От	Gera
К	All
Дата	24.11.2005 09:40:46
Рубрики	Прочее;

Очерк научной макроэкономики.

---

            Начнём с весьма показательного факта – с заявлений американских промышленников о заниженном курсе юаня (как минимум на 20%), якобы, позволяющем китайским производителям нечестно конкурировать на мировых рынках. Многие в Вашингтоне уже обвиняют Пекин чуть ли не во всех бедах американской производственной сферы, главной среди которых является потеря за последние два года 2,5 млн. рабочих мест. В Конгрессе и Белом Доме уже рассматривается вопрос о введении возможных торговых санкций, если китайцы не согласятся ревальвировать свою валюту. Пекин же пока стоит на своём - поведение национальной денежной единицы есть сугубо внутреннее китайское дело и никакого вмешательства/давления извне они в этом вопросе не потерпят.
            Сравнивая сию западно-китайскую коллизию с происходящим в Росси получаем по всем основным пунктам картину с точностью до наоборот. За весь постсоветский период, с западной стороны заметных упрёков нашим реформаторам за некорректную финансово-экономическую политику никогда не звучало. Напротив, начиная с раннего Ельцина все стратегические действия Кремля одобрялись а под реализацию реформ давались щедрые кредиты. И когда наш рубль катастрофически обваливался, и когда - был более-менее стабилен, он всегда вёл себя «правильно». Единственный внятный упрёк нашим либерал-реформаторам состоит в недостаточной быстроте и масштабности проводимых ими макроэкономических преобразований. Что особенно характерно, при этом Россия заметно преуспевает только в экспортно-сырьевом секторе и в сфере вылизывания хозяев этого сектора, с их челядью и охраной. Всё остальное в России (социально-культурно-экономическое) с переменным успехом деградирует, демонстрируя общую отрицательную тенденцию, прямо противоположную положительной китайской (где быстро прогрессирует не только экономика, но и китайское общество в целом).
            Данное сопоставление Китая и России, во-первых, рождает подозрение в том, что единственной целью рекомендаций и критики западных экономических экспертов в адрес других государств является процветание стран проживания этих самых экспертов. Во-вторых, начинаешь сильно сомневаться в том, что наши правящие либералы-рыночники, «сертифицированные» и все пятнадцать реформаторских лет радушно привечаемые на Западе, действуют в интересах нанявшего их российского общества. И, в-третьих, возникают большие вопросы относительно уровня научности импортной макроэкономики, успешно соперничающей сегодня с православием за статус российской государственной религии.
            Настоящая работа посвящена проверке этих подозрений и ответам на ряд смежных вопросов (включая определение правой стороны в вышеупомянутом западно-китайском споре). Инструментом анализа послужит теория солидарно-либеральной модели (СЛМ), имеющая, по мнению автора, существенно большую степень «точнонаучности» нежели официально-каноническая макроэкономика, определяемая как философская квазинаука (что также должно подтвердить или опровергнуть последующее разбирательство).


            ИНФЛЯЦИЯ ДЕНЕГ И ИХ «РЕАЛЬНОЕ УКРЕПЛЕНИЕ».

            Любая система, поведение которой точно и полно описывается неким набором сущностей (свойств, структурных элементов, взаимосвязей и т.д.), допускает только две корректные аналитические операции. Первая – объединение некой группы сущностей в одно понятие/категорию для более лаконичного описания, в ущерб точности. Вторая - разделение одной составной сущности на группу для поэлементного анализа повышенного разрешения, за счёт лаконичности. Введение в такую систему новой сущности (не относящейся ни к группам, ни к частям) есть операция некорректная, при добросовестном анализе отсекаемая известной «бритвой Оккама».
            Принцип – «не умножай сущностей» - справедлив и для денежных систем, которые могут значительно отличаться набором актуальных свойств и параметров. Рассмотрим в этом разрезе известные свойства денег - инфляцию и т.н. «силу». (Последняя, для справки, меняется в диапазоне от «слабой» до «сильной», является синонимом т.н. «реального курса» и численно определяется как отношение стоимости одинаковых товарных корзин двух стран в местных валютах, поделённое на соотношение стоимости этих валют, или - на их обменный курс. То есть, если в странеА цена товаров в местной валютеА вдруг вырастает, например, в два раза, а в странеБ цена товаров в валютеБ не меняется, и при этом не меняется обменный курс валют А и Б, то сие означает, что сила валютыА относительно валютыБ выросла на 100%, или, что сила валютыБ уменьшилась относительно валютыА на 50%. Такое же усилениеА будет, если на валютной бирже удвоится цена валютыА в валютеБ, без изменений внутренних цен обоих стран).
            Возьмём следующую экономическую модель, включающую две страны – богатые США и нищий Афганистан. Пусть в обоих роль денег выполняет американский доллар а сходная по номенклатуре производимая товарная масса выражается в условных «баранах». В США один такой «баран» стоит 100 баксов, а в Афгане – 3. Обменного курса в данной модели нет, как нет и «силы» денег США и Афганистана относительно друг друга, поскольку это одни и те же доллары. Следовательно, когда, например, местные феодалы начнут драть с пастухов больший оброк, от чего цена афганских баранов возрастёт, например, вдвое, то и это будет единственным изменением параметров данной экономической модели.
            Хотя всё в этом мире относительно, но правильный выбор точек отсчёта своей актуальности ещё не потерял. Когда у человека тик, выбирающие объект лечения врачи всегда исходят дрожания головы больного относительно неподвижной вселенной, а не наоборот. Точно также, когда в вышеописанной экономической модели дорожают афганские бараны, говорить о какой либо инфляции абсурдно – вызванное этим подорожанием изменение соотношения общей долларовой массы, обращающейся в мире, и стоимости всего товарного оборота, обслуживаемого долларами, есть бесконечно малая величина. То есть, изменение долларовой цены афганских баранов это не инфляция каких-либо денег, а лишь подорожание ограниченной товарной группы (тик отдельной больной головы, а не всей вселенной).
            Разумеется, скачёк цен внутреннего афганского рынка может вызываться и резким повышением платёжеспособного спроса, и повышением налогов, идущих на социальные нужды. Но тогда должен наблюдаться и рост поголовья овец, и повышение благосостояния пастухов. Если же поголовье не растёт, быт овцеводов оставляет желать лучшего, а пропорционально росту цен жиреет только феодальная верхушка, то никакой иной причины подорожания кроме возросших аппетитов местных экспроприаторов-паразитов - нет и быть не может.
            Следующий актуальный вопрос – что случится с моновалютной экономикой гипотетического Афганистана, если туда, по какой либо причине, вдруг потечёт бурный долларовый поток? Вызовет ли это взрывной рост внутренних цен по известной формуле баланса товарно-денежного оборота? Естественно – нет, поскольку афганские бараны – не единственный товар, который можно будет купить за дополнительные доллары. Разумеется, недоедавшие местной баранины душманы теперь смогут её докупить, от чего бараны несколько подорожают, но вряд ли этот прирост потребления будет на столько велик, что взметнёт цены баранов до небес, чем и поглотит весь приток валюты (тем более, что в резко разбогатевший Афганистан обязательно пойдут импортные продукты, конкурирующие с местной бараниной и сдерживающие афганских пастухов от значительного повышения цен).
            Следовательно, почти вся дополнительная валюта будет потрачена афганцами на импортные товары, которые ранее, из-за отсутствия спроса не ввозились в Афганистан или же ввозились минимально. Также, и сами афганцы начнут вывозить из страны лишние доллары, неотоваренные на Родине, например, отдыхая на курортах, покупая недвижимость, вкладываясь в акции зарубежных компаний и т.д. То есть, либо вслед за долларами в Афганистан придёт товар, либо доллары уйдут за этим товаром за рубеж, от чего, при любом раскладе, баланс товаров/денег на внутриафганском рынке будет сохраняться близким к общемировому. Какая бы астрономическая масса долларов не обрушилась на Афганистан, в Кабуле под ногами они никогда валяться не будут а местные бараны никогда не станут «золотыми». Думаю, это очевидно без всякой математики. Никакой инфляции и никакого «реального курса», локализованных внутри Афганистана, в такой финансовой системе нет и быть не может, какие бы не менялись её основные параметры.
            Соответственно, чем выше степень паразитизма в гипотетическом Афганистане тем сильнее будет неравномерность распределения валютного потока, тем меньше дополнительных благ получит подавляющая масса населения и тем больше будет афганцев, для которых единственным следствием долларового изобилия станут несколько подорожавшие бараны и, соответственно, падение их жизненного уровня (Кстати, валютное изобилие аппетиты паразитов не уменьшает, а силу и ряды их множит, позволяя драть с местных производителей ещё большую дань, чем до «золотого дождя»).


            ДЕНЬГИ-ТАЛОНЫ.


            Преобразуем исходную, одновалютную модель афгано-американских финансов в двувалютную - введём в неё новый денежный элемент. Пусть правительству Карзая дадут долларовый кредит (или оно аккумулирует часть «валютного дождя»), который ложится на счета американских банков и служит золотовалютным резервом Афганистана. Под этот резерв в Кабуле печатаются национальные афгани с жёсткой привязкой к доллару (через покупку-продажу в казённых обменниках, по некому фиксированному курсу, например, 1:1), которые теперь участвуют в денежном обороте Афганистана наравне с долларом.
            Очевидно, что введение туземного талона на доллар в первоначальной, одновалютной финансовой схеме ничего принципиального не меняет. Эмиссия талонов, в силу её незначительного объёма, практически не увеличивает мировую долларовую массу (тем более, что валютное покрытие талонов-афгани резервируется на банковских счетах и замедляет свою оборачиваемость). Соответственно, нет ни малейших оснований вводить во взаимоотношения доллара и его талона какие либо иные параметры, кроме обменного курса. Поэтому, если паразиты-феодалы вынуждают афганский рынок повышать цену на местных баранов, то сие безобразие, как и в одновалютной модели, будет лишь подорожанием конкретного товара, и ничем более. Но вторая денежная единица даёт возможность жуликам рассуждать о макроэкономических химерах «реального курса» и инфляции (в условиях талонной экономики - типичных «излишних сущностях»).
            Если нередкая для феодального общества высокая степень паразитизма сочетается с большим притоком валюты извне, то складывается достаточно напряжённая идеологическая ситуация: в бедной стране гораздо легче внушить нищему народу закономерность его обездоленности, чем в стране богатой, с купающимися в бесстыдной роскоши нуворишами. Следовательно, неизбежна попытка верхушки общества спрятать явные макроэкономические последствия своей преступной деятельность за псевдонаучной демагогией, в частности, с использованием следующего нехитрого фокуса:
            1. Рядовых пользователей валютных талонов приучают воспринимать подорожания местных «баранов» в афгани как инфляцию денег. (Что сделать не так уж сложно, поскольку все афганцы помнят времена, когда их деньги ещё не были валютными талонами и обесценивалось прямо на глазах.)
            2. Долларовое подорожание тех же баранов объявляется следствием «ростом реального курса афгани».
            3. Сохранение постоянного обменного курса талона трактуется как удачное совпадением темпов инфляции и скорости укрепления афгани (которые вовсе не обязаны совпадать, на чём, впрочем, пропагандисты от макроэкономики внимание аудитории стараются не акцентировать).
            По этой «науке» выходит, что если бы инфляции не было, то в феодально-паразитическом Афганистане наблюдалось бы чудо – доллар одновременно дешевел и по отношению к афгани, и по отношению к афганскому барану. А если бы была только одна инфляция, без укрепления реального курса, то по той же «науке» афгани должен был бы дешеветь относительно долларов и местных баранов (что тоже абсурдно, учитывая его талонный статус).
            Вышеописанная, чисто жульническая манипуляция словами и смыслами опирается на известный психологический изъян людей малосведущих, «голосующих сердцем», настроение которых управляется не столько разумом, сколько набором простых ассоциативных шаблонов, вроде – «рифмуется, значит – правда», «сильное/крепкое лучше слабого», «высокое лучше низкого», и т.д. Что и позволяет паразитам успешно водить за нос простых афганцев, разбавляя их мрачные думы по поводу очередного подорожания баранины сказками о взятии нового рекордного рубежа «реального курса афгани», а так же о том, что не смотря на свою нищенскую зарплату, безуспешно пытающуюся догнать рост цен, каждый бедняк всё время «реально богатеет», поскольку носит в кармане всё более крепкие/сильные деньги. Конечно, если бедняк достаточно наблюдателен, то он может задаться вопросом – а с каких-таких дел инфляция и рост реального курса афгани - уже который год совпадают до долей процента? Но много ли в Афгане найдётся таких чудаков?
            … Политики часто возлагают вину за инфляцию на алчных предпринимателей, могущественные профсоюзы, крупные нефтяные компании, иностранцев. Однако подобные уловки -- не более чем средство отвлечь общественное мнение от истинных причин инфляции. И экономическая теория, и исторический опыт показывают, что инфляция возникает в силу всего лишь одной-единственной причины -- быстрого роста денежной массы. (АЗБУКА ЭКОНОМИКИ Р. Строуп, Дж. Гвартни)
            Из этой замечательной философии получается, что единственная «макроэкономическая» причина удорожания баранов в афганях - излишняя щедрость государства, слишком много денег тратящего на свой народ (на учителей, врачей, военных, на пенсии и пр.). И в основе роста «реального курса» (долларового удорожания туземных баранов) тоже лежит положительное качество властьимущих – их бесспорная мудрость, через правильное управление страной укрепляющая национальную экономику и увеличивающая приток экспортной выручки. Народ, правда, своей плохой работой и бестолковой жизнью эту благодать не заслужил, от чего и страдает так называемой «голландской болезнью» (инфляцией при сильных деньгах).
            Другими словами, паразитов в Афганистане нет, а есть власть – слишком щедрая и слишком мудрая, от чего и проистекают все экономические проблемы местного населения, слишком хорошо живущего (как подагра – от неумеренного употребления мяса и вина). Народы, правильно живущие в правильной экономике, голландской болезнью не страдают, сколько бы денег на них не свалилось, а вот народы дикие, с недореформированной экономикой, от лишних денег сразу начинают болеть «по-голландски». Поэтому, для блага дикарей, деньги у них надо отобрать до тех пор, пока реформы не сделают из афганцев достаточно цивилизованное общество.
            ….Реальный курс российского рубля в настоящее время является завышенным. Его рост в 1999-2001 гг. происходил темпами, существенно опережавшими темпы прироста производительности труда в российской экономике. Сохранение в дальнейшем подобных темпов повышения реального валютного курса неизбежно приведет к замедлению экономического роста и в конечном счете - к его прекращению.
            В нынешних условиях оптимальным представляется прекращение дальнейшего роста реального курса рубля и, возможно, даже его некоторое снижение. Существует ряд инструментов экономической политики (фискальной, денежно-кредитной, внешнеторговой), использование которых способствует замедлению роста реального курса рубля, не вызванного ростом производительности труда в национальной экономике (например, увеличение бюджетного профицита; погашение внешнего долга, в том числе опережающее по сравнению с оригинальным графиком; создание бюджетного стабилизационного фонда; дерегулирование валютного рынка как по текущим, так и по капитальным операциям; снижение импортных пошлин и т.д.).
            Позицию, близкую к вышеизложенной, занимают Е. Гайдар и В. Мау, отмечающие опасность значительного роста реального валютного курса и известную благотворность его снижения в результате, в частности, падения мировых цен на нефть…( http://www.bre.ru/risk/11126.html)
            Если афганские бараны вывозятся в США, но тратить средства на их закупку у американцев нет желания или возможности (например, по жлобству или стеснённости в деньгах), то бараны будут экспортироваться неэквивалентно. Что век назад вылилось бы в прямой колониальный грабёж. Сегодня же сильные грабят слабых более гуманно - через скупку туземных правительств и проведение их руками мошеннических финансовых операций в пользу метрополии. Суть которых чудесным образом совпадает с рецептом лечения вышеуказанной «голландской болезни», призванным понизить инфляцию и ослабить национальную валюту, и предписывающим перекачку обратно за границу как можно большей массы экспортной выручки (например, в стабилизационный фонд и избыточный золотовалютный резерв).
            Одалживание покупателю заплаченных им денег (постоянно практикуемое и во всё возрастающих объёмах) деяние весьма сомнительное, даже с точки зрения неискушённых в экономике рядовых граждан. Поэтому «щедро-мудрым» марионеточным правителям и их зарубежным хозяевам, занятых доением несчастной неоколонии, неизбежно потребуется пропагандистское прикрытие, которое и обеспечивают учёные макроэкономы, за иудины сребренники (гранты от чужих паразитов и оклады/чины – от своих) трубящие на каждом углу о реальном укреплении национального долларового талона, о его непобедимой инфляции и о причине обоих феноменов - благородной «голландской болезни».
            Не надо быль большим экономистом чтобы понимать очевидное - от безудержного роста внутренних цен (в твёрдой валюте или её талонах) существует только одно действенное средство - истребление катастрофически расплодившихся паразитов. Если государственная власть с паразитизмом борется не только на словах, то в эту борьбу неизбежно вовлекается и народ (как естественный и крайне заинтересованный союзник, многократно повышающий шансы на победу). Соответственно, рассказывать такому народу-союзнику сказки про инфляцию и реальный курс своего долларового талона патриотической власти нет никакого резона. Напротив, есть смысл вывалить всю подноготную вражеской стороны, добавив ярких красок для большего задора рядовых истребителей. Но если везде, начиная с радио/телевидения и до школ/университетов, народу вдалбливаются макроэкономические химеры, а рост внутренних талонно-долларовых цен сохраняется аномально высоким, из года в год, значит госвласть и есть главный вредитель - верхушка гигантской паразитической пирамиды, грабящая свою страну и дурящая свой народ.
            Когда президент Соединённых Штатов предлагает управляющему ФРС повлиять на инфляцию, это вполне логичный шаг, за который его трудно упрекнуть. Когда президент талонно-паразитического Афганистана перед телекамерами даёт поручение начальнику ЦБ снизить неприличную инфляцию афгани, а главный банкир бодро обещает сие непременно исполнить, то это уже – дешёвый цирк, от начала до конца. (Против паразитических издержек любые монетарные инструменты бессильны и афганский ЦБ может сделать только хуже - обвалить обменный курс талона, разворовав резервы и запустив печатный станок. Как врач-коновал у постели больного, способный повлиять на состояние пациента только в направлении его смерти – отравлением или удушением.) Когда же афганский министр финансов заявляет, что вверенное ему ведомство берёт обязательство за ближайшие два года укрепить талон-афгани ещё на 20 процентов (повысить ещё на 20% его «реальный курс»), это уже не цирк, а достаточное основание что бы дать скотине в морду за публичное издевательство, совершаемое с особым цинизмом. Как главврачу, у дверей больничного морга утешающему «добрым» напутствием поток скорбящих, выносящих своих покойников, – «таскать вам, не перетаскать».


            МАКРОЭКОНОМИКА-НАУКА И МАКРОЭКОНОМИКА-ФИЛОСОФИЯ.


            Подозреваю, что у читателей сего труда уже созрели два вопроса. Первый – об обоснованности применения эзопова языка. Ведь аналогии с современной Россией и другими постсоветскими «афганами» достаточно прозрачны; зачем морочить людям голову абстрактными моделями, почему бы не начать сразу резать правду-матку? Второй вопрос – о научной теории СЛМ, анонсированной в начале статьи и до сих пор себя никак не проявившей (ведь поведение обоих моделей – валютной и талонной - вполне выводится из элементарного здравого смысла).
            Ответы на оба вопроса вытекают из различий между точной наукой и философией. В рассуждениях философов видимые аналогии (субъективные впечатления, фантазии) и приблизительная статистика - стоят на первом месте, а точная логика и результаты эксперимента – на последнем, или же отсутствуют вообще. В точной науке всё наоборот. Поэтому, отвечая на первый вопрос, если бы ваш покорный слуга поставил знак равенства между одной из двух вышеописанных моделей и Россией лишь на основании их «визуального» сходства, то он уподобился бы вульгарным макроэкономистам, для которых данный критерий является основным и единственным.
            Итак, вернёмся к нашим баранам. Пусть афганское правительство решит отказаться от жёсткой привязки афгани к доллару. Откроет валютную биржу на которой станет чисто рыночно формировать текущий курс афгани. Это позволит Кабулу - либо получить в своё распоряжение излишек долларовых резервов (сократив последние до минимума, достаточного для отражения спекулятивных атак), либо бесплатно эмитировать дополнительную массу афгани (не тратясь на их долларовое покрытие), например, что бы, удовлетворить потребность в деньгах растущей национальной экономики. Уйдя подобным образом от долларового талона Афганистан реализует весьма популярную в современном макроэкономическом анализе модель отдельной страны, открытой в мировую экономику через экспорт-импорт товаров и капиталов (которая отличается от афгано-американской только тем, что вместо США в ней фигурирует весь глобально-рыночный мир как единый экономический объект).
            В такой, «рыночно-валютной» модели параметры «реального курса» и инфляции афганской валюты уже вполне уместны, поскольку теперь ценность афгани на внутреннем и внешнем рынке будут формироваться сложной системой множества взаимосвязанных факторов, относящихся как к экономике глобальной, так и к - афганской национальной. Очевидно, что экономика Афганистана (да и любой другой страны) достаточно чувствительна к свойствам социальной структуры (общественной формации Афганистана), поэтому от формации будет во многом зависеть поведение и обоих обсуждаемых параметров.
            Здесь мы подходим к ответу на второй вопрос – о научности теории СЛМ и квазинаучности канонической макроэкономики. Последняя не содержит формационного анализа и потому связь её моделей с социальной реальностью конкретных обществ крайне эфемерна. Вместо единой логической структуры, объединяющей в одной модели факторы/параметры национальной экономики (финансов, производства, товарооборота и пр.) и общественной формации, макроэкономами берётся «чёрный ящик» с достаточно произвольным набором параметров, часть которых относится к экономическим, а часть – к социально-структурным (размер государства/госсектора, степень экономической свободы, уровень коррупции, степень демократии, степень независимости ЦБ и т.п.) После чего, по этому массиву собирается мировая статистика и обрабатывается на предмет выявления взаимозависимостей, которые потом и объявляются макроэкономическими законами.
            (Например, таким способом был открыт закон, связывающий размер государственного сектора, уровень экономразвития и скорость развития экономики. По этому закону высокоразвитые США могут расти имея сильное государство, под 70% от ВВП. России, что бы нормально развиваться, надо существенно сократить государство, приватизировав РЖД, РАО ЕС, и Газпром. Слаборазвитой Кубе, для заметного роста экономики, своё государство вообще следует ликвидировать, а Белоруссию, за злостное нарушение данного закона, следует немедленно разбомбить как Югославию. Подробнее, например, у А. Илларионова -"Размеры государства и экономический рост" http://www.iea.ru/text/vopr/2002_9.pdf )
            Подход же теории СЛМ ( http://slm9.narod.ru) принципиально иной: любые общественные процессы/состояния (включая и экономические) анализируются отталкиваясь от базовой модели человеческой среды, выведенной из свойств биоматерии и законов её развития, а не из философских представлений о человеке/обществе и статистики избранных параметров «чёрных ящиков», взятых из узкой области больших соцсистем и макропроцессов. Что и позволяет средствами СЛМ сначала выводить объективные условия реализуемости тех или иных социальных сущностей (включая формации и их финансовые системы), а только потом проверять их на реальных фактах или статистике (что и будет выполнено ниже). Развёрнутая СЛМ-теория общественных систем/формаций достаточно объёмна ( http://slm9.narod.ru/a44.htm) поэтому сейчас мы выделим только основные её моменты, касающиеся поведения национальных финансов для отдельных общественных конфигураций, актуальных с точки зрения текущего российского кризиса.
            Кстати, задача, которую предполагается решить ниже, включает ответ на вопрос о некорректности известного утверждения Смита-Пушкина о специфике денежных потребностей ресурсно-богатого государства:
            …Зато читал Адама Смита
            И был глубокий эконом,
            То есть умел судить о том,
            Как государство богатеет,
            И чем живёт, и почему
            Не нужно золота ему,
            Когда простой продукт имеет…


            ДЕНЬГИ В ТРАКТОВКЕ ТЕОРИИ СЛМ.

            Согласно теории СЛМ, базовые свойства человеческой среды, определяющие характер широкого спектра социальных процессов/состояний (от индивидуального поведения до макросоциальных и макроэкономических систем общества), достаточно полно отражаются двумя её интегральными параметрами: биоэнергией (объединяющей два ресурса - «физический» и «информационный») и её солидарно-либеральным качеством. Что позволяет максимально эффективно (с наилучшим соотношением лаконичности и достоверности) моделировать в координатах данных параметров любые социальные системы и феномены, включая, естественно, и деньги (как инструмент социальной системы товарообмена). Тогда, если исходить из общепринятого значения термина «деньги», получается, что комбинация компонент биоэнергии и солидарно-либерального качества определяет тип денег (точнее, уровень «денежности» конкретного расчётного инструмента). Чем у последнего выше степень информационности и солидарности, тем он «денежнее», а чем расчётный инструмент более либеральный и физический, тем он в меньшей степени является деньгами и в большей - нормальным потребительским благом.

            БАРТЕР (НАДЁЖНО И ДОРОГО)

            Самая физическая и самая либеральная система расчётов, которую можно принять за нулевой уровень свойства «денежности», это – бартер. Во-первых, в натурально-обменных взаимоотношениях продавцов, покупателей и эмитентов напрочь отсутствует какая-либо солидарная составляющая. Получатель денежного (небартерного) платежа, что бы не остаться в накладе, должен в придачу к деньгам получить солидарное благо, заключающееся в общественной гарантии их последующего отоваривания, по номиналу или около того. Для получателя же бартерных платежей (который, кстати, всегда объединяет в одном лице и покупателя, и эмитента) такие гарантии не актуальны, поскольку оплачивается проданный товар конкретным благом, сразу готовым к употреблению, а не его денежным эквивалентом (обратное преобразование которого в реальные потребительские ценности всегда имеет вероятностный характер). Во-вторых, в бартерных расчётах минимально выражена информационная составляющая – не известно сколько денежных единиц участвовало в конкретном акте купли-продажи, да это и не важно, поскольку такая информация необходима только товарному эквиваленту, который планируется когда-нибудь отоварить, либо - товару, который предполагается обменивать на эквивалент.
            По второму закону СЛМ, «закону хронического либерализма» ( http://slm9.narod.ru/a43.htm#006s) - всё солидарное неустойчиво в меру степени солидаризма. Поэтому, очевидным плюсом системы натурального обмена является её надёжность - следствие нулевого солидаризма участников (их ультралиберальности). Но неизбежной платой за безотказность будут значительные издержки рынка, пропорциональные интенсивности и номенклатуре товарооборота. Также, к существенным недостаткам бартера (с точки зрения возможного эмитента) может быть отнесён гарантированно нулевой эмиссионный доход.

            ИДЕАЛЬНЫЕ ДЕНЬГИ (ВЫГОДНО И НЕУСТОЙЧИВО)

            По первому закону СЛМ – «закону солидарного преимущества» ( http://slm9.narod.ru/a43.htm#005s) вышеуказанные издержки натурального обмена автоматически толкают бартерное экономическое сообщество к солидаризации в области расчётных инструментов. Потери рынка сокращаются пропорционально степени удаления расчетных инструментов от состояния/качества нормальных потребительских благ. В пределе этого движения находятся идеальные деньги, представляющие собой чисто информационные объекты с минимальной стоимостью изготовления и обращения, эмиссия которых даёт эмитенту предельно возможный доход, равный её объёму.
            Неизбежной платой за сверхрентабельность информационно-солидарных денег является абсолютная неустойчивости построенной на их основе финансовой системы. Причина - в сильной положительной обратной связи между мотивацией к разрушению подобной системы и степенью её разрухи. То есть, наибольшую выгоду (наименьшие потери) будут иметь те субъекты рынка, кто первыми откажется от солидарной самодисциплины: начнёт подделывать такие деньги, или - неограниченно эмитировать, или – избавляться от них в пользу более твёрдой валюты и товарных запасов – что и гарантирует обвальную ликвидацию данного расчётного инструмента (коллапс финансовой системы). Другими словами, устойчивый финансовый оборот идеальных денег возможен только при постоянно высокой солидарности участников рынка, что, по логике СЛМ, для нормальной человеческой среды является запрещённым состоянием.


            СТАБИЛИЗАЦИЯ СОЦИАЛЬНЫХ СИСТЕМ

            Естественным выходом из вышеописанной коллизии между благами солидарности и хронической склонностью хомо-сапиенса к либерализму является ограничение свободы действующего субъекта. Искусственное сужение спектра доступных действий, когда разрешено только то, что человек исполнял бы добровольно, будучи хроническим солидаристом, дает практический эффект, аналогичный уменьшению корыстной самодеятельности в пользу солидарности. Правда, подобная квазисолидарность реализуема только посредством специального инструментария для ограничения свобод, потребляющего ресурсы на своё содержание прямо пропорционально развиваемой мощности.
            По логике СЛМ, подобная противоречивая реакция человеческой среды, проявляясь во всех сферах деятельности, складывается в известный процесс «социализации» - последовательного усложнения и совершенствование социальных структур, где любая развитая соцсистема представляет собой компромисс между общественными затратами на инструменты солидаризации (религию, культуру/просвещение/воспитание), затратами/издержками на ограничения свободы (законами и госорганами) и выгодой от использования обоих инструментов. На уровне обществ потребность в принуждения/внушения приводит к образованию института государства, основной функцией которого является устойчивая солидарная защита жизни и собственности своих граждан (ставшая остроактуальной ещё задолго до проблем с деньгами), руками этих граждан, вне зависимость от степени их личного солидаризма и желания вносить личный вклад в общее дело.
            Впрочем, пропорционально мощности общественных институтов растёт и вероятность масштабных социальных катаклизмов, связанных с деградацией элитных слоёв общества, которые обрушивают всё, включая и финансовую систему. Но поскольку процессы изменения общесоциальной стабильности и смены формаций протекают гораздо медленнее, чем трансформации финансовой области, в настоящем анализе мы ограничимся ситуацией постоянной формации, которой будет соответствовать определённый тип денег (являющийся вышеупомянутым компромиссом между выгодой от информационности-солидаризма и способностью эту выгодность удержать).

