От IGA
К Monk
Дата 01.11.2007 01:17:37
Рубрики Прочее; Тексты;

"Нашим" о национализме

Сообщает Холмогоров.

http://holmogor.livejournal.com/2183822.html

Выступал сегодня перед комиссарами движения "НАШИ" в рамках "Высшей Школы Управления". Рассказывал о смысле праздника 4 ноября, о том, что русские - крупнейшая в мире консолидированная нация, о том, что они должны стать подлинными националистами и не бояться этого слова, и что не надо бояться перенимать лозунги типа "русский - помоги русскому". Ребята слушали очень тепло и видно было, что о многом задумались. Из них, на самом деле, и вправду готовые кадры нормального национального движения, с организованностью, дисциплиной и незасоренными скинхедской субкультурой мозгами. На андроидов совсем не похожи. Девушки так вообще очень красивые.
Текст лекции - выше. Я впервые за долгое время удачно говорил без бумажки, но конечно многие вкусные вещи на письме выпустил.

http://rus-proekt.ru/idea/2108.html

Наша русскость 1 ноября 2007

Егор Холмогоров

Сегодня мы будем говорить о русском национализме и связанных с ними идеологических темах. Однако начать этот разговор я бы хотел с того праздника, который ожидает нас через несколько дней и который мы будем отмечать в этом году в третий раз за новейшую историю России. До сих пор многие, в том числе и люди не относящиеся к левой оппозиции, в общем и целом государственный курс поддерживающие, не совсем понимают — почему такой праздник, почему именно в этот день, почему в память именно освобождения Москвы от поляков? Есть и те, кто считает, что праздник «захвачен экстремистами», которые «устраивают разные марши», а потому в этот день надо поменьше говорить о том, что мы – русские, побольше о толерантности, и перед всеми извиняться, чтобы кто чего лишнего не подумал.

Если первое — это отчуждение от русской истории, незнание её, вполне естественное, поскольку нас нашей истории учили и учат плохо, то второе — типичное пораженчество. Если экстремисты бросили нам вызов, то мы должны его принять и сделать 4 ноября подлинно нашим праздником, праздником здоровой любви всех русских людей к своему Отечеству и осознания нашего единства в войне и мире, горе и радости, удаче и неудаче. Но чтобы бороться за этот день искренне, нам нужно сначала самим понять — чем он особенно ценен, в чем состоит его символический смысл.

Прежде всего, 4 ноября это наш День Победы. День Победы одновременно над внешней и внутренней опасностью, над шедшими синхронно внешней интервенцией и гражданской войной. Никогда ни до, ни после, наша страна не находилась на пороге столь чудовищного краха, грозившего полным разрушением России.

Во время Отечественных войн 1812 и 1941 враг тоже вошел в Москву или был недалеко от нее, но наш народ был безоговорочно един, ни у кого из русских людей не было сомнения на чьей стороне стоять и за что сражаться — на другой стороне были лишь выродки и отщепенцы. В ходе гражданской войны, когда была расколота именно сама нация, когда брат шел на брата, внешним интервентам так и не удалось снять пенки с этой ситуации, все потенциальные противник были слишком истощены только что закончившейся Первой Мировой войной, а когда поляки попробовали сунуться и захватить Киев, их быстро вышибли. Точно так же и в ходе смуты начала 1990-х наличие у нас ядерного оружия дало нам возможность избежать прямого вторжения наших «заклятых друзей» по югославскому сценарию.

И только в пору Смутного Временидве опасности — внешняя агрессия и внутренняя смута собрались в одну. Все распри внутри страны обнажились разом — голод и грабежи, борьба помещиков с крестьянами и борьба боярских группировок, прекращение царской династии и самозванчество, интриги иезуитов, старавшихся обратить Русь в католичество, и интриги англичан, уже тогда стремившихся сделать из России свой сырьевой придаток.

«Таков был страшный конец преславного города Москвы» — писал в то время один иностранец, думая, что ни Москве, ни России никогда уже не подняться. А один из русских книжников, по образцу написанного после разорения Руси Батыем «Слова о погибели Русской Земли», написал свой «Плач о пленении и о конечном разорении превысокого и пересветлейшего Московского государства».

«С чего начнем оплакивать, увы! Такое падение ясносияющей превеликой России? Какой источник наполнит пучину слез рыдания нашего и стонов? Многие годы создававшееся сколь быстро поддалось разорению и всеядным огнем погублено было!

