|
|
От
|
miron
|
|
|
К
|
C.КАРА-МУРЗА
|
|
|
Дата
|
25.05.2009 18:45:09
|
|
|
Рубрики
|
Хозяйство;
|
|
Крах российской науки
Из книги В.И.БОЯРИНЦЕВА и Л.К.ФИОНОВОЙ
НУЖНА ЛИ РОССИИ НАУКА?. http://www.za-nauku.ru//index.php?option=com_content&task=view&id=1745&Itemid=39
УНИЧТОЖЕНИЕ НАУКОЁМКОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ РОССИИ
Всем понятно, что наука успешно развивается только в таком обществе, где есть социальный заказ на научные разработки, где востребованы высоковалифицированные научные кадры. Известно, что мощное развитие науки в СССР стимулировалось бурным развитием наукоёмкой промышленности. Попробуем оценить «успехи» этой отрасли в период «суверенной демократии».
Военно-промышленный комплекс
В Советском Союзе наиболее ценные и интересные научные разработки делались с учётом их применения в военно-промышленном комплексе, который выступал главным заказчиком науки. О катастрофическом состоянии дел в ВПК «демократической» России пишет А.Костюнин, председатель Совета директоров ОАО «Судостроительный завод «Авангард»» (газета «Дуэль», № 49, 2005 г.).
- В 1988 году затраты на военные цели стран НАТО превышали военные расходы СССР 2,3 раза, а в 1997 году (уже по отношению к России) в 18,7 раза.
- За период с 1989 по 1997 год объём наших военных расходов в сопоставимых ценах сократился примерно на 87%, в США они снизились на 31%, в Германии - на 27%, в Великобритании - на 23%, во Франции - на 10%, в Италии - на 5%.
- Многократно снизился оборонный заказ, который не позволяет загрузить производственные мощности более чем на 5-8%.
- В 2001-2010 на нужды обороны должно выделяться 2,7% российского ВВП, в США в 2004 году эти расходы составили 3,9% ВВП, а в 2005 - 3,7%. При этом не будем забывать, что российский ВВП «несколько» ниже американского. На 2006-й год в США планируется увеличить военные расходы.
- Расходы на военные научные и опытно-конструкторские работы в России в 30 раз меньше, чем в США, и в 10 раз меньше, чем у стран НАТО.
- Заработная плата в российском оборонном комплексе на 40% ниже, чем по промышленности в целом.
- Потеря кадров за последние десять лет в оборонно-промышленном комплексе составила 70%, в военной науке - 60%, средний возраст работающих повысился до 50 лет.
- Износ основных фондов предприятий достиг 80%.
- Доля морально устаревшего оборудования (старше 20 лет) поднялась до более чем 30%.
- Благодаря ценовой политике рентабельность предприятий ВПК редко превышает 4-6%.
«Реформы» военно-промышленного комплекса привели к тому, что российские военные предприятия существуют за счёт изготовления техники, заказанной зарубежными «партнёрами». При этом выпускается техника, разработанная ещё советскими ОКБ и до сих пор являющаяся передовой.
Российский танковый завод (Уралвагонзавод) спасли индусы, сделав заказ на 310 танков Т-90 - этот единственный в мире ракетно-пушечный танк, получивший титул «летающий» за свои ходовые качества. В.Баранец опубликовал в газете «Комсомольская правда» (30 мая, 2006 г.) обзор под названием «Куда рвутся наши танки?» Из него следует, что Индия к осени 2007-го года хочет приобрести ещё 350 танков Т-90, заплатив за них 9,5 млрд долларов, то есть примерно по 27 миллионов за штуку. На очереди стоят Алжир, Йёмен, Кипр и другие страны. Наша армия планирует приобрести к 2010-му году 500 таких машин, что почти невозможно, так как для этого завод должен в 3 раза увеличить темпы выпуска танков или вдвое расширить производственные мощности, в то время, как заводу не выгодно строить танки для родной страны: государство платит по 2 миллиона долларов за штуку, т.е. почти в тринадцать раз дешевле, чем иностранцы. Таким образом, завод существует за счёт выполнения иностранных заказов. По мнению генерал-полковника В.Полонского «В настоящее время состояние бронетанкового вооружения и техники подходит к критическому уровню. Не более 6-8% бронетехники отвечают современным требованиям...»
Хотя предприятия ВПК (Федеративные государственные унитарные, т.е. целиком принадлежащие государству) в 2004 году принесли около 8,5 млрд долларов дохода, более 20% государственного оборонного заказа не оплачивается, а остальные финансируются с задержками и не в полном объёме. То есть налицо желание наших руководящих чиновников выгрести как можно больше денег из оборонно-промышленного комплекса и развалить его в интересах наших зарубежных друзей.
«За последние пятнадцать лет российские власти три раза пытались перевооружить армию и принимали грандиозные программы. Но все они были провалены из-за недостатка денег в военной казне и бешеной инфляции. Новые танки, пушки и самолёты шли в войска «поштучно». Львиную долю финансов тратили на ремонт и модернизацию старья. Военачальники признавались: состояние вооружения подходит к критическому уровню. Не более 8% боевой техники отвечает современным требованиям». А года два назад правительство вознамерилось радикально решить проблему: была принята Госпрограмма вооружения до 2015 года, под которую выделили без малого 5 триллионов рублей (примерно 6 нынешних военных бюджетов!). Генералы и министры стали восторженно рассказывать армии, что уж с таким бешеными деньжищами мы рванём вперёд гулливеровскими шагами. И обещали, что уже в 2006 году войска получат под сотню танков, десятки самолётов и вертолётов, дюжину спутников и чуть меньше ракет. Итог: ни по одному пункту гособоронзаказ-2006 полностью не выполнен. Более того, генералы уже не скрывают, что и план перевооружения-2007 трещит по всем швам» (В.Баранец, «Комсомольская правда», 30 мая, 2006 г.).
