Возможно, мой пост к выложенным мыслям Сергея Георгиевича покажется чуть наглым, но это лишь оттого, что Сергей Георгиевич упустил из виду то важнейшее, что мне посчастливилось видеть. И еще заранее оговорюсь: из всего дерева дискуссии я прочитал только первый пост Сергея Георгиевича и первый к нему комментарий. К сожалению, нет времени проследить все остальные посты.
Итак, важнейшее: если пытаешься осознать сущность какого-либо учения, тем более такого, как марксизм (а в отношении марксизма к религии, в частности, к протестантизму и коренится сущность его), - если пытаешься осознать это, нельзя вырывать учение из контекста линии времени. К сожалению, Сергей Георгиевич марксизм из линии времени вырвал.
Между тем, стоит понять, что история в целом – это, по большому счету, производное от соединения времени, пространства и человеческого сознания (как отражения существования всего человечества в каждый момент из бесконечного количества моментов линии времени). Вспомните, как в школе (если вам повезло с учителем истории) в 4 или 5 классе исторический процесс представлялся именно линией времени, именно так учитель объяснял ученикам то, как события распределяются, в частности, по годам до нашей эры и после нашей эры. Впрочем, достаточно пояснений.
Говоря проще, что история в целом это и есть та линия времени.
Линия времени непрерывна. Она не имеет ни начала, ни конца. О ней мы (люди), по большому счету, ничего особенного сказать не можем. Потому что все, что мы отнесем к ее сущности, любую ее, как нам покажется, значительную характеристику, - все опишет только либо один момент ее вечности, либо совокупность ее моментов, но не всю вечность.
Таким образом, можно сделать первый вывод: вырвав, так скажем, время марксизма из общей линии времени, Сергей Георгиевич сам себя отвел прочь от осознания фундаментального противоречия между, как сказано, марксизмом и религией.
Теперь следует отметить, что сама постановка вопроса: марксизм против религии, - является ошибочной. Высказывания Маркса и Энгельса, как справедливо отметил, Сергей Георгиевич нельзя ни к исламу применить, ни к буддизму, ни к какой-нибудь иной системе верования и ценностей, кроме как к протестантизму. Даже соотнесение с православием приводит к осознанию очевидной ограниченности миросозерцательной позиции, так скажем, основоположников марксизма. Но давайте задумаемся: было бы это учение столь эффективным, если бы позиция его основоположников была бы действительно очевидно ограниченной, как нам это кажется? Думаю, нет. Ни о какой эффективности, ни о какой силе марксизма и речи бы не было, если бы все было настолько просто.
А теперь давайте вспомним такое современное понятие как целевая аудитория. Давайте здесь определим: какая же целевая аудитория была у марксизма? Не слишком образованный и не желающий вдаваться в особенности тех или иных постулатов пролетариат. Если Библию читает неверующий, в ней тоже, кажется, полным-полно глупостей. Взгляните на марксизм так, как те, кому Маркс его адресовал: простой пролетарий не знает ни ислама, ни буддизма. Слова религия, христианство и протестантизм он считаем синонимами. Именно из этого исходил Маркс, именно это нужно помнить нам.
Быть может, вы решите, что такие определения здесь неуместны. В таком случае, разъясню вам еще одну фундаментальную ошибку, которую (сознательно или несознательно) допустил в своем посте Сергей Георгиевич.
Как я уже говорил чуть выше, сама постановка вопроса: марксизм против религии, - является неверной потому, что марксизм – это, в сущности, такая же религия. И именно из этого утверждения стоит исходить, пытаясь понять Маркса и Энгельса в их стремлении показать, как сказано, лживую или противную человеку сущность религии (читай: протестантизма). Вспомним линию времени:
Христианство (Протестантизм) – Марксизм – Нацизм – Культура Потребления.
Жизнь любого общества – это непрерывная трансформация его миросозерцания. Европейское общество (или цивилизация – как кому нравится называть) совершило за несколько последних столетий именно такой путь. Вначале произошел духовный взрыв протестантизма, затем – марксизма, затем – нацизма, и теперь правит бал культура потребления.
