>Вопрос: Вы попали в то время, когда наука, на мой взгляд, была на некотором переломе; появилась некоторая развилка...
>Ответ: С моей точки зрения, это был не перелом, а конец совершенно пустого периода. В самом деле, та наука, которая была еще российской экономической наукой, почти кончилась где-то в начале 30-х годов. С посадками и уходом в тень тех, кто ушел в тень. Скажем, Конюс Александр Александрович, который несколько лет просто не работал, а жил на заработки своей жены, имевшей неплохие деньги. Она, кажется, занималась косметологическим обслуживанием красивых и, видимо, не бедных, женщин. И в 30-е годы, оказывается, существовала элита, были красивые женщины, которые за собой следили, и были люди, которые делали им для этого кремы, мейк-ап.
>Часть ученых вовремя спряталась, чтобы выжить. Имя Конюса есть во всяких экономических энциклопедиях, он один из немногих российских экономистов этого века, которые упоминаются в экономической энциклопедии “The New Palgrave” . Еще там есть Кондратьев, Чаянов, Новожилов, Фельдман, Преображенский и некторые другие. Конечно, были и другие ученые. Но они или эмигрировали и стали известными уже за границей, как В.В.Леонтьев. Кстати, интересно было бы узнать историю В.фон Борткевича или С.Кузнеца. Или оставались известными только узкому кругу специалистов. Например, Павел Ильич Попов (1872-1950), Лев Николаевич Литошенко и другие авторы “Баланса народного хозяйства 1923-1924 года”. Через тюрьмы и лагеря прошли Альберт Львович Вайнштейн, Н.С.Четвериков, Я.П.Черчук, что, конечно, ограничило их вклад в науку. Я говорю только о тех “стариках”, которых я застал в живых. Мне повезло: с Вайнштейном и Четвериковым я был знаком лично, бывал у них дома. И даже вел некоторые общие работы.
Мой знакомый математик, пошедший в матэкономисты, как то раз попросил своих знакомых - "найдите мне хорошего экономиста", "это трудно, это редкий зверь, на него так часто устраивали облавы в наших загонах".
>И конечно, Госплан как таковой оказывал решающее влияние на процесс разработки не пятилетних, а годовых планов. Пятилетние планы являлись некоторым ориентиром. Совершенно неверное представление о них, что они являлись обязательными к исполнению. В сегодняшних условиях совершенно очевидно, что выполнить заранее написанный пятилетний план нельзя. Но его и тогда было выполнить нельзя! Но тогда, к тому же, об этом и сказать было нельзя! Нельзя было сказать, что пятилетний план носит не обязательный характер, а является чем-то вроде ориентирующего прогноза, который важен не сам по себе, но как задающий общие ориентиры, как отражающий разного рода пожелания - хотелось бы вот этого, или этого и т.д. Что-то вроде целевых заданий, по отношению к которым со временем необходимо было вносить коррективы. Но вносить их было нельзя, так как план был утвержден партийными инстанциями на съездах и в этом смысле был неприкасаемым. Отсюда перенос центра тяжести на годовое планирование.
Это тоже для математиков было неожиданным откровением, что Госплан занимался годичным планирование, слабо пятилетним и совсем не занимался долгосрочным, за исключением голбальных проэктов ( крупнейшие ГЭС или БАМ). Мой знакомый был потрясен, когда понял, что реально где и какую шахту строить в Кузбассе определяет директор стройуправления ( которое эти шахты строит).
>В Новосибирске академик Т.Заславская с сотрудниками выяснили, что чуть-ли ни 50 процентов материальных ресурсов, которые получали колхозы, выменивалась ими за свою продукцию. Сейчас говорят “бартер, бартер”. И тогда был бартер. Если нужны были трубы, металлические или керамические, выменивали их на свинину или еще на что-нибудь, потому что за деньги их получить было нельзя.
Что бы это понять, достаточно было хотя бы раз соприкоснуться с реальной экономикой. Бартером занимались все - колхозы, совхозы, заводы и даже регионы. Например, Карелия выменивала ресурсы у других областей за право открытия карьера по добыче щебня.
>Поскольку мы жили в другой реальности, их работы нам казались чем-то вроде экономики Луны. Поэтому была идея позаимствовать у них скорее количественные методы.
>Для этого были основания, так как оказывалось, что в экономике нашей страны многие процессы были сходны с теми, что происходили в любой другой экономике. У нас просто были методы решения другие, но по большому счету проблемы были очень близки.
>Здесь, правда, возникала некая двойственность - в западных книжках одно, а наша реальность другая. Поэтому у людей, которые это видели, появилась идея о том, что можно, пора преобразовывать реальность.
>А это было то, чего политэкономы себе позволить не могли. Их книги, этакий неприкасаемый талмуд, где революционным взглядом уже считалось высказывание, основанное на перестановке слов и фраз.
Это точно. Мой знакомый делал компьютеризированный каталог библиотеки ИНИОН? с системой поиска. И его спрасили а как вы будете отличать правилные работы от неправильных - "полная, окончательная победа социализма" и "полная и окончательная победа социализма". Я не помню, что из этого правильно.