            ДЕНЬГИ И ОБЩЕСТВЕННЫЕ ФОРМАЦИИ

            Пока создавались и совершенствовались первые государства, вышеописанная система натурального обмена (типичная на заре цивилизации в силу её абсолютной надёжности) самодеятельно, без помощи централизованных органов, развивалась в сторону уменьшения издержек по пути выбора наиболее удобного «денежного товара». По очевидным причинам им стали драгоценные металлы – золото и серебро (дорого, компактно, не гниёт и всем надо). Фактически, «драгметаллические» деньги – это тот же бартер, лишь немного сдвинутый в сторону информационности/солидарности ажиотажным спросом на «презренный металл» (усовершенствованный своеобразным добровольно-суррогатным солидаризмом, характерным для религий и массовых помешательств).
            Самые мощные государственные институты, способные в наибольшей степени контролировать своих граждан и национальную экономику, реализуются при абсолютизме. Что позволяет развитым абсолютистским государствам (уровня средневекового Китая) вводить в обращение выгодные информационно-квазисолидарные деньги, оборот которых поддерживается силой госвласти, принося казне максимальный эмиссионный доход (без издержек на параллельное наращивание золотовалютного покрытия и расхода драгметаллов, обеспечивая «кровообращение экономики» с умеренными национальными издержками). Для более поздних версий абсолютизма (советского типа) такие деньги стали нормой, равно как и драконовские меры по их защите – вплоть до расстрела мелких валютных спекулянтов.
            Возможен и ненасильственный вариант устойчивых «информационных» денег, обеспеченных главным образом их солидарном благом (при относительно небольшой централизованной господдержке). Таким расчётным инструментом в настоящее время, является американский доллар - наиболее «пустая» и при этом вполне устойчивая западная валюта, пользоваться которой никто никого силой не заставляет. Эта внешняя «необеспеченность» даёт повод многим «учёным макроэкономам», вроде Т.Корягиной из ведомства Грефа, периодически поднимать тему неминуемого краха «зелёного» в ближайшую ночь с первого на второе. Но бакс на подобные предсказания никак не реагирует, чувствуя себя достаточно уверенно - как единственная валюта, представляющая основную ценность своей способностью обслуживать международные расчёты.
            Устойчивый солидаризм пользователей доллара имеет вынужденный характер - в качестве «мировых денег» доллар просто нечем заменить, если только не какой-то другой национальной валютой, которая заняв место доллара и достигнув той же денежной массы, сразу превратится в «дутую», «необеспеченную» и «готовую вот-вот рухнуть». Любая шатающаяся национальная валюта, благодаря своему небольшому объёму, вполне может быть заменена деньгами другого государства, или золотом, или талоном. Слабую же мировую валюту (огромной денежной массы) нельзя заменить чем-то принципиально иным – свободного золота столько нет а инопланетные информационные деньги (более весомые чем доллар) до нас ещё не добрались.
            Впрочем, вероятность краха доллара по причине абсурдной политики элиты США остаётся ненулевой, что даёт очки в пользу других валют, претендующих за звание мировых. Что и обеспечивает устойчивость евро относительно доллара на несколько ближайших лет, пока она будет набирать денежную массу, а доллар - уступать сектор в мировом финансовом обороте.
            Полная противоположность пустых, информационно-солидарных/квазисолидарных денег солидарного сообщества или, соответственно, абсолютистского государства – расчётный инструментарий гипотетического анархического социума, чуждого любой солидаризации и централизации. По очевидным причинам анархисты могут использовать расчётные средства лишь самого либерального качества (с точки зрения анархического сообщества), то есть, с одной стороны, представляющие устойчивую ценность для любого индивидуума-анархиста, а с другой никак не зависящую от действий этих анархистов. Этим условиям отвечают деньги, либо ценные сами по себе (бартер и драгметаллы), либо – устойчивый источник ценности которых лежит вне анархического социума (валюта другого, неанархического государства или - мирового сообщества). Эмиссионный доход для анархических финансов не существует, а издержки денежного оборота предельно высоки и равны стоимости приобретения расчётных инструментов, или же потерям на бартере.
            Феодальное общество довольно близко к анархии по типу используемых денег. Оно не имеет сильного национального государства, способного заставить граждан соблюдать номинальную стоимость национальной валюты, правила эмиссии и распределения эмиссионного дохода. Поэтому феодальная экономика, в её средневековом варианте, вынуждена использовать только дорогие "драгметаллические" деньги, в то время как абсолютистский Китай уже печатает бумажные.
            Современное, постиндустриально-феодальное общество, также не способно блюсти общенациональную денежную дисциплину. Максимум, на что оно способно (стремясь к внешней пристойности) - создать независимый Центральный Банк, исполняющий почётную обязанность хранения золотовалютного резерва и печатания валютных талонов. Эмиссионного дохода такой ЦБ не имеет, поскольку может печатать рубли только под имеющиеся резервы.

            Между феодализмом и идеальными солидарно-абсолютистскими деньгам будут располагаться расчётные инструменты двух буржуазных формаций - монархии и демократии. Существенно большая, нежели при анархии и феодализме, «информационность» и «солидаризм» буржуазных денег, поддерживается достаточно сильным государством, заинтересованном в максимальном эмиссионном доходе и минимизации издержек национального хозяйства. Что, во многом, компенсирует свободу субъектов рыночной экономики, куда менее стеснённых в выборе финансового поведения чем при абсолютизме. Одновременно, буржуазное государство является активным участником экономики – крупнейшим заказчиком и производителем (услуг), что так же помогает ему поддерживать национальную валюту. Плюс патриотизм буржуазии – её прямая заинтересованность в успехе всех государственных начинаний.
            Что, в совокупности и позволяет буржуазному государству, несмотря на активную внешнеэкономическую деятельность, поддерживать национальные деньги в устойчивом состоянии умеренным золотовалютным резервом (существенно меньше денежной массы, достаточным только для гашения коротких спекулятивно-панических колебаний курса).
            Третья «афгано-американская» модель как раз и будет соответствовать средней степени «денежности», когда есть и заметный солидаризм, и поддержка государства своих денег (больше экономическая, нежели силовая), и определённый золотовалютный резерв. Можно предположить, что данная форма денег является оптимальной с точки зрения совокупных издержек (включающих не только экономические, но и социальные). Анархические и феодальные деньги очень дороги (велики финансовые издержки), но практически отсутствует государственная поддержка национальных финансов и, следовательно, минимальны издержки соответствующих общественных институтов. Абсолютистские деньги самые дешёвые, но очень дороги учреждения, силой обеспечивающие их стабильность (велики социальные издержки). Весьма вероятно, что между этими двумя крайностями и лежит зона оптимальных значений, обеспечивающая буржуазным деньгам минимум совокупных издержек.
            Впрочем, при анализе российских финансов пока главный вопрос состоит не в том, на сколько сильно мы отклонились от либерально-рыночного оптимума и в какую сторону надо идти (укреплять ли нам рубль или ослаблять его), а – где мы вообще сейчас находимся? Какой у современной России тип денег?


            ДЕНЬГИ НЕЗАВИСИМОЙ РОССИИ.

            Возвращаясь к реплике Смита-Пушкина. Из установленного выше соответствия между общественными формациями и типами денег, её правильная формулировка должна была бы содержать важное уточнение - что ресурсно-обеспеченному государству не надо золота только тогда, когда оно не является феодальным или анархическим. В противном случае, даже при изобилии «простого продукта» оно не сможет иметь устойчивую денежную систему (во времена Смита-Пушкина валютные талоны ещё не практиковались и единственной возможной нацвалютой рыхлого, феодального государства тогда была золотая монета). Впрочем, для экономистов конца 18-го века данное упущение было вполне простительно – в развитых европейских странах феодализм к тому времени повсеместно сошёл на нет, колонии за людей не считались, а для абсолютизма и буржуазной монархии/демократии данное правило соблюдается. Например – для Российской Империи начала 19-го века, которую и имел в виду Пушкин.
            Цитата из Евгения Онегина разобрана здесь не столько как дань поэтическому гению Александра Сергеевича, сколько из-за актуальности для Родины поэта (точнее – для её современных руин). Постиндустриальность вернула к жизни феодальную формацию, установившуюся в осколках СССР, а приключения советского рубля экспериментально поравили Смита-Пушкина и подтвердили сделанные выше выводы теории СЛМ о том, что денежная система анархо-феодальной страны, даже доверху наполненной «простым продуктом», «без золота» моментально рассыпается в пыль. Так же, крах СССР лишний раз продемонстрировал импотенцию официальной макроэкономики и бессовестность её столпов, идущих в сокрытии своих ошибок на чисто шулерские передёргивания (что, правда, уже больше из области СЛМ-психологии).

            Согласно теории СЛМ, текущей формацией современной России является так называемый постиндустриальный феодализм ( http://slm9.narod.ru/a44.htm#012s), образовавшийся на руинах советского индустриального абсолютизма. Обоснование данного утверждения достаточно объёмно, относится к макросоциальному разделу СЛМ и здесь будет излишним, поскольку для трактовки финансовых катаклизмов, наблюдавшихся в ходе этого формационного перехода, вполне достаточно самого утверждения и определения соответсвующих типов денег.
            Итак, практически в любом современном российском учебнике экономики (пример, школьный - И.В.Липсица «ЭКОНОМИКА без тайн»*) можно обнаружить раздел, стереотипно описывающий процесс замены тупиковой советской "командной экономической системы" на здоровую "рыночную". Начинается всё с неспособности первой создавать достаточный объём потребительских благ, от чего, в тогда ещё советском обществе создаётся товарный дефицит (очереди, пустые полки, народное недовольство и пр.). за острым дефицитом наступает этап бартерного обмена: "... в России, в конце 1991 г. на пороге экономических реформ дефицит всех товаров стал настолько острым, что обычные деньги перестали быть полезными - огромная доля торговли пошла на основе бартера. И тут же выявились новые денежные товары (автомобили, лес, сталь, бензин, мясо) на которые можно было выменять всё что нужно..."(*). После чего, новая либерально-реформаторская власть вводит свободную торговлю и раздаёт предприятия в частные руки, тем самым запуская "животворящие" рыночные механизмы, восстанавливающие "невидимой рукой" всё и вся. Дефицит исчезает, магазины наполняются, товары выпускаются, деньги снова котируются.
            Нелепость утверждения о порождении бартера дефицитом становится очевидной уже по тем же самым учебникам, при прочтении других глав, посвященных теории денежного обращения. Они не содержат ни малейших намёков на возможность отказа от пользования деньгами в следствии нехватки товара. Это не следует ни из одной формулы или соотношения. В самом худшем случае получается лишь высокая инфляция. И вдруг такой пассаж – не хватает товаров, значит - деньги долой! (Что, кстати, противоречит и реальным событиям тех дней. Ведь даже в самый разгар бартерного оборота никто в Союзе не отказывался продавать товар за деньги - за доллары, а зачастую и за простые наличные рубли (только по новым ценам), которые не прикарманит банк и которые сразу можно превратить в зарплату и товар. Кроме того, именно с периодом бартера совпал бум российских бирж, что тоже никак не вяжется с "острым товарным дефицитом".)
            Но зато, вышеприведённый тезис позволяет казённым "учёным экономистам" выстраивать следующую логическую цепочку: порочная "командная система" перестала выпускать товары, ставшие дефицитными и переставшие продаваться за советские деньги. От чего, эти деньги сошли на нет, истреблённые бартером. Оставшийся без сбережений и товаров народ спасли реформаторы, построившие рынок, который, в свою очередь, победил дефицит и, следовательно, бартер. С рынком пришла товарная масса и новые, работающие деньги, которые, правда, достались далеко не всем. Но вины реформаторов здесь нет, поскольку дефицит устроили ещё коммунисты, чем и сгубили народные сбережения в советских рублях.

            Теория СЛМ трактует феномен бартера начала 90-х совершенно иначе - как результат быстрого перехода российского общества от абсолютизма к феодализму, за которым просто не поспевало соответствующее изменение денежной системы. В ходе этого формационного перехода все "хозяйствующие субъекты" превращались из "винтиков" единого советского производственно-потребительского механизма, имевшего внятные обязательства по товарному обеспечению национальной валюты, в самостоятельных рыночных "игроков", никому и ни чем не обязанных. Мало того, параллельные деструктивные изменения происходили и во властных структурах, призванных силой защищать советские рубли, что разрушало ключевые элементы системы абсолютистского денежного обращения (когда было просто невозможно переслать деньги из одного города в другой, а вот фальшивые "чеченские" авизо ходили и "обналичивались" на миллиарды, а республиканские власти самостоятельно «рисовали» своим банкам щедрые кредиты – занимались прямой эмиссией).
            В результате, ценность рубля СССР (нормальных абсолютистских денег, обеспеченных лишь силой государства) логично обнулилась, а других денег, отвечающих реалиям новой, либеральной экономики феодального общества (золота, инвалюты или её талонов), на постсоветском пространстве просто физически не существовало. От того-то и расцвёл бартер, несмотря на его колоссальные издержки - как единственно возможная форма безденежного рыночного обмена, порождённого не дефицитом товаров, а – острейшим дефицитом денег. Существовал же бартер до тех пор, пока финансовый оборот нашей феодальной экономики не наполнилась новыми расчётными инструментами: твёрдой валютой, валютными талонами российского ЦБ и эмитируемыми феодалами денежными суррогатами – векселями и взаимозачётами).
            Как видим, СЛМ-трактовка бартерного периода соответствует любым формулам из классической теории денег и не оскорбляет «историческую память». Но вот заслуги либеральных реформаторов она сильно девальвирует, в лучшем случае - до преступной некомпетентности. (Обсчитывая перспективу отпуска цен наши «экономисты-гайдаровцы» исходили из правил вульгарной, экспортной макроэкономики - из простого соотношения соврублей и среднего товарооборота на конец 90-х. Получалось, что при переоценке товарной массы до равновесного состояния с массой рублёвой, достаточно лишь двукратного роста цен. Хорошо запомнилось ТВ-выступление одного «особо приближённого» макроэконома той поры, снисходительно объяснявшего публике, что если в национальном финансовом обороте останется всего один рубль, то его стоимость автоматически станет равна многим миллиардам долларов. Поэтому, остановив печатный станок власть автоматически остановит и обесценивание рубля, поэтому граждане могут не паниковать – инфляция «деревянного» находится в надёжных руках новой власти. На деле же оказалось, что в феодальной России рубль (как и любой валютный талон), вне зависимости от его массы, всегда стоит столько, сколько за него дают в обменнике, и успешно катится вниз с первой космической скоростью даже при нулевой эмиссии, если эти обменники вдруг закрываются.)

            Кроме феномена обнуления ценности советских рублей и периода бартера (абсурдного в постиндустриальную эпоху), другим веским аргументом в пользу феодального типа российских денег является соотношение объёма рублёвой массы к внутреннему валовому продукту (ВВП), которое за последние пять лет менялось следующим образом: 2000 – 13%, 2001 – 14%, 2002 – 16%, 2003 – 18%, 2004 – 22%. Поскольку нормальным соотношением для развитых стран является примерно 1:1 (100%), то по каноническим макроэкономическим законам, прописанным во всех учебниках, из-за острого дефицита денег России давно уже следовало столкнуться с дефляцией (падением внутренних цен и удорожанием рудлей) приводящей в соответствие финансовый и товарный - обороты. В реальности же, при относительно стабильном валютном курсе даже такой небольшой рублёвой массы, мы имеем устойчивую инфляцию.
            Объясняется сия странности тем, что роль главного расчётного инструмента в современной российской экономике продолжает выполнять зарубежная валюта (доллары и евро), дополняющие денежную нашу массу до функциональной нормы. Валютные же талоны ЦБ обслуживают только четверть внутреннего оборота. Все разговоры о, якобы, рыночном (в смысле – негосударственном) характере формирования курса рубля смешны, учитывая степень его резервирования золотовалютным резервом ЦБ (от 70% в 2000 году и до 90% на конец 2005 около), средние объёмы скупки и интервенций ЦБ, а также объём экономической деятельности российского госсектора.
            Сегодня в России валюта сконцентрировалась в сфере накоплений и крупных платежей, обращаясь с небольшой скоростью. В то время как рубли (талоны ЦБ), сильно скомпрометированные дефолтом 1998г., полностью ушли из области «сокровищ» и используются только для сиюминутных расчётов по текущим платежам. Поэтому они обращаются с максимально быстро и абсолютно недефицитны даже в таком умеренном количестве (Чему, также, способствует "сырьевой" характер нашего ВВП с невысокой добавленной стоимостью и минимумом расчётов). Из чего следуют два частных, но весьма показательных следствия.
            Первое - аномально высокий процент в денежной массе наличных рублей (плавно спадающий за последние 10 лет от 50% до сегодняшних 30%, при норме около 10%). «Быстрые» платежи это, прежде всего, зарплата и розничный товарооборот, поэтому обслуживающая их денежная масса должна быть максимально наличной, что мы и наблюдаем.
            Второе - убогая банковская система России, не способная исполнять функцию кредитования. Если в обороте минимум рублей, никто их не копит (кроме пенсионеров - в сбербанке) и ЦБ не может их свободно эмитировать (поскольку рубли - талоны), то и кредиты банкам давать особо не с чего. Последним остаётся прозябать на обслуживании текущих расчётов, перепродаже валюты и «стирке» краденого.

            МАКРОЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРАВДА И ВЫМЫСЕЛ.

            Подытоживая вышесказанное. Сегодня в России мы имеем совершенно чёткую картину молодой финансовой системы феодального общества, находящейся в движении от полностью валютно/бартерной к полностью талонной. К настоящему времени пройдена примерно четверть этого пути. То есть, возвращаясь к «афгано-американским» моделям, Россия находится где-то между первой и второй моделями, не имея к третьей никакого отношения. Соответственно, всё что было сказано про паразитизм, инфляцию, реальный валютный курс и «голландскую болезнь» - применительно к гипотетическому феодальному Афганистану, в полной мере справедливо и для современной России. Вкратце же получается следующее:
            1. «Реального курса» рубля (как свойства российской финансовой системы) не существует и никогда не существовало, ни в советское время, ни в постсоветское.
            2. Инфляции рубля уже лет пять тоже не существует, а есть курс талона (полностью подконтрольный ЦБ) и постоянный рост внутренних цен (ЦБ совершенно неподконтрольный), как естественная макроэкономическая реакция на перманентный, системный грабёж всего и вся.
            3. Вбрасывание на внутренний российский рынок дополнительных денег (валюты или её талонов-рублей) влияет на рост цен только тем, что несколько подстёгивает аппетиты паразитов. Поэтому сдерживание этого роста путём замораживания денег в стабилизационном фонде равносильна борьбе с грабителями стариков невыдачей пенсий.
            4. Официальная пропаганда в российском обществе макроэкономических химер однозначно свидетельствует о высокой степени заражённости вышеупомянутым паразитизмом нашей элиты – вплоть до высших эшелонов госвласти.
            5. Одобрение и широкая поддержка из-за рубежа пропаганды макроэкономических химер однозначно указывает на западные страны-лидеры как на соучастников паразитического грабежа России.
            Что подтверждает и «расшифровка» неправильной китайской стратегии в области финансов, упомянутой в начале этой статьи. Единственное серьёзное отличие «неправильного» китайского курса от «правильного» - российского состоит в динамике роста внутренних цен. В России этот рост измеряется десятками процентов за год, имея в своей основе безудержный разгул паразитов всех мастей. В Китае же рост внутренних цен составляет единицы процентов, а своих паразитов китайцы регулярно отлавливают и ставят к стенке.
            Всё остальноё в рублях и юанях более-менее совпадет. Только китайцы прямо определили свой юань как долларовый талон с фиксированным курсом и твёрдо придерживаются данной линии. Российский же рубль (тоже являющийся типичным долларовым талоном) наши власти стараются представить «рыночной валютой», потешно теребя его курс на ММВБ, что бы было проще рассказывать сказки про «инфляцию» рубля и его «реальный курс».
            Деградация России запад вполне устраивает, поэтому за стремительное «укрепление рубля» (читай, за катастрофический грабёж национальных производителей и ресурсов страны) наших либералов-рыночников в Давосе носят на руках, а вот китайцев, за жульническое «ослабление юаня» (читай, за истребление компрадоров и паразитов, позволяющее обеспечивать стабильность внутренних цен) всячески ругают и грозят карами.
            Деятельность учёных-экономистов, выходящая за рамки прикладного счетоводства/статистики и бухгалтерии, в любой из известных к настоящему времени социальных систем неизбежно оказывается политически ангажированной (будучи тесно связанной с деятельностью и интересами властьимущих). Что надёжно консервирует в макроэкономике (как и в злосчастном обществоведении) антинауку и философию. В социалистическом лагере макроэкономы высасывали из пальца неизбежный рост народного хозяйств, высочайшую эффективность всех партийно-хозяйственных программ, с постоянным перевыполнением основных показателей, на фоне неизбежного краха мира чистогана. А с капиталистической стороны, тем же методом пекли экономические законы, которые на словах гарантировали развивающимся странам устойчивый рост, на деле же фиксируя их полуколониальный статус. Социалистической макроэкономики теперь не стало, а её либерально-рыночная соперница расцвела пышным цветом и активно внедряется западными метрополиями на всём постсоветском пространстве, включая и Россию.
            Буржуазные макроэкономы, используя свой философско-статистический метод, доказали «объективную правильность» некой области сочетаний параметров государств - «чёрных ящиков», которым западные рыночные демократии уже соответствуют. Остальным же народам надлежит к этой зоне всячески стремиться, поскольку, по тем же макроэкономическим законам, когда эта «правильность» распространится на весь мир (в виде единого стандарта открытых рыночных экономик) то совокупная мировая экономика резко расцветёт и всем будет обеспеченное счастье на вечные времена. Все иные сочетания, в эту зону не попадающие, являются ущербными и подлежащими обязательному реформированию до правильного состояния – как злонамеренно тормозящие глобальное светлое будущее (Итого: натуральнейший марксизм-ленинизм с планетарным коммунизмом на конце, только на базе частной собственности).
            Сходной логикой, но ещё более философской (антинаучной), страдает и западное обществоведение, объявляющее, например, демократию универсальным общественным институтом, который встраивается в любую социальную систему, начиная с самых архаичных - родоплеменных укладов африканских стран, феодальной Центральной Азии (Афганистан) или послевоенных анархий (Ирак). Впрочем, советское обществоведение тоже не отличалось точнонаучностью и разрешало шагать в правильную цивилизацию хоть из каменного века. Только – не в либерально-демократический рынок, а в – социализм.

            В последних познеровских временах (20-го ноября) «свежая голова» - кинорежиссёр Говорухин – задал всем присутствующим, обсуждавшим проблемы нашего коммунального хозяйства, вопрос: почему нельзя из средств стабилизационного купить новые котлы для дальневосточных котельных, вместо окончательно сгнивших – паровозных, ещё дореволюционного выпуска? Какой-то высокий коммунальный чин отвечал шаблонно: во-первых, это усилит инфляцию а, во-вторых, подобные закупки будут натуральными государственными инвестициями в бизнес, которые неэффективны по определению, и потому - изначально порочны, и потому - невозможны.
            По теории же СЛМ правильный ответ будет звучать так: расходовать деньги стабилизационного фонда на Россию путинскому правительству нельзя потому, что, во-первых, это сделает ещё более вероятным банкротство американского бюджета в самом обозримом будущем. Во-вторых, некоторые наши товарищи (которые нам совсем не товарищи) перестанут получать комиссионные за размещение этого фонда и могут потерять свои высокие кресла, в своё время полученные ими под обязательства бесперебойного субсидирования американской экономики за счёт доения России.

---

От	Miguel
К	Gera (24.11.2005 09:40:46)
Дата	03.12.2005 17:01:10

От нашего стола - вашему столу (подобрал материалов по Украине)

---

http://e-news.com.ua/govt/Ministr_ekonomiki_Ukrainy_sovetuet_brat.html
10 ноября, 15:40 | Министр экономики Украины советует «брать в долг — пока дают»
Об итогах социально-экономического развития Украины за девять месяцев и проекте Государственной программы экономического и социального развития Украины на 2006 год говорилось на расширенном заседании Кабинета Министров Украины в среду, 9 ноября. На протяжении почти всего рабочего дня Президент Украины Виктор Ющенко выслушивал доклады и отчеты высшего руководства страны.

Пожалуй, одним из наиболее запоминающихся было выступление министра экономики Арсения Яценюка, который отчитался перед главой страны и правительством о ходе выполнения экономических программ и результатах деятельности Министерства за девять месяцев текущего года. В речи министра скорее было больше отрицательных, чем положительных моментов. Но и о неприятных фактах рассказывать пришлось, как бы того не хотелось.

Неутешительным оказался показатель инфляции в стране, которая за этот период составила 7,1%, а на сегодняшний день — уже достигла отметки 8,1%, и центральный банк не в силах ее удержать, несмотря на проводимую им жесткую монетарную политику и повышение резервных требований. По мнению министра, основным провокатором роста инфляции являются значительные социальные выплаты, которые спровоцировали существенный дисбаланс в товарной пропозиции, не покрытой соответствующими товарными потоками.

Но были и другие факторы, влияющие на инфляцию, среди которых А. Яценюк выделил административное вмешательство в экономику и рост цен на тарифы и услуги государственных монополий, находящихся непосредственно в компетенции правительства. Да и внешние факторы оказали свое влияние на инфляционные процессы, среди них — существенный рост цен на энергоносители, успевший сповоцировать рост цен на внутреннем рынке.

Говоря о внешнеэкономическом секторе, министр экономики проинформировал о существовании двух тенденций, факт существования которых сопряжен с определенной угрозой. Первая — то, что впервые после азиатского кризиса 1998 года страна получила негативное сальдо торговли товарами, минус $371 млн. за 9 месяцев, а по данным центрального банка, располагающего несколько другими статистическими данными, — это минус полмиллирда долларов. Вторая тревожная тенденция — это позитивное сальдо текущего счета платежного баланса — $2 млрд. по сравнению с прошлогодними $6 млрд. Сальдо торговли товарами и услугами сегодня составляет всего $700 млн. по сравнению с $4,1 млрд. за 2004 год.

Министр констатировал существенные темпы падения экспорта — с 40% до 6%, высказав предположение о возможности существования фиктивных операций в этом направлении объемом около 5–7%. При этом темпы роста импорта за текущий год составили 26% сравнительно с 29% за прошлый год.

Объем инвестиций также характеризуется неутешительными цифрами. За 9 месяцев объемы инвестиций в стране упали в 10 раз. Первая и основная причина этого — репреватизация и нарушение прав собственности. Вторая — то, что бюджет практически не принимал участие в экономическом росте и инвестициях в основной капитал. Серьезные нарушения прав инвесторов происходили в так называемых свободных экономических зонах (СЭЗ) и территориях приоритетного развития (ТПР). Те инвесторы, которые вносили определенные средства, скорее всего обратятся в суды, где правомерность их требований согласно контрактам будет оправдана. Таким образом существует угроза того, что государству придется возместить инвесторам, в том числе иностранным, их потери.

Радует, что хоть по планируемым прямым инвестициям прогнозы Минэкономики довольно серьезны. Государство расчитывает на суммы до $7 млрд. Связано это, как оказалось, с продажей некоторых банков и объектов государственной собственности. Уже на сегодняшний день, по словам Арсения Яценюка, государство фиксирует объем инвестиций и без этих объектов на уровне $1 млрд.

Обсуждая вопросы сотрудничества с международными финансовыми организациями, А. Яценюк заявил: «Наша позиция сегодня состоит в следующем — надо брать в долг. Пока дают, пока ставки в мире достаточно низки, надо одалживать — как на государственном, так и на местном уровне, но направлять эти средства не на финансирование дефицита в части социальных выплат, а исключительно на проекты развития. Другой вопрос — это контроль за этими долгами и стандартами таких одалживаний. По международным финансовым организациям программа предусматривает реализацию 30 проектов».

Вячеслав Глембоцкий,
корреспондент

ELCOMART News
(www.e-news.com.ua)

http://www.ria.ua/view.php?id=31683
22.11.2005 16:14 Киев Финансы
Министр экономики Украины прогнозирует повышение цен на газ
Цены на газ в Украине неминуемо должны вырасти, считает министр экономики Арсений Яценюк. Свое мнение он аргументирует тем, что даже России, которая сама добывает газ, он обходится дороже, чем Украине, которая его потребляет
Если цены на газ не повысить, Украину ожидают не самые приятные последствия, заявил Яценюк в интервью еженедельнику «Контракты»:«Повышение цен на газ неминуемо. Нам тяжело возражать друзьям-россиянам, что в РФ газ дороже, чем в Украине, которая его потребляет. Для сравнения: в этом году коммунальный сектор России покупал тысячу кубометров газа по цене $36, наш, соответственно, по $33; российские бюджетники – по $36, украинские – по $29; россияне – по $31, украинцы – по $22. Так, простите, о чем же мы дискутируем? Если воздержаться от популизма, то ответ на этот вопрос может быть только один – цену на газ придется повышать, а правительству – увеличивать субсидии для малообеспеченных граждан. Кстати, если этого не делать, то не стоит говорить ни об энергосбережении, ни о препятствовании реэкспорту энергоресурсов. Украина – не Туркменистан, где газовые плиты работают круглосуточно, поскольку хозяевам жалко спичек».
Обозреватель



Ситуация с внешней торговлей Украинны


Автор Madlen volodj@inbox.ru
Дата 08:54 01-12-2005
________________________________________

Промышленно-торговые новости
Сегодня: 1 декабря, 2005
Подписка на новости


Версия для печати

09 ноября, 14:05 | Минэкономики обеспокоено резким снижением положительного сальдо внешней торговли
Министерство экономики Украины обеспокоено резким снижением положительного сальдо внешней торговли в этом году.


Об этом заявил сегодня на расширенном заседании Кабинета министров министр экономики Арсений Яценюк.

"Впервые после азиатского кризиса 1998 года государство получило отрицательное сальдо торговли товарами – минус 371 млн. долл. за 9 месяцев", - сказал министр.
Кроме того, по его информации, положительное сальдо текущего счета платежного баланса за 9 месяцев этого года снизилось по сравнению с соответствующим периодом прошлого года с 6 до 2 млрд. долл., а положительное сальдо торговли товарами и услугами – с 4,1 до 0,7 млрд. долл.
"Можно смело говорить о чрезвычайно существенном дисбалансе, который приведет к уменьшению экспорта, который приведет к значительному макроэкономическому риску для государства в целом", - отметил А.Яценюк.
По данным министра, если в начале этого года доля экспорта в ВВП составляла 8,4%, то по результатам 9 месяцев она снизилась вдвое. При этом темпы роста импорта превышают темпы роста экспорта в 4 раза.
По словам министра, главная причина такого опережающего роста темпов импорта связана с резким падением экспорта.
Как сказал А. Яценюк, если за 9 месяцев прошлого года темпы роста импорта составляли 29%, а экспорта – 40%, то в этом году, соответственно, 26% и 6%.
Министр также подчеркнул, что нельзя списывать такое значительное падение экспорта на фиктивные операции, поскольку по расчетам, максимальная доля фиктивного экспорта в 2004 году составляла 5-7% общего объема экспорта.

