От Мигель Ответить на сообщение
К IGA Ответить по почте
Дата 24.09.2006 14:08:21 Найти в дереве
Рубрики Прочее; Россия-СССР; Версия для печати

А при чём тут МВФ к аргентинским тараканам?

МВФ привратился в этакое всемирное пугало, а на самом деле это просто чучело, удобное аргентинцам и прочим лапотникам, чтобы сваливать на него свои же грехи. Сами аргентинские экономисты, кто поумнее, давно поняли, что болезнь - в самом аргентинском обществе. Просто есть аргентинцы, которым выгодно прикидываться ничего не понимающими дурачками, а в это время создавать условия для разворовывания страны. А когда наступает крах, то все стрелки переводятся на МВФ. Самое забавное то, что у аргентинцев нет даже формального повода сказать, будто их не предупреждали. Потому что история с поддержанием завышенного курса песо (которую Дзюба изложил ужасно неквалифицированно, сразу видно левого журналиста) один в один повторяет историю двадцатилетней давности в той же Аргентине - см. текст ниже. Так что МВФ надо сохранить, иначе аргентинцам не на кого будет валить вину за своих тараканов и они сойдут с ума

"Военный переворот 1976 г, устранивший от власти вдову Перона, застал страну в состоянии глубокого хаоса. Одновременно с невиданными, по местным меркам, репрессиями в попытке стабилизировать политическую ситуацию, военное правительство, утратившее всякие рычаги управления экономикой, решило быстро либерализовать экономику в надежде, что всё отрегулирует рука рынка. Неолиберальный эксперимент возглавил министр экономики Мартинес де Ос. Описание реформ, однако, наводит на мысль, что провал их вызван не столько непригодностью самой идеи либерализации, сколько особенностями поведения элиты и населения Аргентины. Поначалу девальвация песо и падение реальных зарплат на 40% привели к процессу перераспределения богатства, сыгравшему в пользу среднего класса в городе, а также увеличили внутриэкономическую активность. Несмотря на снижение пошлин с 90% до 50%, местная промышленность смогла это пережить благодаря снижению зарплат и увеличению продуктивности за последнее десятилетие. Добившись некоторой стабилизации, государство решило укрепить доверие к экономике за счёт поддержания курса песо, в то время как инфляция всё же опережала прогнозы. За счёт удержания курса и поступления дешёвого импорта предполагалось дисциплинировать местных производителей и замедлить рост внутренних цен.
В этих условиях аргентинское правительство получило возможность повторить описанный нами интересный приём, который обычно называется «борьба с инфляцией» или «макроэкономическая стабилизация». Он уже был успешно опробован в Чили и Мексике; потом этот путь будет пройден Венесуэлой, Индонезией, Россией, по несколько раз Аргентиной, Мексикой и т.д. В ряде стран даже появились профессиональные борцы с инфляцией: так, на Украине (143) В.А.Ющенко с интервалом несколько лет проводил циклы макроэкономической стабилизации на постах председателя Нацбанка, премьер-министра и президента, правда, на второй раз он не смог довести курс до конца из-за скоропостижной отставки. Напомним, в чём суть приёма. Правительство развивающейся страны громогласно объявляет, что хочет подавить инфляцию и падение курса национальной валюты в целях добиться «макроэкономической стабильности». Формируется специальный резервный фонд, и Центробанк страны обязуется свободно обменивать валюту страны на доллары по фиксированному курсу или в пределах «валютного коридора». Однако расходы госбюджета по-прежнему превышают доходы от налоговых поступлений, и бюджетный дефицит покрывается за счёт денежной эмиссии или краткосрочных финансовых обязательств. В случае денежной эмиссии, внутри страны продолжается инфляция, превышающая скорость инфляции доллара. Поэтому устанавливается высокий процент, и положив в банки страны одну монету, через год можно получить две монеты (к примеру). В случае покрытия дефицита за счёт краткосрочных обязательств, такой же высокий процент обязуется выплатить само государство. Сразу по объявлении новой политики курс национальной валюты может быть даже занижен, поэтому финансовые спекулянты всего мира скупают монеты данной страны. Нигде больше не найти такого прибыльного объекта вложения капиталов: ведь обменяв миллион долларов на миллион монет, через год они получают два миллиона монет и обменяют на два миллиона долларов, что гарантирует Центробанк развивающейся страны. Итак, в страну начинается быстрый приток спекулятивного капитала, а СМИ всего мира поднимают шум об экономическом чуде – невиданном росте иностранных инвестиций. Тем временем, по мере увеличения денежной массы, внутри страны продолжается инфляция, и себестоимость производства внутри страны в монетах