От Георгий
К Дмитрий Кропотов
Дата 08.12.2005 22:51:58
Рубрики Прочее;

Политика (-)
От Георгий
К Георгий (08.12.2005 22:51:58)
Дата 24.12.2005 01:02:15

(в Москве хотят установить памятник Г Алиеву.) Сергей Загатин. Мерси, Баку (*+)

http://zavtra.ru/cgi//veil//data/zavtra/05/631/14.html

Сергей Загатин
МЕРСИ, БАКУ

----------------------------------------------------------------------------
----

18 декабря с. г., по инициативе жителей района "Аэропорт" и при
поддержке Движения против нелегальной иммиграции, в Москве состоялся митинг
протеста против установки памятника бывшему партийному функционеру и
азербайджанскому лидеру Гейдару Алиеву. В митинге приняли участие
координатор ЦОС ДПНИ Александр Белов, депутат Госдумы Николай Курьянович,
"Народная защита", СРН и ряд других общественных и православных организаций,
а также большое количество местных жителей. В частном порядке присутствовали
и представители НБП.

Митингу сопутствовало определённое противодействие со стороны районных
властей - я полагаю, что не без участия последних накануне митинга по всему
району были расклеены провокационные листовки, призывавшие от имени
организаторов митинга к "погромам чёрных" и называвшие местом проведения
митинга площадку перед зданием "Гидропроекта". Листовки же настоящих
организаторов митинга тщательно уничтожались бригадами дворников. Между тем,
префектура САО не разрешила собраться жителям района в сквере у к/т "Баку"
на месте предполагаемой установки памятника, а "рекомендовала" для
проведения мероприятия Липовую аллею, в надежде, что гражданам будет лень
тащиться на митинг. Несмотря на все подобные ухищрения властей, на митинг
собралось около тысячи человек, одних только подписей под петицией с
требованием остановить строительство памятника Алиеву было собрано, по
уточнённым данным, более 600, несколько десятков человек вступило в ДПНИ.

Основные лозунги митинга: "Мы против памятника хану Алиеву!", "Хватит
портить облик Москвы!", "Долой продажных чиновников!", "Вчера отняли
кинотеатр, сегодня отняли парк, завтра попросят освободить квартиры".

Памятник Алиеву - далеко не первый камень преткновения в отношениях
между местными жителями и районной администрацией. Последней в общем и целом
давно наплевать на мнение жителей района - это отлично видно по ситуации с
кинотеатром "Баку", который, по уверениям депутата Мосгордумы Е.Бунимовича,
является "азербайджанским культурным центром", а по мнению жителей района -
торговым "азербайджан-тауном". Это недавно закрытое казино, ресторан, рынок,
игровые автоматы, магазины, многочисленные палатки, где торгуют петрушкой,
водкой, овощами и шмотками. Это грязь, шум, поток машин, грохот петард после
полуночи, когда "культурные" азербайджанцы в ресторане "Баку" отмечают
праздники и свадьбы." От себя добавлю, что в самом "Баку" и его окрестностях
лично наблюдал несколько киосков, занимающихся распространением
порнографической продукции. Более подробная информация об этом имеется на
сайте "Гражданское Сопротивление"
( http://www.komitet.mosproekt.ru/news.php), который был создан инициативной
группой, состоящей из местных жителей, уставших от произвола власть
предержащих.

Создатели ресурса так объясняют мотивы, побудившие их создать сайт:
"Резонный вопрос. Для чего нужна ещё одна "страничка" в огромной мировой
электронной книге"? Мы открываем её, потому что обнаглевшие представители
городских и районных властей настолько вознеслись над народом, настолько
уверовали в свою непоколебимость, вечность и "избранность", что порой просто
не замечают нас - обыкновенных москвичей. Нас, тех, кто вырос на этой земле,
кто с детства вдыхал этот воздух, кто любит свой город, свою страну. Для
кого это не "высокие слова", не заученные на время предвыборных речей
"заготовки", а суть и смысл жизни. Власть делает все возможное, чтобы мы
оставались "безропотной безродной биомассой", способной лишь потреблять и
опорожняться. Мы для них - послушное "стадо животных", а стаду не нужно
ничего объяснять".