В этом ключе следовало бы рассматривать учение Маркса и никак иначе.
Если сводить указанные мною выше этапы трансформации миросозерцания европейцев в один лозунг, который бы емко отразил суть (каждый своего) всего учения, то получится следующее:
Христианство (Протестантизм): человек человеку брат. Подразумевается родство всех людей в живом абсолютном Боге.
Марксизм: человек человеку товарищ. Подразумевается родство всех людей в общности сферы материального сотрудничества (бытия).
Нацизм: человек человеку бог. Подразумевается стремление к превосходству. Как описал это сумрачный Ницше, человек – это то, что дОлжно преодолеть.
Культура потребления, так скажем, пошла еще дальше. Здесь вообще исчезло это соотношение: человек человеку кто-то. Человек человеку – и здесь безмолвие, ибо мир превращен в совокупность сот, которые исключают всякое фундаментальное соотношение одного человека к другому. Но сейчас речь не об этом.
Речь о том, что, в сущности, протестантизм, марксизм, нацизм и культура потребления – это все конкурирующие доктрины. Именно поэтому Маркс так не любил служителей христианского культа, так их «критиковал». Он видел в них конкурентов. Он нападал, потому что боялся конкуренции. Именно поэтому позже Гитлер так не любил и марксизм, и протестантизм – он в них видел конкуренцию своему нацизму. Именно поэтому культура потребления методично изживает и христианство, превращая его в бесконечные просьбы к Богу о материальных благах, и марксизм, превращая его в бальзамированный труп Ленина и байки о нищем и страшном Советском Союзе, и нацизм, сводя его к тупому геноциду, и все остальное, что может дать иной ответ на самый главный человеческий вопрос. На вопрос: зачем мы живем.
Христианство говорит, что мы живем, чтобы служить Богу (протестантизм перешел в чуть более близкую обывателю формулу: служения Богу и своему собственному благу). Марксизм говорит, что мы живем, говоря проще, чтобы трудиться. Нацизм говорит, живем, чтобы бороться за превосходство над остальными людьми. А вот культура потребления определяет, что человек – это кишкообразная тварь, которая рождена, чтобы потреблять мир. Говорит эта культура кое-что другое, но делает именно это.
Впрочем, я удалился от первоначальной темы. Сделаем же выводы:
1) Нельзя извлекать какое-либо учение из контекста линии времени, если стоит цель сие учение понять и как-либо определить. Общественная жизнь – это цепь трансформаций миросозерцаний, а еще и их взаимодействие. И в данном контексте, первоначальный пост Сергея Георгиевича напоминает мне рассматривание сердца, вырванного из человеческого тела, и искренние удивления по поводу того, что оно-де совсем не вяжется с системой пищеварения. Все это – единый организм. Все это – одна линия времени, от которой нельзя уходить.
2) Следует помнить, что марксизм – это учение, адресованное пролетариату, который не ищет неких подтекстов, который не привык сомневаться. В данном случае, успех не оттого зависит, достаточно ли логично объяснение или достаточно ли обоснованна научно аргументация. Нет. Успех в простоте: в том, можно или нельзя принимать это учение (марксизм) и его определения (например, религия – это ложь и опиум), - их принимать на веру.
3) Отношение марксизма к христианству (читай: протестантизму) невозможно осознать в полном объеме без учета отношения, скажем, нацизма к марксизму, а также культуры потребления ко всем этим учениям... Короче говоря, читайте Mein Kampf и следите за средствами массовой манипуляции, то есть информации.
* * *
А теперь отвечу по сути некоторых высказываний Сергея Георгиевича:
"Отношение Маркса и Энгельса к христианству (главному своему предмету в данном срезе марксизма) поразительно агрессивно".
Здравое отношение к конкурентам всегда агрессивно – ничего поразительного.