Всем людям угодным Христу, известна высота и слава Великой России, каким образом возвысилась и сколь страшна была басурманам, германцам и прочим народам. Пресветлым и предивным этим государством владели преславные великие цари, гордились им родовитые князья, и во всем таким совершенным устроением оно отличалось, и светом, и славою всех превзошло, как невеста жениху на прекрасный брак уготованная!

Вот отчего пала превысокая Россия и разрушился столь крепкий столп. Цари в нем жившие, вместо к Богу возводящей лестницы спасительных слов, приняли богоненавистные дары: бесовские козни, волшебство и чародейство. И вместо духовных людей и сынов света возлюбили детей сатаны. И не позволяли слуху разума своего воспринимать слова правдивые, однако, ненависти ради, клевету на знатных слышали ясно и кровь множества народа из-за нее, как реку, пролили…».

Что хотел сказать этими словами автор «Плача»? Часто думают, что это простое морализирование, но это поверхностное мнение. Напротив, он говорил об очень конкретных и понятных русским людям его времени вещах. Царь Иван Грозный и царь Борис Годунов слишком много значения придавали астрологии, волхованиям, предсказаниям и прочим суевериям, никак не совместимым с основами той культуры и того мировоззрения, на которых покоилось могущество Русского государства.

Они слишком много внимания уделяли отношениям с иностранцами и слишком прислушивались к ним. Врач Грозного Елисей Бомелий вообще почти десятилетие контролировал поведение царя, запугивая его астрологическими прогнозами и опаивая опиумом. Если обобщать, то можно сказать, что накануне смуты Россия, как особая цивилизация и особая мир-система столкнулась с Европой, с Западом, как особой цивилизацией и мир-системой. И Запад, конечно, был не против того, чтобы полностью Россию поглотить, превратить в свою периферию. Для этого использовались и культурное проникновение, и экономическое, и дипломатия, и тайные интриги, и прямая агрессия. И Россия была бы бессильна перед внешним давлением, попросту утратила бы свой суверенитет, если бы не смогла дать свой, русский ответ на эту угрозу.

В мучительных и кровавых событиях Смуты этот ответ был найден. Во-первых, русские люди убедились, что отречение от основ своей культуры, отдача во власть чуждым советчикам, обходится слишком дорого. И одоление Смуты началось не с политических, а с религиозных событий — с того, что неожиданно многие люди начали сообщать о видениях Богородицы и святых, о чудесах от икон, о том, что Господь открыл, что гневается на Россию за отступление правителей от веры, а народа — от верности.

Затем к этому нравственному очищению, к актуализации религиозной веры, прибавился призыв Церкви ко всем русским людям встать за свободу Отечества. Эти призывы рассылал заточенный поляками в Кремле святой патриарх Гермоген, за что и был заморен врагами голодом до смерти. Эти призывы рассылали по всей России монахи Троице-Сергиевой Лавры. И вот повинуясь этому духовному призыву, верные религиозной идее православия, русские люди собрали в 1611 году первое ополчение, которое осадило поляков в Москве.

Но, как было написано в Хронографе 1617 года: «Осаждали воины русские свой город и неустанно сражались с врагами, но не могли его взять, пока не отверзлась дверь милосердия и щедрот Господних». А почему эта дверь не отверзлась? Да потому, что не было соблюдено второе главное условие победы над врагами — национальное единство. Первое ополчение стояло за Веру, против католиков-поляков, пытавшихся захватить Русь. Но внутреннего единства русских людей не было, что доказало убийство казаками, во главе с атаманом Заруцким вождя ополченцев Прокопия Ляпунова.

И вот тогда из недр Русской Земли и поднялись два героя – Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский, вожди второго ополчения. Они твердо придерживались принципа верности Православию, но столь же строго блюли и второй принцип — национальное единство, единство русских людей и порядок, сила внутренней организации.

В тех грамотах, которые рассылали Минин и Пожарский по русским городам содержался главный призыв: «Стоять вместе против общих врагов и против русских воров, что новую кровь в государстве всчинают». Это значило, что противостоять внешним врагам нация может лишь тогда, когда обеспечила внутреннюю солидарность, когда и в военном, и в организационном отношении может выступать как целое, заедино. И когда нация может обуздать внутренних смутьянов, зачинателей новых распрей и «новой крови». Царской и княжеской власти, на которую до того долгие столетия могли положиться русские люди, на сей раз не было. И тем более чистым был тест на то, сможем ли мы выступать как единая нация, или же русские – это раздробленный конгломерат чужих друг друга людей.

