Последние две недели уходящего года и первая наступившего ознаменовались событиями, могущими стать кардинальными не только для
Аргентины, но, может быть, и для всей Латинской Америки. Могут стать, если Аргентине удастся выстоять против козней своего жестокого
жандарма-соседа - США - и пресмыкающейся перед ними части своей собственной буржуазии.
Уже сейчас возникают некоторые вопросы.
В прессе аргентинские события прошли как хроника обычных явлений: спонтанный народный бунт, грабеж продовольственных магазинов и
чехарда временных президентов. Однако, в повседневной хронике оказались <незамеченными>, например, такие вопросы как мгновенное
прекращение бунта после объявления о назначении президента от перонистской партии. Неясно, почему вдруг после недельного затишья
бунт возобновился, но на этот раз с явно политизированным оттенком: поджег парламента, устранение правительства, отставка только что
назначенного президента.
Все вопросы получат свое объяснение после обращения к истории.
Аргентинский социализм
под огнем клеветы
Вместо бежавшего президента Фернандо де ла Руа аргентинский парламент назначил временного президента, губернатора провинции
Сан-Луис, перониста Адольфо Родригеса Саа. Поскольку бунт прекратился, то решение парламента, очевидно, импонировало народному
мнению. Вместе с тем корреспонденции мировых СМИ о перонистской партии сопровождаются нелицеприятными эпитетами: популистская,
заигрывающая с массами, антидемократическая и т.д. в том же духе. Еще немного, и мы услышим: <Караул! Перонисты вновь возвращаются к
власти!>
И подобный крах массой обывателя может быть принят только потому, что перонизм <известен> в истории как крайне реакционной режим.
Например, наша политология (в свое время) дала такую характеристику перонизму.
<Перонистская партия - правящая партия, представляющая интересы помещиков и буржуазии А[ргентины]. Объединяет сторонников президента
Перона. Заимствовала демагогические лозунги католической церкви и итальянского фашизма о <классовой гармонии>, <о социальном мире> и
т.п. для того, чтобы вовлечь в сферу своего влияния мелкую буржуазию и отсталые круги трудящихся. Пытается создать видимость
соблюдения его так называемой <третьей позиции>, якобы враждебной как империализму, так и коммунизму, в действительности непримиримо
враждебна коммунистической партии и рабочему классу>. (БСЭ, т. 2, стр. 635; М., 1950 г.).
Не краше портрет лидера Аргентины 50-х годов (и лидера перонистской партии) полковника Хуана Доминго Перона и в оценке Запада:
диктатор, душитель демократических свобод, демагог; США даже обвиняли его в пособничестве нацистам. Фолиант <История XX века>, М.
1999 г. (перевод с английского) на стр. 676 ернически рассказывает: <Перон... (и его жена) создали новую базу власти - альянс армии
с до этого бесправными массами городских рабочих>. За это и прочие его новаторства и достижения Перон выставлен как человек, который
<...под глянцем популистской политики прятал...> - и далее немыслимая ложь.
Любопытный парадокс истории: личность полковника Х. Перона и созданный им режим в равной степени не воспринимается (и осуждается) и
коммунистической идеологией, и либеральной, западной.
Сам же полковник Хуан Перон в годы своего правления имел в народе <величайший авторитет>, какого не было ни у кого ни до, ни после
него. Нельзя точно проследить за эволюцией одного офицера аргентинской армии в государственного деятеля, но несомненно одно - первые
уроки государственности были получены им во время пребывания в Италии в качестве военного атташе. Б. Муссолини, под руководством
которого преображалась Италия, стал его идейным учителем. Перон оказался свидетелем экономических и социальных достижений
неизвестного прежде нового режима.
А еще, как сообщает демократический (что удивительно) журнал <Звезда> (N 7/99 г., стр. 203), <Перон видел в Европе, с каким
энтузиазмом народные массы возвращают в национальное русло еврейские концерны>. (На его родине в это время аналогичные проблемы;
стены домов Буэнос-Айреса испещрены лозунгами типа: <Сегодня надо убить еврея, а завтра - уругвайца!>)
Возвратившись, он посвящает себя политической деятельности. Попытка повлиять на деятельность государственной власти не приносит
успеха, и в 1943 г. он во главе группы офицеров совершает переворот. (Подчеркну - группы офицеров, очевидно таких же
государственников, как и он). Тот же журнал <Звезда> констатирует: <Перон находился у власти отнюдь не благодаря армии, а... даже...