УНИАН

Ситуация с внешней торговлей Украинны, еще...


Автор Madlen volodj@inbox.ru
Дата 09:02 01-12-2005
________________________________________

Сальдо ниже Ватерлинии

С августа импорт товаров превышает экспорт. Тенденция эта надолго, поэтому о ревальвации гривни можно забыть

Татьяна Яблоновская, Андрей Блинов

По результатам восьми месяцев Украина получила негативное сальдо торговли товарами. Это означает, что мы вновь потребляем больше, чем производим, - последний раз отрицательное сальдо было зафиксировано в 1999 году. С начала года страна импортировала товаров почти на 400 млн долларов больше, чем экспортировала. По мнению аналитиков "Эксперта", по итогам года разрыв этот увеличится, что может привести к повышению инфляции и девальвации нацвалюты, если источники покрытия дефицита не будут найдены.

Богатые любят импортное

За январь-август рост экспорта замедлился до 7% по сравнению с 47% за тот же период минувшего года. Прирост импорта при этом остается высоким - 26 против 30%. Почему так происходит? Рост вывоза товаров стал глохнуть, поскольку упали мировые цены на черные металлы из-за накопленных запасов металлопродукции, а также стремительного наращивания Китаем объемов выпуска. Как и предвидели эксперты, в этом году Китайская Народная Республика стала нетто-экспортером черных металлов, потеснив на этом рынке украинцев и вынудив их перенаправить свои товарные потоки, например в Северную Африку. Кроме того, экономический рост основных торговых партнеров в нынешнем году существенно замедлился, что снизило спрос на украинские товары. Темпы роста экспорта товаров из Украины за последние пять лет составляют в среднем 24% - это значительно больше внутриэкономического роста, поэтому обеспечивать высокие темпы последнего становится все труднее.

Стабильное увеличение объемов импорта во многом объясняется тем, что, как и прежде, энергоносители составляют его значительную часть. Агрессивная социальная политика вызвала стремительный рост доходов населения, в результате спрос на товары, в том числе импортные, поднялся. Кроме того, борясь с ценовым всплеском, весной украинское правительство понизило таможенные пошлины на некоторые ввозимые товары, а действие программы "Контрабанде - СТОП" позволило частично вывести импорт (например, мяса и электротоваров) из тени. Да и апрельская ревальвация гривни стимулировала импортеров, тогда как прибыли экспортеров стали скромнее.

Не тем торгуем

По мнению "Эксперта", цены на основную экспортную продукцию - черные металлы - в конце года стабилизируются. Произойдет это из-за истощения запасов, накопление которых стало одной из причин падения цен в середине года. Поскольку стоимость металлопродукции на протяжении января-мая увеличивалась, среднегодовая цена на металлы будет выше, чем в 2004 году. Кроме того, следует учитывать некоторую инертность стоимости экспортных поставок из-за заключения долгосрочных контрактов. Подорожание нефти неминуемо ведет к росту мировых цен на газ, который является основным фактором ценообразования в химической промышленности, в частности, при производстве удобрений. Это немного улучшит экспортную динамику, однако экспорт все равно будет отставать от импорта.

Вялая экспортная динамика отразится на платежном балансе. По расчетам "Эксперта", сальдо текущего счета составит в этом году 3,5 млрд долларов - вдвое меньше по сравнению с рекордно высоким показателем года минувшего. Однако ухудшение платежного баланса - отнюдь не трагедия. Более того, плохая внешнеэкономическая конъюнктура заставит и бизнес, и правительство лишний раз задуматься над конкурентоспособностью отечественной экономики.

Куда более серьезную тревогу вызывает структура внешней торговли. Удельный вес машин, оборудования и транспортных средств в объеме импорта растет медленно (2,2 процентных пункта за последние два года), а доля таких товаров в экспорте и вовсе упала на 4,3 процентных пункта. В качестве одной из причин можно назвать отсутствие узких приоритетов государственной политики в промышленности и небрежное отношение к предпринимателям и их капиталу. Например, страны Центральной и Восточной Европы в свое время создали все условия для прихода зарубежных инвестиций, в результате они стали экспортировать гораздо больше высокотехнологичных товаров.

В Украине, наоборот, за два последних года увеличилось количество вывозимых товаров с низкой добавленной стоимостью (черные металлы и сельскохозяйственная продукция). Как свидетельствует статистика, украинцы теряют позиции на европейском рынке машин и оборудования, который является одним из самых богатых в мире. Интересно, что пик торговли с Европой пришелся на 2003 год. Сейчас ее доля в общем объеме внешнеторгового оборота уменьшилась, что противоречит нынешнему курсу на евроинтеграцию. И дело здесь не только в расширении Европейского союза, ограничившего доступ новичков на рынки, но и в слабом инвестиционном росте - прирост внутренних инвестиций нестабилен.

Сокращение сальдо текущего счета было характерно для стран Центральной и Восточной Европы в период, когда они шли на сближение с ЕС. Показатель импорта в эти страны рос из-за интенсивного ввоза оборудования из Евросоюза. В Украине причины сокращения сальдо иные, поэтому иллюзий в отношении стремительного увеличения высокотехнологической продукции в структуре внешнеторгового оборота питать не стоит.

Уходим в минус

"У нас позитивный платежный баланс. И более того, я не вижу риска изменения этой позитивной тенденции в ближайшие годы", - заявил на пресс-конференции в минувшую среду министр финансов Виктор Пинзеник. Напомним, что сальдо текущего счета платежного баланса включает, кроме товаров, сальдо торговли услугами (оно положительно благодаря транзиту), а также большой объем трансфертов (прежде всего это денежные переводы украинцев, работающих за границей). За счет последних двух компонентов сальдо текущего счета в этом году будет положительным. Однако, по расчетам "Эксперта", этот показатель может стать отрицательным уже по результатам 2006 года: рост экспорта будет ограничен ухудшением мировой конъюнктуры на рынке металлов, тогда как импорт будет расти стабильными темпами из-за подорожания газа, увеличения доходов населения и роста инвестиционного спроса благодаря стабилизации политической ситуации.

Вступление нашей страны в ВТО (ожидаемое в конце 2005 - начале 2006 года) из-за большой доли энергоносителей в структуре импорта незначительно повлияет на его рост. Таможенные пошлины существенно не снизятся, поскольку и так являются достаточно низкими. Кроме того, членство в международном торговом клубе не означает автоматического снятия квот на поставку наших продуктов на рынки других стран, хотя и усиливает позиции Украины в торговых спорах. Так что резкого роста экспорта ждать не стоит.

Впрочем, отрицательное сальдо текущего счета не будет значительным и не создаст сильного давления на обменный курс и цены. Однако возобновление тенденции к девальвации национальной валюты вполне ожидаемо. Но этот вовсе не значит, что экспортерам стоит полагаться на курсовой рост экспортной выручки. Глубокой девальвация ни в коем случае не будет. Скорее, наоборот, приток капитала, как в рамках прямых инвестиций, так и вложений в ценные бумаги государства и отдельных компаний, с лихвой перекроет отрицательное значение текущего счета. Масштабность притока капитала станет ясной после завершения парламентской кампании, ближе к лету 2006 года. Но уже сейчас понятно: в следующем году платежный баланс будет выглядеть совсем по-иному, нежели два-три года назад.

---

От	Gera
К	Gera (24.11.2005 09:40:46)
Дата	29.11.2005 10:00:40

Ещё одна показательная статья в тему.

---

http://www.ng.ru/economics/2005-11-29/4_centrobank.html
Выводы очерка подтвержаются даже в нюансах текущих разборок чинуш-паразитов.

---

От	miron
К	Gera (24.11.2005 09:40:46)
Дата	27.11.2005 21:10:30

Предъявляю некоторые Ваши ошибки...

---

>Начнём с весьма показательного факта – с заявлений американских промышленников о заниженном курсе юаня (как минимум на 20%), якобы, позволяющем китайским производителям нечестно конкурировать на мировых рынках.<

Уже неверно. Юань занижен официально в 4 раза. Небольшой текст. Ссылку потерял, но если очень надо найду. "Прежде чем начать свои экономические реформы, китайцы оценили реальное соотношение между своей валютой и американским долларом. Это было сделано на основе сравнения ценаналогичных товаров в Китае и США. Очевидно, это один из объективных методов сравнения валют разных стран, ибо цена на любой товар в стране связана с общественно-необходимым временем для производства этого товара. Госбанк Китая объявил стоимость национальой валюты в четыре раза дешевле, чем объективная стоимость, подсчитанная вышеупомянутым способом. Это сразу сделало невыгодным импорт иностранных товаров в Китай. Поясним на примере. Пусть в США товар Х стоит 1 доллар, а в Китае этот же товар стоит n юане, где n - реальная стоимость 1 доллара в юанях. Если американцы захотят продавать свой товар Х в Китае за юани, а потом перевести полученную сумму в китайской валюте в доллары для вывоза долларов обратно в США, они должны продать товар в Китае за 4 n юане, ибо в этом случае они смогут при покупке долларов у Госбанка Китая (кроме него не у кого покупать) за полученные юани восстановить 1 доллар за единицу товара. Ясно, за 4 n юаней американский товар в Китае никто не купит, когда этот же товар китайского поизводства стоит n юаней, т.е. в четыре раза дешевле. Очевидно, свой товар китайцы могут продать на Западе по цене 0,25 доллара, не оставаясь в накладе, т.к. Госбанк Китая обменяет эти доллары по цене 1 доллар = 4 n юаней и китайский продавец получит за еиницу товара те же самые n юаней. Для простоты пренебрегаем здесь таможенными проблемами, т.к. эти проблемы для товаров обычно стараются делать симметричными при прохождении товаров через границу в обоих направлениях. Этот пример показывает, что сознательое удешевление национальной валюты Китая по сравнению с ее реальной стоимостью по отношению к доллару США и поддержание Госбанком Китая цены юаня на таком уровне способствовало тому, что импорт товаров в Китай стал затруднен, тогда экспорт индустриальных оваров из Китая завалил все рынки планеты. При такой схеме всего выгоднее ввозить в Китай не товары, а промышленный капитал, с размещением в стране соответствующих индустриальных комплексов, способных на месте изготавливать необходимые товары."

>Настоящая работа посвящена проверке этих подозрений и ответам на ряд смежных вопросов (включая определение правой стороны в вышеупомянутом западно-китайском споре). Инструментом анализа послужит теория солидарно-либеральной модели (СЛМ), имеющая, по мнению автора, существенно большую степень «точнонаучности» нежели официально-каноническая макроэкономика, определяемая как философская квазинаука (что также должно подтвердить или опровергнуть последующее разбирательство).>

Не ясно, какие постулаты СЛМ будут использоваться для проверки.

> если в странеА цена товаров в местной валютеА вдруг вырастает, например, в два раза, а в странеБ цена товаров в валютеБ не меняется, и при этом не меняется обменный курс валют А и Б, то сие означает, что сила валютыА относительно валютыБ выросла на 100%, или, что сила валютыБ уменьшилась относительно валютыА на 50%.>

На валютный курс действует очень много факторов. Это не верно и в принципе. Не учтены запасенные деньги, скорость обрашения денег и тд. Кроме того такое возможно только при полностью закрытых границах.

>Такое же усилениеА будет, если на валютной бирже удвоится цена валютыА в валютеБ, без изменений внутренних цен обоих стран).>

Понятие усиление в экономике не используется. Нужно дать четкое определение.

>В США один такой «баран» стоит 100 баксов, а в Афгане – 3.>

Такое возможно, если Афганистан полностью или относительно закрыт и не допустима транмспортировка барана в США или цена транспортировки равна 96 долларам, что маловероятно.

>Обменного курса в данной модели нет, как нет и «силы» денег США и Афганистана относительно друг друга, поскольку это одни и те же доллары. Следовательно, когда, например, местные феодалы начнут драть с пастухов больший оброк, от чего цена афганских баранов возрастёт, например, вдвое, то и это будет единственным изменением параметров данной экономической модели.>

Неверно. Не учтена масса факторов. Увеличение налоговой нагрузки не всегда ведет к изменению цен.

>Точно также, когда в вышеописанной экономической модели дорожают афганские бараны, говорить о какой либо инфляции абсурдно – вызванное этим подорожанием изменение соотношения общей долларовой массы, обращающейся в мире, и стоимости всего товарного оборота, обслуживаемого долларами, есть бесконечно малая величина. >

То, что они подорожают никак не доказано.

>То есть, изменение долларовой цены афганских баранов это не инфляция каких-либо денег, а лишь подорожание ограниченной товарной группы (тик отдельной больной головы, а не всей вселенной).>

Вы не верно трактуете понятие инфляции. Почитайте Чепурин М.Н. и Киселева Е.А. 2002. Курс экономической теории. Киров, АСА, с.53.

>Разумеется, скачёк цен внутреннего афганского рынка может вызываться и резким повышением платёжеспособного спроса, и повышением налогов, идущих на социальные нужды. Но тогда должен наблюдаться и рост поголовья овец, и повышение благосостояния пастухов. Если же поголовье не растёт, быт овцеводов оставляет желать лучшего, а пропорционально росту цен жиреет только феодальная верхушка, то никакой иной причины подорожания кроме возросших аппетитов местных экспроприаторов-паразитов - нет и быть не может.>

Ни одно из положений не доказано.

>Следующий актуальный вопрос – что случится с моновалютной экономикой гипотетического Афганистана, если туда, по какой либо причине, вдруг потечёт бурный долларовый поток? Вызовет ли это взрывной рост внутренних цен по известной формуле баланса товарно-денежного оборота? Естественно – нет, поскольку афганские бараны – не единственный товар, который можно будет купить за дополнительные доллары. Разумеется, недоедавшие местной баранины душманы теперь смогут её докупить, от чего бараны несколько подорожают, но вряд ли этот прирост потребления будет на столько велик, что взметнёт цены баранов до небес, чем и поглотит весь приток валюты (тем более, что в резко разбогатевший Афганистан обязательно пойдут импортные продукты, конкурирующие с местной бараниной и сдерживающие афганских пастухов от значительного повышения цен).>

Опять нет доказательств. Вы же уже почти ввели в первом абзаце изолированность Афганистана.

>Следовательно, почти вся дополнительная валюта будет потрачена афганцами на импортные товары, которые ранее, из-за отсутствия спроса не ввозились в Афганистан или же ввозились минимально.>

А если их транспорт очень труден? Опять берется бездоказательное утверждение и на него нанизываются другие доказательства.

>Также, и сами афганцы начнут вывозить из страны лишние доллары, неотоваренные на Родине, например, отдыхая на курортах, покупая недвижимость, вкладываясь в акции зарубежных компаний и т.д. То есть, либо вслед за долларами в Афганистан придёт товар, либо доллары уйдут за этим товаром за рубеж, от чего, при любом раскладе, баланс товаров/денег на внутриафганском рынке будет сохраняться близким к общемировому. Какая бы астрономическая масса долларов не обрушилась на Афганистан, в Кабуле под ногами они никогда валяться не будут а местные бараны никогда не станут «золотыми».>

Почему же тогда цена на барана в Афганистане 3 доллара. Если бы так было их бы вывезли в США.

>Думаю, это очевидно без всякой математики. Никакой инфляции и никакого «реального курса», локализованных внутри Афганистана, в такой финансовой системе нет и быть не может, какие бы не менялись её основные параметры.>

Это не только не очевидно, но и не верно...

>Преобразуем исходную, одновалютную модель афгано-американских финансов в двувалютную - введём в неё новый денежный элемент. Пусть правительству Карзая дадут долларовый кредит (или оно аккумулирует часть «валютного дождя»), который ложится на счета американских банков и служит золотовалютным резервом Афганистана. Под этот резерв в Кабуле печатаются национальные афгани с жёсткой привязкой к доллару (через покупку-продажу в казённых обменниках, по некому фиксированному курсу, например, 1:1), которые теперь участвуют в денежном обороте Афганистана наравне с долларом.>

Деньгами являются даже опязхательство отдать долг. Печатание же денг даже плохих увеличит инфляцию.

>Очевидно, что введение туземного талона на доллар в первоначальной, одновалютной финансовой схеме ничего принципиального не меняет. Эмиссия талонов, в силу её незначительного объёма, практически не увеличивает мировую долларовую массу (тем более, что валютное покрытие талонов-афгани резервируется на банковских счетах и замедляет свою оборачиваемость).>

Не верно, как раз то, что лежут на счетах наиболее интенсивно оборачивается.

>Соответственно, нет ни малейших оснований вводить во взаимоотношения доллара и его талона какие либо иные параметры, кроме обменного курса.>

Нужно и даже очень.

>Поэтому, если паразиты-феодалы вынуждают афганский рынок повышать цену на местных баранов, то сие безобразие, как и в одновалютной модели, будет лишь подорожанием конкретного товара, и ничем более.>

Не верно. Будет идти обычная инфлация, связанная с увеличением денежной массы в стране.

В обшем далее не стал разбирать. Уже достаточно сделано ошибок, чтобы конечный вывод не имел никакой научной силы.

---

От	Gera
К	miron (27.11.2005 21:10:30)
Дата	28.11.2005 13:10:43

Халтурить изволите?

---

            Главная ваша ошибка, Мирон, на которую Вам уже неоднократно указывали, состоит в порочной «технологии» вашей работы с критикуемыми текстами (если, конечно, это можно назвать работой). Вместо того, что бы прочесть всю статью, понять ключевые посылки автора и с них (в случае вашего несогласия) начинать свой анализ ошибок, вы берёте первый от начала, чем-то непонравившийся абзац и начинаете его громить, а набрав пяток таких абзацев делаете заключение по всему тексту. В результате получается абсолютно поверхностная и бессодержательная критика, чему наглядный пример ваша последняя реплика – разберём её по пунктам.
            Начинаете Вы упрёка в мой адрес за неправильно оценку степени заниженности курса китайского юаня (20% вместо 400%). Если бы Вы потрудились прочесть статью до конца, то поняли бы, во-первых, что это не вывод автора, а вольный пересказ распространённой точки зрения. Во-вторых, суть этого пересказа (в контексте данной статье) – сам факт претензий к китайцам, а не выставляемые в них проценты. С тем же успехом я мог взять и любую другую из фигурировавших в СМИ цифр, например, ваши 400 – это ровным счётом ничего бы не изменило. То есть, ваша критика получается – и не по адресу, и не по делу.
            Следующий пункт – категорическая оценка модели (со странами А и В) как в корне неверной. Что так же не имеет никакого отношения к содержательной критике, поскольку не учитывает того очевидного факта, что любые теоретические модели создаются под конкретные задачи, (под конкретную специфику) и корректны только в её пределах. Если бы Вы, Мирон, прежде чем цепляться к АВмодели дочитали до конца хотя бы весь раздел, то наверняка бы поняли, что эта, предельно утрированная модель была сформулирована с единственной целью – максимально кратко и доходчиво объяснить смысл общепринятых терминов «сила денег» и «реальный курс» (тем, кот не в курсе). Ни для чего другого она не пригодна. Поэтому искать в этой модели - запасенные деньги, скорость обращения денег, закрытые/открытые границы и тд. – просто глупо.
            Аналогичные проблемы у Вас и со следующей моделью – «афгано-американской», которая так же утрирована для лаконичности и понятности, но только под другую задачу – ясно показать отсутствие в ней фактора инфляции. Вы же опять пытаетесь найти в ней всю известную вам макроэкономику, естественно - не находите, что и записываете в вопиющие авторские ошибки.
            И последнее замечание, по поводу явных признаков вашей откровенной недобросоветности. В реплике http://www.vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/164838.htm, которая была тремя днями раньше, Вы определили очерк - как содержащий массу ошибок, которые Вам некогда разбирать по отдельности, и потому вы отвечаете автору по их совокупности. Сегодня же выясняется, что Вы лишь сейчас изволили прочесть «немного начала», совершенно не вникнув в содержание. То есть, когда Вы писали про «множество ошибок» – Вы статью вообще не читали. Это, Мирон, совсем не хорошо - джентльмены так не поступают.

---

От	miron
К	Gera (28.11.2005 13:10:43)
Дата	28.11.2005 15:22:11

Не халтурить, а критиковать халтуру...

---

>Главная ваша ошибка, Мирон, на которую Вам уже неоднократно указывали, состоит в порочной «технологии» вашей работы с критикуемыми текстами (если, конечно, это можно назвать работой).>

Это не порочная технолгия, а научная технология. Именно так работают с текстами в науке при рецензировании статей. А указывали мне те, кто с работой научного рецензента совершенно не знаком... Вы же сами заявили, написав "Очерк НАУЧНОЙ..., а теперь в кусты. Если Вы пишете науку, то будьте любезны быть подбергнуты научной критике...

>Вместо того, что бы прочесть всю статью, понять ключевые посылки автора и с них (в случае вашего несогласия) начинать свой анализ ошибок, вы берёте первый от начала, чем-то непонравившийся абзац и начинаете его громить, а набрав пяток таких абзацев делаете заключение по всему тексту.>

Именно так и делают рецензенты научных журналов. Поверьте, мне старому волку...

>В результате получается абсолютно поверхностная и бессодержательная критика, чему наглядный пример ваша последняя реплика – разберём её по пунктам.>

Именно такая критика позволяет экономить на шуме, который производят графоманы, включая меня самого...

>            Начинаете Вы упрёка в мой адрес за неправильно оценку степени заниженности курса китайского юаня (20% вместо 400%). Если бы Вы потрудились прочесть статью до конца, то поняли бы, во-первых, что это не вывод автора, а вольный пересказ распространённой точки зрения.>

В науке вольных пересказов не бывает, есть ссылки на научные результаты и статистику. Либо меняйте заголовок и пишите в газету для манипуляции сознанием либо будьте любезны...

>Во-вторых, суть этого пересказа (в контексте данной статье) – сам факт претензий к китайцам, а не выставляемые в них проценты.>

Мен совершенно не важна суть Ваших претензий. Важно, что цифра не верна. И баста.

>С тем же успехом я мог взять и любую другую из фигурировавших в СМИ цифр, например, ваши 400 – это ровным счётом ничего бы не изменило. То есть, ваша критика получается – и не по адресу, и не по делу.>

Очень важно.. Странно, что ВЫ этого не понимаете, а взялись писать науку... Если бы Вы дали ссылку, то я бы мог проверить. Кстати, если ВЫ хпотите, чтобы не изменяло, то надо было написать, что эта цифра не верна, а вот такая то верна.... и ссылку....

>Следующий пункт – категорическая оценка модели (со странами А и В) как в корне неверной. Что так же не имеет никакого отношения к содержательной критике, поскольку не учитывает того очевидного факта, что любые теоретические модели создаются под конкретные задачи, (под конкретную специфику) и корректны только в её пределах.>

Позвольте мне с Вами не согласиться. Тот графоман, который Вам такую идею (о зависимости цели исследования) подкинул не прав... Дело в науке обстоит по другому...

>Если бы Вы, Мирон, прежде чем цепляться к АВмодели дочитали до конца хотя бы весь раздел, то наверняка бы поняли, что эта, предельно утрированная модель была сформулирована с единственной целью – максимально кратко и доходчиво объяснить смысл общепринятых терминов «сила денег» и «реальный курс» (тем, кот не в курсе).>

Если бы, да кабы. Вы написали Очерк НАУЧНОЙ... Значит к Вам надо применять те же критерии критики, как применяют к науке, хотя мы здесь в основном в нее играем... Но играть надо по правилам...

>Ни для чего другого она не пригодна. Поэтому искать в этой модели - запасенные деньги, скорость обращения денег, закрытые/открытые границы и тд. – просто глупо.>

Ваш аргумент о глупости я объясняю Вашей низкой научной квалификацией.... Особенно отличаются использованием таких слов марксисты и некоторые графоманы, критикуюшие карл–марл.

>Аналогичные проблемы у Вас и со следующей моделью – «афгано-американской», которая так же утрирована для лаконичности и понятности, но только под другую задачу – ясно показать отсутствие в ней фактора инфляции.>

В тексте ничего этого нет. С точки зрения науки я все сделал правильно.

>Вы же опять пытаетесь найти в ней всю известную вам макроэкономику, естественно - не находите, что и записываете в вопиющие авторские ошибки.>

Так они и есть вопиюшие для Очерка НАУЧНОЙ....

>И последнее замечание, по поводу явных признаков вашей откровенной недобросоветности. >

Вы просто путаете откровенную недобросовестность с высокой научной квалификацией. Залезли в кузов – называйтесь груздем...

>В реплике http://www.vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/164838.htm, которая была тремя днями раньше, Вы определили очерк - как содержащий массу ошибок, которые Вам некогда разбирать по отдельности, и потому вы отвечаете автору по их совокупности.>

Именно так это и есть. Более того, я дал Вам ссылки, исходя из которых можно было бы понять Ваши ошибки. Цените мою доброту...

>Сегодня же выясняется, что Вы лишь сейчас изволили прочесть «немного начала», совершенно не вникнув в содержание.>

Я прочитал все очень внимательно и вник в содержание и сделал это в самом начале. Вы ошибаетесь.

>То есть, когда Вы писали про «множество ошибок» – Вы статью вообще не читали.>

Ваша манера поведения как следователя Фандорина несколько разочаровывает. до него Вам надо еше расти.

>Это, Мирон, совсем не хорошо - джентльмены так не поступают.>

Это наоборот, очень хорошо. Если бы ВЫ хотели знать мое мнение частным образом, ВЫ могли бы прислать мне свое произведение по электронной почте и затем учесть те замечания, которые я бы Вам сделал. Кстати мы много раз практиковали подобную схему. Вы же так почему то не сделали. Напротив, Вы заявили претензию на научность, так получайте же научную критику. Ваш другой оппонент кстати согласен с моими замечаниями... Значит Ваш очерк плохой с точки зрения и науки и .... Я кстати почитал критику Вашего очерка на форуме Паршева. Так ведь тоже самое.... Там даже Мигель Вам выложил математические построения, которые я Вам потом на пальцах объяснил в свих ответах.

---

От	Miguel
К	Gera (24.11.2005 09:40:46)
Дата	27.11.2005 16:10:22

Предлагаю дезагрегировать модель

---

Начну с того, что мне больше понравилось - вторая часть статьи, начиная с того места, где пример "Афганистана" отставляется в сторону. По-моему, там есть рациональные зёрна, которые можно развить в теорию, исследующую сразу много институциональных факторов, обеспечивающих национальную валюту. Есть много правильных замечаний по адресу нашего экспертного сообщества "экономистов" и на другие темы. В этой части работы, конечно же, есть и огрехи, но, мне кажется, разбор их преждевременен в свете вскрывшейся полной неприемлемости первой части текста, содержащей упрощённую макроэкономическую модель однотоварной экономики "Афганистана" с тамошними "баранами". На мой взгляд, единственный полезный вывод, который можно получить из этой части текста - тот, что сведение экономики к однотоварной сразу приводит либо к непримиримым противоречивам внутри модели, либо к вопиющим несоответствиям с реальностью. И, следовательно, любимый приём некоторых макроэкономистов, строящих однотоварные модели, приводит к совершенно бессодержательным и бесполезным теориям. Здесь у автора проявилось чутьё, позволившее ему совершенно справедливо "забраковать" попавшиеся ему учебники по макроэономике. Но надо предложить читателю и адекватную альтернативу. Для этого надо сразу рассмотреть модель экономики с несколькими товарами наиболее типичных видов. По существу, в тексте это и так есть: автор сам не заметил, что вводит в однотоварную модель экономики "Афганистана" ещё, как минимум, 3 товара - услуги феодалов по управлению, труд пастухов и импортную роскошь. Тем самым, нарушается требование о невведении новых сущностей, высказанное автором в самом начале. И модель становится противоречивой - действительно, если рассматривать только однотоварную экономику, то непонятно, почему отношение цены на "баранов" в "Афганистане" к цене баранов в США может скакать в два раза - это явление невозможно объяснить, оставаясь в рамках однотоварной модели и не вводя новых сущностей. Откуда следует, что при повышении паразитизма "афганских феодалов" "бараны" будут дорожать? Это ниоткуда не следует, и факт тот, что а рамках однотоварной модели нельзя даже дать определения паразитизму. Мне кажется, все ошибки проистекают из этого методологически неверного приёма. Например, автор делает вывод, что инфляции в "Афганистане" нет, а есть только подорожание отдельной товарной группы. Но у инфляции есть довольно чёткое определение: для статистиков инфляция - это подорожание некоторой корзины товаров. Это уже устоявшееся понятие, и мне непонятно, зачем пытаться из надуманной однотоварной модели опровергнуть факт инфляции в случае повышения цен в какой-то стране. Далее, автор вводит новую сущность - "голландскую болезнь". Но ведь ей нельзя даже дать определение, оставаясь в рамках однооотраслевой модели. Самые простые модели, исследующие это явление, рассматривают, как минимум, три отрасли: одну, получившую внещапную возможность разбогатеть за счёт экспорта производимого ею обмениваемого блага, другую - производящую необмениваемое благо, третью - отрасль, производящую обмениваемое благо, но теряющая позиции в связи с успехом первой отрасли. Феликс на форуме Паршева приводил пару недель назад ссылку на работу по голландской болезни. В общем, я думаю, что если автор серьёзно пересмотрит первую часть своего текста и отойдёт от попыток получить содержательные выводы из однотоварной модели, можно будет продвинуться дальше и, главное, это автоматически приведёт к улучшению остального текста (например, более внятному изложению позиции автора по голлландской болезни, упоминаемой во второй части текста). Никаких содержательных выводов по внешней торговле из однотоварной модели не получить - даже Рикардо рассматривал двухтоварную модель с вином и сукном.

---

От	Gera
К	Miguel (27.11.2005 16:10:22)
Дата	27.11.2005 21:02:51

Когда же было вскрытие?

