отрывок вспомнился из Овода, и про революцию есть,.....
"
- Кто вам сказал, что я член какой-то тайной организации? - резко
спросил он.
- Никто, я сама догадалась.
- А! - Овод откинулся на спинку стула и посмотрел на Джемму,
нахмурившись. - Вы всегда угадываете чужие тайны?
- Очень часто. Я довольно наблюдательна и умею устанавливать связь
между фактами. Так что будьте осторожны со мной.
- Я ничего не имею против того, чтобы вы знали о моих делах, лишь
бы дальше не шло. Надеюсь, что эта ваша догадка не стала достоянием...
Джемма посмотрела на него не то удивленно, не то обиженно.
- По-моему, это излишний вопрос, - сказала она.
- Я, конечно, знаю, что вы ничего не станете говорить посторонним,
но членам вашей партии, быть может...
- Партия имеет дело с фактами, а не с моими догадками и домыслами.
Само собой разумеется, что я никогда ни с кем об этом не говорила.
- Благодарю вас. Вы, быть может, угадали даже, к какой организации
я принадлежу?
- Я надеюсь... не обижайтесь только за мою откровенность, вы ведь
сами начали этот разговор, - я надеюсь, что это не "Кинжальщики".
- Почему вы на это надеетесь?
- Потому что вы достойны лучшего.
- Все мы достойны лучшего. Вот вам ваш же ответ. Я, впрочем, состою
членом организации "Красные пояса". Там более крепкий народ, серьезнее
относятся к своему делу.
- Под "делом" вы имеете в виду убийства?
- Да, между прочим и убийства. Кинжал - очень полезная вещь тогда,
когда за ним стоит хорошая организованная пропаганда. В этом-то я и
расхожусь с той организацией. Они думают, что кинжал может устранить
любую трудность, и сильно ошибаются: кое-что устранить можно, но не
все.
- Неужели вы в самом деле верите в это?
Овод с удивлением посмотрел на нее.
- Конечно, - продолжала Джемма, - с помощью кинжала можно устранить
конкретного носителя зла - какого-нибудь шпика или особо зловредного
представителя власти, но не возникнет ли на месте прежнего препятствия
новое, более серьезное? Вот в чем вопрос! Не получится ли, как в
притче о выметенном и прибранном доме и о семи злых духах? Ведь каждый
новый террористический акт еще больше озлобляет полицию, а народ
приучает смотреть на жестокости и насилие, как на самое обыкновенное
дело.
- А что же, по-вашему, будет, когда грянет революция? Народу
придется привыкать к насилию. Война есть война.
- Это совсем другое дело. Революция - преходящий момент в жизни
народа. Такова цена, которою мы платим за движение вперед. Да! Во
время революций насилия неизбежны, но это будет только в отдельных
случаях, это будут исключения, вызванные исключительностью
исторического момента. А в террористических убийствах самое страшное
то, что они становятся чем-то заурядным, на них начинают смотреть, как
на нечто обыденное, у людей притупляется чувство святости человеческой
жизни. Я редко бывала в Романье, и все же у меня сложилось
впечатление, что там привыкли или начинают привыкать к насильственным
методам борьбы.
- Лучше привыкнуть к этому, чем к послушанию и покорности.
- Не знаю... Во всякой привычке есть что-то дурное, рабское, а эта,
кроме всего прочего, воспитывает в людях жестокость. Но если,
по-вашему, революционная деятельность должна заключаться только в том,
чтобы вырывать у правительства те или иные уступки, тогда тайные
организации и кинжал покажутся вам лучшим оружием в борьбе, ибо
правительства боятся их больше всего на свете. А по-моему, борьба с
правительством - это лишь средство, главная же наша цель - изменить
отношение человека к человеку. Приучая невежественных людей к виду
крови, вы уменьшаете в их глазах ценность человеческой жизни.
- А ценность религии?
- Не понимаю.
Он улыбнулся:
- Мы с вами расходимся во мнениях относительно того, где корень
всех наших бед. По-вашему, он в недооценке человеческой жизни...
- Вернее, в недооценке человеческой личности, которая священна.
- Как вам угодно. А по-моему, главная причина всех наших несчастий
и ошибок - душевная болезнь, именуемая религией.
- Вы говорите о какой-нибудь одной религии?
- О нет! Они отличаются одна от другой лишь внешними симптомами. А
сама болезнь - это религиозная направленность ума, это потребность
человека создать себе фетиш и обоготворить его, пасть ниц перед
кем-нибудь и поклоняться кому-нибудь. Кто это будет - Христос, Будда
или дикарский тотем, - не имеет значения. Вы, конечно, не согласитесь
со мной. Можете считать себя атеисткой, агностиком, кем
заблагорассудится, - все равно я за пять шагов чувствую вашу
религиозность. Впрочем, наш спор бесцелен, хотя вы грубо ошибаетесь,
думая, что я рассматриваю террористические акты только как способ
расправы со зловредными представителями власти. Нет, это способ - и,
по-моему, наилучший способ - подрывать авторитет церкви и приучать
народ к тому, чтобы он смотрел на ее служителей, как на паразитов.
- А когда вы достигнете своей цели, когда вы разбудите зверя,
дремлющего в человеке, и натравите его на церковь, тогда...
- Тогда я скажу, что сделал свое дело, ради которого стоило жить.
- Так вот о каком деле шла речь в тот раз!
- Да, вы угадали.
Она вздрогнула и отвернулась от него.
- Вы разочаровались во мне? - с улыбкой спросил Овод.
- Нет, не разочаровалась... Я... я, кажется, начинаю бояться вас.
"
....................
"
- Мое г-главное занятие теперь - в-выслушивать предлагаемые мне
вопросы.
- И не отвечать на них? Да, мне говорили об этом. Но те вопросы вам
предлагали офицеры, ведущие следствие. Они обязаны использовать ваши
ответы как улики против вас...
- А в-вопросы вашего преосвященства?..
Желание оскорбить чувствовалось скорее в тоне, чем в словах Овода.
Кардинал сразу это понял. Но лицо его не потеряло своего серьезного и
приветливого выражения.
- Мои вопросы, - сказал он, - останутся между нами, ответите ли вы
на них или нет. Если они коснутся ваших политических тайн, вы,
конечно, промолчите. Но, хотя мы совершенно не знаем друг друга, я
надеюсь, что вы сделаете мне личное одолжение и не откажетесь
побеседовать со мной.
- Я в-весь к услугам вашего преосвященства.
Легкий поклон, сопровождавший эти слова, и выражение лица, с
которым они были сказаны, у кого угодно отбили бы охоту просить
одолжения.
- Так вот, вам ставится в вину ввоз огнестрельного оружия. Зачем
оно вам понадобилось?
- Уб-бивать крыс.
- Страшный ответ. Неужели вы считаете крысами тех людей, которые не
разделяют ваших убеждений?
- Н-некоторых из них.
"
........
