От полковник Рюмин Ответить на сообщение
К Владислав Ответить по почте
Дата 18.02.2002 23:59:39 Найти в дереве
Рубрики Прочее; Версия для печати

Великий писатель и перестройка

Здравствуйте.

Позвольте высказаться по поводу прозвучавшего здесь замечания.

>Кстати, с Солженицыным-то все просто. Достаточно было опубликовать документы из архивов МГБ на стукача "Ветрова" со списком его доносов -- и весь "гуманистический пафос" творений Александра Исаевича сразу же выветривался. А без этого пафоса остается простой графоман.

Так вот, все на самом деле еще проще и при этом одновременно гораздо сложнее. Творчество А.И.Солженицына пребывало в СССР под запретом, сам отщепенец и литературный власовец был выслан из страны и стал нобелевским лауреатом. Поэтому все необходимые мероприятия решили осуществлять опосредованно, совсем не через то место, через которое обычно делается. Дискредитировать Александра Исаевича начали прежде всего перед западной общественностью. Для этого добрые дяди завезли в Союз двух исследователей - западного немца (фамилия его, помнится, была Арнау) и чеха Томаша Ржезача. Они и написали свои исследования (немедленно изданные ТАМ), снабдив их факсимиле донесений "Ветрова" и загадочно сообщив, что вот "представился" им как-то само-собой "шанс заглянуть в архивные документы". ОТТУДА информация возвратилась в Союз уже в виде слухов. Опять же на Западе публиковались сообщения друзей юности писателя, а также Натальи Алексевны Решетовской. "Подельник" Солженицына Н. Виткевич описывал, как во время оно Солженицын оговорил на следствии нескольких ни в чем не виновных людей. И как профессора Симоняна, школьного друга Александра Исаевича, еще в 1952 году вызвал следователь и дал почитать эту увесистую тетрадку в 52 страницы, которые были исписаны столь знакомым ему почерком друга. На каждой странице того фолиантика доказывалось, что он, Симонян, с детства был настроен антисоветски, духовно и политически разлагал друзей и особенно Саню Солженицына. Да. Школьных друзей Нобелевского лауреата извлекли на свет Божий в аккурат тогда, когда Александр Исаевич метал громы и молнии по адресу выражавших свое глубокое раскаяние и разоружившихся перед Партией и Правительством Якира и Красина. А уже во время гласности факсимиле доносов нобелевского лауреата Александра Исаича Ветрова неоднократно печатались в немногих остававшихся под контролем органов изданиях, к ним прилагался словесно-семантический анализ, указывалось на характерный для писателя стиль - сокращения, собственное словотворчество, склонность к выделению и подчеркиванию особенно значимых мест. Но поздно было. Читающая публика уже была перекормлена сенсациями.

А теперь в связи со всем изложенным хочу обратить внимание уважаемого собрания на один немаловажный штрих в истории нашей перестройки. Всем теперь известно, что народные фронты и движения в защиту перестройки (потом слово "перебудовка" из названий изъяли) возникали в республиках не спонтанно, а по указаниям ЦК КПСС. Наши мичуринцы из партийных и других органов заботливо их взращивали, оказывали всяческую подержку, в регулярных отчетах докладывали наверх о перевыполнении запланированных показателей. Интересовавшимся вопросом и не понимавшим такой линии Партии местным руководителям по-дружески объясняли, что задумка (как оказалось, всего лишь первоначальная задумка) была такая. Внедрив в создаваемые организации свою агентуру из стукачей и "доверенных лиц", сиречь по-профессиональному "источники", органы смогут надежнее отслеживать инакомыслие и тверже проводить линию влияния, в зародыше пресекая поползновения к несанкционированным крайностям.
Но не сработала почему-то схема, фронты и движения, как говорится, пошли кто в лес, а кто по дрова.

Конечно, всегда можно сказать, что хотеть - одно, а уметь - совсем другое. Но теперь очевидно, что вся эта, с позволения сказать, "комбинация" была придумана для тех начальников из КГБ, которые в главные планы посвящены не были. И когда простодушные отслеживатели запоздало спохватились и попытались воздействовать на агентуру, используя доселе безотказное оружие - шантаж, было поздно. В атмосфере гласности шантаж бил мимо цели, "источники" ускользнули из-под контроля.