываний. Я просто хочу понять, как люди пользуются этим правом.

Когда я говорю о нормальных и "инаковых" реакциях на статью В.Черкесова, я никак не имею в виду реакции позитивные или негативные. Абсолютное право профессионала, осуществляющего такое реагирование – воспеть или беспощадно разгромить статью В.Черкесова. Но – как разгромить? Разгромить – это значит отнестись к содержанию. Кое-кто и относился к нему. А кое-кто нет. К сожалению, нормальное (то есть отрицательное или положительное, но исходящее из существа сказанного) реагирование вовсе не преобладало. А для того, чтобы всмотреться в реакции иного типа, надо осуществить трудозатратный контент-анализ.

Поскольку наше сообщество в основном отучилось это делать, то может быть, этот контент-анализ будет полезен сам по себе. Мне же он нужен для окончательных выводов.

Итак, статья В.Черкесова "Нельзя допустить, чтобы воины превратились в торговцев" была опубликована в газете "Коммерсант" 9 октября 2007 года.

Реакция на статью последовала незамедлительно. Отзывы можно условно разделить на 11 групп-кластеров – по типу оценки, месту в процессе и прочим признакам. Что я и делаю.

Группа # 1. Начальные нейтральные безоценочные реакции

9 октября, в день выхода статьи, многие информационные источники (РИА Новости, Стрингер.ру, Anticompromat.ru, redtram.ru, сайт газеты "Аргументы и факты" и другие) либо перепечатали статью Черкесова полностью, либо изложили содержание статьи с пространными цитатами, не сопроводив изложение ни анализом, ни оценочными комментариями.

Можно сказать, что данные источники просто выполнили свою миссию. Информировали и все тут. Но можно сказать и по-другому. Что кто-то ("группа #0") просто не отреагировал, считая, что это накладно. А кто-то ("группа #1") привел материал и как бы сказал: "С оценками подождем". В нашей стране, где так любят давать оценки, такое осторожничанье, конечно, очень сильно отдает пресловутым "годить", знакомым нам всем еще по текстам Салтыкова-Щедрина. Я не хочу огульно всех, кто выдал безоценочные реакции, отнести к этой группе, но и не задаться по этому поводу неким общим вопросом я тоже не могу.

Группа # 2. Начальные же реакции, входящие в кластер "беспрецедентно"

Ряд источников, пытаясь в целом сохранить более или менее нейтральный тон и не выражая ни позитивного, ни негативного отношения к личности и тезисам В.Черкесова, подчеркивает, что статья – беспрецедентна.

9 октября, Избранное.ру: "Событие почти беспрецедентное. Представитель спецслужбы высокого ранга выступает с программной статьей в частной газете". Мы имеем дело с классическим высказыванием из рубрики "беспрецедентное".

9 октября, Лента.ру: "Его [Черкесова] реакция совершенно нетипична для силовика. Вместо того, чтобы, засев с верными соратниками в кабинете, в обстановке строгой конспирации приступить к подготовке ответного удара, он разражается пламенным манифестом о чекистском братстве, которое спасло Россию… Хотя Черкесов ни разу прямо не признает, что междоусобица внутри чекистского клана имеет место, и никого ни в чем не обвиняет, его тон, да и сам факт появления этой статьи, красноречиво свидетельствует: конфликты внутри самой могущественной группировки российской элиты есть, и конфликты совсем нешуточные… Но любопытно, просто любопытно: а зачем Черкесов выносит сор из избы? Не в первый раз, между прочим. Неужели просто "не могу молчать"? И полагается ли что-нибудь по нынешним правилам чекистской корпорации тем, кто молчать не может?"

Это высказывание, опять же, может быть отнесено к рубрике "беспрецедентное", поскольку все оно нанизано на стержень слов "совершенно нетипична для силовика". Совершенно нетипична – то есть беспрецедентна.

9 октября в интервью сайту Избранное.ру директор программы Россия/Евразия в Немецком институте внешней политики Александр Рар заявил, что, по его мнению, в Германии статья Черкесова будет расценена как "из ряда вон выходящая попытка защитить себя и свое ведомство". По мнению Рара, статья свидетельствует, что раскол в чекистском сообществе вышел наружу. "Считается, что Черкесов близок к Зубкову, и атака на Черкесова является одновременно и атакой на Зубкова. Видимо, те, кто проиграл от выдвижения Зубкова, хотят усилить свои позиции атакой на Черкесова". При этом Рар отметил, что время советологов кончилось, и потому статья Черкесова не создаст на Западе большого шума.

И это высказывание из той же рубрики… "Из ряда вон выходящая попытка"… Из ряда вон выходящая – то есть беспрецедентная.

10 октября, GlobalRus.ru: "Ситуация… беспрецедентная: уже настолько откровенные разборки между силовиками – вещь редкостная, но тем более уникален выход всей этой истории в медийное пространство… Черкесов нарушил, по сути, главный завет своей корпорации – закрытость. "Чекистское сообщество" и "властная элита" (сейчас это синонимы как минимум на 70%) заведомо эзотеричны…, но теперь все вылезло наружу. В принципе, есть логичные версии, почему именно так вышло – Черкесова предположительно оттеснили от Путина, и он пытается до него достучаться через открытые каналы. Однако конкретный расклад здесь не так важен – главное, что борьба вышла на такой уровень, при котором уже стала заметна публике".

С чего начинается высказывание? С того, что ситуация беспрецедентная. Это констатация. Дальше начинается интерпретация. "Оттеснили"… "Хочет достучаться"… Семейство оценок, маркируемых "беспрецедентностью", распадается на два подвида. Оценки без интерпретации и оценки с интерпретацией. Позже мы это подробнее разберем. А пока продолжим анализ.

10 октября "Новые Известия" публикуют комментарий члена федерального политсовета СПС Бориса Надеждина: "Сам факт появления такой статьи можно считать делом абсолютно фундаментальной, принципиальной важности. Случай сам по себе беспрецедентный: впервые за путинскую эпоху мы наблюдаем публикацию руководителя спецслужбы в частной газете, где он полемизирует с другими спецслужбами и говорит об угрозах безопасности страны… Принципиальное значение статьи в том, что это очевидный крах режима власти, который сложился в последние годы".

И снова та же разновидность оценки… "Абсолютно фундаментально"… "Принципиально важно"… "Беспрецедентно"…

10 октября, Скандалы.ру: "В своей статье… ближайший соратник Владимира Путина признает, что среди российских силовиков идет война за влияние и деньги. Раньше никто из близкого окружения президента таких признаний не делал. Эксперты оценивают откровения Черкесова как крик отчаяния человека, которого конкуренты оттерли от президента…".

Неважно, крик отчаяния или нет. Важно, что "раньше никто из близкого окружения… никогда…" Это фактический синоним той же беспрецедентности. А после такой оценки начинается все та же интерпретационная каша, которую потом мы разберем подробнее.

10 октября, Страна.ру: "Степень сенсационности этого события [статьи Черкесова] переоценить сложно. Чекист написал статью в газете "Коммерсант", в которой он открыто признал: внутри чекистского сообщества наметилось очень серьезное противостояние… Фактически Черкесов выступил с обвинением в адрес своих коллег по клану в коррупции – факт невиданный в истории путинской России".

"Факт невиданный в истории"… "степень сенсационности… переоценить сложно"… Мы вновь имеем дело с той же "линией" в спектре возможных оценок.

10 октября "Новые Известия" приводят в целом нейтральный материал о статье Черкесова и несколько комментариев, в частности, комментарий Станислава Белковского: "Видимо, Виктор Черкесов отчаялся решить свои проблемы непубличным путем, то есть, например, встретиться с Владимиром Путиным… А во-вторых, номенклатурный раскол в российском обществе принимает новые формы, в котором чисто аппаратные, силовые методы становятся недостаточными. Субъектам этого номенклатурного раскола приходится прибегать к формам публичной политики, что дает надежду на возвращение такой политики в нашей стране… Сам факт того, что впервые за многие годы чиновник такого уровня написал статью, а не просто пытался решить проблему теневыми методами – это очень хорошо. И это единственное, что дает надежду на возрождение российской демократии".

Здесь интонация несколько другая, но сходная. "Впервые за много лет"… "Надежда на возрождение российской демократии"… И тут же интерпретационность… "Видимо, отчаялся"… И так далее.

На этом можно подвести черту под оценками сравнительно нейтральными и маркируемыми различными модификациями признания беспрецедентности. Дальше надо переходить к другому типу оценок. Но сначала дадим обобщающую схему (рис. 27).





Рис. 27.

Что же в принципе отражает и выражает подобная схема? Что есть те, кто вообще не хочет реагировать. И это наиболее осторожные люди. Есть те, кто реагирует, приводя текст в режиме "без комментариев". И это чуть менее осторожные люди. Есть те, кто весь комментарий сводит к тем или иным вариантам констатации "беспрецедентности" статьи. Завтра спросят: "Что хотел сказать?" – и авторы констатации ответят в соответствии с конъюнктурой. Выиграет Черкесов – скажут: "беспрецедентно хорошо". Не выиграет – скажут: "беспрецедентно плохо". Или, если совсем проиграет: "беспрецедентно нагло", "беспрецедентно возмутительно" и так далее.

Наконец, есть наименее осторожные, которые аж интерпретируют текст. Но как они его интерпретируют? Они задаются вопросом, какова степень вхожести данного лица в кабинет В.Путина. И это единственный вопрос, который их интересует. А что, нет других вопросов к тексту Черкесова, да и к ситуации в целом? Вышеприведенный сакраментальный вопрос, казалось бы, должен был интересовать среднее звено бюрократии, а не свободные СМИ. Но произошло-то другое. Зафиксировав это "другое", пойдем дальше.

Группа # 3. Начальные негативные реакции

В числе тех, кто резко негативно отреагировал на статью Черкесова, прежде всего, Сергей Ковалев, который открывает тему "критика "крюка".

9 октября на сайте Избранное.ру Ковалев соглашается с положением статьи Черкесова о том, что благодаря "чекистскому крюку" достигнута некоторая стабильность. Однако тут же заявляет, что сталинская эпоха и многие другие периоды такого рода во всемирной истории отмечались именно стабильностью. И дальше пишет на тему о том, что цена советской стабильности – миллионы убитых граждан, и так далее.

Сергей Ковалев не рассматривает сразу два вопроса.

Первый – возможна ли нестабильность, при которой не будут убиты миллионы людей? Что, конкретно из-за нестабильности эпохи Ельцина никто не пострадал? Что, распад СССР не повлек за собой гибель миллионов людей и многое другое?

Второй – как нестабильность в качестве первой фазы влияет на качество стабилизации в виде второй фазы? Ведь формат стабилизации вызревает в недрах нестабильности. От качества этой нестабильности полностью зависит тип последующей стабилизации. Кто отвечает за жертвы стабилизации? Тот, кто ее осуществлял? Или тот, кто допустил нестабильность? За гитлеризм, например, должны отвечать гестапо и СС… А добропорядочные политики, запустившие веймарское безумие, породившее гитлеризм? Они не преступники, они ни за что не должны отвечать?

Уклонение от подобных тем свойственно нашей диссидентской интеллигенции. Но к чести господина Ковалева надо сказать, что он пытается обсуждать содержание. Да, он делает это классическим диссидентским образом, переосмысливая понятие "стабильности". Стабильность со знаком плюс превращается в стабильность со знаком минус. Да, это один из способов, с помощью которых "демократоидная" публика пытается аннигилировать неприятное для нее содержание. Но это все же определенный способ обсуждать содержание. Есть и другие способы.

9 октября, "Эхо Москвы". Е.Альбац находит статью Черкесова "забавной": "Забавно в ней все: и содержание, и форма, и, кстати, место публикации… Когда сталкиваются силовые органы – это один из худших вариантов распада государства. Собственно, мы еще раз можем зафиксировать, что никакой государственности Путин и его окружение не сумели построить… Они [представители чекистского сообщества] начинают биться друг с другом, как бандиты в открытом поле…"

"Черкесов совершенно откровенно пишет о том, что у власти находятся корпорации… Я позволю напомнить, что корпоративистские государства обычно фашистские государства. Корпоративистское государство было в Италии времен Муссолини. Именно Муссолини принадлежит лозунг, который стал слоганом корпоративистского государства: все внутри государства, ничего вовне государства, никто против государства. К корпоративистским государствам относился и Третий Рейх Адольфа Гитлера, и целый ряд военно-бюрократических режимов Латинской Америки… Пропонентом такого типа режима и выступает господин Черкесов…"

"Наконец, почему высокий государственный чиновник [Черкесов]… вынужден апеллировать к ушам президента не напрямую, а через СМИ? Может быть, хотя бы это заставит замечательное чекистское сообщество сказать себе, что СМИ нужны хотя бы для того, чтобы, когда вы, ребята, не можете до уха добраться, вам надо хоть как-то иметь возможность обращаться. На центральные каналы понятно, что господина Черкесова тоже не пускают…"

Тут собрано все сразу. "Забавно" – это оценочный способ, которым демократоидная публика хочет подменить обсуждение. Интерпретация берется из известной аналитической парадигмы, в которой каждый, кто что-то обсуждает, это "секонд хэнд". А серьезные люди… Они… они заходят и договариваются. Забавно (использую термин госпожи Альбац), что публика, претендующая на "супер-флю" и интеллигентность, использует парадигму, мягко говоря, принципиально иного типа. Я не буду сейчас конкретизировать свою оценку этой парадигмы. Я наберу материал и сделаю это потом. Но согласитесь, и впрямь забавно.

А помимо этого, госпожа Альбац хочет еще быть и философом, мыслителем, новым Уолтером Ростоу или Дэниэлом Беллом… А то и Ханной Арендт. И начинает "гнать пургу" про корпоративность. Но она все-таки вводит какой-то понятийный ряд. А введя его, что-то с чем-то как-то соотносит. Как мы увидим ниже, есть и другие способы реагировать.

Вообще же Альбац – достаточно специфическая фигура. Не лишенная, кстати, внутренней целостности. Ей хочется и актуальности ("входит или не входит" к руководителю в кабинет), и философичности… ("Корпоративное – значит фашистское"…)

Почему корпоративное государство – это только фашизм? Рузвельтовскую модель тоже называли корпоративной. И мало ли еще какие модели так называли… Но ведь хочется философичности… Хорошо, что хочется… А о плохом… Давайте не будем обижать женщин. Тем более, что и так все ясно.

А еще Альбац очень хочется – причем больше, чем всего остального – быть светской дамой. И говорить "забавно". Это свойство определенной тусовки. Чаще всего той, которая в семейном плане размещалась где-то внутри какой-то советской номенклатуры. Не обязательно партийной. ГРУшной, например. Я не о сомнительных формах связи говорю. Я о семейной интегрированности в элиту, сочетаемой с ненавистью к тем идеям и ценностям, которые эту элиту сделали элитой.

Внутри всего этого всегда есть место лорнету. Навели лорнет… Решили, что "забавно". А почему решили? Потому что это освобождает от освоения. И потому, что это ужасно аристократично. "Милочка, как тебе Верлен?" – "Забавно!" – "А Гегель?" – "Тоже забавно!" И лорнет, лорнет… Элита ведь! Для нас все на свете – это выставка достижений.

Итак, реакция "ускользающе-уничижительная" ("забавно"). Какие еще реакции?

9 октября, Newtimes.ru: "На первый взгляд, произошла катастрофа: из Конторы вынесли сор, устроили публичный разбор полетов, да еще, вдобавок, поставили под сомнение великий миф эпохи Путина о том, что привести Россию в светлое будущее могут только выходцы из Системы… Выходит, пресловутые "щит и меч" прогнили? Если верить г-ну Черкесову, <…>то да". Далее приводятся мнения экспертов, в частности, Станислава Белковского. Моральная позиция Черкесова, заявленная в статье, Белковскому тоже кажется "забавной". "Попытки объяснить обществу, что корпорация бывших чекистов спасла Россию, и что только конфликты внутри этой корпорации могут ее победить, выглядит смехотворно… Ни Черкесов, ни его нынешние оппоненты не имеют образа честных бескомпромиссных борцов за народное счастье. Известно, что это крупные бизнесмены, которые используют свое положение в силовых структурах для своего обогащения".

Здесь мы имеем дело с реакцией по принципу "как известно". Еще это называется "мазнуть походя".

"Как известно, такой-то был зоофилом…" Стоп. Откуда тебе это известно? А что нам про тебя известно? А главное: сказал, что известно – доказывай. Доказывать – не с руки. Начнешь доказывать, может оказаться, что ты клеветник. А если мазнуть походя, то все проходит. Стоп! ГДЕ ПРОХОДИТ? В Америке это категорически не проходит. "Как известно, Гейтс является вором"… Так может сказать Бжезинский? Или Киссинджер? Не может. А "здесь" так можно. Что это за "здесь"? И почему "здесь" так можно? Что это за общество, в котором так можно?

Задавшись этим вопросом, мы уже перестаем классифицировать и начинаем апеллировать к существу дела. А рано! Нам еще надо просмотреть весь массив высказываний. Поэтому вопросы-то мы поставим сразу (потом уже поздно будет), а отвечать будем по совокупности.

Итак, "забавно"… "Как известно"… Что еще?

А еще – просто лай. Огульный, истеричный, внеинтеллектуальный и внедоказательный лай. То бишь – резко негативные эмоциональные отклики. В основном они сконцентрированы на сайте Грани.ру. Вчитаемся!

10 октября сайт Грани.ру опубликовал, во-первых, материал А.Пионтковского "Певец в стае чекистских воинов": "Умри, чекистский Шариков, четырехзвездный генерал полиции, гоняющийся за кошками и ветеринарами, – лучше не скажешь: РОССИЯ, ПОДВЕШЕННАЯ НА ЧЕКИСТСКИЙ КРЮК. Такой великолепный мясницкий образ вывалился из воспаленного подсознания позорно знаменитого следователя, лепившего в 1988 (!) году последнее в советской истории дело об антисоветской агитации. Как же, оказывается, любят Россию эти профессиональные патриоты, эти новые дворяне эпохи Путина, чтобы им в голову могла прийти такая жизнеутверждающая и наполняющая их профессиональной гордостью чудовищная метафора. Это покруче, чем "Россия, кровью умытая".

Профессиональному палачу с претензиями на интеллектуализм так понравился удачно найденный им образ крюка, что уже совершенно не понимая, что же он несет, этот нравственный идиот возвращается к нему на протяжении своего опуса вновь и вновь…"

"Вы не дворяне, господа Черкесов и Патрушев. Вы две дворняжки, вцепившиеся друг другу в глотки за сладкие косточки с нефтью, газом, таможней, китайскими трусиками, наркотиками. Вы грязь в шелковых чулках.

Подлинная аристократия России, ее герои, ее совесть – это убитые вашей "корпорацией" Юрий Щекочихин и Анна Политковская.

Великая страна Пушкина и Сахарова не может и не будет вечно висеть на вашем воровском крюке. Это вам только кажется, что у вас теперь пожизненный президент".

По поводу "крюка" я уже сказал в разделе, посвященном прикладной политической оценке всей ситуации и места в ней высказывания В.Черкесова. Здесь я вынужден сказать еще более подробно. Потому что происходящее имеет не только непосредственно-эмоциональный, но и политтехнологический смысл. В конце концов, я в этом кое-что понимаю. И не имею права не сказать, что пикирование на этот самый образ "крюка" не до конца органично. Отчасти оно продиктовано теми, кто хочет, осуществляя грубое передергивание, атаковать образ. Не смысл, а образ. Ну, что ж, и образ можно атаковать. Есть такая методика – диссоциация образа.

Но одно дело, когда атакуется реальный образ, а другое, когда образ сначала существенно извращается и лишь затем атакуется. Пиарщик (не свободный журналист, осуществляющий анализ и моральную критику, а пиарщик, выполняющий заказ) может и извращать. Это его право и, в каком-то смысле, профессиональный долг.

Черный пиар вне морали. И морализировать по его поводу бессмысленно. Но тогда и надо сказать, что это черный пиар. А также напомнить, что любой черный пиар – это обоюдоострая штука. Что профессионал, осуществляющий такой пиар, всегда понимает – и его будут "просвечивать на рентгене". Будут разбирать, как он извращает, и что в нем самом выявляют подобные извращения.

В данном случае такой метод – не часть информационной войны, а часть выявления фундаментального существа всей ситуации. Только ради такого выявления и стоит еще раз обратить внимание на две особенности высказываний того типа, которые предъявляет А.Пионтковский.

Особенность #1 – это не моральная критика, а пиар. А поскольку Пионтковский – не пиарщик, а блестящий аналитик, то неизбежен вопрос, чей это пиар. Если пиарщик не Пионтковский, то кто? И какая связь между А.Пионтковским, умеющим емко и глубоко анализировать тексты, и этим пиарщиком? А также почему А.Пионтковский хочет идти в связке с пиарщиком? Ему что, лавры пиара мешают спокойно спать? Так у него в руках профессия, которой он блестяще владеет, и которая выше любого пиара. Так в чем же дело? Такова особенность #1. Но к ней все не сводится.

Особенность #2 состоит в том, что атака на образ "крюка" – это не просто пиар и не просто черный пиар. Это тот особый пиар, который АВТОМАТИЧЕСКИ высвечивает какие-то свойства "пиарящего субъекта".

Напомню, что в статье В.Черкесова говорится: "Падая, Россия зацепилась за крюк". "Крюком" этим названа чекистская корпорация. И что? Было бы лучше, если бы Черкесов сказал: "Россия гибла, но пришли герои и…"? Было бы лучше, если бы он все залил сиропом пафоса по принципу: "Чист, как чекист, кристален, как Сталин"? Пионтковскому это понравилось бы? У него такой личный вкус? Ему нравится такой язык? Да полно!

А тогда зачем валять дурочку? Черкесов не хочет пафоса и не хочет выставлять свою корпорацию, как Илью Муромца.

Как я уже говорил, он, по сути, употребляет снижающую метафору. Если доводить ее до конца, получится следующее: "Страна летела вниз и должна была разбиться о твердое базальтовое дно гигантской пропасти. Вместо этого она шлепнулась в дерьмо и осталась цела. Будете ли вы при этом обсуждать качество дерьма? Должны ли мы верить, что вас терзает несовершенство дерьма, а не факт спасения России этим несовершенством? Почему вас вообще должны интересовать качества того, что спасло? Эти качества могут быть любыми. И что?"

В ответ на это говорится: "Вот ведь, сказал, что в дерьмо шлепнулись! Признался! А как могли разбиться о благородный базальт, если бы долетели до дна! Да без демпферов! Была бы алая кровь! Месиво мяса и костей! Белые кости! Алая кровь! Черный базальт! Красиво! А тут – какое-то дерьмо! То бишь "крюк"!"

На что негодует Пионтковский? На то, что Россия спаслась некрасивым образом? Или на то, что она спаслась? Судя по всему, он негодует на то, что Россия спаслась. Или затормозила гибель. Он не негодует на это? Но пусть он тогда покажет, например, что Россия с помощью чекистов стала падать вниз еще быстрее. Вот Ковалев говорит, что она стабилизировалась, но это плохо. А что говорит Пионтковский?

Что он по существу говорит? Что ему, как интеллигенту, хотелось бы, чтобы об базальт и вдребезги? А почему ему этого так хотелось бы? Если бы это была не Россия, а, упаси бог, его ребенок или другой близкий человек, он бы чего хотел? Значит, это не близкий человек?

Может быть, мы не падали в бездну? Может быть, Россия при Ельцине реально возрождалась? Но тогда пусть Пионтковский так и скажет. И пусть его в этой оценке поддержит один процент населения и два процента мирового сообщества. Но он же не это говорит. Он не смеет сказать, что при Ельцине было хорошо. Потому что этого никто не смеет сказать. Даже Новодворская. Потому что при Ельцине тоже был Коржаков. И много чего еще. А также Хасавюрт и все остальное. Потому что при Ельцине расстреляли парламент. Разрушили те самые демократические институты, которые так дороги Пионтковскому. А главное – при Ельцине сложилось все то, что породило наше сегодня. Если это сегодня так ужасно, то как можно снять ответственность за этот ужас с того, что его породило? Ну, так что же имеет в виду Пионтковский? И почему я должен это за него домысливать? Он политический журналист – пусть скажет внятно. Но он не хочет. И тогда я делаю это за него. И что же тогда выходит? Во что превращает Пионтковского навязанная ему пиар-технология? Она превращает тонкого и умного человека в диссидента из анекдота: "Пропала собака, сука, б… Как я ненавижу эту страну!"

И далее неизбежно возникает сакраментальный вопрос: что такое "Россия Пушкина и Сахарова"? Ну, сказал бы "Герцена и Сахарова"! Ан нет, Пушкина! Что такое Россия Пушкина? "Красуйся, град Петра, и стой неколебимо, как Россия"… "О, мощный властелин Судьбы! Не так ли ты над самой бездной, На высоте уздой железной…" "Уздой железной" можно, а "крюком" нельзя? "Железная узда" – это, между прочим, тоже крюк. Пионтковский видел когда-нибудь железную узду?

А такая Россию Пионтковскому нужна: "О чем шумите вы, народные витии?"… Или это не Пушкин? Да полно вам! Не становитесь в один ряд с вовсе уж оголтелыми диссидентами-пушкинистами. А то ведь скажут: "Пионтковскому не Россия нужна. Ему нужна страна с сильной американской оккупационной администрацией, в которой у него, по возможности, будет и русский паспорт, который нужно будет отмечать в американском участке, и паспорт гражданина США. Все остальное – пустая патетика. И он сам это прекрасно понимает".

Пионтковский нечто ненавидит. Хочу верить, что не Россию. Но нельзя, чтобы ненависть мутила голову. Это плохо. Не только потому, что у меня этой ненависти нет. У меня нет, у Пионтковского есть. Может быть, он прав? Увы, ненависть бесплодна. Она не раскрывает предмет. И тут неважно, что за ненависть. Хоть к чекистам, хоть к американскому империализму. Каждый, кто хочет понять, должен отказаться от ненависти. А каждый, кто не хочет отказаться и пишет с позиций ненависти, должен срочно входить в редколлегию журнала "Крокодил" образца 1978 года.

Но откуда это я взял, что в основе атаки на образ "крюка" лежит какой-то пиар? Да еще и не вполне тривиальный? Не уподобляюсь ли я всем тем, кто говорит "как известно" – и мажет походя?

Нет, не уподобляюсь. Потому что в основе моего рассуждения не огульное поношение, а нейро-семантический анализ. Увы, мне опять придется возвращаться к тому, что я походя упомянул в политическом анализе. Но здесь я сделаю это по-другому. Тоже бегло, но все-таки на другом уровне доказательности.

Итак, нейро-семантический или социокультурный анализ. И тот, и другой уже являются частью пиар-технологий. Особенно это касается нейро-семантического анализа. Вкратце – данный тип анализа предполагает те или иные формы работы с банком образов (знаков, символов), используемых субъектом высказывания.

Один из таких банков – культурно-релевантные образы. Проще – "культурные образы". У каждого человека есть свой банк образов, которые он использует. Эти образы он черпает в своей культуре. Подчеркиваю, только в своей родной культуре. Эти образы впитаны с молоком матери… Или с кружкой пива в пивбаре… Честное слово, не хочу быть патетичным.

По отношению к чужим культурам у человека такого банка нет и не может быть. Именно по этой причине писатели трудно переходят на иноземные языки. Пример Набокова – исключение, доказывающее правило. А вот Бродский уже не сумел перейти на другой язык. И не он один.

Когда человек критикует образы, он не может не предъявлять параллельно с критикой свой банк культурных образов. А значит, и степень, в которой та или иная культура является ему родной.

Применительно к образу "крюка" речь идет о культуре массовой – и не ахти какой высокой. Но корневой.

Советская культура определенной эпохи была пропитана Высоцким. Высоцкий объединял интеллектуалов и те низы, которые люди типа Пионтковского называют "шариковыми". Я не хочу называть Высоцкого гением. Но он уловил и выразил дух эпохи. И сделал это достаточно простым образом. Не уронив в грязь высокое содержание.