"Разве не разумно было на месте Энгельса предположить, что вся эта мировоззренческая, нравственная и даже эстетическая духовная система вовсе не является «состряпанной обманщиками бессмыслицей»? Предположить, что те мыслители, которые принимают христианство за «бессмыслицу», чего-то не видят, не могут почувствовать в силу своей личной или социально обусловленной ограниченности?"
Не стоит забывать адресата, так скажем, сообщений марксизма: пролетариат. А пролетариат всегда мыслит просто и не вдается в существенные подробности. Поэтому эффективней представить дело бессмыслицей, нежели объяснять его любым другим способом. И чтобы понять смысл слов Маркса и Энгельса не нужно к ним подходить критически. Точно как к Библии. Их нужно попробовать принять на веру. И судя по тому, какое количество людей в них поверило, можно понять, насколько Маркс с Энгельсом были эффективны в пропаганде своего миросозерцания. Логические ошибки и неточности – это совсем иное дело. Главное здесь – эффективность.
"Маркс и Энгельс считают религиозную составляющую общественного сознания его низшим типом, даже относят его к категории животного «сознания» (само слово сознание здесь не вполне подходит, поскольку выражает атрибут животного)".
«Даже если ты говоришь глупость, говори ее последовательно и вполне ясно для адресата, если стремишься к успеху своей пропаганды».
"Обожествление как специфическая операция человеческого сознания трактуется Марксом и Энгельсом как «чисто животное осознание». Это приходится принять как метафору, поскольку никаких признаков религиозного сознания у животных, насколько известно, обнаружить ученым не удалось. Вероятно, дотошные толкователи марксизма имеют какие-то особые интерпретации самого смысла понятия «животное» у Маркса и Энгельса, но среднему читателю эти интерпретации не известны".
1) средний читатель, на которого рассчитывал Маркс, - это не Сергей Георгиевич, а обычный пролетарий того времени, какой не искал никаких интерпретаций, кроме одной: марксистской;
2) если ученым что-то не удалось обнаружить, это не значит, что этого *что-то* нет (вот ученые, до сих пор не поймут, каким чудом у одного из марсоходов очистились солнечные батареи... а еще говорят, что есть жизнь на Марсе, или нет ее – это науке еще неизвестно) ;)
"Думаю, что появление проблесков сознания у первобытного человека были именно разрывом непрерывности, озарением. Обожествление, которое именно не «есть всего лишь осознание ближайшей чувственно воспринимаемой среды», представляет собой скачкообразный переход от животного состояния к человеческому".
Озарение (просветление) – это и есть осознание непрерывности, а не разрыв непрерывности – тот знает, кто чувствовал это. :)
"Энгельс пишет: «Религия возникла в самые первобытные времена из самых невежественных, темных, первобытных представлений людей о своей собственной и об окружающей их внешней природе»".
Это, в сущности, то же самое, что и слова Сергея Георгиевича:
"Это приходится принять как метафору, поскольку никаких признаков религиозного сознания у животных, насколько известно, обнаружить ученым не удалось..."
Один подтекст: все научное – вежественно, все ненаучное – невежественно. :))
"Авторитетнейшая на Западе формула Макса Вебера указывает не на структурный, а на функциональный признак религии как уникального исторического явления. Этот признак – рационализация человеческих отношений к божественному, то есть приведение этих отношений в систему, освобождение их от всего случайного» (с. 253-254)".
Рационализация отношения к божественному – это всегда утрата самого божественного. Как только госпожа Рифеншталь впервые увидела Фюрера лично (вблизи), так сразу же он вызвал чувство отвращения. А все потому, что иррациональную любовь сменило рациональное впечатление. Точно так, как только милые советские граждане рационально отнеслись к коммунизму и своему светлому в нем будущему, так сразу красивые *западные* витрины им понравились намного больше.
"Итак, уже более стал лет, как религия рассматривается в науке как уникальное историческое явление, возникшее как разрыв непрерывности – подобно науке".
