Форум С.Кара-Мурзы

	От	Георгий
	К	Георгий
	Дата	06.04.2006 23:48:20
	Рубрики	Тексты;

Признал бы суд Милошевича преступником или Почему Геринг был порядочнее К. дель Понте. Ю. Мухин (*+)

http://www.duel.ru/200614/?14_5_1

ПРИЗНАЛ БЫ СУД МИЛОШЕВИЧА ПРЕСТУПНИКОМ?

ДА - Д. АГРАНОВСКИЙ НЕТ - Ю.И. МУХИН

<Злобная Карла>

Слободан Милошевич умер. Умер в тюрьме, хотя правильнее было бы
сказать - <в застенках>. Как могло случится, что в начале XXI века, а не
в глубоком средневековье, не в Африке или горах Афганистана, а в
цивилизованной Голландии, посредине Европы, погиб в тюрьме пожилой
человек? Как могло случиться, что погиб он на глазах у всего мира, хотя
все знали, что такое может произойти в любой момент?
До выяснения обстоятельств оставим пока криминальные версии. Даже если
нам скажут, что смерть наступила от естественных причин, как можно
назвать <естественной> смерть после пяти долгих лет пребывания в
заключении без следствия, да, фактически, и без суда - ведь разве можно
назвать судом учреждение, где американцы руками европейцев сводят счеты
с неугодными?
Циникам от политики давно известно - <нет человека - нет проблемы>.
Ричард Холбрук, инициатор Дейтоновских соглашений, радуется, называет
смерть Милошевича <заслуженной карой>. <Злобная Карла> - прокурор
Гаагского трибунала Карла дель Понте, сокрушается, что не смогла
<досудить> Милошевича. Вот уж, действительно, чем больше торжествуют
<общечеловеческие ценности>, тем меньше остается человеческого! Ельцина,
расстрелявшего в центре Москвы избранный народом Парламент,
разбомбившего целый город, встречают в Европе с царскими почестями, а
Милошевич, всего лишь пытавшийся защитить свой народ от истребления, а
свою страну от уничтожения, умирает в тюрьме.
Слободан Милошевич не признавал так называемый <Гаагский трибунал>,
отказывался от навязанной ему <защиты>. Итальянский адвокат Джованни ди
Стефано, как честный человек, не участвовал в этом, с позволения
сказать, <процессе>, однако помогал Слободану Милошевичу по его просьбе.
По мнению ди Стефано, Карла дель Понте должна нести за смерть Милошевича
не только моральную ответственность (как не вспомнить поговорку: <Хоть
наплюй им в глаза - все Божья роса!>), но и самую что ни на есть
юридическую. Он и родственники Милошевича намерены инициировать
расследование в отношении <Злобной Карлы>, обратиться в Европейский Суд
по правам человека. Европейский Суд действует на основе признанной всеми
странами Европы Конвенции. Поэтому и решения он выносит на основе
права - то признает незаконным процесс над лидером турецких курдов
Оджаланом, то скажет слово в защиту обманутых вкладчиков в России, то
поставит на место Латвию, признав факт нарушения прав русских <негров>
(не граждан) в этой! стране.
А Гаагский трибунал - то, что навязали Европе американцы... Безусловно,
не стоит идеализировать европейцев, однако в целом Европа гораздо
гуманнее США - наверное, жестокая история научила. Если бы не постоянное
вмешательство Америки, наверняка европейцы как-нибудь смогли бы
примирить хорватов, сербов и боснийских мусульман, не было бы стольких
никому не нужных жертв, а возможно, не было бы и самой войны. Но тогда
не было бы и американских бомбардировок Сербии, не было бы новых
американских баз в Боснии, американцы не смогли бы в очередной раз
показать Европе, кто в ней настоящий хозяин.
Гаагский трибунал - это, по сути, тот же инквизициторский процесс, то
есть процесс, в котором исключается всякая состязательность. Можно еще
добавить - а исход известен заранее. Слободан Милошевич просил отпустить
его в Россию на лечение. Возможно, наделся на цивилизованность Гаагского
трибунала. Но надеяться на <цивилизованность> инквизиции бессмысленно.
Пусть вместо дыбы и палача - дорогие галстуки и компьютеры, но
средневековые нравы остались те же.
И еще. За последние годы в Европе больше всего пострадали страны, бывшие
во время Второй мировой войны самыми непримиримыми антифашистами - СССР
и Югославия. Поэтому не Гаагский трибунал нам нужен, а новый
Нюрнбергский процесс. И смерть Слободана Милошевича станет на нем одним
из эпизодов обвинения.

