От Almar Ответить на сообщение
К Виктор Ответить по почте
Дата 24.07.2002 08:34:13 Найти в дереве
Рубрики Россия-СССР; Культура; Версия для печати

дополнение к дискуссии - статья из НГ от 11.02.95

Интересное дополнение к дискуссии нашел в своих архивах. Многие мысли сходны с нашими, но у нас охват проблемы все равно шире.

НГ— НЕЗАВИСИМОЕ ВОЕННОЕ ОБОЗРЕНИЕ 11.02.95

Андрей Кузнецов

МОРДОБОИ КАК ОСНОВА ВОИНСКОЙ ДИСЦИПЛИНЫ
Неуставные отношения: причины и следствия

Проблема
Министр обороны России Павел Грачев как-то удачно пошутил по поводу обстановки, сложившейся на Тихоокеанском флоте: его, мол, пора передать в ведение Министерства по чрезвычайным ситуациям. Продолжая в том же ключе, можно сказать, что российской армией в целом пора заняться органам по борьбе с организованной преступностью. И, к сожалению, в этой шутке есть доля правды. Криминал в армии — не результат воздействия внешней среды (общества), как это пытается объяснить высшее военное командование. Сам термин «неуставные отношения» был придуман в конце 70-х гг., чтобы прикрыть процесс глобальной криминализации вооруженных сил.
Для объяснения сути процесса придется окунуться в послевоенную историю.
СОВЕТСКАЯ АРМИЯ первого послевоенного десятилетия не зря вспоминается ветеранами с ностальгией. Блеск, совершенство и законченность формы, которая полностью соответствовала содержанию. Подобное восхищение вызывает наблюдение за акулой в океанариуме.
Оптимальное соответствие военной доктрины, организации и порядка в армии всем внешним условиям: возможностям народного хозяйства, демографической обстановке, географии страны, господствующему режиму и даже национальному характеру народа. Фактически в ходе кровопролитной войны методом проб и ошибок была создана принципиально новая военная машина. Все было подчинено главному — достижению победы в .бою, несмотря ни на что, а в крайнем случае — и не считаясь ни с какими потерями.
Не случайно этот период военной истории страны связывают с именем маршала Жукова. Уникальное сочетание в этом человеке блестящего разностороннего ума и диктаторского характера выдвинуло его в лидеры этой системы, сделало ее олицетворением.
Основой железной воинской дисциплины служил безоговорочный авторитаризм. Появление личности, произвол старшего по отношению к младшим, пресечение всякой инициативы, особенно из солдатской среды, служило главной цели: сломать волю человека, добиться от него готовности выполнить любой приказ на рефлекторном уровне. Как отпечаток соответствует матрице, так и армия соответствовала сталинскому обществу. Уникальность ситуации заключалась в том, что этот инструмент находился в руках фронтовиков. Четыре года, вместившие в себя катастрофическое поражение и тяжелейшие победы, вбили в них опыт до уровня инстинкта. На полную катушку используя достоинства диктатуры, они до минимума сводили ее недостатки.
Развенчание культа личности, другие демократические процессы стремительно преобразовывали общество. Не зависть к славе легендарного полководца и не личные амбиции руководили Хрущевым, как некоторые понимают подоплеку октябрьских событий 1957 г. Опала маршала Жукова ознаменовала начало военной реформы КПСС. И надо признать, первый выстрел был сделан в «яблочко». Георгий Константинович никогда не позволил бы сломать основу дисциплины, а значит, и боеготовности — законный авторитаризм. Партия и не предложила никакой реальной альтернативы. Армия, по сути, оставаясь системой времен культа личности, фактически лишилась каркаса, заменить который предполагалось подпорками демагогического плана.
Хрущевские реформы по всем направлениям были направлены на «улучшение» сталинской системы, а не на ее слом. Убирались только самые одиозные элементы.
Фактически тогдашняя военная реформа свелась к следующим мероприятиям:
1. Поднятие роли и престижа политорганов, придание им автономии внутри армии при непосредственном подчинении ЦК КПСС.
2. Прекращение работы статьи уголовного кодекса о неповиновении и неисполнении приказа. В свете новых указаний прокуратура прекратила возбуждать уголовные дела по этим статьям.
3. Массовое сокращение армии — в первую очередь расставались с фронтовиками. Через некоторое время начался обратный процесс, но новым критериям отбора ветераны Не соответствовали.
Военная же машина, хотя у нее демонтировали важнейшую деталь, должна была работать — требования к обороноспособности отменены не были. Система обязывала превращение в кратчайшее время молодого призывника в автомат, беспрекословно выполняющий приказы.
Переход офицеров и сержантов на неуставные методы поддержания дисциплины был предрешен. Выхолащивание сталинизма из армии привело к тому, что явная и жесткая форма подавления личности была заменена на более мягкую и скрытую.
Рукоприкладство как способ поддержания дисциплины имело место и в жуковской армии. Только этот метод был вспомогательным и несущественным. Командиры имели намного более действенный инструментарий: жесточайшую гауптвахту и на крайний случай — ГУЛАГ.
Этот этап военной реформы растянулся до начала 70-х гг. по нескольким причинам. Во-первых, чисто инерционные — армия, как целостная система, долго сопротивлялась. Во-вторых, в войсках еще находился значительный процент фронтовиков, и они сдерживали расхолаживающее влияние политработников. В-третьих, командир — отец родной, ему положено воспитывать. Инструмент находился в зрелых руках, и пользовались им более или менее осторожно и в основном для дела. Но главное — в казарме господствовал сержант.
После того как был сломан хребет сержантскому составу, вернее системе подготовки сержантов (доставшейся армии с жуковских времен), реформа пошла обвальными темпами и была завершена в течение 2—3 лет. В 1968 г. были ликвидированы полковые школы младших командиров, и сержантов начали готовить в учебных дивизиях. Полковые школы имели ряд существенных преимуществ, они отвечали требованиям индивидуального подбора. Кандидатов в сержанты отбирали через некоторое время после прибытия молодого пополнения и его адаптации в новых условиях. Не прерывалась связь будущего командира со своим подразделением. В казарму сержант приходил уже признанным лидером.
После ликвидации полковых школ сержантский состав потерял всякое влияние в казарме. Старослужащие, которые в любые времена в негласной армейской иерархии занимали следующую после сержантов ступеньку, теперь заняли их место. Джинн был выпущен из бутылки.
После этого армия стала полностью соответствовать требованиям партии, была приведена в соответствие с новыми историческими условиями — построением общества развитого социализма. Стала, как справедливо отмечал один из партийных съездов, подлинной школой возмужания для молодежи. О сознательной дисциплине долго и нудно в ленинской комнате разглагольствовал политработник, а в казарме молодому пополнению все быстро и доходчиво объяснял «дед» с помощью кулаков.
Описывать, какими абсурдными и неэффективными методами десяток лет боролись с этим явлением, не имеет смысла. Главное другое — с неуставными отношениями настоящей войны не велось. Боролись с «дедовщиной», в результате чего это явление сменилось землячеством, т.е. неуставными отношениями на национальной почве. Лидерство в казарме стали захватывать представители какой-нибудь национальности, как правило — кавказской.
Уровень неуставных отношений есть производная от многих факторов. Отметим важнейших из них:
— материальное снабжение, бытовые условия, место дислокации и т.п. вплоть до климата;
— добросовестность командного состава. Она прямо пропорциональна престижности места службы. Так, в Таманской дивизии не являлось проблемой в случае необходимости посадить офицеров на казарменное положение. А где-нибудь в Тьмутаракани просто вызвать их на службу в рабочее время было сложно. «Пятнадцатилетний капитан» (с выслугой 15 и более лет на офицерских должностях, но без шанса когда-нибудь получить майора) посыльного просто спускал с лестницы. А ведь само нахождение офицера в казарме уже было сдерживающим фактором;
— значительно снижали давление неуставщины просто нормальное питание и бытовые условия в казарме. Но такие условия были в основном только в элитных частях. Это важнейшая независимая переменная. Во времени она имела устойчивую тенденцию: «человеческий фактор» непрерывно «ухудшался». И дело не только в том, что из-за демографических проблем стали призывать ранее осужденных. Были снижены нормы годности по здоровью. Рост образованности и самосознания молодежи создавали серьезную проблему при их ломке в казарме. Стремительный рост самоубийств и дезертирства, особенно после начала перестройки, — всего лишь неадекватная и часто подсознательная реакция на подавление личности.
Фактически неуставные отношения стали основой воинской дисциплины нашей армии. Они были востребованы самой системой за отсутствием чего-то лучшего и поддерживали хотя бы на минимальном уровне боеспособность вооруженных сил.
Вот теперь можно сделать выводы, каким оказался конечный результат военной реформы КПСС и что мы имеем сейчас. Получилось так, что основой дисциплины, боеготовности, порядка стал служить криминал.