При этом считается, что большая доля вины за срыв заказов лежит не предприятиях-производителях военной техники, которые постоянно увеличивают цены на свою продукцию, мол, в этом виноваты производители-монополисты. Но, извините, как случилось, что танки в России выпускает только один танковый завод? А случилось это так: советское правительство, озабоченное развитием союзных республик, построило крупный танковый завод на Украине, там же разместило крупнейшее ракетное конструкторское бюро вместе с производством. Мало того, что всё это было передано «самостийным» властям за «здорово живёшь», мы потеряли и права на космодром «Байконур», на морские базы в Севастополе, на балтийские порты и тому подобное. И не производители виновны в повышении цен. Это просто защитная реакция заводов на попытки их уничтожения, в том числе, и с помощью увеличения потребительских цен.
В.Баранец продолжает: «Тем временем Индия хочет заказать у России ещё 1200 танков. Госчиновники хвастаются, что объём экспорта вооружений превысит в этом году 7 млрд долларов. А для выполнения заказов родной армии уже не хватает промышленных мощностей. Зато количество столоначальников, отвечающих за перевооружение наших войск, увеличилось за последние годы почти в 3 раза!»
Заметим, что разрушение ВПК не только наносит удар по обороноспособности России, но и создаёт огромные социальные проблемы, ибо в СССР предприятия оборонки во многих случаях были градообразующими, давали работу и обеспечивали социальную сферу для огромного количества людей.
Сегодня же ловкие коммерсанты скупают стратегические предприятия из-за зданий, в которых они расположены, нимало не заботясь об ослаблении обороноспособности страны, где они проживает (статья «Оборонка пошла с молотка», газета «Аргументы и факты» № 49, 2005 г.):
- незаконно захвачено здание ОАО «Гипромез» (стоимость 25-40 миллионов долларов) - единственного в стране института по проектированию заводов тяжелого машиностроения;
- фактически прекратил существование НИИ эластомерных материалов и изделий, выполнявший заказ для баллистических ракет «Тополь-М» (стоимость здания несколько миллионов долларов);
- ещё ранее был уничтожен ВНИИ полимерных волокон, работавший для создания баллистических ракет (в здании открыт торговый комплекс);
- на грани гибели находится Балашихинский литейно-механический завод, выпускающий запасные части для авиации;
- в таком же состоянии находится НПО вычислительной техники и информатики (стоимость здания несколько десятков миллионов долларов).
Газета отмечает: «Под ударом могут оказаться ещё 700 крупных стратегических объектов Москвы и области».
Руководитель пресс-службы Управления ФСБ по Москве и Московской области Е.Калинович говорит: «Информация, являющаяся гостайной, хранится в секретной части. Защита и есть одна из задач органов госбезопасности», то есть ФСБ озабочено не сохранением стратегически важных оборонных предприятий, а сохранением старых секретов уничтожаемых предприятий.
Ракетостроение
Неблагополучно обстоят дела в ракетостроении. Ю.Соломонов - член-корреспондент РАН, директор и генеральный конструктор ФГУП «Московский институт теплотехники» отмечает, что намеченная президентом программа выпуска ракет «Булава» сорвана из-за отсутствия её финансирования. Уже два с половиной года прошло с того момента, когда она была утверждена правительством, но не завизирована Кудриным. Видимо, Кудрин не смог завизировать документ из-за проблем со здоровьем. У этого кандидата экономических наук вообще со здоровьем неблагополучно: когда в Санкт-Петербурге из городского бюджета исчезло 25,8 миллиардов рублей и было возбуждено уголовное дело, Кудрин несколько месяцев провёл в больнице с диагнозом «радикулит».
До 2000 года намечалось вводить в строй по десять ракет «Тополь-М» в год, а с 2000-го года предполагалось выпускать по 30-40 штук в год с тем, чтобы довести их численность к 2010-му году до 500-600 штук, что обеспечило бы стране необходимую безопасность. А без этого, как отметил генерал Л.Г.Ивашов, мы не будем способны вообще противостоять чему-либо.
После срыва намеченных ракетных программ правительство собирается наметить новую программу развития до 2010-го года, которую опять готовят люди, сорвавшие выполнение ранее принятых решений. Такое состояние дел С.Ю.Глазьев - академик РАН, оценивает как предательство национальных интересов и задаёт вопрос о человеке, который отвечает за всю ракетную технику: «Что понимает Христенко в ракетах?», сам же на него отвечая: «И понимать ничего не хочет!»
Небольшая биографическая справка: специальность В.Христенко по образованию - «экономика и организация строительства». В 2002 году, напряжённо работая на высоких правительственных должностях, он в подчинённой правительству Академии народного хозяйства защищает докторскую диссертацию на тему «Теория и методология построения механизмов бюджетного федерализма в РФ». Видимо, озабоченный своими научными трудами, Христенко и забыл выполнить президентско-правительственную программу развития ракетной техники, будучи главой Министерства промышленности и энергетики. Заметим, что в 1996-м году Христенко был доверенным лицом Ельцина на президентских выборах.
Так и осуществляются «реформы»: добрый отец нации предлагает хорошие программы, а злые дяди из правительства все добрые инициативы гробят. Президент же по причине своей чрезвычайной занятости за этим никак не может уследить. Если же и узнаёт о нарушениях, то, питая добрые чувства к своему верному окружению, наказать никого не может.
Военно-морской флот
Не лучше, чем в ракетостроении обстоят дела и в Военно-морском ведомстве. Приведём несколько цитат из статьи «Гроза море» (журнал «Forbes», январь, 2006). «Ни ВВС, ни сухопутные войска не имеют такого финансирования. Это объяснимо. В прямое боестолкновение с войсками потенциального противника Россия в ближайшее время вступать вроде не собирается. Куда острее стоит вопрос сохранения геополитического влияния, инструментами которого служат как раз океанские корабли и, разумеется, ядерные вооружения. Немалая часть ядерного арсенала размещена на атомных субмаринах, их надо надёжно прикрывать надводными силами. К тому же России нужно контролировать большой и богатый полезными ископаемыми морской шельф». «В начале 1990-х годов комплекс впал в состояние клинической смерти. Оборонного заказа не было и не предвиделось. Стоявшие на стапелях корпуса разбирали, железо отправляли в металлолом». «Нынешний Военно-морской флот России - лишь бледная тень могучего советского ВМФ. Несмотря на все усилия военных, и в ближайшее десятилетие "морские мускулы" восстановлены не будут». Следует вспомнить, что по численности боевых единиц советский флот был крупнейшим в мире, а в «боестолкновение» ВМФ России пришлось вступить в августе 2008-го года.