ВМЕСТО НЕКРОЛОГА

По российским законам

Убит Слободан Милошевич.

Это не гипербола, в данном случае эти слова не из разряда восклицаний,
которые бабушка адресует непослушному внуку: <Ты меня в гроб вгонишь!>.
Это точный юридический термин - это убийство, вне зависимости от того,
здан ли был Милошевичу яд или его убили неправильным лечением, эти
детали уже не имеют значения, поскольку Милошевич открыто и нагло был
убит неоказанием помощи.
Обращу внимание на то, что даже преступный суд Петербурга не посмел
поступить так с Юрием Шутовым, очень больным человеком. Суд предпочел
вынести ему заведомо неправосудный приговор, однако все пять лет
незаконного содержания под стражей Шутову оказывалась медицинская
помощь, хотя, что совершенно понятно, с его смертью и у петербургских
суда и прокуратуры тоже исчезла бы масса проблем. Но все же на убийство
Шутова неоказанием помощи петербургские судейско-прокурорские
преступники пойти побоялись, сами понимаете, не из-за того, что их
загрызла бы совесть, а по более веским причинам.
Дело в том, что по закону судьи выносят приговоры, руководствуясь
законом и собственным убеждением, а последнее - штука непроверяемая. Вот
упрется судейская сволочь, вытаращит глаза и будет утверждать, к
примеру, что у нее было убеждение, что всеми уличенный в брехне
свидетель говорил правду, а безусловно правдивый свидетель - лгал
(Вспомните дело Губкина). Интересно, что когда Берия разбирал завалы
заведомо неправосудных приговоров ежовщины (напомню, что только в 1939
году под его руководством было реабилитировано и выпущено на свободу 330
тысяч человек, а вместе со ссыльными - 837 тысяч), то он ежовских судей,
выносивших заведомо неправосудные приговоры, не под суд отдавал - не
давал им болтать, что они <были убеждены> в правильности своих
неправосудных приговоров. Тех судей сажали на 8 лет решением Особого
совещания при НКВД: посмотрят члены Особого совещания на твои, судья,
приговоры, получат убеждение, что они неправосудны, ну и получи,
сволочь, 8 лет - максимум, что Особое совещание в те годы могло дать.
Так что от обвинения в заведомо неправосудном приговоре судья всегда
будет <отмазываться>, а вот от обвинения в убийстве подследственного или
подсудимого <отмазываться> нечем, поскольку в этом случае твое, судьи,
убеждение значения не имеет.
Но начнем не с судей, а с врачей, ведь Милошевича <наблюдали> какие-то
голландские врачи. Если бы они были в России и речь шла не о Милошевиче,
то российская прокуратура уже давно бы возбудила против них уголовное
дело по признакам статьи 124 УК РФ: <Неоказание помощи больному без
уважительных причин лицом, обязанным ее оказывать в соответствии с
законом или со специальным правилом, если это повлекло по
неосторожности... смерть больного либо причинения тяжкого вреда его
здоровью, - наказывается лишением свободы на срок до трех лет с лишением
права занимать определенные должности или заниматься определенной
деятельностью>.
Председатель Верховного Суда и Генеральный прокурор России в своем
комментарии к этой статье поясняют о чем идет речь так: <В качестве
примера можно привести дело по обвинению М. Больная С. почувствовала
себя плохо, и к ней срочно по вызову явилась врач Д., которая предложила
госпитализировать больную С.. Оказав первую помощь, Д., возвратившись в
больницу, доложила М. о состоянии больной и необходимости её
госпитализировать. Однако М. на это сообщение никак не отреагировал. В
это время больную С. доставили в больницу. Узнав о прибытии больной,
врач Д. направила к машине санитаров, чтобы перенести больную в
санпропускник. М. находился рядом; однако, не обследовав больную,
отказался госпитализировать С. и приказал отвезти ее домой. Больная
умерла от инфекционно-токсического заболевания>.
В данном случае <С> это Милошевич, <М> - голландские врачи, <Д> -
российские врачи, которые просили судей разрешения госпитализировать
Милошевича. Голландские врачи виноваты в том, что, со своей стороны не
потребовали его госпитализировать, и тем самым убили Милошевича. Однако
можно быть уверенным, что голландские врачи всю вину будут валить на
суд - типа они все судьям говорили и предупреждали их. Теперь о судьях.
Для них в УК РФ есть статья 305, которая гласит: <Вынесение судьей
(судьями) заведомо неправосудных приговоров, решения или иного судебного
акта...повлекшее иные тяжкие последствия,- наказывается лишением свободы
на срок от трех до десяти лет>.
А в комментарии к этой статье объясняется, что <к иным судебным актам
относятся определения и постановления суда. В соответствии с
уголовно-процессуальным законодательством под определением понимается
всякое помимо приговора решение, вынесенное судом первой инстанции при
производстве по уголовному делу>.
Гаагские судьи вынесли определение не госпитализировать подсудимого и
вследствие этого определения Милошевич умер. По российским законам такие
судьи обязаны получить срок от трех до десяти лет и оправдаться тут
какими-то <собственными убеждениями> никак нельзя: сказали врачи, что
требуется госпитализация, так нечего тебе, судье, думать - выноси
определение о перерыве в заседаниях суда в связи с госпитализацией
Милошевича. Отказался слушаться врачей - получи от 3 до 10! Вот почему
судьи в Петербурге побоялись убить Шутова так, как это сделали гаагские
мерзавцы: убьёшь - не оправдаешься.

