> Я не нашёл прежней нити с началом нашего разговора, поэтому начинаю новую нить -надеюсь, модераторы меня простят.
Мне пришлось потратить время в другой нитке, так как тема доверия к математическим моделям очень важна. Это один из мифов современности. Он утверждает, что описать формально математически можно всё. Можно впомнить Лейбница, который верил, что в будущем судебная система станет напоминать бухгалтерскую конторку, где присяжные вместо споров станут вычислять истину. И взглянуть на сегодняшних биологов, которые хоть и не знают _как_, но на 100% верят в то, что в ДНК записан алгоритм, полностью обслуживающий события жизни -- от первого деления до самой смерти.
Я повторю прошлое свое письмо:
>П>>> 2. ... Паршева интересуют не любые инвестиции, а только инвестиции в Российскую экономику с целью её развития, а не уничтожения, и об этом он ясно говорит.
>А>> Но таких инвестиций, о каких говорит Паршев, давно нет.[*] Если и есть, то редчайшее исключение. Поэтому инвестиции, как их описывает Паршев по цели их, -- фантазия. А полного смысла инвестиций Паршев не знает. Все инвестиции, которые могут быть сделаны не в виде исключений, описаны Кейнсом.[*]
>П> Предлагаю принять в качестве краткого определения инвестиции Ваш тезис о том, что это покупка, а в качестве более развёрнутого определения - определение из словаря, на который Вы ссылались. Предлагаю двигаться дальше
Вы не стали возражать против тезисов, помеченных [*]. Это означает, что они приняты.
> ..., и выяснить наши мнения по вопросу - а могут ли вообще иностранные инвестиции вывести экономику страны из кризиса и при каких условиях.
Здесь всё зависит от понятий "экономика страны" и "кризис экономики страны". Так как такого понятия на данный момент от Вас нет, я просто набросаю модель, чтобы показать противоречия между желаемым и происходящим, когда инвестиции пришли. Если модель покажется несоответствующей, вернемся к этим понятиям и уточним.
Обрисую модель. Давайте заменим страну семьей. Все сельское хозяйство страны заменим на поле, весь с/х машинный парк -- лошадью с плугом, промышленность -- мастерской с кузницей, остальные отрасли страны -- виртуальны, то есть сознательно перенесенные на себя идеи -- быть учителем, нянькой, сиделкой, воином, главой страны (семьи)... В общем, семья большая. Кризис экономики в семье -- нечем кормить детей и стариков, работоспособные члены семьи сидят без работы и тоже не вполне сыты.
Мы не знаем, как в древние времена жила эта семья, но предположим, что это был семейный хутор и довольно зажиточный. Уже одно описание такой модели наводит на некоторые мысли. Увидев, что работоспособные члены семьи, побросав ржаветь плуги и наковальни, сидят на печи без работы, а мудрые старики напряженно ищут и не могут вспомнить причины голода и разрухи в семье, приходит в голову, что неплохо бы позвать психиатров. Однако Вы предлагаете поискать причины не в этом. Предположительно, существуют некие внешние "инвестиции", которые не пришли.
В этой модели Ваш вопрос звучит так: могут ли вообще инвестиции из других семей вывести эту семью из кризиса и при каких условиях.
Чтобы принимать во внимание некоторый фактор "инвестиция" настолько же серьезно, землятресения, цунами, климат вообще, набеги соседнего хутора, близость к дорогам и рекам, нужно установить, откуда пошло, что инвестиция имеет столь же сильное влияние на экономику семьи.
Так как вы согласились предположить, что инвестиция тождественна покупке, это сильно облегчит мою задачу. Для инвестиции должно существовать в экономике семьи место, либо заполненное чем-то аналогичным инвестиции, либо вакантное, потенциально готовое к приему инвестиций. Иначе может возникнуть предположение, что это стихийное лихо. Сначала предположим в модели, как это потенциальное место возникло.
