У Кожинова есть интересная мысль - т. е., он говорит, что это не его мысль, а мнение ряда исследователей.
В 30-е гг. стали упорядочиваться процессуальные нормы, т. е. уже нельзя было просто, как раньше, взять и к стенке, "без всяких там". Т. е. стали большое внимание уделять формальной стороне дела - допросы, протоколы, показания и пр.
До того, в 20-е гг., формалистика считалась буржуазным пережитком. Ежу было ясно: раз ты классовый враг - уже потому тебя можно "в расход", не доказывая, что ты что-то там сделал. (А в 30-е гг. стали широко репрессировать уже, так сказать, "своих в доску", поэтому "очевидность исчезла".)
Но именно в 30-е гг., вместе с "восстановлением законности", стали применяться "методы выколачивания", выжимания показаний.
И встает вопрос - так может, лучше было сразу в расход, из соображений "революционной целесообразности", чем "пытки" и "методы" ради "оформления", а потом порой тоже в "расход" (не всегда, конечно)?
И Кожинов заключает: "вопрос непростой"...
