|
|
От
|
Бобров Владимир
|
|
|
К
|
И.Т.
|
|
|
Дата
|
05.03.2010 17:00:03
|
|
|
Рубрики
|
Тексты;
|
|
Сведения из Германии о заговоре Тухачевского не были фальшивкой
Коллеги,
Предложил одному хорошему журналу статью, да, видать, та не подошла. Может, будет кому-то интересной:
СВЕДЕНИЯ ИЗ ГЕРМАНИИ О ЗАГОВОРЕ ТУХАЧЕВСКОГО
НЕ БЫЛИ ФАЛЬШИВКОЙ
Донесения зарубежных агентов НКВД о зреющем в СССР заговоре в РККА принято считать грубыми фальшивками, которые были нарочно подброшены Сталину, чтобы дискредитировать-де кристально чистых и преданных делу ленинской партии командиров Красной Армии.
Среди тех, кто безоговорочно подтверждает это мнение, — видная советская разведчица З.И.Воскресенская (Рыбкина). В своей хорошо известной книге «Под псевдонимом “Ирина”» Зоя Ивановна пишет:
«В 30-е годы наша разведка получила сведения от нашего агента в Германии, что Тухачевский, находясь в плену у немцев во время Первой мировой войны, был завербован ими и ему был организован “побег” из лагеря военнопленных.
Накануне войны я искала в архиве НКВД следственное дело на Тухачевского, но нашла лишь одну папку с двумя-тремя листочками-“объективками”. Следственного дела в архиве НКВД не оказалось, и никаких материалов, подтверждающих версию о "шпионаже" Тухачевского, я не обнаружила. А версия приобрела уже официальный характер, была прочно пригвождена в сознании общественности.
После смерти Сталина в ЦК партии была создана комиссия по расследованию дела Тухачевского. Меня вызывали на Старую площадь [1]. Я изложила в объяснительной записке официальную версию о Тухачевском и написала своё мнение, смысл которого заключался в том, что это дело, по всей вероятности, сфабриковано в недрах германской разведки, чтобы уничтожить ведущего военачальника враждебного им Советского государства. Сейчас выясняется, что тогдашний наш агент в Германии — жена высокопоставленного чиновника германского МИДа — была расшифрована как наш агент и через неё подбрасывалась эта чудовищная “деза” о Тухачевском».[2]
И пусть Воскресенская не приводит в подтверждение своих слов ни одного документа, авторитет знаменитой разведчицы настолько высок, что, казалось бы, нет смысла подвергать её мнение даже малейшему сомнению. Однако впечатление о высокой надёжности высказываний Воскресенской весьма обманчиво.
Ведь если всё так, как написано у Воскресенской, тогда мало знать, действительно ли жена высокопоставленного чиновника германского МИДа была расшифрована как агент советских спецслужб. Самое главное — с какого времени следует считать её сообщения дезинформацией — до или после процесса над Тухачевским?
Чтобы не томить читателя разбором доказательств, сразу скажем: из опубликованных сегодня материалов следует, что женщина-агент и одновременно супруга высокопоставленного чиновника в германском МИДе не только не была «расшифрована» и затем изобличена в НКВД, а наоборот, продолжала передавать исключительно ценные и достоверные сведения вплоть до начала войны с гитлеровской Германией, когда связь с ней по объективным причинам оказалась потерянной.
В «Очерках истории российской внешней разведки» агентессе, опороченной Воскресенской, посвящена отдельная глава «Фёдор и “Марта”»[3], где на многих страницах доказывается: «Марта» «относилась к категории особо ценимых источников политической информации» [4] (причём скупой на похвалы Центр считал последнюю «весьма важной и интересной» [5]), что поступающие от неё сведения «высоко оценивались в Москве» [6], наконец, что «”Марта” осталась одним из ярких источников важнейшей информации накануне Великой Отечественной войны»[7]. Разумеется, подвергать сомнению сообщения «Очерков» только на том основании, что тот же агент передавал сведения, не вписывающиеся в представления о «добром имени» маршала Тухачевского, у нас нет оснований. Тем более что некоторые донесения «Марты» сегодня опубликованы и могут быть проверены независимыми исследователями.
Увы, настоящее имя «Марты» по-прежнему остаётся тайной, ибо, по всей видимости, её разведывательная деятельность всё ещё хранит какие-то важные для нынешних СВР и ФСБ секреты. Зато узнать полное имя Фёдора[8] оказалось несложно: речь идёт о берлинском «резиденте нелегальной разведки Фёдоре Карповиче Парпарове, имевшем на связи “Марту” (она же “Юна”, “Августа”, жена видного германского дипломата)». [9]
Итак, какими сведениями «Марта» снабжала советскую разведку?
