Интервью В.Рыбакова(eSamizdat) 2 и 3. О Сталине, коммунизме и о Кир. Булычеве
Интервью В.Рыбакова для журнала «eSamizdat» (Италия)
опубликовано в книге "Напрямую: эссеистика, письма, интервью", Спб. Из-во "Лимбус Пресс, ООО "Из-во К Тублина", 2008 - 400 с.
выложено на сайте Рыбакова http://rybakov.pvost.org/pdf/ryb-3.pdf
2. В романе «Заповедник для академиков» Кир Булычев тоже опи-
сывает Сталина, который очень сильно отличается от Вашего.
Вы читали эту книгу? Что Вы думаете о ней?
3. Тот же Булычев про Вас говорил: «Когда я вижу книгу Рыбако-
ва, я ее не читаю, потому что мне его позиция «обновленного
коммунизма с нечеловеческим милым лицом» кажется либо на-
ивной, либо слишком расчетливой. Хотя я считаю, что он хоро-
ший писатель». Безусловно, Ваши с Булычевым понятия о ком-
мунизме сильно расходятся. В сборнике «День свершений» Вы
писали: «Я пишу фантастику потому, что хочу еще пожить при
коммунизме». Каково Ваше понятие коммунизма? Наверно, то,
которое излагает князь Трубецкой в «Гравилете «Цесаревич»«?
Я попробую ответить на эти два вопроса разом, потому что они
очень связаны. Достаточно сложная и неоднозначная личность Булы-
чева их объединяет в один.
Очень трудно возражать тому, чьими книгами в детстве с востор-
гом зачитывался. И вдвойне трудно — тому, кого уже нет. Полемизи-
ровать с человеком, который скончался — всегда неблагодарная зада-
ча и всегда неблагородно. Поэтому я просто воспользуюсь цитатой из
себя — со своей гостевой страницы в Интернете. Несколько лет назад,
когда Булычев был еще жив, мне задали почти аналогичный вопрос, с
той же самой цитатой, и тогда, пока смерть еще не сделала Булычева
недоступным для полемики, я мог быть более откровенен и искренен
в высказываниях. Если кто не поверит — пусть дадут себе труд ска-
чать архив моей гостевой страницы, вопрос был задан 1-ого октября
2000-ого года.
Вот что я ответил.
«У человека, который в качестве хэппи-энда своего программно-
195
го произведения живописует, как англосаксы бомбежками улучшают
его (и нашу с Вами) страну, учиться, на мой взгляд, нечему. Вот у Ко-
совской ситуации — есть чему. А тут... Люди, которые старались вой-
ну империалистическую превратить в войну гражданскую, с помощью
немцев свергнуть прогнившее самодержавие и устремиться к светло-
му будущему, у нас уже были, и результаты их деятельности нам из-
вестны.
Интересно, откуда уважаемый Игорь Всеволодович знает, о чем я
пишу, ежели меня не читает?
Беда в том, что у меня совершенно нет книг о коммунизме с ли-
цом, они есть только у самого Булычева. Он на них классиком стал».
Ничего принципиально не добавляя и только комментируя эти
два тезиса, могу пояснить, что хэппи-энд «Заповедника для академи-
ков» — массированный налет гуманной американской авиации на
ядерный полигон тоталитарного Советского Союза во имя торжества
мира и человечности — уже тогда, когда я читал книгу Булычева, за-
долго до Косова, показался мне омерзительным. Теперь выясняется,
что и Косово не предел американского гуманизма. Всех, кто мечтает
американскими бомбардировками усовершенствовать собственные
страны, я в принудительном порядке отправлял бы на год в Ирак для
вразумления.
И второе.
Я действительно не понимаю, какие мои книги имел в виду Бу-
лычев. Откуда он почерпнул информацию о моем творчестве и его
тематике — для меня загадка. Единственная моя ранняя повесть «До-
верие» — в ней дело и впрямь происходит в будущем, которое описа-
но в традициях советской коммунистической фантастики — посвяще-
на проблеме фатальной губительности контроля над информацией,
даже если такой контроль предпринимается при самом справедливом
социальном устройстве и с самыми гуманными целями. И в ту пору
она оказалась настолько про «обновленный коммунизм с милым ли-
цом», что была конфискована КГБ, и меня в течение нескольких не-
дель вызывали на допросы в эту памятную организацию. «Давние по-
тери» Булычев наверняка не читал, да и смешно было бы полагать
этот рассказ коммунистическим. Это фантасмагория о том, как мир
может вывернуться наизнанку, если слова вдруг начнут реально соот-
ветствовать тому, что они обозначают. С другой стороны, сам Булы-
чев действительно — до той поры, когда свобода слова дала ему воз-
можность заговорить искренне и он сразу позвал на наши головы аме-
риканские бомбы, — зарабатывал деньги почти исключительно дет-
скими повестями и киносценариями о светлом коммунистическом бу-
дущем, где все добры, прекрасны и не знают, что такое деньги.
