От Мак Ответить на сообщение
К И.Т. Ответить по почте
Дата 25.02.2010 15:52:54 Найти в дереве
Рубрики Тексты; Версия для печати

Б.Салтыков, министр, начинавший в 1991 реформу науки, о 5 сценариях ее развития

http://www.poisknews.ru/articles/6633-v-ritme-raznoboya.html
Газета "Поиск"

В ритме разнобоя

Около дюжины структур управляют инновационными процессами в России. Оттого и результаты незавидные

Который год говорят о том, что России пора сменить “углеводородный” путь развития на инновационный. Но какие конкретные шаги делаются для этого? К чему приведет в будущем нынешняя государственная политика в вопросе продвижения перспективных технологий и разработок? Своими взглядами на проблему поделился президент некоммерческой Ассоциации “Российский дом международного научно-технического сотрудничества” Борис Салтыков (многие помнят его как первого министра науки и технической политики России) на ежемесячном семинаре по науковедению в Институте научной информации по общественным наукам РАН.

Кулибин или Эдисон?
При административно-командной системе (АКС), которая была характерна для СССР, вся интеллектуальная собственность принадлежала государству. Инфраструктура инновационной системы политики практически отсутствовала, экономика была замкнутой. Это делало невозможным решение проблемы внедрения. Недаром говорят, что Россия - страна Кулибиных, Америка - Эдисонов. Если Кулибин умер в нищете, то Эдисон сделал на своих изобретениях миллионы. Стимулы и мотивации экономической деятельности в АКС чрезвычайно слабы. Исключение - период сталинских репрессий, когда были сильнейшие стимулы, но и сильнейшие санкции. За научно-технические достижения можно было получить Ленинскую премию, звание Героя Социалистического Труда, дачу, автомобиль. Худший случай санкций - расстрел, лучший - потеря партбилета.
Антиподом АКС является либерально-рыночная система (ЛРС). Наиболее продвинутым ее вариантом обычно считают американскую. США уверены, что Европа никогда не догонит их в области инноваций - из-за сильного пенсионного законодательства, развитых профсоюзов, соцзащиты. И это вечная дилемма: либо экономическая эффективность, либо социальная защищенность. Баланс найти непросто. При разнообразии либерально-рыночных отношений общим между ними является равноправность субъектов экономической системы. Государство в них выступает как арбитр. В то время как в АКС оно подавляет многие функции бизнеса в экономике.

Особенности АКС
Можно ли построить инновационную экономику в административно-командной системе? В принципе можно. Весь вопрос в цене, которую платит общество за модернизацию. В СССР такой опыт был в 1930-х и в 1960-1970-х годах. В 1930-е из аграрной и безграмотной страны сделали более-менее индустриально развитую. Шло активное развитие науки и образования, выросло число вузов, НИИ. Закупалось американское оборудование, строились заводы.
Кстати, как отметил в своем докладе Борис Георгиевич, в том виде, в котором Академия наук существует сегодня, она возникла именно в 1930-е годы, когда по указу Сталина ей придали статус ведомства, ответственного за “непромышленную” науку. Высшие учебные заведения оставили в ведении тогдашнего Наркомпроса, предписав им готовить простых инженеров, необходимых для управления закупаемой за рубежом техникой. С этого времени началось разделение секторов образования и фундаментальной науки.
Если в 1930-е годы главным экспортным товаром было зерно, то в 1960-е - нефть. Это время считают “золотым веком” советской науки. Шло бурное развитие не только науки, но и соответствующей инновационной системы. Итог такой модернизации известен - экстенсивный рост с малой эффективностью, плохой управляемостью системы и постепенным исчерпанием ресурсов. В итоге - экономический и политический тупик.
В 1990-е радикально изменилась вся экономическая система. Это должно было изменить и научно-исследовательский сектор, чего, однако, не произошло. Важным периодом с позиции экономических возможностей государства стали 2000-е, когда к власти пришел Путин. Цены на нефть росли бешеными темпами, поэтому начался активный рост бюджета страны. Стали говорить об “управляемой Думе”: появилась законодательная власть, полностью солидарная с исполнительной. Заметно увеличился масштаб госсектора, что выражалось в том числе и в создании госкорпораций.

“Прямая” проблема
Методы государственного воздействия на инновационные процессы бывают прямыми и косвенными. Прямые, через госбюджет или институты развития, влияют на объекты. Косвенные - на среду, в которой этот объект действует: в результате могут меняться правила игры.
Один из методов прямого воздействия - конкурсное и базовое финансирование объектов (НИИ, вузы). Проблемы - в закрытости процедур, отсутствии ясных критериев (“кому сколько давать”), в конфликте интересов.
Вроде бы немало сделано для перехода к инновационным программам. Однако назвать их успешными пока никак нельзя. Мы до сих пор не имеем действительно независимую экспертизу, как следствие, искаженность критериев и оценок. В творческих конкурсах выигрывает то, что дешевле. Это в корне неверно. Нельзя научные проекты оценивать так же, как, скажем, мешки с сахаром или цементом, замечает Б.Салтыков, а именно так примерно и делается. Из несовершенств следует также назвать малый размер грантов, все участники конкурсов отмечают, что бумаг больше, чем денег.
Прямым методом является также государственно-частное партнерство, когда государство инвестирует в частные проекты. Эффективность метода низка из-за вмешательства чиновников, несовершенства законодательства.
Пример финансирования проектов через институты развития - создание госкорпораций. На взгляд докладчика, это наступление государства на позиции, где должен работать бизнес. Проблемы: неоправданное замещение частных денег государственными, непрозрачность, нередко плохая управляемость, монополизация соответствующего сектора. Вроде бы перспективное начинание - создание корпорации Роснано. Однако узость выбранного приоритетного направления привела к ситуации, когда денег много, а хороших проектов мало. Сейчас руководство Роснано думает о расширении сферы действия корпорации вообще до любых инноваций, а не только в области наноструктур.
К косвенным методам относится разработка правил игры. Проблемы: доминирование исполнительной власти, отсутствие реальной борьбы за каждый пункт закона. Поэтому неизбежны риски ошибок, административных решений. Как следствие - неполнота правил и законов, иногда их противоречивость.