Далее журнал в качестве примера приводит состояние дел на «Северной верфи» Петербурга. В 1991-му году здесь было начато строительство семи эсминцев. Два построили, три разобрали, два законсервировали. Коллектив предприятия сократился с 10 000 человек до 2 000 в 1997-м году. Объём производства составил 6% от показателей 1990-го года.
Журнал также приводит данные, характеризующие состояние и перспективы развития Военно-морского флота России, которые ниже сведены в таблицу.
Вид
Год
Э
С
М
И
Н
Ц
Ы
8000-
9000.
тонн
Ф
Р
Е
Г
А
Т
Ы
3000-
5000
тонн
К
О
Р
В
Е
Т
Ы
1500-
3000
тонн
К
Р
Е
Й
С
Е
Р
А
12000-
24000т.
А
В
И
А
Н
О
С
Ц
Ы
55000т.
1985
95
32
230
28
3
2005
20
7
55
6
1
2015
10
4
10
5
1
Как видно из таблицы, Россия сейчас имеет один авианосец, у США их шесть. Мы же свои авианосцы советского периода порезали на металлолом или продали за рубеж. Так, Индия купила и отремонтировала наш авианосец. Что это было? Глупость? Или преступление? Теперь предполагается за четыре года построить новый авианосец стоимостью 3-3,5 млрд. долларов, а к 2015-му году - ещё один.
Чтобы продвинуться вперёд, а не выпускать устаревшие модели кораблей, необходимы новые научные и конструкторские разработки. Но частные судостроительные верфи не хотят вкладывать деньги в конструкторские работы, так как немалые средства могут оказаться пустой тратой в случае отсутствия заказа, главными источниками финансирования остаются оборонный заказ и военный экспорт.
Частные компании, как правило, не имеют своих конструкторских бюро, которые остаются у государства. Государство сегодня предлагает слить все ОКБ, присоединив к ним ряд судостроительных верфей, в государственное ОАО «Центр надводного судостроения», что полностью обеспечит потребности России в производстве военных кораблей. Но к настоящему моменту контрольные пакеты акций таких крупных судостроительных предприятий, как «Северная верфь» и «Балтийский завод» находятся в руках С.Пугачёва - владельца Межпромбанка и сенатора от республики Тыва, занимающего 41-е место в сотне самых богатых людей России (состояние 730 миллионов долларов).
«Северная верфь» может строить в крытом эллинге крупные надводные корабли, вплоть до эсминца (8-9 тысяч тонн), но сейчас там строят только эсминцы для Китая. «Балтийский завод» может строить корабли водоизмещением до 100 000 тонн, но и здесь были построены только фрегаты для Индии, и хотя мелкие заказы обеспечивают производство до 2010-го года, военных заказов завод не имеет.
Третий крупный частный производитель «Концерн средне- и малотоннажного кораблестроения» строит для ВМФ России большой десантный корабль стоимостью примерно 50 миллионов долларов. Один из заводов концерна строит катера для Вьетнама на сумму в 120 миллионов долларов. Другой его завод заканчивает строительство двух атомных подводных лодок, которые будут переданы в лизинг Индии при стоимости сделки в полтора миллиарда долларов. Напомним, что эти частные предприятия не имеют собственных конструкторских бюро, на месте бывшего конструкторского бюро строится бизнес-центр С.Пугачёва. Как бы подводя итоги, журнал «Forbes» пишет: «Советским кораблям осталось жить недолго».
Авиационная промышленность
В советское время страна гордилась своей гражданской авиацией. Но Б.Ельцин лично участвовал в расчленении огромной государственной компании «Аэрофлот» на 440 частных компаний. Уничтожение государственной компании привело, к разгрому в высшей степени конкурентоспособного на мировом рынке советского самолётостроения на радость зарубежным конкурентам.
Советский «Аэрофлот» перевозил при низкой стоимости билетов 130 миллионов пассажиров в год, имел огромные доходы и мог заказывать 500 отечественных самолётов в год. Он обеспечивал работу десяткам тысяч квалифицированных инженеров, техников и рабочих. Власть следила за внедрением новых технологических разработок, за работой диспетчерских служб и строго контролировала безопасность полётов.
«Любой дурак понимает, что сотни крохотных авиакомпаний были созданы властью с целью уничтожения русского авиапрома», - пишет А.Портнов (газета «Дуэль», № 20, 2007 г.). Естественно, была и другая цель - это личная нажива, так как российский «Аэрофлот» попал в руки зятя Б.Ельцина, то есть в руки «Семьи». Теперь зять закупает иностранные пассажирские самолёты, в России уже летает около двухсот старых «Боингов», самолётов, отслуживших свой срок в Китае или в африканских странах. А.Портнов продолжает: «Россия практически прекратила выпуск пассажирских самолётов, вертолётов, тракторов, комбайнов и вообще сельскохозяйственной техники, а также металлорежущих станков, прядильных и ткацких станков, сложных автоматических линий, радио и фотоаппаратуры, компьютерной техники. Даже фотоплёнки и батарейки у нас - импортные. Кончатся энергоресурсы, прекратится импорт - что будет делать Россия, чем пахать землю и убирать хлеб, во что одеваться, чем питаться, где жить?..»
Вот, что говорил в 2004-м году В.Рытвин (член-корреспондент Академии инженерных наук): «Около 750 самолётов российских авиакомпаний, которые обеспечивают основной объём перевозок, к 2010 г. выработают свои ресурсы. На сегодняшний день парк гражданской авиации России составляет около 1,5 тыс. магистральных и региональных самолётов и является одним из самых устаревших среди развитых государств мира. Ежегодно обновление парка составляет всего около 0,3 процента от общей численности, что в 20 раз меньше по сравнению с мировой практикой. К 2015 году, как ожидается, более 80 процентов этих воздушных судов выработают назначенные ресурсы» («ИТАР-ТАСС Урал»).