---

«…Во второй части работы, конечно же, есть и огрехи, но, мне кажется, разбор их преждевременен в свете вскрывшейся полной неприемлемости первой части текста, содержащей упрощённую макроэкономическую модель однотоварной экономики "Афганистана" с тамошними "баранами" - Может Вы, Мигель, имеете виду забавную перебранку на форуме Паршева между заводными ребятами, теряющимися в трёх соснах? – так то было не «вскрытие», а натуральный детский сад. Поверьте, делать на основании подростковой разборки выводы о дееспособности каких либо моделей – вершина легкомыслия.
. . . . А вот это – ВАЖНО!!! «…если рассматривать только однотоварную экономику, то непонятно, почему отношение цены на "баранов" в "Афганистане" к цене баранов в США может скакать в два раза - это явление невозможно объяснить, оставаясь в рамках однотоварной модели и не вводя новых сущностей…» - суть наших с вами, Мигель, разногласий достаточно тривиальна и имеет «технический» характер - пытаясь описать один и тот же процесс, мы просто используем разные технологии моделирования.
. . . . Вы, Мигель, как ортодоксальный макроэкономист, пытаетесь построить одну единственную модель, которая бы включала все актуальные факторы исследуемого процесса, описываемые единым «экономическим языком» (для чего, например, и обнаруживаете в однотоварной модели экономики "Афганистана" ещё, как минимум, 3 товара - услуги феодалов по управлению, труд пастухов и импортную роскошь). А ваш покорный слуга, пристрастиями не отягощённый, делает несколько моделей (на порядок более простых), обменивающихся между собой параметрами. Что позволяет разделить (оптимально сгруппировав) сущности разной природы и характеристик, тем самым резко упростив анализ.
. . . . Совершенно с Вами согласен, что если рассматривать только одну модель однотоварной экономики, будет непонятно, почему отношение цены на "баранов" в "Афганистане" к цене баранов в США может скакать в два раза. Но теория СЛМ оперирует несколькими моделями, связанными отношениями подчинённости (Кстати, в очерке об этом прямо говорится – вероятно, не достаточно внятно). Есть СЛМ-модель формаций, которая передаёт подчинённой модели экономики страны параметры, характерные для конкретной формации, что и позволяет, описывая экономическую модель Афганистана, ограничиться одним упоминанием – что она феодальная (что подразумевает паразитические издержки товаропроизводителей с крайне высокими - средним и дисперсией).
. . . . Создавая агротехническую модель выращивания редиски можно включить в неё кусок солнечной системы – Землю и Солнце, благодаря чему эта модель будет единственной и в ней никогда не спутаешь майскую грядку с - февральской. А можно астрофакторы не включать, взяв из планетарной модели только параметр уровня солнечной радиации, «таблично» привязанный к оси времени, и лишь его поместить в агромодель. Благодаря разделению актуальных для возделывания редиски факторов на две модели – астро и агро, последняя получится гораздо проще, но со стороны незнакомых с астрономией возможны вопросы вроде: «А почему эта агромодель, которую нам впаривают как достаточную, только декларирует тепло в мае и мороз в феврале, но никак этого не объясняет?
. . . . Объединяющие всё и вся макроэкономические модели получаются слишком сложными, громоздкими, от чего, - понимаются только посвящёнными и плохо работают. Разделение на несколько взаимодействующих моделей (на чём и строится теория СЛМ) – социальных, экономических, психо-поведенческих, и пр. – анализ резко упрощает, допуская к нему неспециалистов (чему наглядный пример – обсуждаемый очерк). Но не все «профи» готовы принять подобное новаторство – правильно, Мигель?
. . . . Третий, последний момент: «Но у инфляции есть довольно чёткое определение: для статистиков инфляция - это подорожание некоторой корзины товаров». - ну не может, Мигель, «чёткое» определение включать такие понятия как «для статистиков» и «некоторой». А если - не для статистиков? А можно заменить «некоторой» на - «любой»? А если – нельзя, то - почему?
. . . . В очерке, если Вы заметили, значение используемого термина «инфляция/дефляция» конкретизировано как изменение соотношения общей массы некой денежной единицы к стоимости всех товаров (товарной корзины) , оборот которых обслуживается этой денежной единицей. Сделано это потому, что именно эта трактовка инфляции используется в рассуждениях грефов/кудриных о бедствиях нашего рубля и народа. А так как очерк с этими господами некоторым образом полемизирует, то есть прямой смысл использовать их терминологию, а не неких анонимных статистиков.

---

От	Miguel
К	Gera (27.11.2005 21:02:51)
Дата	27.11.2005 22:05:31

И там, в том числе

---

Конечно же, на форуме Паршева хорошо раскрылось, что того читателя, который хочет сам разобраться в модели, пусть даже изложенной на пальцах, а не заучить выводы автора, так вот, такого читателя Ваша модель с баранами и Афганистаном не устроит. Она и неверная, так что я не пойму, можно ли из неё сделать какие-то другие выводы, кроме того, что однотоварные модели рассматривать нельзя. Я, кстати, согласен, кажется, со всеми замечаниями Мирона http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/165018.htm , кроме самого первого (с цитатой насчёт того, что курс юаня занижен именно в 4 раза - это утверждение настолько же глупо, насколько и заявление американских промышленников о занижении на 20%). У всякого нормального читателя, после Вашего примера с бараном за 3 доллара в Афганистане и за 100 долларов в США сразу поедут шарики за ролики. Те выводы, которые Вы из этой модели выводите, для меня невоспроизводимы. Теперь вдруг выясняется, что подорожание баранов после увеличения оброка следует не из однотоварной модели, а из других разделов СЛМ про феодальное общество. То, что в Афганистане цены будут ровно в 33 раза ниже американских, это тоже следует из СЛМ? Такой подход вообще никуда не годится. Начните с теорий валютного курса.

Другой вопрос - когда Вы критикуете за однотоварные модели рассуждизмы Грефа и Кудрина с использованием однотоварной модели. Но критиковать эти рассуждизмы с Вашим подходом тоже невозможно: они получают невоспроизводимые выводы из однотоварной модели, и Вы тоже. Так что Вы квиты. Если же Вы ориентируетесь на то, чтобы Вам поверил читатель, разобравшийся именно с Вашим ходом мысли, то предъявите ему более содержательную неоднотоварную модель экономики Афганистана, из которой было бы понятно, почему баран там стоит в 33 раза дешевле, чем в Америке. Иначе модель бесполезна.

---

От	Gera
К	Miguel (27.11.2005 22:05:31)
Дата	28.11.2005 09:11:23

Такое впечатление, что мои ответы Вы не читаете.

---

Они лишь служат основанием корректировки ваших следующих реплик. Нет диалога. Сравните мои реплики - с цитатами и конкретными ответами, с вашими - относящимися весьма косвенно к обсуждаемой работе, а к моим ответам - вообще никак.
. . . . Например, я Вам только что ответил по поводу "инфляции", задал конкретные вопросы и что? Ни ответа ни привета. Нехорошо получается. Будто разговариваешь с магнитофоном.

---

От	Miguel
К	Gera (28.11.2005 09:11:23)
Дата	29.11.2005 14:21:46

С магнитофоном тоже бывает полезно общаться, иностранные языки учить…

---

Ну хорошо, отвечу на предыдущее послание – просто чтобы показать неприемлемость изначального подхода.

>«…Во второй части работы, конечно же, есть и огрехи, но, мне кажется, разбор их преждевременен в свете вскрывшейся полной неприемлемости первой части текста, содержащей упрощённую макроэкономическую модель однотоварной экономики "Афганистана" с тамошними "баранами" - Может Вы, Мигель, имеете виду забавную перебранку на форуме Паршева между заводными ребятами, теряющимися в трёх соснах? – так то было не «вскрытие», а натуральный детский сад. Поверьте, делать на основании подростковой разборки выводы о дееспособности каких либо моделей – вершина легкомыслия.

Отвечаю. Вы заявили (выше по ветке), что целью модели с баранами и Афганистаном было не более чем продемонстрировать что-то простой публики, ни на что большее она не годится. Так вот, мой упрёк состоит ещё и в том, что даже этой цели модель не достигает. И реакция «заводных ребят» на форуме Паршева является подтверждением этого (где ещё исследовать «публику», как не на форумах). Кстати, менее двух лет назад я похожую однотоварную модель, на основе которой и было дано определение реального курса, прочитал в учебнике по основам макроэкономики, и она тоже вогнала меня в ступор, из которого я не выбрался, пока не прочитал нормальное определение реального курса. Ваша модель ещё хуже, потому что Вы рассматриваете какую-то абстрактную товарную группу в абстрактном Афганистане, а потом произвольно строите из неё только те выводы, которые нравятся. Кстати, не могли бы Вы сформулировать, для каких именно выводов нужна Вам эта модель? А то я прочитал этот кусок текста в третий раз и подумал, что однозначного ответа может и не быть, потому что ни одного вывода там не обосновано, а берутся утверждения с потолка.

Попробуйте сначала сформулировать выводы, которые Вам нужны от бараньей модели.

>. . . . А вот это – ВАЖНО!!! «…если рассматривать только однотоварную экономику, то непонятно, почему отношение цены на "баранов" в "Афганистане" к цене баранов в США может скакать в два раза - это явление невозможно объяснить, оставаясь в рамках однотоварной модели и не вводя новых сущностей…» - суть наших с вами, Мигель, разногласий достаточно тривиальна и имеет «технический» характер - пытаясь описать один и тот же процесс, мы просто используем разные технологии моделирования.
> . . . Вы, Мигель, как ортодоксальный макроэкономист, пытаетесь построить одну единственную модель, которая бы включала все актуальные факторы исследуемого процесса, описываемые единым «экономическим языком» (для чего, например, и обнаруживаете в однотоварной модели экономики "Афганистана" ещё, как минимум, 3 товара - услуги феодалов по управлению, труд пастухов и импортную роскошь). А ваш покорный слуга, пристрастиями не отягощённый, делает несколько моделей (на порядок более простых), обменивающихся между собой параметрами. Что позволяет разделить (оптимально сгруппировав) сущности разной природы и характеристик, тем самым резко упростив анализ.
>. . . . Совершенно с Вами согласен, что если рассматривать только одну модель однотоварной экономики, будет непонятно, почему отношение цены на "баранов" в "Афганистане" к цене баранов в США может скакать в два раза. Но теория СЛМ оперирует несколькими моделями, связанными отношениями подчинённости (Кстати, в очерке об этом прямо говорится – вероятно, не достаточно внятно). Есть СЛМ-модель формаций, которая передаёт подчинённой модели экономики страны параметры, характерные для конкретной формации, что и позволяет, описывая экономическую модель Афганистана, ограничиться одним упоминанием – что она феодальная (что подразумевает паразитические издержки товаропроизводителей с крайне высокими - средним и дисперсией).

Я так абстрактно не силён. Предлагаю протестировать Вашу глобальную модель, которая состоит из простых подмоделей, обменивающихся между собой параметрами, на адекватность высказанных утверждений реальности и на внутреннюю непротиворечивость. Первое – о неадекватности реальности. В Вашей модели утверждается, что при повышении паразитизма феодалов долларовые цены в Афганистане растут. Берём пример из реальной России начала 90-х: паразитизм резко вырос, а в стране семья из 4-х человек могла безбедно прожить на 50 долларов в месяц. С другой стороны, долларовые цены резко выросли с 1998 года, но ответ на вопрос, вырос ли паразитизм или упал, неоднозначен. Были огромные колебания реального курса и в других развивающихся странах, в той же Латинской Америке, но я не уверен, что эти случаи можно привязать к проблемам паразитизма, хотя на экономике стран это сказывалось серьёзным образом. Итак, сопоставляя Вашу глобальную модель с фактами, я вижу, что она неадекватна и выводит причинно-следственную связь, которая в реальной жизни в такой форме не проявляется. Теперь проверяем модель на внутреннее соответствие. Собственно, тут не о чем говорить – я не увидел, из чего должно следовать, что бараны должны дорожать в долларах, когда феодалы повышают оброк (оброк – в пересчёте на реальные блага). Логической цепочки в модели нет, обсуждать нечего. А тут ещё и просто нелепое утверждение, тоже ниоткуда не следующее (и даже противоречащее реальности и экономическим моделям), что при притоке долларов в страну бараны дорожать почему-то не будут.

Итак, Вы начинаете статью с очень сомнительной модели (сомнительной даже в иллюстративных целях), на которой иллюстрируете далеко не очевидные утверждения, но формулируете их в предельно жёсткой форме. Типа того, что кроме обменного курса никаких новых сущностей вводить не нужно. Я бы эту модель просто забраковал. Если у Вас в тексте и есть правильные выводы, то они никак не следуют из этой модели.

>. . . . Объединяющие всё и вся макроэкономические модели получаются слишком сложными, громоздкими, от чего, - понимаются только посвящёнными и плохо работают. Разделение на несколько взаимодействующих моделей (на чём и строится теория СЛМ) – социальных, экономических, психо-поведенческих, и пр. – анализ резко упрощает, допуская к нему неспециалистов (чему наглядный пример – обсуждаемый очерк). Но не все «профи» готовы принять подобное новаторство – правильно, Мигель?

См. выше – выводы, получаемые Вами таким способом (про подорожание баранов при повышении паразитизма, про неподорожание баранов при притоке долларов в страну, про ненужность рассмотрения реального курса) неадекватны. К рассмотрению более тонких вещей типа голландской болезни лучше и не приступать, пока из Вашей статьи не будут вычищены самые негодные куски, из-за которых 90% читателей даже не будут читать дальше. Это уже доказанный результат такого подхода к написанию.

>. . . . Третий, последний момент: «Но у инфляции есть довольно чёткое определение: для статистиков инфляция - это подорожание некоторой корзины товаров». - ну не может, Мигель, «чёткое» определение включать такие понятия как «для статистиков» и «некоторой».

Это к статистикам – спросите, какую именно корзину товаров они берут. Думаю, она как-то связана с тем, что потребляет в повседневной жизни средний гражданин.

>А если - не для статистиков? А можно заменить «некоторой» на - «любой»? А если – нельзя, то - почему?

Ну, Вы же не только бананы едите. Поэтому корзина из бананов и апельсинов покажется Вам неадекватной, другим гражданам тоже. Представьте, что все цены, кроме бананов и апельсинов, выросли вдвое, Ваша зарплата осталась неизменной, а какой-то знакомый статистик уверяет, что инфляции нет, потому что по выбранной им корзине цены неизменны. Что бы Вы сделали с таким статистиком? Правильно, статистики заранее рассчитали реакцию публики на подобные трюки и держатся в рамках приличия.

>. . . . В очерке, если Вы заметили, значение используемого термина «инфляция/дефляция» конкретизировано как изменение соотношения общей массы некой денежной единицы к стоимости всех товаров (товарной корзины) , оборот которых обслуживается этой денежной единицей. Сделано это потому, что именно эта трактовка инфляции используется в рассуждениях грефов/кудриных о бедствиях нашего рубля и народа. А так как очерк с этими господами некоторым образом полемизирует, то есть прямой смысл использовать их терминологию, а не неких анонимных статистиков.

Насколько я понимаю, это Ваше представление неверно. Греф и Кудрин тоже понимают под инфляцией рост цен, другое дело, что они считают единственным инструментом воздействия на инфляцию воздействие на объём денежной массы.

---

От	Gera
К	Miguel (29.11.2005 14:21:46)
Дата	29.11.2005 17:19:54

Если оппонент называет

---

чётким определением инфляции: «для статистиков - подорожание некоторой корзины товаров», а в ответ на уточняющие вопросы - предлагает спросить у этих статистиков, то становится совершенно не понятен смысл дальнейшей, с ним, дискуссии. Или Вы используете некий термин, и полностью отвечаете за смысл, в который в него вкладываете, или - Вы его не используете. Если для Вас это правило не очевидно, то спор с Вами теряет всякий смысл. Если для Вас данное правило очевидно, но тем не менее Вы позволяете себе определения подобные "инфляции", то значит налицо уже дефект морального плана, так же ставящий на Вас крест как на достойном оппоненте.

---

От	Miguel
К	Gera (29.11.2005 17:19:54)
Дата	29.11.2005 21:41:53

Странное возражение

---

>чётким определением инфляции: «для статистиков - подорожание некоторой корзины товаров», а в ответ на уточняющие вопросы - предлагает спросить у этих статистиков, то становится совершенно не понятен смысл дальнейшей, с ним, дискуссии. Или Вы используете некий термин, и полностью отвечаете за смысл, в который в него вкладываете, или - Вы его не используете.

В ответ на уточняющий вопрос, какая именно корзина товаров берётся Госкомстатом для определения индекса цен (и для определенения того, выросли ли цены в экономике, или нет), я действительно могу отослать к статистикам. Но это не значит, что я не знаю, как в принципе статтистики определяют, есть ли в стране инфляция, или нет. Для меня, например, инфляция очевидна по тому, что растут цены на многие группы товаров, хотя и не равномерно, а падение цен наблюдается только по очень узкой группе товаров (услугам Интернета и т.д.), составляющим ничтожно малую долю в потреблении моём и моих сограждан. Какие тут ещё могут быть уточняющие вопросы?

>Если для Вас это правило не очевидно, то спор с Вами теряет всякий смысл. Если для Вас данное правило очевидно, но тем не менее Вы позволяете себе определения подобные "инфляции", то значит налицо уже дефект морального плана, так же ставящий на Вас крест как на достойном оппоненте.

Боюсь, что с таким критерием Вам придётся забраковать добрую половину всех своих текстов и отсеять 100% своих оппонентов. Вы-то в каком смысле употребили слово "инфляция"?

---

От	Gera
К	Miguel (29.11.2005 21:41:53)
Дата	30.11.2005 10:50:15

Ваш вопрос ещё более странный.

---

            Вы только сейчас заметили, что в термин "инфляция" мы вкладываем разные смыслы? А как же тогда Вы читали очерк и его критиковали, не замечая этого ключевого расхождения и данного в нём определения инфляции (вполне, кстати, внятного и определённого)? И не разумно ли было сначала разобраться в терминах, которые трактуются автором в непривычном для вас смысле, а потом уже разводить критику?
            Вы понимаете, что ваш вопрос – веский аргумент в пользу несостоятельности всех ваших предыдущих критических замечаний по очерку? Вы же не только «инфляцию» прочитали по-своему. Например, посмотрите в очерке внимательнее про «голландскую болезнь», которую Вы назначили «излишней сущностью», якобы вставленной автором в какую-то неверную модель – и убедитесь, что и не вставлял, и не сущность (Кстати, если я не прав, и Вы хотите увидеть мои извинения – приведите точную цитату из очерка и комментарий, которые бы подтверждали вашу точку зрения по «голландской модели» и опровергали высказанную здесь, мою. Что бы была видна авторская "модель" и вставленная в неё "голландская болезнь". А если у Вас этот фокус не получится, было бы логично увидеть здесь ваши извинения).

---

От	Miguel
К	Gera (30.11.2005 10:50:15)
Дата	01.12.2005 05:13:36

Вообще-то, этот вопрос был риторический

---

И это был не вопрос, а упрёк. Что Вы критикуете меня за то, что я как-то плохо сформулировал определение «инфляции» (хотя, по-моему, нормально), а сами, как оказалось, используете его в непривычном для остальных смысле. А ведь Вы же строите из своей модели важный и шокирующий вывод, что «инфляции нет» – кому впору в этой ситуации недоумённые вопросы задавать?

Но дело не в инфляции, а в читателе. У меня ещё одно замечание: Вы не продумали вопрос о своей аудитории. Какие выводы и до кого Вы хотите донести? Вы же, надеюсь, ориентируетесь не только на высоколобых читателей, разбирающихся в экономике, которые и сами знают, что в борьбе против паразитизма монетарные методы бессильны. Думаю, остальные тоже Вас интересуют. Так вот, на остальных Ваша статья УЖЕ ПРОТЕСТИРОВАНА. Выяснилось, что в ней негодное начало, та самая баранья модель, после которого вполне здравомыслящие, казалось бы, люди, не хотят идти дальше и критикуют за это начало. С учётом этого эксперимента, проведённого на двух форумах, я думаю, что с Вашей стороны просто неразумно идти напролом и настаивать именно на таком начале. А вот что было бы разумно – это сразу рассмотреть модель, которая даёт альтернативное объяснение росту реального курса рубля. И не допускает ляпов про то, что при росте паразитизма обязательно будет расти долларовая цена баранов. И в этой модели, которая уже не была бы однотоварной, сразу бы отразилась суть явления, и суть «голландской болезни» (я так и не понял пафос, с которым Вы критикуете экономистов за привлечение в рассуждения голландской болезни), и можно было бы найти инструмент, позволяющий отделить паразитизм от непарзитизма. По-моему, это направление улучшения работы самое перспективное. А если будете настаивать на своём, есть риск, что работу никто читать не будет. В общем, выбор за Вами.

---

От	Gera
К	Miguel (01.12.2005 05:13:36)
Дата	01.12.2005 14:58:43

Также, в плане пожелания.

---

            1. Если Вы, Мигель, хотя бы минимально сталкивались с продуктом наших СМИ, то обязательно заметили бы, что фигурирующая в нём трактовка инфляции (которая официально примерно 12% за год, и которую хотят свести до 3-5%) в точности соответствует используемой в очерке. Поэтому, определять её как «непривычную для остальных» было бы неверно. Правильнее – «непривычную для некоторых». Я допускаю, что могут быть и другие формулы инфляции, и что найдутся люди, признающие только некоторые - строго определённые. Но их шок от утверждения очерка что «инфляции нет», это – их личная проблема, излечиваемая простым расширением кругозора.
            2. Я - не Дарья Донцова, поэтому количество читателей для меня стоит на последнем месте, а истинность теории – на первом. Здравомыслящих людей, которые не хотят идти дальше «бараньей модель», зацикливаясь на её критике, я пока не обнаружил. Зато наблюдал во всей красе пяток «условно здравомыслящих» - которые демонстрируют здравость суждений только если обсуждаемый тезис является их собственным «продуктом» (или же совпадает с таковым), и если он, по счастью, оказался «здравым». Просто форумский актив «Кара-Мурзы» и «Паршева», по естественным причинам, в основном, относится к последней категории.
            У меня достаточно свидетельств достоверности используемых СЛМ-моделей и сделанных на основании их выводов (и, соответственно, интереса к ним). Вы бы, Мигель, лучше бы обратили внимание, например, на реакцию Д.Ниткина, который в экономике разбирается, всегда не прочь блеснуть эрудицией и особой любви к вашему покорному слуге не питает.
            3. …было бы разумно… сразу рассмотреть модель, которая даёт альтернативное объяснение росту реального курса рубля. - это предложение, Мигель, относится к той же теме содержания используемых терминов, начатой в п.1. Если я трактую инфляцию по официальной формуле, то в валютно-талонной финансовой модели её нет по определению, как нет в ней и понятия «реальный курс рубля». Соответственно, никаких альтернативных моделей/объяснений последнего не может быть, в принципе. Если же трактовать инфляцию как-то иначе, то, во-первых, надо определиться – как именно (и зачем вообще отказываться от общеупотребительной формулы), и во-вторых, надо под эту новую трактовку переконфигурировать всю логику анализа (включая и понятие «реального курса»). Причём, не факт, что подобная операция, при корректном её проведении, даст принципиально новый результат.

---

От	Miguel
К	Gera (01.12.2005 14:58:43)
Дата	01.12.2005 18:02:18

Спасибо, но добавлю замечание

---

То, что в Вашей модели нет места "реальному курсу", может быть, плохо её и не характеризует (если Ввы поулчаете из этого другие выводы), но если уж Вы приводите рассуждения экономистов, о реальном курсе что-то говорящих, то как же обойтись без собственного объяснения того, о чём говорят макроэкономисты?

---

От	Gera
К	Miguel (01.12.2005 18:02:18)
Дата	01.12.2005 18:12:08

Так почти половина очерка и посвящена

---

анализу того, что говорят макроэкономисты о "реальном курсе рубля".

---

От	Miguel
К	Gera (01.12.2005 18:12:08)
Дата	01.12.2005 18:46:01

А надо, напротив, анализировать то, что они не говорят. (-)

---

---

От	Gera
К	Miguel (01.12.2005 18:46:01)
Дата	01.12.2005 20:36:11

А об этом - другая половина. (-)

---

---

От	Miguel
К	Gera (01.12.2005 20:36:11)
Дата	12.12.2005 22:44:02

А первая половина вторую обесценивает

---

Если бы Вы просто указали на ещё один из многих факторов, влияющих на "обеспеченность", "силу" и т.д. валюты, то это было бы совсем другое дело, то, что надо. Но Вы же делаете это невозможным именно потому, что в первой половине утверждаете, что те, другие факторы, которые на устах экономистов, не имеют значения, посмотрите-ка на тот главный фактор, который придумал я. (Вы, конечно, прямо так не утверждаете, а подводите читателя именно к такой мысли.) Но тогда Ваша позиция неверна, потому что Ваш фактор просто один из многихвлияющих, а критикуете Вы макроэкономов в первой части не совсем по делу.

---

От	Gera
К	Gera (24.11.2005 09:40:46)
Дата	25.11.2005 09:39:24

Очень кстати -

---

сегодня НГ опубликовала статью, блестяще иллюстрирующую официальный взгляд на инфляцию - http://www.ng.ru/politics/2005-11-25/2_kartblansh.html
Очень рекомендую - в дополнение к моей статье.

---

От	miron
К	Gera (24.11.2005 09:40:46)
Дата	24.11.2005 14:24:12

Я не буду анализировать Ваши ошибки. Это слишком долго...

---

Я лучше выложу главы деньги и банки из нашей книги, где показана суть денег и денежного обраяшения.