Страна узнала о Высоцком по фильму "Вертикаль". Это был плохой фильм про альпинистское восхождение, в котором Высоцкий, по сути, только пел. Но пел хорошо.

Он пел – и страна пела следом за ним… По подворотням и генеральским квартирам…


Надеемся только на крепость рук,


На руку друга и вбитый крюк,


И молимся, чтобы страховка не подвела.

Это был банк образов среднего советского человека. А у какого-нибудь американского пиарщика или аналитика такого банка образов нет. У него может быть блестящий русский язык. И идеальное знание политических фактур. А семантических корней нет.

И тогда для него "крюк" – это другое. Может быть, он берет это из понравившихся ему фильмов ужаса. Фредди Крюгер… Может быть, из какой-нибудь другой литературы, на основе которой он – человек англо-саксонской культуры – формировал свой банк образов.

Теперь он решил кого-то поймать на образности. А поймал-то он себя. Потому что он показал, в чем его образность и какова его культура.

Я не собираюсь более подробно доказывать свою гипотезу, согласно которой рекомендация цепляться к слову "крюк" была получена не из российских пиар-агентств, а из сходных фирм иностранного розлива, занятых Россией. Если кто-то на этой основе сделает вывод о приписке А.Пионтковского к таким фирмам и их кураторам, то я такой вывод категорически опровергну. Я действительно считаю, что это не так. И считаю также, что все намного сложнее. Кто-то быстренько сооружает пиар-модель. Кто-то ее начинает распространять, кто-то подхватывает... Это не директивная работа в рамках скелетной инфраструктуры. Это диффузный сетевой процесс.

Я просто хочу раскрыть процесс, и все. И ввести этот процесс в общую классификационную матрицу. В отличие от кое-кого, я никого не ненавижу сегодня. Я ненавидел, но устал. Как там у того же Высоцкого? "А потом кончил пить, потому что устал". Мне сегодня всех жалко. Особенно тех, кто не ведает, что творит.

Но только, как, наверное, сказал бы тот же Высоцкий, "свое жальчее". И все. Интеллигенция для меня – не вещество с определенным запахом, как для некоторых, а нечто ценное и абсолютно необходимое. И вот я с горечью спрашиваю себя, почему интеллигентный умный человек считает себя вправе подменить любую оценку – крайне негативную, например – истеричным криком и набором ругательств? И при этом он даже не понимает, что разоблачает таким образом не Черкесова, а себя. Да еще как разоблачает-то! И ведь не он один!

Вот – Илья Мильштейн… Все тот же сайт Грани.ру… (Справедливости ради скажем, что на этом сайте были и достаточно взвешенные отзывы о статье Черкесова, в частности, Ольги Крыштановской).

Мильштейн снова обращается к теме "крюка". Метафора, с его точки зрения, подкачала. "Этот пресловутый чекизм, эта машина, со всеми его крючьями, дыбами и топорами, которую никто, нигде и никогда не допускал к верховной власти, сегодня… сорвалась с резьбы, она одичала и в ярости накинулась сама на себя… Жизнь по методу спецоперации – этим почти исчерпывается у нас политическая, дипломатическая и, как видим, внутричекистская деятельность. Громадная заслуга Черкесова в том, что он обнажает механизмы этого неповторимого стиля. Но тут загадка: он вдруг проснулся романтиком и борцом за справедливость, которому за "контору" обидно, или это такой финт… Кризис – это наши будни, как и чекистская шизофрения, постепенно переходящая из вялотекущей стадии в острую. Вырвать этот крюк – спасти страну. И чем скорее, тем лучше".

Если за крюк зацепились, то вырвать крюк – это значит обрушить страну. В анархию или иностранную оккупацию. Мильштейн хочет обнажить суть чужого стиля. А обнажает суть своего. И причем тут все время стиль?

Если стабилизация оказалась чекистской, значит, она не могла быть другой. Я согласен, что у этой стабилизации скверные качества. И что? Ее надо отменить – во имя чего? Во имя махновщины? Во имя стабилизации, опертой на какие-то другие системные силы? Ведь стабилизация не может не опираться на системные силы. На какие?

Имея много претензий к Черкесову, я должен сказать, что он на два порядка основательнее своих демократических оппонентов. И мне за них обидно. Честно говорю, без иронии.

Что говорят, по сути, Пионтковский и Мильштейн? "Лучше гибель, чем стабилизация". А Пионтковский с Мильштейном будут гибнуть? Они повторят великую фразу Ахматовой: "Я была тогда с моим народом, там, где мой народ, к несчастью, был"?

Я почему-то в этом сомневаюсь. Прошу меня извинить, если я напрасно сомневаюсь. Но я сомневаюсь. И потом – нестабильность (то есть криминальный хаос) не может длиться вечно. За этим возникнет какая-то стабилизация. Какая? Нет, вы скажите – какая? Скажите честно!

Честно не говорят. И это тоже обидно. Сказали бы, что "валить" надо. Что есть куда "валить". И что жалкая жизнь после того, как "свалят", будет почему-то казаться счастливой жизнью.

Но ведь недолго будет так казаться! Ох, как недолго!

На том же сайте (Грани.ру) высказывается и Юлия Латынина: "Вместо того, чтобы поговорить о том, виновен или нет его генерал, и за что все-таки велась война, господин Черкесов что-то рассказывает нам про спасительный чекистский крюк… Складывается впечатление, что его позиции крайне слабы, раз он обращается к прессе… Нечего сказать по существу ни Черкесову, ни товарищу Сечину. Когда эта борьба происходила под ковром, было ощущение, что там дерутся бульдоги, а когда они из-под ковра вылезли, выяснилось, что там дрались два мопса. И вот вылезший из-под ковра товарищ мопс рассказывает нам что-то о чекистском крюке, который якобы спас Россию".

"Как известно"… "Забавно"… "Крюк"… "Складывается впечатление, что нечего сказать"… Складывается впечатление – на основе чего? А если у меня складывается впечатление, что Латыниной сказать нечего (раз она "обращается к прессе")? И имеет ли право аналитик говорить, что у него "складывается впечатление"? Мало ли какое у меня сложится впечатление о Латыниной? Я его что, должен обязательно предъявлять обществу? Мы что, в бичарне все живем? Или в культуре? Мы докуда опрощаться намерены?

Впрочем, Латынина требует отдельного обсуждения. Я пока представляю этот перл, как часть коллекции. А обсуждать его буду потом. И, по возможности, не уподобляясь Латыниной.

Пока же добавлю, что Латынина очень привязана к черкесовской теме.

Свои нападки на В.Черкесова она продолжает в "Новой газете" (#78, 11 октября) в статье "Большой брат слышит тебя".

Латынина считает, что "началось с того, что два могущественных кремлевских клана, один из которых обычно ассоциируется с именем замглавы АП Игоря Сечина (и главы ФСБ Николая Патрушева), а с другой – с именами главы ФСКН Виктора Черкесова и начальника службы безопасности президента Виктора Золотова, сцепились из-за предполагавшегося назначения близкого Черкесову Шамахова главой таможни".

Но дальше, по ее мнению, Черкесов нарушил главный "принцип кремлевских кланов: никогда не обращайся к публике. Обращайся к президенту. Обращение к публике есть свидетельство нелояльности и признак того, что тебя к президенту не пустили".

Но сейчас интересует тема "крюка" – постольку, поскольку у этой темы есть не только спонтанность, но и простроенность. Все-таки мы умеем анализировать информационные войны. А отклики на статью Черкесова – это, конечно, война. Иначе и быть не могло.

Когда сначала этот "крюк" мусолят дяди и тети с именами, а потом начинается похожий на них безымянный стеб, то примерно ясно, кто упражняется.

Что касается темы "крюка", то 12 октября ее отголосок появляется на сайте vladimir.vladimirovich.ru в жанре стеба:

"На серой ковровой дорожке Владимир Владимирович увидел директора Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков Виктора Васильевича Черкесова и директора Федеральной службы безопасности Николая Платоновича Патрушева. В правой руке Николай Платонович держал огромный железный крюк".

"…Николай Платонович, размахнувшись, всадил в спину Виктора Васильевича свой крюк. Виктор Васильевич взвыл.

– Охрана! – немедленно вскричал Владимир Владимирович ,– позовите службу безопасности!

– Мы здесь! – хором крикнули Виктор Васильевич и Николай Платонович.

Владимир Владимирович побледнел".

Здесь отчетливо заметны признаки тиражирования темы. А также превращения ее в комическое площадное действо – балаган. Сбиры лупят друг друга дубинками, публика хохочет. "Куклы" Шендеровича, другие образцы карнавальной игры… Известные аналитические эссе с их специфическим интересом к образам и пиару… Еще один шаг – и мы начнем реконструировать имена пиарщиков, хлопочущих о "крюке".

Но лучше остановиться. И перейти к позитивным откликам. Подчеркнув, что если бы были только негативные, то автор скандальной статьи уже набрал бы очки. Тут ведь не бывает проигравших. Скандал сегодня – он и есть скандал. "Крюк" – это нейролингвистический (шире – нейро-семантический) якорь. Вряд ли Черкесов это знает. Но если знает, то это делает ему честь. Потому что, заякорив публику, он ее "крюканул". Рыба клюнула на крючок. Она высказалась. А Черкесову (если он вообще чего-то хотел, а, наверное, хотел) только этого и надо. И любой пиарщик это подтвердит. Даже среднепрофессиональный.

Ну, а теперь все же о позитивах.

Группа # 4. Начальные позитивные реакции

В числе тех, чей отзыв на статью В.Черкесова можно отнести к положительным, следует, прежде всего, назвать Владимира Соловьева. Выступая 9 октября в собственной авторской программе "Соловьиные трели" (радиостанция "Серебряный дождь"), Соловьев дает такую оценку:

"Все уже в курсе того, что в нашей стране открыто идет война спецслужб между собою. Об этом в курсе и за границей. Позор? Позор! При этом <…> впервые в истории спецслужб выступает Виктор Черкесов, который жестко говорит – "а я это терпеть не буду".

Затем Соловьев сообщает, что на него оказывается давление – приходят СМС-ки на телефон, подписанные уважаемыми людьми, которые в действительности, однако, эти СМС-ки не отправляли.

Наконец, Соловьев открыто встает на защиту Бульбова: "Я считаю своим долгом, что если они пытаются придумать про Бульбова, то в ответ на анонимки, которые печатаются в разных изданиях, я буду давать действительную информацию по финансовому состоянию разнообразных руководителей чекистских структур. То есть, если вы хотите получить по полной программе – получайте по полной программе. При этом, ситуация явно вышла из-под контроля и требует, на мой взгляд, незамедлительного вмешательства руководства страны".

И заканчивает Соловьев свое выступление восторженным отзывом о статье Черкесова: "Фантастическая статья руководителя Госнаркоконтроля Черкесова в сегодняшнем "Коммерсанте"! (Далее следует пространная цитата из статьи.) Впервые в истории Российского государства глава ведомства вступился за своих сотрудников, при этом жестко отделяя и расставляя все акценты. Такого не было никогда. Когда у Патрушева в ФСБ большое количество людей по делу "Трех китов" отправили в отставку, он не давал никаких комментариев. А то, что сделал Черкесов, вызывает глубочайшее уважение к нему, как к человеку и профессионалу. Это мужественный, серьезный шаг! Все происходящее обозначает только одно – кризис внутри структур ФСБ достиг апогея".

Но это снова оценочная реакция. Причем реакция человека, который очень сильно включен в процесс. И обозначает эту включенность. А оценочность и включенность всегда ослабляют позицию.

Любопытно, что на следующий день, 10 октября, в "Стрингере" появилось официальное заявление Владимира Соловьева о том, что ему была передана неким анонимным доброжелателем следующая информация. В отношении Соловьева в недалеком будущем планируются, как минимум, два события: "Первое – серьезный интерес со стороны администрации президента. Будет провокация – инсценировка преступления, проходящего по УК РФ в направлении "мошенничество". И второе – вывод скомпрометированного В.Соловьева из телевизионного информационного пространства в течение 2-4 месяцев. По информации анонима, решение об оказании давления на Соловьева принято И.Сечиным.

Не будем абсолютизировать эту информацию. Анонимки – штука в принципе отвратительная. Кроме того, нам ясно, что разжигание конфликта просто гарантировано. Слишком многие заинтересованы в этом.

С другой стороны, Соловьев не ребенок, чтобы срываться на пустом месте. А он срывается. Он обращается к депутатам Госдумы, членам Совета Федерации, Генеральной прокуратуре, ФСБ и МВД с просьбой разобраться с данной информацией. Цену анонимкам он понимает. Так в чем же дело?

9 октября на сайте Избранное.ру появилось интервью Ольги Крыштановской. По ее мнению, статья Черкесова – "довольно искренняя и продиктована болью за то, что происходит в российских спецслужбах". Крыштановская допускает, что Черкесов хотел таким способом привлечь внимание президента, доступ к которому у Черкесова, возможно, затруднен (в отличие от И.Сечина). Далее она говорит о том, что Черкесова можно назвать главным идеологом чекизма: "Никто из представителей этой корпорации так четко и так прямо не высказывался по сути того, что происходит в спецслужбах. Это ведь уже вторая его статья после опубликованной "Комсомолкой в 2004-м, которую можно назвать манифестом спецслужб. Он не боится давать прямые оценки, и меня, например, это подкупает... Я бы обратила внимание на слова Черкесова о том, что воины не должны становиться торговцами. Тут, мне кажется, главный нерв, если говорить о расколе силовых ведомств…"

Нужно подчеркнуть, что прямота оказывается тем качеством, которое одинаково отмечают в статье Черкесова авторы и негативных, и позитивных оценок. Хотя присваивают этому разные знаки. В данном случае знак положительный. Но… как бы вам это сказать… Черкесов говорит о стране, а Крыштановская – о Черкесове. И Латынина о Черкесове. И все – о Черкесове. А он – о стране. Получается, что чекист (со знаком плюс или знаком минус) ведет себя, как гражданин. А все остальные – как подданные. Или знакомые. Оценивающие частное лицо. А не проблему и ситуацию, которую это частное лицо на свой манер излагает.

В этот же день, 9 октября, на сайте Страна.ру приведены пространные цитаты из статьи Черкесова. Общий тон – нейтрально-доброжелательный. Приводится мнение депутата Госдумы Виктора Илюхина, который заявляет, что давно знает Черкесова "как очень порядочного, очень спокойного и уравновешенного человека, который никогда не стремился к личному пиару". Далее Илюхин отмечает, что "подобное публичное поведение всегда резко наказывалось во всех спецслужбах и никогда не поощрялось". И высказывает предположение, что такой шаг Черкесова – это "крик души человека, позиция которого не находит поддержки ни в правительстве, ни в окружении президента".

Мы видим, что речь снова идет (теперь со знаком плюс) о самой волнующей проблеме – как часто, с какой ноги, каким боком и через кого приходит Черкесов к Путину. И что он может с ним или не может решить. Это разговор о начальстве. А не о стране. Я не понимаю – что, никто, кроме меня, не улавливает разницу? Никому это в нос не шибает – так, что… Впрочем, это уже эмоции.

Страна.ру приводит также мнение эксперта Института социальных систем Дмитрия Бадовского: "Публикация обращения чиновника подобного ранга – явно нетипичная ситуация для нашей страны". По мнению Бадовского, основным адресатом статьи является президент, а сама статья свидетельствует, что "взаимоотношения между силовыми ведомствами перешли какую-то грань, за которой требуется политическое решение возникших противоречий".

Можно, я честно скажу? Не понял! Ну, не понял и все! Мне кажется, что и эксперт Института социальных систем не понимает самого себя. Но главное – в другом. Причем тут социальные системы? Черкесов предъявляет свое понимание этих систем, а эксперт, профессионал…

В этот же день, 9 октября, уже упомянутый выше Илюхин в интервью сайту Sity-fm.ru повторяет позитивную оценку человеческим и профессиональным качествам Черкесова и призывает прислушиваться к его словам. А затем называет ситуацию с арестом сотрудников ФСКН – "местью" и "интригой за спиной руководителя комитета по наркоконтролю".

10 октября на сайте "Московских новостей" в разделе "Политдневник Виталия Третьякова" появляется его сдержанно-позитивный отзыв на статью В.Черкесова. Третьяков "в принципе согласен с оценкой Черкесовым роли "чекизма" в новейшей истории России", хотя "очень много нюансов". Однако, считает Третьяков, "Черкесов по существу единственный среди столь высокопоставленных и находящихся не в отставке чекистов, который публично ставит данную проблему во всей ее остроте и очень откровенно".

Третьяков выступает резко культурнее. Потому что считает нужным соотнестись с оценкой. Каковы нюансы, он не говорит. Но это его право, хотя жаль. Но он соотносится. А в большинстве случаев это не считают нужным сделать.

Когда это делают, и когда нет?

Когда ты днем и ночью думаешь о стране – как профессионал и как гражданин – и рядом кто-то что-то тоже о ней говорит, ты обязательно отнесешься к содержанию, потому что оно для тебя больное. Ты завопишь, что говорящий несет чушь, и докажешь, почему. Или подкрепишь оценку, если согласен. Ты выскажешь свою позицию. Но ты не будешь исчерпывать свое высказывание той или иной репликой в духе журнала "Крокодил" или морального кодекса строителя коммунизма. Так ведь?

Однако продолжим.

"Новая газета" (# 78, 11 октября) публикует не только негативные реакции на статью Черкесова (процитированная выше Ю.Латынина, Роман Шлейнов), но и мнение бывшего генерального прокурора Ю.Скуратова: "Я думаю, что Черкесов в чем-то прав. Публичное объяснение – это мужественный поступок и непростой шаг. По моим данным, его подчиненные действовали в рамках поручения президента по делу о "Трех китах", и обеспокоенность главы наркоконтроля мне понятна".

Ну, мужественный шаг. Что дальше? Товарищ бывший генеральный прокурор, со страною-то что будем делать? Вы по ночам-то не просыпаетесь с этой мыслью?

Группа # 5. Заявление Следственного комитета

Отдельным типом реакции можно счесть заявление Следственного комитета при прокуратуре РФ от 10 октября 2007 года, которое ряд СМИ называет ответом на статью В.Черкесова в "Коммерсанте". В заявлении Следственного комитета названо количество уголовных дел, возбужденных за последний год в отношении представителей правоохранительных органов, судебной и законодательной власти. В списке примеров названо и дело против А.Бульбова. В заявлении СК сказано: "Приведенные цифры и примеры свидетельствуют о том, что никакая должность или принадлежность к тому или иному ведомству не могут являться гарантией ухода от ответственности за совершенные преступления".

Но ведь и Черкесов говорит об этом! Если можно говорить о "сторонах конфликта", то обе стороны соглашаются с тем, что за преступление надо отвечать. И это приятно. Печально другое. Что никто после такого шквала публикаций уже никогда не поверит в объективность вердикта, согласно которому такой-то чиновник воистину совершил преступление. Кто победил, тот называет преступниками других. Таково общественное мнение. И это мнение указывает на очень серьезную эрозию правового сознания. А ведь Следственный комитет, как и вся правоохранительная система, может функционировать только в ситуации, когда императив права как-то признается существенной частью общества.

Кроме того, есть законы политической филологии, политической лингвистики, образности. Черкесов уже высказался на определенном языке. Можно молчать и ухмыляться. И это сработает. Но нельзя начать высказываться на бормотально-чиновничьем языке после того, как с тобой уже поговорили иначе. Ну, нельзя и все!

Я не знаю, с какими мыслями засыпает и просыпается высокий бывший юридический чин, к которому я только что обратился с этим вопросом. Но я засыпаю и просыпаюсь с одной и той же мыслью. Завтра кто-нибудь выведет на улицу толпы, и с ними надо будет говорить. Кто будет говорить? Кто выйдет за рамки чиновной безгласности? За рамки того, что уже описал столь беспощадно когда-то Александр Галич:


А теперь, когда стали мы первыми,


Нас заела речей маета.


Но за всеми словесными перлами


Проступает пятном немота.

Чем обернется для страны это пятно чиновной немоты? Это вялое пережевывание цифр? Это непонимание законов чувств, образности, эмоций, энергии? Не вечно будет длиться застой, не вечно! Что дальше? Стрелять будут? Так и в Румынии "пальнули" – и по народу, и по себе.

Группа # 6. Серия обобщающих авторских передач на радио "Эхо Москвы"

Второй этап развития кампании в СМИ по поводу статьи В.Черкесова в газете "Коммерсант" начинается в районе 12-13 октября. В эти дни постепенно прекращается разделение реакций – отдельно на историю задержания генерала А.Бульбова и публикацию статьи В.Черкесова. Возникают обзорные реакции, включающие весь процесс в целом. Здесь подразумевается и процесс, касающийся Госнаркоконтроля, и весь конфликтный процесс в российских спецслужбах.

Лидером этого нового направления становится радиостанция "Эхо Москвы", где в аналогичном ключе выходит ряд передач.

Передача #1. "Власть", ведущий Евгений Киселев, 12 октября (15 октября печатная версия программы публикуется в "Новой газете"),

Е.Киселев воспроизводит краткий (на тот момент) мониторинг всей ситуации с момента ареста Бульбова, с использованием максимального числа сообщений в СМИ, лексика которых узнаваема. Помимо этого общего обзора, Е.Киселев ставит вопрос: понесет ли В.Черкесов ответственность за то, что проблемы и подробности внутричекистского противостояния он выносит на обсуждение общественности? Говорится о том, что не исключено даже снятие В.Черкесова с должности за вынесенный из избы сор (вообще эта тема "вынесенного сора" возникает в публикациях периодически). Оценка Е.Киселева: "Выступать с откровениями по поводу того, что происходит в недрах спецслужб, – тяжелейшее нарушение всех писаных и неписаных правил, которыми живет корпорация". Но дальше Киселев как бы возражает сам себе: "Мог ли Черкесов, в свою очередь, тоже получить санкцию президента на такой шаг? Вполне. Причем Путин – это в его стиле – мог дать понять сторонам конфликта, что одна может начинать боевые действия, а другая – публично отвечать".

Заключение Киселева таково: "Зачем это Путину? Он выстраивает систему сдержек и противовесов, чтобы после 2008 года оставаться главной фигурой в стране".

Страны в обсуждении как не было, так и нет. Проблем как не было, так и нет. Санкции, балансы, заходы...

Передача #2. "Код доступа" (ведущая – Юлия Латынина), 13 октября.

Ю.Латынина сохраняет агрессивный тон в отношении Госнаркоконтроля, взятый ею с самого начала (сайт "Грани.ру"). Однако он несколько снижен в плане того, что она не позволяет себе так называемых "площадных поношений". Теперь ее пафос выглядит следующим образом:

"…Хочется сказать: конечно, Госнаркоконтроль – очень полезное учреждение, когда оно слушает Устинова. Может быть, мы это как-то запишем законодательно? Ну, допустим, запишем, что в обязанности Госнаркоконтроля входит прослушка Сечина, Устинова, Патрушева и еще кого-нибудь там, а все остальное, пожалуйста, пусть не трогают, пусть не проводят поправки по неуничтожению наркотиков".

Общая тональность – "чума на оба ваших дома".

Латынина временно "отъезжает". И это надо зафиксировать. А еще надо зафиксировать то, что фиксировать уже не хочется. Что для обсуждения нужен язык. А его нет. И что "пятно немоты" проступает не только через цифры Следственного комитета, но и через журналистскую бойкую болтовню. Шукшин по сходному поводу спрашивал: "Что с нами происходит?" Так что же?

А происходит то, что можно назвать "вторичным опрощением". То есть регрессом. Регресс враждебен тексту вообще. Высказыванию как таковому. И никто не обнажает этого так, как Латынина.

"После чего появилось письмо Черкесова? После ареста генерала Бульбова. Какой самый важный вопрос у этой истории? Сдаст Черкесов Бульбова или нет? Товарищ Черкесов мог четыре слова написать в своем письме: "Я Бульбова не сдам". Даже вместо письма мог бы написать, всем было бы гораздо интереснее. А что товарищ Черкесов написал? Он написал, что от предателей в наших рядах мы будем избавляться беспощадно, но разрушать ряды никому не позволим. Это как перевести на русский язык? Это перевести так, видимо, что если попросит Путин, то сдам, а нет – так будет честный офицер. В общем, короче, когда в Мордоре два отряда орков сражаются за кольчужку Фродо, ни на чьей стороне сочувствия быть не может".

То есть Черкесов говорить не должен вообще. Он должен молчать, отделываться односложными фразами. Тогда Латыниной будет интересно. А вам не интересно, почему ей будет только тогда интересно? Вы не видите за этим фундаментальной коллизии, по отношению к которой статья Черкесова – это всего лишь важная частность?

Отдельного внимания заслуживает то, что Латынина использует отсылку к Мордору. Эта отсылка (в применении к российской территории) имеет старые зарубежные корни, и использование ее симптоматично. Каждый, кто использует такую отсылку, знает, что положил начало такому использованию Рональд Рейган. И что его оценка, согласно которой СССР – это "империя зла", есть сознательный парафраз из Толкиена, продиктованный Рейгану соответствующими конкретными политтехнологами.

Но не будем превращать данную адресацию в теорию заговора. Латынина как журналист определенной ориентации имеет абсолютное право ненавидеть всех силовиков скопом и звать чуму на все дома, кроме демократического. Делает ли она это или что-то другое? Давайте сначала завершим наш контент-анализ. А потом уже станем что-то методологически обобщать.

Передача #3, посвященная черкесовской теме, появляется на том же "Эхе Москвы" 14 октября. Передача называется "Полный Альбац" (ведущая, как мы понимаем, Евгения Альбац).

Е.Альбац проводит беседу в эфире с А.Кондауровым, А.Ермолиным и О.Крыштановской. Здесь тональность общелиберального неприятия ("чума на оба ваших дома"), которой придерживается сама Е.Альбац, по необходимости размывается отличием позиций ее гостей.

Альбац ставит уже известные вопросы:

- является ли выход В.Черкесова на публику нарушением субординации;

- в какой степени В.Черкесов сохраняет "доступ к телу президента".

А.Кондауров стоит на позициях последовательной защиты фигурантов из Госнаркоконтроля. О.Крыштановская – сторонник взвешенных оценок.

Помимо указанных участников, на передачу приглашен также Д.Бутрин (газета "Коммерсант"), у которого спрашивают, как писалась и публиковалась статья В.Черкесова. Бутрин отвечает, что статья публиковалась без изменений. И что, скорее всего, В.Черкесов надиктовал ее кому-либо (возможно, жене) для дальнейшей обработки. Но весь этот процесс прошел до передачи в руки "Коммерсанта".

У Бутрина, в отличие от выступившей на сутки раньше Латыниной, опорное слово противоположное – "интересно": "Мы периодически публикуем статьи внешних авторов. Насколько я помню, в этом году у нас публиковались 8 авторов, такие разные люди, как Д.Медведев, А.Илларионов. Еще некоторое количество людей – больше 10 – пытались у нас опубликоваться, среди них был Б.Грызлов, мы эти публикации сочли неинтересными. В.Черкесов позвонил главному редактору, который только что вернулся из Лондона, и предложил публикацию. Через два часа публикация была в письменном виде на столе главного редактора, после чего было принято решение о ее напечатании. Это обычная практика для "Коммерсанта". …Эта публикация была интересна, в том числе и нам, и поэтому деньги за нее не платились".

Отдельно нужно отметить, что из уст Бутрина в передаче Альбац звучит важный тезис: "Мы получаем периодически тексты – я более чем уверен, что текст Д.Медведева, который мы опубликовали, несомненно, не принадлежит перу Д.Медведева, мало того, я уверен, что текст А.Френкеля, который мы публиковали, принадлежит перу А.Френкеля – это не имеет значения. Имеет значение, что человек готов под этим подписаться".

