От Дионис
К Дионис
Дата 15.08.2007 01:07:38
Рубрики Ссылки; Тексты;

Е. Холмогоров "В плену у миграционного фараона" (ответ Градировскому)

В плену у миграционного фараона 13 августа 2007
http://rus-proekt.ru/russian_truth/803.html
Уважаемый Сергей Николаевич!

Как модератор «Русского Клуба» я хотел бы разъяснить некоторые Ваши недоумения, касающиеся нашего коммюнике от 2.08.2007, для которого Вы придумали изящное название «тревожное коммюнике».

Первая Ваша претензия состоит в том, что у Вас никто не стал выяснять что случилось методом телефонного созвона. Это было бы уместно, если бы какая-нибудь газета опубликовала бы какую-то информацию о Вашей частной жизни и мы по каким-либо причинам решили на этот предмет высказаться. Но речь шла о Вашем публичном заявлении, обнародованном, как мы на тот момент считали, авторитетным изданием — газетой «Коммерсант». Приведена была Ваша прямая речь. Так что у членов РК было достаточно оснований полагать, что речь идет об ответственном высказывании и серьезной информации. Раз это не так, то Ваши претензии должны быть адресованы не нам — прореагировавшим на общественно значимое событие, а дезинформировавшей общественность газете. Если, конечно, речь шла об дезинформации газеты, а не о чьей-то информационной провокации.

Далее, Вы развернуто излагаете своё «кредо». Это вызывает и уважение (всегда лучше честно исповедовать свои взгляды и убеждения) и, в то же время, недоумение. Наша критика не была направлена против Ваших убеждений, а предостерегала против попытки воплотить очень субъективные убеждения в объективный документ — закон Российской Федерации. Аристотель называл закон «разумом без страсти». Впрочем, греческий опыт показывает, что закон может быть и наполнен страстью, если он выражает волю большинства в демократическом государстве, волю правящего слоя в олигархическом или волю суверена в монархическом.

И в этом смысле, Ваше честное изложение кредо, как ни парадоксально, работает против Ваших законодательных инициатив. Оно явно показывает «страстность» и пристрастность Вашей позиции, мало соответствующей логике объективного законодателя. Однако как эта страсть может стать законом? Я ничего не слышал, чтобы Вы были нашим монархом или советником некоего монарха. Мы оба с Вами знаем, что Ваши убеждения в значительно меньшей степени соответствуют убеждениям большинства граждан РФ, чем даже убеждения членов Русского Клуба, 60% граждан России расценивают миграцию как негативный фактор. Значит ли это, что Ваше кредо является выражением позиции некоего олигархического слоя? Это я могу допустить, но и большинство граждан России, и ее лучшие люди, и даже государственная власть, по крайней мере на словах, выступают за демонтаж какой-либо олигархии… Так что и в этом случае мысль о том, что некий закон является выражением субъективного кредо его автора, не способствует одобрению такого закона.

Так что спор о наших «кредо», спор о том, что лучше для России, тут стоит не на первом и даже не на втором месте. Мы спорили не с Вашими убеждениями и вообще не с Вами, а с определенной системой суждений касательно миграции, какое бы идеологическое основание под ней не лежало. Если Вы прочтете стенограммунашего обсуждения, Вы заметите, что Ваше имя упоминается отнюдь не часто и мы далеки от какой-либо демонизации.

Поэтому, относительно Вашего кредо мне хотелось бы сделать только три частных замечания.

Первое. В качестве опыта гармоничного сосуществования народов в терпимости и взаимном уважении Вы ссылаетесь на опыт человека, выросшего в Крыму. Вы родились, насколько мне известно, в 1967 году. Поэтому говорить о том, что Вы росли в системе естественно сложившегося многонационального сосуществования, не приходится. Этнодемографическая ситуация, которую Вы застали в Крыму, сложилась в результате волевых и целенаправленных действий, совершенных в 1944 году, резко ослабивших один из основных элементов тамошнего этнического баланса и серьезно сокративших некоторые другие. Тот Крым, к которому Вы апеллируете как к образу детства — это Крым после депортации ряда этнических общностей и до их возвращения. Если Вы апеллируете к такой модели решения этнических недоразумений в современной России, то многие, возможно, с Вами согласятся. Но тогда надо решить — кого будем депортировать?