Анализ состояния дел в авиационной промышленности, которая пока ещё может приносить доход государству, показывает, что российские чиновники в угоду интересам Запада практически уничтожают производство гражданских самолётов.
За период с 1991 по 2004 год
- производство гражданских самолётов в России сократилось в 12 раз;
- производство вертолётов сократилось в 8 раз;
- большинство предприятий сократились до 10-20% от своего первоначального состава;
- основные серийные авиазаводы загружены не более, чем на 30% своей мощности;
- 89,4% рынка пассажирских самолётов ныне поступает в Россию из-за рубежа;
- ежегодно из авиапарка выбывает 100-150 машин, в ближайшие три года российским авиакомпаниям придётся заменить примерно 180 самолётов, а за десять лет - 1,5 тысячи машин;
- подавляющая часть грузовых самолётов списана по причине выработки ресурса;
- объём перевозок пассажиров снизился в пять раз;
- из 1302 аэропортов страны осталось 450.
В итоге в «Аэрофлоте» из общего количества в 100 самолётов более четверти - импортные (Данные предоставлены авиаконструктором профессором Е.Г.Кошелевым).
Аналогичные данные приводит В. Смоленцев (газета «Завтра», № 11, 2006): «Что касается предприятий авиационной промышленности, в прошлом году средний уровень их загрузки составил 35-40%. Показатель износа производственных фондов составляет 48%. При этом износ основной их части находится на уровне 62,4%. Убыточными в 2005-м году оказались 30 предприятий авиационной промышленности и 16 НИИ отрасли. Среди убыточных - в основном заводы, проводящие окончательную сборку авиационной техники»
В 2004-м году было произведено 13 гражданских самолётов (без учёта лёгких машин), а всего 32 самолёта, в 2005-м году - только 8, в 2006-м году - около десятка. Двадцать же лет назад в России делали 500 самолётов в год! По словам президента Фонда развития инфраструктуры воздушного транспорта О.Смирнова, ежегодно с лётной работы уходят 400 пилотов, а подготавливается всего 200. Гражданской авиации не хватает специалистов: учебные заведения выпускают в год 200 человек вместо необходимых 500. Выпускаемые лётчики имеют налёт 60 часов, хотя международные правила требуют налёта не ниже 150 часов.
«С отечественными самолётами ситуация не лучше. Их просто нет. Уже в будущем году 70 процентов авиаперевозок будут осуществляться на иностранных лайнерах. Так что летать в России не на чем и некому. А наше правительство уверяет, что мы - великая авиационная держава...» (газета «Твой ДЕНЬ, № 44, 2007).
Начавшись с прекращения производства серийных самолётов, кризис захватил заводы, опытные конструкторские бюро, которые лишились новых заказов. Научно-исследовательские институты (НИИ), питающиеся заказами от промышленности, находятся в кризисном состоянии. Кризис проник и в прикладную авиационную науку, имеющую ключевую роль при разработке новых самолётов - аэродинамику, разработку новых конструкционных материалов и новых более эффективных двигателей и пр. К настоящему времени численный состав НИИ так же, как и во всей авиации, сократился до 20-25% от первоначального.
В ЦАГИ, головном НИИ авиапромышленности, мощный экспериментальный комплекс не работает, уникальные аэродинамические трубы стоят, серьёзных научно-исследовательских работ не проводится. Такое же положение и в других ведущих НИИ - в ВИАМе (авиационные материалы), ЦИАМ (авиационные моторы), НИАТ (авиационные технологии). За годы «реформ» мы потеряли много блестящих специалистов. Создавшаяся ситуация привела к утрате научно-технического потенциала страны, хотя Россия с самого начала истории авиации была одной из ведущих держав в области авиационной науки.
Министерство обороны, которое, видимо, уже пришла пора называть министерством разоружения, тоже имеет свои «успехи»:
- министерство с 1994 по 2003 год не приобрело ни одного нового боевого самолёта;
- в конце 2004 года ВВС получили только 7 модернизированных самолётов Су-27;
- не поступали в ВВС новые вертолёты;
- на 10-20% сократился кадровый состав авиапредприятий; ещё больше пострадали опытные конструкторские бюро (ОКБ).
Из двух тысяч российских гражданских самолётов более 800 имеют возраст свыше 25 лет. Так стоит ли удивляться, что в 2006-м году на территории России произошло 13 авиационных происшествий, из них 10 катастроф, в которых погибло в общей сложности 318 человек (в 2005 году - 56 жертв). Только за три месяца 20007-го года произошло около десятка происшествий с гражданскими самолётами, катастрофы с вертолётами происходят с пугающей регулярностью. И можно ли сомневаться в том, что трагедий будет становиться всё больше, если за весь 2006 год в российские авиакомпании поступило всего шесть (!) новых российских самолётов?
После ряда авиакатастроф в России в начале 2007-го года газета «Твой ДЕНЬ» (№ 61, 2007 г.) писала: «О самолётах можно даже уже и не упоминать. Об изношенности российского гражданского авиапарка за последние годы кто только не сообщал. "Мы уже докатились до того, что авиапром России перешёл от крупносерийного к штучному производству. Выпускаем всего около десятка самолётов в год. Это может привести к деградации авиационной промышленности и потере наших позиций в области мирового гражданского самолётостроения. Парк воздушных судов российских авиакомпаний устарел. Средний возраст магистральных самолётов достиг 18 лет, а региональных, страшно сказать, - 30 лет", - заявил на заседании военно-промышленной комиссии в начале этого года первый вице-премьер С.Иванов». Такое положение тем более парадоксально, что экспортные возможности российского военного и транспортного самолётостроения в общем объёме экспорта вооружения и военной техники составляют по оценке С.Иванова 40-50%.
«Исправить» положение хочет О.Дерипаска (первое место в «Золотой сотне» журнала «Forbes» с капиталом в 28,6 млрд долларов), начав производство в России канадского самолёта «Бомбардье», выпускающегося уже двадцать лет. «Этот шаг приведёт к закрытию производства регионального грузопассажирского украино-российского самолёта Ан-140, предназначенного для пассажирских и смешанных перевозок на расстояние до 3 700 км. Эта машина корпоративно выпускалась предприятиями Ирана, России и Украины».