Таким образом, здесь публикация статьи также характеризуется как поступок. Ну, хорошо, поступок. И что? Если бы Черкесов своему обидчику дал в глаз – это тоже был бы поступок. Я же не говорю, что не поступок. Я говорю, что в данном случае поступок – это высказывание. А высказывание обсуждают как высказывание. Для этого есть язык, аппарат, драйв, смысл. Ну, и где это?

С 15 октября реакции на общую ситуацию перешли на страницы периодических печатных изданий.

Группа # 7. Новая серия обобщающих публикаций на страницах журналов

15 октября появляются высказывания в журналах. Ну, хотя бы в журналах должны развернуть какое-то содержание! Давайте посмотрим, какое именно.

Высказывание #1. В "The New Times" выходит статья В.Ухова "Черкеска сбилась набок". Статья является попыткой развернуть историю борьбы спецслужбистских кланов при Путине – с подразделением на периоды. Ход этой борьбы описывается с 2006 года – с сюжета о Федеральной таможенной службе. Второй раунд – это борьба за посты в МВД, третий – за Следственный комитет. Вывод: Путин – почти "заложник расколотой силовой олигархии".

Содержание есть. Но оно – чиновничье. Разве нет?

Высказывание #2. В тот же день журнал "Newsweek" дает обзорную статью, делая акцент на перспективе грядущих перестановок:

"И Черкесов, и Бортников, как утверждают сразу несколько источников Newsweek, хотели бы занять место Патрушева, который просит Путина перевести его на более спокойную работу. Бортникова поддерживают Патрушев и Сечин. Среди силовиков все активнее циркулируют слухи о том, что реформу следствия доведут до конца и вместо Следственного комитета в начале следующего года будет создана Федеральная служба расследований, куда войдут следственные структуры всех силовых ведомств. К тому же Путин держит вакантной – явно с прицелом на ближайшее будущее – должность секретаря Совета безопасности".

И опять чиновничье содержание. Типично чиновничье – посты, назначения, снятия.

Высказывание #3. Журнал "Эксперт" в тот же день (15 октября) публикует статью "О крюке, на котором висит Россия". По сути, эта статья представляет собой развернутый пересказ статьи Черкесова с некоторыми акцентами. Например, на том, что "чекизм" идеологией быть не может.

Лично я согласен с этим на 300%. Вряд ли Ленин в качестве идеологии предложил бы какой-нибудь "пролетароционизм". Он сказал бы, что пролетариат – это такой-то и такой-то класс, обеспечивающий то-то и то-то в интересах нации. И то-то и то-то (социализм, коммунизм) назвал бы идеологией. Черкесов идеологией не занимается, и слава богу. Он пытается что-то нащупать в плане групповой идентификации и групповых норм. И не более. Но, как мы видим, уже и это воспринимается весьма специфическим образом. Почему?

Высказывание #4. Журнал "Профиль" публикует серию статей по данному вопросу.

Одна из статей приводит мнение журнала "Шпигель" о властной ситуации в России в свете ожесточившейся войны спецслужб. Статья в "Шпигеле" называется "У народа есть просьба к начальникам" (К.Нееф, М.Шепп, У.Клуссманн). В ней характеризуется противостояние группировок в спецслужбах:

"…Такие интриги – угроза для стабильности путинской системы. Это видно уже по тому, что против клана Сечина мобилизовано трио весьма влиятельных генералов из спецслужб: Виктор Черкесов, некогда заместитель Путина в ФСБ, а ныне руководитель службы по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, Юрий Чайка, генеральный прокурор, и начальник охраны Путина Виктор Золотов. Вражда двух фракций спецслужбистов, соперничающих за доходные места, создает проблемы для Путина. Поскольку борьбу против коррупции, которую президент в своей речи на съезде назвал "одной из существенных социальных и политических проблем" России, сторонники кланов понимают на свой манер: коррупционерами всегда оказываются другие.

Поединок ведется в жесткой манере. В тот день, когда съезд "Единой России" назначил Путина своим главным кандидатом, офицеры ФСБ взяли под стражу в Москве генерала службы, возглавляемой Черкесовым. Якобы в связи со злоупотреблением служебным положением. Арестованный занимался как раз коррупцией среди сотрудников ФСБ. Примирения кланов ожидать не приходится, хотя Путин часто старается сбалансировать их интересы. Один из кремлевских советников по этому поводу сказал, что "может быть, нас ожидает ночь длинных ножей".

Помимо этого, "Профиль" публикует статью главного редактора журнала М.Леонтьева. Тон статьи характеризует следующее предложение:

"Профиль" предлагает свои скромные услуги для развертывания дискуссии. …Было бы логично оппонентам – Виктору Черкесову и Николаю Патрушеву (а еще лучше – самому Игорю Ивановичу Сечину) – встретиться на ринге популярной программы Владимира Соловьева "К барьеру", где широкие народные массы могли бы вынести свой вердикт".

В целом создается следующее впечатление. Леонтьев, который не может не высказаться на данную сенсационную тему, не хочет в то же время самоопределяться и оказаться приписанным к какому-либо лагерю. Поскольку понимает (как и другие), что процесс будет бурно разворачиваться и неизвестно, куда повернет. Он понимает в то же время, что (в силу своего журналистского амплуа) должен высказаться ярко. Таким образом, он выбирает жанр, близкий к гротеску, яркость которого должна покрыть нежелание давать твердые (и значит, подударные) оценки.

Далее в журнале "Профиль" следует статья под названием "Осеннее обострение", которая очевидным образом продолжает линию М.Леонтьева. Автор статьи (О.Костина) стремится проследить, когда, как и кому "переходит мяч" в противостоянии спецслужб, но приходит к выводу, что само это противостояние ведется в логике безумия, это игра без правил.

Резюме: все происходящее – абсурд, разобраться в котором общество, не обладающее специальной информацией, не может.

Это новый жанр политической публицистики. Разобраться не можем, прямо об этом говорим, но – пишем, пишем и пишем. О чем пишем? О том, что не можем.

Высказывание #5. 16 октября "Политический журнал" в ряде коротких статей адресуется к тезисам статьи Черкесова как к авторитетным оценкам происходящей чекистской междоусобицы.

В целом одна из основных черт данной серии публикаций – отстраненность. Статья В.Черкесова фигурирует в них как очень важное – но все же звено в серии событий и в ряду обстоятельств, а не как отдельный объект оценки. По большому счету, отнестись к содержанию и тут не хотят. Или не могут?

Группа # 8. Полемика "Форума.Мск.Ру" и left.ru как средство расшифровки содержания происходящих событий

Почему я считаю, что полемика на сайтах, достаточно далеких от нынешнего властного эпицентра, может что-то раскрыть? Может быть, я считаю, что картина, описанная, например, left.ru, близка к реальности? Отнюдь! Эта картина, в которой Лихвинцев управляет Сечиным, а Сечин - Путиным… Картина, в которой всем вертят зловещий Суриков и его подельники… Картина, в которой осью зла является некая компания, занимающаяся посреднической деятельностью, может только скомпрометировать любой метод, предполагающий поиск ответов на один – и впрямь ключевой – вопрос.

Вопрос же этот уже поставлен мною при обсуждении других – не информационно-пропагандистских – аспектов рассматриваемой темы. Это вопрос о наличии над властным "олимпом" – российским или общемировым – неких более высоких зон, в которых сконцентрирована какая-то проектная воля. Действует ли вообще в политике только объективная процессуальность или такая воля? Не является ли любое признание подобной воли скрытым выражением тяги автора к пресловутой теории заговора?

Для того, чтобы ответить на этот вопрос, я уже написал целую книгу. Она называется "Слабость силы". И в этой книге я уже объяснил, почему считаю периферийные информационные войны индикатором чего-то существенного. По ряду косвенных (да и не только косвенных) признаков мне удалось доказать, что ведущиеся информационные войны этого типа могут раскрывать что-то, помимо той информации, которая в этих войнах задействуется. Информация может быть сознательной дезинформацией, гиперболой, выражением частной маниакальности. Но сами субъекты информационной войны не тождественны той информации, которую они выдают на гора в ходе этой войны.

Да и информация крайне гетерогенна. В ней могут сочетаться преувеличения, ложные сведения и ценные проговорки. Но главное, что она – информация эта – порождена чем-то, явно несоразмерным торчащим над параполитической поверхностью верхушечным засвеченным сообществом.

Почему это сообщество оказалось засвеченным? По многим причинам. Мы живем в XXI веке. Скрыть все на свете невозможно. Легче утопить истинную информацию в ворохе дезинформации. Да так, чтобы почти никто не мог отличить одно от другого.

Кроме того, война имеет свои законы. Острый конфликт воюющих параполитических субъектов не может не сопровождаться информационными выбросами. Один субъект предупреждает другого: "Еще шаг твоих военных действий, и я сделаю то-то и то-то… Расскажу про тебя, гада, людям!"

Но почему на это соглашаются представители субъектов? Почему они начинают себя засвечивать, выступая "от имени и по поручению"? Тому, опять-таки, может быть много причин. Отчасти это делается по заданию. Отчасти – инициативно. И эта инициатива имеет понятный генезис.

Если людей, исполняющих какие-то системные функции, система начинает сдавать, то эти люди могут поступать по-разному. Они могут покорно сдаться, а могут считать, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Что, начав взбивать информационное молоко, они, как лягушки, могут превратить молоко в масло и выпрыгнуть из крынки. Насколько это может получиться… Обладают ли люди теми навыками и качествами, которые позволяют им превратить средство открытого общения с обществом в инструменты решения столь сложных задач… Это покажет будущее. Но отказаться от внимательного прочтения специфической полемики данных специфических сайтов было бы принципиально неверно.

Еще хуже – придать подобной информации статус истины. Единственно верный метод – читать информацию сквозь несколько герменевтических окуляров, отделяя зерна от плевел.

А для начала признать, что если большинство СМИ не хотят обсуждать содержание потому, что это для них избыточно, то данные сайты не хотят обсуждать содержание потому, что оно для них недостаточно. Их интересует игровая природа случившегося. Глубокая подоплека. Но ведь глубокая! Что лучше? Left.ru, который наворачивает "тридцать бочек арестантов", впаривает явную дезу и при этом проговаривается? Или высокостатусное издание, в котором долго и нудно обсуждают, заходил ли Черкесов в кабинет перед тем, как напечатать статью?

Даже если бы left.ru сочинялось целиком в Кащенко или другом месте того же профиля, мне в чем-то было бы интересней читать это. Как когда-то говорил Михаил Сергеевич Горбачев, "будит мысль".

Но в том-то и дело, что я твердо убежден – возбужденная эклектика left.ru сочиняется не в Кащенко. И не на среднем спецслужбистском уровне. Она является сложным продуктом чьих-то глюков и чьей-то информации (рис. 28).





Рис. 28.

Итак, в текстах есть четыре компонента, находящихся в сложной причудливой смеси.

Это, прежде всего, глюки авторов-филологов, считающих, что они познали истину, прикоснулись к основным тайнам спецслужбистского мира и этим миром чуть ли не управляют. Эти глюки создают своеобразную идеологию, в которой некие российские реально существующие элитные группы получают индекс "раковой опухоли", которую надо вырезать. Поскольку группы эти находятся в состоянии борьбы за выживание, то подобные индексы рассматриваются соответственно и могут внести лепту в раскачивание "качелей". Но если бы к подобным глюкам все сводилось, подробный анализ был бы не нужен.

Однако, кроме глюков, есть еще и так называемые активки. Они сделаны профессиональной рукой. Профессиональной – не в смысле филологии, а в смысле иных профессий. Активка – это, по определению, сильно деформированная специнформация, которая может дезориентировать противника, а также общество. Или определенным образом "заточенные" элитные группы. Активка не может быть высосана из пальца. Она должна основываться на реальной информации, желательно не вполне бросового характера, и одновременно эту информацию извращать, что называется, и вдоль и поперек.

Такое извращение иначе называется "эллипсоидом деформации". Многомерный эллипсоид может почти не деформировать информацию по одним направлениям (осям) и дико искажать ее по другим. Обратная задача – восстановление аутентичной информации – является, как говорят математики, некорректно поставленной, но решаемой. В том смысле, что в каком-то приближении истина может быть восстановлена.

Далее, внутри подобных "гетеротекстуальностей" всегда есть просто крупицы забойной информации, с помощью которой реальный субъект, осуществляющий информационную игру, предупреждает противника: "Парень, мы следим и все знаем!"

И, наконец, всегда есть спецслужбистский стеб – откровенный, грубый и шутовской. В рамках этого стеба противника иногда описывают в качестве титана, гиганта, всеобъемлющей силы. Ему подмигивают, показывают фигу, строят рожи etc. В общем, отрываются, как могут. Потому как тоже люди, хотя и при исполнении.

Что касается филологов, то они могут догадываться об источнике своих знаний и природе игры. А могут и не догадываться. Или почти не догадываться. Когда они начинают догадываться, то дело плохо. Как для них, так и для заказчиков. Потому как, опять-таки, живые люди и, вдобавок, с амбициями. Кроме того, отчасти может быть потеряна убедительность стиля. Он, например, может стать слишком изящным или чрезмерно уж эмоциональным.

Есть и еще одна опасность. Если человек амбициозен, то ему как-то хочется показать, что он знает, что он в курсе, что он не лох. И тогда он тоже начинает выдавать лишние коленца.

Описав все это, я предлагаю читателям два текста left.ru без всяких сокращений. Может быть, создавая более объемные продукты в дальнейшем, я начну послойную интерпретацию согласно вышеприведенной схеме. Сейчас же я предлагаю заняться этим читателю, рассчитывая на его здоровый скептицизм, чувство меры и аналитическую трезвость. А также на предложенное мною выше короткое методологическое пособие.

Итак, тексты left.ru во всем их своеобразии.

Текст #1 принадлежит интернет-субъекту под именем Антон Баумгартен и называется "Гостайна генерала Бульбова".

Жаль Бульбова. Раз столько гавна на него ополчилось, значит, хороший мужик. Когда инфа о задержании по инету и СМИ прошла, Мураш-отпускник в ДВОТе нарисовался. Сиял как начищенный самовар. Собрал окружение. Квитко вышел еще больше распухший от счастья. Своим сказал, что в центре ихние власть захватили, скоро Лысак вернется и дела закрутятся; бабла и работы всем хватит.

С форума работников Дальневосточного таможенного управления

2 октября в аэропорту Домодедово сотрудниками Следственного комитета и ФСБ были задержаны глава департамента оперативного обеспечения Госнаркоконтроля генерал-лейтенант Александр Бульбов и несколько его подчиненных. Арестованные прилетели из Южной Африки (через Дубай), где находились по служебным делам. 9 октября Басманный суд вынес решение об аресте Бульбова, экс-заместителя начальника службы собственной безопасности ФСНК полковника в отставке Юрия Гевала и старшего сотрудника ФСНК Донченко.

Генералу Бульбову предъявили обвинение в получении взяток, превышении должностных полномочий и злоупотреблении полномочиями, а также в нарушении тайной переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений УК РФ. Первоначально, к этому списку добавляли и разглашение государственной тайны. Но очень скоро это обвинение исчезло. Но именно оно незримо остается единственной причиной ареста Бульбова и его подчиненных.

Сейчас ясно следующее.

Причин для действий против ФСКН, Чайки и Золотова у группы Сечина - Бортникова - Бастрыкина было несколько. Департамент Бульбова вел оперативное сопровождение "Трех китов", китайской контрабанды, банка Дисконт и ряда других дел, связанных с коррупцией в ФСБ и Таможне. Бульбов вел также оперативную разработку мафиозно-политического сообщества Фарвест и его связей в РФ. То есть, фактически, офицеры Бульбова собирали информацию о неформальных связях между антироссийским альянсом разведок США, Британии, Саудовской Аравии и др. стран с высшим силовым руководством РФ. Кроме этого, Генпрокурор Чайка до 7 сентября контролировал дело по убийству Политковской, где следствие вышло на его исполнителей -- Стамбульское бюро внешней разведки Саидова-Нухаева, младших партнеров ЦРУ, МИ-6, саудовской разведки и турецкого Генштаба, под крылом которого они существуют (см. мою книгу "Третья Барбаросса"). Руководители Бюро - Руслан Саидов и Хож Нухаев -входят в число пайщиков Фар Вест ЛЛЦ. А за раскрытием дела Политковской, последовали бы и дела Хлебникова и Андрея Козлова, также убитых агентурой Саидова и украинского Спецотдела "Р" Филина и Лихвинцева. Все эти дела теперь разваливают следователи Бастрыкина.

Теперь главное.

Разработка всех этих направлений, включая Фарвест, Оперативным департаментом Бульбова велась даже не с санкции, а по прямому поручению Путина главе ФСНК Виктору Черкесову. И фарвестовцы знали об этом с самого начала.

Бульбов с его офицерами не ели свой хлеб даром. Вот свидетельство профессора-криминолога Марата Мусина, главы экспертной группы по проблемам борьбы с коррупцией в России. В недавнем выступлении по радио "Эхо Москвы" Мусин рассказал, что, используя новую научную методологию, разработанную российскоми специалистами по теневому сектору экономики, непосредственно перед арестом группа Александра Бульбова и Юрия Гевала "решила важнейшую стратегическую задачу" и вышла "на каналы формирования накопления наркокапитала". Послушаем, как Мусин объясняет масштабы преступности, которые предстали перед оперативниками и аналитиками ФСНК. Курсив везде мой.

И. МЕРКУЛОВА: Вы непосредственно с Бульбовым контактировали?

М. МУСИН: Да, конечно, конечно, все эти задачи, и с Гевалом, т.е. мы разработали такое решение и вышли на очень серьезные результаты. Причем эти результаты были опубликованы, впервые прозвучало, что ФСКН решила эту задачу и взяла под контроль практически 12,4% ВВП. Это те средства, которые легализуются от преступных видов деятельности. А по оценкам экспертов, четверть этого объема легализации, это до 3% ВВП, это как раз наркокапитал, потому что Черкесов поставил правильную задачу. И Бульбов, принципиальная позиция Бульбова и Гевала заключалась в том, что надо перейти, перед нами как учеными была поставлена задача очень простая, надо перейти от заведомо проигрышной стратегии борьбы с одноразовой этой уличной наркопехотой, потому что сейчас уже на один раз используют курьеров и т.д., к созданию методологии, которая выйдет на точку, на организаторов этого бизнеса, на распорядителей этого колоссального капитала, объем которого, вы сами понимаете, до триллиона рублей в год, сейчас составляет почти 3% ВВП.

Задача была сложная, но, тем не менее... Да и позиция генерал-лейтенанта Бульбова и полковника Гевала заключалась в том, что нам нужно выйти на распорядителей этого капитала, т.е. разгромить эти штабы, источники финансирования, перекрыть эти каналы. Например, РФ сегодня, может быть, я имел некоторую неосторожность. Я понимаю, что это, скорей всего, случайное совпадение, но дело в том, что выходит статья, где говорится, что мы даем четкую раскладку, что 18,3% ВВП – это хищения, мы взяли их под контроль.

Виктора Васильевича Зубкова, когда он еще был главой финразведки, мы, соответственно, информировали. Но здесь же мы неосторожно сказали, что 519 банков попали в группу риска ФСКН. А что это значит, что через эти структуры легализовывали больше средств, чем выводили в теневой оборот. Те цифры, на которые мы вышли, чем они опасны? Мы практически 500 тыс. компаний живых выявили, выявили распределение этого криминального дохода. Мы понимаем, что это статьи очень тяжелые, это, как правило, если мы касаемся хищений, это 159-я, часть 4-я, это срок действия – 10 лет, санкции нормы – от 5 до 10 лет. Мы сейчас перед политическим руководством, почему мы стали публиковать, мы сказали – мы против того, чтобы сажали всех людей. Да, источники формирования террористических активов должны нести ответственность, наркокапитал здесь, безусловно, это святая задача, мы должны взять под контроль и ликвидировать.

Я не буду цитировать дальше. Вдумчивый читатель уже понял, почему профессор Мусин так волнуется, и почему генерал Бульбов и его сотрудники должны опасаться за свою жизнь. Они доказали, что русский капитализм существует на основе перманентного хищения валового продукта. И что если сажать, то посадить придется практически весь наш капиталистический класс. И это открытие стало первой "гостайной" генерала Бульбова – защитника последнего Верховного Совета. Но у него была и вторая, о которой по-прежнему говорит только один публичный голос – газета "Левая Россия".

Изучая строение и связи Фарвеста, Бульбов сделал два главных открытия. Первое заключалось в том, что "консалтинговая компания" Фар Вест ЛЛЦ принадлежала и управлялась не частными лицами, бывшими сотрудниками одной советской спецслужбы, регулярно совершавшими в процессе своей экономической деятельности особо тяжкие преступления, но также выполнявшими особо деликатные просьбы российского руководства, а представляла собой витрину антироссийского альянса спецслужб, включавших, помимо наших традиционных заклятых друзей, украинскую военную разведку, спецслужбу кадирийского подполья режима Кадырова, литовскую военную разведку и антироссийские элементы белорусского КГБ. Бульбов также знал, что за этим альянсом скрывались наболее оголтелые элиты "нового мирового порядка", стремящиеся к окончательному решению "русского вопроса".

Другое главное открытие Бульбова заключалось в том, что силовое окружение Путина, возглавляемое Игорем Сечиным, находилось "на крючке" этих антироссийских сил и манипулировалось ими в целях взорвать Россию изнутри, как это было сделано в 1991. Используя опыт и связи офицеров-ренегатов советского ГРУ — Филина, Лихвинцева, Сурикова, Лунева и Саидова — западные кукловоды, обер-мастера международной провокации и подрывной работы вроде Эрмарта, Гейтса, Турки и Брейтвейта вели многоплановую и многоходовую игру с группой Сечина, используя фарвестовцев как канал связи. При всей ее сложности эта игра складывалась из двух фундаментальных направлений. Первое, это втягивание группы Сечина в международную преступность, например, с помощью предоставления ей кокаиновой линии из Колумбии и Бразилии через петербургский порт или помощи в создании банковских каналов для переправки и отмывания ее доходов внутри РФ. Второе, это публичный и скрытый шантаж этой группы с целью сплотить ее перед лицом реальных или воображаемых угроз ее банковским счетам и физической безопасности и тем самым подготовить ее к государственному перевороту или другим действиям, способным вернуть Россию под власть атлантических элит.

Бульбов и его аналитики знали, что вероятность Третьей Барбароссы увеличивалась по мере приближения президентских выборов. Больше всего они опасались отморозков, 10-20 процентов генералов и бизнесменов-беспредельщиков из свит Сечина, Патрушева и Устинова, которые нажили себе немало врагов, отнимая бизнесы и другую собственность, пользуясь защитой и силовыми ресурсами своих могущественных патронов. Смена власти грозила этим людям не только потерей кормушек, но и местью со стороны ограбленных ими. Аналитики Бульбова думали, что существует от силы 25 % вероятности того, что эти отморозки "дернутся". И они надеялись закрыть им эту возможность.

Думаю, что они ошибались. И психологически их можно понять. Допустить мысль, что сами патроны, что 90 процентов силовой верхушки может "дернуться", такая мысль могла бы заставить опустить руки даже человека с характером Бульбова. Слишком неравны были бы силы. Но моя цифра вернее. Конечно, далеко не все в этих 90 процентах коррупционеры. Но люди, которые терпят коррупцию, видят ее каждый день со стороны своих сослуживцев и не находят силы противостоять ей, такие люди не могут избежать деморализации. Поэтому они пойдут за коррупционерами или останутся пассивными наблюдателями их антигосударственных действий. Итак, второй "гостайной" генерала Бульбова было знание того, что значительная часть верхушки российской силовой бюрократии была не просто коррумпирована, а находилась на крючке западных спецслужб и подталкивалась ими к госперевороту и сдаче страны.

На что же рассчитывал Бульбов, обладая двумя такими гостайнами? Не думаю, что на Лефт.ру. Уверен, что надеялся он на своего главнокомандующего Владимира Путина, от которого и получил задание добывать все эти тайны. И Бульбов ошибся. Не знаю, понял ли он это еще до своего ареста, и даже понял ли он это после него.

Где-то в середине сентября, недели через три после публикации "Третьей Барбароссы" и еще до назначения Зубкова премьером, Путин поручает руководителям российских спецслужб (ФСО, ФСНК и ГРУ ) встретиться с верхушкой Фарвеста на Рублевке. На встрече обещали быть генералы ГУРа и директора Фар Вест ЛЛЦ Владимир Филин и Алексей Лихвинцев, агент французской внешней разведки и крупный теневой делец Яков Косман, генерал КГБ Беларуси Валерий Лунев, бригадный генерал внешней разведки "Ичкерии" Руслан Саидов и политический представитель Эрмарта, Гейтса и Брейтвейта Антон Суриков. На встречу напросился и Рамзан Кадыров. Было ясно, что Путин хотел о чем-то договариваться с Фарвестом и джентльменами, стоящими за ним.

Но фарвестовцы отказались встречаться в Москве и пригласили генералов Путина в Женеву. От такого приглашения президенту РФ показалось невозможным отказаться. В Женеву прибыло 7 генералов из пяти наших основных спецслужб и человек из администрации президента от Сечина. Их встретили Филин, Саидов, Косман, Лунев, Суриков и Роева. Причем, как люди с чувством юмора и личного достоинства, фарвестовцы приняли наших генералов в оборудованном ГУРом помещении украинского представительства при международных организациях в Женеве. Еще интересная деталь. Бывшие в то время в городе, принц Рашид, соратник покойного Хаттаба и президент Фар Вест ЛЛЦ, и финансовый директор Руслан Беренис, потомок гитлеровских горцев, побрезговали прийти на встречу и прислали Роеву вместо себя.

От имени Путина генералы робко попросили мадам Роеву, владелицу строительной компании в Удмуртии, не вмешиваться в процесс передачи власти в РФ. Роева обещала подумать, а ее друзья выдвинули встречные требования по Кавказу и политике России в СНГ. Суриков предложил признать геноцид черкесов, чтобы Олимпиада прошла спокойно. Филин пожурил генералов за "подрывную деятельности ФСБ" на Украине. Саидов представил ультиматумы по Ингушетии, Гуцериеву и расследованию убийства Политковской. Фарвестовцы потребовали немедленно прекратить поставки российского оружия в Сирию. Все это было согласовано заранее с их старшими партнерами из США, Англии и Саудовской Аравии, а также с Кадыровым.

Договорились вновь встретиться в Москве через 2 - 3 недели с участием более высокого начальства, включая Сергея Иванова. Но Путина, видимо, не удовлетворило неопределенное обещание бывшей телеведущей Ижевска Роевой подумать над его просьбой не мешать плавной передаче власти новому народному избраннику. А тут еще Суриков, скромный эксперт московского Института проблем глобализации, на встрече в Женеве дал генералам понять, что Путин его на мякине не проведет, и что назначение Зубкова премьером -- это операция прикрытия под Сергея Иванова, а сам Зубков -- это не человек Сечина, а человек самого Путина. Словом, Суриков не одобрил выбор Путина.

Что же оставалось делать президенту России в такой безвыходной ситуации, когда и Роева темнит, и Суриков не доверяет? Только одно – сдать Бульбова со всеми его гостайнами и потрохами недоверчивому Сурикову и сомневающейся Роевой.

И вот Путин распоряжается остановить все разработки, которые он поручил ФСНК и дает сечинцам санкцию на арест Бульбова и его людей. Вслед за арестом он отправляет оперативную группу ФСНК, работавшую по Фарвесту, в Дубай на ковер к фарвестовцам, которые, добавлю в скобках, в это время по приказу американцев ждут в этом Дубае результатов планируемого людьми Гейтса в РУМО теракта против Путина в Тегеране. А вы говорите, что жизнь скучна!

И это еще не все. Это только начало интересного.

