СУД ПРИГОВОРИЛ УЧИТЕЛЯ К ИЗВИНЕНИЯМ ПЕРЕД ПЕРВОКЛАССНИКОМ
• Андрей НИКИТИН, Пермь
В Перми закончился судебный процесс по иску, поданному Пермским правозащитным центром и родителями первоклассника Вити Валиева к преподавателю местной школы № 124. Ответчики - учительница Людмила Карамова и директор школы Галина Кожухар - принесли официальные извинения за нарушение педагогической этики, допущенное в отношении ученика.
Отношения между учительницей, проработавшей в школе не один год, и первоклассником Витей как-то сразу не заладились. Мальчик был умный, живой, смышленый, но очень уж активный. Учительница - женщина с целым набором личных проблем, увы, не редких для нынешних работников образования, не смогла найти общий язык с ребенком. После очередного конфликта с первоклассником она собрала класс и заставила детей писать сочинения на тему "Что плохого мне сделал Витя Валиев за истекший период". Жанр сочинений - заявление на имя директора школы. Во время работы класса над этим "заданием" наказанный, как рассказала Ирина Валиева, мама Вити, плакал и просил не отдавать заявления директору школы. Ученика, отказавшегося писать сочинение на "злободневную" тему, наказали.
Жалобы родителей Вити и попытки администрации школы уладить конфликт ничего не меняли. Учительница пообещала, что переведет мальчика на "внутришкольный учет", на который ставятся учащиеся с отклонениями от нормального поведения (употребляющие алкоголь или наркотики, дети из неблагополучных семей и т.д.). Витя к таким даже с натяжкой не относился. А на торжественном вручении табелей после окончания 1-го класса выдала мальчику документ с заниженными оценками и при отказе взять его разорвала аттестат в присутствии других детей и их родителей.
После этого родители ребенка обратились в Пермский правозащитный центр, работники которого помогли составить заявление в городской комитет по образованию и науке. Председатель комитета Виктор Гусаров в своем ответе подтвердил, что некоторые факты действительно имели место. И посоветовал родителям "найти способы конструктивного взаимодействия с педагогическим коллективом школы, чтобы совместными усилиями воспитать ребенка, способного выстраивать отношения с другими людьми". Пообещав, что учительница "также сделает все возможное, чтобы выполнять свой долг по обучению и воспитанию детей, вверенных ей государством". Получив подобный ответ, Валиевы совместно с правозащитным центром подготовили иск в суд. И выиграли.
Сейчас родители перевели мальчика в другую школу, где он учится на "пятерки" и, судя по отзывам преподавателей, никаких отклонений в поведении не имеет.
В конце января в Свердловском районном суде Перми судья Виктор Чибыкин заставил педагога начальной школы Людмилу Карамову публично извиниться перед родителями первоклассника Вити Валиева. Отец мальчика Владимир Викторович не скрывал удовлетворения: "Хватит уже как баранам делать все, что говорит учитель, какой бы он ни был". Педагоги же, и не только "подсудимая", почувствовали, что получили пощечину.
Сейчас Вите Валиеву восемь лет. Он очень бойкий краснощекий паренек, живет в однокомнатной квартире без телефона. У него есть папа, серьезный молодой человек лет тридцати, который занимается рекламным бизнесом и содержит семью. Мама - домохозяйка Ирина, симпатичная, с оттенками восточной красоты, женщина - занимается всеми школьными делами сына. Еще у него есть крысы Лариса и Нафаня и виолончель, на которой он пытается играть.
Людмиле Карамовой лет на 40 больше. У нее очень усталое лицо и грустные глаза. Она живет в общежитии, учительской зарплаты хватает только-только. У нее есть сын-инвалид и еще недавно был неработающий муж, с которым она развелась.
Людмила Васильевна и Витя встретились полтора года назад и не поладили. Когда я попросил мальчика рассказать про его первую учительницу, он потупился и пробубнил: "Она очень плохая". Она же на просьбу рассказать об ученике заломила руки и долго говорила о том, что он все же ребенок еще и конфликт у нее был не с ним, а с родителями.