Вот одно из её донесений, опубликованное в книге «Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне»:
«СООБЩЕНИЕ РЕЗИДЕНТА НКГБ В РИМЕ
О СРОКАХ НАПАДЕНИЯ ГЕРМАНИИ НА СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
19 июня 1941 года.
На встрече 19 июня “Гау” передал сведения, полученные им от “Дарьи” и “Марты”.
Вчера в МИД Италии пришла телеграмма итальянского посла в Берлине, в которой тот сообщает, что высшее немецкое командование информировало его о начале военных действий Германии против СССР между 20 и 25 июня сего года.
“Тит”».[10]
Как видим, дата нападения Германии на Советский Союз в сведениях «Марты» указана достаточно точно[11] — «между 20 и 26 июня» 1941 года. Столь же достоверными были сообщения «Юны» (т.е. всё той же «Марты») от 12 апреля 1941 года, что Германия нападёт на СССР только после завершения войны в Югославии, и её же информация о берлинских переговорах министра иностранных дел Японии Мацуоки. [12]
«От “Марты” были также получены сведения об источнике германской разведки в генштабе Чехословакии, регулярно снабжавшего Берлин совершенно секретными сведениями о состоянии и боеготовности чехословацких Вооружённых сил. Благодаря этим данным, советская разведка предприняла меры по его компрометации и аресту чешскими органами безопасности».[13]
Таким образом, «Марта» вопреки мнению Воскресенской была действительно очень ценным агентом, донесения которой принимались в расчёт в Кремле и на Лубянке и современный анализ которых свидетельствует, что версия о передаче через неё фальшивых и инспирированных германской разведкой сведений просто несостоятельна.
Кстати, даже в «Справке» комиссии под председательством Н.Шверника (1964), подготовленной с целью реабилитации Тухачевского и других участников «военно-фашистского заговора в РККА», не нашлось ни слова о том, будто донесения «Августы» (т.е. всё той же «Марты») следует считать дезинформацией германской разведки. [14] А, следовательно, представленные в той же «Справке» сообщения «Августы» о Тухачевском тоже заслуживают полного доверия:
«В июне 1933 года в ОГПУ поступили агентурные сообщения от другого, как подчёркивается в материалах ОГПУ, “проверенного и весьма осведомлённого источника о существовании в СССР подпольной организации, подготовляющей в контакте с немцами правительственный переворот”. Сообщения эти давал агент ОГПУ “А-256” (кличка “Августа”). В них говорится, что в России будто бы удалось завербовать нужных людей даже в окружении Сталина. В июне–июле 1933 года тот же агент сообщил, что германское правительство не только связано, но и совместно работает со сформированным уже будущим “русским правительством”, что это правительство в ближайшее время произведёт переворот в СССР. При этом агент ссылался, например, на беседу, которая происходила в первых числах июля на вечере у польского посла в Берлине Надольного между высокопоставленными германским лицом Бломбергом и неким Майснером. Агент сообщил, что Геббельс поддерживает “национально-большевистскую” группировку в русском контрреволюционном лагере. Она имеет значительное количество своих сторонников в крестьянстве, в Красной Армии и связана с видными работниками Кремля — оппозиционерами, которые добиваются экономических реформ и падения Сталина. Другая, “монархическая группа”, поддерживаемая якобы Герингом, также развивает активную работу по разложению крестьянства и Красной Армии. Тактика обеих группировок направлена к дезорганизации советского хозяйства, к всевозможным препятствиям во внешней политике Советского Союза и должна завершиться переворотом с провозглашением военной диктатуры.
Агент “А-256” в донесении от 31 августа 1933 года информировал также о беседе Гитлера с польским послом Надольным по вопросу восточной политики. Польский вопрос, подчёркивает агент, Гитлер поставил в тесную связь со своими планами переворота в СССР. Поляки высказали полную заинтересованность в движении по перевороту в России. В информации агента говорится, что в Союзе существует польская организация, сходная с немецкой, объединение этих двух организаций намечается. На этой информации написано: “Послано т.Сталину и Кагановичу. 14.9”. Подписи нет».[15]
Сведения, о которых поведала «Марта», относятся к середине 1933 года, а потому никак не связаны с описанными, например, в мемуарах Шелленберга фальшивках, сляпанных на скорую руку в апреле–мае 1937 года. Именно о них обычно вспоминают, когда речь заходит о чудовищной «дезе», будто бы подброшенной Сталину с целью дискредитировать кристально чистых военачальников с Тухачевским во главе. Справедливости ради, нужно отметить, что во всей шелленберговской «истории» наибольшие сомнения вызывает правдивость самого шефа нацистской разведки.
