От Андрей Ответить на сообщение
К Андрей Ответить по почте
Дата 13.03.2002 18:32:33 Найти в дереве
Рубрики Прочее; Версия для печати

Убийство Саши и Маши — предлог для фашизации России?

По существу кампании, развёрнутой в средствах массовой информации после убийства 28.12.2001 Александра Панакова и Марии Добреньковой

В ночь с 28 на 29 декабря 2001 г. на Московской кольцевой ав-тодороге в джипе марки “Лексус” были убиты двое молодых лю-дей: Александр Панаков и Мария Добренькова — студенты, которые намеревались стать мужем и женой и уже подали заявления в ЗАГС к радости своих родственников. Милиция нашла убийц за исключением одного — непосредственного организатора преступ-ления, который скрылся, не дожидаясь когда его начнут искать, по существу кинув других своих недальновидных подельников. Об-стоятельствам этого печального события была посвящена статья в “Известиях” от 28.01.2002 “Наследники Солнцева”.

Это одно из многих убийств, свершающихся в России. Но так получилось, что погибшие юноша и девушка были детьми людей, занимающих высокое положение в нынешней социальной “элите” России. Отец Маши — профессор Владимир Иванович Добрень-ков, декан факультета социологии МГУ. Дед Саши — Валерий Исаакович Грайфер, председатель совета директоров “Лукойла”, в прошлом замминистра нефтехимической промышленности СССР, прошедший всю лестницу должностей, начиная с буровой.
Либо это — изначально тщательно спланированная политиче-ская провокация: жертвы должны были удовлетворять опреде-лённым требованиям и были назначены заранее из числа не-скольких рассмотренных кандидатов её закулисными организа-торами для того, чтобы потом на основе жестокого убийства развернуть политическую кампанию с далеко идущими наме-рениями?

После этого убийства В.И.Добреньков обратился с «открытым письмом» к Президенту России, которое получило широкую огла-ску и к которому присоединились многие другие деятели науки и культуры. Одно из требований письма — отмена моратория на смертную казнь в России. В письме В.И.Добренькова, написанно-го в стиле «Отмщенья государь!», есть следующие строки:

«В настоящее время суды не выносят смертных приговоров за преднамеренные убийства, ибо в угоду политической конъюнкту-ре и Западу в нашей стране введен мораторий на приведение в исполнение приговоров такого рода. Считаю это серьезным на-рушением прав подавляющего большинства законопослушных гра-ждан нашего общества. Закон, который позволяет убийцам избежать возмездия, не может быть справедливым. В таком законе нет Правды, а значит, необходимо его изменить. Мора-торий на смертную казнь должен быть отменён.
Хотел бы я посмотреть в глаза тому «правозащитнику», ко-торый решится возражать мне в этом моем утверждении и требо-вании, в тот момент, когда ему, не дай Бог, выпадет доля стоять перед гробом своего невинно убиенного ребенка. Что может знать тот, кому не довелось испытать горе и ужас видеть, как гроб с телом дорогого и любимого ребёнка опускают в холодную могилу.
Глубокоуважаемый господин Президент, позвольте мне, гра-жда-нину Российской Федерации, отцу, переживающему не-восполнимую утрату и скорбь, задать Вам ряд вопросов:
 Почему в мирное время на улицах наших городов убивают наших детей?
 Почему Власть и Закон не могут защитить нас и наших де-тей?
 Почему в стране нет Порядка, который мог бы гарантиро-вать свободу и безопасность личности?
 Когда будет положен конец криминальному беспределу?
 Почему страна отдана на разграбление преступникам?
 Когда власть положит этому конец? Она, что, не может, не способна это сделать или не хочет?
 Когда будет отменен мораторий на приведение в исполнение смертных приговоров за тяжкие преступления, совершенные против личности и общества?
Только на мгновение поставьте себя, отца двух дочерей, на мое место, постарайтесь понять меня — сколько труда, забот и любви родительской было вложено в воспитание дочери и вдруг в один миг потерять её. Не дай Бог никому, испытать такое горе. Голова раскалывается от мучительных вопросов, на которые нет ответов: как и почему это случилось? Кто виноват? Что проис-ходит с нашим обществом? В какую пропасть оно сползает?
Наше общество не просто становится бесчувственным, созда-ется впечатление, что его специально приучают к равнодушию. Каждый день средства массовой информации сообщают нам су-хие, бездушные, что называется, без эмоций и комментариев цифры о количестве убийств, грабежей, разбоев, краж, изнасило-ваний. А за текстом остаются: страдания и мучения близких, и главное, — какое наказание понесли виновные. И страшно то, что люди действительно становятся бесчувственными, по-степенно утрачивают способность сопереживать, сочувствовать и сострадать, пока горе и трагедия не коснется их самих или их близких.
Горестно видеть, как гибнут наши дети в Чечне, но неиз-меримо горше видеть, как их стреляют, режут, насилуют на ули-цах наших городов, у подъездов, в подъездах домов и даже в собственных квартирах, как из миллионов беспризорных детей рекрутируются алкоголики, наркоманы и будущие преступники. А если гибнут наши дети, значит гибнет будущее России.
Глубокоуважаемый господин Президент! Российское обще-ство единодушно одобрило и поддержало Ваши намерения жестко и беспощадно бороться с терроризмом, как с воплощением миро-вого зла, угрожающим стабильности общества, мировому порядку и безопасности личности. И это правильно.
Но я хотел бы обратить Ваше внимание на то, что организо-ванная преступность достигла в нашей стране ужасающих масштабов, представляющих реальную угрозу её сохранению и выживанию. Пора признать, что криминал в нашем обществе правит бал, он давно объявил добропорядочности тотальный тер-рор, держит в страхе каждого человека, все общество в целом, все его структуры» (цитировано по публикации в интернете на сайте http://www.spravedlivost.ru открытого письма В.И.Добрень-кова).