- Я этого суда ждала как избавления, - говорит Людмила Васильевна, потому что поняла, что с ними по-другому нельзя.
- Я бы таких к школе и на милю не подпускала, - убеждает меня Ирина Валиева. - Я все-таки добьюсь, чтобы ее уволили.
... 124-я школа города Перми находится в микрорайоне Крохолевка. Это обычное среднее учебное заведение. При проектной мощности на 720 детей в это красного кирпича здание ежедневно приходит почти полторы тысячи. Здесь очень узкие коридоры - с ревом разогнавшиеся пацаны ежесекундно рискуют расшибить друг другу лбы. Дежурные с табличками на груди и охранник в камуфляже пытаются утихомирить особо буйных. Педагоги устало отсиживаются в учительской.
Для преподавательского коллектива судебный скандал стал шоком и незаживающей раной. Директор Галина Кожухар, приятная женщина лет сорока в больших очках, долго не хотела разговаривать с нами. "Мне все это надоело", - жестко заявила она. Однако спустя 10 минут беседа все-таки состоялась.
- Людмила Васильевна Карамова в школе работает давно, - рассказывает директор. - В этом году будет 25 лет. Это обычный учитель. Не скажу, что педагог-звезда. Есть свои успехи, свои неудачи. Больше того, что нужно, она не даст. Но тем не менее свою работу она делает хорошо. Сколько мы работаем вместе, не было такого, чтобы родители жаловались по каким-то серьезным поводам. И вот в прошлом году к нам пришел Витя Валиев. Он был хорошо подготовлен по всем предметам. Но не по поведению. Родители не смогли донести до него, что в школе есть определенные нормы. Первые полгода мы называем усаживанием. За этот срок ребенок должен привыкнуть к распорядку, научиться сидеть на уроках, выстроить отношения с одноклассниками. И вот через полгода мы увидели, что у Вити большие проблемы.
- Когда он пошел в школу, почти сразу начал жаловаться, - рассказывает Ирина Валиева. - Говорил, учительница к нему придирается. То из класса выведет, то учебник заберет, то еще что-то... Но я не придавала этому значения. Как-то раз перед Новым годом я пришла за ним. Людмила Васильевна подошла ко мне и говорит: "Ваш сын устроил драку. Я его к доске вывела, хотела, чтобы он признался, что был зачинщиком. Но он плачет и молчит". Я у сына дома спрашиваю, что случилось. Он говорит: сдачи давал. Я пожурила его немного и забыла об этом.
- Витя отличался от всех, - вспоминает первый учитель Людмила Карамова. - Он очень быстро входил в конфликт с ребятами. И они стали жаловаться. Кого-то задел, кого-то ударил, кого-то побил. Сначала одноклассники, потом ребята из других классов. Даже старшеклассники стали приходить - что это за чудо у вас такое.
По словам учителя, на уроках Витя мешал всем вокруг. Требовал постоянного к себе внимания. Приходилось 26 ребят оставлять и только на Витю работать. "Чуть ли не в туалет с ним ходила". И все же первое полугодие с ним как-то можно было найти общий язык. У него еще было желание учиться.
Но постепенно круг его знакомых расширялся, в школе он давал знать о себе всем. Дружить с ним никто не хотел, хотя он постоянно пытался завязать контакты. Приносил в школу книжки и игры. Но больше 10-15 минут общаться ни с кем не получалось. Обязательно завязывалась какая-то ссора. Постоянно кого-то отлавливал, кому-то мстил. И дрался, ребята говорят, "как взрослый". Чуть что не по нем, сразу кулаком в глаз. Вскоре начали жаловаться родители ребят.