События лета и осени 1612 показали — можем. Во имя Веры, что символизировало обращение к заступничеству Казанской чудотворной иконы, и силой и организованностью подлинного национального единства русские прогнали оккупантов из Москвы и из Кремля. И если с тех пор Россия ни разу не оказалась на таком же катастрофическом дне, как в годы Смуты, то именно благодаря одержанной тогда победе. Поэтому праздник 4 ноября — это день рождения и обновления и страны, и народа, и государства. Про людей, которые пережили смертельную опасность часто говорят «как заново родился». И вот 4 ноября — это день нового рождения и России и русских.

Очень важно, что память об этом втором рождении обозначается емким символом нового праздника. Любая современная нация может существовать только если обладает такими яркими и привлекательными символами, образами и праздниками. Современные нации охватывают миллионы и десятки миллионов людей. Большинство из них друг с другом не знакомы. Мы не знаем, чем живут те в нашей стране, кто просыпается как раз тогда, когда мы засыпаем. Мы возможно того края нашей страны никогда и не увидим, хотя надо к этому стремиться. Но в десятках, сотнях разных ситуаций мы должны уметь действовать заодно и чувствовать одно и то же. Мы должны ощущать друг друга братьями и сестрами. И это возможно только тогда, когда у всей нации есть общие объединяющие ее символы и образы, общие радости и праздники, общая гордость и общая скорбь.

Некоторые исследователи называют современные нации «воображаемыми сообществами». Это верно, но не в том смысле, что это сообщества выдуманные, а напротив, в том, что силой нашего воображения мы делаем чисто формальную связь с нашими согражданами связью настоящей и действительной. Наверное нигде это не ощущается так, как у могилы Неизвестного Солдата, где каждый человек в нашей стране как бы видит похороненным в этой могиле именно своего погибшего на отце отца, деда или прадеда.

И вот наша задача, чтобы та память о Воскресении России, о ее возрождении из полного уничтожения во времена Смуты, стала для нас настолько же живой и эмоционально теплой, как память о Великой Отечественной Войне, о полете Гагарина. Нам важно и понять и почувствовать, что если бы не герои той поры, если бы не настоящее божественное чудо, спасшее Россию, нас бы с вами сейчас не было и здесь бы мы не сидели, и на этом бы языке не говорили.

И нам пора уже перестать стесняться, того, что с тех самых великих событий 1612 года мы составляем единую нацию, русскую нацию, и стыдливо отводить глаза и извиняться перед разными здешними и зарубежными русофобами. Почему наши враги так бесятся, когда мы вспоминаем о том, что мы нация? Да потому, что обладание секретом как из народа — культурной и исторической общности, сделать нацию — идеологическую и политическую общность, долгое время считалось уделом только европейцев. В Европе существовали мощные, консолидированные, интегрированные национальные государства, опирающиеся на мощную солидарность единой нации, а вне Европы — нет. И именно поэтому европейские конкистадоры и купцы на какой-то момент поставили под контроль весь мир.

Но вот с России случилась заминка — столкнувшись с Европейской угрозой в XVI веке и одолев Смуту русские создали достаточно мощное государство, опирающееся не просто на власть царей, армию и бюрократию, — таких государств в мире было немало и все их, даже Китай, европейцы легко одолели. Русское государство оказалось опирающимся на волю Земли, на осознание общенациональных интересов, выражаемых, в частности, на Земских Соборах. Духовной вертикалью этой русской нации было представление о Православии не просто как о религии, но как об определенном способе устроения общества. А фактором единства была идея Русской Земли, как обширной, прекрасной и богатой Родины, которую правит Царь, но царь слышащий волю народа.

Столкнувшись с такой конструкцией русского общества, европейцы ничего не смогли с ним сделать. Им больше уже никогда не удалось взломать наш «код» так же основательно, как это было сделано в годы Смуты. И причина этой неудачи состояла именно в том, что европейским нациям противостояла не размытая общность типа средневековых империй, а русская нация.

