> Данные определения применимы исключительно в мирное время. В военное время понятия "терроризм" не существует. Есть понятие "военное преступление".
Понятие "военное преступление" есть абсурд. Преступление, значит преступают закон. Закон как утверждение и основополагающее, элементарное начало, не может быть противоречащим другим законам. Свод законов не может противоречить один другому, иначе следствия из законов непременно будут абсурдом. Достаточно указать, что любой акт войны есть преступание массы законов, то есть противоречит этим законам, отсюда совершенно ошибочно строить любое утверждение с использованием понятия "военное преступление", так как оно противоречиво и не может лежать в основании системы утверждений, чем является свод законов.
-------------
Что такое мирное время? Когда самолеты вермахта сыпали на головы спящим жителям Белоруссии и Украины бомбы, в Германии было или не было "мирное время"? Несколько дней, по крайней мере, обыватели Германии не догадывались что война пришла к ним в дом. Они ходили в магазины, в гости, катались на лодках и пели. Но жители СССР посчитали, что Германия в состоянии войны с ними.
Когда США бобмили Вьетнам "в каменный век", жители США точно также не считали себя живущими в военное время. В точности всё повторялось: магазины, вечеринки, цветочки и выставки. Вьетнамцы считали, что они в состоянии войны со всей Америкой.
Если исходить из того, что мы принимаем-таки в расчет мироощущение жителей той страны, которой иные люди объявили войну, то сыпание бомб на головы спящим белорусам и украинцам в первый момент есть террор. В той же мере, как и обстрел из дальнобойных орудий Берлина и посыпание бомбами их мирных жителей, которые вдруг _осознали_, но не захотели _быть_ в состоянии войны, -- тоже террор. Мы же не в параллельных мирах существуем, и время, которое тождественно пространству, одно на всех. Если одна сторона в едином пространстве и в данное время считает себя в состоянии войны с другой стороной, то никаких оснований считать субъективное ощущение "мирной жизни" у другой стороны чем-либо значащим в едином мире, нет. Состояние войны намного выше рангом состояния мира. Это идеальное, религиозное состояние, которое рождает и вдохновляет иную мораль, и всё это происходит в мире идей, для которых нет ни ограничения скоростью света, ни понятия протяженности в пространстве, как основного свойства материи.
Это прекрасно осознавали американцы, поэтому они всячески противились обозначению бомбардировок Югославии как войны. Нет состояния войны у стороны, сыпящей бомбы, плюс трусливые югославы не посмели объявить себя в состоянии войны -- действует старая, заплесневевшая мораль ценности индивида и его никчемных форм телесного существования. Обе стороны сделали все акты войны гадкими, трусливыми и театральными, где мужественность воина заменена была маклерским искусством спекуляций на происходящем. Даже со стороны не назовешь это Югославской войной, не так ли?
Но не меньше половины населения нашего шарика считают себя в состоянии войны с США. Этого достаточно. Что бы не делали американцы в это время, какие бы у них не были ощущения расслабленности и комфорта "мирной жизни" -- к ним пришла война, они столкнулись с ней также, как белорусы и украинцы в 41, или вьетнамцы, или дрезденцы, или жители Нагасаки, или жители Москвы. Называть проведенные диверсии терактом со стороны американцев, без последующего объявления, что страна в состоянии войны -- трусость.
Итак, "мирное время" для обитателей территории, которую объявили империей зла, и которой объявили войну, это односторонее ложное самоощущение в то время, когда действительное состояние -- война.
Еще пара замечаний. Признавать состояние войны с неизвестно кем -- бессилие и унижение для разума. Поразительна эффективность овладения духом и разумом: всего 20-30 человек потерь с одной стороны, и пара десятков тысяч с другой.
Заявления о борьбе с "терроризмом", а на самом деле это попытки предотвратить диверсии, будут означать не что иное, как тотальный контроль над сознанием. Человек, освободившийся от индивидуального ego, свободен настолько, что подчиниться или нет обычному законопорядку -- дело его разума, сообразно его морали, в которой отсутствует всякое эгоистическое начало. Человек, освободившийся от господства Смерти, признавший ничтожество своего Йа во имя любви к человечеству неподвластен выдуманным законам, основанных на страхе потерять иллюзию существования или страхе смерти. Нет эгоистических желаний -- нет господина, нет и закона свыше его осознания всеобщности и взаимосвязи Реальности, проявленной как этот мир. Коснувшийся такого сознания неуправляем и неподконтролен закованным в страх перед концом своего Йа. Что может предложить трясущийся от страха за свою жизнь, пытающийся достигнуть конечных вещей американец человеку, переживающему вИдение более глубокой Реальности, вИдение бога, человеку, установившему подлинную ценность вещей в явленном нам мире? Достигшие такого сознания, удовлетворенные им, свободные от всяких эгоистических желаний и полные спокойствия, сосредоточив свой ум, входят во всё. Те, кто видит вселенную прочно опирающейся на единое всеохватывающее существование, не могут иметь печалей или мучений. "Я -- субъект, я -- объект. Я -- перворожденный, я -- разрушитель мира. Я подобен солнечному свету. Я центр мира, центр бессмертных богов." Можете себе вообразить, как жалок американец с его убогим мирком, отбираемого Смертью, преходящих материальных благ перед тем, кто уничтожил своё Йа не больше, чем луч солнца теряется в солнце, волна моря -- в океане или отдельные ноты в единой гармонии? Прекратить акты войны можно лишь ответив на этот вызов. Владыка мира тот, кто даст сознание миссии Йа. Можно считать, что башни рухнули от одной силы воли.