- Я пыталась поговорить с Витиной мамой, но она отмахивалась, - вспоминает Людмила Карамова. - Дома, говорит, разберемся. И каких-то более или менее серьезных контактов у нас с ней не было полгода. Однажды в январе после физкультуры ребята все в слезах подбегают ко мне и говорят: Витя чуть ли не лыжной палкой в лицо всем тыкал. А я уже на взводе была, накопилось...
В тот день Людмила Васильевна совершила ошибку, которая и привела ее в зал судебного заседания. Она поставила Витю у доски, а класс писал заявления на имя директора: "Что плохого мне сделал Витя Валиев". По словам Карамовой, директору она отдавать их не собиралась. "Просто хотела показать Витиной маме. Чтобы поняла, что я к ее сыну не придираюсь".
- Когда сын мне об этом рассказал, я сначала не поняла, - всплеснула руками Ирина Валиева. - Потом пришла к ней, спрашиваю: Людмила Васильевна, что это за самосуд? Она сумку открыла, показала стопку бумажек. В руки не дала, но некоторые зачитала. Там такие пассажи: Витя показал мне язык. Витя в каникулы съезжал с горки и задел меня ногой. И все в таком духе. Я сначала подумала, что теперь такие требования в школах. У меня ребенок-то один, я не знаю, что за эти годы в министерстве могли придумать. Вечером пришел муж. Как узнал, так и сел.
- Ирина Хамифовна тут же прибежала ко мне, - рассказывает директор школы Галина Кожухар. - Конечно, я с ее претензиями согласилась, потому что это было элементарное нарушение педагогической этики. У меня был долгий разговор с Людмилой Васильевной, я объявила ей выговор. А вы знаете, что такое выговор для преподавателя с двадцатипятилетним стажем! Но после этого у нас с Витиной мамой начались бесконечные разборки. Ребята краской друг друга облили - мама здесь, потолкались чуть-чуть - снова мама здесь. Причем ответы на все вопросы требовала в письменном виде. Начала писать в разные инстанции. Я целыми днями только и делала, что отписывалась. Поговорила с его папой, спрашиваю, что вы хотите? Я ведь с учителем разобралась. Он говорит: нет, такие в школе работать не должны.
- Витя сразу почувствовал безнаказанность, - говорит Людмила Карамова. - Чуть что, сразу кричит: "Моя мама с вами разберется!" Даже с ребятами. И я знаю, что Ирина Хамифовна действительно ходила, разбиралась с другими родителями в ситуациях, когда еще неизвестно, чей ребенок прав. Но я-то что могла поделать? Пока он в школе, я за него отвечаю. Оказалось, что родители намного труднее самого ребенка. Вину за то, что они не смогли воспитать его должным образом, решили переложить на меня. А случай с заявлением их, видимо, окрылил. Начались постоянные угрозы: "Ты не будешь в этой школе работать, я тебя уволю". А парень пуще прежнего бедовый стал. Однажды где-то нашел шприц, бегал и колол всех детей. Господи, как я перепугалась. Мы ведь не знали, что это за шприц. Может, он заразный. Социальный педагог схватил Витю за руку: ты что, говорит, тебя ведь на учет за это поставить можно. У нас есть такой учет, на который ставят потенциальных наркоманов и очень трудных детей. И эта фраза мне тоже в суде аукнулась.
- В апреле из Кизила приехала моя мама, то есть Витина бабушка, - продолжает обвинительную речь Ирина Хамифовна. - И в первый день, когда она пошла встречать внука, приходит белая как простыня. "Учительница сказала, Витя стоит на каком-то учете". Я на следующий день прибегаю в класс, говорю: Людмила Васильевна, скажите при всех, что ни на каком учете мой сын не стоит. Она раскричалась. Я, мол, здесь хозяйка.
Родители Вити написали письмо в гороно и администрацию Перми. В официальном ответе председатель комитета по образованию Виктор Гусаров признал, что некоторые ошибки со стороны учителя действительно имели место. Однако он порекомендовал "найти способы конструктивного взаимодействия с педагогическим коллективом школы, чтобы совместными усилиями воспитать ребенка, способного выстраивать отношения с другими людьми".
