Реально в развале СССР наибольшую роль сыграла интеллигенция больших городов. Прежде всего Москвы и Киева. Следом - уже некоторых других.
Мы хорошо это усвоили от СГКМ. Но этот вопрос разработан, как мне представляется, несколько однобоко. Предлагаю свое видение места интеллигенции, непосредственно выводящее на современность.
Общественное противоречие, которое привело к краху социализма и СССР, похоже, заключалось в том, что страна воспитала огромную массу номинально образованных людей, но не сумела выработать адекватного требованиям этой массы механизма РАССРЕДОТОЧЕНИЯ власти. Интеллигентская масса оказалась чем-то второсортным в системе управления. И сломала государственный механизм ради того, чтобы удовлетворить свои амбиции.
Важно обратить внимание на то, что разрушение СССР резко увеличило число начальников всех мастей. Миллион предпринимателей, вчетверо возросший штат чиновников, причем не только в государственной системе, чиновничество корпораций, крупных и средних компаний - гораздо более многочисленное и многократно более бессмысленное явление. Из той же серии - взрывообразное размножение академиков и членкорров всевозможных академий, резкое увеличение числа докторов наук, девальвировавшее именно эту ученую степень.
И этот выросший до нескольких миллионов человек в одной только России штат удовлетворил амбиции принадлежности к числу тех, кто являются начальниками. Поделил РУЛЬ на множество маленьких кусочков. И тем самым снял ПСИХОЛОГИЧЕСКУЮ напряженность в интеллигентской среде. Напряженность, связанную с комплексом неполноценности.
Интеллигенция сломала СССР только потому, что механизм СССР не мог позволить такого разделения управления. СССР не мог отказаться от социальных, политических и идеологических обязательств, с которыми невозможно было справиться после СТРЕМИТЕЛЬНОГО рассредоточения власти. Власть можно было рассредотачивать только медленно, по шагам. И это вполне могли сделать спокойно развивающиеся кооперативы, комсомольские предприятия, центры НТТМ, общественные движения, системы МЖК и пр. Та же постепенная демократизация управления трудовыми коллективами.
Но тут уже влезли:
1) субъективный фактор предательства высшей государственной власти(вспомним хотя бы откровенного ненавистника СССР члена Политбюро акад. Яковлева, министра ин. дел Шеварднадзе), начавшей проводить политику, способствующую развалу экономики и сдаче политических позиций государства,
2) фактор иностранного психологического(и финансового) вмешательства - при потворствовании со стороны предательской части Политбюро и неспособности предложить идеологическую альтернативу со стороны другой части
3) фактор вступления в игру криминального капитала и богатств, ждавших своего часа еще с момента разграбления Германии.
Эти факторы повлияли, очень сильно повлияли. Но не непосредственно, а опосредованно, - через интеллигентский революционный взрыв. Интеллигенция получила легко дающийся в руки пряник стремительного роста своего общественного статуса, как только начинала заниматься политикой, бизнесом, переходить на националистические позиции.
Иностранное влияние и влияние криминального капитала сработало здесь на доворот этого потока. Ротация управления, увеличение активности масс в общественной жизни, в экономике при сохранении коллективистской доминанты сознания, при превалировании моральных стимулов - общественного одобрения, - могли сработать и на стремительный рост СССР.
Но СВЕРХУ началось формирование идеологии ДЕНЕЖНОГО ФЕТИШИЗМА - внедрение в массовое сознание гипертрофированной роли денег... как ИНДИКАТОРА СТАТУСА. И не более того. А созданный СССР запас прочности позволял за счет своего разрушения и проедания обеспечивать долговременное поощрение этого процесса. Нормальное развитие этого не могло обеспечить. Только разрушение. Или, наоборот, стремительный рост типа 30-х или 50-х годов. С переходом на другую технологическую ступень. И это было возможно! Но разрушение давало финансовую отдачу быстрее.
В нашем случае действия(экономические, культурные, политические), разрушительные для СССР, обеспечивали практически немедленную финансовую отдачу, а она через идеологически сформированный КУЛЬТ БОГАТСТВА столь же немедленно обеспечивала моральное стимулирование самой политически активной части общества - интеллигенции.
Это была бифуркация. Возможность иного, в высшей степени благоприятного для СССР исхода была. Но в условиях бифуркации минимальные усилия, подталкивающие процесс в ту или иную сторону, обеспечивают скачкообразный переход. Я считаю, что эти минимальные(по масштабам событий), но на самом деле весьма долгие и целеустремленные, усилия приложила группа НАЦИОНАЛЬНЫХ ПРЕДАТЕЛЕЙ в верхушке государственного управления СССР.
Фактор МЕСТА В ЖИЗНИ интеллигенции является определяющим и сейчас. Интеллигенции примитивно некуда деваться. С потерей науки и ее статуса она потеряла единственное престижное производительное место в жизни.
Современные ожидания "оранжевой" революции объективно связаны с тем, что взлетевшая в результате развала социализма и СССР интеллигенция теперь прочно оседлала управление, не будучи готовой его уступить кому бы то ни было. Молодежь уже рвется к власти. Но места в ней уже нет, ни в административно-политической, ни в экономической(предприятия). А Боливар не вывезет двоих...
Интеллигенция делится на две части. Меньшая генерирует идеи о жизнеустройстве, большая им внимает. Только эта часть народа является носителем какого-либо понимания. При этом она не пена, а сливки. Не чужеродное тело, а венец эволюции народного разума. И, конечно же, она, т.е. интеллигенция – полномочный представитель народа, неотделимая его часть и продолжение его достоинств и недостатков. «Больная» интеллигенция представляет «больной» народ. «Комплекс неполноценности» интеллигенции следствие комплекса неполноценности у народа.
Как раз из этого народа появилась «масса номинально образованных людей», которую нельзя относить к интеллигенции, поскольку «номинально» не включало в себя понимания. Амбиции на власть здесь, возможно, были не существенными, поскольку недопонимание смело основы и «социализма и СССР» рухнул, и даже не нужно стало его ломать. Наверное, это появление «массы» можно назвать созреванием.
Рост чиновничества удовлетворил амбиции «массы», а интеллигенция участвовала в этом как часть народа. «И тем самым снял ПСИХОЛОГИЧЕСКУЮ напряженность» в народе и «в интеллигентской среде».
«Современные ожидания "оранжевой" революции объективно связаны» с ожиданием прохождения отраженной волны вызванной падением. Это беспокоит часть интеллигенции, как слабо изученный, вроде неопасный, но неотвратимый катаклизм