Мотивы

Таким образом, гаагские судьи совершили преступление, в котором,
повторю, невозможно оправдаться, надо полагать, что и в Уголовном
кодексе Голландии есть статьи, аналогичные статьям 124 и 305 в Уголовном
кодексе России. Поскольку преступление было совершено на территории
Голландии, то жене Милошевича и его родным необходимо обратиться в
прокуратуру Голландии с заявлением о возбуждении уголовного дела против
судей Гаагского трибунала в деле Милошевича.
Однако в делах об убийстве определяющими являются мотивы убийства, т.е.
нам надо определить, чем руководствовались судьи, убивая подсудимого?
Для этого давайте отвлечемся от той болтовни, которой заполнено
информационное пространство, и зададим себе несколько вопросов.
Во-первых. А почему по делу Милошевича судьи не вынесли приговор? Его
смерть и физическое отсутствие на процессе не имели никакого значения,
даже если бы он умер в начале слушания дела. А на процессе Милошевича
рассмотрение дела было закончено: все свидетели заслушаны,
доказательства рассмотрены, осталась заключительная речь тётки с
лошадиной мордой (впрочем, что это я так на лошадей-то взъелся?) и
последнее слово Милошевича (от которого подсудимые часто отказываются).
Почему же не вынести приговор? Почему судьи немедленно прекратили дело,
не дожидаясь пока тело Милошевича остынет?
Повторю: отсутствие Милошевича на суде значения не имеет. Гаагский
трибунал - это карикатура на Нюрнбергский трибунал образца 1946 года, но
тот трибунал заочно рассмотрел дело Бормана и заочно приговорил его к
смерти. Самоубийство Лея в ходе Нюрнбергского процесса никак не
исключило его из приговора. Единственно, Лею не назначили наказания
ввиду его смерти. Так почему же тогда и Милошевичу Гаагский суд не вынес
приговор?
Ведь признать человека виновным может только суд, а судом Милошевич
виновным не признан, сколько бы об этом не вопила тётка со страшной
мордой!
В этом плане, кстати, крайне позорно выглядит поведение коллег
Милошевича - глав государств мира. Вы что же, подонки, не поехали на его
похороны или хотя бы не послали на них своих послов? Он же ведь не
преступник - он бывший глава бывшего суверенного государства, похищенный
вражеской страной и умерщвленный в её застенках. Или он оказался самым
мужественным из вас, трусливых баб, и ваша подлость на фоне его гроба
стала бы более контрастной?
Но вернемся к Гаагскому трибуналу. Вот мой оппонент уверен, что приговор
Милошевичу был предрешен, т.е. что его в любом случае признали бы
виновным. Это ошибка. Если бы в деле Милошевича, уже рассмотренном
трибуналом, был бы хоть один эпизод, по которому Милошевича можно было
бы признать виновным, то Слободан Милошевич сегодня бы выздоравливал в
Москве - он бы был жив!
Давайте поставим себя на место судей Гаагского трибунала и сначала
предположим, что в деле Милошевича есть за что его осудить, скажем, в
детстве он однажды не уступил место старушке в трамвае. Мы осудим его,
но при этом придется назначить ему и наказание. Смертной казни в Европе
нет, следовательно, придется приговорить его к 20 годам тюрьмы. А что
дальше? А дальше надо будет ещё 15 лет содержать Милошевича в
комфортабельной камере, причем, к нему каждый день будут ходить
журналисты, он будет комментировать все события, писать мемуары и,
главное, полоскать и полоскать судей за их подлость в своем деле,
приводя в пример эпизод за эпизодом - ведь он знает своё дело и
разбирается в нём лучше всех судей и той самой бабы с уродливой мордой.
Слишком ли это большая радость для так называемой <западной демократии>?