Весь май Витина мама с разрешения администрации школы сидела на уроках рядом с сыном. В эти дни он вел себя мальчиком-паинькой. Учителям показалось, что конфликт исчерпан. Приближались каникулы, преподаватели и ученики подводили итоги и готовились расстаться на лето.
- В начальной школе оценки ставить нельзя, но учителя идут на всякие ухищрения, чтобы как-то обозначить успехи ребенка, - рассказывает Галина Кожухар. - 25 мая в школе проходил последний звонок. Родители первоклашек принесли торты, накрыли стол. Началось чаепитие. Людмила Васильевна выдавала "информационные листки", в которых напротив названия предмета ставился кружочек. Красный - пятерка, зеленый и синий - четверка и тройка.
Что произошло в тот момент, когда "аттестат" выдавали Валиевым, не понятно. Ясно только, что Ирину не устроил зеленый кружочек по математике. После перепалки бумага, то ли смятая, то ли порванная, оказалась в учительском столе. Ирина утверждает, что Карамова в сердцах ее разорвала, учитель - что Ирина сама пыталась выхватить бумагу из ее рук. "У Вити всегда было хорошо по математике", - сетует Ирина Валиева. Именно после этого инцидента родители твердо решили обратиться в суд.
... Судье потребовалось три заседания. Последнее состоялось 19 января и продолжалось 4 часа. Родители Вити изменили исковое заявление - вместо 3 тысяч за моральный ущерб потребовали 1 рубль. И извинения. Приговора не было - после долгих разборов Людмила Карамова с тяжелым сердцем извинилась по трем пунктам, и процесс был закрыт "по обоюдному согласию сторон". Но все однозначно расценили это как победу ученика над учителем.
Самого Вити Валиева на суде не было. К тому времени он уже учился в школе № 60 в соседнем микрорайоне - родители добились перевода накануне 1 сентября. На пять минут дольше идти. В остальном и он, и родители довольны. Поступил в музыкальную школу по классу виолончели. Я спросил его, как ему живется на новом месте, он очень озорно и искренне ответил:
- Там учительницу все достают... Все такие...
Начальные классы шестидесятой школы расположены отдельно, в здании бывшего детского сада. Здесь Витю знает каждый. От первоклассников до учителей.
Новая учительница Вити Марина Тихомирова оказалась удивительно приятной спокойной женщиной. В школе она работает уже 18 лет. Скупыми фразами она рассказала нам о том, что мальчик очень сложный, что подобных она не встречала никогда. Он и здесь очень конфликтный и задиристый, с ним приходится постоянно работать. У него плохо складываются отношения с другими детьми. Они говорила коротко, явно не желая сказать чего-то лишнего.
Мы разговаривали еще с несколькими педагогами. И в словах каждого чувствовалась тревога. Не хлынет ли волна подобных исков к учителям? "Вы знаете, какие сейчас родители пошли! У меня знакомая - воспитатель детского сада. Так она теперь тоже двадцать раз подумает, прежде чем ребенка приструнить", - делился один из собеседников.
- Кто там прав, кто виноват, не разберешь, - говорит завуч начальных классов шестидесятой школы Татьяна Гончарова. - Но мы теперь подсознательно контролируем себя, сдерживаем, не говорим того, что, наверное, надо было бы сказать. Марина Александровна всю эту ситуацию постоянно в голове держит. Возможно, у Вити какие-то отклонения. И вместо того, чтобы попытаться в них разобраться, родители подают в суд на учителя.
- Наверное, это правильно, права ребенка должны быть защищены, - рассуждает директор 124-й школы Галина Кожухар. - Но готовы ли мы к таким взаимоотношениям? Как быть с правами учителя? Нам говорят, подавайте встречный иск. На кого? На ребенка?!
Когда мы уходили из новой школы Вити Валиева, в коридоре снова встретили Марину Тихомирову. Несколько мгновений она колебалась.