В Дубае все проходит очень мило. Оперативников Бульбова приняли по законам восточного гостеприимства в охраняемой полицией штаб-квартире Фар Вест ЛЛЦ. Принц Рашид и Беренис, манкировавшие встретиться с генералами Путина, любезно представились нашим офицерам. Мистер Эрмарт тоже. Только что министр обороны Гейтс не прилетел по занятости. Все наперебой уверяли их, что сами не ожидали, что события примут такой жесткий оборот, причем так скоро. Лихвинцев, зная, что аппаратуры записи при них не было, так и сказал, что они переборщили с запугиванием Сечина и Бортникова. И даже признался, что фарвестовцы выступили провокаторами в какой-то степени, но сейчас они ситуацию не контролируют, что Сечин борется за свое физическое выживание и его, Лихвинцева, не слушает и даже не ставит в известность, что он собирается делать дальше.

По возвращении в Москву, офицерам Бульбова передают приказ Путина отдать все наработанные ими сверхсекретные материалы агенту влияния атлантических спецслужб Антону Сурикову для ознакомления. К этому времени, узнав о провале теракта против Путина, американцы отпустили Сурикова в Москву.

Что же сделал Суриков? А вот что.

Получив от главнокомандующего Российской Федерации грифованные материалы о Фарвесте, собранные офицерами Бульбова по поручению главнокомандующего, представитель Фарвеста Суриков собрал этих офицеров в количестве трех человек — четвертый, Александр Гусев, был уже арестован патрушевцами — и от лица руководства Фарвеста предложил им "забыть прошлое", уволиться из ФСКН, заключить индивидуальные контракты с Фарвестом, на полгода переехать в Дубай и там написать все что они знают. Знают о чем и ком? О Сечине, Бортникове и других отморозках, о Дисконте, обо всем на свете, что департамент Бульбова накопал за эти месяцы по заданию Путина. За это Суриков обещал каждому из этих офицеров по миллиону долларов, из них 50 % авансом. Как интеллигентный человек, он попросил их не торопясь все как следует обдумать.

Можно быть уверенным, что Суриков согласовал это выгодное предложение с финансовым директором Фар Вест ЛЛЦ, старшим офицером британской военной разведки Русланом Беренисом. Можно также предположить, что в свою очередь Беренис согласовал эту расходную статью с членами наблюдательных советов основных пайщиков этой компании: бывшим директором ЦРУ и ФБР Вебстером, фельдмаршалом Инге, послом Бертом, лордом Поулом и др. джентльменами. Не может быть ни малейшего сомнения, что как в высшей степени зависимый человек, Суриков действовал по поручению или с согласия своего политического руководства: сотрудника ЦРУ Фрица Эрмарта, министра обороны США Роберта Гейтса, бывшего главы Общей разведки Саудовской Аравии принца Турки аль-Фейсала и британского обер-разведчика из МИ-6 сэра Родрика Брейтвейта.

И можно с уверенностью сказать, что, если эти офицеры ФСНК примут щедрое предложение антироссийского альянса, которому этих офицеров выдал их главнокомандующий, никто и не подумает воспрепятствовать этой сделке. И меньше всего – сечинско-патрушевские охранители нашего удивительного отечества. И господин Бастрыкин с его неподкупным Следственным комитетом будут смотреть в другую сторону. Мы же живем при капитализме, товарищи! -- как любит напоминать нам "вечная комсомолка" Матвиенко, ставленница нашего "конкурентноспособного" Президента .

Почему же эти офицеры, честно выполнявшие приказ своего главнокомандующего, не могут позаботиться теперь о себе и своих семьях, когда этот главнокомандующий предал их? А как же "гостайна"? Какая "гостайна"? Ведь сам Путин приказал передать всю эту "гостайну" людям Гейтса и Брейтвейта.

Я уверен, что эти офицеры не примут щедрого предложения врагов России. Хотя, если бы они это сделали, то во всей стране не нашлось бы ни одного человека, который имел бы моральное право упрекнуть их за это. А вот ответа от Путина наше общество потребовать обязано!

На публике Путин любит выражать офицерам российской армии и спецслужб свое уважение и признательность за их нелегкий труд. На деле он предает их!

По какому праву главнокомандующий России выдает российских офицеров на расправу или милость врагу? По какому праву он передает грифованные материалы о коррупционной деятельности своего силового окружения частной разведывательной фирме, принадлежащей спецслужбам США, Британии, Саудовской Аравии, Украины, "Ичкерии" и Литвы? В течении последних двух лет генералы украинской военной разведки, кадирийского подполья и российская агентура влияния, входящие в состав этой компании-ширмы, публично шантажируют это силовое окружение, провоцируя его на госпереворот с последующей сдачей России Западу для ее расчленения. Быть может, Путину мерещатся лавры Горбачева? Быть может, он мечтает о своем Форосе? Как иначе объяснить его действия?!

Путин гордится усилением российской армии, новыми ракетами и прочими видами современного оружия, поступающего в войска. Он занимает все более независимую позицию по основным вопросам международной политики. Но никакие ракеты и стратегические бомбардировщики не защитят страну от измены. А насквозь коррумпированные спецслужбы готовы к ней, как готово упасть гнилое, проеденное червями яблоко. Сейчас судьба страны решается внутри ее. И она не должна зависеть от судьбы одного человека, будь он хоть полубогом. Не сорвись покушение на Путина в Тегеране, мы все были бы сейчас на краю бездны. Такая ситуация не должна повториться. Если силовая группа Сечина, проевшая коррупцией все правоохранительные органы страны, не будет удалена как раковая опухоль, Россию ждет катастрофа.

Антон Баумгартен

21 октября 2007

Второй текст принадлежит интернет-фигурам, выступающим под именами Вадим Штольц и Наташа Барч. Текст называется "В первой половине октября страна стояла на пороге Барбароссы". Предлагая читателю еще раз воспользоваться моим методологическим "костылем", я привожу этот текст опять же без сокращений.

На днях группа бурцев.ру получила информацию из одной среднеазиатской республики о некоторых деталях готовившегося покушения на Владимира Путина. По словам нашего источника эта информация получена от "иранских коллег из BABAK" (служба контрразведки Министерства информации и безопасности Ирана). Покушение, которое должно было произойти во время саммита прикаспийских стран в Тегеране, удалось предотвратить на заключительном этапе его подготовки.

Организатором покушения был узбек Наджмиддин Камилидинович Жанов по кличке "Яхье" (Яхья) или "Командир Ахмат" - лидер Группы Исламского джихада (ГИД), несколько лет назад отколовшейся от Исламского движения Узбекистана (ИДУ). В прессе указывается, что Яхье замешан в терактае в Пакистане и и подготовке теракта в Германии. По словам нашего источника, Яхье находится "на коротком поводке у ЦРУ", по его просьбе американцы недавно убили в Афганистане его конкурента -- лидера ИДУ Тахира Юлдашева.

Для организации покушения в Тегеране Яхье привлек белуджей из радикальной группировки исламистов, созданной ЦРУ для борьбы с Ираном с территории пакистанского Белуджистана. Белуджи подготовили все очень профессионально, от трагического исхода отчасти спасла случайность, отчасти - профессионализм иранских контрразведчиков.

Предполагается, что в конце года, перед выборами в Узбекистане, американцы могут перекинуть боевиков Яхье на юг Киргизии для вторжения в узбекистанскую часть Ферганской долины.

Координатор Московской группы бурцев.ру Наташа Барч попросила председателя Международной редакции Вадима Штольца прокомментировать это сообщение.

НБ. Вадим, сообщение о подготовке покушения на Путина в Иране новостное агенство "Интерфакс" распространило в воскресенье вечером 14 октября. Путин должен был лететь в Иран на следующий день. Если верить агенству, эту информацию они получили от "заслуживающего доверия источника в российских спецслужбах". Тебе не кажется странным, что наша "независимая" пресса и "московская политология", как известно самая проницательная в мире, как-то вяло отозвались на это событие и не порадовали нас сенсационными теориями. Это тем более странно, что известие о возможности покушения на Путина совпало с резким обострением ситуации в Москве, после того, как группировка Сечина-Патрушева-Бастрыкина нанесла удар по группе Черкесова-Золотова-Чайки, арестовав генерала ФСНК Александра Бульбова и нескольких его подчиненных. Я знаю, что у Международной редакции есть своя точка зрения, даже теория того, что готовилось в Москве.

ВШ. Да, такая теория, даже уверенность у нас есть. Если коротко, то в первой половине октября, рискну даже сказать точнее, вплоть до 11 октября Россия стояла на грани Барбароссы # 3. Причем по сценарию очень близкому к тому, о котором писал Антон Баумгартен в своей книге "Третья Барбаросса".

НБ. Почему до 11 октября? И вообще, поподробнее, пожалуйста.

ВШ. Мы полагаем, что диверсионная группа белуджей была выявлена и обезврежена персами не позже 10-11 числа, после чего фарвестовцы получили от американцев сигнал отбоя и покинули Дубай, где они сидели, как минимум, месяц. Когда Гейтс и Райс прилетели на следующий день в Москву, это было 12 октября, Гейтс уже знал, что теракта не будет. Кстати, мы склоняемся к тому, что за Жановым ("Яхье") стоит конкретно не ЦРУ, а какое-то подразделение РУМО. Это военная разведка США, засекреченная не хуже советского ГРУ, практически неподконтрольная Конгрессу. Сейчас она в полном распоряжении Гейтса. Группа Жанова – подставная, и по сведениям наших источников находится полностью под контролем американцев. Взрыв в Исламабаде и якобы "предупрежденный с помощью ЦРУ" теракт в Германии – это отчасти и способы создать организации Жанова репутацию настоящей р-р-радикально-исламистской. А теракт жановцев в Исламаде должен был, по мысли американцев, привести к разрыву соглашений между Мушаррафом и племенами Северного Вазистана. Интересно, что в западной прессе были попытки представить группу Жанова детищем узбекских спецслужб. Это такое двойное легендирование.

Теперь так. После провала переговоров с Путиным, Гейтс и Райс решают использовать уже "мертвую собаку" в интересах дела и передают Патрушеву предупреждение о готовящемся "иранцами" покушении на Путина в Тегеране. Расчет понятен. Во-первый, попытаться предотвратить поездку Путина, от которой они ничего хорошего не ждали, и развести русских и иранцев. Во-вторых, подстраховаться на случай, если иранцы пробьют белуджей на предмет заказавшей им Путина группы Жанова (что ВАВАК и сделал) -- принцип "отрицаловка превыше всего" американцы унаследовали от англичан. Возможно здесь был и третий момент. Нам неизвестно, как происходила передача Патрушеву этой информации. Но интуиция подсказывает, что так или иначе, Эрмарт позаботился, чтобы выставить при этом фарвестовцев в самом выгодном свете и дать возможность Сечину еще раз указать Путину на их незаменимость.

НБ. Хорошо, а почему они оставались в Дубае до 11 и как это все должно было разыгрываться в Москве?

ВШ. Задача фарвестовцев, в первую очередь Лихвинцева, заключалась в том, чтобы спровоцировать Сечина пойти на обострение в Москве ДО планируемого американцами теракта в Тегеране. Им это удалось. Они убедили Сечина и генералов-отморозков в ФСБ, что теперь речь идет об их выживании. Наверняка использовали для этого и наши публикации. Смотри. Бульбова и его людей арестовывают 2 октября. Через неделю Басманный суд дает ордер на их арест, и в тот же день "Коммерсант" публикует статью Виктора Черкесова о "воинах" и "торговцах" среди силовиков. Генералы ФСНК публично встают на защиту Бульбова и ходатайствуют о его освобождении на поруки. Все готово для Большой разборки в Москве. Путин пока молчит. Через шесть дней в Тегеране его кортеж должна взорвать машина смертников-белуджей, переодетых в форму стражей исламской революции. После этого в Москве сразу же начинается силовая разборка, война спецслужб, втянутой оказалась бы и армия. Одновременно, в Ингушетии началось бы восстание как в Нальчике два года назад, только намного шире. К этому все было готово, об этом позаботилась агентура Саидова-Нухаева-Демильханова на деньги Гуцериева. В дело вошли бы переодетые подразделения спецназа ГУР, состав и агентура Спецотдела "Р" Филина и Лихвинцева. На их применение в России есть директива Ющенко. Плюс агентура Саидова в московском джамаате. Плюс всякая дрянь из московских ЧОПов. Плюс диверсии боевиков Хизб ут-Тахрир против стратегических трубопроводов и объектов ВПК в Поволжье и Предуралье. Мало бы не показалось. В стране возникла бы страшная неразбериха, дестабилизация, появился бы повод для непосредственного вмешательства Запада. И даже, как писал Антон, для обезаруживающего удара по нашим РЯС. Заодно покушение в Тегеране - лишний повод американцам ударить по Ирану. Но это ничто по сравнению с возможностью развалить Россию раз и навсегда.

НБ. Значит, фарвестовцы все знали заранее.

ВШ. Ну, далеко не все, конечно. Все знал только Гейтс. Фарвесту американцы, видимо, заранее что-то сообщили, но без деталей, чтобы объяснить стоящую перед ними задачу поджечь задницу Сечину и Бортникову. Поэтому верхушка фарвестовцев вплоть до 11 октября сидела в Дубае и ждала вестей из Ирана. Они за это время ни слова не написали про ФСКН, как в рот воды набрали. Только когда в Тегеране у белуджей сорвалось, Фарвест стал давать задний ход в Москве и притормозил в Ингушетии. Они прямо дали понять Сечину, что тот тоже должен пока временно остановиться: http://www.forum.msk.ru/material/lenty/394389.html

НБ. Вадим, а на чем основывается влияние Лихвинцева на Сечина, как Сечин попал под контроль Фарвеста? Мы знаем только, что они служили вместе в Анголе. Что это, просто приятельские отношения?

ВШ. Об этом мы может только строить предположения, конкретной информации у нас нет.

НБ. Ну, а все-таки, какие у тебя предположения на этот счет, если они, конечно, не с потолка?

ВШ. Хорошо. Начать надо с нескольких фактов, чтобы читатели совсем не потерялись. Во второй половине 80х годов Алексей Лихвинцев -- это имя по документам прикрытия, в прессе встречается его кличка Леша Прибалт -- был офицером военной разведки при Генштабе МО СССР и выполнял свой "интернациональный долг" в Анголе в качестве "военного советника". Это были 1986-87 годы. А Игорь Сечин после окончания ЛГУ служил военным переводчиком сначала в Мозамбике, потом в Анголе. По данным в Сети, это было в 1984-1986 гг. В Анголе Сечин служил вместе с Лихвинцевым или даже под его командой. С Сечиным они одногодки, 60-го года рождения. Но к моменту их знакомства Лихвинцев уже был спецслужбистом с немалым и разносторонним опытом, полученным в Афганистане. Там, по некоторым данным, он был заместителем Косякова, командира спецгруппы "Н", ныне тоже генерала ГУРа. Можно также предположить, что его готовили не для агентурной работы на Востоке, как Лунева и Саидова, а для спецопераций в Западной Европе, в тылу НАТО. Информационно-психологическая война, идеологическая мутотень, которой занимаются Суриков, Баранов и отчасти Филин -- это не его дело. Чем он занимался в Анголе помимо своей официальной работы, можно только догадываться по его карьере в Афганистане. Об этом уже мы и Антон писали. Но коротко для читателей.

Спецгруппа "Н" официально должна была вести борьбу с наркотрафиком душманов. На самом деле она работала на героиновую линию генерала ГРУ Гусева из Ферганы в США через Кубу и другие страны Латинской Америки. При этом ядро группы, состоявшее из личной агентуры Гусева (Филин, Лихвинцев, Лунев, Суриков, Саидов), видимо, занималось самыми деликатными делами: защитой от военной контрразведки, вербовкой агентуры, подкупом, устранением нежелательных свидетелей, а главное, связью с резидентурой американцев в Пакистане, саудовцами и пакистанской ИСИ. При этом люди вязались кровью. Например, вербовка могла включать записанную на камеру казнь одного душмана другим и т.п. При таком роде деятельности люди матереют быстро, поэтому нетрудно догадаться, что когда они встретились в Африке, Лихвинцев был намного сильнее Сечина в психологическом и волевом плане, не говоря уже о своем специфическом опыте и познаниях. Но у Лихвинцева было одно слабое место -- он не знал португальского. Ему нужен был военных толмач. А это деликатная профессия, особенно учитывая, что официальный пост Лихвинцева был только прикрытием для его настоящей роли личного агента Гусева в каких-то нелегальных делах в Африке, где уже с 70-х годов ГРУ вело операции с алмазами и другими предметами первой необходимости в рамках анти-КОКОМ и вне любых рамок. Там же в те годы командовал генерал Очоа — старый кореш Гусева, в недалеком будущем ставленник Горбачева и американцев на роль лидера анти-кастровского переворота.

Так вот. Есть в Питере такой писатель и сыщик, зовут его Андрей Константинов. Кажется, это псевдоним. Известен как автор документальной книги "Бандитский Петербург". В прошлом – военный переводчик. Лет десять назад он написал повесть под названием "Журналист". Если помнишь, мы как-то обсуждали в редакции роль литературы в борьбе российских группировок бюрократов и капиталистов. Это своего рода национальная специфика. Великая русская литература кончается фарсом. Например, книги Проханова это не только идеологические обманки нашего ВПК, но и прямые активки, созданные при посредстве и в интересах определенных военных групп в Генштабе и при самом непосредственном участии группы Эрмарта-Сурикова в Фарвесте. Это в чем-то коллективное творчество.

Так вот, повесть Константинова интересна по ряду обстоятельств. Во-первых, в ней описывается время, место и среда, близкие или даже идентичные со службой Лихвинцева и Сечина в Африке. Только в повести это Йемен, куда Фарвест тоже переправлял оружие еще при Паше Грачеве. Во-вторых, Константинов был близок к Роману Цепову, большому петербургскому авторитету. Вместе с Цеповым написал повесть "Рота" по мотивам подвига Шестой роты псковских десантников. Потом Цепов помог финансировать фильм. Так вот. В "Журналисте" Константинов использовал не только свой опыт работы военным переводчиком в Йемене, но и кое-какие сведения, полученные от Цепова. В свою очередь, Цепов скорее всего получил эти сведения от Сергея Петрова, своего приятеля и партнера. Петров был сотрудником военной разведки Украины. Он перешел туда из ГРУ вместе с Филиным, Лихвинцевым и Косяковым. Как и они был то в резерве, то работал под крышей ГУРа в коммерческих организациях, в том числе в Фар Вест ЛТД. Видимо, и французский паспорт получил не за красивые глаза, работал на французов вместе с Яшей Косманом. Как верные сыны трудового народа. Поэтому Петров знал что-то об ангольском периоде Лихвинцева и что у них там завязалось с Сечиным. Поделился с Цеповым. А Цепов, кстати, тяготел к группе Золотова, начальника охраны Путина. Они знали друг друга еще с Питера. Цепова потом отравили какой-то радиоактивной гадостью как Литвиненко и Юрия Щекочихина, расследовавшего дело "Трех китов".

В общем, как я слышал, в главном герое повести, переводчике Андрее Обнорском, есть черты ангольского периода жизни Сечина. А вот его антагонист, капитан Виктор Кукаринцев, якобы имеет своим прототипом Алексея Лихвинцева, тоже капитана в ту пору. В повести Кукаринцев работает на таинственную группировку в ГРУ, которая связана с натовцами и помогает их союзникам в Йемене. Это, в принципе, верное описание того, чем занимались тогда и продолжают заниматься сейчас питомцы генерала Гусева. Обнорский становится невольным свидетелем предательской деятельности Кукаринцева и его начальства, а также объектом психологической манипуляции и шантажа с их стороны. Кто знает, может что-то в этом роде произошло и с лейтенантом Сечиным. Его могли замешать в какое-то преступление, или подвергнуть психологической обработке, сделавшей его зависимым от Лихвинцева. Но скорее всего, они просто доверяли друг другу с Анголы, а когда Сечин пошел в гору, стали вместе делать дела. Здесь можно только гадать.

НБ. Вадим, статья, на которую ты только что ссылался, "Спецподразделения с Украины, из Белоруссии и Чечни не примут участия в междоусобной войне российских спецслужб", заканчивается таким предостережением Филина ко всем честным сотрудникам российских спецслужб. Я цитирую:

"Наконец, последнее. Я надеюсь, что Александр Бульбов вскоре вновь обретет свободу. Мне хотелось бы обратиться к нему и его подчиненным: Вы вели оперативные разработки, осуществляли оперативное сопровождение уголовных дел не по собственной инициативе, а по приказу с самого верха. Тот кто отдал вам этот приказ, предал вас, сдал вас тем, кого вы разрабатывали. Разве вас не предупреждали, что все кончится именно этим? Разве у вас не было перед глазами аналогичных примеров? Делайте выводы на будущее".

В конце Филин явно ссылается на ликвидацию офицера военной контррразведки Армена Саркисяна и разгром его оперативной группы. Но как понимать фразу Филина "по приказу с самого верха"?

ВШ. В буквальном смысле — Черкесов получил приказ на оперативную разработку Фарвеста лично от Путина. В устной форме, конечно...

НБ. Тогда я уже ничего не понимаю. Путин поручил им следить за Фарвестом, и Путин сдал их Фарвесту?!

ВШ. Конечно! Чего же здесь непонятного? А еще москвичка... (смеется).

НБ. Ну, если ты такой умный, то объясни, зачем тогда вообще было взрывать Путина?

ВШ. Ну, не Фарвест же его взрывать собирался...

НБ. Пусть так, но тогда получается, что Путин тоже на крючке.

ВШ. Не будем торопиться с выводами, особено со слов такого блефуна, как Филин. Да и крючки разные бывают. Все, что мы знаем твердо, наверняка, это что Путин поручил Черкесову вести оперативную разработку Фарвеста и линии Дисконта по выводу миллиардов долларов отморозками вроде Бортникова и другими фигурами сечинско-патрушевской группы, которых Фарвест шантажировал еще летом, до наших последних публикаций. Это было логично. Бульбов и его люди хорошо поработали по "Трем китам" и китайскому ширпотребу. Путин знал, что Сечин с Патрушевым крышевали и Фарвест. У него были докладные Сергея Иванова и Черкесова для сравнения. Поэтому с точки зрения Путина логично было отдать Фарвест под наблюдение ФСКН. То же самое с Дисконтом, где сильно засветился (с помощью Фарвеста) Бортников. Но это решение Путин принял еще тогда, когда рассматривал Сергея Иванова как своего преемника. Если он изменил свои планы и решил идти на третий строк с Зубковым в виде одногодичной прокладки, то должен был сдать людей ФСКН Сечину и Фарвесту, потому что теперь они становились его опорой, и поэтому все то, что наработал Бульбов с коллегами и по Фарвесту, и по Дисконту – становилось опасным для самого Путина. А Дисконт – это ведь только верхушка айсберга. Судя по некоторым сообщениям в СМИ, специалисты Бульбова вышли на финансовую инфраструктуру мировой наркоторговли, где Россия бежит впереди планеты всей.

НБ. А почему Путин изменил свои планы?

ВШ. Замечу, что он мог сделать вид, что изменил их. Кто знает? Путин не из стали сделан. Его психологически разрабатывали в течение ряда лет, особенно интенсивно после Братиславы. Потом Путину дали понять, что кандидатура Иванова будет означать большие проблемы для России. Например, Суриков недавно заявил по телевидению буквально следующее:

"Очень важно, кто будет преемником. Если это будет фигура, которая не будет вызывать антагонизма и отторжения со стороны сколько-нибудь влиятельных элитных групп, то все будет в порядке. Это должна быть компромиссная фигура. Зубков – это пример компромиссной фигуры. Если же это будет фигура, которая будет вызывать аллергию, как, например, Иванов у определенных властных групп... Хороший он или плохой – это другой вопрос, но это факт, что многие его не приемлют. И это, в свою очередь, будет вызывать различные действия, которые были бы направлены на то, чтобы как-то повернуть ситуацию. Поэтому весь вопрос в том, будет преемник компромиссной фигурой или конфликтной. Если будет конфликтная фигура – можно ожидать всего. Если будет компромиссная фигура – все пройдет спокойно".

То есть прямым текстом говорится, что будут теракты и прочие прелести. Потому что Иванов не коррумпирован, значит опасен. Уволит Сечина, Патрушева, а за ними полетят десятки генералов-отморозков из ФСБ, Таможни, ГРУ. Полетят их свиты из бизнесменов, отбиравших с помощью этих генералов бизнесы у других. Откуда у нас рейдерство? От Сечина с Патрушевым. Начнется Большая Разбираловка. Потом у Иванова нет своей бюрократической базы, а у Сечина она огромная и вся повязанная криминалом и круговой порукой. Кстати, последняя новость. К сечинско-фарвестовскому блоку уже формально присоединился Слава Сурков, славный идеолог нашей "суверенной демократии". По сообщению надежных источников, он стал пайщиком Фар Вест ЛЛЦ вместе с Турки, Беренисом и прочей шоблой. Через подставную фирму, конечно. Кстати, и Черкесова они теперь попробуют закадрить. Это стиль Фарвеста. Они сейчас сделают вид, что отпрыгнули от Сечина, и протянут руку Черкесову, как это сделали с Невзлиным после разгрома ЮКОСа и сейчас с Гуцериевым. Здесь сказывается их школа подготовки к глубокому элитному проникновению. Первая заповедь в этом деле: дружить со всеми, никогда не связывая себя ни с одной стороной за счет других.

НБ. Но все-таки есть у них что-то на Путина или нет?

ВШ. Есть или нет, нам они об этом не скажут. Думаю, что нет. Иначе они его давно бы в бараний рог скрутили. Главные сюрпризы у Путина еще в рукаве. А Филин блефует. И летом 2003 блефовал, когда Саркисян с Сихарулидзе "предъявили" ему в Лозанне. Просто Филину пока везет, что неудивительно с такой крышей, как Сечин, Эрмарт и Брейтвейт. Но еще совсем недавно настроение у них было не такое бодрое. Филин знает, что везение может кончиться в любую минуту. Поэтому ему важно запугать российских спецслужбистов, представить себя этаким неуязвимым Рэмбо, у которого в кармане сам Путин. Психология решает очень многое.

НБ. Последний вопрос. Что дальше?

ВШ. После провала с подрывом Путина в Тегеране и путчем в Москве американцы и Фарвест должны вынуть из кармана какой-то запасной вариант. Это может быть Узбекистан, Грузия, Украина. Должны у них быть и запасные заготовки для теракта.

НБ. Кстати, об Украине. Филин окончательно помирился с Тимошенко и теперь у них дружба навеки. По этому случаю, как сообщает оперативная группа "Ярослав Галан", на прошлой неделе они с Юлей напились до невменяемого состояния. Свою цель – испортить отношения Украины и Россией и скорее втянуть Украину в НАТО -- Филин теперь даже не скрывает.

ВШ. Насчет вечной дружбы я не очень верю. Турчинова она им не простит. Да и вообще... социопаты вроде них не способны ужиться. А вот то, что Путин поставил Сечина курировать отношения с Украиной, это очень опасно. Он будет подыгрывать бандеровцам. Чем больше напряжения, тем лучше для Сечина. И Фарвест с Эрмартом его все время подталкивают к такому выводу. Уже вчера устроили провокацию на горе Говерла, задействовав старого гэбэшного провокатора Дугина, дружка Сурикова, Нухаева и Проханова.

НБ. Так же как и руководитель Евразийского совета молодежи Павел Зарифуллин.

ВШ. Да, Зарифуллин – хороший знакомый Сурикова, из их обоймы. Антон Викторович его привлек к недавнему активному мероприятию сечинской "партии третьего срока" на канале КМ.

НБ. И все же, Вадим, что дальше по большому счету?

