Мельком глянув на это, «Александр, наш, Пушкин» с полминуты подумал и «наваял»:
Бесконечны, безобразны,
В мутной месяца игре,
Закружились бесы разны,
Будто листья в ноябре...
Сколько их! куда их гонят?
Что так жалобно поют?
Кургиняна ли хоронят,
По Сванидзе ль слёзы льют?
Мчатся бесы рой за роем
В бесконечной вышине,
Визгом жалобным и воем,
Надрывают сердце мне...
Поясню мысль нашего национального гения для тех, кто сохранил в неприкосновенности ум шестилетних детей: излюбленная характеристика «левыми» «правых» «хрустом ФРАНЦУЗСКОЙ булки» есть «проецирование» по поводу своей ментальной причастности к российским последователям анти-христианской (и только во вторую очередь анти-монархической) Великой ФРАНЦУЗСКОЙ революции — ФЕВРАЛистов и ОКТЯБРистов 1917 года. «Проецирование» потому, что как ранее маргинализировались правые либералы (коллективный сванидзе), так наконец-то маргинализируются и либералы левые (коллективный кургинян), ведущие «промеж себя» разговоры, подобные изображённому в одном из рассказов М. Зощенко 1925 г. (цит. по: А.М. Селищев «Язык революционной эпохи»):
Началось дело с пустяков. Мой сосед, не старый ещё мужчина с бородой, наклонился к своему соседу слева и вежливо спросил:
— А что, товарищ, это заседание пленарное будет, али как?
— Пленарное, — небрежно ответил сосед.
— Ишь ты, — удивился первый, — то-то я и гляжу, что такое? — как-будто оно и пленарное.
— Да, уж будьте покойны, — строго ответил второй. — Сегодня сильно пленарное, и кворум такой подобрался — только держись.
— Да ну? — спросил сосед. — Неужели и кворум подобрался?
— Ей-богу, — сказал второй.
— И что же он, кворум-то этот?
— Да ничего, — ответил сосед, несколько растерявшись. — Подобрался и всё тут.
— Скажи на милость, — с огорчением покачал головой первый сосед. — С чего бы это он, а?
Второй сосед развёл руками и строго посмотрел на собеседника, потом добавил с мягкой улыбкой:
— Вот вы, товарищ, небось, не одобряете эти пленарные заседания... А мне они как-то ближе. Всё как-то, знаете ли, выходит в них минимально по существу дня... Хотя я, прямо скажу, последнее время отношусь довольно перманентно к этим собраниям. Так, знаете ли, индустрия из пустого в порожнее.
— Не всегда это, — возразил первый. — Если, конечно, посмотреть с точки зрения. Вступить, так сказать, на точку зрения и оттеда, с точки зрения, то да — индустрия конкретно.
— Конкретно фактически, — строго поправил второй.
— Пожалуй, — согласился собеседник. — Это я тоже допущаю. Конкретно фактически. Хотя как когда...
— Всегда, — коротко отрезал второй. — Всегда, уважаемый товарищ. Особенно, если после речей подсекция заварится минимально. Дискуссии и крику тогда не оберёшься...
На трибуну взошёл человек и махнул рукой. Всё смолкло. Только соседи мои, несколько разгорячённые спором, не сразу замолчали. Первый сосед никак не мог помириться с тем, что подсекция заваривается несколько иначе. На соседей моих зашикали. Соседи пожали плечами и смолкли. Потом первый сосед снова наклонился ко второму и тихо спросил:
— Это кто ж там такой вышедши?
— Это? Да это президиум вышедши. Очень острый мужчина. И оратор первейший. Завсегда остро говорит по существу дня.
Оратор простёр руку вперёд и начал речь. И когда он произносил надменные слова с иностранным туманным значением, соседи мои сурово кивали головами.
Во как … - Ягун Евгений10.11.2016 23:03:06 (52, 866 b)