увеличивается. Поскольку курс монет к доллару фиксирован, а цена экспортируемой продукции за рубежом в долларах не может быть поднята произвольно, то экспортировать становится невыгодно, и экспорт сокращается. Кроме того, повышается номинальная себестоимость производства продукции для внутреннего потребления, и она не выдерживает конкуренции с импортом (ведь удешевление импорта относительно отечественных товаров обеспечивается стабильным курсом монеты к доллару). Центробанк расходует на поддержание завышенного курса средства, полученные от налогов с промышленности, которая, таким образом, оплачивает субсидию собственным конкурентам (через доплату государством валюты за монеты, вырученные от продажи импорта внутри страны), то есть сама же финансирует собственное разорение. Поэтому производство в стране падает. Наибольшую выгоду получает компрадорская элита: в условиях инфляции доходы её растут, и она увеличивает потребление подешевевшей импортной роскоши, а также больше ездит за границу. Население тоже не ропщет, потому что потоки дешёвого ширпотреба сдерживают рост цен, а увольнение рабочих с разоряющихся предприятий затрагивает только часть населения. И всё же, в какой-то момент курс монеты становится явно завышенным; международные спекулянты и компрадорская элита начинают второпях менять монеты на доллары и направлять полученные доллары в западные банки – благо, Центробанк гарантирует обмен по фиксированному курсу. Поскольку валютные резервы кончаются, а поступления налогов от разорённой промышленности падают, страна берёт огромные долги, и все взятые в долг доллары идут на то, чтобы обменять монеты компрадорской элите и финансовым спекулянтам. Западные правительства охотно дают стране новые кредиты до тех пор, пока самые близкие к ним финансовые спекулянты не выведут свои капиталы. Отток капитала достигает невиданных размеров. Наконец, наступает крах: темпы, с которыми стране дают новые кредиты, отстают от темпов обмена монет на доллары, и Центробанк не может более поддерживать фиксированный валютный курс. В начавшейся панике обменивать монеты на доллары бросаются все – недостаточно приближённая к верхам часть компрадорской элиты, непредупреждённая своими правительствами часть финансовых спекулянтов, рядовые граждане. Курс монет падает до столь низкой отметки, что вновь выгодно менять доллары на монеты, по дешёвке скупать местные ресурсы и с хорошим наваром продавать за рубежом. В результате проведённого цикла «макроэкономической стабилизации» страна теряет все валютные резервы, но приобретает огромные долги и спад производства. При этом потерянные ею средства не исчезают, а идут на обогащение компрадорской элиты и финансовых спекулянтов.
Особенностью аргентинской ситуации стал оригинальный метод перекладывания долгов частных компаний на плечи государства. То, что завышенный курс песо и снижение импортных тарифов повлекли большой приток импорта, вытеснявшего внутреннее производство, можно было ожидать. Но резкий рост банковского процента привёл к дополнительным трудностям внутренних производителей и резкому росту их задолженности перед банками. Порой задолженность отдельных предприятий превосходила стоимость их активов, так что банкротства предприятий не позволили бы банкам возместить потраченные кредиты за счёт продажи предприятий и повлекли бы и кризис банковской системы (с.413). Правительство ввело механизм облегчённого доступа промышленности к кредитам под сниженный процент, что означало быструю ликвидацию задолженности индустрии и перераспределение богатства в её пользу. Если бы правительство финансировало эту программу за счёт эмиссии и не держало курс песо, всё бы обошлось. Хотя, надо сказать, происходившие в ходе поворотов правительственной политики Аргентины перераспределения богатства были мало связаны с уровнем эффективности предприятий, поэтому очередное прощение долгов – всё равно сомнительная мера для оздоровления рынка в длительной перспективе. Совершенно понятно, что банки стали быстро менять возвращённые по долгам средства на доллары, и государство отдавало им доллары по обещанному курсу, ради чего пришлось брать новые большие кредиты (с.392-395). Таким образом, то, что аргентинцы были должны друг другу, они теперь все вместе стали должны иностранным кредиторам – аргентинское правительство умело перевело всё во внешний долг всей страны. Крах был неизбежен и не заставил себя долго ждать.
Таблица 4.3 Утечка капиталов из Аргентины в 1979-1983 годах, млн. долларов (с.395).
1979 1980 1981 1982 1983
2995 6400 5494 2563 1415
"

(М.Кудрявцев, А.Миров, Р.Скорынин. "Стать "Америкой", оставаясь Россией: пути к процветанию". Том второй, глава "Индустриализация в Лтинской Америке")