§5. Нарастали проблемы в собственно госплановской деятельности. Резко возросло количество производимой в стране продукции, из-за этого количество технологических цепочек возросло по степенному закону, а методика планирования не изменилась. Причем передача части этой работы на более низкий уровень не практиковалась. Помню, на одном из крупных заводов в качестве обязательного ширпотреба должны были изготавливать детскую игрушку. Так вот цену на нее устанавливал Госкомитет по ценам при Совете Министров СССР – и никак не ниже! И собственно процедура ценообразования в этом Комитете выглядела несколько странно: он брал заводскую себестоимость, добавлял к ней 15% прибыли – вот вам и цена! То, что у разных заводов одна и та же продукция имела разную себестоимость, никого не смущало… В этих условиях для завода снижать себестоимость было равносильно самоубийству – план по реализации сразу начнет «трещать»….
§6. Нельзя не сказать о подходе к резервным мощностям при планировании производственных заданий на уровне министерств. Принцип: все производственные мощности должны быть загружены на 100% - был незыблем! Оставить какой-то процент на непредвиденные ситуации – нельзя! А такие ситуации возникали каждый день; чтобы выкрутиться иногда занижали официально установленную мощность. Да и сама мощность измерялась в тоннах!!! Ну как быть в этом случае с освоением сложной, трудоемкой, но легкой по весу продукцией?
С планированием в области лабораторного оборудования вообще была катастрофа: заказывать его на полгода вперед было часто невозможно, потому что неизвестно, что потребуется, а потом корректировать план было большой проблемой.
§7. Ненормальное положение, сложившееся еще при Сталине, с кибернетикой, объявленной по идеологическим причинам «буржуазной лженаукой» (подлинный термин того времени), хотя в книге Норберта Винера «Кибернетика» есть ссылка на статью ак. Колмогорова как на очень важную для сути этой науки. Идеология здесь сидит в вопросе: может ли машина мыслить? Марксизм в сталинской интерпретации этого машине не разрешал… И хотя производство вычислительных машин, в том числе и электронных, шло в СССР полным ходом, но вот использование этих машин в деле планирования, создания модели экономики при таком идеологическом прессе было невозможно. И хотя Хрущев снял запрет на кибернетику, отношение к ней оставалось пренебрежительным. Не изменилось оно и после чилийских событий 1970-73гг, когда профессор Стаффорд Бир создал кибернетическую систему управления экономикой Чили во время правления Народного фронта во главе с Сальвадором Альенде. Достаточно сказать, что книга Бира об этом времени, написанная тогда же, появилась в русском переводе … в 2003 году! А кибернетика могла бы изменить всю плановую систему…
§8. На все наложились крупные политические ошибки: непомерные военные расходы, огромная помощь «прогрессивным режимам» (которые чаще всего этого не заслуживали, скажем, Египет и Сирия), потом ненужная война в Афганистане, отношения с Китаем и многое другое.
Еще тяжелее были ошибки на внутреннем фронте: загадочная система ценообразования, при которой госцена на мясо была низкой, но мяса на прилавках не было годами. Делалось это под маркой защиты интересов народа (ну чем не цель!) и в страхе повторения «новочеркасского восстания». А привело к тому, что продукты по-дешевке выкупала мафия и продавала нам же, но по спекулятивной цене. Из-за этого она жирела и усиливалась. Еще большей ошибкой была отмена контроля над областным и республиканским руководством со стороны московского НКВД, как было при Сталине. Торгово-спекулятивная мафия буквально скупила все руководство областного уровня, включая прокуратуру и милицию. А на республиканском уровне первые лица типа Алиева и Каримова, Шеварнадзе и Туркмен-баши Ниязова из сатрапов Кремля стали почти независимыми средневековыми ханами и еле терпели московские структуры.
Цели руководителей и цели экономики разошлись по разным углам, как боксеры на ринге, и за кем останется победа, можно было только догадываться….