Поразительно емко это новообретенное единство нации описывает «Хронограф» 1617 года, говоря о Соборе, поставившем Михаила Романова на царство.

«От предела российской земли и до её окраин народ православный, малые люди и великие, богатые и нищие, старые и юные обогатились богатым разумом, от всем дающего жизнь и светом добромысленного согласия все озарились. Хотя и из разных мест были люди, но в один голос говорили, и хотя несогласны были удаленностью житья, но собрались на единый совет как равные».

Однако еще большей проблемой для европейцев было то, что при всем при этом русская нация имела и ряд специфичных черт. Европейские нации возникли в рамках европейской мир-экономики, как ее важные функциональные части. Русская нация возникла именно для того, чтобы русский мир не был бы поглощен и растворен этой мир-экономикой, чтобы отстоять наш экономический, духовный, политический суверенитет в качестве уникальной цивилизации. А потому наряду с чертами классической европейской нации, которым нам пришлось противостоять на стыке с Европой, русская нация впитала все ключевые черты имперской общности.

Во-первых, это многочисленность в сочетании с расселением на огромной территории. Надо понимать, что русские — самая многочисленная единая нация в мире. По численности нас обгоняют только китайцы, хиндустанцы и бенгальцы, а также жители США. Однако все эти нации не являются на самом деле едиными ни как этнические, ни как национальные общности, представляя собой пеструю мозаику из разных этносов и культур. Индийцы – это вообще абстрактное обобщение, китайцы в устной речи попросту не понимают друг друга, бенгальцев объединяет в основном язык и говорить о них как о нации трудно. Американцы США делятся четко на два, а сейчас уже и на три расовых компонента, между которыми нарастает внутреннее напряжение. И только русские, даже если брать нас узко, как великороссов, составляют единую нацию с единым языком, с общей историей, с общей для всех высокой и этнической культурой, даже с общими антропологическими чертами, и, при этом, действительно с общим самосознанием и национальной символикой. В «топе» крупнейших наций есть только один народ, который может с нами посостязаться — это японцы, еще один народ, который в ответ на экспансию европейцев смог выстроить свою контр-систему.

Во-вторых, характерной чертой русской нации является то, что вокруг ее великорусского ядра существует обширный союз народов, населяющих и Российскую Федерацию и многие сопредельные с нами страны. Это так же практически уникальная в истории конструкция межнациональных отношений. В государстве западного типа живет один народ. Если их там оказывается несколько, то чаще всего это оканчивается сепаратизмом, как сейчас в Бельгии, в отношениях Испании Каталонии, Англии и Шотландии. Если же в одном государстве народов несколько, то они либо все перемешиваются, либо среди них устанавливается строгая иерархия, основанная во многом на взаимной враждебности.

Русским удалось создать совершенно уникальную систему отношений, когда есть русская нация — ведущий субъект и русской государственности, и русской истории, и русской культуры. И другие народы включены в жизнь этой нации, не утрачивая своей самобытности, но и не превращаясь в низшую ступеньку этнической иерархии, не становясь народами «второго сорта». Такой схемы межнациональных отношений в истории по крайней мере последних столетий не было нигде и ни у кого.

И эти два удивительных свойства, — огромная по размерам единая нация, расселившаяся на огромной территории, и организация отношений по принципу союза народов — это результат того, что русская нация выступает сразу в двух качествах — и как нация западного типа, гражданское политическое сообщество, и как имперское сообщество, объединенное общей ценностной вертикалью.

Именно в этом наша слабость, поскольку мы не можем себе позволить простые решения, которые могли себе позволить европейцы — неприкрытый колониализм, сегрегацию, ксенофобию как норму жизни — то есть простые и дешевые способы сделать жизнь «своих» лучше за счет «чужих». Но в этом и наша сила. И эта сила будет проявляться все более явно, по мере того как Запад будет погружаться в свой исторический кризис, нации западного типа в Европе и Америке будут распадаться, захлестываться потомками мигрантов и разъедаться транснациональными корпорациями. И тогда мы увидим громадное преимущество того, что мы, русские, не просто одна из европейских наций, а нечто большее.

Правда напоследок нас, конечно, попытаются на этот «Титаник» втащить. И вот, чтобы этого не случилось, нам и надо быть националистами, русскими националистами, и этого слова не стесняться. Что такое нация в узком, европейском смысле слова, мы уже поняли — это суверенное гражданское политическое сообщество. А вот что такое нация в широком смысле слова? Это просто основное сообщество в котором живет каждый человек и которое только и делает его человеком.