Под напором агитации со стороны возмущённой общественности глава
районной управы Владимир Мельник вынужден был опубликовать в районной газете
"Петровский парк" "разъясняющую" статью "МЫ ЖИВЕМ В СТОЛИЦЕ", в которой,
согласно новой моде, всё свёл к "геополитическим интересам" и к проискам
"русских фашистов". Чего стоят одни только строки: "Похоже, что этим людям
на деле наплевать на государство, а главное для них - устроить скандал и
любой ценой привлечь к себе внимание. Статья против установки памятника была
написана неким Борисом Смирновым и размещена на сайте известной маршем по
улицам города 4 ноября партии, борющейся за "чистоту крови" и взявшей своей
эмблемой стилизованную под фашистскую свастику. Сам сайт направлен на
популяризацию идей русского фашизма, в первую очередь, в молодежной среде."

Так как статья Бориса Смирнова "Что позволено в России "гостю" из
Азербайджана, или Кому на земле русской жить хорошо?", основанная на
реальных фактах из жизни простых россиян, была опубликована на сайте ДПНИ,
то, наверное, стоит посоветовать Владимиру Мельникову обратиться к окулисту
или к сотруднику ГИБДД - ведь должен же хоть кто-нибудь объяснить главе
районной управы в столице РФ разницу между знаком "Остановка запрещена" и
свастикой.

Хотелось бы также напомнить Мельникову и иже с ним, что недавно в Баку,
к примеру, улица Московская была переименована в улицу: Гейдара Алиева, что
отдельные эпизоды биографии этого человека более чем сомнительны, что
"дружественный нам" азербайджанский парламент на полном серьёзе собирается
рассматривать вопрос о создании специальной парламентской комиссии для
подсчета суммы компенсации, которую Россия должна выплатить Азербайджану за
ущерб, нанесенный во времена СССР и даже Российской империи.

Именно с этими людьми и дружит Мельников - судя по его статье - против
жителей своего района. Но хотелось бы добавить его же словами: "Не выйдет!"
Уже более 1300 человек подписало петицию против установки памятника
сомнительному "другу" России, неутомимый борец за права русского народа,
депутат Госдумы Курьянович в своём обращении на имя министра культуры
А.С.Соколова мэру Москвы Ю.М.Лужкову выразился определённо и жёстко:
игнорирование мнения местных жителей - есть прямое разжигание
межнациональной и межконфессиональной розни, поскольку установка памятника
зарубежному политическому и религиозному лидеру в центре русской
православной столицы - дело политическое.

Сами же местные жители после митинга со страниц своего сайта обратились
ко всем, кто пришёл поддержать их законные требования: "В общей сложности
жители собрали более 1300 подписей. Но власть глуха на одно ухо и слышит
только мнение азербайджанской диаспоры. Ничего, мы заставим себя услышать! А
особо активным "гостям" с Кавказа мы рекомендуем не забывать, что Москва это
не азербайджанский город и устанавливать на российской земле бронзовых
"клонов" Алиева мы не позволим! Жители района благодарят всех тех, кто их
поддержал и поддерживает. Низкий вам поклон и огромное спасибо! Нормальные
люди понимают, что памятники своим вождям на чужой территории устанавливают
либо завоеватели, либо покоренный народ, выражая свою покорность
захватчикам, на свои средства возводит монумент вождю победителей. Митинг
показал, что москвичи себя покоренными не считают!"


От Хлопов
К Георгий (24.12.2005 01:02:15)
Дата 25.12.2005 04:10:09

Даже на вечере памяти И.В.Сталина.

Вечер был в кинотеатре Баку 20 декабря.
Какая-то женщина подошла ко мне и предложила внести деньги на памятник Алиеву. Довольно напористо. Я отказался. Впечатление такое, будто на отказ она не рассчитывала (может южный темперамент).