Сегодня младший командный состав фактически действует в условиях крайней необходимости, так как опоры на неуставщину современная армия сразу развалится. Совсем другая картина вырисовывается, если проанализировать действия (вернее бездействие) тех, от кого зависит принятие решений по реформированию армии: высшего руководства Министерства обороны РФ и президента как Верховного главнокомандующего.
За три прошедших года ничего не сделано, чтобы создать законный механизм поддержания дисциплины. Эта проблема не только не поднимается, она всячески скрывается. Огромные средства выделены на создание института контрактников. Уже только этот факт, т.е. приход в армию профессионала-солдата и особенно профессионала-сержанта, мог бы значительно снизить влияние неуставщины. Но все делается, чтобы контрактник не стал костяком армии, не превратился в профессионала. В полном объеме и в прежнем качестве восстановлены политорганы. Кроме названия, ничего не изменено, никакой качественно новой смысловой нагрузки этот инструмент не выполняет. Снова рассказывают в комнате психологической разгрузки (бывшая лен-комната) о сознательной воинской дисциплине. Впрочем, эту обязанность они зачастую успешно перекладывают на плечи командиров.
Что же касается анализа ситуации, связанной с проблемой неуставных взаимоотношений, то, с точки зрения уголовного законодательства, невольно напрашивается вывод, что в действиях должностных лиц, ответственных за реформирование армии, есть явные признаки состава преступления. Сложность задачи, стоящей перед ними, на мой взгляд, не является смягчающим вину обстоятельством.