вопреки ей>. Что опровергает стандартную ложь о <возглавляемой им военной хунте>.1
В 1947 г. была создана хустисиалистская2 (перонистская) партия. Перон, по примеру Б. Муссолини, организовал национал-патриотическое
движение. В 1949 г. взамен либеральной приняли хустисиалистскую конституцию и приступили к масштабным преобразованиям в стране.
Историки (и хулители, и более менее добросовестные) единодушны в оценке: Перон копирует мероприятия, проведенные в свое время в
Италии. Он создал систему всеобщего социального обеспечения, установил новые размеры заработной платы, увеличил потолок минимальных
пенсий, резко расширил роль государства в экономике3, разработал пятилетний план индустриализации страны, добился (или обеспечил)
<...большего равенства в распределении создаваемых обществом богатств>. Запрещен детский труд; введены оплачиваемые отпуска; созданы
дома отдыха для рабочих и многое, многое другое.
И страна меняется на глазах.
По темпам роста ВВП Аргентина оставила далеко позади все другие страны Латинской Америки: объем производства вырос на 70%. А для
аргентинского народа полковник Х. Перон стал настоящим вождем, но в оценке западной политологии его политическая деятельность и
социальные меры излагаются так: <...изливая поток льгот на сирот и бедняков>, он ...и далее очередное словоблудие. (Все та же
<История XX века>). А несколько ниже, чтобы хоть как-то соблюсти видимость добросовестной <истории>, вынуждена признать: такие
режимы - <Франко в Испании, Перона в Аргентине... были явными анахронизмами для западного мира, который боролся за свободу и
демократию, однако эти режимы процветали>.
Да на кой черт нужна ваша <свобода и демократия>, если народы стонут и влачат жалкое существование под этим ярмом и в то же время
<процветают> при неугодных вам режимах?! Вы же сами признаете: успехи Аргентины <...обеспечивались методами планирования и
государственного вмешательства в экономику, стимулировавшими индустриализацию страны. Рабочие процветали>. (Там же, стр. 676).
Надо ли объяснять, что потому и процветали рабочие и процветала экономика, что Хуан Перон похерил демократический либерализм и само
понятие демократии, <...сводящейся только к борьбе за голоса избирателей> (его выражение). Он не побоялся дать ту же оценку
демократии, которая господствовала в Европе в предвоенные годы и раздавалась из уст осужденных диктаторских режимов, - <кризис
либерализма> (см. <Дуэль>, N 3/02, стр. 5). По Перону, такой метод организации власти <...отжил свое>. Взамен отжившей антинародной
системы власти он реализовал свое видение решения проблем.
Свою социалистическую партию строил как <...широкое движение, представляющее интересы всего народа>. Но, оказывается, если даже
успехи страны и благосостояние народа налицо, все равно такой путь не может быть признан верным. Для одних - успехи достигнуты не по
марксистским законам, для других - не по либеральным, демократическим.
Выше мы привели свидетельство о лживости западной политологии, но и она, как убедились, все-таки вынуждена иногда признавать
очевидное. О коммунистической такого не скажешь. Вот, к примеру, как рассказывает партийная <Совраска> о перонизме (в статье об
аргентинских событиях): <Перонизм как идеология носит довольно эклектический характер... как политическое движение перонизм отражает
интересы мелкой и средней буржуазии...> (<Советская Россия>, N 1/02 г., стр. 4). Не удержалась <Совраска> и от обычного западного
обвинения, коим награждались все <тоталитарные> режимы: <Время от времени там происходят поджоги синагог, еврейских культурных
центров и т.п.>
Да, вряд ли следует ожидать трезвой и взвешенной оценки перонизма. Может быть впервые это позволит себе сделать газета <Дуэль>:
Перонизм - это аргентинская модель социализма на основе идей хустисиализма, т.е. справедливости.