А теперь представим, что мы отправили Милошевича в Москву и попросили
Буша, чтобы он приказал Путину не выдавать Милошевича обратно. Давайте
подсчитаем плюсы.

1. Мы выполним политический заказ: вынесем Милошевичу обвинительный
приговор в его отсутствие и тем самым оправдаем НАТО в агрессии против
суверенной страны Югославии.

2. Отказ Милошевича вернуться в Гаагу будет убедительным доказательством
его виновности - раз побоялся выслушать приговор, значит знал, что
виновен.

3. Его мемуарам и интервью будет грош цена, поскольку Милошевич будет
уже не невинным страдальцем в застенках, а беглым преступником.

4. У <западной демократии> появится лишний повод лаять на Россию.

5. Мы, Гаагский трибунал, избавимся от затрат на содержание Милошевича в
тюрьме.

Одни плюсы и ни одного минуса!

То есть, если бы в деле Милошевича был хотя бы один эпизод, по которому
ему можно было бы вынести обвинительный приговор, то при первом же чихе
Милошевича судьи Гаагского трибунала завопили, что у него куриный грипп
и что они в страхе за его жизнь просят Россию вывезти его и пролечить.
Заметим, что при этом все увидели бы, что <Гаагский суд - это самый
гуманный суд в мире>! Понимаете, тут дело даже не в человечности и
порядочности судей (будь они порядочными, их бы судьями не назначили),
дело в логике - будь Милошевич виновен, судьи не дали бы ему умереть,
чтобы попрыгать на нем со своим приговором, чтобы поторжествовать. А они
его убили, значит, остается один ответ: Милошевич был настолько
невиновен и так разбил в ходе слушания все фальшивки этой Карлы, что
вынести ему обвинительный приговор было невозможно. Любое
<доказательство> его вины в приговоре (а все доказательства вины суд
обязан в приговоре привести) было бы высмеяно и в прессе, и юристами,
как высмеивал их в ходе процесса сам Милошевич.