После этого средства массовой информации развернули под видом дискуссии кампанию морально-психологического давления на государственность с требованием восстановления смертной казни, чему примером «дискуссия» в студии НТВ в передаче “Свобода слова” Савика Шустера 15.02.2002 г., проведённая с привлечением «подсадных уток» из “элиты” (для придания дис-куссии определённой направленности). А на волне кампании в защиту правопорядка и спокойной жизни законопослушных граж-дан всякое общество имеет шансы скатиться к фашизму. Дело в том, что все кампании имеют своих сценаристов и хозяев, которые своекорыстно эксплуатируют эмоционально взвинченную недаль-новидность в большинстве своём благонамеренных участников кампаний. А требование жесткого правопорядка при попытке его реализации в искусственно взвинченном эмоционально обществе, утратившем способность думать, — закономерно выливается в установление фашистской диктатуры . Поэтому лучше для всех — не позволяя вовлечь себя в кампанию, раздуваемую на гибели Са-ши и Маши, — понять, что в действительности происходит. Нач-нём с того, что:
Профессиональный социолог — ни в каких обстоятельствах — не имеет ни морального, ни профессионального права задавать кому бы то ни было подобных вопросов ни в состоянии аф-фекта, вследствие постигшего его семью горя, ни тем более, находясь в здравом уме и твёрдой памяти. Его знания истории и экономики государства и человечества, психологии личности и общества, видение политической ситуации и тенденций её развития, культура мышления должны позволять ему упреждающе по отношению к течению событий давать власти рекомендации, осуществление которых приведёт к тому, что для возникновения подобных вопросов в обществе в его жизни не будет возникать оснований.