Именно поэтому она все еще рассматривается, все еще не рассмотрена (то есть, не понята и не осознана) даже на сотую ее долю... Нужно исходить не из разрыва непрерывности, а, наоборот, из осознания абсолютной непрерывности. Однако если, например, Сергей Георгиевич подойдет именно так, то он уже не сможет сказать, что является человеком неверующим...
"По словам Элиаде, убегать от профанного времени, от «ужаса истории», христианин может лишь в момент богослужения и молитвы (а современный неверующий человек – в театре)".
Сравнивать молитву и театр – все равно, что сравнить любовь к Богу с изнасилованием.
"Для нас интересны в этой связи и рассуждения Элиаде об историцизме марксизма. Элиаде пишет о том, что часть элиты в бегстве от «ужасов истории» «продолжает удовлетворяться христианством и эсхатологической философией». Сделав шаг от Гегеля с его Мировым духом, «Маркс лишил историю всякого трансцендентого значения, она становится всего лишь выражением (эпифанией) классовой борьбы» (этим вызвано, по мнению Элиаде, «страстное сопротивление Белинского или Достоевского»). Но Маркс все же оставил надежду на «спасение», на устранение «ужаса истории» - в коммунизме. Поэтому Элиаде добавляет: «Можно сказать, что в определенной мере и марксизм – особенно в своих популярных формах – представляет для некоторых защиту от «ужаса истории»".
Если доводить все сравнения до конца, то становится ясно, что марксизм – это, на тот момент, современный конкурент религии – протестантизму – оттуда и вся критика религии (протестантизма).
"Но даже если не отличать религию от примитивных верований – каковы основания, чтобы сказать: «Религия возникла… из самых невежественных, темных, первобытных представлений людей о своей собственной и об окружающей их внешней природе»? Почему такое принижение? На мой взгляд, оно противоречит и знанию, и здравому смыслу. Даже наоборот, духовный и интеллектуальный подвиг первобытного человека следовало бы поставить выше подвига Вольтера, как окультуривание растений или приручение лошади следует поставить выше «манхэттенского проекта»".
Типичный пример миросозерцания *научного* человека, считающего, что человек – это тот, кто определяет суть вещей... Что Маркс с Энгельсом говорили глупости, принижая наших древних братьев и их образ жизни, что Сергей Георгиевич говорит такие же глупости, сравнивая приручение лошади и Манхэттенский проект... Только первых двух можно оправдать, вспомнив, что у них была цель создания и обоснования нового вероучения (или религии – как кому нравится называть), а Сергея Георгиевича – не оправдаешь. У него такой цели нет.
"Разве сознание религиозных людей бессодержательно?"
Помним адресата марксизма: пролетариат. Им гораздо удобнее объяснить все на примере или опиума, или бессодержательности сознания религиозных людей. :)
"Это утверждение мне кажется по меньшей мере странным. К какому же «своему человеческому» бытию может вернуться человек, если, по мнению того же Маркса, он, будучи еще в животном состоянии, уже обожествлял природу? Ведь, по словам Энгельса, «религия возникла в самые первобытные времена из самых первобытных представлений людей». Куда же человеку возвращаться после «положительного упразднения частной собственности»? И почему бытие в семье, религиозной общине и государстве не является «человеческим, т.е. общественным»?"
Не задавайте рациональные вопросы об иррациональном. :)
"Почему преломить, помолившись, хлеб с женой и детьми – значит выполнить животную функцию? Да и перед животным совестно такое слушать – посмотрите, как берет с руки хлеб лошадь".
Стоит просто исключить отсюда слово «помолившись», и сравнение с лошадью будет, в принципе, почти стопроцентным. :)
"Они пишут: «Мысли господствующего класса являются в каждую эпоху господствующими мыслями. Это значит, что тот класс, который представляет собой господствующую материальную силу общества, есть вместе с тем и его господствующая духовная сила..."