Когда мы говорим «общество» мы, прежде всего, подразумеваем сообщество типа нации — ограниченное в пространстве, связанное общим языком, общей хозяйственной и культурной жизнью, стремящееся самостоятельно определять свою судьбу, имеющее общее самосознание. Только такое сообщество может выполнять все те задачи, которые должно выполнять общество, компенсируя тот факт, что человек сам по себе несамодостаточное и довольно слабое существо. И человек, за все то, что делает для него нация, должен платить лояльностью, верностью этой нации, патриотизмом и национализмом.

Однако, во все той же истории Запада последних столетий, не раз и не два предпринимались попытки заменить лояльность людей нации на лояльность различным мнимым сообществам. То есть таким группам, которые не существуют на самом деле, ничего для человека не делают и не могут сделать. Однако человека пытаются принудить проявлять лояльность именно к ним и ставить её выше верности своей нации.

Таким мнимым сообществом в коммунистической идеологии является класс то есть совокупность людей, не объединенная ничем, кроме места в процессе производства. Таким мнимым сообществом для либеральной западнической идеологии является человечество, то есть опять же абстрактная совокупность всех людей на земле, единство которой ни в чем не проявляется. Наши «общечеловеки» очень любят пудрить мозги по поводу тех или иных «глобальных проблем человечества», которые люди должны решать все вместе, жертвуя национальными интересами. Например, чудесная «энергетическая проблема», состоящая, в том, что западные страны довольно безответственно расходовали свои энергоресурсы, а теперь, когда обозначилась их нехватка, открыли, что во имя «будущего человечества» Россия должна своими ресурсами поделиться.

И вот в том же ряду стоит и идеология, которую называют кто «нацистской», кто «фашистской», но подлинное имя которой расизм. Идеология эта была изобретена в XIX веке, и одной из важных ее составляющих с самого начала было презрение к славянам и русским как людям второго сорта. Эта идеология не имела никакого отношения например к объективному исследованию физиологических и психологических свойств рас. Ее цель с самого начала была в том, чтобы сформировать у человека лояльность к расе, еще одному мнимому сообществу, которая должна быть выше, чем лояльность к своей нации. Именно поэтому нацистам, кстати, и удавалось завербовать так много коллаборационистов, что на самом деле они были не националистами, а расистами, и внушали французам и норвежцам, хорватам и украинцам, что изменяя своей стране и своей нации они на самом деле служат расе.

А сегодня именно расизм и пытаются впарить нам сегодня под видом национализма, пытаясь дискредитировать это понятие. Если вы видите человека, который шумно орет, что он националист, но при этом обожает размахивать ручкой в нацистском приветствии, орать «зиг-хайль» и рассуждать о единстве белой расы, то поинтересуйтесь у него осторожно, как он считает — не выродились ли русские? И он вам непременно ответит, что русские сегодня — это сборище ублюдков и недочеловеков, которых если что и может выправить, так это экстренное создание банка германской спермы для всеобщего удовлетворения. Копнув чуть глубже, Вы выясните, что персонаж конечно является сторонником того, чтобы Россию поскорее оккупировали американцы, поскольку они конечно же лучше «кремляди». Да и сама Россия — это варварское, азиатское образование, которое желательно поскорее уничтожить, чтобы несколько десятков малых государств вошло в состав белой Европы. А чтобы это произошло, нужно воспитывать русских в духе национальной измены, нужно проклинать Минина и Пожарского, Сусанина, Кутузова, Жукова, и прославлять предателя Власова и иже с ним.

Как нетрудно догадаться, — это существо не является националистом ни разу. Поскольку национализм — это верность своей нации, своему народу, своей Родине превыше всего. Национализм это идея, что одной нации должно соответствовать одно государство. Национализм — это идея, безусловности нашего суверенитета и невозможности его сдачи ни при каких условиях. Национализм это идея солидарности с теми реальными людьми, которые живут в нашей стране, едят один с нами хлеб и дышат одним с нами воздухом.

