> >Понятие "военное преступление" есть абсурд. Преступление, значит преступают закон. Закон как утверждение и основополагающее, элементарное начало, не может быть противоречащим другим законам. Свод законов не может противоречить один другому, иначе следствия из законов непременно будут абсурдом. Достаточно указать, что любой акт войны есть преступание массы законов, то есть противоречит этим законам, отсюда совершенно ошибочно строить любое утверждение с использованием понятия "военное преступление", так как оно противоречиво и не может лежать в основании системы утверждений, чем является свод законов.
> Свод законов - не система аксиом и теорем,
может быть, Вы используете незнакомый мне критерий системы утверждений. Но системность предложений телефонного справочника более сомнительна, чем утверждения (законы), имеющие массу перекрестных ссылок друг на друга и опирающиеся на небольшое количество исходных (предположительно истинных) предложений -- конституцию. А конституционный суд любой страны как раз следит за непротиворечивостью вновь записываемых утверждений (законов) элементарным исходным предложениям -- конституции. Формальная система утверждений налицо.
> Издавая законы, Законодатель старается ввести в определенные рамки реально существующие в жизни явления и отношения.
Но изменяя (скажем, ограничивая, а то и вовсе запрещая) существующие отношения, законодатель тем самым плодит новые искусственные отношения. Причем эти отношения будут построены на узком интересе своей, близкой к законодателю, группы, фактически совершая насилие над исходным положением вещей. Законы от этого имеют мало общего с действительными отношениями вещей. Поинтересуйтесь у адвокатов, на чем они строят защиту -- на противоречии утверждений в кодексах и их неприменимости к имевшим место отношениям.
> Вследствие сложности и противоречивости жизни и законы в какой-то степени противоречивы.
> А что Вы хотели сказать - неясно.
Противоречивы лишь суждения о жизни, они диалектичны. И законы в максимальной степени противоречивы. Если исследовать с помощью инструмента разума -- логики -- элементарный свод утверждений, т.е. конституцию, то очень легко увидеть, что в основании этих утверждений лежит нечто, что скрывается изо всех сил -- религия. Именно отсюда питаются корни невежества и бессознательного обрядового подчинения мирским законам индивидумов, здесь же, в сокрытии, причины взглядов, что идеологии в государстве _не должно_ быть. Истинная цель таких утверждений -- скрыть положения той религии, которую по причине кастовости общества не следует озвучивать в массах. Самое тоталитарное (в диалектически плохом смысле) государство то, в котором правящая каста не хочет выставить на всеобщее обозрение свою религию, т.е. сущность жизни, и в таком разе вынужденно объявить священным писанием свод утверждений -- будь то конституция или иной кодекс, скажем, Библия или Талмуд. Покушение на конституцию (вообще на кодекс) объявляется самым страшным грехом, именем конституции объявляется смерть и рождение, насильно вводится миропорядок. Однако конституция на самом деле опирается на понятия, источником которых есть религия. Понятия конституции в таком мироустройстве становятся окончательными, но трактуются они исходя из размытых и нечетких определения каждого индивидума своей сущности этой жизни, а значит, слова-термины в конституции могут принимать совершенно различные определения по смыслу у различных каст и людей. Но если применяемый термин неоднозначен, то противоречив. Следовательно, понятие, как единство термина и его определения, так же противоречиво.
Что из этого следует? конституция -- лишь парафраз того, что символично выкинули на помойку, того, о чем запретили думать низшим кастам. Это -- смысл жизни, т.е. истинная религия. Совершенно ничтожное количество людей задает себе вопрос, а на чем, собственно, построен кодекс, билль, конституция..? Ничтожное количество от этого количества понимает, что в основе -- религиозное чувство понимания смысла жизни, экзистенции. И уж совсем единицы ищут эту истинную религию. Остальные довольствуются иллюзорностью пустых форм окружающего мира, становясь безропотными рабами кодексов. People of the book.
> Понятие "военное преступление" реально существует в законодательстве и применяется на практике. То что оно противоречит (по Вашему мнению) каким-то логическим правилам - дело второстепенное.
Противоречие в основании рождает абсурд в следствиях. В частности, в кажущейся абсурдности причин войн, причин жизни и смерти. Если ритуальные танцы с бубном вокруг кодекса с человеческими жертвоприношениями полностью составляют и ограничивают мир индивида, то истинную причину, которая находится частично за пределами его обособленного мирка, вполне резонно он сочтет за второстепенную если вообще сочтет за таковую.
> >-------------
> >Что такое мирное время? Когда самолеты вермахта сыпали на головы спящим жителям Белоруссии и Украины бомбы, в Германии было или не было "мирное время"? Несколько дней, по крайней мере, обыватели Германии не догадывались что война пришла к ним в дом. Они ходили в магазины, в гости, катались на лодках и пели. Но жители СССР посчитали, что Германия в состоянии войны с ними.
> В первые часы после начала боевых действий (22 июня 1941 г.) собралось заседание Политбюро. Молотов на нем осутствовал (принимал немецкого посла по его просьбе). Вернувшись, Молотов сказал: "Германия объявила нам войну".
> Так что и фактически, и юридически война была объявлена и, естественно, объявлена правительством, а не "жителями".
Поэтому мироощущение жителей, которые делегировали право объявить войну, тем, кто пишет им кодексы смысла их жизней, по сути насилуя чуждой, непонятной, пустой религией, заменяя этим сам смысл появления их в этом мире, так же ничтожно, как и эта данная им высшей кастой псевдорелигия кодексов. Их мироощущение "мирного времени" очередная иллюзия, рожденная невежеством. И если они считаю себя ни в чем не повинными, считают, что произошедшее -- теракт, то действительно, они достойны сожаления, как променявшие свою попытку найти значение и миссию существования собственного Йа на пустые иллюзии пустой подделки.