- Знаете, что? У нас все учителя безусловно на стороне педагога, - сказала она неожиданно решительно. - И я тоже. Я ее понимаю на 100 процентов. Мне просто жалко эту женщину. Я когда узнала про суд, хотела тоже пойти на конфликт с родителями, уйти, школу сменить. Но я подумала: зачем? Что есть, то есть. Это такой ребенок. Почему - я не знаю. Может быть, нарушение психики, может быть, еще что-то. Но что я знаю точно - родители больше всех виноваты в том, что у них такой сын. Суд-то они выиграли... Как бы им ребенка не проиграть.
Анатолий БАРАННИКОВ, руководитель департамента образовательных программ и стандартов Министерства образования РФ:
- Я считаю, что каков бы ни был ученик, со стороны учителя оскорблений и унижения его человеческого достоинства быть не может. Если учитель такие действия совершает, то он не прав. И ничего страшного в том, что он извинился. Где бы люди ни работали, в школе, в министерстве, еще где-то, никаких других законов, кроме принятых в государстве, нет. Мы живем в определенном правовом поле, и в соответствии с ним люди имеют право предпринимать определенные действия. Например, обращаться в суд. В школе есть специфические нормы, связанные с видом деятельности, но и они описаны в документах. Есть закон об образовании, есть положение об учебном заведении, есть устав учебного заведения. В этих актах оговорены права и обязанности всех субъектов образовательного процесса. В том числе и учителей. И если бы они действовали в рамках правового поля, все было бы нормально. Но если родители считают, что их оскорбили, то они имеют право подать в суд. А суд должен принять объективное решение.
Александр АБРАМОВ, директор Московского института развития образовательных систем:
- Я вполне представляю себе ситуацию, когда родители подают в суд на педагога, доказывают его вину и выигрывают дело. Но этот прецедент очень опасен. Потому что в этой ситуации лицо потеряли все. И родители, которые якобы одержали победу, и учителя, для которых сложилась крайне драматическая ситуация. Я не знаю, как они теперь будут с этим жить. В человеческом плане это большая драма.
Этот конфликт ни в коем случае не должен был дойти до суда. Это ситуация, когда буква закона противоречит здравому смыслу. Это - отсутствие выдержки и стремления к компромиссу с обеих сторон. И если этот прецедент распространится, если по стране пройдет волна таких процессов, мне кажется, это будет страшно. К сожалению, наше законодательство, в отличие от западного, еще не готово к этому.
В то же время у этого прецедента есть и лечебные качества. Надеюсь, что те, кто прочитает этот материал, и учителя и родители, задумаются и будут действовать по-другому. Очень важно вовремя признавать свои ошибки. Исходить не из соображений мести, а быть просто добрым.
Валентина ЛЯУДИС, профессор кафедры педагогической психологии факультета психологии МГУ:
- Это пример высочайшего уровня неблагополучных отношений между учителями и родителями, отсутствие их сотрудничества. А в первом классе их взаимодействие необходимо. И обе стороны - как учитель, так и родители - должны нести ответственность за этого ребенка. И родители должны интересоваться, и учителя должны видеть родителей. В данном случае ребенок, возможно, болен. Может быть, у него не только повышенная двигательная активность, но и неумеренная эмоциональная раздражительность, невоспитанность, нечувствительность к боли других. Повышенная агрессия - свидетельство плохих домашних отношений. Учителя должны были "раскрутить" природу ребенка. Не приглашать к себе родителей, а сходить к ним домой, узнать семью, увидеть, как общаются друг с другом папа и мама, узнать у соседей. Директор и учитель сделали ошибку - они упустили ситуацию с самого начала. У них не было профессиональной компетенции в понимании условий развития ребенка. А мама вместо того, чтобы понять, что с ее ребенком, обрушилась на учителя. Сейчас есть классификация всех форм детской агрессии и эмоциональной неуравновешенности, есть психологическое консультирование родителей, прекрасные детские психологи. И в Перми, я знаю, прекрасные психологи тоже есть.