А современный Крым, Крым после отмены там советских паспортных ограничений, и Вы это знаете лучше меня, — это Крым с разбалансированными этническими отношениями. Это варваризация населения. Это вырубаемые на корню виноградники на самозахваченных территориях. Это постоянное чувство таящейся опасности, позитивное преодоление которых видится многим (насколько я помню по прежним публикациям — и Вам) в интенсификации воздействия русского начала, а никак не в раздувании мультинациональности, которая уже сейчас ставит регион на грань катастрофы.

Второе. Ваши апелляции к Священному Писанию. Многие, наверняка, усмотрят здесь повод для антисемитских и антибиблейских выпадов, кто-то напомнит, что в Вашей логике уместно говорить и о геноциде коренного населения — персов, устроенном Эсфирью и Мордехаем. Но мне как христианину такой антибиблеизм, разумеется, не близок. Разумней указать на то, что Ваше использование библейских образов не является корректным и экзегетически недопустимо в христианской традиции. И Авраам, и Ветхий Израиль, несомненно, передвигались с места на место, вели кочевую жизнь. В Новом Завете то же свойство — «не имамы пребывающего града» относится и к Новому Израилю – Церкви Христовой и к Народу Божию — Христианам. Никакого другого Израиля и никакого другого Народа Божия, согласно христианскому учению, не существует. А все человеческие народы, напротив, мыслятся Писанием оседлыми. Не случайно говорит Господь: «Идите и научите все народы». Не народы должны передвигаться и приходить к апостолам, а апостолы должны придти к народам.

Если Вы не приписываете всем мигрантам в Россию апостольского звания(такое звание ныне преемственно храниться Русской Православной Церковью, единственной законной преемницей апостольской духовной власти в России), то использовать библейские образы для обоснования необходимости миграции в Россию иноэтнических и иноверных элементов, по меньшей мере, странно и для православного сознания – недопустимо.

Далее, еще более странной представляется Ваша апелляция к образу фараона, не желавшего выпустить еврейский народ за пределы земли Египетской и за то потопленного в Чермном море. Начнем с того, что церковное учение понимает эти события в духовном истолковании, как образ выведения Сыном Божьим Своего Народа – Церкви, из мира сего, где властвует Сатана, и потопления греха в купели крещения. Если Вы хотите сказать, что трудовые мигранты в Россию являются новым Народом Божьим, то такое толкование странно, неприемлемо и вновь возникает вопрос, стоит ли основывать российское миграционное законодательство на странной религиозной позиции, не имеющей ничего общего с учением традиционных для России конфессий. Если же Вы хотите понимать эти события буквально, то упрек в позиции «фараона» следует адресовать как раз Вам. Это именно Вы стремитесь «удержать» трудовых мигрантов на нашей земле и заставить их работать на нашего бизнес-фараона и его финансовые пирамиды. Напротив, мы выступаем за то, чтобы граждане России никого не удерживали, свои трудовые проблемы решали сами и на рабском труде свое благополучие не основывали, поскольку это чревато «казнями египетскими», равно как и тем, что у нас уведут всё золото, как увели его у египтян пошедшие за Моисеем евреи, устроив (опять же, если понимать библейские образы с излишним буквализмом, которого Святые Отцы не рекомендовали) самое крупное ограбление в истории.

Наконец, третье, самое принципиальное возражение, касается Вашей интерпретации русской истории как «непрекращающейся колонизации, неукротимом движении к естественным географических пределам, а, значит, к вбиранию в свой состав десятков и даже сотен народов». В этом пункте у нас не существует никаких расхождений. Мне также представляется, что основная идея русской истории состоит в неукротимом колонизационном порыве, в распространении России, в создании величественного Русского Пространства, причем даже особых «естественных границ» я для этого пространства не усматриваю. Мне представляется великолепной формула нашего замечательного этнографа Т.Б. Щепанской: «русские — движущийся этнос с самосознанием оседлого».

Однако, заявив этот близкий и мне, и другим членам «Русского Клуба» тезис, Вы далее ставите его с ног на голову и говорите совсем не о колонизационном движении русских за пределы самих себя, а о колонизационном движении иностранцев в сердце России. Вы выдвигаете представляющийся мне абсурдным тезис, что вместо того, чтобы собирать территории, Россия должна собирать народы. Ничего общего с историческим призванием русской цивилизации Ваш тезис не имеет.