Что собой представляет «Аэрофлот» в наше время вместе с дочерними компаниями «Аэрофлот-Норд» и «Аэрофлот-Дон»? Это: «Аэрофлот» - 88 самолётов; «Аэрофлот-Норд» - 31 (уже без разбившегося самолёта, который эксплуатировался компанией в течение 15 лет); «Аэрофлот-Дон» - 19 самолётов.
По случаю катастрофы генеральный директор «Аэрофлота» В.Окулов сказал, что компания прекращает дальнейшее сотрудничество с авиакомпанией «Аэрофлот-Дон», которой принадлежал разбившийся самолёт. Его мысль о нанесении ущерба авторитету «Аэрофлота» продолжил заместитель генерального директора по общественным связям Л.Кошляков: «...ситуация, когда был нанесён огромный ущерб нашему бренду, заставила нас ещё раз продумать риски, которым мы подвергаемся. И мы решили, что пора отказаться от использования бренда «Аэрофлот» нашими дочерними компаниями». Иными словами: «Я, не я и кобыла не моя», и во всём виновата «дочка», сам же В.Окулов считает: «Технические специалисты выработали версии происшедшего, которые будут положены в основу рекомендаций экипажам, чтобы избежать подобных происшествий в будущем» (www.vz.ru/news).
Как это понимать? Лётчикам будут давать инструкции, как летать на самолётах, на которых нельзя летать?
Кто виноват в гибели пассажиров «Боинга-737»?
Виновато правительство, так как позиция руководящих чиновников остаётся прежней: зачем что-то производить, когда это можно купить на «нефтяные» деньги, а на их век этих денег хватит, считают они.
Как собираются чиновники решить вопрос с самолётами? Очень просто: они не собираются возрождать российскую авиационную промышленность, а хотят отменить пошлины на покупку новых иностранных самолётов, что, по их мнению, приведёт к тому, что с отменой пошлин авиакомпании получат возможность обновить парк.
И вот уже компания S7 с 9-го ноября 2008-го года осуществляет перелёты только на иностранной технике, так как расход топлива у Аэробуса-320 в два раза меньше, чем у Ту-154. Компания уже получила 4 новых Аэробуса-320, до конца года получит ещё два, и у неё заключён контракт на поставку 15 первых в России самолётов Boing-787 Dreamliner.
Если страна заинтересована в своём экономическом развитии и сохранении суверенитета, необходимо наращивание производства собственной техники. Но вот что говорит министр транспорта И.Левитин: «50% эксплуатируемых самолётов годится только на запчасти...» - и делает вывод: «Нужно отменить пошлины на приобретение иностранных самолётов». Добавим: и тем самым окончательно погубить национальное авиастроение! Бывший в то время министром обороны С.Иванов не согласился с министром транспорта: «Таможенные пошлины на самолёты иностранного изготовления старше 10 лет должны быть, на мой взгляд, запретительными, а не разрешительными и поощрительными, как это существует сейчас... Старая иностранная авиационная техника валом валит на наш рынок. Бороться с этим практически невозможно, если мы не изменим правила игры» (газета «Комсомольская правда», 30 января 2007 г.).
Газета «Твой ДЕНЬ» (№ 21, 2007) отмечает: «Но не всё ещё потеряно. С.Иванов сообщил о разработанном Объединённой авиастроительной корпорации плане восстановления отрасли и возможности уже в ближайшие годы произвести около 700 отечественных самолётов. Для этого потребуется выделение 350 миллиардов рублей... на ближайшие пять лет».
Говоря о семистах отечественных самолётах, С.Иванов имел в виду магистральный самолёт SuperJet-100, разработанный в ОКБ им.П.О.Сухого, в оснащении которого принимают участие зарубежные фирмы. Ещё до этого существовали правительственные планы вложения в авиастроение 10 миллиардов долларов в течение 10 лет. Однако, планы - планами, пока же в заводских сборочных цехах стоят готовые пассажирские самолёты, закупать которые наши авиакомпании не собираются. С одной стороны говорится о необходимости развивать отечественную авиамоторную, самолётостроительную, космическую индустрию, с другой - берётся кредит в миллиард долларов для закупки зарубежных авиадвигателей, кредит на покупку подержанных «Боингов» для «Аэрофлота» - компании, присвоенной зятем Ельцина. Вспомним, как это делалось на заре советского двигателестроения: закупались один-два зарубежных образца, и на их основе создавались двигатели, превосходящие аналоги. Но это было время, когда государство заботилось о своей силе, о своём могуществе и о создании рабочих мест для квалифицированной рабочей силы.
Существенный урон нанесён и отечественному вертолётостроению. Во всемирно известной фирме имени М.Л. Миля две из трёх территорий оказались проданными. При этом на проданной территории остались уникальные испытательные стенды (В. Смоленцев, газета «Завтра», № 11, 2006).
Состояние дел в вертолётостроении автор иллюстрирует следующими данными:
- 1991 год - в строю 2500 вертолётов;
- 2001 год - в строю 1000 вертолётов;
- 2006 год - в строю примерно 600 вертолётов.
Производство вертолётов также сократилось: в 2004-м году их было выпущено 95, а в 2005-м году - 78, в 2006 - 95. Напомним, что 20 лет назад в СССР делали 300 вертолётов в год! В качестве радостнейшего события рассматривается двукратное увеличение вертолётного парка службой безопасности дорожного движения в январе 2007-го года.
Например, сегодня в Приморье на Арсеньевском авиастроительном предприятии проходят испытания возрождённого знаменитого вертолёта Ка-50 - «Чёрная акула». В 1998 году министерство обороны из-за финансовых проблем перестало покупать у предприятия винтокрылые машины. Завод оказался в сложной финансовой ситуации, выпуск машин был приостановлен. В 2006-м году производство было восстановлено, что позволило привлечь к работе около трёх тысяч человек. В 2007-м году планируется собрать 4 вертолёта для России.