С давних-предавних пор, так что это уже вошло в традицию, глава семьи обладает правом выписывать некие бумажки. Каждый раз, когда глава семьи меняется, встает вопрос о новой форме бумажек. Как происходит сей процесс? Садится глава семьи за стол и начинает писать на бумажке: один "дозвол", три "дозвола", пять "дозволов" ... для краткости обозначим эти величины через "д". А зачем он это делает? Ну, это вопрос глубокой старины, но кое-что предположить мы можем. В сытой семейной жизни однажды глава семьи провел то ли эксперимент, то ли игру, то ли бес попутал -- объявил, что самый лакомый кусочек можно получить за определенное количество "д". Эти "д" можно получить за ту же самую работу, что обычно делалась в семье: поле вспахать, коня подковать, малышам сопли подтереть, всем еды наготовить и т.д. Хочешь -- бери, не хочешь, как хочешь. Игра, в общем. Искусная задумка. Велико искушение попробовать лакомый кусок без привычных авторитарных, деспотичных ограничений главы семьи: лучший кусок -- лучшему работнику, кормящей матери и ребенку. Отказ от авторитарного ограничения -- это ли не свобода самого себя? Разве не также свободен сам себе случай, разве не так же свободна сама себе элементарная частица в своих метаниях, разве эволюция в случайном отборе не создала венец природы? Какая простая логика: вспахал больше -- больше получил "д" от главы, и ты, благодаря самому себе -- наравне с авторитетом и деспотом. Сам решаешь выбор претендента на лакомый кусок в свою пользу. Он становится еще лакомее от предвкушения, что ты добрался до него в этой игре сам, на крыльях свободы. Можно предположить, что вначале это было безобидной игрой, иначе, добровольный отказ от своей власти и ответственности за семью в пользу умозрительного закона "вожделение лакомого куска через свободу в игре само собой приведет к куску лучших их лучших" можно списать только на сумасшествие... или веру в тот же эволюционный отбор.
Опустим подробности, как семья докатилась до такой жизни, как кризис экономики. То ли очередной глава семьи смекнул, что эта традиция может освободить от ответственности (это уже вопрос психопатологии), а самому причаститься к лакомому куску через выпуск всё новых и новых "д", то ли участвующие в этой игре нашли способ накопления этих самых "д" без того, чтобы пахать, -- не важно.
Эта традиция выпуска главами семьи своих "дозволов" была очень и очень распостранена. У кого этот дозвол назывался "м", у кого "й", суть была одна -- каждый глава семьи считал первым своим долгом нарисовать эти дозволы. С тех пор традиционное общество и стало таким -- отказ от авторитарной ответственности заменился верой, что игра в "д", помимо осознанной воли участников к лакомому куску, сама будет работать на благо семьи.
Постепенно главы, увлеченно рисующие свои дозволы, стали понимать, что выпуск таких дозволов за пределы своей семьи к соседям работает в несколько раз эффективнее, чем дорисовывание собственных по мере нужды и вбрасыванием их в свою семью -- она ведь не бездонна, так и до бунта дойти недолго! Какие рассуждения мы можем воспроизвести за них?
Еще немного дорисуем ситуацию. В некоторых семьях их члены были заганы в угол нищетой, куда их ввергли пронырливые бывшие пахари, забывшие соху, но обладающие искусством накапливать "д", и властные главы, лишь охранявшие правила этой игры. В одной семье, Взбунтовавшись, они свергли "новых пахарей" и сбросили в колодец главу. После чего нарисовали новые "д" и запустили игру сначала. Результат игры не замедлил показаться через 75 лет. Отдельные работники, (в одной семье его звали Стаканов) почувствовав зов предков семьи, принялись без оглядки на игру в "д" работать так, что пыль стояла столбом. Но они не отдавали отчета, к чему звал зов. Им казалось, что к благу семьи. Были наворочены огромные мастерские, распаханы поля, были сытые учителя и старики. Традиции в этих семьях имели особое значение, а игра в "д" была уже традицией, и вот тихой сапой вновь зарождались "новые пахари", а избранный глава почуствовал душок главы прежнего, истово рисующего "дозволы". Вот такую ситуацию наблюдали, собравшиеся вокруг, главы других семей, в которых традиции не нарушались катаклизмами со сбрасыванием глав в колодцы. Видели они, что накоплено столько в семье, что аж дух захватывало.