Русские распространялись по Евразии не для того, чтобы обрести некую недостающую нам многонациональность, а для того, чтобы избавиться от этой «многонациональности», регулярно атаковавшей нас из Великой Степи и в частности из любимого нами Крыма, угонявшей русских людей десятками тысяч в рабство, грабившей и требовавшей «выхода», то есть дани. История Русского народа и государства в XVI-XIX веках — это цепочка ликвидаций различных иноэтнических образований на наших границах, создававших угрозу нормальному и мирному течению русской жизни — будь это постордынские ханства, Крымское ханство, набеговая экономика горских республик и имаматов Кавказа, рабовладельческие режимы Средней Азии.

За редкими исключениями, вроде депортации черкесов 1864 года, уничтожение источников антицивилизационного поведения не сопровождалось избавлением от народов. Русские и в самом деле готовы были и мирно сосуществовать, и ассимилировать другие народы, для ускоренной колонизации новороссийских степей приглашались и сербы, и немцы, и убытка от этого также не было. Но все это происходило в ситуации, когда главным и по сути единственным движущимся этносом в России были сами русские. Наоборот, всякую подвижность других народов — будь то кочевников-калмыков, любителей набегов кавказских горцев или диаспорального народа – евреев, Российская Империя старалась тем или иным способом ограничивать. И это, кстати, объясняет нам, что политика «черты оседлости» была не каким-то специальным антисемитским актом, а лишь одним из инструментов прекращения передвижения народов по России, в том же ряду, что и переселение кавказских горцев на равнины или торможение кочевых перемещений монголов. Русские двигались по бескрайнему русскому простору, остальные осаживались на местах.

Предлагаемая же Вами парадигма перемещения населения противоестественна для русской этнической психологии и цивилизационного сознания. Вы предлагаете русским оставаться на месте и смотреть, как к нам, в наше пространство перемещаются сотни народов. Причем это сопровождается не приращением пространства, а его потерей, не расширением, а сжатием. Ничего, кроме массового взрыва, кроме начала серии все более масштабных русских бунтов такая политика и такая идеология не дадут.

Один из психологических секретов русского перемещения состоит в том, что нам не хватает пространства, нам слишком тесно. И экстенсивное освоение территории было испокон веков главным способом смягчить эту тесноту. И вдруг Вы предлагаете не только не уменьшать ее, но и увеличить, сделать наш мир еще более тесным и физически и психологически, полагая иноэтническую миграцию некоей ценностью и приобретением. Той же ценностью может быть завоз нескольких тонн динамита в дом с газовой горелкой.

Не делать наше пространство еще более тесным, не «собирать народы», как предлагаете Вы, нам сегодня надо, а напротив — расширять наше пространство. Если не политически, то хотя бы чисто психологически, если не на суше, то хотя бы на море-океане. В этом смысле одна арктическая экспедиция с заявкой претензии на обширную, пусть и морскую территорию, стоит в плане психологической реабилитации русских и возрождения Русского Большого Проекта в сотни раз больше, чем изготовление любых рецептов этнического коктейля. Не будь, кстати, такой экспедиции и многих других подобных акций последнего времени, реакция общества на вашу инициативу была бы еще более болезненной, острой и агрессивной.

Однако от обсуждения идеологии давайте вернемся к практике связанной с предлагаемой Вами концепцией закона о натурализации. Вы утверждаете, что «никто из разработчиков никогда не говорил о необходимости предоставления избирательных прав людям, не имеющим вида на жительство или разрешения на временное проживание. Миллионы гастарбайтеров, как правило, не имеют и не нуждаются в этих статусах». В данном случае Вы явно подменяете заданность данностью. Сегодня гастарбайтеры не нуждаются в этих статусах, поскольку ничего за ними не видят. Инициативами по участию в выборах и налаживанию самоуправления вы предлагаете им определенную приманку для того, чтобы законным или незаконным (будем реалистами) путем они приобретали вид на жительство.

Вся идея закона, который вы отстаиваете, состоит в создании максимально комфортного, «зеленого коридора» для вовлечения в Россию большого числа мигрантов на максимально легких условиях. И для создания этим мигрантам юридических зацепок, которые не позволят на законных основаниях потребовать от них покинуть страну в случае индивидуального или группового нежелательного поведения. Вспомним двухгодичной давности волнения во Франции. Основной проблемой для французских властей было то, что бунтовавшие по формальному своему статусу в большинстве своем были… французскими гражданами, а соответственно указать им на дверь оказалось не так просто.