Параллели

Западная пресса настойчиво пытается провести параллель между судом над
Милошевичем и судом над Хусейном. Это не та параллель - процесс над
Милошевичем идентичен другому процессу - Лейпцигскому. Поскольку об этом
процессе уже мало кто помнит, то дам о нем справку из довоенной
энциклопедии.
Лейпцигский процесс (21/IX - 23/ХII 1933) - провокационный процесс
германского фашизма против коммунизма. Фашистская правительственная
верхушка организовала 27/11/933 поджог рейхстага в Берлине; после
шестимесячного <следствия> перед высшим имперским судом в Лейпциге в
качестве обвиняемых в этом поджоге предстали: немецкий коммунистический
депутат Торглер, трое болгарских коммунистов - Димитров, Попов и Танев -
и задержанный в горящем здании рейхстага голландец Ван дер Люббе.
Обвинение выдвинуло 65 свидетелей, которые должны были <доказать> связь
4 обвиняемых коммунистов между собой и с Ван дер Люббе и подготовку ими
поджога рейхстага как сигнала к вооруженному восстанию в Германии. Этот
план рухнул под ударами болгарского коммуниста Димитрова. С изумительным
мастерством Димитров поднимал процесс на все большую политическую
высоту. Самоотверженный большевик, Димитров завоевал себе на Лейпцигском
процессе авторитет и любовь десятков миллионов людей как образец
революционного геройства и ума, как большевик ленинско-сталинского
покроя, как человек, морально-политическая сила которого вызывала
уважение к себе даже среди врагов. Димитров выступал перед судом как
обвинитель, он наступал, а не оправдывался, высоко подняв знамя
Коминтерна. Скамью подсудимых в Лейпцигском судилище он превратил в
трибуну для провозглашения на весь мир основ коммунистического
мировоззрения. Он разоблачил германский фашизм как диктатуру самых
реакционных кругов финансового капитала. Самым напряженным моментом в
борьбе Димитрова на Лейпцигском процессе был его поединок с министрами
фашистского правительствава Герингом и Геббельсом. Победа, одержанная в
этом поединке, показала моральное и политическое превосходство
мировоззрения, тактики и стратегии коммунистов, Всю борьбу на
Лейпцигском процессе Димитров вынес на своих плечах один, отказавшись от
<защиты> назначенного ему судом адвоката. Он одергивал защитника
Торглера, отмежевался от линии Торглера, заявляя: <Я предпочитаю быть
невинно осужденным на смерть германским судом, чем добиться оправдания
благодаря такой защите, с которой д-р Зак выступил в пользу Торглера>.
Линия Димитрова резко противопоставлялась линии поведения Торглера,
позорно капитулировавшего перед фашистским судом с целью, во что бы то
ни стало, спасти свою жизнь и исключенного впоследствии за это
предательство из рядов КП Германии.
В контрасте с линией Димитрова находилась также линия личного
оправдывания себя Попова и Танева, их согласие на защиту официального
фашистского адвоката Тейхерта, их отмежевывание от выступлений
Димитрова. За это малодушие ЦК КП Болгарии отстранил Попова и Танева от
руководящей работы в партии. Личное мужество пролетарского революционера
Димитрова на Лейпцигском процессе в сочетании с умелым использованием
ленинско-сталинского орудия борьбы на суде способствовало развертыванию
могучей международной кампании пролетарской солидарности, сплотившей в
широкий единый фронт борьбы против фашизма многомиллионные массы
трудящихся, всех честно мыслящих людей всех стран. Её выражением явилась
работа следственной комиссии по делу Лейпцигского процесса виднейших
мировых юристов и общественных деятелей. Эта комиссия пришла к
заключению, которое с железной логикой обосновал Димитров в Лейпциге:
рейхстаг был подожжен фашистами, проникшими туда через подземный ход,
ведущий в рейхстаг из дома Геринга. Ван дер Люббе - жалкое орудие
фашистских поджигателей - был приговорен к смертной казни и казнен как
человек, показания которого могли бы в будущем разоблачить организаторов
поджога. Фашистский суд вынужден был вынести всем четырем коммунистам
оправдательный приговор. Однако все они были задержаны в тюрьме. Лишь
принятие Димитрова и двух других болгарских коммунистов в советское
гражданство вырвало их из рук фашистских палачей. 27.11.1934 они были
доставлены на аэроплане в Москву.>
Что следует упомянуть, прежде чем рассмотреть эти параллели. Старое
русское и советское правосудие в корне отличается от западного тем, что
по русскому менталитету государство - это изначально честная организация
и государственный служащий (слуга царю) обязан быть честным человеком
(повторю, по идее, а не по факту), а преступник - бесчестный человек.
Посему никакого сговора государства с преступником быть не может - это
противоестественно. Государство обязано бороться с преступниками, а не
вступать с ними в договор. Поэтому по старым юридическим традициям
России сговор судьи, прокурора и преступника был немыслим.
А по менталитету <западных демократий>, по менталитету бедных жителей
Запада, их государства преступны изначально, и госслужащие от
преступников не сильно отличаются - это не враги, а конкуренты. Посему
довольно естественно выглядит и сговор судьи, прокурора и преступника.
Напомню о чём речь. На Западе суд присяжных только определяет, виновен
подсудимый или нет, а наказание назначает судья. В связи с этим прокурор
и судья имеют возможность шантажировать подсудимого или подозреваемого,
говорить ему: <Если потребуешь рассмотреть свое дело по существу перед
присяжными и они признают тебя виновным, то получишь 20 лет, а если
откажешься от рассмотрения своего дела, да ещё и дашь ложные
свидетельские показания на кого-нибудь, то получишь 2 года. А присяжные
признают тебя виновным, поскольку мы таким же шантажом заставим
кого-нибудь дать свидетельские показания против тебя>.
Если несчастного судит не суд присяжных, а одни судьи, то эта сделка ещё
более упрощается, поскольку подсудимому вообще не на кого уповать.
Это нам, русским, дико, а <западный человек> по натуре трусливый раб, ем
у такое <правосудие> кажется естественным. Бывший в своё время министром
юстиции США Рамсей Кларк в книге <Преступность в США> сообщает, что из
каждых 200 осужденных в тюрьмах США только у 5 дела рассматривались
судом присяжных, а остальные 195 - это результат <судебной сделки> в той
или иной форме.
Это нужно учитывать, чтобы понять, почему так бодро <западные
демократии> представили на суды в своё время Димитрова и в настоящее
время Милошевича. У <западного правосудия> была наглая уверенность, что
оно запугает подсудимых и заставит их пойти на <судебную сделку> - на
признание вины взамен снижения срока наказания.
Но и в случае с Димитровым, и в случае с Милошевичем произошел сбой
<западного правосудия> - эти мужественные люди на сделку не пошли.