Рассуждали они так. Всё-де в этой семье есть, но какая-то она не от мира сего. Вроде игра в "д" идет, но с пробуксовками. С одной стороны, есть члены семьи, которые вовсе плевать хотели на накопление "д", зато работали отчаяно. С другой стороны, нигде не видно было главного приза -- лакомого куска. Его никто не пообещал исключительно за "д", наоборот, здесь веяло архаикой древнего авторитаризма и тоталитаризма -- результаты отчаяных трудяг распределялись между стариками, воинами и детьми. Значит, чтобы включиться в эту игру со своими обкатанными приемами, вначале нужно подправить эту игру, а когда она войдет в нужное русло, войти туда самим. Лакомый кусок, как мечта, был необходим. Но нельзя показывать лакомый кусок в их доме, он должен оставаться скрытым, как в призовой игре, когда приз вносят из-за кулис на подносе. Для этого вполне подойдет лакомый кусок из собственных семей -- благо, он рядом, да как локоть -- не укусишь. Сказано -- сделано. По всем направлениям в эту семью полились сладкие речи и картинки. Особенной удачей была вербовка одного оракула из той семьи, его звали Черный Князь. До сих пор неизвестно, как удалось его заставить говорить правильные слова. Он даже написал книгу "Обездоленные в семье", где развивает идеи нужности лакомых кусков. В общем, части их плана, рано или поздно, но реализовались.
Игра пошла в полную силу.
Оставалось в нее включиться. Нужно было это делать с одной стороны, активно, чтобы успеть, с другой стороны, не выкладывать все козыри сразу в этой игре, сначала дать немного выиграть, втянуться, дать почувствовать запах лакомого куска.
дальше они рассуждают. В игру "д" можно включиться, имея только такие же дозволы на лакомый кусок, какие признаются как право на этот лакомый кусок в этой семье. Самый очевидный путь -- приехать на заработки в эту семью гастарбайтерами, и получить в свои "д". Но не царское это дело -- пахать. Можно нарисовать такие же дозволы -- но при обмене на лакомый кусок обнаружат, и выгонят с позором. И придуман был гениальный план. Нарисовать дополнительно еще _своих_же_ дозволов, но убедить, что они такие же, как и в той семье, и можно за них пахать, лечить, смотреть за стариками, учить...
Нам, со стороны, это кажется трудной задачей. Ведь избранный глава, приравняв хождение дозволов другой семьи к своим, вынужден будет давать только-только начинающий вырисовываться лакомый кусок в своей семье предъявителю чужих, но равных дозволов. Остается только предполагать, каким конкретно способом сумели одурачить нелюбимого всеми членами семьи главу, но явочным порядком чужие дозволы вошли-таки в игру "д".
Можно припомнить одну историю. После очередного междусобойчика один дальний сосед предложил подравшимся сторонам свои дозволы в качестве гуманитарной помощи с очень льготными условиями возврата -- через много лет какими-нибудь предметами. Опасаться он мог только одного -- что сосед оказажется не слишком контуженным после междусобойчика, слишком понятливым и совестливым, и как бы не вздумал лет так через -надцать вернуть эти свеженарисованные дозволы обратно. Только предметами. Главное, чтобы их ценность была повыше бумаги, на которой нарисованы эти дозволы. Семью ту звали в округе то ли Франией, то ли еще как, не вспомню. Главное, что те дозволы вошли на равных правах с дозволами самой Франии.
Вернемся к нашей семье не от мира сего. Последствия катаклизма (в той семье он носит название "октябрь, 17") привели к тому, что лакомый кусок надолго оказался убран из виду. И членам семьи ничего не оставалось, как приняться за свои подзабытые обязанности -- воспитывать, учить и кормить. В результате, к возобновлению игры в полную силу, осталось грамотное общество, которое нужно было провести на мякине более умно, чем Франию.
