От alex~1 Ответить на сообщение
К Роман М
Дата 18.12.2001 15:54:56 Найти в дереве
Рубрики Прочее; Версия для печати

Re: Патриотизм: проекция...

К вопросу о патриотизме.
Есть тут один патриот-либерал. Наслаждайтесь.

Когда-то давно, в 1919 г., отступающие войска А.И.Деникина, похоронив павших в бою, оставили
на могиле одну только надпись: "Здесь лежат свободные русские люди".
В 1980 году я посетил это место и долго стоял вдоль длинной полосы, просевшей надо рвом земли,
и глотал водку, и слезы, поминая своих павших братьев.
Книга посвящается всем свободным русским людям, жившим во все времена.

//-------------------------Самая хорошая виртуальность (речь идет о возможных альтернативах)


Наверное, пора попробовать заглянуть и в положительную вероятность. В то настоящее, которое смогло бы возникнуть
и быть нашей сегодняшней реальностью, реализуйся Великое княжество Русское или стань Великое кгяжество Литовское
княжеством православным и католическим одновременно.
... И расселение русских происходит совсем иначе. На востоке, в Предуралье и Сибири их колонизация, наверное,
напоминает немецкую. В нашей реальности русские очень легко осваивали "местные" формы хозяйства,
"снимая сливки". Им нужно было много территории. А немцы стремились к более "точечному" освоению части
территории, но зато осваивали более плотно.
Возможно, в этой виртуальности заселена была бы не вся территория Сибири, а русское расселение дошло бы только
до Енисея, максимум до Байкала. Ведь в реальности Сибирь часто заселяли или ссыльные, или люди,
вынужденные бежать от своего обезумевшего государства. А государство использовало Сибирь как огромный сырьевой
придаток. Из нормального государства никакой дурак не побежит.
Нормальному государству меньше нужна разработка сырья. Зачем нужно мчаться на Северный полюс за соболями,
если переработка своей же пеньки и льна в средней полосе даст в несколько раз больше?
...Но виртуальность, которую мы изучаем, - это общество, которое так и не задавлено государством. Это
общество далеко не свободное от противоречий и проблем, но несравненно более открытое, более свободное,
более самостоятельное, чем сложившееся в нашей реальности.
Это общество русской православной шляхты, живущей по законам, а не служилых людей тяглового
государства. Общество немногочисленных, но реально существующих и осознающих себя горожан. Общество крестьян,
по отношению к которым не все возможно и которые обретают свою свободу рано и без фактического
выкупа своей свободы (как при Александре II).
Это общества, где науки и искусства не таятся в неведомой дали времен, а присутствуют в жизни
общества и в XV, и в XVI веках. Здесь психов, сжигающих светские картины, сажают в сумасшедшие дома,
а галнрня портретов предков - нормальная часть богатого знатного дома.
Общество, в котором сельские девицы пляшут с парнями и водят хороводы, а шляхетские дамы
из городов и фольварков в приталенных платьях разных цветов и покроев танцуют сложные танцы под музыку.
В этом обществе для парня не получить хоть какого-то образования и не знать истории и географии, а для
девушки 0 не уметь хотя юы читать попросту стыдно.
В долгие осенние вечера, под свист зимнмх вьюг молодежь знакомится, выбирая друг друга под одобрительные
покачивания головой "старых хрычей и хрычовок", а девицы будут зачитываться любовными романами
и (уже тайком) Апулеем и Катуллом.
...Если в этом обществе появится протопоп Аввакум и начнет колотить посохом танцующих, пугая их геенной огненной;
если тут бледной поганкой взрастет какой-нибудь Сильвестр и начнет поучать людей, как именно надо бить
жену, ими займутся даже не ретивые полицейские, а скорее добродушные немецкие доктора и их русские
ученики. Прозвучат мудркные термины на латыни и немецком, доктора станут переглядываться с озабоченным
видом, скорбно качать головами, а потом на возмутителей спокойствия навалятся дюжие санитары, и они
как-то исчезнут надолго, а может быть, и насовсем.
И в Новгород не очень убежишь - карпианцы таких даже не допрашивают, а попросту сразу кастрируют.
Так сказать, насильственно "убеляют" для обретения девства и ием самым - для спасения души.
А вот победи Западная Русь [свою жуткую восточную сестрицу] - под любым из возможных названий,
тогда, очень возможно, Русь и не вызывала бы страха. Но не вызывала бы и отвращения, и гнева, и брезгливого
недоумения.