Кстати, билеты были дорогие (100 р), не как прежде. Не для сбора ли на памятник?
От Георгий
К Хлопов (25.12.2005 04:10:09)
Дата 26.12.2005 14:00:53

Да уж... А мотивировка установки памятника какая? (-)
От Хлопов
К Георгий (26.12.2005 14:00:53)
Дата 27.12.2005 01:01:28

Не было ее. И не поинтересовался. (-)
От Георгий
К Георгий (08.12.2005 22:51:58)
Дата 24.12.2005 01:01:54

Владимир Буковский. Длинная тень пытки ("The Washington Post", США) (*+)

Версия для печати. Опубликовано на сайте ИноСМИ.Ru
http://www.inosmi.ru/translation/224408.html





Длинная тень пытки ("The Washington Post", США)
Владимир Буковский / Vladimir Bukovsky, 20 декабря 2005

Как-то товарищ Сталин проснулся холодным серым утром и не обнаружил на столе
своей любимой трубки. Он тут же вызвал своего главного 'заплечных дел
мастера' Лаврентия Берию и распорядился трубку найти. Через несколько часов
она обнаружилась в ящике стола, и он снова позвонил Берии - сказать, чтобы
поиски прекратили. 'Но, товарищ Сталин', - запинаясь, произнес в трубку
Берия, - 'в ее краже уже созналось пять человек'.

Пожалуй, кроме этого анекдота, который в 50-е годы, кода я был еще ребенком,
шепотом рассказывали в Москве только самым доверенным друзьям, мне по поводу
развернувшихся в Вашингтоне дебатов о законе, запрещающем негуманное
обращение и пытки по отношению к лицам, подозреваемым в терроризме и
захваченным за пределами США, и сказать, по большому счету, нечего. После
публичного шоу, которое президент Джордж Буш сделал из одобрения поправки,
предложенной сенатором Джоном Маккейном (John McCain. Речь идет о поправке #
1977 к Закону о расходах на оборону на 2005 г., предложенной 3 октября 2005
г., в которой Дж. Маккейн призвал жестко отказаться от применения силовых
методов добывания информации - прим. перев.) дискуссия ощутимо идет к концу,
но лично меня больше всего озадачивает и беспокоит не то, как она
закончится, а то, что она вообще имела место и что вопрос этот обсуждался с
разных сторон весьма высокопоставленными фигурами. Ибо я уже видел, до чего
может дойти общество, которому в слепой погоне за безопасностью показалось,
что цель оправдывает средства. И, чтобы не давать таким порывам выйти на
волю, нужны далеко не только слова и политические компромиссы.

Для американцев вопрос, о котором зашла речь, достаточно нов, однако
изобретать при этом колесо совершенно не обязательно. По этому вопросу в
некоторых странах накопились многие тома горького опыта. Если не считать
чумную болезнь, пытки - самый старый бич человечества (недаром против них
было принято такое множество разнообразных конвенций). Каждый российский
царь после Петра Великого при восхождении на трон публично запрещал
применение пыток, и каждый раз его преемнику приходилось делать это снова.
Причем все эти цари вряд ли были такими уж рьяными сторонниками либеральной
идеи - скорее они понимали, что, при столь долгом опыте использования
подобных методов 'дознания', если смотреть на применение пыток сквозь
пальцы, то оно раз и навсегда разрушит систему безопасности. Они понимали,
что пытки - профессиональная болезнь любой полицейской машины.

Если посмотреть на это же дело с точки зрения 'догоняющего', то, исключив из
рассмотрения нервные срывы и другие адреналинсодержащие явления, мы увидим,
что, напав на след жертвы, любому детективу или полицейскому приходится
бороться с невероятно сильным желанием сломить волю пойманного силой, потому
что он совершенно искренне сморит на нее как на чемоданчик, изнутри которого
доносится тиканье. Однако недаром же хороший охотник притравливает свору
так, чтобы добычу не разрывали на месте, а приносили хозяину. Таким же
образом, и хороший правитель должен так держать в узде своих подручных,
чтобы те не доводили жертву раньше времени до такого состояния, что хозяин в
результате останется ни с чем. Расследование - тонкий процесс, оно требует
терпения и хороших аналитических способностей, а также способностей к работе
с источниками информации.

Людей, обладающих такими талантами, немного, а, если применение пыток
начинает вызывать хотя бы молчаливое одобрение, государеву службу покидают и
они, поскольку на поворотах их обходят менее талантливые, но более склонные
к 'быстрым решениям' коллеги. После этого служба окончательно дегенерирует и
превращается в театр садизма. Именно так на пике своего развития всемирно
известный сталинский НКВД (тайная полиция Советского Союза) стал не чем
иным, как армией мясников, терроризировавших всю страну, но при этом
неспособных раскрыть и самое простое преступление. А, когда НКВД врубил
последнюю передачу, Сталин уже не смог бы остановить его, даже если бы
захотел. В конце концов ему это удалось, но только потому, что слепую ярость
НКВД удалось обратить на сам этот организм. Тогда Сталин отдал приказ об
аресте не только главы НКВД Николая Ежова, предшественника Берии, но и всех
его ближайших подручных.