Перспективы
Ну и как при таком видении модели развития Аргентины поведет себя американский сионизм? Вопрос действительно из разряда праздных. До
этого США абсолютно не волновало, что в результате навязанной Аргентине экономической модели, <...ввергнувшей в нищету миллионы
аргентинцев> (Э. Дуальде), 40% ее населения оказались на грани вымирания. Теперь США мгновенно проявили беспокойство по поводу
влияния <кастрюльных> бунтов на <...само существование демократических институтов>.
Надо полагать, народ Аргентины не обращает внимания на все мировые оценки и суждения о перонистской партии и хранит добрую память о
ее деятельности. Назначение первого (временного) президента Адольфо Родригеса Саа из перонистской партии сразу остановило стихийных
народный бунт, поскольку первое же решение Президента - прекратить выплаты по внешним займам, - в США вызвало вопли: <волна
неопопулизма>. Думаю, что американское недовольство (вместе с местной пятой колонной) и стало причиной новых волнений после
недельного затишья.
Как сказано выше, волнения приобрели политическую направленность. Пришлось уйти А.Р. Саа, якобы не обеспечившему должных мер по
выводу страны из тяжелейшего кризиса (<Время планеты>, 10.01.2002 г.). Это за 3-4 дня! Происходит смена четырех (временных)
президентов, которая заканчивается назначением пятого по счету Эдуарда Дуальде, но опять же принадлежащего к одной из фракций
перонистской партии.
Объяснение такому повороту событий дал сам Э. Дуальде: <Состояние, в котором находится сейчас Аргентина, настолько плачевно, что
большинство ведущих политиков страны не решились ее возглавить>. Чтобы иметь представление о том, какие козни и тайные меры могут
быть предприняты против Аргентины, надо знать содержание политики президента-перониста. При избрании Э. Дуальде президентом на
чрезвычайном заседании Конгресса (2 января) он объявил: <Я обязуюсь положить конец опустошительной экономической политике...
покончить с обанкротившейся экономической моделью, ввергнувшей народ в отчаяние, создать новую модель, ориентированную на
возрождение производства и более справедливого распределения доходов>.
Это же вызов <демократизму>! Такие заявления Америкой не прощаются. Мы уже стали свидетелями призыва не допустить распространения
аргентинского безобразия на другие страны Латинской Америки.
Трудные времена предстоят Аргентине. Могут быть и проблемы на очередных президентских выборах; могут быть объявлены экономические
санкции (блокада); обвинят в диктатуре или тоталитаризме, ибо непременно отыщутся нарушения прав человека и многое другое. Да мало
ли что может придумать современная Иудея Американская. Если потребуется, то там могут оказаться безымянные военные рабы США из
бывших талибов4. Им предоставят <добровольное> право оказать помощь взбунтовавшейся части армии. Во имя свободы и демократии! (Кто
останется жив - свобода; кто погиб - за демократию!)
Труден путь из логова демократии. Но как бы то ни было, выстоять можно. Недалеко, через море, по-соседски маленькая Куба
провозгласила: <Родина или смерть!> Выстоит и Аргентина, если объявит, что Родина дороже жизни. Пусть слышит и знает агрессивный
монстр - США!
Успехов Вам, аргентинцы!
А.К. ДМИТРИЕВ
1 Действительно, после свержения (24 марта 1976 г.) правительства вдовы Х. Перона - Марии Эстеллы Мартинес де Перон, военная
диктатура отомстила за годы своего вынужденного бессильного пребывания. Аргентина была превращена <...в крупнейший центр пыток и
расправ> (<Известия>, 10.02.1998 г.). Даже Запад вынужден был признать: в стране - <...кровавый режим хунты>. Жертвы исчислялись
десятками тысяч. Буржуазия брала реванш.
2 Хустисиализм - справедливость.
3 Ликвидация хищнической сущности экономики достигалась не только национализацией, но и выкупом ее у иностранных владельцев.
4 А в самом деле: каков смысл везти их <за тридевять земель> в нарушение всех положений международных конвенций?