ВШ. Если по большому счету, то главное дело сделано. Фарвест, его связь с силовой группой Сечина и ее отморозками, альянс разведок, стоящий за ним, его элитная база, его преступления и планы стали фактом общественного сознания. И Путин не может не считаться с этим. Теперь каждый шаг Путина будет, так или иначе, сравниваться с посылками наших публикаций, в первую очередь, "Третьей Барбароссы" Антона. Путин еще может сдавать Фарвесту честных офицеров-патриотов по соображениям, которые известны только ему. Но он уже должен делать это в тайне. Реакция на арест генерала Бульбова и его товарищей показывает, что мера терпения общества переполнена.

Я имею в виду беспредел силовой группы Сечина, его генералов-отморозков, Фарвеста и стоящих за ним иностранных спецслужб. Сначала полностью развратили Прокуратуру, потом подмяли под себя и превратили в публичный дом сечинцев Следственный комитет Бастрыкина. Нагло, среди бела дня убивают Хлебникова, Политковскую, Козлова, чтобы дать русофобам на Западе материал для информационно-психологической войны и шантажа Путина и того же Сечина. И каждый раз холуи Сечина останавливают следствие, как только оно выходит на Фарвест, на саидовско-нухаевскую банду, и направляют его в сторону. Отпускают убийц Хлебникова, переводят стрелки на ничтожного Френкеля. Как только Чайка намекает на Стамбульское бюро Саидова-Нухаева и стоящих за ними англичан как убийц Политковской, сечинцы блокируют расследование, а после выделения следствия в Следственный комитет Саидов добивается фабрикации показаний против Шамиля Бураева, и его арестовывают. Бураев – заслуженный человек, награжден российскими орденами, он -- представитель той части чеченского общества, которое не мыслит себя вне России. И одновременно с этим беспределом, Саидов публикует статьи, где открыто пишет о планах кадыровцев провозгласить независимость через 15 лет. Все это на глазах у Патрушева и органов Прокуратуры, которые в течение последних двух с половиной лет потворствуют публичному шантаж высшего руководства России на страницах медийных органов Фарвеста — Форум.мск.ру и Завтра.

Но, как я сказал, теперь в дело вступает фактор общественного мнения. Наше общество изменилось, люди не хотят, чтобы на месте ельцинского беспредела закрепился беспредел отморозков-силовиков, чтобы агентура западных спецслужб вроде Антона Сурикова и украинские генералы в законе вроде Филина и Лихвинцева решали наше будущее. Почитай интервью Кирилла Кабанова из Национального антикоррупционного комитета или профессора Мусина, главу экспертной группы по проблемам борьбы с коррупцией. Мусин прямо говорит, что арестом Бульбова силовая мафия бросила прямой вызов обществу, вызов национальной безопасности России. Понимаешь, уже в прямом эфире люди заявляют, что силовая группа Сечина – это сейчас самая страшная опасность для страны. Поэтому я верю, что эту мафию мы всем миром все-таки сбросим со своей шеи.

НБ. Спасибо, Вадим.

Так подробно репрезентировав left.ru, я должен аналогичным образом представить (и проанализировать) позицию его оппонента.

С 1 по 11 октября 2007 года сайт Форум.Мск.Ру фактически никак не реагировал на ситуацию вокруг ареста генерала Бульбова. Когда вокруг бушуют страсти, то отстраненность репрезентативнее, чем любая накаленная страсть. Единственное исключение в этот период – высказывание М.Делягина от 4 октября, носившее ернический характер:

"Я полагаю, что не обязательно искать сложные объяснения аресту генералов Госнаркоконтроля. Зачем вспоминать дело "Трех китов" и возможных "кошек", которые могли пробежать между уважаемыми ведомствами. Может быть, генералов Госнаркоконтроля арестовали за пособничество скрытой рекламе наркотиков? Вот, по всей Москве висят плакаты "План Путина – победа России", избирком заверил другой слоган, на этот раз конкурирующей фирмы – "План Путина – победа справедливости". Никто не знает, что за "план Путина" такой, где этот план можно узнать – но все знают теперь, что у Путина – какой-то очень крутой, забористый план. В смысле – трава. Потому что слово "план" у молодого поколения ассоциируется вовсе не с пятилетними планами КПСС, а с анашой, с "дурью", той самой, с которой призван бороться Госнаркоконтроль. Так может, генералов арестовали за пособничество массовой пропаганде наркотиков? Но, пожалуй, начать надо было с тех, кто догадался поставить фамилию Президента России (я очень много критикую конкретного президента Путина, но Президент – это все-таки символ нашей страны, а мы ее патриоты) рядом со словом "план".

Делягин не только ерничает, но и всячески показывает, что по определенным причинам он КАТЕГОРИЧЕСКИ И ИМЕННО КАТЕГОРИЧЕСКИ не хочет обсуждать ситуацию вокруг Бульбова по существу.

12 октября молчание Форума.Мск.ру наконец прервано. На данном сайте появляется первая серьезная публикация на тему Бульбова – статья Натальи Роевой "Итогом "эры стабильности" стали "чекистские войны".

В первых же строках статьи названа причина, которая заставляла авторов сайта обходить события вокруг ФСКН в течение полутора недель: "Не стану скрывать, что накануне ареста генерала Бульбова нас настоятельно попросили воздержаться от комментариев "хотя бы дней десять". К настоящему моменту эти десять дней уже прошли".

В статье Роевой приводится хронология событий вокруг Бульбова. Подробно – с большими цитатами – излагается статья Черкесова от 9 октября.

Далее Роева приводит оценки событий, сделанные Юлией Латыниной, Андреем Пионтковским, Евгением Киселевым и другими, а также высказывания авторов сайта. Тон приведенных высказываний – скорее, негативный. Причем, негативизм тона относится ко всем сторонам конфликта, но особенно – к ФСКН.

Из приведенных высказываний показательна реплика постоянного автора Форума.Мск. Владимира Филина:

"1 октября война приняла необратимый оборот. …Кремлевские чекисты и дальше будут друг друга "мочить", будут сажать, травить и стрелять. Это люди с криминальным мышлением, бандиты в погонах. Сами они не успокоятся, пока друг друга не перебьют. Путин их тоже не остановит, так как в реальности он спецслужбы не контролирует. Россия уверенно возвращается в первую половину 90-х годов, когда противоречия на улицах Москвы разрешались вооруженным путем, как при штурме Белого дома в октябре 1993 года и в ходе операции "Мордой в снег" в декабре 1994 года".

Два дня спустя – 14 октября – на Форуме.Мск. появляется статья все той же Натальи Роевой "Даже если Бульбов – их враг, врага надо уважать". В статье приводится три мнения – главного редактора газеты "Завтра" Александра Проханова и постоянных авторов сайта – Владимира Филина и Руслана Саидова.

А.Проханов: "Бульбов – близкий мне человек, я его знаю хорошо, испытываю к нему дружеские, товарищеские чувства. Я имел возможность наблюдать его в критические для Родины ситуации. (…) Я его не так давно видел до ареста. Я хочу сказать, что та деформация, которой он подвергается в прессе определенной, она направлена на то, чтобы создать из него образ грабителя, стяжателя, бесчестного человека. Например, говорят, что на Куршской косе под Калининградом у него какие-то огромные виллы, он чуть ли не купил всю косу. Там маленький, небольшой домик, принадлежащий его родителям, в деревеньке, где и свет не всегда появляется, газа там нет. Вот что такое вилла Бульбова на Куршской косе. Говорят, что у него, когда был обыск дома, у жены какие-то горы, россыпи бриллиантов нашли. Это все вздор. Там даже не было оперативной съемки, которая зафиксировала бы эти бриллианты. Говорили, что он поехал в Эмираты отдыхать. Он был в Эмиратах по командировке, он устанавливал там контакты со спецслужбами Эмиратов. Одним словом, это сильный, благородный человек, которого не удастся сломить".

В.Филин пишет: "Я не знаком с материалами уголовного дела и о степени вины Бульбова судить не могу. Но я удивлен, что его арестовали. Обвинения, о которых писала пресса, на мой взгляд, не заслуживают столь жесткой меры на этапе предварительного следствия. Я считаю, в отношении Бульбова и других сотрудников Наркоконтроля вполне можно было бы ограничиться подпиской о невыезде".

Р.Саидов: "Бульбов получил высокие государственные награды не сейчас, а тогда, когда их просто так не раздавали, когда еще существовала наша Родина – Союз Советских Социалистических Республик, которому мы все присягали. Бульбов исполнял интернациональный долг в Афганистане, он с оружием в руках защищал Советскую власть в октябре 1993 года. Хотя бы этим он заслужил к себе уважительное отношение. Неприятно наблюдать, что, невзирая на его заслуги, в "желтой прессе" и интернете ведется организованная кампания по дискредитации Бульбова как личности, муссируются все эти "горы бриллиантов", Куршская коса, Майское месторождение золота... Эта кампания не делает чести ни ФСБ, ни Игорю Сечину. Даже если Бульбов – их враг, врага тоже надо уважать. Тем более, что в руках у Сечина и ФСБ имеется "басманное правосудие", которое сделает все, что они ему прикажут. Так зачем же еще информационная грязь?"

Таким образом, первоначальный негативизм по отношению к сторонам конфликта, сопровождаемый особо подчеркнутым негативизмом по отношению к ФСКН, сменятся двойственной позицией: возможно, Бульбов и виноват, но принятые в отношении него меры – арест, шельмование в СМИ – избыточны и дискредитируют тех, кто их применяет.

На следующий день – 15 октября – на Форуме.Мск выходит статья все той же Натальи Роевой "Социально-экономический строй, созданный в России, получил название – неофеодализм". Вся публикация Роевой посвящена статье Черкесова.

Вначале длинная цитата:

"В статье утверждается, что Россией управляет "чекистская корпорация", внутри которой в последнее время разгорелась междоусобица, "война всех против всех", которая грозит гибелью всей "корпорации", а вместе с ней – стране, которую к тому же стремятся уничтожить внешние и внутренние "враги". Социально-экономический уклад, складывающейся при Владимире Путине, Виктор Черкесов назвал "неофеодализмом". Директор Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков сравнил его с военными режимами, существовавшими некогда в странах Латинской Америки. Правда, здесь явная подмена понятий – чекистский режим ни в коем случае нельзя называть военным. Это все равно, что спутать гитлеровское Гестапо с Вермахтом или Абвером. Или, более мягкое сравнение, – спутать царскую "охранку" с Генеральным штабом армии Российской Империи.

Заведомо несистемный поступок Виктора Черкесова привлек к себе самое пристальное внимание российских и иностранных политических аналитиков. Он стал одной из главных тем научной конференции под эгидой Центра исследования конфликтов Института проблем глобализации, начавшей свою работу в Дубае (ОАЭ) за день до ареста генерала Бульбова и продолжавшейся до 11 октября.

На конференции присутствовали эксперты не только из Российской Федерации, но также из Саудовской Аравии, США, Великобритании, с Украины, из Белоруссии, Литвы, Чеченской Республики и даже из далекой Колумбии. Их мнения о проблемах, поднятых Виктором Черкесовым, в первую очередь, о путинском "неофеодализме" и отношении к нему "врагов", мы планируем опубликовать в ближайшее время".

Далее приводится мнение Юлии Латыниной о статье Черкесова, озвученное ею в программе "Код доступа" 13 октября 2007 года на радио "Эхо Москвы".

16 октября та же Роева публикует статью "Международное экспертное сообщество обеспокоено чекистскими войнами в России".

Вся статья, опять-таки, посвящена выступлению Черкесова. Приводятся мнения Кондаурова (на "Эхо Москвы" от 14 октября"), Филина, Саидова, анонимных экспертов из США и Саудовской Аравии. Мнения Филина, Саидова, американского и саудовского экспертов озвучены на форуме в Дубае, о котором Роева сообщала в статье днем ранее.

А.Кондауров: "Что касается идеологии, которая изложена в его (Черкесова) письме, я ... с ней не согласен и готов спорить по каждому пункту. Я с Черкесовым знаком, и хочу констатировать, что это человек порядочный и очень приличный. ... Он уголовно-процессуальный кодекс нарушал? – не нарушал. Он фабриковал дела? – не фабриковал. Он был хорошим профессионалом, хорошим следователем. ...Он многоопытный государственный муж, и когда он готовил статью, конечно, он понимал все последствия, в том числе, и для себя лично.

Я считаю, что человек совершил гражданский поступок – я к этому так отношусь – по отношению к своим подчиненным, по отношению к нам. Потому что он первый сказал, что сегодня не все равны перед законом, ... сегодня тот, кто имеет административный ресурс и влияние на правоохранительные органы и судебную систему, может творить беззаконие. Одно дело, когда об этом заявляют адвокаты ЮКОСа... и другое дело, когда это говорит ближайший соратник Путина – это совершенно разное. Это его заявление для меня свидетельство глубочайшего кризиса, это предвестник системного кризиса в стране".

В.Филин: "Мало кто сомневается, что наиболее благоприятный сценарий по Черкесову – это утопия. Создания гражданского общества, интеграции с Западом не хочет русский народ, в чем, кстати, он принципиально отличается от наших украинцев – все ведущие политические силы Украины, несмотря на разногласия, выступают за строительство гражданского общества и вхождение в Европу. В этой связи, остались два сценария – неофеодализм или распад Российской Федерации.

Впрочем, одно другого не исключает. Русским удалось почти невозможное – они повернули вспять ход истории. В 1980-е годы существовали СССР и социализм. В 1990-е годы Советского Союза уже не существовало. Приняв 12 июня 1990 года Декларацию о государственном суверенитете РСФСР, русские этим Советский Союз уничтожили.

Уничтожили они и социализм, начав либеральные "реформы" Гайдара. Вместо этого в уже новой, невиданной доселе стране – Российской Федерации – утвердился ельцинский олигархический капитализм. Но не надолго. Приход в Кремль чекистской корпорации во главе с Владимиром Путиным ознаменовал переход от капитализма к неофеодализму.

Исходя из регрессивной тенденции можно ожидать, что следующей стадией деградации станет период феодальной раздробленности. А затем – исторически предшествовавший раннему феодализму период Великого переселения народов, когда молодые динамичные племена, в том числе пришедшие из Азии, занимали все новые пространства, заменяя на них разложившиеся и выродившиеся старые нации.

Таким образом, руководимый чекистской корпорацией русский народ, повернувший вспять колесо собственной истории и не желающий входить в Европу 21-го века, неминуемо рано или поздно окажется в Европе 5-го века, после чего сойдет с исторической сцены.

Вопрос в том, как скоро это произойдет, и какие это будет иметь последствия для окружающего мира? Проще говоря, как долго просуществует "путинская стабильность"? И что лучше для Украины и всего остального мира: распад Российской Федерации или продолжение ее существования в неофеодальном формате "суверенной демократии" максимально длительное время?

По моему убеждению, из сугубо прагматических соображений для Украины режим Владимира Путина – это благо, а распад России – катастрофа. Именно поэтому я оказался в числе тех, кто стоял у истоков публичной дискуссии в поддержку третьего срока Путина, за что был нещадно критикуем в Украине".

Р.Саидов: "Чеченский фактор за последние 20 лет не раз использовался в кремлевских междоусобных разборках. Мы больше не должны этого позволить. Совершенно неважно, какой у русских будет строй – неофеодализм или что-то еще. Важно чтобы еще хотя бы лет 10-15 в России сохранялась стабильность, чтобы эта страна пока не распадалась. А дальше жизнь сама подскажет, объявлять нам независимость или еще повременить".

Анонимный эксперт из США: "Соединенные Штаты сейчас имеют много проблем на Среднем Востоке. Это хорошо известные конфликты в Ираке, Афганистане, возможно, в скором времени – в Иране. Сохраняется напряженность в секторе Газа, в отношениях Израиля с Сирией и Ливаном. Взрывоопасная ситуация в Пакистане. Турция готовится воевать на севере Ирака – в Курдистане.

С другой стороны, предстоит президентская гонка и сейчас неясно, кто возьмет Белый дом – Рудольфо Джулиани, Хиллари Клинтон или, может быть, Альберт Гор?

В такой ситуации Соединенным Штатам не нужны дополнительные проблемы еще и в России, если столь информированный человек, как Виктор Черкесов, считает, что война внутри бывшего КГБ может дестабилизировать Россию, эту войну нужно немедленно прекратить".

Анонимный эксперт из Саудовской Аравии: "Возможная дестабилизация России неизбежно переключит на нее внимание американцев. Соответственно, их участие в делах нашего региона потеряет для них приоритет. Это при том, что явной стала экспансия Ирана, стремящегося к региональной гегемонии.

Иран уже контролирует юг Ирака и часть Багдада. В дальнейшем можно ждать развертывания иранской подрывной работы на Бахрейне и в Восточной провинции Саудовской Аравии. США – единственные, кто в регионе имеет потенциал для военного сдерживания Ирана. Поэтому мы совсем не заинтересованы, чтобы Соединенные Штаты ослабляли свое внимание к проблемам Арабского (Персидского) залива, отвлекаясь, например, на Россию".

Резюме Роевой по этим высказываниям: "Суммируя мнения экспертов и политологов, можно сказать, что было выражено общее несогласие с Виктором Черкесовым в том, что "враги" якобы хотят распада Российской Федерации, и, одновременно, общее согласие с директором ФСКН в том, что ведущиеся в России междоусобные чекистские войны необходимо прекратить в целях недопущения дестабилизации ситуации в стране".

Таким образом, при всей двусмысленности риторики (особенно в случае Филина) и несогласии с идеологическими пассажами Черкесова, Роева и авторы Форума.Мск., тем не менее, солидаризируются с мнением Черкесова о необходимости остановить межклановый конфликт.

Два дня спустя – 18 октября – на Форуме.Мск появляется редакционная статья "Спецподразделения из Украины, Белоруссии и из Чечни не будут принимать участие в междоусобной войне российских спецслужб". В статье приводится передовица Александра Проханова из газеты "Завтра" от 17 октября под "говорящим" названием "Чекисты, не стреляйте друг в друга!"

В этой передовице интересен один пассаж: "Призрак 93-го года вернулся в Москву, и если бойцы батальона "Днестр" явились тогда из Тирасполя поддержать патриотов России, почему сегодня не явятся сюда, в случае вооруженного столкновения, "волонтеры" из Киева и Минска, а также парни из Грозного, имеющие боевой опыт?"

Эту же тему поднимают Филин и Саидов, чьи мнения приводятся в той же статье.

В.Филин: "Яркого мастера слова Александра Проханова связывают с узником Лефортово Александром Бульбовым события 1993 года, в силу чего призыв писателя может кому-то показаться пристрастным. У меня другое мнение. Статья Проханова, как и обращение Виктора Черкесова к чекистской корпорации, как никогда актуальны.

Правда, меня, как человека, отдавшего немало лет службе в Советской Армии и Вооруженных Силах Украины, покоробило то, что Черкесов обращается к чекистам "воины". Чекисты – не воины, а воины – не чекисты, никогда ими не были и не будут. Но это частность.

В целом же, Черкесов, после того как президент отказался занять в конфликте спецслужб внятную позицию, был просто обязан выступить в защиту подчиненных. И он это сделал, что заслуживает уважения.

Многие упрекают Черкесова, что он, дескать, совершил антисистемный поступок, вынеся сор из избы. Пусть упрекают. Меня тоже упрекали в антисистемности, когда я только начал выступать в СМИ, но затем привыкли и ничего не случилось.

Публикация Черкесова под собственным именем, поставленные им принципиальные политические вопросы, при всей их спорности резко диссонируют в положительную сторону в сравнении грязной "чернухой", которую распространяют через "Известия", "Компромат.ру" и прочие "сливные" СМИ анонимные сторонники Игоря Сечина и ФСБ, выглядящие в информационном пространстве жалко и недостойно. Я не исключаю, что в конечном счете в кремлевской аппаратной борьбе Черкесов может и проиграть. Но моральную победу он уже одержал.

Еще один важное обстоятельство. Александр Проханов опасается, что в критический момент схватки спецслужб в Москве могут появиться спецподразделения из Украины, Беларуси, Чечни, которые склонят чашу весов в ту или иную сторону. Некоторые горячие головы действительно не прочь были бы пойти на такой вариант. Хотелось бы их охладить – спецназа ГУР, переодетого в российскую униформу, в Москве не будет, так как это противоречит национальным интересам Украины.

Наш новый премьер Юлия Тимошенко призвала к сдерживанию Кремля, вступлению страны в НАТО, союзу Украины с США. Это наше суверенное право, от которого мы не откажемся. Вместе с тем, вооруженное противостояние в соседней России, несущее угрозу всеобщего хаоса, против чего предостерег Виктор Черкесов, нанесет неприемлемый ущерб и нам, создаст для Украины неразрешимые проблемы. Они Украине не нужны, как, кстати, и Беларуси, о чем однозначно заявляют товарищи в Минске".

Р.Саидов: "Александр Проханов правильно ставит проблему – чеченцам совершенно незачем участвовать в разборках спецслужб в Москве. Если мы дадим себя в это втянуть, то вновь окажемся крайними. Достаточно вспомнить ту истерику в России, когда Рамзан Кадыров только предложил использовать силы МВД Чечни для наведения конституционного порядка в Кондопоге. А ведь Москва – не Кондопога, и с оружием нам там нечего делать".

Я с интересом слежу за высказываниями Владимира Филина и других авторов сайта "Форум.Мск.Ру". В данном случае не может не вызывать одобрения отрицательное отношение Филина к "силовому" участию спецназа ГУР Минобороны Украины, белорусских спецподразделений и силовых структур Чеченской республики в конфликте российских спецслужб.

Однако в позиции Филина есть нечто, что не может не вызывать удивления и вопросов. Ведь буквально в следующем абзаце после тезиса о недопустимости применения в Москве спецподразделений из других регионов России и даже стран СНГ Филин пишет следующее:

"Я надеюсь, что Александр Бульбов вскоре вновь обретет свободу. Мне хотелось бы обратиться к нему и его подчиненным: Вы вели оперативные разработки, осуществляли оперативное сопровождение уголовных дел не по собственной инициативе, а по приказу с самого верха. Тот, кто отдал вам этот приказ, предал вас, сдал вас тем, кого вы разрабатывали.

Разве вас не предупреждали, что все кончится именно этим? Разве у вас не было перед глазами аналогичных примеров? Делайте выводы на будущее".

Это высказывание – из разряда тех, про которые говорится: "Минер ошибается один раз".

Владимир Филин – умный и образованный человек, который по роду своей деятельности никогда не был надолго и беспощадно прикован к колеснице под названием "слово". Он понимает, что можно ответить за лишнюю информацию, за неправильные финансовые расчеты, за нарушение клановых договоренностей и политических обязательств. Все это для него настолько серьезно, что здесь он ошибаться не будет. Что касается действия словом, то тут все еще присутствует некое легкомыслие. А слово не прощает подобного ничуть не в меньшей степени, нежели все остальное. Народная мудрость, использованная в прямом телеэфире одним известным олигархом, гласит: "За козла ответишь". Когда начинаешь действовать словом, то надо помнить, что в классической ситуации можно ответить за все – за интонацию, за неверный речевой оборот, за жанр. Возможно, Филин прав, считая, что классической ситуации уже нет, что все обыдленно донельзя. И что в сфере слов, в отличие от других сфер, можно делать все, что угодно.

Будущее покажет.

Возможно, также, что Филин, оценивая происходящее с избыточной, как мне представляется, лихостью, имел в виду только то, что в "войнах" спецслужбистских кланов жертвами становятся не главы этих кланов, а рядовые исполнители, которые просто выполняли приказ и зачастую даже не представляют себе сути происходящего.

Но ведь вполне возможны и другие трактовки. И мы видим, что, как минимум, left.ru их активно использует. Причем на этот раз не высасывая из пальца, а танцуя от печки под названием "аутентичное высказывание". И доказывая, что Филин фактически призывает сотрудников спецслужб не выполнять приказы их начальников, включая приказы главы государства. Потому что начальники – предадут.

Согласно left.ru и при некоем сдержанном подтверждении Форума.Мск.ру, признается также, что Филин и его команда как бы участвуют в процессе на стороне Сечина. Но Сечин – это клан в путинской системе. Как бы этот клан ни боролся с другими кланами, он, по определению, не может бороться с Путиным. Это фундаментальное правило клановой игры. Чем острее межклановая борьба, тем комплиментарнее адресации противоборствующих кланов к главе системы, в рамках которой идет противоборство. Нарушить такую логику может только тот, кто из части системы превращается во врага системы. А этого система действительно не прощает. Если, конечно, она еще система, а не рыхлый сгусток противоречий.

Если происходящее – это элитная игра, то у нее есть правила. Наличие этих правил я и называю классикой. Если правил нет, то это постмодерн. И тогда можно все, что угодно. Но я считаю, что правила есть. Что элитные игры не предполагают "подставки", при которой (к какому бы клану ты ни принадлежал) твой клан оказывается подударен, ибо он "перешел черту" и атакует уже не другой клан, а самого Путина. По правилам элитной игры, так нельзя.

Итак, если есть классика, то (а) нельзя так ругать Путина и (б) нельзя так "разводить" Бульбова (или кого бы то ни было еще). "Разводить" можно, но не так. Иначе кто-то решит, что Филин фактически заявляет: "Рюс, сдавайся, комиссары тебя предали! В нашем лагере тебя ждет теплый гуляш!" Ведь left.ru говорит об этом прямо и развернуто. И это часть контригры.

Возвращаясь от Филина к позиции Форума.Мск.Ру в конфликте вокруг Бульбова, можно выделить в высказываниях сайта три этапа:

Первый этап – 1-12 октября – самоустранение от комментирования конфликта. Причем самоустранение нарочитое, чему свидетельством реплика Делягина и прямое признание Роевой.

Второй этап – 12-14 октября – начало комментирования конфликта. Характеризуется негативистским тоном по отношению ко всем сторонам конфликта. Но особо негативные акценты делаются на ФСКН и на личности её главы.

Третий этап – 14-18 октября – активное комментирование. Позиция двойственная (в ряде случаев используется двусмысленная риторика). Однако при всей этой двойственности прослеживается следующая линия:

1. Критика принятых в отношении Бульбова мер (содержание под стражей, шельмование в СМИ и т.д.).

2. Неприятие идеологического тезиса Черкесова о "чекистской корпорации". Но вместе с тем поддержка тех тезисов его статьи, в которых говорится о необходимости прекращения мекжланового конфликта.

3. Тезис о неучастии подразделений ГУР Минобороны Украины, белорусских спецназовцев и подразделений Кадырова в московском конфликте, к чему якобы призывают определенные (по контексту понятно, что античеркесовские) участники "московской свары".

Дальше все затихает. Если говорить об информационном затишье. Одновременно по ряду косвенных признаков можно говорить о реакциях на других уровнях системных действий. Я не хочу обсуждать эти реакции. Однако метод, который я использую, позволяет установить их наличие с вероятностью до 95 процентов. Именно подобные перебросы, когда периферийная полемика (она же специфический треп), прекращаясь, порождает завихрения на других уровнях транснациональных систем, влияющих на принятие решений, позволяет мне относиться к этому трепу не как к бросовой псевдодетективной зауми, а как к чему-то, сложно связанному с реальностью. Подчеркну еще и еще раз, что речь может идти только о сложных связях с реальностью. Что внутри этих связей есть место чему угодно – от откровенной шизы до стеба, от активок до прямых информационных атак. Но главное для меня в том, что связь с реальностью есть. Даже если я не сумел до конца убедить в этом читателя – рекомендую ему поверить.

В своей жизни я давал не так много бесполезных рекомендаций.

В целом же могу добавить, что к палитре высказываний данный блок добавляет нечто совершенно специфическое. Что "недолеты", при которых текст Черкесова вообще не обсуждается, превращаются тут в очевидные "перелеты". То есть в такие объемные построения, в которых политический процесс элиминируется в пользу чисто игрового. Зафиксировав это, перехожу от конспирологической романтики к суровой и безусловной прозе жизни.

Группа # 9. Отклик первого лица и отклики на этот отклик

Далее наступает новый – третий по счету – этап обсуждения акции Черкесова. В нем свое мнение высказывает первое лицо государства.