Продолжим рассуждения соседей. Итак, нужно ввести в эту семью чужие дозволы, но так, чтобы никто не раскусил цель. С грамотными нужно разговаривать на их языке, грамотно. Для это понадобится созвать всех этих наших дармоедов-ученых и потребовать от них теорию межсемейной экономики. Конечно, лучше будет, если она насытится наукообразынми терминами -- теория графов, теория групп, теория полей, эволюционное развитие, лакомокусизм (в той семье, куда его ввели, он теперь носит название материализма) и прочая белиберда. Не беда, что никаких оснований в этих "научных" теориях нет. Грамотный побоится в этом признаться, ведь некоторые всю жизнь потратили на служения храму науки, особенно это касается лакомокусизма, как основы всех экономик, биологий, химий и прочих чудных и прелюбопытных занятий. А люди, занимающиеся душой, установили факт внушаемости поистине сокрушительной силы. Если двадцати подговоренным показывать белое, а они будут называть его черным, то двадцать первый непосвященный в такую игру, поддавшись обаянию двадцати, всё-таки скажет на белое -- черное. Сказано -- сделано. Появились займы чужих дозволов на развитие, на перестройку, кредиты дозволов расширенные и зауженные и... инвестиции.
Кредиты и займы -- это осторожный шаг, предваряющий появление доверия к хождению чужих дозволов. Инвестиции же -- это самый короткий способ приблизиться к лакомому куску в чужой семье, особенно, если доверие уже есть и без займов с кредитами между главами. Делать инвестиции -- увлекательно и щекотит нервы, почти все инвестиции предваряются азартной игрой участников, делающих ставку. Но щекотит нервы не только из-за азарта и близости лакомого куска. Дело в том, что подобные игры были скопированы втихаря внутрь той семьи и были там раскушены (теперь они имеют внутреннее название лохотрон). Заручиться, хотя бы временно, от мгновенной потери уже прихваченного, нужно, и попросили на правах добрососедских включить в правила игры защиту инвестиций, конечно же, наукообразно обосновав.
Но что же происходит в самой семье, куда ввели инъекцию инвестиций? Вначале, до возобновления игры в полную силу, и до инъекции, семья страдает лишь одной формой психического заболевания. В чем она выражена. Имеются работоспособные члены семьи, грамотные и полные сил. Имеются мастерские, кузни, кухни, колодцы, есть какая-никакая скотина, дом с виду неплохой. Имеется обширное поле, чистый воздух, пение птиц, ласковое солнышко. Но все они, и стар, и млад собрались за обеденным столом смотрят друг на друга с яростью. Хозяйка не несет еды, потому что по правилам игры она должна дать за зерно старшему сыну дозволы "д", младшей сестре дать дозволы за надоенное молоко, пожилой кузине -- за испеченный хлеб, а та не может его взять у старшего брата по той же причине. Еще один брат не идет в кузницу, потому что стоят лошади, поле заброшено, а делать без дозволу "д" не может -- правила игры не позволяют, и не хочет, помнит и видит: всё, что делал отчаяный Стаканов -- кобыле под хвост. Мудрые старики сидят в том же доме и пишут о необходимости деманипуляции манипуляторов. Предостерегают, чтобы не позволяли еще раз перерисовать дозволы рыжим писарям, так как видно, что новые дозволы будут тут же использованы исключительно как дозвол для получения лакомого куска. И витает над ними сладковатый дух, чуть подгнивающей клубнички от добрых соседей, тонко подпущенный и витающий прямо над столом. Думу думают... Без дозвола начинать работу нельзя...
После введения инъекции добавляется другая форма, выраженное слабоумие. Начавшееся поначалу от впрыска чужесемейных инъекций движение на кухнях, в хлевах и залах поддерживается многочисленными теоретиками, обосновывающими пользу инвестиций. В той самой нашей семье можно указать на одного, его фамилия Шаржев. Лучшей находки для инвесторов и не найти. В доме, в котором идет аукцион лакомых кусков этого дома, этот мудрец написал теорию, что во всем происходящем надо винить погоду. "Новые пахари" против нее будут.
Слава Создателю, мы с Вами, читатель, понимаем, какая сегодня постановка в этом театре "Реальность". Идет спектакль под названием "игра Д".
> давайте попробуем сформулировать, когда инвесторы будут делать инвестиции в другую страну с целью развития производства.