ГЛАВА 11 ДЕНЬГИ
Информацию о современных представлениях экономистов о деньгах, их функциях и истории развития заинтересованный читатель может найти в учебниках и монографиях. Мы не будем разбирать все экономические и исторические аспекты понятия денег, а остановимся на этих вопросах очень кратко. Итак, что такое деньги? Вопрос этот, несмотря на кажущуюся простоту, до сих пор вызывает споры. Классический ответ, приводимый в любом учебнике, вряд ли можно применить полностью к современным условиям. Средство обращения, средство накопления (сбережения), мера стоимости (учётная единица) – все эти функции действительно выполняло золото (серебро) в условиях соответствующего товарного стандарта. В современных условиях, когда на финансовых рынках обращается огромное количество самых разнообразных активов, возникла проблема идентификации денег. Какое свойство делает их отличным от любого другого финансового инструмента?
Обычно под деньгами понимают нечто существенное, что можно потрогать или на что можно посмотреть, например, монеты или бумажные купюры. Однако стремительное вхождение в нашу жизнь электронных денег заставляет пересмотреть сущность и роль денег в экономике. Оказалось, что информация, записанная на магнитных картах, магнитных дисках или просто на бумаге, наконец, просто устные соглашения способны выполнять функцию денег зачастую не хуже, чем металлические или бумажные наличные (имеющиеся у субъекта) деньги. Деньги, таким образом, играют роль информации о соотношении рыночных цен разных товаров, т.е. о реальных пропорциях обмена в условиях данного рынка. Можно охарактеризовать это и как информацию об оценке обменивающимися экономическими субъектами полезности данного товара по сравнению с другими. Кроме этой роли, они играют ещё роль информации о праве обладателя денег на получение товаров с рыночной оценкой полезности, указанной денежной суммой.
Итак, деньги – это информация об общественно-признанном праве их обладателя на приобретение в обмен на них полезной собственности, где денежная оценка полезности разных товаров соответствует пропорциям обмена этих товаров на рынке. То есть деньги свидетельствуют о признанном обществом анонимном праве на любой конкретный будущий и имеющийся товар, продаваемый в данной стране за данную валюту по той или иной цене. Денежная информация может быть заключена в количестве граммов золота, составляющем золотую монету, в цифре, написанной на банкноте, в байтах информации в компьютере, описывающих количество денег на счету клиента. Деньги выражают общепризнанное средство обмена собственностями, и это их качество является даже более важным, чем их способность измерять изменчивые пропорции обмена с ценами, различающимися многократно не только в разных странах, но и в разное время.
Уравнение обмена
Попытаемся проследить оборот денег и понять зависимость необходимости в денежной массе от объёма торговли, отложенных и трансфертных платежей (таких платежей, которые не сопровождаются встречным движением товаров, – например, кредитов и социальных выплат) и объёма сбережений. С этой целью рассмотрим сначала случай, когда в экономике используются только наличные деньги, скажем, золотые монеты. Какова судьба такой монеты? Путь этот, в общем, незамысловатый: полежать какое-то время в сундуке у накопителя, потом переместиться в его кошелёк, когда накопитель пойдёт с этой монетой на рынок с целью купить на неё что-нибудь. Затем монета перемещается в кошелёк продавца (при покупке), должника (при даче взаймы) или кредитора (при возврате долга), наконец, попадает на хранение в сундук того человека, которому она досталась.
В тот момент, пока деньги лежат в сундуке, они играют роль запаса ценности для того, кто их держит, а в тот момент, пока путешествуют из кошелька в кошелёк – средства обращения, отложенных и трансфертных платежей. Из этого сразу видно, какая общая денежная сумма находится в стране. Это, во-первых, деньги, хранящиеся в сундуках, во-вторых – деньги, используемые в данный момент в ходе всяческих платежей. Посчитаем, сколько это будет в пересчёте на цены обычных товаров, не денег. Если экономика стабильна, то объём накопленных монет меняется немного, например, владельцы могут хранить в сундуке четверть своего годового дохода. Значит, остающейся части должно хватить, чтобы обеспечить все платежи. Несколько огрубляя (пренебрегая пока отложенными платежами и трансфертами), будем считать, что все платежи в экономике соответствуют товарообороту, то есть все денежные потоки идут навстречу товарным. Тогда возникает вопрос, с какой скоростью они идут. Одна монета может обслужить куплю-продажу на одном и том же базаре десяток раз в один день, а другая может ехать с посыльным к месту назначения целый месяц. Соответственно, две монеты обслужили разный объём торговых сделок. Выходит, от того, насколько быстро проводятся платежи, зависит, какую долю товарооборота обеспечивает за указанный промежуток времени та или иная сумма денег в обращении.
Для того чтобы жители страны могли беспрепятственно торговать, нужно, чтобы находящаяся в обращении денежная масса была достаточной для покрытия товарооборота с учётом складывающихся цен и механизмов платежей. Если не удастся успешно продать произведённый товар, то не будет смысла приступать к производству нового, так что объём производства в стране упадёт. Товарооборот – это величина динамическая, величина потока, а не запаса, следовательно, потребность в денежной массе, необходимой для покрытия товарооборота, следует оценивать через общую сумму покупок, оплаченных в единицу времени, а не через запас какого-нибудь товара на складе. Для обслуживания этих покупок тоже нужен денежный поток, а не запас. В то же время, способность имеющейся в обороте денежной массы создавать поток необходимой мощности для покрытия торговых сделок зависит от скорости обращения денег: чем выше скорость оборота денег, тем меньше потребность в денежной массе. В самом деле, если каждая монета используется в сделках на рынке 1 раз в день, то проходящая через рынок за день денежная масса будет соответствовать размеру ежедневных продаж на рынке, а если два раза в день – то половине это суммы. Конечно, в современной жизни в сделках могут использоваться безналичные деньги, и они тоже входят в денежную массу.
В теории денег известны несколько вариантов уравнения, связывающих объём торговых сделок и объём денежной массы, циркулирующей в стране. Как уже отмечалось, сколько раз за день каждая монета используется на рынке, во столько раз обращающаяся на рынке денежная масса (в номинальном исчислении) меньше объёма сделок, совершённых за день (в исчислении соответствующей денежной единицы). Иными словами, если M – денежная масса в номинальном исчислении, V – среднее количество торговых сделок, обслуженных за день каждой монетой, а I – общий объём торговых сделок на рынке в действующих ценах, то
I = M V.
Эта формула остаётся справедливой, если рассматривать товарообмен в пределах экономики всей страны. Но вместо общего объёма торговых сделок обычно рассматривают т.н. валовой внутренний продукт (ВВП), скажем, за год (P), т.е., грубо говоря, только конечный произведённый продукт, без учёта промежуточных торговых сделок. Конечно же, он меньше общего объёма сделок. При этом в формуле
P = M V1
новая переменная V1 теряет прежний физический смысл среднего количества торговых сделок, обслуженных передаваемыми денежными суммами за рассматриваемый период. Тем не менее, формулой продолжают пользоваться, чтобы подчеркнуть, например, невозможность резко увеличить денежную массу в стране, не повысив цены. В самом деле, если валовой внутренний продукт в натуральном исчислении (реальный ВВП) остаётся неизменным и «скорость обращения» V1 тоже не меняется (техника платежей и склонность откладывать деньги в чулки остаётся той же), то, понятно, увеличение обращающейся денежной массы вызовет увеличение P, т.е. валового внутреннего продукта, посчитанного в текущих ценах (номинального). А это, в условиях неизменного реального ВВП, и означает повышение цен. Вторую из приведённых нами формул называют уравнением обмена.
Обратим внимание на очевидные особенности денежного оборота, даже в рассмотренном упрощённом случае. Если движение денег растёт за счёт увеличения используемой денежной массы или ускорения платежей, а товарооборот растёт медленнее, то значит, количество заплаченных за товары денег растёт быстрее количества проданных товаров, и номинальная цена (выраженная в денежной единице) растёт (закон инфляции). Если товарооборот увеличивается, а денежные потоки – нет, то цена падает (закон ревальвации). Во время войны наблюдается инфляция, потому что зарплату платят, а продуктов на потребление производят меньше – все идёт на военные нужды. Снизить зарплату нельзя – население будет недовольно. Напротив, её повышают, чтобы поощрить передовиков производства и военных. Во избежание недовольства из-за явного роста цен, а также чтобы не обречь на голодную смерть часть населения, приходится вводить рационное потребление продуктов первой необходимости, роль денег начинают исполнять также и карточки.
Потребность в денежной массе
Из наших рассуждений и уравнения обмена может показаться, что любые требования на необходимый объём денежной массы искусственны: цены всегда приспособятся к обращающейся денежной массе. Но рассуждение не учитывает дополнительных побочных эффектов, возникающих при существенной инфляции и ревальвации. Если товары дорожают, то напуганные граждане стараются поскорее избавиться от «чулочных» сбережений, увеличивая спрос и менее тщательно подходя к выбору нужного им товара. Это приводит к ещё большему повышению цен: ведь деньги в сундуках перетекают в сферу товарооборота, увеличивая денежные потоки. Ревальвация же, наоборот, побуждает воздерживаться от покупок и хранить деньги в сундуках, что приводит к снижению расходов, дальнейшему снижению денежного потока и цен. А снижение цен – исключительно болезненный процесс для экономики, потому что очень трудно заставить себя снизить цену на свой товар. Поэтому при уменьшении денежных расходов потребителями многие товары остаются нераспроданными, и производство падает, ибо нет возможности сбыть произведённый товар.
Именно это происходило в средневековой Европе, да и потом тоже, из-за использования для платежей только золотых монет, количество которых не покрывало нужд экономики. Денег часто не хватало для покрытия товарооборота, а их ещё и изымали из обращения. При этом резко увеличивалось количество товаров, которые можно было купить на эти деньги. Этим и объясняется наличие огромного количества кладов, обнаруживаемых то там, то здесь до сих пор. Когда же, после удешевления товаров, хранители денег снова резко вбрасывали на рынок металл, золото или серебро, то цена на товары росла, но поначалу в пользу вбрасывающего перераспределялось много богатства за счёт низких цен.
До появления бумажных банкнот денежная масса соответствовала количеству драгоценных металлов в обращении, что сдерживало рост товарооборота, а при откладывании денег производство падало. Именно поэтому такой успешной стало введение Джоном Ло (53) бумажных денег во Франции при Филиппе Орлеанском. Они дополнили недостаточные золотые монеты до нужного объёма денежной массы. Возник настоящий бум производства. Аналогичные события развернулись в тот же период и в Англии, где инициатором выпуска бумажных денег был некто Блэнт, действовавший по той же схеме, что и Ло.
По большому счёту, возможны две денежные системы. Первая – когда количество денег не увеличивается или увеличивается медленнее, чем реальный товарооборот. Эта система была реализована во времена феодализма, когда количество монет из благородных металлов было ограничено, и при Сталине. Каждый год 1 марта, начиная с 1947 г., всего 6 раз, снижались цены на все ходовые товары народного потребления от 10 до 30%, а не повышалась заработная плата. Поскольку производительность труда общества постоянно растёт, то количество товаров на единицу денег при этой системе увеличивается. Это ведёт к падению денежной цены на товары. Однако снижение цен на товары означает, что их производители должны получать всё меньше денег за одно и то же количество товаров (хотя бы на эти деньги они и могли теперь купить больше). Данное обстоятельство не понимается людьми, которые психологически не готовы расставаться с тем, что им принадлежит. Именно поэтому в средневековой экономике ограничение количества денег, когда невозможно было централизованно заставить производителей снизить свои цены, чтобы поскорее распродать товар и продолжить производство, снижало стимулы к производству и тормозило рост производительности труда. Так было во Франции при Филиппе Орлеанском. Однако эти проблемы были обойдены в СССР в конце жизни Сталина: в те годы регулярно происходила ревальвация рубля по отношению к другим валютам. Повышение производительности общественного труда позволяло снижать нормативные расценки на производствах.
Вторая система, которую разработали для европейского капитализма евреи-ростовщики, – это система, основанная на постоянной эмиссии денег, количество которых как минимум обеспечивает оборот добавочного продукта. Эмиссионная система денежного обращения более естественна. Расшивка узкого места путём введения бумажных денег, предложенных Джоном Ло, дала колоссальный рост общественной производительности труда благодаря улучшению системы обмена. Вначале Ло эмитировал столько денег, сколько надо и ещё чуть-чуть (2%), чтобы люди не хранили деньги в чулках. Это создавало впечатление роста ценности товара, что резко стимулировало производство. Но со временем реформа закончилась полным крахом из-за бесконтрольного увеличения количества бумажных банкнот, когда все стали бежать от «ненавистных билетов» Ло (53).
Теперь посмотрим, от чего зависят количественно-ценовые характеристики товарооборота и выдвигаемые ими требования на денежную массу в эмиссионной системе. Мы сказали, что от товарооборота, но какой товарооборот стране нужен, и как его подсчитать? На первый взгляд, может показаться, что товарооборот, требующий денег для своего покрытия, зависит только от физического объёма производства, но это не так. Например, часть обмена, осуществляющаяся на безденежной основе, не требует денежного оборота для своего обеспечения. Но даже если вся торговля денежная, то и тогда ценовые оценки зависят не только от физических объёмов производства. Во-первых, происходят постоянные колебания представлений о полезности товаров, при этом их цены растут и падают, следовательно, растёт и падает потребность в денежной массе. Во-вторых, помимо сбыта новопроизведённых товаров, идёт постоянная торговля-перепродажа ранее нажитого богатства (старых вещей и капитальных благ), а эта величина тоже колеблется. В-третьих, экономика находится в постоянном изменении, товары и встречные денежные потоки не движутся по раз и навсегда заведённому маршруту; постоянно появляются новые пути и отмирают старые. Наконец, объединение фирм в одну корпорацию или, наоборот, их разделение изменяет объём денежных расчётов между ними. А это значит, что на одних участках экономики (у тех или иных экономических субъектов) появляются избыточные деньги, а на других – денег не хватает. Эти проблемы решаются с помощью кредита, который, как мы позже увидим, связан не только с переводом денежных сумм с одного участка экономики на другой, но и с созданием новых денег.
Итак, подытожим. Потребность в денежной массе возрастает или снижается в результате роста или падения товарооборота, падения или роста всей торговли в экономике или изменения в технике платежей. Перечислим пять основных причин этого явления: 1) рост или падение полезности, приписываемой различным товарам, т.е. изменение готовности покупателей платить за товары ту или иную сумму; 2) снижение стремления граждан к экономии денег, которые они выводят из товарооборота, или, наоборот, стремление к увеличению их экономии; 3) рост или падение интенсивности обмена ранее нажитым богатством; 4) замедление или ускорение оборота денег в связи с техническими сложностями или по мере совершенствования банковского механизма (скорость перевода платежей, и др.); 5) рост или падение товарооборота новопроизведённых благ, вызванные ростом или падением производства. Первые три причины являются совершенно «субъективными», целиком зависят от поведения населения. Четвёртая – более «объективна», но при стабильной банковской системе этот параметр изменяется медленно. А вот пятая причина целиком «объективна» и определяется уровнем производства. Задача правительства – обеспечивать достаточное количество денег, которые должны обеспечивать товарооборот максимально возможной интенсивности, и тем самым благоприятствовать торговле. Денег в экономике должно быть столько, сколько необходимо для её нормального функционирования, т.е. и товарообмена, и производства, и функций накопления и проч. и проч. Но и чрезмерно увеличивать денежную массу тоже нельзя, потому что высокая инфляция тоже таит в себе многие опасности.
Самое интересное явление здесь – изменение "объективной составляющей" потребности в денежной массе. Потребность в денежной массе, вызванная первыми тремя причинами, "раздувается и схлопывается" в зависимости от поведения населения; соответственно, "раздувается и схлопывается" объём предоставляемых кредитов. Но в результате действия пятого фактора возможно "закрепление" дополнительной потребности в денежной массе и "закрепление" её обеспеченности. Оно происходит при росте производства. Как мы сейчас увидим, этот рост сопровождается появлением добавочного продукта и необходимостью эмиссии дополнительных денег для его оборота. Если производство не упадёт снова, лишней эта сумма уже не окажется.
Деньги и расширенное воспроизводство в эмиссионной экономике
Для того чтобы понять роль денежного механизма в расширении производства и сопутствующем изменении денежных потоков, необходимо понять, как организация нового производства изменяет денежные потоки соответственно изменению разделения труда и новой передаче товаров. Когда новое производство организует отдельный предприниматель, то всё ясно: у него появились деньги (например, после взятия кредита), на эти деньги он закупает новое оборудование и сырьё, нанимает новых работников и выпускает новую продукцию. Однако такой подход не позволяет выяснить, откуда в рамках всей экономики у предпринимателей появляются новые деньги, почему доступны дополнительные ресурсы и рабочая сила. Поэтому имеет смысл начать с рассмотрения модели более замкнутой системы, чем предприятия в большом городе с обилием дешёвых кредитов и избытком рабочих рук. Вообще, тут возможно множество ситуаций. Но нас будет интересовать такой интенсивный рост производства, который достигается не за счёт привлечения новых дешёвых ресурсов или рабочих рук, а за счёт внедрения новой технологии, позволяющей экономить добываемые ресурсы и существующую рабочую силу для производства того же объёма конечного продукта.
Представим, что у нас есть хорошо работающее градообразующее предприятие, то есть, в городе нет ни лишних рабочих, ни лишних ресурсов. Как в этом городе можно организовать новое производство и получить добавочный продукт? Ответ единственный: высвободив часть ресурсов и работников. Это можно сделать, либо сократив производство, либо снизив расходы ресурсов и труда, без сокращения объёма производства. Мы занимаемся рассмотрением второго варианта, который связан с повышением производительности труда остающихся работников, экономией ресурсов и сокращением себестоимости продукции, как в натуральном, так и в денежном выражении. Чтобы это увидеть, будем оценивать полезность ресурсов «на входе» и «на выходе» в стоимостных показателях: ведь за счёт изменения этой разницы у инициатора инновации, приведшей к появлению добавочного продукта, образуется дополнительная прибыль. В самом деле, высвобождение труда и ресурсов означает одновременное высвобождение у предпринимателя денег, которые он расходовал на их оплату, в то время как деньги за конечный продукт он получает те же. Иными словами, при сокращении себестоимости продукции предприятия у его хозяина появляются дополнительные деньги, но в городе появляются новые безработные, а часть ресурсов, закупаемых прежде предпринимателем, остаётся невостребованной.
Рост производства происходит тогда, когда высвободившиеся (либо вновь появившиеся) ресурсы и труд направляются в новое производство. В нашем примере это означает, что хозяин завода не стал откладывать сэкономленные деньги в чулок, а вновь нанял высвободившихся работников и начал выпуск новой продукции из высвободившихся ресурсов, закупаемых на деньги. При этом не обязательно наращивать выпуск той же самой продукции: предприниматель может производить что-нибудь новое. Можно строить дворец для предпринимателя, можно детский сад для малышей рабочих. Главное, чтобы новое производство соответствовало квалификации высвободившихся работников и списку высвободившихся ресурсов. Собственно, новый порядок траты сэкономленных денег попросту служит отражением нового использования ресурсов.
Дополнительное производство является для предпринимателя в чистом виде добавочным продуктом: ведь новопроизведённый товар он может израсходовать как угодно – и при этом без подрыва воспроизводства. Представим, что с помощью новопроизведённого товара предприниматель решил улучшить жизнь своих рабочих или организовать другое перераспределение внутри своего городка. Товар он может раздать им в натуральной форме, но может повысить зарплату и направить товар в магазины городка. В последнем случае предпринимателю нужны новые деньги – дополнительные к тем, что у него и так были, – для того чтобы выплатить рабочим повышенную зарплату и обеспечить возросший товарооборот в городе. Эмиссия денег (выпуск дополнительной денежной массы) нужна после расширения производства, для перераспределения дополнительно появившихся благ с помощью денежного механизма. А до того, как производство выросло, перераспределяются уже существующие, сэкономленные ресурсы. Для этого хватает прежних денег. Заметим, что если прежде движение денег отражало движение и распределение ресурсов, то и теперь возросший денежный оборот означает то же самое. Откуда же возросшее количество денег на стадии производства (при оплате труда), если труда и исходных ресурсов столько же? Ответ: из-за абсолютного увеличения оплаты труда рабочих.
Итак, дополнительная потребность в деньгах возникает в тот момент, когда созданный в обществе новый добавочный продукт перераспределяется с помощью денежных механизмов, становится товаром. Новые деньги наш предприниматель мог бы нарисовать, и поскольку они обслуживали бы только дополнительный товарооборот, то инфляции бы не вызвали. Другой вариант – купить деньги (за дополнительно произведённую продукцию) у какого-нибудь банка, который рисует деньги более красиво. Для этого предпринимателю пришлось бы отдать за эти деньги часть добавочного продукта, скажем, добавочный продукт, произведённый в течение месяца. Значит, банк, давший предпринимателю новые деньги под оборот добавочного продукта, присваивает значительную часть добавочного продукта – в объёмах, соответствующих потребности в денежной массе для оборота добавочного продукта. Один раз купив у банка деньги за партию дополнительно произведённой продукции и повысив за их счёт зарплату, предприниматель может продавать дальнейшие партии дополнительно произведённой продукции населению своего городка, у которого на это будут дополнительные деньги, потому что новыми деньгами только что повысили зарплату. Так увеличенная денежная масса обращается в городке с возросшим производством и товарооборотом, не вызвав инфляции.
Именно с помощью денежного механизма труд и ресурсы, высвободившиеся понемногу по всей стране, направляются на совершенно новое производство. Напомним, что сокращение себестоимости влечёт экономию денег у самых разных участников рынка. Если только они не увеличивают на сэкономленную сумму своё потребление, то эти деньги они либо вкладывают в новое производство сами, либо несут свои деньги в банк. Банк выдаёт кредиты предпринимателям, они нанимают на эти деньги новых работников (сокращённых на других производствах по мере снижения себестоимости), приобретают высвободившиеся ресурсы, производят из них что-то новое – и экономика растёт. Самое главное тут – что деньги вкладываются не куда угодно, а в прибыльные проекты, т.е. в производство товаров наибольшей полезности в отношении к затраченным на их производство ресурсам. Таким образом, ключевая роль денег в экономическом росте – обеспечение концентрации высвобождающихся ресурсов и переброски их с того производства, на котором ресурсы высвободились, на новое производство.
Итак, постоянное наращивание выпуска товаров требует также наращивания денежной массы или скорости её кругооборота. Тот, кто эмитировал новые деньги для обслуживания оборота добавочного продукта, получает партию добавочного продукта, которая производится за то время, пока эти деньги совершают оборот в экономике. Скажем, если денежная масса равна годовому ВВП, то для обслуживания оборота добавочного продукта общества надо эмитировать денежную массу, соответствующую добавочному продукту (точнее, чистому приросту), произведённому за год. А это – главное вновь создаваемое богатство. Вот почему банкиры так богаты, они присваивают заметную часть добавочного продукта. Если деньги эмитирует правительство, то большую часть прибыли от первого выпуска добавочного продукта получит правительство. В этом случае государству нужно собирать меньше налогов. По этой причине контроль эмиссии денег всегда держали в руках государи. Если новые деньги эмитируют частные банки, как в странах с частными банками, то становятся богаче они, хотя часть добавочного продукта собирается правительством в виде сборов с банковской системы. Поскольку увеличение скорости денежных операций позволяет увеличивать объём торговых сделок, обслуживаемых всё той же денежной массой в единицу времени, то партия добавочного продукта может доставаться банкам, которые не эмитировали дополнительные деньги, а предоставили экономическим субъектам более качественные финансовые услуги (быстрее переводят деньги и т.п.).
Заметим, что в безэмиссионной системе «первая партия» добавочного продукта достаётся не только инициаторам его создания и эмитентам новых денег под его обращение, но и вообще всем владельцам денег, повышающих свою ценность. Распределение же новых денежных доходов, если обеспечено адекватное снижение цен на все товары экономики, выстраивается примерно так же, как и в эмиссионной системе (хотя и с другими номинальными параметрами).
Потребность в денежной массе при изменении неинвестиционных сбережений
Огромным достижением экономической науки XX века стало осознание того факта, что далеко не всякое сбережение путём отказа от потребления выгодно экономике, а только такое, которое гарантированно увеличивает спрос на товары инвестиционного назначения. На этом основаны ведущие идеи кейнсианства, которые мы здесь излагаем в предельно вульгаризованном варианте с использованием модели периодоанализа Робертсона. Представим, что в экономике 100 работников, зарабатывающих в сумме 100 монет в месяц, каждый по монете. Граждане стабильно несут одну пятую доходов в банк, и те выдают эти 20 монет в виде кредитов предпринимателям. Представим теперь, что граждане почему-то решили потратить на потребление не 80 монет, а 75, или предприниматели купили товаров инвестиционного назначения не на 20 монет, а только на 15. Так или иначе, совокупные расходы снижаются со 100 до 95 монет. По Кейнсу (69, 183), причина в том, что 5 сбережённых монет граждане отложили в чулки вместо того, чтобы положить в банк и направить, таким образом, на инвестирование или просто проесть. Конечно, причин снижения совокупных расходов может быть и больше, но в наибольшей степени снижение приходится на инвестируемую часть расходов. В этом случае должно было бы произойти снижение цен так, чтобы все произведённые потребительские товары распределились по потребителям или все инвестиционные товары были раскуплены предпринимателями. Но капиталистическая экономика не может приспособиться к снижению цен, и снижения цен не происходит. Вместо этого происходит увольнение 5 работников, производящих «лишние» товары. В следующем месяце товаров производится уже меньше, и доходы экономики падают до 95 монет. Граждане по-прежнему расходуют не все заработанные деньги, а 5 монет откладывают в чулки. Экономика падает ещё больше, число безработных увеличивается. Наконец, ещё через пару месяцев, когда экономика достигает нижней точки производства на сумму 80 монет, оказывается, что сокращать потребление дальше некуда. Экономика стабилизируется. Возрастающий оптимизм заставляет граждан вытаскивать из чулков деньги, экономика восстанавливает свои объёмы и даже растёт сверх нормальной величины, потому что граждане расходуют на потребление те деньги, которые обычно держат в чулках. Потом начинается очередной откат, связанный с сокращением совокупных расходов и невозможностью производителей покрыть свои расходы по воспроизводству из выручки, ибо совокупные расходы оказываются меньше, чем расходы по воспроизводству.
Один из кейнсианских рецептов смягчения проблемы состоит в том, чтобы во время экономических спадов осуществлять выпуск дополнительных денег, которые бы позволили раскупить все товары по ценам, необходимым для воспроизводства. Поскольку эмиссия дополнительных денег вела бы ещё и к небольшой инфляции, то граждане расхотели бы хранить монеты в чулках и понесли их в банк, где предприниматели израсходовали бы эти деньги на инвестиции. По Кейнсу, государство должно дополнять деятельность потребителей и предпринимателей, если их совокупные расходы недостаточны для стабильной работы экономики. В этих целях государство может само заняться инвестированием либо поощрять потребление граждан. В эпохи экономического бума, напротив, государству следует изымать из обращения лишние деньги. Конечно же, многие факторы могут служить толчками, вызывающими рост или сокращение совокупных расходов, повлиять на которые не в силах экономических властей. Мы не рассмотрели влияние объёма производства на прибыльность проектов и, следовательно, норму инвестирования, колебания которой больше всего сказываются на колебании совокупных расходов (даже при медленном технологическом росте). Кроме того, колебания в уровне инвестирования зависят от силы побуждения к инвестированию, а оно, в свою очередь, зависит от того, насколько технология, сопряжённая с данным инвестиционным проектом, улучшает производительные способности данного общества и, соответственно, будет приносить прибыль. И поскольку поток изобретений и технических нововведений неравномерен, кардинальные нововведения происходят не так уж и часто, то и поток новых инвестиций не может быть равномерным, следовательно, совокупные расходы всегда будут колебаться. Предложения Кейнса направлены на смягчение колебаний, но не могут устранить их полностью.
* * *
Подведём итоги. Для увеличения эффективности товарообмена используют деньги, представляющие собой количественную информацию о праве на приобретение собственности определённой общественной полезности. Количество денег в текущем обращении и техника платежей, определяющие денежный поток, должны покрывать потребности товарооборота. В эмиссионной системе рост товарооборота требует эмиссии новых денег или увеличения скорости оборота существующей денежной массы. Тот, кто эмитирует деньги, присваивает часть добавочного продукта, под оборот которого выпущены дополнительные деньги.
ГЛАВА 12 БАНКИ
Как уже говорилось, искусственное ограничение денежной массы сдерживает развитие экономики, потому что затрудняет товарообмен. Западная Европа сумела смягчить, а затем и решить эту проблему с помощью банков. Очень часто возникает ситуация, когда есть свободные деньги, но их не истратишь. Например, не нравятся выставленные на продажу товары или просто нет времени съездить в магазин, или хочется отложить деньги на будущее, или накопить на предмет долговременного пользования. Вместо того чтобы хранить деньги «в чулке», например, в сундуке, их можно отдать другому человеку, который может купить нужный для себя товар, а потом отдать деньги обратно. Особенно важно для экономики, если отложенные деньги используются другим человеком не для нетерпеливого потребления в долг, а для инвестирования, для накопления капитала. Развитие современной экономики стало бы невозможным, если бы каждый человек имел возможность инвестировать только те деньги, которые заработал непосредственно, т.е. должен был бы сам выступать в качестве предпринимателя и капиталиста, самостоятельно осуществляющего инвестиционные проекты с той частью доходов, которую не проедает немедленно. Из этого сразу видна необходимость посредника, который бы аккумулировал средства, не используемые в данный момент, и передавал бы их в виде кредита тем, кто использует. Но функция посредника не так проста, потому что надо профессионально оценить вероятность возврата кредитов, оставить излишек для компенсации среднего риска из-за невозвращения и т.д. – словом, работа ответственная и непростая. Если есть надежда на создание добавочного продукта (например, придумано несколько прорывных технологий), то требуется больше инвестиций. Спрос на займы ведёт к росту процента на кредит.
Функцию посредника и реализует банковская система, которая ставит своей целью использовать право на покупку полезных товаров за деньги вкладчиков в момент, пока оно не используется владельцем. Деньги передаются другому человеку, который может купить нужный для себя товар, а потом отдать деньги обратно. Ему в данный момент деньги нужнее. Кредитование также подчиняется законам спроса и предложения. При этом деньги становятся товаром, т.е. имеет место изменение субъективной ценности денег при передаче взаймы. Поэтому, чтобы добиться добровольности кредитования со стороны кредитора, кредитору и платят проценты, чтобы полезность при сделке возрастала и для него тоже. Другими словами, деньги тогда выполняют функцию товара (даются взаймы), когда дают право использовать продукты труда, временно не используемые их владельцем. Продаётся право использовать продукт труда в то время, пока не принято решение владельца о замене денег на продукт труда. Следовательно, при предоставлении денег взаймы опять продаётся право собственности.
Уход от золотой привязки через банки
Банк держит наготове лишь небольшую часть вверенного ему вкладчиками капитала, чтобы платить по текущим счетам, а остальное пускает в оборот. Даже вкладчики, знающие об этой практике, ничего против неё не имеют до тех пор, пока есть уверенность, что когда бы они ни обратились в банк, своё они получат. Но стоит только банку не оплатить хотя бы один чек, как доверие к нему мигом рушится, клиенты валят толпой и требуют свои вклады. В результате банк терпит крах и вынужден отсрочивать платежи. Банки уменьшают риски массового одномоментного изъятия денег вкладчиками путём особых условий хранения в ответ на гарантию неизъятия в течение какого-то срока. Например, можно давать клиентам более высокий процент по срочным вкладам, чем обычным (по первым клиент не может изъять вклад ранее оговоренного срока).
Благодаря банкам вытащенные из сундуков деньги направляются на закупку тех товаров, которые в противном случае остались бы нераспроданными либо были бы проданы намного позднее. Таким образом, первым способом увеличения денежного потока в товарообороте является извлечение части сбережений из «сундуков» и передача их в ходе кредитования другим лицам, использующим деньги для покупок, т.е. в товарообороте, а не для хранения в сундуках. Строго говоря, денежная масса при этом не увеличивается – увеличивается та её часть, которая обслуживает товарооборот, за счёт пополнения из той составляющей денежной массы, которая составляет неиспользуемую в товарообороте часть сбережений.
Однако перевод части монет из «сундуков» в активный товарооборот – не единственный способ увеличения обращающейся денежной массы. При сдаче в банк своих денег, человек как бы получает от банка «расписку» с обещанием «выдать предъявителю сего» указанную сумму денег, а банк может выдавать эту сумму в качестве кредита кому-то ещё. Но и расписку готовы принимать в качестве средства платежа: ведь получение «живых денег» за неё гарантировано, если банк имеет хорошую репутацию. Расписка так же может обслуживать товарооборот, как и обычные деньги! Получается, что банк сделал из изначально положенных в него денег вдвое большую сумму! Мало того, человеку, берущему кредит в банке, тоже необязательно таскаться с мешком золотых монет. Он может положить их на свой счёт в тот же банк и пользоваться такими же расписками. Новая расписка также может использоваться в качестве средства платежа в товарообороте, т.е. исходная денежная масса утроилась! Теоретически, таким способом банки могут эмитировать (выпускать) новые и новые деньги, увеличивая денежную массу до бесконечности, но только теоретически. На самом деле, увеличение банками денежной массы сдерживается опасностью разорения в случае одномоментного прихода всех вкладчиков за своими вкладами в наличных. На этот случай нужно иметь резерв наличных, например, треть от суммы выданных кредитов (следовательно, банк не может увеличить денежную массу по сравнению с количеством хранимых денег более чем в 3 раза). В настоящее время государственной властью устанавливается норма обязательного резервирования в частных банках, и помимо собственных резервов наличными «на всякий пожарный», банк обязан хранить в Центробанке, скажем, 10% от суммы эмитированных кредитов. Дополнительное регулирование государством объёма денежной массы, эмитированной частными банками, осуществляется с помощью учётной ставки: Центральный банк страны предоставляет остальным банкам кредиты (если у них всё в порядке с финансовым положением). Чем ниже установленный Центральным банком процент (учётная ставка), тем больше банки берут кредитов и увеличивают денежную массу. (У современных Центробанков эти деньги, как правило, из воздуха, если только данную страну не заставили проводить эмиссию только под золотовалютные резервы).
Термин банк происходит от итальянского слова banco, что означает скамья менялы, денежный стол. Менялы осуществляли не только обмен монет и хранение ценностей, но и способствовали появлению безналичных (вексельных) денег. Тот факт, что депозитная деятельность (хранение вкладов) банков предшествовала эмиссионной (выпуск кредитных денег), вероятно, не вызывает сомнения. По крайней мере, это верно для Англии, а также для первых банков Гамбурга и Амстердама. Однако верно и то, что банковская деятельность вообще приобрела большое значение лишь с началом эмиссионной деятельности. Готовность людей хранить деньги и драгоценности у банкира неизмеримо выросла с того момента, когда они стали получать что-то взамен – например, банкноты, первоначально всего лишь в форме расписок, которые можно было передавать из рук в руки. Лишь после того, как банкирам в результате обращения банкнот удалось завоевать доверие публики, люди начали оставлять на хранение в банках крупные суммы денег под обеспечение всего лишь бухгалтерской записи. Таким образом, банки, наряду с мобилизацией инвестирования, также делают кредитные деньги. Крупные банки делают деньги, а правительство собирает с них налоги. В современной экономике "безналичные" банковские деньги являются основным средством платежа, а также важным компонентом предложения денег (для использования в виде кредита). Коммерческие банки через текущие счета и депозитно-ссудную эмиссию связывают центральный банк с миллионами пользователей денег.
Банки формируют ресурсы для своих операций главным образом за счёт заёмных средств. Собственный капитал, как правило, не превышает 10% от их баланса, что делает их уязвимыми к воздействию внутренних и внешних факторов и вызывает необходимость особой системы надзора над банковской деятельностью (или жёсткого страхования её), если последняя основана на лицензировании. Эта система не нужна при безлицензионной системе банков или при отсутствии у них права эмиссии денег. Правда, прекратить эмиссионную деятельность банков невозможно, если они частные, поскольку средства на счетах будут неизбежно использоваться как средство платежа, притом что наличные деньги, положенные на счёт, тоже используются в то же время в экономике, несмотря на самый строгий контроль государственных органов. Значит, придётся доводить норму обязательного резервирования почти до 100%, что практически невозможно проконтролировать. Но даже если бы удалось исключить частную банковскую эмиссию, весьма возможно, что у банков не хватило бы средств для функционирования на современном уровне, поскольку оставляемая ими «маржа» (разница между процентом, выплачиваемым предпринимателем банку и процентом, выплачиваемым банком вкладчикам) оказалась бы слишком малой.
Следовательно, в экономике имеются как бы «постоянные» деньги, эмитированные государством не в виде кредитов, и «временные» деньги, эмитированные различными банками в виде кредитов. Однако, на практике определённая часть кредитных денег всё время остаётся в денежной массе, составляя в индустриально развитых странах большую её часть. По существу, это кредитные деньги, которые постоянно возвращаются банкам за ранее выданные кредиты и снова выдаются в виде кредитов. Но в дополнение к этому идёт тончайшая настройка объёма денежной массы до необходимого уровня в виде новых безналичных кредитных денег, решение о выдаче которых принимается самими банками (а государство ограничивает максимально разрешённую сумму выдаваемых ими кредитов). На самом деле, почти все эти «временные» деньги являются практически постоянными. Именно поэтому быстрой инфляции из-за большой доли формально временных кредитных денег не происходит, и денежная масса в развитых странах сохраняет относительную стабильность.
Надо сказать, что до тех пор, пока основой «постоянных» государственных денег были деньги, привязанные к золотому содержанию, экономика оказывалась чрезмерно чувствительной к тому, что настоящими деньгами могли считаться только монеты. В самом деле, и тогда общая денежная масса могла быть только в несколько раз больше того, что обеспечено золотым запасом, но во сколько раз больше – зависело от доверия граждан к обязательствам банков. Поэтому возникали многочисленные дисбалансы в денежной массе, что приводило к периодическим кризисам капитализма до 1929 года включительно. Если правительство не выпускает новых денег по запросам банков, то они начинают использовать кредитные и вексельные деньги, а также акции в качестве денег, в частности, в качестве средства платежа. Такая система достаточно опасна, поскольку такие псевдоденьги основаны на доверии, не подкреплены ассигнациями, которые, привязаны к золоту. Если доверие к таким псевдоденьгам резко падает, то представления граждан о ценности акций и векселей резко падают, эти деньги как бы исчезают. В результате экономика, уже настолько выросшая, что не может обходиться без кредитных денег, оказывается перед лицом резкого недостатка денежной массы. Деньги дорожают не из-за того, что произведено избыточное количество товаров, а потому что часть денег резко выводится из обращения по причине потери их признания. Это ведёт к симптомам перепроизводства. Таков был механизм Великой Депрессии. Только отказ от привязки к золотому содержанию сделал капиталистическую систему менее чувствительной к выпуску кредитных денег.
Эмиссия денег
Как мы видели в прошлой главе, появление добавочного продукта требует эмиссии дополнительных денег под его оборот. К сожалению, никто не может точно знать, сколько денег должно быть эмитировано, потому что не ясна полезность товаров и степень будущего роста производительности труда, но главное – неизвестно, как именно будут обращаться в экономике суммы, уплачиваемые за добавочный продукт. Определение необходимости эмиссии осуществляется методом проб и ошибок. Даже при Сталине существовал колхозный рынок как индикатор состояния денежного обращения: повышение цен на рынке свидетельствовало о необходимости убрать из экономики избыток денежной массы через добровольно-принудительные займы у населения.
Новые деньги делаются тремя способами: централизованным, децентрализованным и смешанным. В первом случае имеется один государственный банк, эмитирующий новые деньги. Это было реализовано при позднем социализме, а началось при Хрущёве. Во втором случае деньги может выпускать, кто хочет, при условии гарантий предоставления с его стороны реальных ценностей в обмен на эти деньги. В чистом виде последняя система никогда не была реализована потому, что рядовой покупатель в этом случае быстро запутается в разных валютах и их котировках, а исключить мошенничество очень сложно. В такой системе имеется множество эмитентов денег, которые конкурируют между собой, хотя основой является «реальная» ценность, например, государственные золотые монеты. Наиболее ярким примером является чрезвычайно успешная деятельность банковской системы Шотландии, когда банки эмитировали свои собственные деньги, которые тоже были обязательствами предоставить золотые монеты предъявителю. Каждый из них сдерживал собственную эмиссию эмпирически найденной суммой, обеспечивавший безопасность при набеге большого количества вкладчиков. Обычно считалось, что запас золотых монет должен составлять не менее трети от суммы выданных кредитов. Стабильность цены денег гарантировалась конкуренцией между банками, каждому из которых другие банки предъявляли его обязательства, которые надо было оплатить либо обязательствами этих банков, либо золотыми монетами. Обмен банкнотами происходил дважды в неделю, и балансы подбивались тут же. Первая конституция США, государства, основанного, как принято говорить, на власти денег, вообще запрещала правительству выпускать бумажные деньги или создавать государственные банки. Бумажные деньги выпускали только частные банки и только в рамках наличного у них золота; лишь после создания Федеральной резервной системы (ФРС) можно говорить об уходе США от децентрализованной системы. Наконец, возможна смешанная система, когда число эмитентов ограничено государством, и объёмы их эмиссии контролируются не угрозой банкротства, а через централизованную систему. Смешанную систему, реализованную на современном Западе, рассмотрим на примере США.
Самая ортодоксальная из всех мер контроля над частной банковской эмиссией – это воздействие на объём займов через норму резервирования, более тонкая настройка осуществляется через учётную ставку. Рассмотрим этот процесс более детально.
В современной жизни процесс оборота денег и вкладов достаточно сложен. Говоря языком специальных терминов, если какой-либо банк имеет избыточные денежные резервы, то они порождают процесс увеличения избыточных резервов в этом или других банках благодаря так называемому эффекту мультипликации чековых денег. Это, фактически, тот же самый эффект увеличения денежной массы, который мы рассмотрели в случае одного банка, но достигается он в результате взаимодействия всей банковской системы, которая хранит все вклады населения, включая вклады в кредитных деньгах, выпущенные этой же системой (быть может, другим банком). Это становится возможным, если получатель чековой ссуды в одном банке оставляет ссуду на счету в этом же банке или помещает её на чековый вклад в другом банке, ссудный потенциал которого увеличивается. Будем считать, что все получаемые ссуды помещаются на счета в других банках. Если, например, ссуда, полученная в первом банке, равна n денежных единиц, то второй банк увеличит избыточные резервы на (1-r)_n, где r – норма обязательного резервирования, вводимая государством, например, 20% от суммы чековых вкладов коммерческого банка. Если второй банк выдаст чековую ссуду на эту сумму, которая будет помещена на чековый вклад в третий банк, то избыточные резервы последнего увеличатся на (1-r)_(1-r)_n и т.д. Таким образом, первоначальная ссуда в n денежных единиц порождает процесс создания чековых денег банковской системой, количество которых в максимуме теоретически равно сумме бесконечно убывающей геометрической прогрессии: n+(1-r)_n + (1-r)2_n + ... = n/r. Откуда следует, что ссудный потенциал банковской системы равен сумме избыточных резервов всех коммерческих банков, делённых на норму обязательного резервирования. Полной свободы в выпуске новых денег коммерческих банков нет, поскольку весь процесс создания этих самых новых денег покоится на величине денежного агрегата, эмитируемого государством, а также зависит от резервной нормы (это самое главное), также устанавливаемой государством.
Но часто банк хочет выдать кредитов сверх того, что позволяют резервы в форме обычных денег. Он может занять их у другого банка, но может занять их у центрального банка [в случае США – ФРС]. Объём выдаваемых таким образом кредитов частным банкам регулируется учётной ставкой; манипуляция учётной ставкой – это ещё один способ регулирования денежной массы в стране. При выдаче центральным банком или ФРС кредитов частным банкам, по крайней мере, сейчас, частный банк должен отдать в ФРС свои активы – ценные бумаги и т.п. Если банки чрезмерно активны в выдаче кредитов, то начинается инфляция, и Центробанк меняет учётную ставку, уменьшая активность в создании новых кредитных денег. Дополнительная «тонкая настройка» необходимой денежной массы осуществляется Центробанками через операции с ценными правительственными бумагами: продажа гражданам облигаций правительственного займа позволяет изъять из обращения соответствующую сумму вплоть до времени возврата правительственного долга, а покупка такой облигации – напротив, увеличить денежную массу на соответствующую сумму. Как Центробанки западных стран реагируют на изменение потребности экономики в денежной массе? Во многом, по индексу цен. Если потребность в денежной массе растёт по одной или нескольким из причин, перечисленных в предыдущей главе, то денежные суммы отвлекаются на "голодающий" участок экономики, спрос на ключевые товары экономики падает, цены на них снижаются, и правительство приходит к выводу о необходимости увеличения денежной массы. Тогда оно либо эмитирует дополнительные деньги, либо разрешает эмитировать дополнительные деньги частным банкам, облегчая выдачу ими кредитов. Наоборот, заметив существенную инфляцию, правительство ограничивает возможность выдачи кредитов, и денежная масса падает.
В настоящее время Центральный банк – единственный, кто печатает банкноты. Но не он единственный делает деньги. Глубокое заблуждение думать, что центральный банк всё контролирует. В западной экономике денежная масса контролируется правительством только в виде "ограничения сверху". А вниз от этого уровня ещё более тонкая настройка осуществляется в результате сознательности и ответственности тех, кто берёт кредит (прежде всего, речь идёт о кредитах предпринимателям на осуществление инвестиций), и самих банков, рассматривающих реальность возврата кредита с процентами в каждом конкретном случае. По идее, предварительное изучение рынка и составление бизнес-плана, в условиях западной экономики, включает исследование возможности успешной реализации проекта. Но на практике никогда не возможно всё предусмотреть, да и тщательность проверки инвестиционного проекта (бизнес-плана) предпринимателя, просящего кредит, оставляет желать лучшего. Обычно банки выпускают деньги в ответ на дефляцию (или снижение темпов инфляции), которая возникает из-за роста производительности труда и появления добавочного продукта. Поскольку каждый банк Соединенных Штатов может выдавать в кредит больше денег, чем имеет покрытия, то банки богатеют, взимая, скажем, 8% годовых за выдачу кредитов: на самом деле это не 8% годовых, а больше. Ведь выдав в 3 раза больше кредитов, чем есть центральных денег, банковская система получает от этой начальной суммы в 3 раза больший процент. Правда, многое теряется из-за невозвращения кредитов.
Банки и другие финансовые институты. Финансовые посредники.
И всё-таки, главной общеэкономической ролью банков является их посредническая (брокерская) функция. Основная цель коммерческого банка заключается в том, чтобы получить прибыль от инвестирования средств вкладчиков. При этом банк принимает на себя такую долю риска, которая не поставит под угрозу его способности отвечать по своим обязательствам. Эта угроза реализуется в трёх случаях. 1. Когда объём кредитов, которые не возвращаются банку, превышает максимально возможную абсорбируемую банком величину (кредитного риска). 2. Когда вкладчики в массовом порядке изымают свои вклады (рост ликвидности). 3. Если процентные ставки неожиданно возрастут (риск процентной ставки). Управление (балансирование) между этими рисками и есть основная задача банка.
Банк как бы раскладывает риск вкладчика на других поставщиков, как в случае страхования. По характеру взаимоотношений банков с промышленностью различают две модели: модель открытого рынка и модель внутреннего корпоративного контроля. В первом случае между банками и корпорациями нет тесных устойчивых связей (США). Вторая модель характеризуется наличием устойчивых связей между банками и корпорациями. Банки могут выступать и как прямые акционеры предприятий (Германия, Япония). Однако даже в американском случае банки являются хранителем важной информации о добросовестности и надёжности заёмщиков, с которыми привыкли работать. Только в последнее время ответственность банковской системы в США подрывается излишним попечительством государства, страхующим банки от невозвращения кредитов.
Наряду с кредитованием предпринимателей через банки, в мире широко используется инвестирование через создание акционерных компаний. Очень хорошо описан механизм создания акционерного общества в мультфильме "Незнайка на Луне" (124). Первой появляется идея начать выращивать овощи и фрукты большого размера. Идея подкрепляется тем, что есть достаточно достоверная информация, что коротышки доставили семена гигантских растений на своей ракете. На втором этапе начинается рекламная кампания в средствах массовой информации с участием крупнейших журналистов. Идея в том, чтобы внедрить в умы мысль о возможности в будущем продать акции по значительно большей цене, чем она есть сейчас (не обязательно акции покупаются непосредственно ради дивидендов, хотя и ради этого тоже). Несмотря на происки конкурентов, луняне начинают покупать акции.
После первичного выпуска (эмиссии) акций предполагалось, что Незнайка и его друзья купят оборудование, достигнут ракеты на внешней оболочке Луны и достанут семена гигантских растений. После запуска их в производство они станут монополистами данной технологии и вытеснят производителей малых плодов, получая прибыль. Цена на акции начинает расти, и те, кто вложил деньги в начальный капитал, действительно получили бы прибыль, и, наверное, достаточно большую. Однако Н.Носов (124) показывает другой вариант развития событий, иллюстрируя рисковую составляющую любого проекта. Криминальные друзья попросту смываются с собранными деньгами, и те, кто вложил свои деньги в проект, теряют все свои денежки. Заметим, что если часть коротышек взяла в банках кредит под покупку акций, то и банки, которым не вернули кредиты, терпят убытки.
Попробуем на том же примере показать, что случилось бы, если бы затея акционерного общества Незнайки закончилась удачей. Предположим, что Незнайка и его криминальные друзья сумели достать семена гигантских растений. Затем они посадили бы их в почву Луны и получили первый гигантский урожай с огромной прибылью. Реклама успеха заставила бы людей бежать в банки и брать займы под покупку новых акций компании. Банки нашли бы способ выдавать всё больше и больше кредитов. В результате акции компании Незнайки достигли бы заоблачных высот. При этом основная часть денег, вращающихся в новом бизнесе, была бы кредитными деньгами. Теперь предположим, что на второй год гигантские растения выродились из-за низкой силы притяжения на Луне. В результате добавочный продукт пропал бы. Между тем огромное количество кредитных денег уже было создано под проект. Одним махом обесценились бы акции с раздутой полезностью, затем компания потерпела бы крах, а затем разорились бы банки, выдавшие невозвращённые кредиты под покупку акций (впрочем, и сами банки могли держать свои активы в этих акциях). Доверие к банкам упало бы настолько, что даже та нормальная часть кредитных денег, которая обращалась до начала рекламной кампании, была бы обесценена. (Напомним, что кредитные деньги держатся на доверии.) Денег стало бы хронически не хватать, так как исчезли кредитные деньги, обеспечивавшие значительную часть товарооборота. Цены на другие товары стали бы падать из-за катастрофической нехватки денежной массы, хотя их производство не изменилось бы ни на йоту. У народа и у экономистов создавалось бы впечатление кризиса перепроизводства. Так как кредитных денег нет, все схемы инвестирования не реализуются, и возникает стагнация, а затем – спад производства. Именно так и развивались события при многих кризисах капитализма, включая Великую Депрессию, до тех пор, пока бумажные деньги были привязаны к золоту.
Финансовый рынок – это рынок, который опосредует распределение денежных средств между участниками экономических отношений. Услуги, оказываемые финансовыми посредниками, основаны на информационном преимуществе последних, то есть на том, что они по вопросу своей деятельности имеют возможность собирать экономическую информацию о состоянии рынков и их участников и использовать её при оказании финансовых услуг. В то время как большинство товаров и услуг исчезает в процессе их потребления, информация сохраняется и может быть использована в последующих операциях.
* * *
Подведём итоги. В данной главе мы показали необходимость использования банков для оптимизации денежного обращения, то есть для того, чтобы побудить население не тратить богатство немедленно, а добровольно отложить траты и дать возможность инвестировать в производство. Кроме банков эту же функцию быстрее, но гораздо менее прозрачно выполняет акционирование предприятий, позволяющее разделить весь капитал предприятия на множество мелких частей, которые потом можно продавать акционерам («портфельным инвесторам»). Мы показали, что без наличия необходимого количества денег экономика начинает тормозиться, и продемонстрировали, как эта проблема преодолевается с помощью дополнительной банковской эмиссии.