Тогда почему расисты и гитлеровцы называют себя «националистами»? Потому, что это форма паразитизма на идее, приобретающей все больше сторонников. Потому что враги суверенитета России и внутри, и извне, заинтересованы в том, чтобы вместо идеологии, направленной на укрепление суверенитета, здесь восторжествовала идеология направленного на его ликвидацию в пользу «белых господ». Национализм естественное чувство человека, — мы патриоты потому, что любим свою страну, свою державу, и мы националисты потому, что любим свой народ, и свое государство как политическое сообщество. И вкрасться в доверие к людям под соусом национализма, довольно просто.

То есть расисты — это просто идеологические и политические паразиты, и поступать с ними нужно соответственно — выпаривать утюгом. Можно вести дикуссию с националистами, заходящими в своем радикализме очень далеко. Поскольку если человек сохраняет при этом верность основному принципу национализма, ставит на первое место суверенитет нации, то это означает единство в главном. А вот с расистами, с теми, кто изменил своей нации, унизил реальных русских по сравнению с мнимыми «арийцами», общее поле для дискуссии почти отсутствует. Сначала их надо заставить отказаться от использования слова «националист», по сути – от обмана, а уже потом — говорить.

Но надо понять, что отпор инспирируемой у нас волне расизма могут дать только те, кто не стесняется называть себя русскими националистами, кто не прячется за общие разговоры о том, что «все люди — братья». Если братья все всем, то никто никому не брат. Точно так же как если все всем мужья и все всем жены, то это не семья, а оргия. Мы должны быть готовы противопоставить и расистам, и остальным, ясный ответ: да, мы русские националисты, инетересы русского народа и союзных с ними народов, интересы суверенитета нашей страны для нас на первом месте. Тогда и только тогда, наша позиция, если она искренняя, будет непрошибаема. Если же мы будем извиняющееся говорить, что для нас конечно все равно – русский и папуас, но мы конечно националисты «в хорошем смысле слова», то, по сути, от любых других сил, пытающихся перевербовать русских на защиту «мнимых сообществ», мы отличаться не будем, — ни от расистов, ни от либералов, ни от леваков-троцкистов, ни от кого-то еще. Но тогда о каком суверенитете, о какой суверенной демократии мы можем вести речь.

Ну и последнее, так сказать моралите. Что нам необходимо, чтобы мы могли быть подлинными русскими националистами, и чем мы должны превосходить мнимых националистов расистов. Скажу банальное. Для этого нужно любить Россию и русских. Делать это искренне. Испытывать счастье быть русским, счастье от того, что мы здесь живем, что у нас великий народ. Этого сейчас нам остро не хватает. Причем главная причина этой эмоциональной нехватки — в невежестве. В том, что мы банально не знаем. Своей Родины.

Есть очень поверхностное и неглубокое чувство влюбленности, когда мы реального человека не видим, а строим фантом. Такое чувство быстро убивается разочарованием. А есть глубокое и прочное чувство любви, основанное на том, что ты знаешь человека вдоль и поперек, каждое место, где ты с ним был наполняет воспоминаниями, ты его видишь и помнишь во всех деталях, и в этих деталях любишь.

Так вот, мы свою Родину обычно либо не любим, либо любим как такие краткосрочные любовники. Мы не знаем нашей истории, иногда даже в пределах учебника. Мы очень часто равнодушны даже оказавшись в местах, где всё зашкаливает от исторического и священного напряжения. Из сотен и тысяч великих людей России мы в лучшем случае помним парадный иконостас из дюжины человек. Да и то нетвердо помним, кто и чем славен.

И вот если с этим безобразием не покончить, если не воспитывать в молодежи не только набор политических рефлексов, но и подлинное чувство Родины, то ни Россию, ни ее суверенитет, ни русскую нацию мы не сохраним. И ответственность будет именно на нас, тех, кто взял на себя роль быть активистами политики сегодня, на переломе нашей истории.

Лекция прочитана автором комиссарам молодежного движения "НАШИ" 31 октября 2007 года в "Высшей Школе Управления"

От Михайлов А.
К IGA (01.11.2007 01:17:37)
Дата 04.11.2007 01:44:00

Re: "Нашим" о национализме... рассказывает лжеученый и шарлатан

>Если обобщать, то можно сказать, что накануне смуты Россия, как особая цивилизация и особая мир-система столкнулась с Европой, с Западом, как особой цивилизацией и мир-системой.