Но с гражданина хоть можно спросить по собственным законам. Ваш проект в этом смысле еще абсурдней — Вы предлагаете сделать привлекательным для мигрантов максимально высокий миграционный статус, но статус к тому же без гражданства. То есть, дать права не возложив полноты обязанностей, на что Вам и было указано в коммюнике «Русского Клуба».

Далее Вы весьма эмоционально осуществляете «психоанализ» наших страхов по поводу неконкурентоспособности русского населения в России и обвиняете нас в том, что мы боимся, что оно не выдержит конкуренции с гастарбайтерами. Мы действительно боимся, страх перед опасностью – нормальное свойство сохранения человека. А вот Вы здесь лукавите, делая вид, что не понимаете, о каком страхе идет речь. Речь идет не о страхе проиграть «в честной борьбе», а именно о страхе перед недобросовестной конкуренцией. Во-первых, Вы не можете не знать, что достаточно часто конкуренция мигрантов с «местными» осуществляется при помощи недобросовестных приемов – прямого насилия, демпинга, коррупции и т.д. В ситуации, когда одна сторона вынуждена вести добросовестную конкуренцию, а другая ограничениями не связана, то страх проиграть является вполне естественным.

Вам же прекрасно, думаю, известно, что «русских дворников» (или татарских дворников, как это было до революции) на улицах крупных городов России нет совсем не потому, что они не хотят идти на эти должности, а потому, что граждан России с местной пропиской на эти должности не принимают. У них есть права. Им полагается соцпакет. Им придется выплачивать полную зарплату, принимать от них больничные. Не так давно корреспондент одной крупной российской радиостанции пробовал устроиться на работу дворником в Москве и не смог это сделать… из-за своей прописки. О какой «честной конкуренции» в этом случае может идти речь.

Миграционное законодательство является одним из средств «антимонопольного регулирования» и ограничения этой недобросовестной конкуренции. Именно поэтому и по логике и по смыслу оно должно являться ограничительным, стесняющим свободу действий мигрантов, направляющим их деятельность на благо социума как целого. Если же решать с помощью такого законодательства идеологические и социокультурные задачи, излагаемые Вами, то исполнения миграционным законодательством основных «антимонопольных» функций, обеспечения честной трудовой конкуренции, ждать не приходится.

Нельзя не приветствовать выражаемое в вашей концепции желание каким-то образом урегулировать многочисленные противоречия современного миграционного законодательства. Однако стремление урегулировать их за счет упрощения и снятия максимального числа ограничений — это принципиально ложный путь и в законодательстве и в миграционной политике. Политика в любой области основывается на создании максимально большего количества максимально гибких и разнообразных инструментов воздействия на ситуацию. Государство - сложный прибор, посложнее и поезда и самолета и оставлять его с одним «стоп-краном» - ехать или не ехать, довольно странно. А любые упростительные процедуры ведут именно к возникновению ситуации стоп-крана – либо лететь по дороге замещающей миграции со скоростью 300 км/ч., либо стоять.

Что действительно нужно России в области миграционной политики – это система разных «скоростей» разных антропотоков и надежная система «стрелок» и «светофоров». Последнее практически буквально. Страна должна быть разделена на три миграционных зоны. «Зеленую», где существует объективный недостаток рабочей силы, «желтую», где миграция допустима и «красная», где она признается опасной для социальной ситуации и где и без того существует пренаселение. Внешний мир также должен быть разделен на три миграционных зоны — зоны, откуда миграция приветствуется, зоны, откуда она допустима, и зоны откуда она нежелательна по тем или иным причинам (уже переизбыток мигрантов оттуда, угроза с их стороны национальной безопасности России, как это имеет место в случае с китайцами в Сибири и на Дальнем Востоке, и т.д.). Наконец, профессии и навыки мигрантов также должны быть разедлены на три категории — те, чье пребывание в России желательно и необходимо, те, чье пребывание допустимо и те, чье пребывание опасно или нежелательно в виду переполнения соответствующей ниши, создаваемой взрывоопасной ситуации и т.д.

Грамотным переключением этих трех «светофоров», сильной миграционной политикой государства мы и в самом деле чего-то можем добиться. Трусливой и половинчатой политикой квотирования или слабой политикой устранения ограничений мы не добьемся ничего, кроме масштабного социального взрыва.

