> Итак, перед нами портрет тех, кого мы должны считать хозяевами жизни (<мир им уже почти принадлежал>). Они, студенты, ездили на
машинах, цена которых равна зарплате профессора за 60 лет - и вызывали тем самым зависть <подростков, выросших в Солнцево>,
подростков, которых новые хозяева жизни духовно опустошили и сделали алкоголиками и наркоманами в 19 лет, напичкав к тому же их
головы мечтой о долларах и иномарках. И эти два полюса молодежи, сформированные реформой, два близнеца-брата, столкнулись на
узенькой дорожке - и совершилось убийство ради джипа "Лексуса".
>Вчитайтесь только в этот вывод. <Ненависть низших по отношению к высшим>! (это, кстати, ложь, ибо убийцы не чувствовали к убитым
никакой ненависти - они просто хотели отнять у них <джип> и хоть на момент стать такими же).
Да.
Бедный на "западе" - тот же буржуй, только без денег. ("народная мудрость")
"...А чего они хотят? - Хотят, чтобы не было богатых. - А, так мой-то дед хотел, чтобы бедных не было..." (Анекдот.)
"...Ну а насчет дворцов и хижин... Мы никогда не говорили о существовании в России иде-ального общества. Но какие в обществе
этические установки, какие идеалы, немаловажно для хода истории. Что, кстати, и показала печальная история обитателей дворцов в 1917
году.
Причем установки, если пользоваться геологической терминологией, бывают разной глу-бины залегания. И важность глубинных пластов
бессознательного признают сегодня психоло-ги самых разных школ и направлений.
Очень интересное наблюдение мы сделали в Германии. Нам пришлось там много об-щаться с интеллигенцией. На уровне сознания все они
были выраженно левыми: возмущались засильем капитала, расслоением общества, смеялись над убогими интересами буржуазии. Да и русские
эмигранты, с которыми мы там сталкивались, говорили, что немецкие интеллектуалы если не красные, то уж, во всяком случае,
ярко-розовые. Однако интересное наблюдение за-ключается вовсе не в этом, а вот в чем: когда те же самые люди, которые пять минут
назад вы-ступали против социальной несправедливости, заговаривали о своих друзьях или знакомых, подходящих под категорию богатых,
они неизменно понижали голос и с явным почтением произносили: (<он очень богат> - мы общались по-английски). Так
было не один, не два, не три раза, и голос понижался автоматически, и в глазах появлялась какая-то детская зачарованность - так,
наверно, заглядывали в окна богатого дома Тильтиль и Митиль из <Синей птицы> Метерлинка. И мы понимали, что благоговейный шепот
исходит из самых глубин души, отражая определенную бессознательную установку, этический импринтинг.
Для сравнения предлагаем представить себе, будет ли говорить шепотом и с придыхани-ем о своих богатых знакомых наш человек,
возмущающийся, как и немецкие интеллигенты, социальной несправедливостью. Конечно, бывает, что, кляня богачей, люди им втайне
зави-дуют. Но это отнюдь не <белая зависть>. Она окрашена ярко отрицательно и несет в себе большой заряд агрессии - эмоции,
несовместимой с пиететом. Т. е. даже глубинная установка на богатство- это как бы антиидеал, или, по выражению Льва Гумилева,
<субпассионарное> проявление...."