Ничего подобного. Это совершенно безграмотное применение мир-системного анализа, по той простой причине что мир-система это не цивилизация, не Запад и не Россия, а система глобальных отношений с глобальных доминированием запада, которая начала в результате великих географических открытий, т.е. с конца 15 и на протяжении 16-17 веков . В то же самое время (торговые договора Ивана грозного с англичанами и т.д.) Россия была включена в мир-экономику в качестве периферии, самостоятельной же мир-системой — мировой социалистической системой Россия стала в 1917 таки 7 ноября. а не 4-го.:-)
От IGA
К Михайлов А. (04.11.2007 01:44:00)
Дата 05.11.2007 03:20:35

Ответ

http://holmogor.livejournal.com/2185128.html?thread=19528872#t19528872
holmogor
2007-11-05 03:12 am (local) (link) Track This
Товарищи "марксисты" (марксистами они кстати не являются, а являются русофобами антимарксистской лженаучной школы Покровского) пусть сначала прочтут 2 "Очерк смутного времени" [IGA: имеется ввиду http://www.apn.ru/publications/article18104.htm ], а заодно желательно Валлерстайна, Броделя и т.д. а потом несут свою ахинею, повторяя зады Кагарлицкого.
"Россия как периферия мир-экономики" - это русофобский бред и не более того.

От Михайлов А.
К IGA (05.11.2007 03:20:35)
Дата 05.11.2007 12:58:32

Как я и предполагал — типичный ответ «потреота» -

> http://holmogor.livejournal.com/2185128.html?thread=19528872#t19528872
>holmogor
>2007-11-05 03:12 am (local) (link) Track This
>Товарищи "марксисты" (марксистами они кстати не являются, а являются русофобами антимарксистской лженаучной школы Покровского) пусть сначала прочтут 2 "Очерк смутного времени" [IGA: имеется ввиду http://www.apn.ru/publications/article18104.htm ], а заодно желательно Валлерстайна, Броделя и т.д. а потом несут свою ахинею, повторяя зады Кагарлицкого.
>"Россия как периферия мир-экономики" - это русофобский бред и не более того.

- ничего кроме ругани в стиле «а у вас негров бьют». Марксисты всё же стараются опираться на «всё богатство знаний, накопленное человечеством» и уж свое учение знают от Маркса до Шушарина, так что Валлерстайна с Броделем они не только прочли, но и поняли, в отличии от Холмогорова,способно лишь идеологические подели сочинять, да запугивать малообразованных нашистов авторитетом Валлерстайна ( знал бы выдающийся марксист-социолог для какого подлого дела используют его имя) да украденными у него словечками. Причем, что характерно, Холмогоров обратил внимание а на якобы «русофобское» применение ортодоксального миросистемного анализа к России, а указания на свой самый вопиющий ляп и не приметил — как мы могли бы сформулировать языком «снимающей» марксизм полилогической теории, мир-система это состояние экзогенных производственных отношений, отдельные же цивилизации (Запад, Росиия и пр.) суть квазидействующие (квази- потому как действуют только люди) субъекты этих отношений, поэтому рассуждения про столкновения России и Запада как мир-систем просто безграмотно - мир-система это те обстоятельства в которых и Россия и Запад и все прочие действуют. Столкновение мир-систем описывает совсем другую ситуацию, связанную с возникновением СССР как мировой социалистической системы, типологически более развитой чем весь остальной мир в силу доминирования линейной формы социализма эндогенно и гуманизма экзогенно. Это была действительно не мир-экономика, а мир-технология, техно-система, накапливающая человеческий труд не в форме товар как меновых стоим остей. а в форме технологий, как особого вида деятельностей, т.е. в форме живого труда, а не овеществленного, потому то линейная форма социализма есть первый шаг к преодолению отчуждения. Холмогоров же этого не понимает ни в едином слове, ему социализм не нужен ни линейно-технологический, ни идущий ему на смену когнитивный, Холмогоров у нас о мире-империи мечтает, которая на поверку, по его же собственным словам оказывается не более чем консолидированным получателем ресурсной ренты в рамках мир-экономики, и такая идеологическая позиция Холмогорова наглядно иллюстрирует его ангажированность со стороны крупных российских сырьевых корпораций.
От Almar
К Михайлов А. (04.11.2007 01:44:00)
Дата 04.11.2007 10:21:15

и это правильно, иначе будет выделяться из общего ряда лекторов (-)