---

От	Gera
К	miron (24.11.2005 14:24:12)
Дата	24.11.2005 14:41:15

Не надо - все. Выберите только одну ошибку

---

- самую вопиющую.
Заодно - прямой вопрос. Чего, по-вашему, заслужиживает Кудрин за 20% - премии или в морду?

---

От	miron
К	Gera (24.11.2005 14:41:15)
Дата	24.11.2005 17:10:05

Большая одна. Вы не учитываете, что нынешняя цивилизация на 95% зависима от энер

---

горесурсов...., ну и других технологичеких компонентов....

> Заодно - прямой вопрос. Чего, по-вашему, заслужиживает Кудрин за 20% - премии или в морду?>

А это по каким законам судить. Если в Гааге, то премию дадут. Если будут судить после прихода к валсти патриотов, то там будет явно другой результат.

---

От	Gera
К	miron (24.11.2005 17:10:05)
Дата	25.11.2005 09:23:47

А поподробне можно?

---

По обоим пунктам и придерживаясь аргументов вашего предыдушего развёрнутого сообщения из книги.

---

От	miron
К	Gera (25.11.2005 09:23:47)
Дата	25.11.2005 17:33:17

Модель курса валют

---

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ ВАЛЮТНОГО КУРСА ПО ФОН–ТЮНЕНУ

Предположим, что как и фон–Тюнен, мы имеем изолированную, огороженную страну, которую окружает остальной мир. Все компоненты системы нахосятся в динамическом равновесии и постоянно воспроизводятся. Население воспроизводится на основе простого воспроизводства. Сколько то варов произвили, столько и потребили. Часть из происвоиденных товаров обменивается с окружаюшим миром. Товары, деньги и люди перемешаются через границы. Проницаемость границ для денег, товаров и людей может регулироваться правительством. Денежное обрашение покрывается мировой валютой.

Если страна не имеет собственных энергоресурсов и технологии или каких нибудь незаменимых природных ресурсов, она обречена на состояние чуть лучшее, чем начало 20 века. В то время цивилизация была еше энергоресурсо–независимой. Сейчас она стала (энерго)ресурсо–зависимой. Основная масса благ производится в использованием невосполняемых или восполняемых энергоносителей. Уровень жизни без использования невосполняемых энергоносителей в настояшее время как раз и соотвествует указанному выше периоду. Поэтому данная ситуация жизни в нишете здесь не рассматривается.

Поэтому вначале проведем моделирование ситуации, сушествуюшей в нефтедобываюших странах. Предположим, что в стране добывается энергоресурс. Он обменивается на товары, производимые в окружаюшем мире. Проницаемость границ для денег, товаров и людей полная. Поскольку качество товаров (полезность, деленная на цену), производимых в нашей изолированной стране, ниже, чем качество аналогичных товаров в окружаюшем мире, то чтобы получить качественные товары из за рубежа требуется их обменивать на энергоресурс. Производство собственных товаров рентабельно тогда, когда их себестоимость ниже, чем себестоимость аналогического товара плюс транспортные расходы на перевозку энергоресурса для его производства за рубеж плюс расходы на транспортировку готового товара внутрь страны. Раз так, то такое производство сохраняется только в центральной части страны и постепенно заменяется импортом данного товара на территориях, расположенных ближе к границе.

Предположим теперь, что правительство начинает вводить собственную валюту. Если нет изменения технологии денежного обрашения и ни в нашей стране, ни в мире нет роста производства, а данная валюта не обеспечена золотом и поэтому не обменивается в мире, то выпуск новой денежной массы означает инфляцию для всего мира. Если в мире обрашается 1000 монет, а в нашей стране обрашается 50 монет, то выпуск 50 монет собственной валюты означает, что теперь в стране будет обрашаться 50 монет мировой валюты и 50 монеты национальной валюты. Но это только вначале. Если качество национальной валюты будет плохое (она не обеспечена золотом), то согласно закону ... она будет иметь хождение только для местных расчетов. Ее ценность будет зависеть от того, какую долю местные расчеты, занимают в обшем денежном обрашении в стране. Если мы примем, что они занимают 50%, то инфляция в стране вырастет на 25% и 25% мировой валюты будет вытеснена из страны. Таким образом, вне нашей страны будет обрашаться 962,5 монет вместо 950, обрашавшихся ранее. Итак, выпуск 50 монет национальной валюты приведет к 1,3% инфляции в мире. Каков будет курс национальной валюты? Поскольку рынок местных расчетов составил 50% и там конкурируют местные деньги и мировые деньги, то национальные деньги будут обслуживать 25% обшего оборота в стране. Значит курс будет 1 к 4 (50/12,5). На одну мировую монету будут менять 4 национальные монеты.

Пусть теперь наше правительство выпустит еше 50 монет национальной валюты. Теперь в рынке местных расчетов будет врашаться 100 монет. Но рынок местных расчетов в условиях простого восроизводства составляет те же 25%, следовательно курс упадет вдвое и мировая инфляция не увеличится.

Пусть теперь наше правительство закроет границы и заставит производителей энергоресурса всю выручку от его продажи обменивать на национальную валюту. Это приведет к сушественному расширению сферы обрашения национальной валюты и вытеснению из страны определенного количества монет мировой валюты. Но все равно определенная часть сферы обрашения для мировй валюты останется. Какова эта часть будет зависеть от интенсивности печатания денег правителством. Если они будут печататься часто, то население предпочтет хранить сбережения в виде мировых монет. Условно возьмем, что 10 мировых монет будет хватать для реализации этой потребности населения. Раз так, то еше 17,5 монет будет вытеснено из страны и вызовет инфляцию в мире. Ее величина будет равна 2,8% по сравнению с периодом после первого выпуска национальных монет. Национальная валюта будет ревальвирована. Курс повысится с 8 до 2,5. Если правительство будет продолжать печатать национальные монеты, то население будет шире привлекать мировые монеты для стабилизации расчетов и это может дать противоположный эффект – в чулки будет отложено 30 мировых монет. Это даст дефляцию в мире в размере 3%. Курс же национальной валюты будет определяться тем каково соотношение между числом напечатанных монет и, например, при выпуске добавочных 100 монет курс национальной валюты упадет до 5.

Пока мы не рассматривали меры правительства по изменению соотношения цен.

---

От	Gera
К	miron (25.11.2005 17:33:17)
Дата	26.11.2005 10:29:25

Сожалею, Мирон, но ошибаетесь Вы.

---

Дело в том, что приведённая Вами модель не соответствует России (точнее - к ней не применима). И утверждения о наличие нефти и необеспеченности денег золотом, соответствия ей совершенно не добавляют. Проверяется же моё заключение достаточно просто - попробуйте вывести из своей модели самое простое и основное - феномен роста внутренних российских цен в рублях и мировой валюте одновременно, не выходя при этом из набора сущностей вашей модели, и посмотрите что у Вас получится. Я попробовал - не получилось. Может, конечно, я что-то упустил, и если Вы покажете как это делается, я возьму свои слова обратно.

---

От	miron
К	Gera (26.11.2005 10:29:25)
Дата	26.11.2005 16:10:27

Такого не может быть. Быстро берите свои слова назад...

---

>Дело в том, что приведённая Вами модель не соответствует России (точнее - к ней не применима). И утверждения о наличие нефти и необеспеченности денег золотом, соответствия ей совершенно не добавляют.>

Вы слишком спешите, я же написал, что это модель нефтедобываюших стран. Афганистан, к которому Вы аппелируете уже отброшен в первой части модели. Это то хоть понятно? Скоро дойдем до России.

>Проверяется же моё заключение достаточно просто - попробуйте вывести из своей модели самое простое и основное - феномен роста внутренних российских цен в рублях и мировой валюте одновременно, не выходя при этом из набора сущностей вашей модели, и посмотрите что у Вас получится. Я попробовал - не получилось.>

Так модель то не России. Поэтому и не получилось. Скоро выложу и модель России.

>Может, конечно, я что-то упустил>

Вы упустили текст, где написано, что модель приложима к странам, где почти нет собственного производства. Только добыча энергоресурса.

>и если Вы покажете как это делается, я возьму свои слова обратно.>

Покажу, но последовательно.

Сначала продолжим нашу модель. Еше разок.

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ ВАЛЮТНОГО КУРСА ПО ФОН–ТЮНЕНУ

Предположим, что как и фон–Тюнен, мы имеем изолированную, огороженную страну, которую окружает остальной мир. Все компоненты системы нахосятся в динамическом равновесии и постоянно воспроизводятся. Население воспроизводится на основе простого воспроизводства. Сколько товаров произвели, столько и потребили. Часть из произведенных товаров обменивается с окружаюшим миром. Товары, деньги и люди перемешаются через границы. Проницаемость границ для денег, товаров и людей может регулироваться правительством. Денежное обрашение покрывается мировой валютой.

Если страна не имеет собственных энергоресурсов и технологии или каких нибудь незаменимых природных ресурсов, она обречена на состояние чуть лучшее, чем начало 20 века. В то время цивилизация была еше энергоресурсо–независимой. Сейчас она стала (энерго)ресурсо–зависимой. Основная масса благ производится в использованием невосполняемых или восполняемых энергоносителей. Уровень жизни без использования невосполняемых энергоносителей в настояшее время как раз и соотвествует указанному выше периоду. Поэтому данная ситуация жизни в нишете здесь не рассматривается.

Поэтому вначале проведем моделирование ситуации, сушествуюшей в нефтедобываюших странах. Предположим, что в самом центре страны добывается энергоресурс, например, нефть. Поскольку потребность в энергоресурсе в мире выше, чем его производится, то его цена выше себестоимости. Он обменивается на товары, производимые в окружаюшем мире. Проницаемость границ для денег, товаров и людей полная. Поскольку качество товаров (полезность, деленная на цену), производимых в нашей изолированной стране, ниже, чем качество аналогичных товаров в окружаюшем мире, то чтобы получить качественные товары из за рубежа требуется их обменивать на энергоресурс. Производство собственных товаров рентабельно тогда, когда их себестоимость ниже, чем себестоимость аналогического товара плюс транспортные расходы на перевозку энергоресурса для его производства за рубеж плюс расходы на транспортировку готового товара внутрь страны. Раз так, то такое производство сохраняется только в центральной части страны и постепенно заменяется импортом данного товара на территориях, расположенных ближе к границе.

Предположим теперь, что правительство начинает вводить собственную валюту. Если нет изменения технологии денежного обрашения и ни в нашей стране, ни в мире нет роста производства, а данная валюта не обеспечена золотом и поэтому не обменивается в мире, то выпуск новой денежной массы означает инфляцию для всего мира. Если в мире обрашается 1000 монет, а в нашей стране обрашается 50 монет, то выпуск 50 монет собственной валюты означает, что теперь в стране будет обрашаться 50 монет мировой валюты и 50 монеты национальной валюты. Но это только вначале. Если качество национальной валюты будет плохое (она не обеспечена золотом), то согласно закону ... она будет иметь хождение только для местных расчетов. Ее ценность будет зависеть от того, какую долю местные расчеты, занимают в обшем денежном обрашении в стране. Если мы примем, что они занимают 50%, то инфляция в стране вырастет на 25% и 25% мировой валюты будет вытеснена из страны. Таким образом, вне нашей страны будет обрашаться 962,5 монет вместо 950, обрашавшихся ранее. Итак, выпуск 50 монет национальной валюты приведет к 1,3% инфляции в мире. Каков будет курс национальной валюты? Поскольку рынок местных расчетов составил 50% и там конкурируют местные деньги и мировые деньги, то национальные деньги будут обслуживать 25% обшего оборота в стране. Значит курс будет 1 к 4 (50/12,5). На одну мировую монету будут менять 4 национальные монеты.

Пусть теперь наше правительство выпустит еше 50 монет национальной валюты. Теперь в рынке местных расчетов будет врашаться 100 монет. Но рынок местных расчетов в условиях простого восроизводства составляет те же 25%, следовательно курс упадет вдвое, но мировая инфляция не увеличится.

Пусть теперь наше правительство закроет границы и заставит производителей энергоресурса всю выручку от его продажи обменивать на национальную валюту. Это приведет к сушественному расширению сферы обрашения национальной валюты и вытеснению из страны определенного количества монет мировой валюты. Но все равно определенная часть сферы обрашения для мировй валюты останется. Какова эта часть будет зависеть от интенсивности печатания денег правителством. Если они будут печататься часто, то население предпочтет хранить сбережения в виде мировых монет. Условно возьмем, что 10 мировых монет будет хватать для реализации этой потребности населения. Раз так, то еше 17,5 монет будет вытеснено из страны и вызовет инфляцию в мире. Ее величина будет равна 2,8% по сравнению с периодом после первого выпуска национальных монет. Национальная валюта будет ревальвирована. Курс повысится с 8 до 2,5. Если правительство будет продолжать печатать национальные монеты, то население будет шире привлекать мировые монеты для стабилизации расчетов и это может дать противоположный эффект – в чулки будет отложено 30 мировых монет. Это даст дефляцию в мире в размере 3%. Курс же национальной валюты будет определяться тем каково соотношение между числом напечатанных монет и, например, при выпуске добавочных 100 монет курс национальной валюты упадет до 5. Кроме количества выпушенных монет на курс валюты влияет их оборот. Пока мы считаем, что оборот монет стабилен и новые технологии, повышажшие скорость денежного обрашения не применяются.