Но почему у демократически избранных лидеров Соединенных Штатов может вообще
возникнуть желание легализовать практику, которую один за другим пытались
запретить русские монархи? Зачем рисковать и выпускать наружу джинна,
загнать которого обратно в бутылку не удавалось самому Сталину? Зачем
пытаться 'усовершенствовать систему сбора разведывательных данных', разрушая
даже то немногое, что от нее осталось? Что тому виной -
разочарование?некомпетентность? общее невежество? Или, может быть,
американское руководство набралось от того, с кем повелось, а именно с неким
бывшим подполковником КГБ по имени Владимир Путин? На эти вопросы у меня нет
ответа, но я твердо знаю одно: если вице-президент Чейни (Cheney) прав, и
если 'комплекс жестоких, негуманных и унизительных (ЖНУ)' способов обращения
с подследственными в определенных дозах действительно необходим для того,
чтобы мы выиграли войну с терроризмом - значит, мы эту войну уже проиграли.

Потому что даже возможность применения ЖНУ, даже разговоры о нем - это уже
сигнал, уже колебания, которые пробуждают низменные инстинкты в душах тех,
кого руководство всегда должно всячески удерживать от этого искушения.
Поскольку у меня есть некоторый опыт непосредственного общения с этим
'комплексом мер', причем я был 'конечным потребителем' указанной продукции,
я могу вам ответственно заявить, что пытаться провести разграничительную
линию между какими-нибудь ЖНУ и просто пытками - это смешно. Те времена,
когда ремесло пыточных дел мастера не могло обойтись без страшных
инструментов, которые сегодня выставляют напоказ в лондонском Тауэре, давно
прошли. До смерти человека можно довести даже просто железной койкой - если
убрать с нее матрас и просто заставить человека спать на ней, ночь за ночью.
А как насчет широко практиковавшегося при Сталине 'рукопожатия чекиста',
когда кисть жертвы крепко сжимали, предвартельно засунув ей между пальцев
простой карандаш? Очень просто и очень удобно. А как вы квалифицируете
оставление двух тысяч заключенных трудовой колонии без зубного врача по
несколько месяцев кряду? Отказываться лечить рвущую зубную боль - это что,
ЖНУ или просто пытка?

Сейчас, говорят, единственный прием из ЖНУ-арсенала, используемый в заливе
Гуантанамо - лишение сна. Что ж, с почином вас, товарищи! Именно этот метод
использовали головорезы НКВД, когда выбивали столь искренние признания во
всех грехах во время сталинских 'показательных процессов' в 30-х годах. Они
называли это 'конвейером': заключенного допрашивали беспрерывно в течение
недели или даже десяти дней, не давая ему ни на минуту прикрыть глаза. В
конце концов жертва подписывала любое признание, уже даже не понимая, что,
собственно, за документ перед ним лежит.

Из собственного опыта я знаю, что допрос - это столкновение двух личностей,
дуэль на волевых шпагах. Дело не в том, раскрыл ты чью-то тайну или нет,
признался в чем-то или нет. Дело в том, осталось ли у тебя самоуважение и
человеческое достоинство. Если я сломаюсь, я потом не смогу смотреть в
зеркало. Но если нет - тот, кто допрашивает меня сейчас, будет испытывать то
же самое. Только попробуйте в пылу этой битвы сказать себе, что свои эмоции
надо контролировать. Именно поэтому пытки практикуются даже тогда, когда их
официально запрещают. А кто возьмется гарантировать, что в нынешних
обстоятельствах будут соблюдаться самые точные, самые четкие определения
вроде ЖНУ?

А если никто это гарантировать не берется, то как же вы сами толкаете своих
же подчиненных и своих же ребят из ЦРУ совершать то, что оставит в их душах
шрамы, которые не затянутся никогда? А шрамы будут, это уж вы мне поверьте.