Таким образом, потеряв 10-15 лет, уволив рабочих, нанеся ощутимый урон обороноспособности страны, начинаем кое-как, по мелочам, восстанавливать производство уникальных технических изделий. Вопрос в том, сколько лет потребуется для восстановления утраченного и кто ответит за преступный подрыв обороноспособности страны?
Всё это заставляет В.Смоленцева сделать вывод: «... монетаристская модель экономики, ориентированная на энергодобывающие отрасли и вывоз капитала на Запад, обрекает Россию на унылое прозябание технически отсталой окраины цивилизации».
«Забота» о российском авиастроении проявилась в высказывании Г.Грефа. Министр, который по долгу службы должен был заниматься экономическим развитием России, заявил, что Россия может купить у одной из зарубежных компаний модель пассажирского самолёта и одновременно завод по его массовому производству с технологией и документацией (газета «Твой ДЕНЬ», № 20, 2007 г.). Свои заводы стоят, не имея государственных заказов, а чужие покупаем! Почему? Кому это лично выгодно? Ещё в марте 2006-го года Греф сделал заявление, из которого следовало, что на деле он заботится только об интересах иностранных компаний. Самым актуальным для нашей экономики, по его мнению, является «проведение в стране международных экономических форумов и ярмарок-выставок».
Атомная промышленность
После вашингтонской встречи В.Путина и Дж.Буша в сентябре 2005-го года наметилось ещё одно антироссийское и проамериканское направление - передача всей нашей атомной и оборонной промышленности в руки команды Чубайса (Кириенко и Клебанов). В декабре 2005-го года появились слухи о назначении Клебанова директором нового агентства, что даст ему власть над предприятиями ВПК. Окончательный развал, видимо, ожидает и нашу атомную промышленность, которую собираются реформировать руками автора дефолта-98 Кириенко. Уже теперь руководство страны дало согласие на проведение американских инспекций на ряде ядерных объектов нашей страны. Не надо также забывать о том, что американцы планируют до 2009-го года установить международный контроль над нашим ядерным комплексом. Уже ведутся разговоры о том, что для охраны атомных объектов России могут потребоваться иностранные войска. Положение дел в гражданском секторе российской атомной промышленности также весьма неутешительное: в нашей стране почти в три раза меньше атомных электростанций, чем в США и в два раза меньше, чем во Франции. Занимаем же мы по этому показателю где-то пятое место в мире.
В.Филин в статье «ВПК и ядерный комплекс России под контролем команды Чубайса» (газета «Завтра», № 49, 2005 г.) задаётся вопросом: «Почему снова Чубайс и его люди?» И отвечает на него: «В 1994 году был выпущен пресс-релиз ФСБ, в котором говорилось, что в структурах, курировавшихся вице-премьером Чубайсом, было выявлено около 10 установленных разведчиков, около 90 специалистов и советников, чья принадлежность к зарубежным спецорганам не вызывает сомнений». В.Филин замечает: «Мы ещё раз убедились, что главный в путинской России вовсе не Путин и даже не Абрамович, а Чубайс».
Что же сегодня? Большинству людей, работавших в наукоёмкой промышленности, в «оборонке» демократы сломали жизнь. Люди потеряли работу, зарплату, социальный статус. Многие из них не смогли адаптироваться к «новой жизни» в качестве бухгалтеров, продавцов, охранников, вахтёров и т.п. и стали нищими, либо раньше времени погибли.
Кто же защитит наукоёмкие производства, НИИ, КБ, если ни правительству, ни министерству обороны, ни органам безопасности они не нужны? На кого же работают власти «демократической» России? На какого брата по антитеррористической коалиции?
НАУКА В СОВЕТСКОМ СОЮЗЕ - ЧТО МЫ ПОТЕРЯЛИ?
12 июля 1940 года трое советских учёных - В.Вернадский и двое его учеников В.Хлопин и А.Ферсман отправили записку на имя Председателя Совнаркома СССР и в Президиум Академии наук. Они писали: «Мы считаем, что уже сейчас назрело время, чтобы Правительство, учитывая важность решения вопроса о техническом использовании внутриатомной энергии, приняло ряд мер, которые обеспечили бы Советскому Союзу возможность разрешения важнейшего вопроса современной науки».
Предлагалось поручить Академии срочно приступить к выработке методов разделения изотопов урана, форсировать работы по проектированию сверхмощного циклотрона в Физическом институте АН СССР, создать государственный фонд урана.
Уже 16 июля Урановая комиссия была создана, в неё вошли В.Хлопин - председатель, его заместители - В.Вернадский и А.Иоффе. Создание этой Комиссии заложило основы интенсивных атомных исследований, приведших к развитию атомной энергетики, к созданию атомной и водородной бомб в Советском Союзе.
О состоянии дел в науке 80-х годов, т.е. последних лет существования СССР, можно получить представление из справочника «Страны мира» (М., «Политиздат», 1985):
- численность научных работников в стране - 1,5 млн человек;
- на научные исследования израсходовано в год 26 млрд рублей - в пересчёте на современные цены 2,6 триллиона рублей;
- в 1984 году зарегистрировано 15 крупных научных открытий в ядерной физике, астрофизике, физике твёрдого тела, геофизике, в химии, биологии и медицине;
- в народном хозяйстве использовано более 23 тысяч изобретений, и около 4-х миллионов рационализаторских предложений;
- зарплата молодого специалиста составляла 90-120 рублей в месяц, что в пересчёте на современные цены (1:100) составляет 9 000-12 000 рублей;
- зарплата научного работника: кандидат наук - 250-300 рублей (25 000-30 000 теперешних денег); доктора наук - 300-400 рублей (30000-40 000 рублей);
- пенсия научного работника со стажем: кандидат наук - 120 рублей (12 000 нынешних); доктор наук - 160 рублей (16 000 современных денег).
Это при коэффициенте пересчёта по уровню цен 1:100, но время идёт, и теперь этот коэффициент уже должен быть принят, как 1:120.