Хотя, боюсь, что для Вас это не аргумент, как по идеологическим причинам, так и потому, что в Ваш «символ веры» входит положение о том, что «иностранные граждане-резиденты образуют огромную массу людей, необходимых национальной и региональной экономикам, от них зависит экономическая и политическая конкурентоспособность страны, включенность в различные международные процессы». Этот тезис Вы не доказываете и полагаете очевидным. Хотя в нашем «тревожном коммюнике» и в других документах и выступлениях мы указали как на первостепенную проблему именно на спорность этого тезиса, тезиса, что Россия нуждается в мигрантах и от них зависит ее конкурентоспособность.

Для «Русского Клуба» этот тезис является более чем спорным. Вы никак не отреагировали на наш тезис (являющийся, на самом деле, ключевым), что трудовая миграция гастарбайтеров понижает качество труда в современной Россиии тем самым объективно тормозит процессы технологической и институциональной модернизации нашего хозяйства, основывает его на примитивной рабочей силе и, по сути, рабском труде.

Чтобы не быть голословным, приведу один пример. Я, как и любой нормальный человек, люблю чистоту на улицах и раздражаюсь, когда на улице мусорят. Чтобы бороться с мусором есть несколько способов. Первый – карать тех, кто мусорит и воспитывать культуру поведения. Второй – создать технологии, позволяющие мусор убирать или аккуратно выбрасывать. Третий – послать человека, который бы этот мусор собрал в пакетик. Третий способ наиболее прост, но и наиболее нерационален, особенно если человек с пакетиком занимается этим не на субботнике, а по основной специальности. Так вот, с недавнего времени я постоянно вижу на улицах Москвы, по крайней мере в своем районе, этих людей в оранжевом и с пакетиками. Они кланяются каждому выброшенному фантику и аккуратно складывают его в пакет. В результате на улицах моего района сейчас относительно чисто, гораздо чище, чем в 90-е, хотя может быть и менее чисто, чем в 1980-е. Но какой ценой покупается эта чистота? Ценой по сути рабского труда, ценой наркозависимости нашего общества от неквалифицированного труда, ценой неспособности развивать технологичные средства обеспечения своего комфорта. Думаю, что большинству граждан России чистота улиц такой ценой не нужна, они предпочтут другой способ либо смирятся с может быть более захламленными улицами, но и с отсутствием взрывоопасной массы людей, которые вне зависимости от того, какие статусы вы им дадите, так и останутся массой «рабов» по своей роли в трудовом процессе.

Кто заинтересован в обратном? В обратном заинтересованы, говоря на языке мировой капиталистической экономики, фирмы, то есть большие и маленькие частные компании принципом которых является снижение своих производственных издержек и максимизация прибылей. Сколько можно сейчас услышать «коммерсантов», которые кричат, что им все равно есть регистрация у их рабочих или нет, им главное, чтобы можно было платить меньше. Нормальная логика нормальных коммерсантов современного капиталистического мира. Мира, в котором фирмы снижают свои издержки за счет их экстернализации.

Что это означает. Это означает, что сами издержки никуда не исчезают, просто они сбрасываются с баланса фирмы на баланс государства, которое и существует в этой системе как инструмент экстернализации издержек. К таким издержкам относятся и затраты на создание национальной инфраструктуры, и на ликвидацию экологического ущерба, и на социальную стабильность. И крики предпринимателей о том, что «мигранты дешевле», негласно предполагают, что выгодополучателем этой дешевизны будут фирмы, а нести издержки, сопутствующие этой дешевизне, — государство и общество. При этом, разумеется, большинство фирм требует от государства взять эти издержки полностью, не заставлять их расплачиваться ни в какой – ни в прямой, ни в косвенной форме. Именно на этом и основана либертарианская философия «слабого государства». На самом деле – это философия не слабого, а напротив – ненормально сильного государства, которое каким-то чудом ухитряется нести многочисленные экстернализованные издержки, не требуя никакой материальной компенсации с предпринимателей.

В миграционном вопросе мы сталкиваемся с той же проблемой. Кто будет платить за «абсорбцию»? Кто оплатит мероприятия государства по интеграции трудовых мигрантов в общество? Кто покроет убытки, сопровождающие их дешевизну для «попа» по сравнению с русским «Балдой»?