В 1971 г., находясь в Лефортовской тюрьме в Москве (центральное место
допросов КГБ), я объявил голодовку, требуя права выбрать своего адвоката (а
не доверенного юриста КГБ, которого хотели мне назначить). Момент для моих
мучителей был самый неподходящий - мое дело должно было слушаться в суде, и
нельзя было терять времени. И для того, чтобы сломить меня, они принялись за
насильственное кормление, причем очень необычным способом - через ноздри.
Около полдесятка охранников отвели меня из камеры в медицинскую часть. Там
на меня надели смирительную рубашку, привязали к кровати, и кто-то сел мне
на ноги, чтобы я не дергался. Остальные держали меня за плечи и за голову, а
врач тем временем вводила зонд для искусственного кормления мне в ноздрю.

Эта трубка была толще, чем ноздря, а потому никак не проходила. Из носа
полилась кровь, а из глаз слезы, но они толкали зонд, пока не сломали хрящи.
Если бы я мог, я бы орал, но с трубкой в горле это было невозможно. Вдохнуть
или выдохнуть я сначала тоже не мог. Я хрипел, словно утопающий, и казалось,
что легкие вот-вот лопнут. Казалось, что врач тоже вот-вот разрыдается, но
она продолжала проталкивать трубку все дальше. Только когда зонд достиг
желудка, я смог осторожно возобновить дыхание. Врач взяла воронку и
осторожно влила в трубку жидкую кашу. Если бы она поднялась обратно, я бы
захлебнулся. Меня держали в связанном виде еще полчаса, чтобы желудок усвоил
пищу и я не мог от нее избавиться, вызвав рвоту. После этого начали
постепенно вытаскивать трубку обратно: Бррр. За ночь мои травмы начали
заживать, но утром они вернулись, и все повторилось снова. Так продолжалось
десять дней, пока не стало невыносимым даже для охранников. Было
воскресенье, и начальства поблизости не наблюдалось. Они окружили врача:
"Послушайте, дайте ему выпить из чашки, пусть выпьет. Так и тебе будет
проще, старая дура". Врач разрыдалась: "Думаете, я хочу из-за вас попасть в
тюрьму? Я не могу:" И они, кляня друг друга, стояли надо мной, наблюдая, как
из носа пузырями выходит кровь. На двенадцатый день власти сдались -
поджимали сроки. Я получил своего адвоката, но ни врач, ни охранники уже
никогда не смогли взглянуть мне в глаза.

Сегодня, когда юристы Белого дома, похоже, чрезвычайно заняты, пытаясь
придумать способ сдержать поток потенциальных исков от бывших заключенных, я
настоятельно рекомендую им задуматься о массе исков с другого направления,
от мужчин и женщин, которые служат в армии или ЦРУ и оказались или окажутся
вовлеченными в ЖНУ. Богатый опыт России показывает, что многие из них станут
алкоголиками или наркоманами, опасными преступниками или, в крайнем случае,
деспотичными и жестокими родителями.

Если лидеры Америки хотят охотиться на террористов, одновременно превращая
диктатуры в демократии, они должны признать, что пытка, включая ЖНУ,
исторически была инструментом угнетения, а не инструментом допроса или сбора
сведений. Ни одна страна не должна придумывать способы "легализации" пыток.
Проблема должна стоять иначе: как положить им конец. Если этого не
произойдет, пытки уничтожат важную стратегию вашей страны по развитию
демократии на Ближнем Востоке. А если вы цинично переложите пытки на плечи
подрядчиков и иностранных агентов, не стоит удивляться, когда 18-летний
парень на Ближнем Востоке будет косо смотреть на ваши усилия провести там
реформы.

Наконец, подумайте, какое впечатление ваша позиция окажет на остальной мир,
особенно на такие страны, как Россия, где по-прежнему широко применяются
пытки, где граждане все еще вынуждены с ними бороться. Ведь Путин первый
скажет: "Вот видите, даже ваша хваленая американская демократия не может
защитить себя без помощи пыток. . ."

И вот мы уже на пути обратно в пещеры . . .

Владимир Буковский провел почти 12 лет в советских тюрьмах, трудовых лагерях
и психиатрических больницах за свою правозащитную деятельность. Он автор
нескольких книг, включая "И возвращается ветер" и "Московский процесс".
Сейчас ему 63 года. С 1976 г. живет в Кэмбридже (Англия).

__________________________________________________________

Елена Боннэр и Владимир Буковский: Прощай, любимая 'Свобода' ("The Moscow
Times", Россия)