«Морские пехотинцы высадились, ситуация находится под контролем». Такого рода заголовки были очень обычны в 1930-х, когда США имели
привычку с утомительной регулярностью вторгаться на территории маленьких государств Центральной Америки. Теперь история, кажется,
повторяется, но по-другому.
Морские пехотинцы, упомянутые здесь, конечно, американские. В то время как корпус морской пехоты США захватывает заголовки мировой
печати, пара сотен британских морских пехотинцев непонятно чего ожидает в предместьях взлетной полосы Баграма, в то время как пара тысяч
их товарищей все еще околачивается вокруг армейских баз в Англии, нелюбимых и нежеланных, в то время как Тони Блэйр кипит от ярости в
импотентском унижении.
Почести того, что Джордж Буш считает своим моментом славы, он не желает делить с кем-то еще. «Особые отношения» с Англией забыты.
Центральная сцена должна быть занята трансатлантическим Цезарем. Весь мир должен пристально глядеть в восхищении. Он, кажется,
воображает, что в Афганистане все закончилось, кроме шума. И он уже смотрит вокруг в поисках новой цели. Не требуется много интеллекта,
чтобы понять, что за цель он высматривает.
«Саддам Хусейн должен сделать то, Саддам Хусейн должен сделать это». Это -- язык ультиматумов, который неизменно подает сигналы к
войне. Тот факт, что Ирак -- как и Афганистан -- считается суверенным государством не имеет никакого значения. А если Саддам Хусейн не
сделает то, чего хочет Джордж Буш? Что тогда? «Он узнает», -- угрожающе бормочет американский президент. Угрозы, ультиматумы, опять
угрозы. Это и есть стиль Джорджа Буша -- лидера самой мощной нации на земле.