Пример: в эпоху нацизма господствовал (в прямом смысле слова, владел жизнью общества) класс носителей идеологии изначального нацизма. В эпоху потребления (то есть в современную эпоху) господствует класс людей (существ), чье бытие сводится к процессу потребления мира и к борьбе за повышение собственного уровня потребления мира. Именно поэтому американцы все никак не найдут этого Бин Ладена (он не посягает на культуру потребления и почему-то не взрывает какой-нибудь там MacDonald's), зато взрывает небоскребы и Пентагон, посягая на милитаристическое (но не духовное) господство американского образа жизни в мире. Впрочем, данную тему стоит развивать отдельно. :)
"Это утверждение находится в явном противоречии с высказыванием Энгельса насчет того, что «народные массы Римской империи предпочли всем другим религиям эту бессмыслицу [христианство], проповедуемую к тому же рабами и угнетенными». Или в Римской империи именно рабы и угнетенные были господствующим классом?"
Не стоит забывать, что проповедуют всегда не те, кто господствует. Вот господствовал Фюрер, а проповедовал каждый немец, кричавший «Хайль Гитлер!». Господствует, например, Сорос, а вот уже проповедуют рядовые сотрудники его фондов, отрабатывающие не такое уж и большое жалование.
"Какие «господствующие материальные отношения» заставили апостолов и ранних христиан слушать проповеди, собираться в катакомбах и гибнуть на крестах и аренах?"
Не стоит сравнивать (и считать одним и тем же) раннее христианство и протестантизм, который конкретно Маркс с Энгельсом и видели своими конкурентами. Сравнивать их – это все равно, что сравнивать, например, Сталина с Горбачевым. :)
"И разве они были «индивидами, составляющими господствующий класс»?"
Господство – не столько владение средствами производства или чем-либо подобным, сколько владение ответом на вопрос, зачем конкретные люди живут.
"И как можно сказать, что те, кто «господствуют именно как класс», на основании этого «и определяют данную историческую эпоху во всем ее объеме»? Как это вяжется с самой идеей марксизма о том, что содержанием истории является классовая борьба?"
Никак не вяжется. Но ведь простые марксисты никакого вязания не ищут. Они принимают все на веру. Это – основной признак носителя вероучения. Принимать на веру, а не критически оценивать; адресат – пролетариат, а не такие разумные товарищи, как, например, Сергей Георгиевич.
"Разве это не значит, что в некотором объеме историческая эпоха все же ускользает от тотального контроля господствующего класса? Что в части общества есть и иные «производители мыслей», что здесь господствуют мысли, которые отвергают «господствующие материальные отношения»?"
А вот Сергей Георгиевич и сам ответил на то, как это вяжется с тем, что содержанием истории является классовая борьба... :))
"Какая тяга к преувеличениям, какое отсутствие меры!"
С присутствием меры новых вероучений не создашь. Привлекает людей именно безмерность, и божественное от небожественного обыватель, как правило, отличает безмерностью.
"Чувство меры отказывает и когда речь идет о социальных противоречиях. Маркс пишет: «На социальных принципах христианства лежит печать пронырливости и ханжества, пролетариат же – революционен» (соч., т. 4, с. 205). Обе части утверждения не подтверждаются ни исторически, ни логически. Никакой печати пронырливости на социальных принципах христианства найти нельзя – достаточно прочитать Евангелие и писания отцов Церкви, а также энциклики пап Римских и недавно принятую социальную доктрину Православной церкви".
Это то же самое, что судить о Ельцине, начитавшись его программы предвыборной 1996 года.
"Но попытайтесь стряхнуть с себя очарование марксизма, «выпрыгните из своей шкуры» хоть на миг и взгляните на дело другими глазами. Неужели вы не чувствуете того фундаментального искажения, которое в этом отношении вносит марксизм в восприятие реальности?"
Марксизм – это религия. Нацизм – религия. Христианство – религия. Это – конкуренты. Это – то, в чем здравый смысл (в его рациональном понимании) отсутствует напрочь.
__________________