2 ЧАСТЬ

Пока мы не рассматривали меры правительства по изменению соотношения цен. Попробуем теперь рассмотреть ситуацию, когда правительство накладывает налог на добычу энергоресурса. Предположим, что этот налог повышает цену энергоресурса вдвое и себестоимость энергоресурса становится равна продажной цене на мироивом рынке. Если раньше при продаже единицы энергоресурса на мировом рынке его производители половину цены могли потратить на мировые товары и затем их ввезти в страну, что в принципе обеспечивало потребности страны в данных товарах, за исключением разве что центральных зон, где товары было выгоднее производить было самим. После введения налога избыток мировых монет, на которые покупали мировые товары производители ресурса, оказывается в руках государства. В принципе государство может само потратить эти деньги на те же цели, но тогда оно вправе само диктовать законы распределения доходов от продажи энергоресурса. Но скорее всего оно решит потратить эти деньги на покупку оборудования для больниц, школ и тд. Пусть вначале половина дохода от продажи энергоресурса тратиться на указанное оборудование. Тогда возникает дефицит товаров народного потребления. Цены на них растут почти в два раза. На самом деле чуть меньше, так как из за перепроизводства товаров в мире цена на них начинает падать, приближаясь к себестоимости. Теперь уже отечественные товары оказываются конкурентноспособными не только в центре страны, но и почти около границ. Поскольку прибыль от продажи отечественных товаров растет, то она начинает вкладываться в увеличение их производства. Это делает товары еше дешевле. Но одновременно возникает конкуренция за энергоресурс между предприятиями внутри страны и в мире. Цена на энергоресурс начинает чуть расти внутри и падать снаружи от границы. Хотя это незначительное падение, так как в мире просто начинают больше делать оборудования для больниц и школ, которые покупает наше государство. Это ведет к снижению доходов от продажи энергоресурса в мировое сообшество. Тем самым запускается новый виток роста отечественного производства. Реальная заработная плата государстве, выраженная через потребление западных товаров, падает, а на самом деле, просто часть благ начинает предоставлять гражданам само государство через систему бесплатной медицинской помоши и бесплатного образования. По сути происходит перераспределение потребления с переходом от потребления мировых товаров на потребление местных услуг (с частичной долей мировой промышленности) в области образования и здравоохранения.

Пока в модели не учтена динамика рабочей силы и человеческого капитала в стране. Не учтена также специфика воспроизводства населения, капитала, рост производительности труда.

Но об этом позднее.

А теперь, чтобы понять роль полезности в финансовом обрашении, глава из готовяшейся книги Деньги

МЕХАНИЗМЫ КРИЗИСОВ КАПИТАЛИЗМА

Летом 1994 года Мексика считалась страной, которая все делает правильно. Она имела сбалансированный бюджет было приватизировано более 1000 государственных предприятий было отменено государственное регулирование экономики она присоединилась к НАФТА и согласилась срезать тарифы и квоты драматически Частный капитал рос как на дрожжах Президент Карлос Салинас считался героем. Его портреты были на обложке каждого журнала посвященного бизнесу. Шесть месяцев спустя Мексика лежала в руинах. К апрелю 1995 году 500000 рабочих потеряли свои места и другие 250000 ожидали что последуют примеру первых. Средняя покупательная способность упала на 30. Президент Салинас снова был на всех обложках деловых журналов, но как изгнанник, обвиненный в некомпетентности и коррупции (Туроу стр 2). Чтобы понять, что произошло, необходимо рассмотреть законы регуляции денежного обрашения.

Капиталистическая экономика развивается не по прямой линии, характеризующей экономический рост, а через постоянные отклонения от восходящей линии, через спады и подъёмы. Другими словами, экономика развивается циклически. Экономический (или деловой) цикл представляет собой периодические спады и подъёмы в экономике, колебания деловой активности. Эти колебания нерегулярны и непредсказуемы, поэтому термин «цикл» - достаточно условный. Выделяют две экстремальные точки цикла: 1) точку пика, соответствующую максимуму деловой активности; 2) точку дна, которая соответствует минимуму деловой активности (максимальному спаду). Шумпетер (1939) предположил, что причиной циклов является неравномерность инновационного процесса во времени. Он систематизировал данные о циклических колебаниях экономики разной длительности: циклов Жюгляра, Кузнеца и Кондратьева. Таким образом, по мнению Шумпетера, кризисы капитализма возникают от неравномерности развития технологии и неравномерности инвестирования. Проблемы денежного обращения усугубляют кризисы.

Деловые циклы присущи капитализму так же, как землетрясения присущи геологии земли. Так, в течение 50 лет от 1945 до 1995 года в США были 10 лет, в течение которых наблюдалось падение национального дохода (1946, 1949, 1954, 1958, 1970, 1974, 1975, 1980, 1991). Капиталистическая рецессия происходит по ряду причин, часто довольно тривиальных. Например, спрос начинает расти или падать в некоторых секторах экономики. Отрицательный рост в 1946 и 1953 годах был обусловлен сокращением военных заказов после Второй мировой войны и после Корейской войны. Рецессия 1958 года последовала за бумом в продаже автомашин, когда в предшествующие рецессии годы люди покупали автомашины, которые они не могли себе позволить во время тридцатых годов (после Великой депрессии) или которые им было не позволено покупать в годы Корейской войны. Но как только платежеспособный спрос был удовлетворён, продажа автомашин драматически сократилась в 1958 году. Рецессия 70-х годов была связана с различными нефтяными и продовольственными шоками (L. C. Thurow, 1996, стр. 211). Рецессия 1982 года была, без сомнения, вызвана правительством в связи с поддержанием им низкого процента на кредит, что вызвало инфляцию. Причины рецессии 1990-1991 годов были связаны с резким падением цен на недвижимость и вызванной этим потерей покупательной способности.

ВИДЫ ЦИКЛОВ

Выделяют различные виды циклов по продолжительности: 1) столетние циклы, длящиеся сто и более лет; 2)«циклы Кондратьева», продолжительность которых составляет 50-70 лет и которые названы в честь выдающегося русского экономиста Н.Д.Кондратьева, разработавшего теорию «длинных волн экономической конъюнктуры» (Кондратьев предположил, что наиболее разрушительные кризисы происходят тогда, когда совпадают точки максимального падения деловой активности «длинноволнового цикла» и классического; примерами могут служить кризис 1873 года, Великая Депрессия 1929-1933 годов, стагфляция (сочетание стагнации и инфляции) 1974-1975 годов); 3) классические циклы (первый классический» кризис, или кризис перепроизводства, произошёл в Англии в 1825 г., а начиная с 1856 г. такие кризисы стали мировыми), которые длятся 10-12 лет и связаны с массовым обновлением основного капитала, т.е. оборудования (в связи с возрастающим значением морального износа основного капитала продолжительность таких циклов в современных условиях сократилась); 4) циклы Китчина продолжительностью 2-3 года. Выделение разных видов экономических циклов основано на продолжительности функционирования различных видов физического капитала в экономике. Так, столетние циклы связаны с появлением научных открытий и изобретений, которые производят настоящий переворот в технологии производства (вспомним, «век пара» сменился «веком электричества», а затем - «веком электроники и автоматики»). В основе длинноволновых циклов Кондратьева лежит продолжительность срока службы промышленных и непромышленных зданий и сооружений (пассивной части физического капитала). Примерно через 10-12 лет происходит физический износ оборудования (активной части физического капитала), что объясняет продолжительность «классических» циклов. В современных условиях первостепенное значение для замены оборудования имеет не физический, а его моральный износ, происходящий в связи с появлением более производительного, более совершенного оборудования, а поскольку принципиально новые технические и технологические решения появляются с периодичностью 4-6 лет, то продолжительность циклов становится меньше. Кроме того, многие экономисты связывают продолжительность циклов с массовым обновлением потребителями товаров длительного пользования (некоторые экономисты даже предлагают причислять их к инвестиционным товарам, закупаемым домохозяйствами), происходящим с периодичностью 2-3 года. В современной экономике продолжительность фаз цикла и амплитуда колебаний могут быть самыми различными. Это зависит, в первую очередь, от причины кризиса, а также от особенностей экономики в разных странах: степени государственного вмешательства, характера регулирования экономики, доли и уровня развития сферы услуг (непроизводственного сектора), условий развития и использования научно-технической революции. Циклические колебания важно отличать от нециклических колебаний. Для экономического цикла характерно то, что изменяются все показатели, и что цикл охватывает все отрасли (или сектора). Нециклические колебания отражаются: в изменении деловой активности лишь в некоторых отраслях, имеющих сезонный характер работ (рост деловой активности, например, в сельском хозяйстве осенью в период сбора урожая и строительстве весной и летом и спад деловой активности в этих отраслях зимой); в изменении лишь некоторых экономических показателей (например, резкий рост объёма розничных продаж перед праздниками и рост деловой активности в соответствующих отраслях).

ПРИЧИНЫ КРИЗИСОВ ПО ДАННЫМ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ

В экономической теории причинами экономических циклов объявлялись самые различные явления: уровень солнечной активности; войны, революции и военные перевороты; президентские выборы; недостаточный уровень потребления; высокие темпы роста населения; оптимизм и пессимизм инвесторов; изменение предложения денег; технические и технологические нововведения; ценовые шоки и другие. По мнению П.Хейне, в действительности все эти причины могут быть сведены к одной. Основной причиной экономических циклов, лежащей на поверхности, выступает несоответствие между совокупным спросом и совокупным предложением, между совокупными расходами и совокупным объёмом производства. Поэтому циклический характер развития экономики может быть объяснён: либо изменением совокупного спроса при неизменной величине совокупного предложения (рост совокупных расходов ведёт к подъёму, их сокращение обусловливает рецессию), либо изменением совокупного предложения при неизменной величине совокупного спроса (сокращение совокупного предложения означает спад в экономике, его рост - подъём).

Сведение П.Хейне всех проблем капиталистической экономики к вопросам совокупного спроса и предложения, безусловно, представляется интересным. Однако, нам кажется, что если мы ищем такой ответ о причинах кризисов, который бы позволил в будущем предотвратить их рядом правительственных мер, то такого единого ответа дать не удастся. В экономике действует огромное число факторов, определенное сочетание которых приводит к кризису, но в случае каждого кризиса они сочетаются по-новому.

Заметим, что неравномерный рост в любой экономике – явление совершенно естественное. Вовсе необязательно в той или иной стране должен быть постоянный рост, скажем, 5% в год. Как мы уже видели, рост возможен только тогда, когда положительный эффект от внедрения новой технологии, нахождения новых ресурсов и накопления капитала превышает неизбежный отрицательный эффект от исчерпания ресурсов, роста населения и обхода конкурентами. Объяснима и рецессия 1958 года в США, связанная с тем, что стране уже не были нужны новые автомобили в таком количестве и надо было либо переориентировать их производителей на что-то другое, либо научиться манипулировать населением, чтобы оно выбрасывало ещё годные старые машины и покупало новые. Но кризисы капитализма иногда сопровождаются заметным спадом производства, необъяснимым с точки зрения простого исчерпания ресурсов или необходимости переориентации какой-то одной отрасли. В этой главе мы обсуждаем не причины самой по себе неравномерности развития, а причины, казалось бы, ничем не спровоцированных спадов в быстро растущих до того экономиках.

На наш взгляд, толчком к небольшому спаду в разных случаях служат разные причины, но важным фактором, усугубляющим последствия этих толчков, является несовершенная система денежного обращения. Так, внезапное резкое падение количества циркулирующих денег вследствие их уничтожения может вызвать обвал товарообмена. Сейчас крупномасштабные кризисы реальной экономики часто возникают в результате действий финансовых спекулянтов. В 1994 году в Мексике, стране со 100 миллионами человек населения и достаточно мошной экономикой - в считанные часы хозяйство было обесценено в 2 раза. Все свершилось на финансовых биржах, где была проведена атака на мексиканскую валюту. Наиболее типичным примером такого типа кризиса (денежного доверия) стала Великая депрессия.

НЕКОТОРЫЕ ПРИЧИНЫ ТОЛЧКОВ, ПРОВОЦИРУЮШИХ ДЕПРЕССИЮ

В экономической науке известно очень много теорий выдающихся экономистов, объясняющих те или иные экономические кризисы. Нам представляется, что почти в каждой из этих теорий есть рациональное зерно, но каждая из них объясняет только часть причин, вызывающих часть возникавших кризисов, но единой причины, наверное, не существует. Важные теории, связанные с исследованием поведения экономических субъектов (в том числе, по чисто психологическим причинам), обусловивших некоторые кризисы, присутствуют в работах Маркса, Джевонса, Парето, Пигу, Йора, Кейнса. Комбинируя элементы их теорий, объясним наше понимание возможного развития событий, влекущее к спаду производства. им причинам)овившших м идёт речь. йствующих наяется несоверше

В самом деле, если предположить, что цены изменяются не очень быстро, то маленькие инвестиционные шажки предпринимателей изменяют предложения и спрос достаточно медленно, поэтому результаты их действий оказываются не столь далеки от прекрасных инвестиционных планов. Поэтому, согласно классической концепции, при рынке достигается максимальное благосостояние. Однако, это не так, потому что ситуация, цены и проч. всё время меняются. Предприниматели, принимающие решение об инвестировании, не знают о предстоящем изменении цен в результате действий других участников рынка, включая других предпринимателей.
Дело в том, что за время, прошедшее с момента принятия решения об инвестировании проекта предпринимателем до выпуска продукции, цены на рынке изменяются из-за колебания предложения и спроса, вызванного рядом факторов, в том числе инвестированием конкурентов-предпринимателей. Отсутствие точной информации о конкурентах, по мнению Пигу, заставляет экономического субъекта действовать наудачу, поддаваться настроению. По словам Джевонса, в такого рода делах бизнесмены весьма похожи на стадо овец, идущих одна за другой, совершенно не задумываясь о том, почему они это делают (по Автономову, гл.3). Особенно страдают предприниматели, одновременно принявшие два аналогичных инвестиционных решения по производству одного и того же товара, потому что по действующим ценам его производство должно дать высокую прибыль. По мере реализации своих проектов они сбивают друг другу цены на произведённую продукцию и увеличивают цены на необходимое сырьё. В результате их прибыли оказываются существенно ниже ожидаемых, они не возвращают взятые кредиты, наступает кризис банковской системы (см. ниже), усугубляющий кризис.

Приведём два примера описанных ситуаций: один – умозрительный, другой – ещё одно объяснение предпосылки к Великой Депрессии. Начнём с первого. Известно, что Россия сильно отстаёт от Европы в инфраструктуре междугородного сообщения скоростными поездами. Представим, что МПС поняло, наконец, как сделать скоростные поезда безопасными и дешёвыми, несмотря на снежный климат и перепады температур, портящие пути. Оно реализует масштабный инвестиционный проект по созданию скоростных линий между крупнейшими городами, и исходя из реальных потребностей в пассажироперевозках, потирает руки в ожидании высокой прибыли.

А в это же время министерство авиации поняло, как обойти проблемы дороговизны авиационного транспорта из-за больших расходов горючего. Создана новая модель безопасного дирижабля, который развивает скорость до 200-300 км/ч, потребляет меньше горючего, чем самолёт, и не требует специального аэропорта, очень удалённого от города (в силу своей бесшумности и вертикального взлёта и посадки). Оно реализует свой инвестиционный проект и создаёт транспортную инфраструктуру - заменитель скоростной железнодорожной сети МПС. В результате либо одни и другие загружены на 50% и терпят огромные убытки из-за низкой загрузки, либо вынуждены снижать цены до себестоимости текущих перевозок, без учёта инвестиционной составляющей, и всё равно загружены на 75%. Таким образом, одно и другое ведомства терпят убытки. Но при этом не происходит физического спада производства (хотя в денежном выражении могло оказаться и так).

Иная ситуация была накануне Великой Депрессии. Резкий рост инвестиционной активности накануне Великой Депрессии был направлен именно в те сферы, которые обещали наибольшую прибыль в действующих ценах. Кредиты брались в банках, исходя из планируемых прибылей. И вот в какой-то момент предложение по ряду товаров повысилось настолько, что цены стали падать. Но это не было причиной кризиса, а только фактором, который бы в нормальных условиях вызвал приостановку дальнейшего роста, но не половинный обвал промышленного производства. А собственно толчком послужило в каком-то смысле «перепроизводство», но не во всей экономике, а в двух-трёх ключевых отраслях: строительстве, сельскохозяйственном производстве. Ну невозможно съесть больше, чем две буханки в день - можно экспортировать зерно или скормить его скоту, но в условиях, когда экспорт сельскохозяйственной продукции ещё не налажен, избыточное зерно действительно некуда девать и цена на него падает неимоверно.

ВЕЛИКАЯ ДЕПРЕССИЯ

Великий крах фондового рынка в США в 1929, бесспорно, является поворотным событием в истории мировой экономики. Это был сильнейший удар под дых свободного рынка, от которого он не оправился до конца и по сегодняшний день. Именно после него инфляционное стимулирование спроса перестало восприниматься как ересь. Именно после него государство получило карт бланш в регулировании инвестиций, сбережений и производства. Именно после него макроэкономика приобрела ореол научности.

Что же произошло в 1929 году? Реконструкция событий 1929 года позволяет выстроить следующую цепь событий. Последовательность событий во время кризиса 1929 года очень интересна. По мнению Николая Чувахина (mo.economics) основным толчком послужило только перепроизводство в аграрной сфере. В то время в США четверть трудоспособного населения была занята в сельском хозяйстве. Банки официально делились на городские и сельские. Первые кредитовали в основном промышленные компании, вторые - в основном фермеров. Соответственно строились и отношения межбанковского кредита - сельские банки занимали у городских банков весной, а городские у сельских - осенью. 1928 год был очень удачным для фермерских хозяйств. Сельское хозяйство заработало очень приличные прибыли и нацелилось на повторение успеха в 1929 году. Соответственно, фермеры взяли большие кредиты в сельских банках и засеяли всю землю, которую только могли. В результате урожай 1929 года оказался на 20% выше обычного. Однако все склады были и так забиты прошлогодним урожаем, рынок не мог принять такого избытка, и цены на зерно упали в 5 раз, вызвав разорение фермеров, невозврат ими кредитов сельским банкам, разорение сельских банков и цепную реакцию биржевого краха и разорения остальных банков.

Тем не менее, реальные события выглядели куда сложнее и запутаннее, чем в этом объяснении. В книге (ссылка) последовательно день за днем описываются события на биржах в 1929 году. В течение нескольких лет инвестиционного бума, предшествовавших Великой депрессии, деньги вкладывались в самые разные отрасли промышленности (не только в сельское хозяйство), покупались акции, по которым ошибочно ожидалась высокая прибыль; на покупку акций в банках брались большие займы. Особенно активно велась торговля недвижимостью, представления людей о её полезности обусловили резкий рост цен на недвижимость. В книге указывается, что первый звонок о том, что ситуация на рынке акций недвижимости ненормальна, прозвенел в марте 1929 года, когда несколько недель падала цена акций. Однако, правительство отказывалось увеличить ставку на процент. Тогда, в марте, экономика вышла из кризиса сама. Падение курса акций было значительным, но рынок выстоял. Возможно, в это время все начали догадываться, что финансовый бум построен на спекуляциях, на завышенных ожиданиях прибыльности, но никто не хотел остановиться, потому что надеялся, купив дорогие акции и недвижимость, чуть позже продать их ещё дороже. Курсы акций начали снова расти. Стоимость земли во Флориде росла особенно быстро. Продавались даже такие бумаги как право на покупку земли. Промышленность переживала бум, и все товары активно покупались. Крах наступил 29 октября - началось обвальное падение акций прежде всего на Нью-Йоркской бирже. Падение цен на акции продолжалось целую неделю. И только 5 ноября падение распространилось и на рынок товаров, особенно сезонного производства. Произошёл обвал цен на пшеницу - в этот день цены на пшеницу упали почти до нуля. Резко упали также цены на хлопок. Цены упали с 1929 года по 1932 год на 23% и ещё на 4% в 1933 году во время Великой депрессии. До ноября 1929 года падение цен на рынке товаров было, но не очень сильное. Следовательно, крах начался не с перепроизведённой пшеницы, а с завышенных представлений о полезности торгуемым капиталом, со вздутых цен на недвижимость и акции.

Для иллюстрации дестабилизирующего влияния торговли капиталом посмотрим на историю Великой Депрессии, пользуясь следующим мысленным экспериментом. Представим следующий рост товарооборота: некто Иванов стал покупать у Петрова за 10 рублей старые ботинки, а на следующий день Петров покупает их у Иванова обратно, затем снова Иванов покупает те же ботинки у Петрова – и так каждый день. Это значит, что один червонец постоянно участвует в обороте ботинок и никак не участвует в обороте остальных товаров. Посмотрим, как торговля ботинками скажется на уровне цен. Если не эмитировать дополнительных денег, то цены упадут, поскольку эти 10 рублей будут изъяты из обычного товарооборота и снят спрос на разных рынках. Если допечатать 5 рублей, чтобы обеспечить торговлю, то цены по-прежнему упадут, потому что невозмещённых 5 рублей по-прежнему будут изъяты из товарообращения, но упадут меньше, чем при изъятии 10 рублей. Если допечатать 10 рублей, то цены не изменятся, а если 15 - то вырастут. А теперь представим, что каждый новый день Иванов покупает ботинки на рубль дороже, чем продал накануне, и такие торги идут по всей стране. Для покупки ботинок все берут в банке кредит под залог дополнительных пар старых ботинок. Банки с удовольствием выдают нам кредиты под залог наших старых ботинок, потому что рыночная цена старых ботинок, в результате нашей торговли, постоянно растёт и оставляемые ивановыми и петровыми залоги вполне соответствуют сумме взятого кредита.

Есть одна дополнительная тонкость. На осень, на начало ноября, у Петрова намечена большая дополнительная трата. Он хозяин элеватора и планирует закупить большое количество зерна. Это сезонная трата, которая всегда приходится на начало ноября. До начала ноября все скопившиеся деньги Петрову будут даже не нужны. Что же получается? В результате равномерной в году торговли хлебом у Петрова за год накопилось 700 рублей. Зачем хранить эти 700 рублей до ноября, если можно «спекульнуть» ботинками, а потом продать их накануне зерновых торгов дороже? И вот в сентябре, когда "рыночная стоимость" пары старых ботинок доходит до 1000 рублей, Петров закладывает в банк дополнительно завалявшуюся у него пару ботинок, берёт кредит на 300 рублей и покупает у Иванова на все 700+300=1000 рублей пару ботинок с расчётом продать их в конце октября, накануне торгов на пшеницу. Но проблема в том, что не один Петров такой умный. Все владельцы элеваторов тоже накупили себе старых ботинок. И 29 октября, как раз накануне пшеничных торгов, все хозяева элеваторов пришли продавать свои ботинки. Ботинки моментально падают в цене до прежних 10 рублей. У Иванова в это время есть 1000 рублей, они лежат в том же банке. Петрову бы кредит в банке взять из этой тысячи, но ведь он разорился - кто такому кредит даст? И вот 5 ноября оказывается, что у владельцев элеваторов нет достаточных денег на покупку высокого урожая. Цены падают в 5 раз (что усугублено, но не вызвано необычайно высоким урожаем), фермеры разоряются - и пошло-поехало.

Если бы поток товарообмена в реальном секторе экономики, торгующем новопроизведённым товарами, был равномерным, то этот контур товарооборота мог бы благополучно функционировать со своей денежной массой. На небольшие равномерные закупки ещё можно было бы мобилизовать деньги даже при их частичном исчезновении. Но поток товарооборота в реальном секторе тоже неравномерный. В ноябре происходит передача огромных партий пшеницы из рук фермеров в руки хлебозаготовителей. Следовательно, в ноябре всем хлебозаготовителям нужна большая сумма, а до этого большая сумма в реальном контуре не нужна, она постепенно накапливается в руках хлебозаготовителей, но не используется ими в течение года и поэтому «проворачивается», где только можно. Почему обвал акций начался за неделю до пшеничных торгов? Возможно, все деньги, которые надо было отложить на закупку пшеницы, пошли в спекулятивный контур перетока прав собственности. А в конце октября – начале ноября надо было эти деньги одним махом перевести из спекулятивного контура в реальный. Вот все хлебозаготовители и бросились продавать свои ценные бумаги накануне ноябрьских торгов на пшеницу. Кстати, весьма возможно, что массовая выдача кредитов фермерам в тогдашних США приходилась именно на март - время "первого звонка" к Великой Депрессии.

Поскольку ни Петров, ни фермеры не могут вернуть кредит в банк, Иванов бросается в банк за "своей" тысячей - и тоже ничего не получает, потому что в банке нет столько наличности, а банковские резервы (оставленный Петровым залог старых ботинок) не стоят и ломаного гроша. Так разорилось совсем немного, несколько банков, но все поняли, что деньги лучше не тратить, а сохранить. Факт увеличения бережливости и замедления скорости оборота доказывается тем, что, согласно Хейне, денежная масса к 1933 году сократилась только на 25%, а производство упало на 45%, то есть, согласно уравнению обмена (см. главу «Деньги»), либо скорость оборота понизилась (из-за банковских проблем), либо часть денег была выведена из оборота и осела в «чулках». (Следует отметить, что производство упало на 45%, но торговля упала намного больше за счёт исчезновения рынка ценных бумаг.) Итак, спрос падает, дальше идёт цепная реакция. В этой модели важно, что банки разоряются не все сразу, а постепенно. Раз цена на акции падала, люди были бы готовы использовать деньги не на акции, а на товары. Пошли в банки, а там все деньги отданы на кредиты под покупку акций. Началось банкротство банков, которые не могли вернуть деньги вкладчикам. Деньги (информация) исчезли. Стало не хватать денег для кредитов промышленности, чему способствовал обвал доверия. Только потом последовала цепная реакция банкротств банков. Пик был в 1933 году.

Итак, никакого перепроизводства не было, а было исчезновение тех денег, которые были выпущены под залог и через кредит. В результате денег стало не хватать для обеспечения товарообмена, а внешне всё выглядело как перепроизводство. Цены-то падали из-за нехватки денег, а не из-за того, что никому не были нужны произведённые товары. Вероятно, важную роль в развитии кризиса сыграл фактор сезонности. Для обслуживания торговых операций по продаже зерна в ноябре требовалось пиковое возрастание денежного потока на этом участке товарооборота, но у покупателей зерна нужных денег не оказалось, так как они были вложены в акции («ценные» бумаги). Накануне торгов покупатели зерна практически одновременно кинулись продавать свои акции, что и спровоцировало резкое падение их цены. Если бы не крах на бирже, то зерно, видимо, было бы раскуплено у фермеров по нормальной цене: непосредственно перед кризисом давались кредиты под закупку зерна по цене 10% от стоимости с последующим возмещением после покупки. Следовательно, можно полагать, что рынок периода Великой Депрессии обвалился именно в преддверии больших трат покупателей зерна из-за фактора сезонности, который не позволил самортизировать ситуацию, а первыми пострадавшими оказались покупатели зерна, хранившие свои деньги в «ценных» бумагах.

Казалось бы, в условиях резкого уменьшения количества циркулирующих денег цены должны были бы постепенно уменьшиться, приспособиться к новой ситуации. Но не тут-то было! Цены падали, но неадекватно падению денежной массы. Большую роль в этом сыграли профсоюзы, протестовавшие против всяких попыток снижения зарплаты. Предприниматели разорялись или просто увольняли рабочих, но снизить зарплаты (в денежном выражении, а не в реальном) не удавалось.

Великая депрессия 1929 года обнаружила 2 уровня. Одна из причин кризисов - в постоянном росте цены рабочей силы, которая в неинфляционной экономике ведёт к чрезмерному перераспределению доходов предпринимателей в пользу рабочей силы и лишает предпринимателей возможности для манёвра прибылью. Эту проблему удалось решить только при участии государства после Второй Мировой войны путём введения инфляции. Одной из главных причин кризиса 1929 года было то, что доллар был привязан к золоту. Государство просто не могло удовлетворить спрос на деньги, обслуживающие закреплённую полезностью. Американская экономика выросла настолько, что было невозможно покрыть потребности товарооборота деньгами, обеспеченными золотым запасом, и когда количество кредитных денег, дополнительно выпущенных частными банками, резко сократилось, покрыть товарооборот оставшимся количеством денег стало невозможно. По сути, накануне кризиса американская экономика перешла те рамки, которые можно было обеспечивать денежной массой, привязанной к золоту. Это было время экономического бума. В 1929 году США произвели автомашин 5.4 млн. Сравнимо с сегодняшними цифрами. И когда, из-за банковского кризиса, исчезли кредитные деньги, оставшимися деньгами невозможно было обеспечить товарообмен новопроизведёнными товарами.

Во время "Великой Депрессии" в США рушилось всё, кроме курса доллара - доллар стоял как стена, так как он был привязан к золоту. Но его не давали под залог, надеясь на падение цен. Окончательно выйти из кризиса удалось, только изменив монетарную политику и пойдя на инфляцию. По существу, таково было решение, предложенное Кейнсом, которому в 1933 г. удалось пробиться на приём к президенту Рузвельту. Именно Кейнс предложил печатать деньги и давать их реальным потребителям, чтобы они проедали хлеб и запускали реальный сектор. Но Рузвельт поначалу не понял предложений Кейнса. Вместо этого Ф.Д.Рузвельт просто поставил в капиталистической экономике временные феодальные подпорки, включая ограничения на производство, навязываемые предпринимателям с тем, чтобы не допустить дальнейшего снижения цен. Это сочеталось с планированием и организацией общественных работ. Эти подпорки смягчили страдания населения, и страна выжила, несмотря на двукратное падение производства. Но окончательно выбраться из кризиса США смогли только с началом Второй Мировой войны, когда, в отсутствие другого выхода, правительство пошло на массированную эмиссию для покрытия кредитных расходов. И в экономике начался новый бум.

ПРИЧИНЫ И МЕХАНИЗМЫ ДЕНЕЖНЫХ КРИЗИСОВ

По нашему мнению, очень часто причины кризисов капитализма связаны с несоответствием роста продукта труда в виде их «закреплённой полезности» (т.е. такой полезности данного вида товаров, которая будет признана и через несколько лет) и опережающим ростом субъективных представлений об их полезности. Всё это приводит к неоправданному завышению цены и дисбалансу в функционировании денежного механизма. В этом случае в экономике начинается накопление массы лишних денег инвестируемых в искусственно раздутую полезность. По сути, кризис это неправильное прогнозирование появления будущего добавочного продукта и перевыпуск кредитных денег. Если дутая полезность лопается, то деньги быстро выплескиваются на рынок в других секторах экономики, разрушая банковскую систему. Поскольку банки в Америке сами эмитируют деньги, то начинается колебательный процесс (в этом плане евро должно быть устойчивее). Банковские и другие финансовые пирамиды в одночасье исчезают вместе с кредитными деньгами, обслуживающими не только раздутую полезность прежде модных товаров, но и более постоянную полезность традиционных товаров. Исчезают не только лишние деньги, но и нужные. Остается избыток товаров. Согласно Рикардо, если есть "перепроизводство", то просто должны были бы упасть цены на товары, в том числе и на рабочую силу. Но этому мешают профсоюзы и вообще социальная ментальность. Она не позволяет уменьшить цену рабсилы. Вместо уменьшения зарплаты идёт разорение фирм и массовые увольнения.