На следующее утро после проведенной президентом РФ В.Путиным 18 октября 2007 года "Прямой линии" возникла сенсация.

19 октября "Коммерсант" опубликовал реакцию президента на выступление В.Черкесова в прессе. Как утверждает корреспондент газеты А.Колесников, реакцию эту он сумел получить непосредственно после "Прямой линии" уже на пороге лифта.

На вопрос Колесникова о статье В.Черкесова президент ответил, что статьи он не читал. После этого ответа корреспондент, по его словам, кратко изложил президенту содержание статьи (по дороге к лифту). И тогда получил развернутую реакцию. Поскольку реакция эта всеми без исключения признается сенсационной, ее нужно привести полностью:

"Проблема, о которой говорится, имеет отношение к деятельности правоохранительных органов. И их сотрудники должны понимать, что они должны находиться в состоянии контроля за их деятельностью. У нас нет никого, кто находится вне рамок законодательства".

И далее:

"Было бы гораздо хуже, если бы мы создали у сотрудников правоохранительных органов иллюзию, что их работу некому контролировать. При этом я понимаю, что когда деятельность по наведению порядка затрагивает сами контролирующие ведомства, им это не нравится.

Единственный оценщик в этой ситуации – суд. Пока суд не вынесет решения, эти люди являются невиновными".

Тут корреспондент спросил, есть ли на самом деле война спецслужб.

"Я бы на месте людей, которые защищают честь мундира, не стал обвинять в ответ всех подряд, особенно через средства массовой информации. У нас есть, где защищать свои права и интересы. Я имею в виду суд.

Когда речь шла о нарушениях в таможенной сфере, когда вылезли подозрения, что часть правоохранительной системы крышует деятельность контролеров, я привлек людей, не связанных с московскими элитами. И в целом их работа была эффективной. Я надеюсь, что и эта работа закончится в суде".

(Корреспондент: Он все никак не заходил в открытые двери лифта. Он опять хотел что-то добавить – и сделал это:)

"А выносить такого рода проблемы в СМИ считаю некорректным. И если кто-то действует таким образом, предъявляет такого рода претензии о войне спецслужб, сам сначала должен быть безупречным".

(Корреспондент: Владимир Путин зашел наконец в лифт.)

Тут нужно подчеркнуть следующую деталь. Корреспондент "Коммерсанта" А.Колесников с самого начала оговаривает, что этот ответ слышал только он и потому публикует теперь эксклюзив.

В любом случае, 19 октября масс-медиа оказались к этому совершенно не готовы. По крайней мере, видимых утечек не обнаружилось. И в течение многих часов после этого десятки сайтов (включая Грани.ру) публиковали этот ответ без малейшей попытки его комментировать.

Вечером настало время целой серии авторских программ на радио "Эхо Москвы". (Напомним, что "Эхо Москвы" в течение всей информационной кампании после выхода статьи В.Черкесова было одним из "направляющих" СМИ). Авторы этих программ (Е.Киселев, А.Венедиктов, М.Ганапольский, С.Пархоменко, А.Воробьев, Н.Сванидзе) уже не могли себе позволить избегать сенсации. И возникли отклики, которые необходимо перечислить.

Первый отклик. Программа "Власть". Евгений Киселев, пригласивший в радиостудию редактора журнала "Россия в глобальной геополитике" Федора Лукьянова, сделал акцент на заявлении "не читал этой статьи".

Е.Киселев: Вы верите в то, что Путин действительно не читал статью Черкесова?

Ф.Лукьянов: Не верю.

Е.Киселев: А зачем тогда он говорит, что не читал?

Ф.Лукьянов: Не знаю.

Е.Киселев: Кокетничает.

Ф.Лукьянов: Не знаю. Ну, наверно, дает понять, что всякая там писанина в газетах его, в общем, мало интересует. Не знаю. Непонятно. Ну, он не мог не читать. Это скандал, я бы даже сказал – не на всю страну, а на весь мир. Как так можно? Конечно, читал.

Далее Киселев предлагает интерактивный опрос радиослушателей и получает результат: 10% верит, что президент не читал статьи, а 90% – нет.

Однако опытный Киселев делает не только это. Его многолетний конек – информированность. И он ее проявляет:

Киселев: Больше того, инсайдеры утверждают, что он не просто читал… Что Черкесов, что называется, "проложился", что он пошел к Путину и сказал, что после всего, что творят с ним его противники, он не может больше молчать и выступит публично. И президент, ну, как он обычно говорит иногда, уклончиво – ну, раз считаешь, что так надо, то действуй. Что-то такое сказал.

Таким образом, Киселев дал некоторую "ориентировку". Но шок был, по-видимому, слишком велик, и на следующий день, 20 октября (в субботу), центральные газеты обо всем этом молчали.

Второй отклик. В тот же день, 19 октября, на радиостанции "Эхо Москвы" выходит передача "Особое мнение", которую ведет М.Ганапольский. Его собеседник – А.Венедиктов. Они, как и Е.Киселев, обсуждают опубликованную в "Коммерсанте" реакцию В.Путина и также выражают прямое недоверие.

А.Венедиктов: …То, что президент говорит, что он не читал, это он лукавит. Это он играет.

М.Ганапольский: Ну, бог с ним, читал, не читал… Реакция есть.

Далее собеседники дают этой реакции оценку.

А.Венедиктов: …Она [реакция] очень мягкая. Да, она публичная, но очень мягкая. …Он просто сказал: это некорректно. Мог снять. Ельцин бы снял уже давно. …И мне кажется, что это интересная формула: воины против торговцев, с точки зрения человека, который себя позиционирует как воина, то есть защитника отечества, нуждается в более серьезном рассмотрении президентом, чем фразы, брошенные в коридоре журналисту "Коммерсанта". …Мы видим, что никаких административных выводов не делается.

М.Ганапольский: А ты помнишь фразу, которую ты сам говорил сто раз в эфире? Он под давлением ничего не делает. …Это давление.

А.Венедиктов: Это давление Черкесова на Путина. Но теперь на Путина давят, чтобы он снял Черкесова. Он ни под каким давлением…

Таким образом, Ганапольский и Венедиктов, как и Киселев, выражают сомнение по поводу перспективы негативных воздействий первого лица государства на главу Госнаркоконтроля. Доводы их различны, но подход и позиция сходны.

Третий отклик. В тот же вечер С.Пархоменко в программе "Суть событий" ("Эхо Москвы") обсуждает не реакцию президента, а саму статью В.Черкесова. Но не содержание, а авторство.

С.Пархоменко: Что вам сказать по статье Черкесова? Ну, статью эту за подписью Черкесова я прочел.

Примерно понятно, кем она на самом деле написана. Статья эта мне показалась достаточно серьезным событием. Статья показалась мне угрюмой, мрачной и, я бы сказал, во многом человеконенавистнической. Я должен сказать, что я… хотел сказать удивляюсь – да собственно, я ничему такому не удивляюсь. Я огорчаюсь, скажем так, видя, что люди такого рода – я, опять же, понимаю, что не Черкесов писал эту статью, но он, несомненно, ее одобрил, и он несет полную ответственность за каждое слово, которое в ней содержится, – что вот такие люди играют сегодня в российской политике весомую роль. Это человек, который прикрывает своими достаточно высокопарными рассуждениями идеи очень примитивные, идеи такой вот ложно понятой корпоративной солидарности… такого цехового, что ли, братства, абсолютно не отдавая себе отчета в том, что, собственно, этот цех отстаивает.

Ниже Пархоменко возобновляет тему "крюка", развернутую десятью днями раньше Пионтковским и Мильштейном и не получившую далее серьезного развития:

"...Это центральный образ в статье Черкесова – об этом самом "крюке", на котором повисла теперь вся Россия. Вот такую замечательную художественную метафору придумал автор, работающий на Черкесова, – что вот, значит, Россия висит на крюке, и крюк этот – это братство советских кэгэбэшников. Жаль. Жаль, что Россия потеряла на них так много времени. … Жаль, что они отняли у своей родины столько лет и продолжают претендовать на то, чтобы владеть Россией еще сколько-то времени. Ну, ничего страшного – наша великая страна переживет и это".

Четвертый отклик. А.Воробьев и Н.Сванидзе в передаче "Особое мнение" ("Эхо Москвы") 19 октября высказываются наиболее однозначно. Они (без оговорок Киселева и сомнений Ганапольского и Венедиктова) трактуют высказывание В.Путина как удар по В.Черкесову.

А.Воробьев: …Путин публично утвердил свою позицию в отношении конфликта спецслужб… Не знаю, как вам, но мне показалось, что железные все-таки, стальные, нотки в интонациях прослеживались. …

Н.Сванидзе: …То, что он говорил, он говорил для публики… И то, что он говорил, это не неожиданно, здесь сенсации я не вижу. Он явно выразил отчетливое неудовольствие, даже такое сдержанное раздражение тем, что вообще эта статья появилась, подписанная Черкесовым… Потому что президент сказал…, что есть другие варианты действий в подобных случаях. Есть у нас суд…

…Ясно было, что реакция будет именно такой. Ясно было, что генерал Черкесов проиграл, по всей видимости, аппаратную подковерную, надковерную – любую борьбу. И в общем, эта статья уже была актом отчаяния, на мой взгляд.

Здесь выносится недвусмысленный приговор: "Ясно было, что генерал Черкесов проиграл".

Далее в передаче возникает новая вариация уже задававшейся ранее Е.Киселевым темы "снимут или нет". Приводится мнение С.Белковского: "То, что Владимир Путин не делает никаких радикальных оргвыводов в отношении одного из своих близких друзей – имеется в виду Виктор Черкесов – свидетельствует о том, что Путин скорее хочет устраниться от принятия болезненных решений в остром, затяжном конфликте между Черкесовым и Сечиным… Война разгорается, война продолжается и усугубляется, и важно то, что Путин не хочет и не может ее остановить".

Сванидзе выражает несогласие с этим мнением: "…Во-первых, что он может, это несомненно. Во-вторых, что не хочет, не знаю, не уверен. Почему реакция должна следовать немедленно? Вовсе нет".

Основа мнения Сванидзе – в том, что теперь все уже определилось: "Судя по реакции президента, ясно…, …какую сторону он считает в данном случае правой, а какую менее правой. Вот, на мой взгляд, это достаточно отчетливо видно".

Такова серия реакций на высказывание Путина на страницах газеты "Коммерсант", которые успели появиться до 20 октября. Все это – "Эхо Москвы".

Суммируем:

– Киселев, а также Ганапольский и Венедиктов (по-разному обосновывая свое впечатление) существенно сомневаются в однозначности реакции президента;

– Сванидзе считает реакцию однозначной ("это отчетливо видно", "Черкесов проиграл");

– Пархоменко этот вопрос вообще обходит, он обсуждает авторство статьи и несостоятельность чекистов как правящего класса в России, задевая тему "крюка".

Никакие другие содержательные реакции появиться не успели.

Группа # 10. Создание Антинаркотического комитета (ГАК) и отклики на это событие

20 октября 2007 года произошла новая сенсация. Уже утром стало известно об указе о создании Антинаркотического комитета, подписанном президентом РФ В.Путиным. Главой комитета назначен В.Черкесов.

Это создает совершенно новый контекст для обсуждения.

Первая фаза – та же, что и сутками раньше: безоценочное предъявление факта на десятках сайтов, а также центральными телеканалами.

Следующая фаза – начало комментирования.

Высказывание #1. Уже в середине дня 20 октября электронная версия "Газеты" ("газета.ру") публикует текст под названием "Черкесов дорос до Патрушева", основная мысль которого: "Владимир Путин уравнял политический статус главы Госнаркоконтроля Виктора Черкесова и главы ФСБ Николая Патрушева".

На ближайшие сутки (то есть, до понедельника 22 октября) этот тезис задал основную линию обсуждения в СМИ факта создания ГАК.

"Газета.ру" подчеркивает, что новый комитет станет противовесом Национальному антитеррористическому комитету Патрушева. Что это "самостоятельная надправительственная структура с собственным аппаратом, в которую войдут представители почти всех возможных ведомств".

Особо отмечено, что Н.Патрушев входит в новый Комитет в качестве рядового члена.

"Газета.ру" складывает следующую событийную цепочку:

(1) статья В.Черкесова в "Коммерсанте" – (2) отзыв В.Путина через "Коммерсант" – (3) "не отставка Черкесова, а, напротив, его усиление".

Таков основной вывод "газеты.ру" по поводу положения В.Черкесова: "усиление".

Высказывание #2. Ю.Латынина на "Эхо Москвы" в передаче "Код доступа" вечером 20 октября делит свою реплику на две части.

Первая – это реакция на высказывание президента от 19 октября.

Вторая – реакция на указ президента, обнародованный 20 октября.

Реакция на высказывание президента категорически положительная, поскольку Латынина расценивает высказывание как безусловно осуждающее:

"…Что касается того, что сказал Путин, я могу только поддержать нашего уважаемого президента. Он совершенно прав. Есть такая история, как этикет внутренний спецслужб, который не позволит выносить ни сор из избы, ни скелеты из шкафов. …Я думаю, конечно, что президент Путин наблюдал с немым изумлением за письмом Черкесова, ну, примерно с таким же, как если бы "каппо ди тутти капи", глава всех кланов мафии, наблюдал за тем, как два подведомственных клана вдруг начинают выяснять свои отношения на страницах газет. Мафия должна выяснять отношения другим способом".

Этот пассаж проясняет еще больше, что же именно не нравится Латыниной в статье В.Черкесова. Не нравится, судя по всему, его выдвижение за рамки "мафиозной немоты", уход от ведомственной заданности и ограничительности. Фактически – как это ни парадоксально, Латынина все больше начинает выступать с позиций проклинаемой ею "системы". И именно этот феномен заслуживает серьезного рассмотрения.

Но это – еще шлейф вчерашнего. Дальше необходимо обсудить и сегодняшнюю сенсацию. Новое назначение В.Черкесова журналистка характеризует как уравновешивание сил в спецслужбах: "Война спецслужб – это элемент, на котором держится режим".

"Когда Путин сделал выговор Черкесову, могло показаться, что акции Черкесова ослабли, что его снимут. И, согласитесь, нету никакой возможности встать и сказать, что "нет, я Черкесова не сниму", потому что ведь не поверят".

Отсюда, по Латыниной, и возникает Антинаркотический комитет.

"Он [Путин] создает аналогичное по профилю Федеральной службе по борьбе с наркотиками ведомство, назначает его главой Виктора Черкесова и тем самым дает всем понять, что никуда Черкесова не снимут, что он по-прежнему является такой же необходимой частью режима, как, скажем, суд и парламент в нормальном демократическом государстве, он выполняет свою функцию".

То есть – внятной связи между событиями 19 октября и событиями 20 октября Латынина не прочерчивает. В ее высказывании есть отчетливо-негативное отношение к фигуре Черкесова, но нет достаточного объяснения того, что же случилось. В ее изложении получается, что все значение создания Антинаркотического комитета – лишь в намерении В.Путина показать нежелание терять В.Черкесова.

22 октября, в понедельник, большая часть центральных газет выходит с публикациями, обсуждающими, что именно создано, и какие изменения производит создание нового комитета во внутричекистском (и в целом властном) раскладе. В том числе, в фокусе внимания два вопроса:

– это ослабление Черкесова или его усиление?

– какова связь между реакцией президента на статью и назначением?

Все та же газета "Коммерсант" (статья В.Хамраева "Вертикаль с ГАКом") публикует оценку Станислава Белковского, который не считает назначение усилением. "Коммерсант" пишет:

"…Станислав Белковский назвал новый госкомитет "утешительным призом" Виктору Черкесову, "чтобы избавить его от лишних амбиций". …" По сведениям господина Белковского, глава ФСКН "два года назад, когда публиковал свою первую статью о "чекизме", претендовал на пост директора ФСБ", а в последнее время стремился "стать секретарем Совета безопасности с расширенными полномочиями, в частности, в кадровых вопросах спецслужб". Поэтому, как считает эксперт, "с точки зрения пиара назначение Виктора Черкесова главой ГАКа – это повышение, но на самом деле его аппаратное поражение", которое он потерпел в противостоянии "с директором ФСБ Николаем Патрушевым и Игорем Сечиным".

В тот же день, 22 октября, слово "приз" еще раз появляется в передаче "Особое мнение" М.Ганапольского на радиостанции "Эхо Москвы". Гость передачи – Сергей Доренко.

Доренко оценивает создание ГАК так:

"Это дымовая завеса. …Во-первых, …Черкесова предполагается назначить, он еще не назначен в Государственный антинаркотический комитет. Он возглавит. …Указа нет. Указа, насколько мне известно, на эту минуту нет. Планируется, что он… [то есть что Черкесов – возглавит] Почему так планируется? Потому что ГАК подготовил сам Черкесов, и он готовил его чуть ли не с конца весны. …Либо это дымовая завеса, либо это способ занять чем-то антинаркотическую службу, службу эту по госнаркоконтролю.

Второе. Может быть, это награда Черкесову… – и чтобы убрать брожение, и чтобы нейтрализовать Черкесова, чтобы он не пекся больше о своем соратнике бывшем. Может быть, ему дают такой поощрительный приз маленький…"

Оценку создания Антинаркотического комитета, сходную с приведенными выше, можно увидеть 22 октября на сайте Грани.ру в статье Б.Соколова "Служба на службу":

"Формально это повышение, а фактически, может быть, и понижение. В отличие от Госнаркоконтроля, антинаркотический комитет – ведомство не силовое, а координирующее, призванное взаимодействовать с властями на местах. Таким образом, забот у Черкесова прибавится, а времени прослушивать кого не следует останется значительно меньше.

Словом, это очень похоже на историю с назначением Ежова в Наркомвод. (Эту историю автор рассказывает как историю мягкой замены в НКВД кадрами Берии кадров Ежова, ушедших вместе с ним.) Тот и оставался на этом посту вплоть до ареста. Может быть, новое назначение Черкесова – это начало его плавного вытеснения из Госнаркоконтроля? Через какое-то время поборника чекистской солидарности могут оставить во главе антинаркотического комитета, а в Госнаркоконтроль назначат кого-нибудь понадежнее и попокладистее".

Здесь выдача желаемого за действительное просто выходит за все возможные берега. Черкесова пока никто не снимает с поста главы ФСКН. Комитет, который создан, – не водой занимается, а теми же наркотиками. То есть он имеет профильный характер. Что произойдет с Черкесовым – вопрос отдельный. Проиграл он или нет – об этом можно судить по другим признакам. Но бормотать, что указ не вышел, когда он вышел… Или говорить о том, что этот самый ГАК не добавляется к ФСКН (что очевидно), а является заменой ФСКН… Это показательно в плане оценки структуры и механизмов функционирования нашего "паблик опинион". Насколько оно "паблик" и насколько "опинион"? Ведь, по большому счету, только это и важно!

Отдельную позицию публикует 22 октября "Газета" со ссылкой на источники в президентской администрации: "…Оба они (т.е. Черкесов и Патрушев) вскоре сменят свои должности, и плодами субботнего указа будут пользоваться уже другие".

Что ж, и это возможно. Но зачем сразу после назначения снимать? А если не сразу, то никакой прогноз на основе ссылки на источники в администрации не может быть до конца корректен. Источник в администрации – он на то и источник, чтобы давать точную ситуационную информацию. Он не волхв, этот источник, и не Кассандра. И даже не Нострадамус. И это все понимают. По крайней мере, все, кто серьезно занимается оценками с использованием любого рода источников.

Группа # 11. Вторая волна критики статьи "Нельзя допустить, чтобы воины превратились в торговцев"

Казалось бы, информационная кампания на этом должна была бы завершиться. Так это происходит во всех системах, действующих на основе принципа воздействия, предполагающего, что есть событие и есть отклик. Но в том-то и дело, что происходит нечто другое. Что с отсрочкой, никак не объяснимой, если исходить из норм обычного информационного реагирования, возникает новая серия откликов. Причем такая, что ее можно назвать второй волной.

Прежде всего, обратим внимание на то, что общая картина естественным образом следует за событиями. Возникло событие под названием "ГАК" – началось обсуждение этого события.

Ну, так вот. На фоне этой общей картины исключение составляет журнал "Компания", в котором 22 октября выходит резко негативистская статья Дмитрия Быкова "Контора пишет".

Справедливости ради нужно отметить, что этот автор обсуждает именно то, что с 9 октября обсуждали мало. То есть – содержание статьи В.Черкесова "Нельзя допустить, чтобы воины превратились в торговцев". Но – как?

Центральный обсуждаемый тезис – то, что "именно спецслужбы в конце 80-х удержали Россию от падения в пропасть".

"Один социолог в своем блоге уже написал, что после очередного русского системного кризиса (возникающего всегда из-за того, что власть стремится контролировать ВСЕ и на этом пути неизбежно лажается) система реконструируется вокруг того блока, который был надежнее других. И получается вроде бы, что в 70-80-е года такой силой была Контора Глубинного Бурения.

Больший бред трудно себе представить. Надо же, наверное, как-то отличать свои страхи от объективной реальности (в случае социолога) и слегка умерять личный восторг от принадлежности к ордену меченосцев (в случае Черкесова)".

Это называется обсуждать? Нет, вы мне скажите – это так все обсуждают в стране, где какое-то время назад можно было еще говорить о потенциалах для постиндустриального прорыва?

Далее следует критика КГБ как явления во всех его проявлениях. "Контора образца позднего застоя была самой неэффективной, бездарной, импотентной организацией в стране. …Для того, чтобы укрепить государственную безопасность, надо было не диссидентов ловить, а считать на три хода вперед, налаживать конвергенцию с Западом, реформировать СССР, преодолевать геронтократию во власти".

А что, Горбачев не налаживал конвергенцию с Западом? А диссидентов надо было не ловить – а что? Нет, ну, что с ними надо было делать? Так Андропов с ними и поступал достаточно сложно. Почему Быков считает, что он их ловил? Он их создавал.

Ниже следует выдвинутый счет: "Контора не справилась с Кавказом, не остановила разгул террора, десять лет не могла уничтожить Басаева, терпела олигархов, проморгала разграбление страны, а сегодня рулит так, что в начале октября чуть не вдвое дорожает продовольствие… И на фоне всего этого Контора, занявшая сегодня все ключевые посты и активно внедряющая в умы свой любимый миф о злобных врагах, только и выжидающих, как бы нас обезнефтить, – смеет рассказывать о том, что она одна тут была жизнеспособна двадцать лет назад!"

Вывод: "…Вся российская государственность как раз и построена на том, чтобы в ней выживали худшие. Гарантом и главным орудием этой отрицательной селекции как раз и является Контора…"

Ну, плохая у нас государственность, плохая, что дальше делать-то? Ну, плохой "крюк", ржавый, грязный – и что, есть другие? Нет бездны? Никто никуда не падает? Запад нас любить хочет?

По нескольким признакам вышеприведенную статью Д.Быкова можно объединить в один кластер с передачей С.Пархоменко "Суть событий" от 19 октября. Там тоже одна из центральных тем – ужас "чекистского" правления в России и несостоятельность "чекистов" как государственников.

При этом, поскольку тематика повторяется, то становится заметно, что оба эти автора (впрочем, как и остальные) дружно обходят молчанием факт, который ставит под вопрос проводимую ими линию. Никто как будто не помнит, что В.Путин – это полноценный преемник реформатора Б.Ельцина, бережно им взращенный и введенный на президентский пост. Картина, обозначенная обоими авторами, – бесконечное "чекистское" засилье, в котором эпохи Ельцина как будто нет вообще. И тогда либо либеральные реформаторы – часть этой картины, либо они являются выпадением из нее – но откуда тогда преемственность?

Помимо указанных авторов, в эту вторую волну критики статьи В.Черкесова вливается и мнение С.Доренко в уже упомянутой передаче "Особое мнение" от 22 октября. Доренко оценивает статью Черкесова категорически негативно: "Попытки Черкесова… сделать нас соучастниками и сочувствующими касте кшатриев, которыми де-факто стали гэбухи и спецухи, мне кажутся глубоко противными. …Первая инстинктивная фраза, которую я говорю, это – "чума на оба ваших дома".

"Чума на оба ваших дома" – это очень понятная позиция. Это не растерянное: "Насколько мне известно, указа еще нет". Где третий дом? Если чума на два дома, то должен быть третий? Так пусть этот третий дом не таится. Пусть он покажет, что он есть! Что он любит Россию, знает, что делать, что-то может, на что-то готов. В противном случае "чума на оба ваших дома" (фраза гибнущего Меркуцио из "Ромео и Джульетты") превращается в воспевание чумы из "Пира во время чумы" Пушкина.

Все, что пока я хочу зафиксировать – это наличие определенного массива высказываний и определенной логики внутри этого массива. А также определенную парадоксальность подобной логики. Равно как и ее реактивизационный характер.

То, что эта вторая волна отторжения является продолжением первой, подтверждается также возобновленным использованием темы "крюка". Коротко она присутствует в беседе Доренко с Ганапольским.

Ганапольский: …Черкесов как бы сказал, что страна падала в пропасть и зацепилась вот за этот крюк спецслужб, который держит, сдержал и так далее… Но отвлечемся от этого образа крюка, потому что надо им было что-то другое придумать, потому что это, такой крюк, ужасно. Скажи, пожалуйста, вообще в современной России за эти 8 лет какую роль сыграли спецслужбы, позитивную или негативную?

Доренко: Я полагаю, что негативную. …Они способствовали латиноамериканизации России, они сегодня, фактически как в Парагвае, ведут войны, и мы уже фактически Латинской Америкой стали.

Через день эта тема вновь появляется у Юлии Латыниной, которая к тому же полностью возвращает свой первоначальный тон шельмования без берегов, от которого отошла было на предыдущем этапе.

24 октября на сайте "Еженедельный журнал" в статье "Генерал Крюк" Ю.Латынина вновь начинает с письма Черкесова: "Президенту Путину письмо не понравилось, и президента Путина можно понять. …Вряд ли можно представить себе пресс-конференцию главы ЦРУ, в которой тот поносит главу ФБР".

Все понимаю. Одного понять не могу. Латыниной не нравится, например, письмо Никиты Михалкова Путину по поводу третьего президентского срока. Потому что она видит в этом, например, царедворчество. Но почему она с таким пафосом должна обсуждать, понравилось письмо Путину или не понравилось? Что для нее должно меняться от этого? А если оно Путину не понравилось, но является правильным – то что? Или наоборот?

Латынина продолжает: "Есть, конечно, среди старшего поколения такие, для кого имя Виктора Черкесова, имевшего среди сослуживцев кличку "Крюк" (а вы думаете, откуда метафора о "крюке, на котором подвесили Россию", взялась? Фрейдизм чистой воды), – так вот, есть те, кто постарше и для кого генерал Крюк – это ночные допросы, "ты – шпион Запада" и последние в СССР дела против диссидентов. Уже вовсю шла перестройка, а генерал Крюк – боролся. Для меня же, из свеженьких, генерал Крюк – это дело ветеринаров и химиков".

После разбора "дела химиков" Латынина заканчивает выступление возвращением к интонации поношения, памятной по "мопсам" на сайте Грани.ру.

"Бедный маленький генерал Крюк. Автор последних процессов против диссидентов и первых и единственных в мире процессов против ветеринаров, колющих кошкам кетамин.

…Если бы не поддерживал президент Путин слабейшую сторону, нуждаясь в ней как в инструменте контроля над стороной сильнейшей, – съели бы давно генерала Крюка. Ибо лишен он даже того, что иной раз если не извиняет злодеев, то придает им известный шарм – масштаба".

Про "крюк" мы уже все выяснили. Навязчивое возвращение к "крюку" для нас то же самое, что для магнитолога магнитная буря. Это экспериментальный факт, подтверждающий гипотезу. Подтверждающий и не более.

Завершив анализ 11-ти групп (согласитесь, это делают немногие), я обязан системно обобщить это анализ. Я уже начал делать это, предложив структуризацию в рамках первой группы оценок. Напоминаю эту структуризацию (рис. 29).





