>Можно вспомнить Крокодила Достоевского и построить ситуацию когда крестьяне рассуждают о смене барина. Прежний был из наших - русский. Порол конечно часто, ну так ведь право на то имеет. Неурожаи довели до разорения, ну да с кем не бывает. Вот теперь продаёт поместье немцу... Все перемены к худшему.
вспомнить можно только если есть что вспонимать. Увы многие, в том числе и я, не могут похвастаться суперхорошим литературным образованием. Не подскажете ли откуда это образ? Мне показался он любопытным. Неужели даже такой почвенник, как Федор Михайлович, высмеивал антиоранжевые фобии?
Крокодил. Федор Михайлович Достоевский. Впервые опубликовано в журнале "Эпоха", 1865г., N2 под названием "Необыкновенное событие, или пассаж в Пассаже"; из-за закрытия журнала
рассказ остался незаконченным. Текст воспроизводится по тексту Полного собрания сочинений Достоевского, изданного Ф. Стелловским в 1865-1866гг.
У Достоевского в этом рассказе есть прекрасный момент. Привожу его ниже, дабы было видно как мало нового смогли придумать нынешние либеральные реформаторы. Ну а образ, когда крестьяне рассуждают о смене барина, был мне просто этим рассказом не то что бы навеян, но я чуствую - ничего нового не происходит. Только названия сменились.
А экономический принцип прежде всего-с.
Еще третьего дня у Луки Андреича на вечере Игнатий Прокофьич говорил,
Игнатия Прокофьича знаете? Капиталист, при делах-с, и знаете складно так
говорит: "Нам нужна, говорит, промышленность, промышленности у нас мало.
Надо ее родить. Надо капиталы родить, значит, среднее сословие, так
называемую буржуазию надо родить. А так как нет у нас капиталов, значит,
надо их из-за границы привлечь. Надо, во-первых, дать ход иностранным
компаниям для скупки по участкам наших земель, как везде утверждено теперь
за границей. Общинная собственность - яд, говорит, гибель! - И, знаете, с
жаром так говорит; ну, им прилично: люди капитальные... да и не служащие. -
С общиной, говорит, ни промышленность, ни земледелие не возвысятся. Надо,
говорит, чтоб иностранные компании скупили по возможности всю нашу землю по
частям, а потом дробить, дробить, дробить как можно в мелкие участки, и
знаете - решительно так произносит: дррробить, говорит, а потом и продавать
в личную собственность. Да и не продавать, а просто арендовать. Когда,
говорит, вся земля будет у привлеченных иностранных компаний в руках, тогда,
значит, можно какую угодно цену за аренду назначить. Стало быть, мужик будет
работать уже втрое, из одного насущного хлеба, и его можно когда угодно
согнать. Значит, он будет чувствовать, будет покорен, прилежен и втрое за ту
же цену выработает. А теперь в общине что ему! Знает, что с голоду не
помрет, ну и ленится, и пьянствует. А меж тем к нам и деньги привлекутся, и
капиталы заведутся, и буржуазия пойдет. Вон и английская политическая и
литературная газета "Теймс", разбирая наши финансы, отзывалась намедни, что
потому и не растут наши финансы, что среднего сословия нет у нас, кошелей
больших нет, пролетариев услужливых нет..." Хорошо говорит Игнатий
Прокофьич. Оратор-с. Сам по начальству отзыв хочет подать и потом в
"Известиях" напечатать.