НЬЮ-ЙОРК. В газете <Нью-Йорк таймс> под заголовком <Государство рабочих кануло в прошлое, и балом правит мода> опубликована статья
Майкла Уайнза, присланная из Москвы, в которой, в частности, говорится: Несколько ювелирных магазинов Москвы продают часы, стоимость
которых достигает 1 млн. долл., а джинсы, украшенные драгоценными камнями, продаются по 3 тыс. долл. за пару. Но в октябре 80
москвичей умерли на улицах города от переохлаждения, и, судя по этой цифре, этой зимой от переохлаждения может погибнуть больше
людей, чем прошлой, когда умерло свыше 300 человек. Аналогичные ужасающие сравнения, разумеется, можно провести в любом месте,
которое не является социалистическим раем. Разница в том - и многие русские, наверное, согласятся с таким мнением, - что безудержное
потребление здесь не просто бросается в глаза, но принимает возмутительно вопиющие формы, и мода стала наиболее очевидным
проявлением этой тенденции. <Люди здесь больше всего стремятся к роскоши, роскоши, которая на виду, - рассказывает Ольга
Михайловская, редактор российского издания журнала <Вог> - толстого журнала, издаваемого на глянцевой бумаге, <собрата>
американского <Вога>, 250 тыс. экземпляров которого ежемесячно здесь распродаются. - Русские, в общем-то, не разбираются в покрое
или форме. Но им очень нравится одеваться так, чтобы бросаться в глаза>. Это означает яркие цвета, много золота и серебра. Отчасти
это, безусловно, реакция на прошлое, окрашенное исключительно в серый цвет. Хотя в Советском Союзе моды не существовало - один из
первых модельеров шил в 20-х годах свои изделия из старых льняных платков и одеял. Индивидуальность не только подвергалась
осуждению, но могла быть просто опасной. <Во времена холодной войны женщин в шелковых чулках считали чуть ли не врагами, - говорит
Александр Васильев, московский дизайнер и автор книги <Красота в изгнании>, истории российской моды. - Некоторых красивых женщин
отправляли в ГУЛАГ только потому, что они следовали американской моде>. Во времена Сталина глубокое декольте было доказательством
того, что женщина попала под буржуазное влияние Голливуда. Такое осуждение и отсутствие мест, где можно было бы купить хорошую
одежду, побуждало советских женщин с грустью повторять: <Когда я умру, никто не будет знать, что у меня был хороший вкус>.