От Karev1 Ответить на сообщение
К Vano
Дата 02.09.2005 15:56:31 Найти в дереве
Рубрики Прочее; Тексты; Версия для печати

О Воспоминаниях фронтовика...

Что такое, правда? Бывает ли абстрактная правда? Может ли участник событий претендовать на публичное изложение и трактовку известных ему фактов, если это наносит вред обществу?
Такие вопросы приходят на ум, читая вашу дискуссию. Ведь главное не в том ошибается (привирает) или нет Зиновьев, вспоминая войну. Конечно, по отдельным моментам можно однозначно указать на неправду, как, например, про штрафников. Если, конечно, не заниматься словоблудием, типа: «Штрафник – это человек в чем-то проштрафившийся, или, например, ранее служивший в штрафной роте». Когда сейчас говорят про войну и упоминают штрафников, то все понимают это однозначно – человек направленный в штрафной батальон или роту.
Не это главное. Возьмем, например, утверждение Зиновьева о том, что большинство ветеранов, образно говоря, тыловые крысы. Или, по крайней мере, воевали малую часть войны. Я, думаю, что тут он прав. Но имеет ли он право так говорить публично? Нет! Разберем этот момент подробно. Кто сейчас ветераны? Самым молодым из них 1927 г.р. уже 78 лет! А призывались мужчины начиная с 1891 г.р. (в 1941г.). Естественно, и в силу возраста и в силу того, что у призванных в 1941-43 годах фронтовиков было гораздо больше возможностей погибнуть или получить тяжелое ранение, чем у призывников последнего призыва (осень 1944 г.), как мой отец. Большинство из них попали на фронт под самый конец войны или вообще только на японскую кампанию. Их, 17-ти летних мальчишек берегли, на сколько это можно на фронте.. Сейчас среди живых участников войны преобладают люди 1926-27 г.р. Особенно 1927 г.р. С другой стороны у воевавших на передовой было гораздо меньше шансов выжить, чем у служивших во вспомогательных частях и подразделениях. Естественно, среди ветеранов войны процент служивших во вспомогательных подразделениях гораздо выше, чем он был на фронте.
Все это как-то порочит участников войны? Нисколько. И публично заявлять, что среди ветеранов войны большинство практически не нюхали пороха морально недопустимо, т.к. оскорбляет и настоящих бойцов и людей волей случая (в большинстве) служивших в более безопасных, по сравнению с передовой, условиях. Хотя эта безопасность весьма условна на фронте. Моя тетка служила инструктором в санроте и в атаку не ходила. Но из 4-х подружек, служивших в 4-х санротах она одна осталась в живых к концу войны. А они в окружение не попадали, служили на Волховском фронте под Ленинградом в условиях стабильной обороны, а потом наступали до Померании. Так что говорить, что многие стремились на фронт за сытой и спокойной жизнью, мягко говоря, неправда. Погибнуть можно было везде и всегда.
Кстати, не знаю как сейчас, а в 1970-м понятие фронтовик было четко определено. Ими считались только солдаты и офицеры воевавшие на передовой. А среди упоминавшихся Зиновьевым служащих авиационных частей фронтовиками считались только совершавшие боевые вылеты. Всем фронтовикам тогда выдали нагрудные знаки и временные удостоверения.
В отношении добровольцев и того, что большинство не пошло бы воевать, если б их не призвали. И тут Зиновьев говорит «как бы правду», а, в сущности, ложь.
Хотя добровольцев было очень много (моя тетка в 41-м окончила медучилище и они всем выпуском пошли в военкомат и это не редкость), действительно, большинство шло по призыву. Но это вовсе не значит, что большинство солдат разбежалось бы, если не боялись наказания. Это гнусное измышление. Просто русские мужики доверяли власти (царю, Сталину) и знали, что когда стране будет нужно, их призовут, если не призывают, значит, они пока здесь нужнее. Вот и все. Случаев уклонения от призыва было очень мало. В селах, откуда мои родители, я знаю только двух «уклонистов», одному его мать сделала освобождение по здоровью, а другому подправили год рождения в метрике с 1924 на 1927. Призывников было несколько сот. «Уклонистов» не уважали, говорили о них с презрением.
Вообще к нынешним воспоминаниям ветеранов, особенно касающихся не конкретных фактов, а содержащих обобщенные оценки, как у Зиновьева, нужно относиться с большой осторожностью. В большинстве случаев они говорят не то, что думали тогда, а свои нынешние оценки тех событий. Правда почти никто в этом не признается. Единственное известное мне исключение Даниил Гранин. Я его не люблю, но одно его заявление вызывает уважение. Несколько лет назад (к какому-то юбилею войны) он сказал, что он, нынешний Даниил Гранин и капитан Гранин времен войны не только не поняли бы друг друга, но и, вероятно, стали бы врагами. Цитирую по памяти.
В общем, я оцениваю выступление Зиновьева крайне негативно, вне зависимости от того правдивые факты он приводит или нет