>>Так ведь было же противопоставлено. Оптимизм экспансии в космос, проникновения знания во все темные углы мира, оптимизм автоматизации рутинного труда и превращения жизни в творчество. Оптимистичная атмосфера 60-х и первой половины 1970-х состояла именно в этом.
>
>Но не удержали. Почему?
Не созрели. Гумилевская "химера" только-только появилась в "Открытии Хазарии" и почти никому не была известна, кроме узко академических кругов, спустивших на Гумилева собак.
Еще не написал свою серию "Государи Московские" Дмитрий Балашов. Без него, без его писательского взгляда Русь Московская оставалась неодушевленной серой полосой между Киевской Русью, нашествием, Куликовской битвой и Иваном Грозным.
Без него Сергий Радонежский оставался известной только в церковных кругах фигурой.
В исторической науке безраздельно господствовал марксизм с его общественно-экономическими формациями и главной целью жизни - производством материальных благ. И идеологической миной теории непрерывного восхождения к свободе из рабства.
В стране уже оформилась "аристократия духа", отсекавшая русскую национальную интелигенцию от источников информации: архивов, серьезных библиотечных фондов, от знакомства с иностранными работами, от дипломатической и международной журналистской деятельности. И еще не было ясности, каким образом она формировалась.
В конце концов не была еще написана "Манипуляция сознанием" Кара-Мурзы и не обозначил проблему перевранности истории Фоменко.
В гуманитарных науках мы категорически были слепыми котятами, с которыми хищник, имевший несколько веков опыта манипуляций и вселенской лжи, разделывался играючись.
По-моему, фронтовое поколение что-то нутром чувствовало. И защищало страну как могло.
Борьба была. Еврейский элемент с начала 1970-х отсекался от оборонных специальностей на том же физтехе.
Через министров в ручном режиме проламывали научно-технические решения, нужные стране и народу в целом. Которые просто не проходили через каналы официальные.
Боролись за партию снизу - до уровня райкомов. Что-то удавалось.
Но вот художественная культура, ее самые массовые средства, - в них русской национальной интеллигенции оказалось мало. Все честное и умное - в лабораториях и на заводах ковало оружие, строило электростанции, самолеты. То, чем мы до сих пор живем.
И в условиях ставшего с середины 1970-х достаточно очевидным по крайней мере для специалистов из госбезопасности гуманитарного поражения - это было инстинктивно-правильным решением.
Стало плацдармом для битвы нынешней. В том числе плацдармом гуманитарным. Есть с чем сравнивать, то что имеем в экономике нынешней. Помним и про "Энергию" и про "Буран", и про сотню самолетов в год на одном только авиазаводе.
Но только теперь надо очень быстро вертеться. С образованием у молодежи беда. А одними крестиками на шее духовность не утверждается. Духовность требует знаний. Требует пропитки народа интеллигенцией. Своей, народной, не вошедшей в кагал на правах ассоциированных членов. А ее, которая готова и может мыслить, да еще и не боится говорить, - категорически мало.