Рис. 29.

А теперь о том, что получается, когда просмотрены все 11 групп. За редкими исключениями, получается следующее (рис. 30).





Рис. 30.

Мы, к сожалению, выявляем преобладание безоценочных суждений над примитивно-оценочными и примитивно-оценочных над минимально содержательными. Под примитивно-оценочными суждениями я имею в виду суждения, в которых говорится об авторе статьи, а не о том, что этот автор пытается выразить. Говорится о том, хороший Черкесов или плохой, нравится то, что он говорит, или не нравится. И не говорится о проблемах, которым посвящена статья. Эти проблемы не получают альтернативной (углубляющей или негативистской) разработки. Они не интересуют тех, кто реагирует на эту статью.

Анализ позволяет утверждать, что те группы, которые должны бы были бурно реагировать на вопрос, каково наше общество, наша социально-политическая ситуация, взволнованы совершенно другим. Победит Черкесов или проиграет? Зачем он учудил? Что за этим стоит? Потерял влияние или нет? Возникает дикое ощущение, что все аналитическое сообщество, которое должно быть квинтэссенцией независимости, состоит из клонированных мелких работников ЦК ВЛКСМ образца 1978 года, которые, в отличие от 1978 года, полностью освободились от обязанности что-то анализировать.

В этом и состоит мой главный вывод. В 1978 году в несовершенном Советском Союзе было много граждан, готовых граждански обсуждать нечто. А были подданные – внутри той же номенклатуры их было больше, но они были везде. Но граждан, повторяю, было больше. И это с учетом отсутствия свободы публичных высказываний. Теперь непонятно, где граждане. Где они, ау! Нет ответа.

Вы хотите спросить меня, в чем общий знаменатель? Он в колоссальном упрощении дискуссии. В ответ на импульс в виде статьи Черкесова "клоака" ответила бульканьем. И я вижу в этом квинтэссенцию трагичности нашего положения. Обсуждение статьи стало зеркалом состояния общества. И прежде всего – состояния тех, кто должен был бы про себя сказать "положение обязывает". Обязывает обсуждать, показывать глубину собственного понимания, громить автора статьи с позиций этой набранной глубины (или высоты полета). Но все, что происходит, по сути происходит с позиции "снизу".

Интересно, конечно, и то, кто участвует и кто не участвует в обсуждении. Молчание ничуть не менее репрезентативно, нежели высказывание. И, наконец, репрезентативна динамика. А также лингвистика и семантика. К ним и перехожу.


Часть 13. От оценок и классификации – к модели

У высказываний, которые я рассмотрел, есть динамика. Она о многом может рассказать. О чем же именно?

В чем для меня, как системщика, парадокс анализируемой информационной кампании? (рис. 31)





Рис. 31.

Нормальное реагирование на любое воздействие состоит в том, что в окрестности воздействия (в нашем случае – статьи В.Черкесова) находится максимум реакций. Может быть, этот максимум чуть-чуть сдвинут от самого события. Статьи надо написать, ситуацию надо осмыслить. Но в любом случае сначала событие, затем максимум реакции. А потом затухание. Нельзя десять лет обсуждать статью Черкесова, правда ведь? Появятся другие события, на них тоже надо реагировать.

Есть так называемые естественные осцилляции. Ну, например, журналы выходят не сразу. А для того, чтобы написать большую журнальную статью, нужно больше времени. Возникают побочные экстремумы (пики активности). И кривая откликов тогда выглядит так (рис. 32).





Рис. 32.

Еще одно осложняющее обстоятельство связано с новыми событиями.

Например, сначала арестовали Бульбова (событие #1).

Потом Черкесов написал статью (событие #2).

Потом Путин откликнулся (событие #3).

Потом был создан ГАК (событие #4).

Тогда общая кривая реакций – это сумма нескольких кривых. Для каждой из которых ее главный экстремум находится рядом с очередным событием. В зависимости от остроты события каждый новый экстремум может быть больше или меньше.

Но чего же не может быть?

Того, чтобы одни и те же люди обсуждали одну и ту же тему в одних и тех же словах с возрастающей накаленностью без особых на то причин. Одна и та же тема – это статья Черкесова. Можно и даже должно с новым накалом обсуждать новое событие – отклик Путина или создание ГАКа.

Но нельзя жевать одну и ту же статью одними и теми же зубами подряд пять раз с растущей яростностью – без особых на то причин.

То есть вот такое развитие откликов является естественным (рис. 33).





Рис. 33.

А вот такое является неестественным (рис. 34).





Рис. 34.

Вот такое развитие информационной реакции тоже естественно (рис. 35).





Рис. 35.

А вот такое является неестественным (рис. 36).





Рис. 36.

Когда исследуешь шлейф крупного события, ты должен выделить естественную периодичность (газеты, журналы, книги), потом выделить периодичность, связанную с мультипликацией событий (статья В.Черкесова, реакция В.Путина и т.д.). А потом следить за поведением каждой отдельной "спектральной линии". Например, ситуационных откликов на одно и то же событие – статью Черкесова, образ "крюка". Если отклики нарастают без видимой причины, то это – "плохая информационная кампания". Иначе не бывает. Не может Латынина пережевывать бесконечно одну и ту же тему с нарастающей интенсивностью в одних и тех же словах с апелляцией к одному и тому же образу. Ей это скучно и не нужно. Публике это скучно и не нужно.

Это бывает нужно, если какой-то пиарщик решает, что Черкесов "собрал информационные дивиденды", и это надо гасить. Но это же надо еще уметь гасить и хотеть гасить. А те, кому сказано "гасить", и не умеют, и не хотят. Точнее, с ними никто не работает. Их не "заряжают". Кампанию не разрабатывают. И тогда каждый очередной раскрут кампании сам собой начинает работать на Черкесова. То есть, на его информационный капитал.

Я не говорю о капитале политическом или коммуникационном. Я пока анализирую только информационную логику. И ничего не утверждаю. Перечисляю и графики прилагаю. А, приложив, начинаю рассуждать.

Начну с элементарного (рис. 37).





Рис. 37.

Когда говорится следующее: "Все гады, логика их гадская, помыслы их гадские, мир их – гадюшник!" – то спорить не о чем. Это позиция.

Но дальше-то начинается другое. Возникает желание узнать, как устроен их гадский мир. Снимут или не снимут Черкесова… Ходил он или не ходил показывать статью к Путину… И так далее.

На черный квадрат накладывается сетка журналистской "гадологии" (рис. 38).





Рис. 38.

В рамках "гадологии" нужно описывать происходящее. Кто из гадов кого укусил, как укусил…

Первый дефект такого описания заключается в том, что если ты так ненавидишь гадов, то ты в них ничего не поймешь. Зоолог, занятый змеями, начинает безумно любить змей и тогда их понимать. А если просто ненавидишь, то возникает карикатура. И нулевая компетентность. То, что говорится по вопросам, требующим компетентности, просто смешно.

А второй дефект еще страшнее, чем первый. Выдумал себе гадов или увидел их, стал на их "фене" (или на том, что ты представляешь себе, как их "феню") их описывать… Зашипел. Зашипел – стал извиваться. И понеслось.

Короче, рождается "гадо-конфликтология", которая описывает завихрения в рамках сетки (рис. 39).





Рис. 39.

Затем нужно все выводить на какие-то резюме. Кто с каким счетом победил, кто кого загрыз… Назовем это "гадо-резюмелогия". Возникают конфигурации (рис. 40).





Рис. 40.

Что сотворяется с помощью таких построений? Образ гадов. Кто эти гады? Властный политический класс. На чьи деньги и при чьем поощрении создается такая картинка? Это легко вычисляемо по опережающей констатации, кто же из гадов победил (притом, что в несыгранной игре победитель отнюдь не очевиден). Людям, которые играют в эту игру, плевать, что их называют гадами. Им нужно, чтобы их после "огаживания" ("чума на оба ваших дома" и прочее) поместили в нужный квадрат.

А понимают ли эти люди, что они дают отмашку на этот самый "румынский вариант"? И что те, кто получает отмашку, с удовольствием его "гоношат"? Понимают ли они, что просто по факту информационной кампании это все оседлывают люди, хорошо говорящие по-русски, но не имеющие базовых русских культурных корней?

Я вспоминаю описание, которые Латынина некогда давала особистам и их антагонистам. Это описание меня тогда сильно впечатлило. Настолько сильно, что я отреагировал. Я-то отреагировал… Но кто сейчас вспомнит, что когда-то предъявляла Ю.Латынина в виде претензии на идеологию? А даже тот, кто вспомнит – он ведь не обязательно додумает. И спросит себя: "Чем это пахнет?" Ну, так я и напомню, и додумаю. Надеюсь, что без всякой тенденциозности. Начну с прямого цитирования высказывания Ю.Латыниной, сделанного ею публично 17 января 2005 года в "Новой газете".

Статья Юлии Латыниной называлась "Особисты". И я ее для начала просто приведу "от и до", поскольку она недлинная.

Нами правят вирусы.

Так уж был устроен Советский Союз, что наверх всплывало преимущественно дерьмо. Дерьмо трусливое и глупое к тому же.

Я что имею в виду?

Вот представим себе Афган. Душманские караваны через пустыню Регистан. И российский батальончик, к примеру, спецназа ГРУ, который эти караваны лущит.

Сбрасывают ребят с вертолетов, и лежат они себе по руслам сухих речек, зарывшись в песок, пока караван не пройдет или вода не кончится. Сутки лежат, двое, четверо. А потом глотки душманам режут.

Опасная работа. Нервная. Караваны с оружием, наркоту офицеры брать брезгуют, сжигают, вещи с трупа западло брать, одно бывает - видик в караване случится или афгани-рупии. Как раз хватит, чтобы по возвращении купить контрабандной водки и напиться, чтобы расслабиться до новой операции. На которой будут другие деньги, которые пойдут на другую водку, которая даст передышку перед следующей операцией.

Вы, наверное, думаете, что главный в этой ситуации - это ротный. Или комбат. Или кто там дает приказ в песок зарываться.

Неправильно думаете. Главный – особист.

Он, особист, на войну не ходит. Он сидит в Кандагаре за минными полями, носу не кажет. Если особиста куда перевозят – золотой запас так не перевозят, как особиста.

Он, особист, вместе со всеми водку жрет. Во время расслабухи. Или именин. А на следующий день именинника вызывает: "А водочка-то контрабандная. Показывай, у кого купил".

Попробовал, к примеру, солдат анаши, а взводный по неопытности не по ушам ему дал, а начальству доложил. Ведут солдата к особисту: "Ну что, сидеть будешь? Или стучать будешь?".

Стучит солдат. Исправно. Как видик возьмут, сразу настучит. Видик идет на стол особисту, особист его жене начальника подарит. Как водку пьют – настучит. Особист себе водку заберет. Сам выпьет.

Не возьмешь такого солдатика на операцию, подходит к тебе особист: "Чего не берешь?". – "Да слабый солдат". – "Не выпендривайся, бери, а то...". А то всем ясно, что. Не то что новую звездочку не получишь, старую потеряешь.

Поэтому никак нельзя особисту за ворота без безопасного эскорта. Пристрелят.

А солдат-стукачей не стреляют. Они же не по своей вине. У них же мать, отец. Это только у особиста – карьера.

Это я к чему?

Это я к тому, что в нормальных странах карьеру делал тот, кто всех умнее. Или всех круче. Или всех хитрее. Или всех храбрее.

Но только в СССР бесспорное карьерное преимущество представлялось тому, кто всех мерзее. Тому, кто боевых офицеров носом в песок тычет, как щенят, а если самому гранату в руки сунуть, так ой! И штаны мокрые.

Это я к чему говорю?

Было, было еще недавно в России время, когда это правило вдруг перестало действовать. Разные люди становились главными. Те, кто умнее. Те, кто жестче. Те, кто отмороженнее и отчаяннее.

Но ни одного особиста среди них не было. Потому что особист не способен рисковать и не способен зарабатывать. Он способен только отбирать во имя высших государственных соображений. "Вот ведь суки, предатели социалистической законности! Трое суток в песке лежали, караван вылежали, а видик себе забрали. Надо видик государству вернуть, я его жене генерала подарю".

А теперь, куда ни глянь, одни особисты. Один ветеринаров ловит в рамках борьбы с наркомафией. Другой "балалаечников" в армию гонит. Может, слышал знаменитое изречение Пол Пота: "Ноги балерины лучше всего годны, чтобы месить глину". Третий "Байкалфинансгруп" учреждает. Чтобы, значит, ворованный видик государству возвратить. Совершенно законным способом, как сказал Главный Особист.

В Советском Союзе власть особистам не принадлежала. Потому что ЦК понимал: особист – он паразит. Но надо же ему на чем-то и паразитировать. Он – инструмент руководить, но надо же, чтобы было чем-то руководить.

Вот ведь парадокс – войска могут идти в бой без особистов. Это особисты не могут без войск. И ученые могут делать открытия без особистов, а вот особисту что делать без ученого? Чью антинаучность разоблачать? Особисты – они как вирус чумы. Во-первых, более примитивная форма жизни. Во-вторых, совершенно смертельная для более продвинутых форм. В-третьих, с истреблением носителя погибает и вирус.

Вот тут-то и разница между Россией и Советским Союзом. Потому что даже в СССР власть особистам не принадлежала. А в России – принадлежит.

Нами правят вирусы. Жертв все больше и больше, и всякий умный человек бежит из страны, пока не объявлен карантин. Разумеется, это долго не продлится. Эпидемия скоро кончится. Вирусы погибнут – но после гибели носителя.

Тут возникает несколько вопросов.

Вопрос #1. Кто сказал Латыниной, что "наркоту офицеры брать брезгуют"? Что значит "брезгуют"? Уже вся страна говорит про управление "Н". Одна Латынина все еще считает, что сжигают. То есть какое-то количество, конечно, сжигали. Но суть-то от этого не меняется. Суть была в том, что существовала фактически однотипная для всех стран мира закрытая нормативная база, согласно которой тайные операции должны финансироваться за счет черной кассы, в которую поступают средства от продажи наркотиков и оружия. Эта закрытая нормативная база регламентировалась закрытыми же документами. Сейчас эти документы уже в значительной степени рассекречены.

Я затрудняюсь сходу назвать время, когда эта практика стала совсем уж узаконенной. Специалисты говорят о Теде Шекли, гениальном спецфинансисте из ЦРУ, который начал применять эту практику еще до войны во Вьетнаме. Во время войны во Вьетнаме практика создания и задействования подобных черных касс превратилась в стремительно растущий спецбизнес. Некоторые эксперты считают, что подлинная цель Вьетнамской войны заключалась в том, чтобы организовать (а по сути – почти легализовать) подобный спецбизнес.

В Афганистане спецбизнес окончательно транснационализировался. Это осуществлялось разными способами. И в основном с целью более активного вовлечения советской стороны в подобные специфические транзакции. Как именно, кем и куда перевозился спецтовар – это отдельный вопрос. Детали уведут нас от существа дела. Но существо вопроса теперь уже ясно даже начинающим работникам газетных "отделов расследований". Читать в 2005 году эту "мульку", этот лубок для недоразвитых – очень стыдно. Стыдно за качество так называемой оппозиционной публицистики. Стыдно за тех, кто безответственно и безграмотно напевает барышням подобные песни. Стыдно за барышень, претендующих на компетентность.

То есть вообще-то, когда барышень кадрят, а они кадрятся, то это не стыдно, а по-человечески даже очень понятно. А также воспето в соответствующих балладах:


"Усы, часы, пилотка,


На-ну, на-ну, на-ну,


И бравая походка,


На-ну, на-ну, на-ну.


Постой, постой, красотка,


Бомс-валера!


Хорошая погодка


Йа-ха-ха-ха!"

Правда, баллада кончается довольно грустно и обидно для барышень:


"Усы, часы, пилотка,


На-ну, на-ну, на-ну,


Опомнилась красотка,


На-ну, на-ну, на-ну,


Когда мерзавец Шванке,


Бомс-валера!


Сказал ей нежно: "Данке!"


Йа-ха-ха-ха-ха!"

Но это, в конце концов, личное дело барышни и "рыжего Шванке". Что касается меня, то я о них хлопотать не буду. Я продолжу вопросы.

Вопрос #2. Где Латынина видела армию без особистов? Это вопрос и к ней, и ко всем остальным. Можно не любить особистов. Но если их нет, то всегда высоковероятный военный переворот становится нормой жизни.

Вопрос #3. Читала ли Латынина интересную и общеизвестную книгу В.Богомолова "В августе 44-го"? В этой книге описана абсолютно документальная история, в которой действовали эти самые особисты. В книге автор не пытается создать черно-белую схему, в которой особист, напротив, идеальный герой, а все остальные – ничтожества. Эта книга стала своего рода каноническим описанием отношений между так называемым особизмом и его военным альтерэго. Поскольку Богомолова никак нельзя было считать ни ангажированным сторонником одной из сторон, ни человеком со стороны, поскольку он, написав документальную по сути повесть, одновременно почти случайно создал новый жанр, то его произведение стало своего рода каноном для эпохи. Да, это была несовершенная советская эпоха с ее фигурами умолчания. И благородные интеллигенты критиковали эту эпоху как рабскую, упрощенческую.

Они призывали народ освободиться от "совкового ужаса" ради того, чтобы восторжествовала правда, исчезли черно-белые идеологические клише, и нормы описания, задаваемые особыми рубриками журнала "Крокодил".

Освобождение произошло. Вместо высокой нормы, предложенной Богомоловым, канон теперь, по-видимому, предполагает китч в исполнении Латыниной и в духе того же "Крокодила".

Такая метаморфоза носит далеко не частный характер. Она говорит о содержании того, что было названо "освобождением от совка".

Продукт этого освобождения на антропологическом уровне – сама госпожа Латынина как вполне собирательный образ. А на филологическом уровне – текст госпожи Латыниной. Ну, так как, это освобождение? Освобождение от чего? От фильма "Летят журавли" ради обретения сериала "Бригада"? От Богомолова во имя обретения Латыниной? Эксперимент проведен. Кто-то будет смаковать результат эксперимента. Кто-то, но не я. Однако игнорировать этот результат, согласитесь, тоже невозможно. Его нужно осмыслить. Что я и делаю, выдвигая определенную социальную теорию ("архаизация", "регресс", "вторичное упрощение") и определенный же тип феноменологического описания ("клоака", "зооциум").

Буду рад, если кто-то предложит другой, более оптимистический, тип объяснений данного экспериментального материала.

Вопрос #4. Латынина говорит о том, что на очень недолгий период правила негативного социального отбора были нарушены, и наверх пошли другие персонажи. Что это за персонажи? Можно конкретно? Вот Латынина говорит, что Черкесов должен был не рассуждать, а сказать конкретно. А я Латынину прошу сказать конкретно. Кто эти неизвестные герои? А что если окажется, что все они выползли из-под особистов? А также представляют собой разновидность той же спецухи. А иногда даже просто того же самого управления, которое Латынина называет "особистским", и которое на нормативном языке, если мне не изменяет память, называлось Военной контрразведкой, или 3-м Главным Управлением КГБ СССР.

Если же окажется, что есть несколько управлений, выдвигавших разных героев рассматриваемого Латыниной периода, то изменит ли это картину и позволит ли нам считать модель Латыниной (как я понимаю, это "дикий Запад" или "край непуганых идиотов") хоть сколько-нибудь серьезной?

И наконец, если Латынина права, и на какой-то период победил позитивный социальный отбор… Если наверх прорвались подлинные герои (цитирую: "Те, кто умнее. Те, кто жестче. Те, кто отмороженнее и отчаяннее.")… Если они прорвались, то куда они потом делись?

Заповедь отморозков, которых воспевает Латынина (подчеркиваю, отморозков, а не нормальных людей), звучит вполне однозначно: "Если он на фиг такой умный, то почему он на фиг такой мертвый?" Если это отморозок, то почему его оседлал особист, боящийся собственной тени и умеющий только перемещаться под эскортом, как "золотой запас"?

Я не хочу даже в целом опровергать модель Латыниной в том, что касается негативного социального отбора. Не было бы негативного социального отбора, страна бы не рухнула. Я только считаю, что этот негативный социальный отбор осуществляется всегда по определенной схеме. Он накапливает деградационную энергию ("застой"), потом он эту энергию выплескивает ("сброс"), потом он ее снова накапливает (новый "застой"), потом он ее снова выплескивает ("сброс")… И так далее.

Чтобы прервать эту цепь (каскад) вторичных упрощений, нужно включить позитивную социальную энергию. Такая энергия должна собираться и направляться на определенную цель интеллигенцией определенного же типа. Не желая обсуждать здесь подробно, что это за тип, могу лишь адресовать к общим существующим прецедентам латиноамериканского и иного образца. Там это называлось "национально-демократической интеллигенцией", оформляющей и возглавляющей народно-освободительное движение. Достаточно всмотреться в те лица и вчитаться в те тексты, постоянно адресующие к накаленному идеальному и высоким моральным нормам, чтобы понять, в чем разница между типажом, который предъявила наша эпоха, и этим каноном.

Национально-демократическая интеллигенция боролась за освобождение народа и называла поработителей народа "гринго". Она требовала, чтобы власть этих "гринго", порождающая обнищание простых людей, их пребывание в социальном гетто, была заменена властью тех, кто откроет народу новые социальные перспективы.

Наша интеллигенция назвала народ "шариковыми". И, в лучшем случае, воззвала к собственному люмпену, мобилизовав его дикарское влечение к так называемому "карго" (колониальным товарам – джинсы, видики и так далее).

Та интеллигенция называла своих противников пособниками американских грабителей. Она не делила их на крутых и некрутых, отмороженных и не очень. Она воевала с "эскадронами смерти" и тем особым порядком, который эти эскадроны обеспечивали в интересах американских хозяев.

Но главное – она боролась с хозяевами. А также (это было уже вторично) с местной обслугой, действовавшей в интересах хозяев. И боролась она во имя народа. Во имя модернизации. Против архаизации, деиндустриализации и всего остального, что принесла с собой, например, хваленая диктатура Пиночета (я это уже подробно показывал ранее). Американцы опирались на латифундистов, нуждавшихся в средневековых культурных и социальных нормах для своего выживания. Национально-демократическая интеллигенция апеллировала к другим слоям. К зачаткам национальной буржуазии и так далее.

Сам термин "гринго", как всем известно, означает "грин – гоу!", то есть "зеленые – уходите!". Это был термин, определяющий вектор всего процесса. А главное – качество этой самой национально-демократической интеллигенции.

То, о чем вопит наша интеллигенция, это не "грин – гоу!", это "грин –кам!" ("зеленые – приходите!"), "грин – стэй!" ("зеленые – оставайтесь!"), "грин – инкриз!" ("зеленые – укрепляйтесь!").

Идеология Латыниной – это идеология "зеленых" и их приспешников. Те, кого Латынина называет "особистами", криво-косо задели "зеленых". Они задели их несильно. И не очень понятно вообще, задели или это пиар. Но "зеленые" решили натравить на них свою обслугу на всякий случай. И обслуга исполняет. В достаточно анекдотическом и постыдном ключе.

Это генетическое качество обслуги. В этом ее беспомощность по отношению к власти, как бы она на нее не обзывалась ("особисты", "чекисты"). Есть эта власть. И есть некие сложности в отношениях этой власти с Западом. Что за сложности?

Запад рассчитывал на власть как на надсмотрщиков. И согласился, чтобы эти надсмотрщики вели себя, ну, скажем, как в Гаити. То есть без особой оглядки на права человека и прочее. Обидно, что Запад согласился. Но он же согласился! Если он хозяин, то как особенно будешь наезжать на надсмотрщиков, не наезжая на хозяина?

Потом начались какие-то невнятные расхождения между Западом и теми, кого он считал своими надсмотрщиками, надзирающими над русской колониальной провинцией. Интеллигенция уловила это расхождение. Но она пока не разобралась в нюансах. То ли надсмотрщики отвязались, и их будут зачищать. Тогда их пора называть "особистами" и как угодно еще. Но внятного идеологического заказа на это нет. Так может быть, их не будут зачищать? Тогда зачем нарываться?

В любом случае, интеллигенция ждет команды. Она готова рвать в клочки надсмотрщиков, но не готова наезжать на хозяев.

И она очень обижается на то, что хозяева до сих пор якшаются с особистами. Это родовая травма всех демократических движений в новой России. Явлинский мог наехать на "зеленых"? Не мог. Каспаров или Касьянов могут? Кто может-то? И в рамках какой политической платформы? Если освобождение несут "зеленые", то зачем же на них наезжать? Ну, так они его несут? Уже принесли? Если принесли, то что плохого-то? А если есть что-то плохое, то почему? А главное – как справиться с фундаментальной коллизией? "Зеленые" – свет в окошке и средоточие идеала. Всяческого идеала. Морального, интеллектуального. "Зеленые" обнимаются с представителями власти, которая не нравится демократам (с этими самыми особистами). То есть они не то чтобы обнимаются, но и не входят в лобовое столкновение. Внешне они поддерживают определенный стандарт отношений. Они его не поддерживали в советскую эпоху. Что и называлось "холодной войной". Сейчас постепенно все сдвигается в прежнюю сторону. Но, к скорби наших демократов, "зеленые" не торопятся. Они хотят нефтяных дивидендов и всего остального, а не превращения "Новой газеты" в газету "Правда".

Чем заняты демократы? Они заняты тем, чтобы перевоспитать "зеленых". И натравить их на особистскую власть. Предположим, что им удастся, и "зеленые" начнут активные действия. Что такое тогда наши демократы? Это их "пятая колонна". Предположим, что "зеленые" победят. Что тогда такое наши демократы? Это их оккупационная обслуга.

Ну, так это и есть оккупационная демократия, "зеленая" демократия. Как она может сильно расходиться с "зеленой" же латифундистской группой? А она с ней и не расходится. Она ее прославляет. А вовсе не формирует партизанские армии для того, чтобы ее зачищать. В этом фатальное отличие русской ситуации от латиноамериканской и любой другой. Это трагическое колоссальное различие. Абсолютно непреодолимое. Это различие задало регрессивный характер перестройке и так называемой постперестройке.

А внутри такого характера не может быть борьбы между элитой, захотевшей зеленых купюр вместе с зелеными же хозяевами, и интеллигенцией, тянущейся к тому же. "Зеленый" консенсус – это консенсус регрессоров. Если элита (особисты или кто-то еще) выполняют "зеленые" директивы, и интеллигенция выполняет те же директивы, то элита всегда наверху, а интеллигенция под нею. Если директивы "зеленые", то они по сути своей регрессорские. Потому что на сегодняшний день нет внешнего субъекта, которому нужно было бы что-нибудь, кроме регресса в России.

Американцам – по тупости или другой причине – до сих пор нужно именно это. Европейцам тем более. Китаю это так выгодно, что дальше некуда. Исламу тоже. Кто остается? Инопланетяне? Кубинцы?

Контррегрессивный субъект может быть только внутренним. Но для того, чтобы он сформировался, нужна другая интеллигенция. А также внутриклассовые трансформации, которые, породив у части господствующего класса беспокойство о будущем и вытекающие из него контррегрессивные настроения, создадут предпосылки для преодоления регресса.

И чем здесь плох Черкесов? А также чем хороша Латынина? Тем более, что никакой интеллигентской ("зеленой" или иной) суверенности в разбираемом мною тексте нет и в помине. Как нет ее и в личности, пишущей этот текст. Ну, никак этот текст нельзя назвать суверенным. Ангажемент рвется наружу из каждой строчки.

Положительный герой – это парень с автоматом в афганских песках, поджидающий караван с особо благородными целями, а отрицательный – это особист в тылу… Если бы Латыниной-интеллигентке, Латыниной-диссидентке было "бара-бир" (все равно), если бы она сказала, что ей "что тот майор, что этот", – это было бы понятно. В этом была бы логика. Но как только появляются "хороший" и "плохой" майор, возникает гипотеза об ангажементе. И бог бы с ней, с этой гипотезой! Дело-то намного хуже (рис. 41).