В 70-е годы по числу студентов на 10 тысяч человек населения Россия занимала второе место в мире. Сейчас по этому показателю (179 студентов) её обогнали Канада (299), Австрия (227), Бельгия (224), Финляндия (220), Испания (187) и некоторые государства Латинской Америки.
В конце 1980-х годов в мировой науке работало 12 миллионов человек, из них в СССР - 3 миллиона, в РСФСР - более 1,5 млн человек. В советские времена по числу исследователей на душу населения Россия занимала первое место в мире, сейчас мы опустилась до седьмого места, нас обогнали не только США и Япония, но и Израиль. На данный момент персонал занятый научными разработками, составляет в России менее 840 тысяч человек, а собственно учёных среди них - 491 тысяча человек. Число учёных на 10 тысяч человек ныне составляет в России 75, в Финляндии 164, в Японии 99, в США 86 человек.
Иногда состояние дел гораздо лучше описывается не официальными цифрами статистики, а личными воспоминаниями людей, к этому событию причастных. На примере Института проблем механики РАН можно рассмотреть те катастрофические перемены, которые произошли в науке в 1990-е годы.
Вот какой была ситуация в 1984 году: «Молодёжь в Институте составляет большую силу. Только комсомольская организация насчитывает в настоящее время 87 человек (не говоря уже о молодёжи в возрасте, скажем до 33 лет, которые считаются молодыми специалистами), при этом 80 комсомольцев имеют высшее образование и относятся к основным категориям научно-технического персонала, т.е. научных сотрудников и инженеров, и в штатном расписании Института они занимают почти четверть единиц...» (из книги доктора физико-математических наук Н.Кидина «Семь лет одиночества»).
В 1986-м году автор предлагал: «Институту, по-видимому, необходимо иметь специализированный кандидатский совет. Ведь не секрет, что наш докторский совет настолько перегружен, что не в состоянии принимать к защите кандидатские диссертации, за исключением наших сотрудников и аспирантов...». Ныне о такой ситуации даже мечтать не приходится.
НАУКА ПОСЛЕ «РЕФОРМ»
Осенью 2004-го года президент В.Путин за заседании Госсовета по поводу ситуации в науке привёл следующие данные: за последние 10 лет
- финансирование науки сократилось в 10 раз по сравнению с периодом «застоя», и в настоящее время в 200 раз ниже, чем в США (добавим, в 40 раз ниже, чем в Китае);
- число научных сотрудников сократилось втрое, за последние 5 лет - на 800 тысяч;
- средний возраст работающих в науке достиг 56 лет.
О состоянии науки в 2006-м году говорил академик Г.Месяц: «...доля нашей наукоёмкой продукции на мировом рынке составляет 0,3 процента. Ну, так ведь мы и имеем копейки! Англичане, японцы вкладывают в науку в год по 100 миллиардов долларов, ещё через фонды столько же добавляют. У нас в этом году на всю науку России 2,7 миллиарда долларов, из них только около трети идёт на фундаментальные исследования. Вся академия с сотнями институтов финансируется как один университет в США».
По доле финансирования науки из государственного бюджета российская наука находится на уровне Таиланда и Румынии. Хотя в 1996 года вступил в действие Федеральный закон «О науке», согласно которому на финансирование этой отрасли должно было направляться не менее 4% от расходной части бюджета, это требование ни разу не выполнялось. Год от года финансирование сокращается: в 1997 году на научные исследования истрачено 2.8%; в 2003 году - 1,28% ВВП (уровень Советского Союза 1946-1950 годов); мировой уровень - 1,5-3%.
В 2006-м году финансирование фундаментальной науки России составило 35 миллиардов рублей, в том числе 21 миллиард рублей получила РАН. Для сравнения: в 2000-2001 годах общий бюджет по спонсорским исследованиям только в Стэнфорде составил 660 миллионов долларов, что сопоставимо с бюджетом всей Российской Академии наук. «У нас финансирование науки в сотни раз ниже, чем в Соединённых Штатах, а требования к отдаче чуть ли не такие же», - говорит вице-президент РАН А.Некипелов.
Расходы на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы в 2007-м году составили 0,46% ВВП. Такую разрушительную финансовую политику проводят «демократические власти в отношении науки, хотя «расходы на науку в обязательном порядке должны быть перенесены в число защищённых статей бюджета, то есть, они не должны сокращаться ни при каких условиях», как справедливо считает академик В.Страхов.
В течение пятнадцати лет чиновничий аппарат воровской демократии под предлогом повышения внедренческой деятельности научных организаций пытался ограничить финансирование науки, ссылаясь на необходимость её самоокупаемости. Сегодня около трети финансовых поступлений научных организаций идёт от непрофильной деятельности. Полностью игнорируется цивилизованных стран, где наука, в обязательном порядке пользуется государственной поддержкой. Без государственного финансирования остались экспериментальные работы, оборудование катастрофически устарело, а попытка заняться внедрением уникальных научных результатов свелась к тому, что, например, с помощью передовой лазерной техники изготавливаются вывески коммерческих фирм и пунктов по обмену валюты. Эти вопиющие примеры «стрельбы из пушки по воробьям» следствие того, что академические институты, надеясь выжить и сохранить научные кадры, занимаются абсолютно чуждыми им проблемами.
Уровень доходов ведущих учёных упал ниже среднего, хотя он должен обеспечивать их принадлежность к элите, а не среднему классу. Такое положение должно сохраняться пожизненно. Пока мелкий клерк торговой или нефтяной компании, как это имеет место сейчас, получает в месяц столько, сколько профессор за десять лет, страна будет погибать.
По его данным численность работников в научной сфере в 2003 году составляла не более 600 тысяч человек, за 2006 год это число сократилось до 470 тысяч. За период с 1990 по 2003 год количество научных и проектных организаций сократилось в 7.8 раза, конструкторских бюро - в 3.6 раза, научно-технических подразделений на промышленных предприятиях - в 1.8 раза. В 90-е годы прекратили своё существование 800 институтов, что привело фактически к отмиранию понятия «отраслевая наука». Приводя данные, характеризующие степень разрушения науки в современной России академик писал, что в 2003 году вклад российской науки в мировую составил 3,75% и если не принять экстренных мер, то этот вклад снизится до 2.0-2.5% , а для фундаментальной науки это означает, что «полный крах её в ближайшие пару лет неизбежен».