Донесения «Марты» обладают ещё одним свойством, на которое следует обратить внимание: их подтверждают многие материалы следственных дел 1937–1938 годов.[16] Так, на второй день допросов Тухачевский чистосердечно сознался: «Заявляю, что признаю наличие антисоветского военно-фашистского заговора и то, что я был во главе его... Основание заговора относится к 1932 году».[17] Что, таким образом, означает: примерно через год заговорщики в Красной Армии, о которых информировала «Марта», наладили конспиративные связи с правительственными кругами Германии, ставшей к 1933 году гитлеровской.
Думается, нельзя считать выдумкой и сообщение о наличии в Советском Союзе некой «польской организации» помимо чисто «немецкой» [18]: 11 августа 1937 года Главное управление государственной безопасности (ГУГБ) НКВД подготовило закрытое письмо «О фашистско-повстанческой, шпионской, диверсионной и террористической деятельности польской разведки в СССР», в котором сообщалось о «прямом контакте и соглашении с руководителем военно-фашистского заговора предателем Тухачевским в целях срыва подготовки Красной Армии к войне и для открытия нашего фронта полякам во время войны». [19] Иначе говоря, соглашение между двумя заговорщическими группами, о которых сообщала «Марта», к 1937 году, по-видимому, состоялось…
Ну а как быть с заявлениями известной писательницы? Видный историк разведки Василий Мотов в книге «НКВД против Абвера» отмечает: «В своих опубликованных воспоминаниях Зоя Ивановна [Воскресенская] пишет, что, когда её после ХХ съезда КПСС вызвали в комиссию ЦК по делу Тухачевского, она смогла припомнить лишь то, что были какие-то материалы от жены германского дипломата, якобы перевербованной и работавшей под контролем гестапо». Однако, как далее подчёркивает исследователь, «в отношении “а-256” это не соответствовало действительности».
Владимир БОБРОВ.
Ссылки:
[1] Адрес, по которому до 1991 года располагался Центральный комитет Коммунистической партии Советского Союза.
[2] Зоя Воскресенская. Под псевдонимом "Ирина". — М., 1997, с.177–178.
[3] Очерки истории российской внешней разведки: В 6-ти т. Т.3.: 1933-1941 годы. — М., 1997.
[4] Там же, с. 364.
[5] Там же, с. 363.
[6] Там же, с. 365.
[7] Там же, с. 366.
[8] Ни подлинное имя «Марты», ни полное имя Фёдора в «Очерках истории российской внешней разведки» не приводятся.
[9] Владимир Карпов. «Мюнхенский сговор» и внешняя разведка. / Новости разведки и контрразведки, № 17–18/ 2000, с. 13.
[10] Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сборник документов. Том 1. Книга вторая (1 января — 21 июня 1941 г.). — М., 1995. Документ № 264, с.269.
[11] Как показано В.Сахаровым, даже самые точные сведения о дате нападения Германии на СССР были недостаточны для принятия адекватных мер сталинским руководством. (См.: В.Сахаров. Крушение мифа. (Если бы Сталин поверил Зорге...)/ Молодая гвардия, № 10, с.232–238).
[12] Органы... Том 1. Книга вторая. Документ № 183, с. 93–94.
[13] В.Карпов. «Мюнхенский сговор»...
[14] Правда, глава, где сообщается о спецдонесениях «Августы», называется «Дезинформация немцев о военном заговоре в СССР и участии в нем Тухачевского и других военачальников», но никаких доказательств, почему именно те или иные сведения авторами «Справки» признаны дезинформацией, не приводится. Причём ни одно из донесений «Августы» не преподносится там как дезинформационное. См.: М.Н.Тухачевский и "военно-фашистский заговор". Военно-исторический журнал. Вып. 2.
[15] Там же, с. 8–9.
[16] Парадокс истории состоит в том, что материалы «Марты»–«Юны»–«Аугусты» вообще «не участвовали» в следствии и последующем процессе по делу «группы Тухачевского»; из-за преступной халатности о них вспомнили за день до приведения в исполнение смертного приговора. Таким образом, судьбу маршала предопределила не какая-то германская «деза», а наоборот, разоблачение Тухачевского шло рука об руку с получением новых и старых сведений, подтверждающих наличие заговора из независимых источников.
[17] М.Н.Тухачевский и «военно-фашистский заговор». Военно-исторический журнал. Вып.1, с. 186.
[18] К сожалению, перед нами сведения лишь одной стороны — ОГПУ-НКВД. Поэтому, основываясь на донесении «Марты», следует признать существование некой «польской партии» вероятным, но окончательно не доказанным.
[19] Там же, с.17.