Рис. 41.

По сути, рисуется обычная идеологическая картинка в манихейском духе, где есть свет и тьма. Свет – это, конечно, "мы". То есть святые Сахаров и Политковская. Тьма – это "они", "гады" Черкесов, Сечин и так далее.

Так и вспоминается старое стихотворение С.Михалкова.


"Они


готовят новую войну,


И бомбой атомной


Они грозят народам.


А мы


Растем свободно в вышину


Под нашим светлым мирным небосводом.


Они


Пускают доллар в оборот


На то, чтоб дать оружие убийцам.


А мы


наш рубль даем, наоборот,


На то, чтоб стоить школы и больницы".

Диссиденты осуждали все это как "совковую дичь". Но разве, начав бороться с подобными лубочными картинками, они заменили их чем-то, кроме своего лубка? Да, в лубке в клеточку "они" были поставлены советские номенклатурщики, а не американский империализм. Американский империализм оказался в клеточке "мы". Но лубок-то остался, и произошло это сразу по трем причинам.

Во-первых, идеологический лубок – это достаточно эффективная штука. А кто откажется от эффективности ради правды?

Во-вторых, значительная часть тех, кто возглавил борьбу с доперестроечным лубком, перед этим сама создавала этот лубок. Она могла изменить в лубке плюсы и минусы, но не могла выйти за рамки лубка как такового.

В-третьих, выход за рамки лубка предполагал задействование тех групп советского населения, которые потенциально могли стать носителями постиндустриальных (то есть в полном смысле этого слова прогрессивных) изменений в советском обществе. Кому нужны были такие изменения? Номенклатуре они были не нужны. Номенклатура при подобных изменениях теряла власть. Советский Союз сохранялся и усиливался. Но зачем он был ей нужен, если она не могла быть в нем абсолютной властью? Американцам (шире – Западу) такие изменения были категорически не нужны. Задача была в том, чтобы ослабить противника, а не превратить противника в союзника. А то и в лидирующее слагаемое какой-то непонятной (видите ли, прогрессисткой) миросистемы.

Всем, кто по обязанности или за совесть шел в фарватере американцев, никак не могло быть нужно то, что не было нужно самим американцам.

А все, что отстаивало внутренние интересы, оказалось в категорическом меньшинстве. Если бы научно-техническая и гуманитарная интеллигенция могли отличить внутренний интерес от внешнего и встать хотя бы на позицию защиты своих собственных интересов, а то и интересов своего народа, перестройка имела бы другой результат. "Если бы у моей тети были колеса, то была бы не тетя, а дилижанс".

Итак, двадцать лет спустя мы имеем все то же самое. Это опять черно-белые картинки. Это опять "герои и негодяи". И это опять регресс. Но общество-то другое.

С одной стороны, оно существенно опростилось, деградировало… Честно говоря, просто обыдлилось. Но к этому происходящее никак сводиться не может. Нельзя превратить человека в циника, а впаривать ему все так, как будто бы он остался идеалистом. Человек если превратился в циника, то уж по полной программе. Он тогда еще и скептик. И вообще-то говоря трудно представить себе ситуацию, когда одни и те же люди будут читать Латынину с ее отповедью особистам и, например, тот же "Форум.Мск.ру" или оппонирующий этому "Форуму" left.ru. Так кто латынинский адресат? Особенно с учетом того, что демократическая пресса, такая, как "Новая газета", в принципе декларирует свою опору на просвещенный адресат. Но если этот адресат – минимально в теме, то латынинский лубок не может не действовать на него как стопроцентное рвотное. А на кого он будет действовать иначе?

На наивных тетенек, сохранивших моду образца 1989 года? Но такие тетеньки хотят пристойности. И любая такая тетенька худо-бедно понимает разницу между голой декларацией (она же "предъява") и образом.

Есть черный пиар. Но даже черный пиар – это не лубок, а нечто другое. Даже по законам этого пиара нельзя просто сказать про себя, что ты хороший, а враг плохой. Не ты это должен говорить, а слушатель должен сделать такой вывод. То есть Латынина должна сказать что-нибудь умное и благородное, а не выплевывать ругательства. Потому что когда она произнесет умное и благородное, ей скажут: "О, дщерь Сахарова! О, воплощение интеллигентности!". А если она будет говорить "на фене", то и оценят ее соответственно.

Значит, адресат и не тетенька, и не скептичный просвещенный циник. А кто? Либо прямой заказчик, который не очень разборчив. Либо тот слой, который, меняя ватник на красный пиджак, а красный пиджак на более современный прикид, одновременно меняет "Мурку" на Латынину. И ей подобных. Интеллигентность? Да пошли вы!

В том-то и дело, что Латынина давно и до боли знает, что интеллигентности этой цена копейка в базарный день. Она это усвоила твердо еще с подростковых времен, когда цена была все же чуть-чуть повыше. Когда на упростительной фенечке пишет зэк, для которого и эта фенечка является духовным усилием – это одно дело. Когда на такой же фенечке с использованием лубочных схем, густопсовой лжи, сусально-блатной романтики пишет дитя рафинированной интеллигенции – это другое дело. Это и есть сознательное упрощенчество. Упрощенчество – не примитив. Новая интеллигенция ищет новое быдло для нового карнавального упражнения, для нового еще более глубокого сброса. Интеллигенция – это тот слой, который профессионально и морально обязан обеспечивать прогресс, то есть восхождение от простого к сложному. Когда этот слой, не желая отказываться от ролевых позиций, начинает сознательно заниматься прямо обратным – это диагноз.

Это не свойство отдельно взятой Латыниной. Латынина – это героиня нашего времени, а не отдельный экземпляр. Это даже не частный пример на некую общую тему. Не было бы это так, зачем я стал бы заниматься Латыниной?

Интеллигенция должна тянуть наверх. А она делает обратное.

Стругацкие говорили о прогрессорах. То есть о тех, кто, спустившись, как ангелы, с небес иной культуры (вопрос, какой именно), ведут путем восхождения неспособных на оное обитателей низших миров. Все это было достаточно отвратно даже в данном декларативном качествовании. Но когда вдруг оказалось, что прогрессоры – это буквально регрессоры, когда возвышенные камлания о восхождении сменились короткими циничными заявлениями, построенными по принципу "знаем, что ведем вниз, и ведем", тогда… Тогда возникло то, что возникло. Некая зона, в которой барахтаются лишенные смысла люди. И некая каста, которая кичится тем, что она каста, но на деле не хочет делать ничего из того, что составляет обязанность данной касты. Она, каста эта, не смысл производит, а фенечку тиражирует. Не правду говорит, а на подхвате работает.

Неодиссидентство образца 2007 года по своей социальной роли строго тождественно диссидентству образца 1987 года. Это снова тот же коллективный регрессор. Но если социальная роль не изменилась, то социальное качество изменилось весьма существенно. Неодиссидентство еще говорит о Пушкине и Сахарове, но говорит оно на языке блатняка.

Потому что этот язык должен обеспечить связь регрессивной идеологии с регрессивными массами. То есть вожделенный румынский сценарий. Нельзя так смачно живописать особистов и не лелеять внутри желанную румынскую перспективу. Желанную для кого? Кто соискатель-то? Может, сама эта интеллигенция? Ой-ли! (рис. 42)





Рис. 42.

Для того, чтобы быть соискателями, мало унизить других. Даже самым убедительным образом. Надо еще возвысить себя. Причем так же убедительно. Для этого нужно обзавестись своей культурной, идеологической и иной смысловой территорией. Своим языком. Своим аппаратом понимания реальности. Это не значит, что нельзя говорить на чужом языке и живописать все, исходя из чужой логики. Но этот язык не должен становиться твоим. Эта логика не должна стать ядром твоего собственного мышления.

На этом основано любое соискательство. Теперь посмотрим, что происходит. А происходит обнуление собственного содержания. И полная зависимость от содержания, которое ты комментируешь. Всего лишь комментируешь и не более того. Нет тебя как отдельно действующего начала, выдвигающего свой план, предъявляющего свое идеальное. Есть твой противник и твои упражнения, посвященные описанию противника. Его отвратительных нравов. Грубо говоря – нет твоей позиции, контрастной по отношению к позиции противника. У любого сатирика она есть. Даже у карикатуриста. Когда сатирик издевается, он показывает дистанцию между имеющимся и должным. Когда карикатурист издевается, он искажает пропорции. Но чтобы искажать пропорции или показывать дистанцию между наличествующим и должным, надо иметь "палату мер и весов". Ту инстанцию, в которой должное – это должное. А идеальная пропорция… Ну, например, отвечает пресловутому "золотому сечению". Если все это заменяет абсолютный релятивизм, а внутри релятивизма есть только описание чужого поведения, то это поведение автоматически становится нормативным. И это следующая по счету метаморфоза нашей интеллигенции. Право, пора становиться новым Овидием! Потому что метаморфоз слишком много.

В предыдущую эпоху этого не было. Даже когда Окуджава полуиронически пел: "Это строят кабинеты для моих друзей", – он прямо не говорил: "Хочу кабинетик для себя, а не для дружбана!" Он не занимался воспеванием кабинетика. Он не превращал свою поэзию в инструкцию для начинающих карьеристов. Теперь же происходит нечто подобное. Дистанция между критикующим и критикуемым аннулирована. Норма истреблена. Критика превращена в странную форму фактически уже имитационно-восхищенного описания. По Фрейду это называется "скрытым, но непреодолимым влечением". Иначе – "либидо". Суть описаний Латыниной – это "либидо доминантис". То есть похоть власти. Мужик почему плохой? Потому что недостаточно блатной, недостаточно крутой, недостаточно отмороженный. Она сама – носитель этого идеала? Она себя под главным паханом "чистит, чтобы плыть в революцию дальше"? А кто этот главный крутой пахан? А ну, как окажется, что он вовсе не Стенька Разин, а тот же особист, но несколько другого розлива?

В идеологии должны быть рай и ад. Должно быть райское и адское содержание. Райского содержания в этой идеологии нет. Сахаров и Политковская? Это Сахарову нужен был самый крутой мужик? Это Политковская воспевала чеченцев не как жертв, а как наиболее крутых отморозков?

На самом деле ни Сахаров, ни Политковская не отвечают требованиям сегодняшнего дня. И даже не потому, что недостаточно крутые и отмороженные. Хотя и это важно. Но, кроме того, Сахаров и приволок всех туда, где все и находятся. А Политковская… Ну, что Политковская? Правозащитность – это критика, это не содержание. Апелляция к Политковской не может избавить от необходимости анализа того, что происходит в Чечне, а также того, что там должно происходить. И этот анализ (как и проект) не может быть апофатическим. То есть основанным на описании того, что НЕ НАДО делать. Понятно, что в Чечне НЕ НАДО чинить преступлений. Но что там НАДО делать?

Порядок там НАДО наводить или НЕ НАДО? Если его не наводить, то беспорядок приволочется в Москву. Если Чечню просто отделить, отделится Северный Кавказ и загорится Волга. Да и вообще… Может ли уцелеть государство, если оно не будет наводить порядок, а его противники будут наводить беспорядок? Можно ли наводить порядок в белых перчатках?

Насилие отвратительно. Но если не будет государственного насилия, что надо противопоставлять насилию боевиков? Насилие казаков? Стычки банда на банду? Но махновщина не может быть идеалом. И даже если она им и является для кого-то, это неустойчивый идеал. Что по ту сторону такого идеала? Когда он исчерпается, то что будет? Свирепая диктатура? Чья? Понятно, когда на эту роль претендуют Робеспьер и Сен-Жюст. Может быть, Сахаров станет Робеспьером, а Политковская восхитится Сен-Жюстом? Но тогда Чечня – это Вандея. А Вандея… Интересно, Политковская любовалась бы Вандеей, потому что она "западная" и "не совковая", или требовала бы от комиссаров Конвента соблюдения прав человека?

Итак, ни Политковская, ни Сахаров не проходят в виде того аутентичного идеала, который Латынина может противопоставить антиидеалу отвратительного особизма. А кто проходит? Касьянов? Это… Ну, как бы объяснить? Это абсолютный слепок, клон той системы, которую так хочется критиковать Латыниной. Это ее… Ну, как сказать, "алхимическое дитя"… Возьмите коллизию Ющенко и Януковича. Как их отличить? Спасибо диоксину, появилось отличие! А если бы не было? Тогда имела бы место абсолютная неотличимость. Чуть-чуть варьируемые модификации одной и той же украинской номенклатуры среднего звена. Это как Ельцин и Лигачев. Секретари соседних обкомов. Список подобных двойников можно продолжить и распространить, например, на Чечню. Чем, по большому счету, Аслан Масхадов отличался от Ахмада Кадырова? Или тот же Масхадов от Джохара Дудаева? Или тот же Дудаев от Ахмада Кадырова? Конечно, отличия были. Но они не носили классового, системного… Я бы сказал, антагонистического и рокового характера.

Речь идет о ролевых функциях в одной и той же игре. Где роль, там и автор пьесы.

Короче, антигероев у Латыниной до черта, а героев нет. За исключением безымянного майора, затерянного в песках. Если героя нет, идеологии нет, правды нет, языка нет, контраста нет, то что есть?

Есть абсолютная привязанность к чужому содержанию. И чужому языку. Тема – гады. Язык – шипение. Пластика – ползание. Начинают с того, что это "их" язык и их пластика. Но дальше-то все подчинено фундаментально аксиоме имитационных "либидо". Согласно этой аксиоме, тот, кто серьезно учит китайский язык, всегда немного косит. Нельзя все время только имитировать и не перевоплотиться.

Подспудно возникает коллизия из пьесы "Носороги" Ионеско. Когда постепенно всем хочется стать носорогами. Латынина, Пионтковский, Мильштейн – они не борются с теми, кого они назвали гадами. Потому что нет Георгия Победоносца. Есть только гады. И отстранения от гадов нет. Есть их очень смачное, чувственное описание. Такое описание не может не породить скрытых форм влечения критика к критикуемым им гадам. Оно их и порождает. А породив это у критика, оно, влечение это… Как там сказала Латынина? "Вирус", да? Ну, так она и есть вирус.

Потому что ее оппозиционное влечение (плюс описания объекта как абсолютного гада) в сочетании с другими формами лакейского влечения создает универсум влечения. Причем не влечения к чему-то конкретному, а влечения к абсолюту со знаком минус, изобретенному теми, кто затем начинает страстно и потаенно тянуться к объекту собственной критики.

Пресловутое "а виноград-то зелен" тут отдыхает. Так же, как проклятия влюбившейся тетки по отношению к игнорирующему ее дядьке.

Это все частные проявления различных человеческих свойств. В нашем же случае речь идет не о частных проявлениях слабости отдельных человеческих особей, а о некоей отрицательной политической метафизике.

По сути – о влечении к аду и злу. Что и есть фундаментальное свойство карнавальной политической культуры, изобретенной "кшатриями" КГБ для восстания против "красных брахманов" и ставшей основой бытия в новой России, превращенной за счет этого в клоаку, свалку, зооциум.

Те, кто должны из этого выводить, заняты усугублением содеянного. Они не раскаиваются. Они вновь – в следующем своем поколении - организуют очередной виток нисхождения, инволюции. Организуют новую фазу того же бесстыдного карнавала.

Если бы они очеловечивали предметы своего обсуждения, своей беспощадной критики – это было бы одно. Если бы они хотя бы косвенно – через предельную критику, соединяемую со своим языком – предъявляли иные высокие альтернативы, то любая критика (даже ложная и избыточная) могла бы быть носителем какого-то выхода. Но тут ни о каком выходе говорить не приходится. Критики чужого зоологизма на зоологическом же уровне клеймят тех, кого наделили зоологическими свойствами. И делая это, утверждают всеобщую зоологию.

Это не теория заговора. Это практика рынка. Создано быдло. Теперь нужно иметь успех… У кого? У быдла, которое создано. Успех в зооциуме – это зоологический успех. Все эти диссидентско-зоологические заходы – это определенный уголок в нашем всеобщем "уголке Дурова". Это часть зооциума, не более. А раз не более, то менее. И вот почему.

Самая грешная русская душа намертво усвоила: "Не в силе бог, а в правде". Последний ворюга будет так говорить. Оскотинившись до последней степени, он все равно будет знать, что не мышцы, а дух решит в конечном счете все на свете. Даже грызню за место в воровском мире.

А неодиссиденты… обсуждают, кто сильный. Кто победит. Они не обсуждают, кто прав. И в чем правда. Признавая предметом обсуждения только силу, они утверждают джунгли, зооциум. Они ломают даже "братковые" нормы.

Но они же не братки. Латынина – не Сонька-Золотая ручка. Она не рискует. Она в тюрьму не сядет. Она кишки не выпустит. Она правеж не будет осуществлять. Она терпеть в зоне не будет. И цингу там не заработает. Но она берет всю братковую лексику, ментальность, делает из этого варево. И впихивает его, вбивает в глотки. Чем она отличается от тех, кто сажает на иглу десятилетних детей?

Растление – оно и есть растление. Самое отвратительное – когда оно молотит под процедуру нонконформистского воспитания.


Заключение

Выводы мои подразделяются на частные и общие.

Начну с частных. То есть с тех, которые напрямую вытекают из обсуждения статьи В.Черкесова.

Люди типа Латыниной или Пионтковского изображают Черкесова, его оппонентов (все говорят про Сечина), а также все сообщество так называемых "чекистов" – как тупой и зловредный "гадюшник". Но кто сами художники, которые это изображают? Я не имею в виду их ведомственную "прописку" – она меня не интересует. И я не хочу использовать знаменитый прием "от дурака слышу". Я просто смотрю на поток высказываний – на форму и содержание, стиль и метод. На семантику, лингвистику. На интонационную специфику. На другие языковые и метаязыковые особенности. Я смотрю на это и не понимаю – ну, совсем не понимаю – на чем базируется превосходство тех, кто описывает это все как "гадюшник".

На чем оно базировалось в 1978 году, мне было понятно. С одной стороны, был Суслов, а с другой… Ну, кто-то из тех, кто, как только заговорит, станет видна разница между ним и Сусловым. С одной стороны был суконный язык партийной номенклатуры и ее вялого охвостья. А с другой… С другой стороны был язык, законно претендовавший на интеллектуальное лидерство. По крайней мере, поначалу претендовавший. Тот же уважаемый мною Библер, например. Он же не только в "Московскую трибуну" входил… Он был философом экстра-класса, блестящим оратором, говорящим на ярком и одновременно возвышающем языке.

Разница между критикуемыми и критиками была очевидна. Критики предлагали не только критику. Они предлагали свой контрастный образ, свой язык, свой идеал. Потом все это стало размываться. А поначалу контраст был абсолютно очевиден. И это еще нужно было понять, что благородная – яркая и возвышенная сторона – опустит все в ад. А мычащее номенклатурное нечто является выразителем весьма сомнительного, но реального блага. По отношению к аду, разумеется. Не более того, но и не менее.

Что происходит теперь?

С одной стороны – власть. С другой стороны что? Вот это – с его языком и содержанием бичарни? А почему это может быть возведено в ранг позитивного антагониста тому, что по другую сторону весьма условных барьеров?

Если антагонист таков, то почему его надо поддерживать? Предположим, что власть не нравится, и что? Почему обществу Латынина должна нравиться больше? Потому что она делегирована в общественный процесс другим майором? А в чем позитивность одного майора по отношению к другому? Как отличить их хотя бы под микроскопом? А главное – причем тут Латынина? Давайте общество с майором и поговорит напрямую! Майор не умеет говорить? А генерал умеет. Вот, Черкесов говорит. Может быть, Латынина на то и обижается, что он говорит без посредников? В любом случае, зачем обществу в качестве клира – люди зависимые, говорящие на языке бичей и пихающие вниз, а не тянущие наверх? А главное, еще и влекущиеся к силе. Так общество и будет внимать силе, коли нет правды. До чего оно довнимается – понятно. Но на фига козе баян, а ему Латынина? А также все остальные – с теми же системными свойствами?

Черкесов, между прочим, кончал юрфак ЛГУ в советский период, когда там чему-то учили. А Сечин кончал филфак ЛГУ в тот же самый период.

Казалось бы, те, кто хотят им оппонировать (или в иных формах вести диалог), должны показать, что они… Ну, я не знаю, доктора наук… Нобелевские лауреаты… В любом случае, люди более высокого ума с другим образовательным цензом.

А эти оппоненты описывают тех, с кем вступают в дискуссию, как лиц с незаконченным средним образованием. При этом сами отрекомендовываются как лица с незаконченным начальным образованием. Из чего почему-то должно следовать, что они светочи, критикующие темные силы.

Но бог с ним, с Черкесовым. Он – хуже или лучше – разрывает с немотой своего класса. Класс же и впрямь в основном мычит. И мы каждый день с прискорбием убеждаемся в этом.

Класс мычит… Что делают его оппоненты? Они тренируются, разминаются. И все, с чем мы ознакомились, это их тренировка. И о чем она нам рассказывает, тренировочка-то эта злосчастная? О том, что было и что будет.

Жила-была интеллигенция. И предъявляла себя народу как нечто высокое. А начальство она предъявляла как нечто низкое. Потом было решено, что так не пройдет. Начальство так не завалишь. Чтобы завалить начальство, нужна энергия. А энергия есть у самой омещаненной, низменной, полукриминальной, полумаргинальной… прошу прощения, обыдленной среды. Интеллигенция резко поменяла ориентиры (или ей их кто-то поменял) и, опрощаясь, стала рупором быдла. Возникла конфликтная ситуация. С одной стороны быдло и быдлократы. С другой стороны – му-му. Му-му проиграло войну. Потому что оно му-му. И потому все, кто решил защитить му-му и имел драйв, связались с этим му-му. А му-му не хотело бороться. И по большому счету не хотело, чтобы его защищали.

Но если бы с другой стороны были граждане, говорящие на высоком языке со своим народом, то и бог бы с ним, с му-му. Туда ему и дорога! Но с другой стороны – раньше, чем многие сумели это заметить, были быдлократы и быдло. Быдлизаторы и обыдливаемые. И из этих двух главные сволочи – те, кто обыдливал. В итоге победил союз двух "б". И начался регресс. А по дороге исчезла страна. И многое другое исчезло.

Теперь, когда страна "доопростилась" до определенного уровня, повторяется все то же самое. С одной стороны, новое немое му-му. С другой стороны – новый союз быдлизаторов и обыдливателей. Это гораздо более страшный союз. Потому что процесс уже зашел далеко. И чтобы придать ему новую динамику, надо сдвинуться резко вниз. Еще более резко обыдлить. И говорить на языке еще более звериного быдла.

Наша "оранжевая" интеллигенция, рекламируя себя как коктейль из Пушкина и Сахарова (уже адская смесь, согласитесь!), на самом деле готовится к очередной фазе обыдливания. Казалось бы, куда больше после ТНТ и "Аншлага"? Ан есть куда! С одной стороны – обыдливатели. А с другой… Все та же (неважно, кшатрийская или вайшьяистская) немота.

Она решительнее пихается локтями и взводит курки. Но она по-прежнему немота. Если обыдливатели научатся выводить на улицы быдло – что будет делать немота? Она поговорит на человеческом языке с другими, еще не обыдленными до конца, ждущими прогресса, слоями своего же больного, но не безнадежного общества? Но как она поговорит, если она останется немотой?

А если она не сумеет поговорить, то что она противопоставит союзу этих самых двух "б"? Она начнет стрелять и осуществит репрессии эффективно? То есть не нарвавшись на ответную стрельбу или массовые волнения по всей стране? Волнений не будет. А вот ответная стрельба – запросто.

Чем румынский сценарий отличается от китайского?

Во-первых, тем, что в китайском ответной стрельбы не было.

Во-вторых, тем, что в Китае не было этой самой шоколадно-беспомощной немоты.

Немота и эффективные репрессии превратит в пролог к собственной гибели. Ну, будет куплена отсрочка на два-три года – что дальше? В Китае дальше произошла форсированная модернизация. Если эту модернизацию можно осуществить в России, зачем дожидаться эксцессов? Надо прямо сейчас ее и начинать! Но начать ее можно, только сменив все сразу. Немоту на убедительность политической речи. Класс деструкторов, работающий на своей территории вахтовым методом и зависящий от иноземных "органов", готовых заняться его счетами – на автохтонный класс. Интеллигенцию, грезящую об оккупации – на подлинно национальную интеллигенцию. А главное – регресс на постиндустриальный прорыв. На форсированное мобилизационное развитие.

Нет выхода из ситуации зооциума. Точнее, выход из этой ситуации в том, что зооциум превратится в суперзооциум и так далее. Кто-то верещал: "Когда мы ударимся о дно, мы оттолкнемся и подымемся"…

У бездны нет дна. Падение может быть бесконечным. Блуждание по лимбам ада – тоже. Но надо ли все это описывать? Если нет выхода из ситуации зооциума, то надо переломить эту ситуацию, надо создать другую ситуацию, из которой будет выход. Думать надо только об этом. Без деления на своих и чужих, особистов и майоров с иными погонами, кланов Монтекки и Капулетти.

Уважаемые кланы! А также майоры и все остальные! А также примкнувшие к ним мастера культуры! В зооциуме вы последовательно будете уничтожать друг друга под ухмылки мирового сообщества, которые быстро превратятся в гримасу беспомощного и беспредельного ужаса. Но будет поздно!

Все, что можно противопоставить такому развитию событий – это коренной перелом всей нынешней российской мегатенденции. Бессмысленно барахтаться в этом потоке, ибо кто бы ни утонул первым, в итоге погибнут все. Впереди не тихая заводь, а Ниагарский водопад. Меняйте русло потока. Ставьте плотины. Это нужно и вам, и всем. Другого выхода просто нет. И обсуждать "тупик наличествующего" можно только во имя созидания другой реальности. Может быть, кланам и наплевать на Россию. Может быть, они думают лишь о себе. Но тогда их судьба плачевна. Потому что нет никакой возможности спасти кланы ценою гибели России. Лично я никогда не стал бы работать на такой вариант спасения. Даже если бы он и был бы возможен. Но он невозможен! И в этом какой-то – понимаю, что минимальный – утешительный позитив.

Чем скорее кланы это поймут, тем больше будет шансов на сохранение нашей исторической жизни. Потому что это правда. И понимание этой правды необходимо не для спасения кланов, а для сохранения нашего исторического бытия.

Если кланы останутся амбициозно глухими, что ж… Россия как-то будет выкарабкиваться без них.

---

От	А. Решняк
К	Овсов (03.11.2007 00:51:18)
Дата	05.11.2007 13:58:38

Краткий конспект.

---

1. Есть подозрения, названы фио и участки работ, отмечены рабочие спорные моменты..
НО как-то размыты конкретные факты американских бюджетов той или иной "миссии" и подпроектов в проекте мирового доминирования с американской стороны.
Все подробности деталей ничто по сравнению с простой, стройной структурой англо-американского финансирования зоны "устойчивого развития", а ведь все гораздо прозаичней с уплаченными суммами и суммополучателями (адресатами). Дальше адресаты поступают как флюгеры по ситуации способствуя управляемому хаосу.

2. Главный вопрос почему англо-американский бюджет имеет такие возможности и объёмы вербовки соответственно??? Ответ один - у кого контроль над эмиссией денег, тот и вербует остальных, забери-создай свой эмиссионный центр и обязательно предложидолгосрочный план развития всем - тогда власть переместится к тебе.
Вобщем никаких гвоздей, необходимо обозначить политику планетаризма и ввод РУБ, а пока работают с тем что есть, всячески как угодно осваивают анго-американские бюджеты подпроектов проектов и прочих точечно целевых ассигнований...
Рекомендую документальный фильм (отрывок в копилке)
http://vif2ne.ru/nvz/forum/files/Alresh/(071105135817)_AmBudgetsVerbo.avi

---