Теперь перейдём к истории нашей Родины, дабы посмотреть, как возникли обстоятельства, в которых были убиты Саша и Ма-ша, и дать ответы на вопросы: Как и почему это случилось? Кто виноват? Что происходит с нашим обществом? В какую пропасть его сталкивают?
——————————
При всей трагичности убийства Александра Панакова и Марии Добреньковой оно однако характеризуется посло-вицей «что посеешь — то пожнёшь».
Конечно, кто-то должен возглавлять совет директоров «Лукой-ла». Работая, он в праве получать зарплату. Но… на протяжении последнего десятилетия в России постоянно происходят бедствен-ные события: опоздания с северным завозом, потому что якобы нет денег для его своевременной оплаты; города в Сибири и на Дальнем востоке замерзают, потому что якобы нет денег для свое-временной оплаты их энергоснабжения и ремонта теплосетей; лю-ди умирают на операционных столах вследствие того, что в боль-ницах внезапно отключают электроэнергию за неоплату счетов; офицеры армии кончают самоубийством потому, что годами не получают зарплату и не знают, как прокормить семью и т.п.
Поэтому, если в таких условиях дед Саши Валерий Исаакович Грайфер купил внуку джип-внедорожник стоимостью 60.000 бак-сов (1.800.000 руб.), на которые можно выплатить месячную ни-щенскую зарплату более, чем 1.000 учителям либо почти 2.000 пенсионеров их нищенскую пенсию, то:
Дед и внук — сами воры и убийцы. И таких воров и убийц в России много. Имя им — «элита», российский истеблишмент.
То, что дед имел заслуги перед нефтехимией СССР (и возмож-но реальные трудовые, а не дутые заслуги); то, что его соучастие в расхищении и присвоении в клановую собственность доли обще-народной госсобственности бывшего СССР узаконено (Верхов-ным Советом, а впоследствии Госдумой) точно так же, как и соучастие в этой групповщине с признаками измены Родине многих и многих других; то, что узаконена и его нынешняя зарплата, позволившая ему купить внуку «Лексус» для езды зимой и спортивную «Альфа-Ромео» для езды летом (в 19 лет даже на одну такую «машинку» внук сам мог “заработать” только «бендеров-щиной»), — дела не меняет. Поэтому и дед, и внук — воры и убийцы.
От тех отморозков, что убили Сашу и Машу ради присвоения «железяки», купленной дедом внуку на узаконенно наворо-ванное, они отличаются только степенью цивилизованности: дед с внуком — высоко цивилизованное ворье и убийцы, а от-морозки — нецивилизованные дикари.
Но социологи и толкователи истории возвели способы воров-ства и убийства, которыми пользуется дед и которым он учил внука, в ранг нормы жизни общества; а юристы придали этой мер-зости форму действующего законодательства, на чём и стоит вся Западная цивилизация. Под воздействием такой нравственно из-вращённой культуры многие искренне пребывают во мнении, что они сами и им подобные — более или менее добропорядочные люди, элита России, а не мерзавцы.
Если бы папа убитой Маши развивал социологию с высказан-ных нами здесь нравственно-этических позиций на протяжении последних 15 лет, то был бы прав. А Маша, будь она воспитана в этом же миропонимании, прожила бы долгую и интересную жизнь. Но человека с такими социологическими воззрениями за-правляющая в науке мафия ни за что не допустила бы до должно-сти декана факультета социологии МГУ, как она допустила до неё папу Маши. Но поскольку он сделал на какой-то иной социологии карьеру и извращает ею миропонимание студентов (будущих по-литиков, предпринимателей, учёных и госчиновников, журнали-стов), то он — не учёный, не искатель истины, а продажный идеолог более или менее высоко цивилизованной мафии воров и убийц — нынешней российской “элиты”.
Гибель его дочери и предполагаемого зятя — практическое подтверждение жизненной несостоятельности той социологии, от которой он кормится и которой привержен.
То же касается и деда убитого Саши. Начиная расхищение об-щенародной собственности 10 лет назад и получая на протяжении всего этого времени сверхдоходы методами «бендеровщины», В.И.Грайфер мог бы подумать, что он и ему подобные «опускают по жизни» миллионы семей по всей России, лишая в этих семьях детей светлого будущего; что многие опущенные ими родители не смогут праведно воспитать своих детей и дать им образование; что часть этих детей станет на путь уголовщины и превратится в беспощадных отморозков; что эта уголовщина и отморозки будут не только притеснять простонародье (на простонародье “элите” всегда плевать), по своему профессиональному положению и ми-ропониманию оказавшееся в зависимости от правящей и научной “элиты”, но под беспощадную руку таких отморозков будут попа-дать и упивающиеся жизнью «богатенькие буратино» с “деревян-ными” головами из превознёсшейся “элиты”; что проблема безо-пасности членов “элиты” не может быть разрешена на основе оп-латы деятельности частных охранных структур из узаконенно на-ворованного общенародного богатства.
Об этом же мог подумать и честный не продажный учёный-социолог. И мог бы отстаивать и пропагандировать эту социоло-гию на протяжении всех лет реформ, осуществляемых в стиле «векликого комбинатора».
Нам — тем, кто трудится без «бендеровщины», — не нужны такие предприниматели и администраторы в политике и в бизнесе, нам не нужны прислуживающие им социологи, юри-сты и журналисты. Нам не нужна такая “элита”. То, что её представители и наследники гибнут, — для общества благо.