Но этому мешают профсоюзы и вообще социальная ментальность. Она не позволяет уменьшить цену рабсилы в денежном выражении, даже если в реальном исчислении (из-за возможного снижения цен) она не падает. Вместо уменьшения зарплаты идёт разорение фирм и массовые увольнения. На локальном уровне этот процесс вполне возможен даже и без краха банковской системы: ожидаемый добавочный продукт, получаемый предпринимателем, фактически заранее распределён, в том числе, и в виде зарплаты работникам, а потом оказывается, что доходы фирмы уменьшаются, в этих условиях можно или снизить зарплату, или уволить работника, но второе легче. Другими словами, получаемый добавочный продукт оказывается меньше, чем прогнозировалось при инвестировании средств в новую технологию. При этом, из-за необходимости вернуть кредиты и невозможности снизить цену рабочей силы, вместо корректировки распределения доходов в соответствии с новыми возможными ценами идут массовые увольнения и разорения.

Без присмотра государства конкурентная экономика периодически входит в кризис избыточной эмиссии денег под «дутую» полезность товаров, который по сути является кризисом недопроизводства товаров по параметру стабильной полезности и перепроизводства товаров по параметру временно раздутых представлений о полезности из-за безудержного роста выпуска денег под виртуальную полезность. Оказалось, что капитализм имеет мало саморегулирующих механизмов. Во время промышленного или иного бума начинается резкое повышение производительности труда. Добавочный продукт растёт. Этот рост сопровождается инвестированием, а значит и кредитованием. Следовательно, банки получают процент по кредитам, а следовательно, интенсивно делают новые деньги для обслуживания прибавочного продукта. На каком-то этапе рост психологической оценки полезности начинает опережать рост добавочного продукта в реально закрепляемой в обществе оценки полезности. Под избыток полезности делаются новые и новые деньги. И вот общество обнаруживает, что на самом деле прежние представления о полезности преувеличены. Происходит быстрое падение представлений о полезности товаров, сопровождающееся падением стоимости всех акций и банкротством банков. И тогда оказывается, что денег уже не слишком много, а наоборот, недостаточно. Цены падают, и всё это выглядит как кризис перепроизводства. На самом деле никакого перепроизводства нет - есть исчезновение кредитных денег, влекущее обвал денежной массы. В этом случае, несмотря на огромную потребность в товаре и возможности его производства, покупки становятся невозможными и возникает симуляция перепроизводства, поскольку денег стало меньше, чем нужно для экономики, и они дорожают.

Итак, кризис возникает от дисбаланса временной, «мнимой» полезности и «закрепляемой» (в представлении населения) полезности. Во многих случаях оказывается, что мнимая полезность, которая способна подорвать рынки, накачивается, в основном, не по новопроизведенным товарам, а на перепродажах. Если физические объёмы новопроизведённых потоков определяются объёмом производства (если хотите, ВВП), то физические объёмы перетока прав собственности на капитальные блага определяются желанием населения продавать и покупать перепродаваемые товары. Вторая составляющая абсолютно нестабильна. Например, мы можем торговать старой мебелью, занимая половину денежной массы, а потом прекратить перепродажи старой собственности и выбросить все деньги на рынок обычных товаров потока, вызвав инфляцию. И наоборот, увеличивая интенсивность перетока прав собственности на старые товары, но оставив прежнюю денежную массу, можно вызвать дефляцию. Если нет накачки денег в мнимую полезность, то возникает дефляция. Если есть, то инфляция просто отодвигается во времени.

Что будет, если уменьшить прирост добавочного подукта. Краткосросчно ничего не будет, будет меньше расти зарплата и прибыль. Но предположим, что будет рост добавочного продукта, но будуший прирост добавочного продукта переоценивается и печатается больше денег, чем нужно, и кроме того есть буфер, захвтываюший лишние деньги, в виде искусственного повушения полезности-качества.

С другой стороны, полезность товара уничтожается неравномерно и объективно, а субъектвно (например, для одного машина трехлетней давности полезности уже не представлайет, а для другого она аиболее полезна, мода, средства масовой информации), то оценить соответстцие количества денег энергоемкости (количества полезной энергии) нельзя. Таая ситуация создает возможность для дисбаланса, когда реклама сверполезности (не имеюшей реальной себестоиости) приводит к накачке денег в экономику, а экономика не реагирует инфляцией как обычно. Огромное влияние на накачку виртуальной полезности оказывает государственное стимулирование создания технологии и прибавочного продукта. Печатают деньги под будущий ост прибавочного продукта. Они накапливаются в безосновательном росте качества (предел полезности отодвигается) - кризис. Если в данный момент темп прироста прибавочного продукта замедляются, то возникает возможность для кризиса. Грубо говоря, если вдруг казывается, что всех надули, полезность данног товара исчезает, а деньги, покрываюшие его оборот, остаются, возникает громкий кризис. Так было с сперполезностью недвижимости в США в 1929 году, когда все рухнуло из-за того, что недвижимость вдруг никому окзалась не нужна.

Проиллюстрировать нашу мысль можно с помощью мысленного эксперимент. Например, если проходит слух, что товар А очень полезен, то на него резко растет спрос. Он становится дефицитным. Цена растет. Другие товары нельзя снизить в цене так как тогда упадет зарплата, а это противоречит закону роста зарплаты. Следовательно начнаются банковские операции и выпуск кредитных денег, что увеличивает наличность, если деньги не привязаны к золотому стандарту. Вознкает масса денег, обслуживающая оборот товара А. Вдруг оказывается, что слухи были ложными и цена на товар А мгновенно падат. Деньги теряют силу. Они поступают на рынок и ведут к инфляции к росту цен на другие товары. Запускается инфляционная спираль. Трбуется рост зарплаты и т.д. Выход из спирали труден и медленен. Если же деньги привязаны к золоту, то ликвидация кредитных днег ведет к тому, что доверие к ним теряется и остается только золотообеспеченные деньги, а их не хватает. Цены падают, что соответвует вроде бы как перепроизводству. Выход медленен и требует выпуска новых денег, просто их печатания ит запуска через населние.

ПРИМЕР С МУМИЕ

Другой пример. Для иллюстрации вышесказанного возьмем такую ситуацию. Предположим, что ученые обнаружили, что мумие резко продлевает человеческую жизнь. Все начинают покупать муие. Спрос на другие товары относительно мумие падает, следовательно, цена их должна падать. Но этот процесс очень труден. Начнаются забастовки... Банки начинают выдавать кредиты под производтво мумие. Но оно ограничено. Те, кто взял кредит, просто начинют мумие перепродавать - по все более и более высокой цене. Кредитная эмиссия растет, а цены на другие товары не падают, так ка все новые деньги уходят на обслуживание оборота мумие. Почувствовав подвох, профсоюзы добиваюся повышения зарплат - вот вам и ет инфляции. Формально. Но вот обнаруживается что ученые допустили ошибку. Теперь вдруг оказывается, что мумие никому не нужно. се начинают продавать акции компаний, добываюших мумие. Для поддержания акций берутся новые кредиты. Народ бежит в банки и треует вернуть их деньги. Банки лопаются и кредитные деньги исчезают. Но наличные деньги стоят как стена из за их золотого обеспеченая и из за позиции профсожзов борюшихся за сохранение уровня зарплаты. Полезность упала - лопнула, возник кризис полезности. з-за все большего банкротства банков начинает не хватать денег. Кредиты заморожены, наличка стабильна. Товары в избытке. Кажется, то их перепроизводтво. Наступает депрессия, так как нет инвестиций.

Вспомните экономичский кризис после 1492 года, когда ожидание потока золотых монет из Америки после ее открытия Колимбом привело к резкому падению цен на деньги и росту цен товаров. Интересно, что падение стоимости золота на европейском рынке в конце 15 века началось до нчала его ввоза из Америки. Первыми Европы достигли слухи о золоте. Это как раз и означает, что несмотря на хождение золота, очень мноо было денег в безденежной, кредитной форме. Ведь тогда уже были банки, по крайней мере в Венеции и Амстердаме и они рабтали с залоговыми векселями. Об этом можно прочитать у Броделя и у Латыниной. Итак, представим, что имеется работаюшая банковская систма. Часть золота держится в чулках, резервах. Вдруг приходит сообшение, что придет много золота. Что будет делать обыватль. Он немедленно поймет, что когда много золота и мало товаров, то цена на золото будет меньше и за те же деньги можно будет купить меьше товаров. Он немедленно достает деньги из чулка и идет покупать товар. Все долговые расписки немедленно требуют обмеять на золото, то есть все золотые резервы из банков изымаются и все выбрасывается на рынок. Еше до прихода золота. Типичная банковская аника. Если бы американское золото задержалось, то система бы среагировала в сторону стабилизации. Избыток золота на рнке привел бы его в хранилиша за более дешевую плату за кредит, началось бы инвестирование и ускорение. Но пришло золото и цена на деньг действительно упала. Более того, поскольку деньги шли в Европу, а она торговала с другими странами, то поток товаровпошел в Европу в обмен на золото, другой то валюты просто не было. Поэтому ресурсы начали концентрироваться в Европе и это стало началом опережаюшего развития Европы. До этого Китай был более развит. После 1492 года, когда золото и серебро из Америки хлынло в Европу и весь мир. Тогда была дикая инфляция.

МНИМАЯ ПОЛЕЗНОСТЬ В РАМКАХ СТАРОЙ ПЛАНОВОЙ ЭКОНОМИКИ

А что будет в рамках так называемой плановой экономики? Бум на мумие не ведет к росту цен на нее. Мумие начинают продавать из под прилавка. Как правило взятки не используются, а блат оплачивается услугами. В результгате самые лучшие учителя и медики обслуживают тех, кто распределяет мумие. Другими словами, зарплата остальных членов обшества уменьшается, поскольку на те же деньги они теперь могут обменятъ услуги худшего качества. Кроме того доступность к бесплатным услугам становится меньше из за роста внеочередных клиентов. То есть социализм реагирует на повышение предельной полезности дефляцией, но никому не видимой.

От КПСС в ЦК поступают сигналы, что мумие пользуется спросом. ЦК принимает решение об увеличении выпуска мумие. Однако ресурсов нет. Они по плану пятилетки расписаны на 5 лет вперед. В ЦК вызываются директора ведуших предприятий и уговаривают их увеличить выпуск мумие. Директора неохотно соглашаются в обмен на звание Героя соцтруда и квартиру для племянника, если им это удастся. Если им это удается, то спрос на мумие частично удовлятворяется. Директора получают свои звания и квартиры. Если нет, то валютные средства выделяются на закупку мумие. Следовательно, набор импортных товаров сокрашается и становится менее доступным. Возникает дефляция. Но вот оказывается, что ценность мумие завышена. Товар никто не берет. Он уценивается. Производство сокрашают и заменяют чем то другим. Возникают резервы для плана, но они остаются в руках директоров. Итак, кризис дефляции/инфляции не возникает. Он имеет форму дефицита.

БУДЕТ ЛИ НОВЫЙ КРИЗИС?

В настоящее время стало ясно, что количество циркулирующих денег, прежде всего, долларов, превышает потребности мировой экономики. Причиной их избыточного количества являются огромные инвестиции, сделанные в разработку информационных технологий. Между тем затраты на разработку не окупились в ожидаемом росте производительности труда, а манипулировать гражданами, чтобы они все покупали ненужные им мобильные видеотелефоны, становится достаточно сложно: многие склонны подолгу обходиться прежними мобильниками. Наиболее масштабное перепроизводство имеет место в секторе высоких технологий: средний пользователь персонального компьютера загружает память его жёсткого диска на 6 - 8 процентов, а линии оптоволоконной связи, проложенные в США в 90-е годы, используются лишь на 3 процента. Избыток денежной массы покрывается за счёт вздутия цен на недвижимость, например, резко выросли цены типичных для США фанерных домов в некоторых районах Нью-Йорка. Цены на недвижимость и многие товары американского экспорта зависят от психологических факторов, победоносные войны помогают удерживать вздутую полезность и раздувать её ещё больше. Пока обвала не произошло, но по всем признакам, нельзя исключать, что состоится, по меньшей мере, кризис представлений о полезности сверхсовременных товаров (электроники и новейшего программного обеспечения), являющихся специальностью наиболее развитых стран. Это может привести к резкому падению цен на эту продукцию и к падению показателей ВВП и экспорта этих стран в долларовом исчислении (но не в натуральном). Уже на следующем этапе не исключено и разорение компаний, выпускающих электронику и т.п., с резким увеличением безработицы. Хотя всё зависит от того, сумеют ли они по-новому распределить свои доходы. Нельзя забывать, что по мере устаревания товаров второго типа и их превращения в товары первого типа, производство их переносится в развивающиеся страны с более дешёвой рабочей силой. Если в развитых странах не будут совершены новые технологические прорывы, то им придётся либо примириться с массовой безработицей прежде высокооплачиваемых категорий населения, либо навязать им снижение цены их рабочей силы, чтобы производство устаревающих товаров не становилось столь невыгодным в развитых странах; во втором случае им удастся избежать спада производства в натуральных показателях. Европе удалось существенно повысить свою конкурентоспособность за счёт снижения реальных зарплат при введении евро. Падение относительных цен на товары, являющиеся специальностью развитых стран, может несколько перераспределить богатство в пользу остальных. Тем не менее, вряд ли это приведёт к обвалу из-за уничтожения денежной массы, сходному с ситуацией Великой Депрессии, потому что теперь никто не будет держаться за золотое обеспечение; исчезновение кредитных денег, выпускаемых банками, будет компенсировано за счёт эмиссии центральных банков. Запад прекрасно осознаёт ошибки времён золотого обеспечения и не собирается их повторять. В настоящее время на Западе есть механизм буферирования избыточной виртуальной полезности, через ставку процента на кредит, через страхование сбережений...

* * *

Подведем итоги. Капитализм развивается циклически. Причина в неравномерном росте производительности труда из-за невозможности прогнозировать эффективность инвестиций в развитие технологии. В случае, если инвестиции не окупаются ростом производительности труда в реально закрепляемой полезности, а манипуляции представлениями о полезности перестают давать эффект, денег оказывается слишком много, но распределены в экономике они неадекватно новой ситуации. Из-за кризиса невозврата кредитов деньги испаряются и начинается «кризис перепроизводства». Мгновенное уничтожение полезности/качества - причина кризисов. Люди теряют доверие к банкам. Поэтому выпуск кредитных денег сдерживается. Если деньги обеспечиваются золотом, то возникают признаки перепроизводства, поскольку золота мало, а кредитные деньги не могут быть сделаны из-за стабильности золотого обеспечения денежной единицы. Уйдя от золотого содержания валют, современный капитализм перевел системные кризисы в локальные. Повторение кризиса масштаба Великой Депрессии из-за повторения тех же ошибок сдерживания денежной массы маловероятно. Хотя и возможно, но Золотой миллиард переведет потери на Третий мир.

---

От	Gera
К	miron (26.11.2005 16:10:27)
Дата	27.11.2005 09:00:30

Вы ещё не предъявили ничего такого,

---

что бы позволило рассматривать ваше заявление о массе ошибок в моей статье как неголословное.

---

От	Miguel
К	Gera (27.11.2005 09:00:30)
Дата	27.11.2005 15:41:33

Не принимайте близко к сердцу. (-)

---

---

От	miron
К	Gera (27.11.2005 09:00:30)
Дата	27.11.2005 15:25:02

Предъявляю...

---

ПРОДОЛЖЕНИЕ

ИЗЪЯТИЕ РЕНТЫ НА ЗЕМЛЮ

Пока мы не рассматривали меры правительства по изменению соотношения цен. Попробуем теперь рассмотреть ситуацию, когда правительство накладывает налог на добычу энергоресурса. Предположим, что этот налог повышает цену энергоресурса вдвое и себестоимость энергоресурса становится равна продажной цене на мироивом рынке. Если раньше при продаже единицы энергоресурса на мировом рынке его производители половину цены могли потратить на мировые товары и затем их ввезти в страну, что в принципе обеспечивало потребности страны в данных товарах, за исключением разве что центральных зон, где товары было выгоднее производить было самим. После введения налога избыток мировых монет, на которые покупали мировые товары производители ресурса, оказывается в руках государства. В принципе государство может само потратить эти деньги на те же цели, но тогда оно вправе само диктовать законы распределения доходов от продажи энергоресурса. Но скорее всего оно решит потратить эти деньги на покупку оборудования для больниц, школ и тд. Пусть вначале половина дохода от продажи энергоресурса тратиться на указанное оборудование. Тогда возникает дефицит товаров народного потребления. Цены на них растут почти в два раза. На самом деле чуть меньше, так как из за перепроизводства товаров в мире цена на них начинает падать, приближаясь к себестоимости. Теперь уже отечественные товары оказываются конкурентноспособными не только в центре страны, но и почти около границ. Поскольку прибыль от продажи отечественных товаров растет, то она начинает вкладываться в увеличение их производства. Это делает товары еше дешевле. Но одновременно возникает конкуренция за энергоресурс между предприятиями внутри страны и в мире. Цена на энергоресурс начинает чуть расти внутри и падать снаружи от границы. Хотя это незначительное падение, так как в мире просто начинают больше делать оборудования для больниц и школ, которые покупает наше государство. Это ведет к снижению доходов от продажи энергоресурса в мировое сообшество. Тем самым запускается новый виток роста отечественного производства. Реальная заработная плата государстве, выраженная через потребление западных товаров, падает, а на самом деле, просто часть благ начинает предоставлять гражданам само государство через систему бесплатной медицинской помоши и бесплатного образования. По сути происходит перераспределение потребления с переходом от потребления мировых товаров на потребление местных услуг (с частичной долей мировой промышленности) в области образования и здравоохранения.

Пока в модели не учтена динамика рабочей силы и человеческого капитала в стране. Не учтена также специфика воспроизводства населения, капитала, рост производительности труда.

МАЛОЭМИССИОННЫЙ СОЦИАЛИЗМ

Рассмотрим теперь ситуацию, при которой наше государство полностью изолируется от остального мира. Исключение составляют технологические идеи, которое наше государство успешно использует. Поскольку технология стоит денег, то на начальном этапе, наше государство обменивает энергоресурс на технолгию и быстро осваивает производство товаров для собственных потребностей. Наше государство создает собственную денежную систему, которая не интегрирована в мировую и поэтому не может быть использована. Кроме того вводится жесткий контроль на вьезд и выезд людей. Траты въехавших негласно контролируются и диолжны быть равны тому количеству мировых монет, которое наше государство обменивает данному человеку. Шпионаж и другие нелегальные действия для простоты не учитываются.

Денежная система строится таким образом, чтобы услуги, предоставляемые государством не оплачивались, а просто получались даром по очереди на основе неких критериев справедливости. Причем сама денежная система разделена на две непроницаемые части, одна так называемая наличная часть выдается на руки населению и следовательно обрашение не может полностью контролироваться государством. Другая безналичная часть предназначена для обмена средствами производства и служит в основном целям контроля сравнительной эффективности. Государство устанавливает валютный курс собственной валюты исходя из потребительской корзины и из критериев целесообразности обслуживания иностранных визитеров, так как они начинают пользоваться при въезде услугами государства бесплатно. Поэтому курс мировой валюты резко занижен (Реальная ценность рубля на той территории, где он выполнял функции денег, была известна - 20 поездок на метро. То есть рубль был эквивалентом количества стройматериалов, энергии, машин, рабочей силы и других реальных средств, достаточного чтобы построить и содержать "частицу" московского метро, "производящую" 20 поездок. В Нью-Йорке потребная для обеспечения такого числа поездок сумма ресурсов стоила 30 долларов." http://situation-rus.narod.ru/books/ideolog/ideolog39.htm#par793).

Человек, приехавший из мира в нашу страну вынужден платить своеобразный налог при обмене, чтобы потом его компенсировать пользуясь практически бесплатными благами, которые ему предоставляет государство. С другой стороны, гражданин государства, выехавший в мир, мог приобрести на обмениваемую сумму огромное количество товаров, что создавало иллюзию очень высокого уровня жизни в окружаюшем мире и ведности нашего государства. Поэтому государство всячески ограничивало поездки своих граждан в мировое сообшество и запрешало владеть мировой валютой. Как можно догадаться, описываемый вариант соответствует Советскому Союзу.

Поскольку государство имеет энергоресурс, то оно вполне жизнеспособно и в эру энергоресурсозависимости. Если бы государство энергоресурса не имело, то при автаркии, оно бы смогло поддерживать уровень жизни, соотвествуюший началу 20 века. Примером может служить Албания и Камбоджа.

ВЕЛИКАЯ ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

Теперь предположим, что происходит некая революция, которую вдохновляли некие идиоты, побывавшие на Западе и пользовавшиеся там преимушествами обменного курса. Увидев, как здорово живет мировое сообшество и не понимая почему это происходит, наши идиоты под лозунгами демократии разрушают успешно функционируюшую экономику нашего государства. Что они делают? Они разрушают три основные принципа работы нашего государства. 1. Они снимают ограничения на поездки. 2. Они снимают ограничения на обмен безналичной части на наличную. 3. Они снимают ограничения на обмен валюты. Что происходит в результате?

Возникает дикая инфляция, так как на потребительский рынок выбрасывается огромное количество денег, не обеспеченных товарами народного потребления. Но этого мало, государство разрешает частные банки, которые не ограничиваются в выпуске кредитных денег. Инфляция достигает огромных цифр. Наконец, государство худо бедно заставлет банки подчиняться правилам игры и инфляция становится приемлемой. Но она не может быть прекрашена, поскольку нет роста производительности труда, а банки в этих условиях продолжают выдавать кредиты. что просходит при этом хорошо видно из примера, описанного в фильме «Республика ШКИД», поставленный по книге (ссылка*). Там есть пример того, как происходит обогащение ростовщиков и обнищание основного населения в условиях отсутствия прибавочного продукта. В детскую колонию, состоящую из беспризорников, поступил невзрачный мальчик. Годы те были голодные. Хлеба не хватало. Каждому воспитаннику полагалось строго определённое количество хлеба. Естественно, все ходили вечно голодные. Так вот, этот мальчик как-то оставил маленький кусочек хлеба, вытерпел, не съел сразу и предложил его съесть другому воспитаннику. Естественно, в долг. Потом отдашь, но на небольшой кусочек больше, предложил невзрачный мальчик. Второй воспитанник долго колебался, но голод пересилил, и он взял и съел кусочек хлеба. Невзрачный мальчик на следующий день имел уже не только тот небольшой кусочек, но и добавочку к нему. Кроме того, он также получил свой обычный паёк. На этот раз он оставил от своего пайка такой же кусочек. Имея, таким образом, два кусочка, да и добавку к первому кусочку, он дал взаймы двум другим воспитанникам. Те согласились и тем самым сели на долговую иглу. Для того чтобы избежать ослушания и полностью собирать долги, невзрачный мальчик давал хлеб просто так старшим, и поэтому те его защищали и помогали выколачивать долговой хлеб у младших воспитанников. Кончилось тем, что невзрачный мальчик стал продавать хлеб на сторону и покупать деликатесы, которыми он угощал старших. В фильме показан типичный пример перераспределения собственности в результате деятельности средневековых ростовщиков. Умение терпеть голод и организовать защиту собственности на капитал стало интеллектуальной рентой невзрачного мальчика. Пример показывает, как ростовщики пользуются интеллектуальной рентой – умением ограничить своё потребление и умением подкупить сильного для своей защиты. А далее начинает работать рента, вытекаюшая из права на владение капиталом, в данном случае правом на долг.

РЕЗУЛЬТАТЫ ДЕМОКТАРИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

Но вернемся к нашим баранам, то есть к нашей изолированной стране. Очень скоро после демократической революции выясняется, что производство всех товаров в нашей стране менее выгодно, чем в мире. По сути идет возврат ситуации к той, что мы описали для нефтедобываюших стран. Разница заключается в том, что на всех энергоресурса по потребности не хватает – слишком велико население. Если открыть границы полностью как это сделали нефтедобываюшие страны, то 90% населения нашей изолированной страны оказывается за чертой уровня жизни начала 20 века. По сути к этому все и идет. Но для режима демократов, который сконцентрировал права на энергоресурс в своих руках, нужны помошники, поэтому, кое–что из доходов на нефть перепадает и тем, кто живет вдоль главных дорог и крупных городах, кто добывает этот энергоресурс. Проше было бы просто повысить цены на энергоресурс до уровня мировых и затем выдавать блага по рангу. Но режим боится быть циничным и кроме того в нем сильны совковые предрассудки. Поэтому цена на энергоресурс искусственно сдерживается и рост идет очень медленный. Именно этим объясняется постоянно идушая инфляция как на уровне мировой, так и национальной валюты. Как только цена на энергоресурс внутри страны достигнет мировых значений, рост инфляции по мировой валюте будет резко сокрашен и он будет зависеть от выпуска мировых монет банками мирового сообшества. Чтобы этого не произошло, режим создал запасы валюты и будет их вбрасывать в страну, когда цена энергоресурса достигнет мировой. Инфляция внутри страны при наличии частных банков не прекратится до тех пор, пока не будет роста производительности труда и производства.

Попробуем теперь поиграть цифрами, иллюстрируя сказанное выше. Итак, напомним, что в мире имеется 1000 монет мировой валюты. В нашей стране есть 200 монет местной валюты. Использование местной валюты при расчетах на местном рынке является обязательным. Правительство заставляет производителей энергоресурса всю выручку от его продажи обменивать на национальную валюту. Сфера обрашения 200 монет национальной валюты захватывает основную часть платежей, но население держит в чулках и частично использует в некоторых платежах 40 монет мировой валюты. Курс национальной валюты составляет 1 к 4,5. В мире, таким образом, обрашается 960 монет мировой валюты. Этого количества в мире не хватает (иначе возникает дефляция) банки мирового сообшества выпускают еше 40 монет. Это частично обесценивает мировую валюту, которая циркулирует в стране. Но вот худо бедно равновесие достинуто.

Энергоресурс имеет себестоимость 50% от мировой цены. Цена на него внутри страны держится на уровне 75% от мировой цены. Поскольку экспортируемый энергоресурс продается в мире по мировой цене за монеты мировой валюты, а затем эти монеты идут в страну, то это означает, что монета мировой валюты имеет внутри страны в 1,33 раза большую покупательную способность, чем за границей. Именно этим обстоятельством объясняется также начавшийся экспорт из страны товаров, которые ранее импортировались, например, зерна. Если ранее себестоимость производства зерна внутри страны было на 10% дороже, чем в мире, то теперь оно стало дешевле из за низких цен на энергоресурс внутри страны. Эта дешевизна возрастет по мере роста цен в мире на энергоресурс, если цена внутри стыраны отстает от этого роста.

ЭФФЕКТ ЗАЙМОВ

Предположим, правительство берет кредит в мировом сообшестве для роста экономики. Это означает, что товары мирового сообшества начинают поступать в нашу страну. Поступление мировой валюты в страну ведет к ее избытку и цена мировой монеты в рамках национальной валюты падает. Для денежного обслуживания данных товаров внутри страны требуется национальная валюта (напомним, что хождение мировой валюты запрешено) иначе из за избытка товаров возникает дефляция. Национальные монеты печатаются. Это ведет к нормализации денеюного обрашения. Но затем наступает время кредит отдавать. Отдать можно только увеличением экспорта энергоресурса. Его оказывается внутри меньше, производство товаров внутри страны падает. Денег оказывается в избытке и возникает инфляция, ведушая также к росту цены на энергоресурс. Следовательно идет одновременная инфляция и мировой валюты и национальной валпты внутри страны. Инфляции бы не было, если бы роисла производительность труда, но она не растет, так как инвестиции в технологию отсуствуют.

---

От	Gera
К	miron (27.11.2005 15:25:02)
Дата	28.11.2005 09:19:39

Опять холостой выстрел.

---

Снова ни одного внятного аргумента против моей точки зрения. Вы вероятно, поставили себе целью под предлогом критики очерка переиздать свою книгу.

---

От	miron
К	Gera (28.11.2005 09:19:39)
Дата	28.11.2005 10:42:38

Я жду взятия своих слов обратно.

---

>Снова ни одного внятного аргумента против моей точки зрения.>

Вы попросили модель, где можно обьяснить имеюшюю в России место быть одновременную инфляцию и по доллару и по рублю. После чего ВЫ будто бы возьмете слова обратно.

Я Вам предьявил. И где же взятие слов обратно?

>Вы вероятно, поставили себе целью под предлогом критики очерка переиздать свою книгу.>

Я чего, цель важная и нужная. Вы хоть теперь что то почитали. По крайней мере после ее почтения не должно появляться перлов с 3 и 100 долларами.

---

От	Gera
К	miron (28.11.2005 10:42:38)
Дата	28.11.2005 13:12:29

Надеюсь, Вас полностью удовлетворит

---

сообщение в начале ветки - http://www.vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/165049.htm

---

От	miron
К	Gera (28.11.2005 13:12:29)
Дата	28.11.2005 15:24:01

Я там так и не увидел фразы о том, что ВЫ берете свои слова (-)

---

---

От	miron
К	Gera (25.11.2005 09:23:47)
Дата	25.11.2005 11:20:24

Можно, но я Вас по этому вопросу уже несколько раз критиковал. И что же? (-)

---

---

От	Gera
К	miron (25.11.2005 11:20:24)
Дата	25.11.2005 17:33:26

Пока - ничего, потому что выделить

---

из вашей критики зерно у меня никак не получается. Вот например, обсуждаемая статья, в которой вы , по вашим словам обнаружили массу ошибок, в связи с чем и опубликовали выдежку из своей книги. Поскольку эта выдержка ни на одну из моих ошибок явно не указывала, вам было предложено указать хотя бы одну ошибку - на ваш вкус. На что последовала ваша реплика об энергоносителях, ничего для меня (относительно вышеупомянутых ошибок) не прояснившая, поскольку связать её с содержанием обсуждаемой работы я не смог.

Поэтому я повторяю свой вопрос - вы можете взять из данной статьи одно неправильное место (как можно более краткое) и объяснить, в чём его ошибочность с вашей точки зрения? Если - можете, то сделайте это, пожалуйста.

---