Логика Вашего законопроекта совершенно понятна, — вы считаете, что такие издержки должно нести российское общество как целое, при посредстве государства, что ни мигранты, ни фирмы оплачивать расходы государства не должны (ведь иначе вся магия и привлекательность дешевой рабочей силы исчезнет, она станет дорогой). Альтернативным ответом было бы: «расходы на себя должны оплачивать мигранты», логика предполагающая сделать париев еще большими париями. Эту логику Вы приписываете нам совершенно ошибочно.

Логика «Русского Клуба» была и остается довольно простой. Большую часть издержек государства за управление миграционным потоком должны нести те фирмы, которые этот поток и обеспечивают, которые приобретают в своих интересах низкоквалифицированную и бесправную рабочую силу, провоцируют в России инфляцию труда в погоне за своими прибылями и сверхприбылями. Именно тот, кто предпочитает дешевый и почти рабский труд, при этом «спихивая» на государство ответственность за грабежи, изнасилования, лишение работы русского населения, социальную нестабильность, и должен платить за миграцию. И миграционное законодательство должно быть ужесточено не только по отношению к самим мигрантам, но и по отношению к тем, кто их призывает и кто наваривает на них прибыли. Причем запрещено не только в смысле запретов, но и в смысле полноценного взыскания средств на натурализацию с тех, кто создал эту проблему.

Но не надо забывать и еще одного — на сегодняшний момент мы уже имеем дело не с треугольником «фирмы–мигранты–государство», а с четырехугольником «фирмы-этнические мафии-мигранты-государство». Этнические мафии, факт существования которых Вы тщательно в своем тексте обходите, являются фактическим посредником между мигрантами и фирмами, мигрантами и государством. Они заинтересованы в миграционном притоке, они заинтересованы в своей роли модератора этих потоков в условиях слабости государства и проведения им слабой политики. Они являются главным корыстным посредником, стимулирующим приток мигрантов даже вопреки заинтересованности рынка.

Если для фирм миграция – вопрос рациональной выгоды, то мафии пытаются навязать картину безальтернативности миграции, устранить любую конкуренцию ей. Тем самым, еще один вопрос подлинной миграционной политики России — это устранение корыстного посредничества этнических мафий в этом процессе, превращение четырехугольника назад в треугольник.

Итак, перечислю еще раз те темы, которые встают перед нами, когда мы говорим о миграционных вопросах и которые вы, вводя понятие «антропотока» пытаетесь представить как стихийный естественный процесс (по поводу чего я возражал Вам много лет назад – каюсь излишне корректно и дружелюбно, так, что возражения Вы могли счесть за одобрение), а не как процесс управляемый и регулируемый. Если мы хотим проводить миграционную политику, быть субъектами этой политики, а не объектами неких «стихийных» антропотоков, то мы должны

а. Создать систему гибких инструментов государственной миграционной политики, направленную на ограничение или напротив поощрение миграции в те или иные регионы России граждан тех или иных стран, обладающих той или иной квалификацией. Только введя разработанную систему светофоров мы превратим стихию в упорядоченную рабочую энергию.

б. Решить раз и навсегда вопрос «кто платит» за издержки, сопровождающие прибытие в Россию низкоквалифицированной и бесправной «дешевой рабочей силой». Российское общество как совокупность граждан явно не готово платить эти издержки. Значит их должны платить заинтересованные лица – либо получающие выгоды от этой рабочей силы фирмы, либо сами мигранты.

в. Устранить корыстное посредничество этнических группировок мафиозного и кланового характера, добивающихся ввоза в страну явно избыточного количества трудовых мигрантов, находящихся под контролем этих группировок.

Ни одну из этих проблем невозможно решить «упрощением» миграционного законодательства и облегчением процедур натурализации. Надо понять раз и навсегда, что к нам приезжают не атомарные индивиды, но и не народы и племена, а десоциализированные и оттого вдвойне проблемные группы. Лишь тогда, когда концепции миграционной политики будут основаны на реальных интересах нашего хозяйства с одной стороны и на понимании социальной ответственности – с другой, это будут работающие и разумные концепции. В противном случае – неизбежна и их критика и вызываемые их применением социальные потрясения.

Вам же, как человеку, вступившему на путь «разума без страсти» — законотворческой деятельности, вряд ли по душе будет стать вольным или невольным виновником таких потрясений. Моральных сил избежать такой участи я от всей души и желаю.

С уважением,

Модератор «Русского Клуба»,

Егор Холмогоров