Сдаем позиции?
Государство в последние годы пыталось реформировать госсектор науки. Однако, по мнению Б.Салтыкова, он остался в полусоветском состоянии - в плане механизмов, критериев, привычек. Продолжается деградация потенциала фундаментальной науки. Из-за “утечки умов” численность кадров сократилась более чем вдвое. Вдобавок ухудшилось “экономическое” качество. Причина - старение кадров, уход старых лидеров, снижение продуктивности исследовательской деятельности, “атомизация” научного сообщества, отсутствие общественных организаций. Заметно упала “социально-культурная” составляющая, в основном из-за утраты старых целей, задач, ценностей. Если раньше все гордились державой, стремились к построению нового общества, то теперь мотивации ученых, их ценностей (меркантилизм, цинизм) и норм поведения заметно изменились. Снизились требования к научным работам, наблюдается девальвация ученых степеней.
Неконкурентные рабочие места, вялость пропаганды науки и другие причины привели к потере престижа профессии ученого. В обществе выработалась “привычка” жить без науки вообще. Это объясняется в том числе тем, что в последнее время ярких успехов мирового уровня в отечественной науке нет.
Опасная тенденция, которая представляет угрозу будущему научного потенциала, - изменение системы ценностей молодежи, отъезд лучших студентов и преподавателей за рубеж, снижение общего уровня образования молодых людей.
Затраты на науку с 1999 и по 2008 год выросли с 1,9 до 5,6 млрд рублей, то есть в три раза. А доля российских статей в мире упала с 2,6 до 1,67%. По этому параметру Россия переместилась с 6-7-го места на 12-е, из чего следует, что возгласы типа “увеличьте нам зарплату до тысячи долларов - и мы будем работать на мировом уровне” не имеют под собой основания. Конечно, есть и объективные причины снижения продуктивности ученых: прежние таланты ушли, а новые еще не появились.

Распутье
Борис Салтыков привел пять возможных сценариев развития российской фундаментальной науки (ФН). Первый - оставить все как есть. Результат - быстрая потеря “критической массы” потенциала, окончательная деградация фундаменталки. Второй сценарий экстенсивный: схема управления старая (в том числе РАН), но заметно увеличивается объем бюджета. Как результат, сохранение в отдельных НИИ “хорошей” фундаментальной науки при общем снижении эффективности исследований. Третий сценарий - “альтернативный” - создание еще одного госсектора ФН по традиционной схеме управления. Этот сценарий уже начал, по всей видимости, реализовываться в Курчатовском институте, объединившим четыре лучших научных учреждения в области ядерной физики. Этот национальный исследовательский центр (НИЦ) в некотором смысле является альтернативой академической системе. Почти вся физика элементарных частиц и ядерная физика перемещаются под крыло этого холдинга. Там же создан Нанобиоинфоцентр, который, судя по высказыванию премьер-министра Владимира Путина, недостатка в ресурсах испытывать не будет. Заявлено, что таких НИЦ в стране может появиться пять - семь. Это означает, что, по сути, уже создается альтернативный госсектор науки. Возможные результаты такой реконструкции - постепенная деградация прежней науки (в РАН, вузах) и быстрое развитие узких направлений за счет новых ресурсов.
Четвертый сценарий связан с развитием системы исследовательских университетов (сейчас их создано 12). При этом РАН продолжает работать в “обычном” режиме. К чему это может привести? К постепенному росту университетской фундаментальной науки при продолжающейся деградации академического сектора.
И наконец, пятый, смешанный вариант: развитие исследовательских университетов при одновременном развитии нового госсектора. Именно этот вариант, по мнению докладчика, сейчас и осуществляется государством. Эту модель фундаментальной науки можно назвать “двухголовой” (новый госсектор и вузы). Но в этом сценарии было бы естественным провести глубокую реструктуризацию институтов Академии наук и возможную их интеграцию с сильными вузами. Результат - рост научного потенциала вузов. Однако необходим поиск системы управления. Очень хотелось бы верить, что фундаментальная наука появится в вузах и сохранится в обновленной РАН, отметил в своем выступлении Б.Салтыков.

Что имеем?
Теперь в целом о нынешней российской инновационной политике. Сегодня реализуется государственнический тип этой политики. Государство (бюрократия) контролирует все процессы инновационной деятельности, в том числе выбор приоритетов. И этот выбор не всегда имеет однозначную оценку специалистов. Вселяет надежду тот факт, что, по заверению Президента РФ, список приоритетов открыт. К их выбору следует привлекать и бизнес, и другие слои гражданского общества. Но на деле все не так просто. Бизнес по-прежнему не играет решающей роли в приоритетных областях - из-за заинтересованности бюрократии в сохранении высокой доли госсектора. Как ни парадоксально, но подходы к крупному и среднему-малому бизнесу в России однотипные. А ведь это два абсолютно разных сектора. Кроме того, структуры, управляющие инновационными процессами, недостаточно координируются. За постсоветские годы создана где-то дюжина таких структур, а работают они нередко вразнобой. И поэтому главный вопрос - быть ли в России инновационной экономике - по-прежнему остается открытым.

Фирюза ЯНЧИЛИНА. Фото автора.