Роль внутрифирменных научных подразделений сейчас крайне мала, их удельный вес в общем количестве научных организаций страны в 2002 году составил 6.5%, в общем объёме затрат на исследования доля внутрифирменной науки составляет 6%. Снизилось число высших учебных заведений, в которых ведутся научные исследования, сегодня она составляет 40% от общего количества. В странах с развитой рыночной экономикой внутрифирменной наукой выполняется основной объём научных исследований: 65% в странах ЕС, 71% в Японии, 75% в США.
В составе основных фондов научных организаций основная часть оборудования старше 20 лет. Доля машин и оборудования старше 11 лет составляет более 42%, почти 20% вычислительной техники научных организаций имеет возраст от 6 лет и старше. Значительная часть научных организаций, которые в советское время имели развитую опытно-производственную базу, в настоящее время её потеряли из-за низкой заработной платы работников. Из-за нехватки средств на поддержание материально-технической базы всё чаще экспериментальные работы заменяются численным компьютерным моделированием физических процессов.
Известно, что показателем работоспособности учёного является количество статей в научных журналах. За последние десять лет доля статей авторов из России снизилась почти вдвое. «Мы видим, что около 80 наших институтов, скажем так, вяло относятся к подготовке и публикации своих результатов. Каждый научный сотрудник публикует статью в лучшем случае раз в два года. В 34 институтах научный сотрудник пишет статью раз в четыре года...» (из выступления вице-президента РАН В.Козлова на общем собрании РАН 18 мая 2005-го года). По показателю цитируемости работ в научной литературе российские учёные находятся на 120-м месте в списке 145 стран мира.
В советское время количество заявок на изобретения было в 10-15 раз больше, чем их подавалось в 1995 году. При этом изобретатель получал премию за каждое своё изобретение, не тратя ни копейки за подачу и рассмотрение заявок. По данным В.Маркусовой, научного руководителя гранта INTAS, вклад России в мировую науку за пятнадцать лет сократился в 15 раз и ныне составляет 3.75%. На мировом рынке высоких технологий в настоящее время России составляет 0,5%, американцев - 60%, Сингапура - 6%.
В результате политики, проводимой «демократическим» государством в отношении науки, средний возраст кандидатов наук сегодня составляет 53 года, докторов наук - 61 год, действительного члена РАН - за 70. Поскольку наиболее плодотворный возраст учёного приходится на 30-40 лет, это означает, что сегодня творческий потенциал науки близок к нулю, а в ближайшие годы наука покончит своё существование по чисто физиологическим причинам. Эмиграция учёных, в основном молодых составляет 10-15 тысяч в год. По данным ректора МГУ в 90-е годы за рубеж выезжали до 25% выпускников университета. В настоящее время за границей работает около полумиллиона учёных из России, только в штате Нью-Йорк их насчитывается 146 тысяч.
Дадим опять слово академику Г.Месяцу: «К сожалению, с 90-х годов мы потеряли половину учёных. Доктора наук торговали на рынках. Многие подались в бизнес или за границу. Оттуда всегда внимательно наблюдают за нашими перспективными учёными и после одной-двух удачных публикаций зовут к себе. Любой институт в США и Европе мечтает даром получить готового доктора наук. И многие едут не корысти ради, а как раз потому, что хотят остаться в науке...»
Мы оказали Западу гуманитарную помощь в полном смысле этого слова, что позволило президенту Белоруссии А.Лукашенко сказать, что американское научное чудо - Силиконовая долина - создано трудами учёных-выходцев из России, Белоруссии и тех евреев, которые учились в Советском Союзе. Ещё более значительна внутренняя эмиграция потенциальных учёных, оценить размеры которой достаточно сложно. Выпускники престижных институтов не хотят работать в науке по той простой причине, что им не на что будет жить. Они предпочитают пополнять ряды служащих банков и компьютерных, торговых, сервисных фирм. Всё это наносит удар науке, делает невозможным её развитие, пресекает существование научных школ, которые жили благодаря преемственности поколений учёных. Научные школы - основа науки. Разрушение научных школ в «демократической» России означает разрушение науки.
Поборники «демократии» любят говорить об универсальности науки, о том, что она не знает границ и служит интересам всего человечества, независимо от того, в какой стране работает учёный. Эта злокачественная демагогия - пренебрежение национальными интересами России, ибо мы теряем не только молодых учёных, но и бюджетные деньги, потраченные на подготовку специалистов и государственные секреты, содержащие новейшие разработки, которые могли быть полезны в деле повышения обороноспособности страны.
Даже А.Гитлер считал, что: «Исследовательская работа должна оставаться свободной и освобождённой от каких-либо ограничений со стороны государства. Факты, которые она устанавливает, представляют истину, а истина никогда не бывает злом. Долг государства - оказывать поддержку и содействовать во всех отношениях усилиям в исследованиях, даже если эти работы не обещают немедленных или даже ранних выгод с материальной или экономической точки зрения. Вполне может случиться так, что эти результаты будут ценны или дадут гигантский прогресс только в будущем поколении...». Получается, что «демократические» власти России в деле разрушения науки превзошли самого фюрера.
Вывод из всего сказанного такой: пятнадцать лет разгула «демократии» в стране поставили русскую науку на грань полного уничтожения. Потерян авторитет, который столетиями имела русская и советская наука в мире. На фоне разговоров президента страны и членов правительства о необходимости «инновационного прорыва», который якобы должен вывести страну из состояния сырьевой колонии «цивилизованных» стран, наука балансирует на грани выживания. Многочисленные правительственные обещания сводятся к мелким подачкам, которые едва позволяют стремительно стареющим научным кадрам прокормиться.
Казалось бы, государство, хоть как-то озабоченное сохранением своей независимости, должно принять срочные меры по исправлению катастрофического положения в науке. Однако новые реформы науки преследуют всё яснее обозначающуюся цель - полное уничтожение науки.