...
Уверен, что это заметно, но на всякий случай сознаюсь: книгу я писал откровенно с националистических позиций.
Только я был националистом Руси, а не москалей, и патриотом Руси, а не Московии, вот и все.
... И не надо, Бога ради, путать Божий дар с яичницей, грешное с праведным.
А из этого следует, что русский вовсе не обречен быть азиатом. Вовсе не сисдит в нем татарин, который
вылезет наружу, только поскреби русского. Это глупое и подлое вранье.
С тем же успехом из вас (! не нас - вас -alex_1) может вылезти оборотитстый купец, член магистрата
в Полоцке или Витебске, русский шляхтич или бойкий новгородец. Русские вообще невероятно пластичны.
Если уж нужно искать пресловутую национальную специфику, то она, пожалуй, именно в этом.
Так же мы веками сидели между разными цивилизвциями, и русский татарин с ублюдочной кличкой
Малюта выл и размахивал саблей в сотне верст от того места, где русский поляк Николай Радзивилл,
европейский русский вельможа, вытягивал ноги к камину своего замка. Мы легко можем быть очень
разными.
Русский человек не обречен бежать в стаде бесхвостых двуногих собачонок очередного тирана.
Русский человек не должен отказывться от личного успеха для процветания государства. Более
того - такой отказ с его стороны будет величайшей глупостью, а его народу не принесет ничего хорошего.
Веками, поколениями русские люди не были готовы умирать за свободу, за свои права. Для них
само сочетание "умирать за свободу" означало войну с внешним врагом, и только. А вот за свои собственные -
не за корпоративные, не за государственные - а за свои личные - права, за них россиянин не был готов
бороться, а уж тем более - умирать. Чаще всего ему казалось это просто диким - умирать за то, чтобы иметь
какие-то права. Это британцы пели национальный гимн со словаит "Никогда, никогда, никогда Англичанин
не будет рабом!". А мы не пели ничего подобного.
Но вот мы ее и не имеем, нашей свободы, а нашей судьбой, нашей страной распоряжается мафия.

//-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
У каждого - своя Европаи Азия, и выбор совершает каждый сам и делает это в своей душе. Я могу представить это
образно. Представьте, что вы стоите на проселочной дороге, только что выйдя из леса. Большая развилка дороги.
Огромный камень с надписью: "Налево пойдешь... Напрвао пойдешь..." .
Кстати, в мире нет больше этого мифологического образа - развилки и камня с надписью. Есть что-то глубоко
русское, российское в этом образе разных дорог, необходимости принять решение (?! - alex_1).
Стойте. Думайте. Решайте. По-моему, слева, на западе, играет скрипка, летит по нотам легендарный
полонез (ох уж эти мне польские комплексы - alex_1). Справа тоже звуки: какие-то дикие вопли. Не обязательно
думать, что это непременно кого-то режут. Может, это запорожцы пишут письмо римскому папе (так в тексте) или
канцлеру ФРГ, упиваются любимой фекально-генитальной тематикой. Может, вцепились друг другу в бороды
Аввакум и Никон.
От этих звуков мужчины шарят за голенищем (?!), взводят в кармане (?!) курки, а мамы берут на
руки детей. Не стоит - это, слава Богу, только призраки. И нет смысла творить крестное знамение - жуткие твари
справа не исчезнут: ведь ад точно такое же творение Бога, как и совсем другое место. И вам не обязательно
направо; вы здесь как раз для того, чтобы выбрать.
Вы можете отправиться в чистый, уютный город, где по булыжной мостовой скребет, будит по утрам
метла дворника, где стража у ворот поставлена не от вас (а от кого? - alex_1), а прохожие при виде вас вежливо
приподнимают шляпу.
В этом городе много признаков, но не страшных, а интересных. Эдесь в окнах старинного красивого дома
мелькает тень Адама Чарторыйского. Здесь Николай Радзивилл что-то рассказывает Петру Могиле, а Иннокентий
Гизель стучит пастырским посохом об пол, не в силах снести языческой тупости (?!) другого собеседника,
Гедиминаса. Здесь Яков Федоров поет разухабистые песни с ватагой ушкуйников, и шум их пира смешивается
с перепалкой Франциска Скорины и Петра Мстиславца. Никак не решат, какой способ печати лучше. ... Но зато Вы
сами легко можете этот город потерять.
Потому что как только у вас возникнет желание спереть что-нибудь, навалить кучу посреди торговой
площади, придумать (?!) единственно правильную идеологию или проголосовать на ближайших выборах за
Жириновского или Баркашова, как тут же окажетесь где-то совершенно в другом месте. Пусть это тоже будет
город, курные избы которого то ли шарахаются от приказной избы, то ли сбегаются к каменной громаде храма.
И не успеете вы облизать онемевшие губы, ощутить вкус местного соленого тумана, как из курных
изб, из=за перелома кривых улочек вылезут ваши новые друзья - опричники, "козаки", татары Симеона
Бекбулатовича, а на плечо ляжет трупная, синюшная рука Ивана Грозного: "Привет новоприбывшим!"
Почти каждый русский человек побывал в этом городе и в этой компании, что тут поделаешь, но
задерживаться здесь попросту опасно. Ведь пока мы вглядывемся в бездну, бездна вглядывалась в нас, и
лучше удалиться побыстрее.
//---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Хватит, пожалуй.