Они мерили их по себе

Для Димитрова все окончилось благополучно - оправдательным приговором,
то же должно было случиться и с Милошевичем, но окончилось, как видите,
его смертью. И дело здесь не в том, что нацистский суд был порядочнее
нынешнего Гаагского, хотя, конечно, это так. И дело не в том, что Геринг
был порядочнее и умнее Карлы дель Понте, хотя, конечно, он был умнее и
порядочнее в сотни раз. Просто Гитлер был государственным деятелем, т.е.
он думал о будущем Германии, а сегодня таких деятелей нет.
Гитлер и Геринг стояли перед альтернативой: либо пойти на позор, т.е.
показать, что германская прокуратура сфальсифицировала дело на
Димитрова, либо показать, что у Германии нет правосудия. Так вот, для
Гитлера и для Геринга, как для настоящих руководителей Германии, плохая
прокуратура была позором маленьким - плохих прокуроров заменят на
хороших и всё будет в порядке. А вот отсутствие правосудия в Германии -
это ни с чем несравнимый позор! И Гитлер с Герингом пошли на то, чтобы
суд оправдал Димитрова.
А где государственные деятели сегодня? Мелкие людишки во главе когда-то
великих стран, жалкие марионетки, пытающиеся за четыре года у власти как
можно лучше устроить свои делишки. Никто из них не думает о будущем - не
о будущем своего государства, ни о его престиже.
Ведь если бы Гаагский трибунал оправдал Милошевича, то насколько бы
поднялся авторитет этого незаконного суда! Причём, по сути ничего не
изменилось бы - вся <свободная> пресса начала бы орать, что <истинное
западное правосудие> дало сбой и отпустило преступника только потому,
что обвинение Милошевича поручили дуре Дельпонтихе, которая не сумела
представить суду убедительных доказательств. Только и того: пожертвовали
бы этой Карлой. Но что, на Западе этих карл не хватает? Наша российская
<демократия> выделила бы им какую-нибудь Хакамаду. Но вернусь к теме.
В деле Милошевича <западное правосудие>, ровняя Милошевича по себе,
допустило ошибку. Ведь Карла дель Понте и тот негр, который обозначал
председателя трибунала, полагали, что Милошевич такой же, трусливый
подонок, как и они, что он струсит и пойдет у них на поводу. Не
получилось!
В последние годы Слободан Милошевич показал мужество и твердость (ведь
он не дурак и понимал, чем это для него лично может кончиться), но
Милошевич пренебрег своей судьбой во имя своего государства - во имя
Югославии, поскольку на процессе он, по сути, доказывал не свою
невиновность, а её невиновность.
Что же, настоящие люди, а не <твари дрожащие> подвиг Милошевича оценили,
и будут помнить о нём.
Убийство Милошевича - это аналог приговора: убив Милошевича, Гаагский
трибунал его оправдал и возвёл в ранг настоящих государственных
деятелей.