И это не ненависть «низшего по отношению к высшим» (как полагают “Известия”, 28.01.2002, статья “Наследники Солнцева”): “элита” не всех смогла «опустить» и не надо всеми смогла пре-вознестись; не зависть нищего неудачника к парню-везунчику, в 19 лет раскатывающему по Москве на «Лексусе» за 60.000 баксов, которые в России невозможно ныне заработать честным трудом, но можно присвоить разнородной узаконенной «бендеров-щиной» либо беззаконным уголовным беспределом. Это уведомление об омерзении, которое вызывают у многих людей в России и за её пределами такие парни, «барышни», их старшие родственники и прихлебатели.
Жить в нищете и ишачить на эту зарвавшуюся мразь мы не бу-дем. А если они будут настаивать на том, что мы должны подчи-ниться их власти, их цивилизации — жить в нищете и на них ишачить, безропотно снося всё, — то тем хуже для них: такая дурь действительно, если не проходит сама по здравом размышлении в неё впавших, то вышибается из их голов только вместе с зубами и мозгами.
Но в любом варианте — мы от них избавимся и построим дру-гую цивилизацию. Её культура не будет производить таких нравственных и интеллектуальных уродов, как дед и папа по-койных Саши и Маши соответственно, таких, как те отмороз-ки, что убили ребят за «железяку».
Но если “элита” требует смертной казни для отморозков из опущенного ею же простонародья и сможет добиться этого от го-сударства, то после этого никто не гарантирует смерть от старости и для Чубайса с Гайдаром, для Черномырдина и Аганбегяна и про-чих реформаторов, идеологов от «науки» свершившихся реформ, «промывателей мозгов» из СМИ. Они — мерзавцы.
Их преступление против народа, против будущего — в созда-нии макроэкономических условий, в которых женщина-прапорщик, мать троих детей умирает на операционном столе просто потому, что больницу внезапно отключили от электро-питания за неоплату счетов (о таком случае, имевшем место на Дальнем Востоке, несколько лет тому назад сообщила “Комсомольская правда”).
Для оформления юридически безупречного обвинительного за-ключения, ориентированного на вынесение смертного приго-вора «выдающимся реформаторам», их консультантам от “науки”, многим бизнесменам и «промы-вателям мозгов», — хватит и одной этой смерти на операционном столе, не говоря уж о том, что реформы вылились в финансово-экономический геноцид, и население России сокращается год от года.
В таких жизненных обстоятельствах, столкнувшись с разнуз-данным античеловечным капитализмом, вызванным к жизни в России самой же интеллигенцией, декан социологического фа-культета МГУ по существу требует от президента установления фашистской диктатуры.
Это именно так потому, что законопослушность в таких усло-виях — лояльность античеловечному “эли-тар-но”-невольничьему устройству жизни общества. Несогласие с ним, тем более деятель-ное несогласие — преступление. Поскольку деятельное несогласие в обществе нарастает, то хозяевам и закулисным заправилам сло-жившейся в России социальной системы необходим фашизм. Муссолини и Гитлер тоже начинали с якобы борьбы с «уголовщи-ной», бесчинствовавшей в обществах послевоенных Италии и Германии, что послужило основанием для фашисткой диктатуры, установленной всё же не ради борьбы с уголовщиной, а ради от-влечения человечества на борьбу за ложные идеалы поддержания “элитарного” рабовладения в цивили-зован-ных западно-“демократических” формах на основе иудейского банковского ростовщичества (4-й приоритет обобщенных средств управле-ния / оружия) и законов об авторских и смежных правах (3-й при-оритет обобщенных средств управле-ния / оружия).
Спрашивается: должен это знать и понимать профессор, декан факультета социологии МГУ? Не понимает он этого в состоянии аффекта? Либо всё он понимает и злобствует осознанно, будучи циником и предавая своим политиканством память убитой доче-ри?
Сказанное справедливо, и не следует пытаться это опроверг-нуть и доказать безальтернативность построения в России капита-лизма и гражданского общества по типу США и Европы ссылками на авторитеты нравственных интеллектуальных уродов, сделав-ших карьеру в социологической и экономической науке. Мы не идиоты: у нас есть другая наука, мы видим альтернативу и осуще-ствим её.

* * *
А ребят жалко, но не потому, что их убили жестоко и подло; а потому, что в семьях, где они росли, в школе, где учились, их вос-питали такими, что Свыше было позволено их убить, а они — одурманенные местной лживодемократической пропагандой и на-хлынувшей с Запада волной неправедной культуры — не смогли сами противостоять такому воспитанию.
Но не надо забывать и о тех, кто, родившись в других семьях, под давлением тех же обстоятельств выросли «отморозками». Их судьбы достойны сожаления тоже.
Проблема состоит в том, чтобы культура и организация жизни общества изменились так, чтобы в новых поколениях «отмо-розки» не вырастали. Однако от этой проблематики средства массовой информации и заправилы кампании за возобновление смертной казни уходят, тем самым работая на попытку установления в России фашизма в надежде, что фашизм защитит “элиту” и обуздает простонародье.

(аналитическая группа "ВП СССР")