|
|
От
|
alex~1
|
|
|
К
|
alex~1
|
|
|
Дата
|
04.10.2004 18:52:22
|
|
|
Рубрики
|
Прочее;
|
|
Продолжение.
Извольте, извольте, - сказал председатель, прочитав письмо, - я готов
быть поверенным. Когда вы хотите совершить купчую, теперь или после?
- Теперь, - сказал Чичиков, - я буду просить даже вас, если можно,
сегодня, потому что мне завтра хотелось бы выехать из города; я принес и
крепости и просьбу.
- Все это хорошо, только, уж как хотите, мы вас не выпустим так рано.
Крепости будут совершены сегодня, а вы все-таки с нами поживите. Вот я
сейчас отдам приказ, - сказал он и отворил дверь в канцелярскую комнату, всю
наполненную чиновниками, которые уподобились трудолюбивым пчелам,
рассыпавшимся по сотам, если только соты можно уподобить канцелярским делам:
- Иван Антонович здесь?
- Здесь, - отозвался голос извнутри.
- Позовите его сюда!
Уже известный читателям Иван Антонович кувшинное рыло показался в зале
присутствия и почтительно поклонился.
- Вот возьмите, Иван Антонович, все эти крепости их...
- Да не позабудьте, Иван Григорьевич, - подхватил Собакевич, - нужно
будет свидетелей, хотя по два с каждой стороны. Пошлите теперь же к
прокурору, он человек праздный и, верно, сидит дома, за него все делает
стряпчий Золотуха, первейший хапуга в мире. Инспектор врачебной управы, он
также человек праздный и, верно, дома, если не поехал куда-нибудь играть в
карты, да еще тут много есть, кто поближе, - Трухачевский, Бегушкин, они все
даром бременят землю!
- Именно, именно! - сказал председатель и тот же час отрядил за ними
всеми канцелярского.
- Еще я попрошу вас, - сказал Чичиков, - пошлите за поверенным одной
помещицы, с которой я тоже совершил сделку, сыном протопопа отца Кирилла; он
служит у вас же.
- Как же, пошлем и за ним! - сказал председатель. - Все будет сделано,
а чиновным вы никому не давайте ничего, об этом я вас прошу. Приятели мои не
должны платить. - Сказавши это, он тут же дал какое-то приказанье Ивану
Антоновичу, как видно ему не понравившееся. Крепости произвели, кажется,
хорошее действие на председателя, особливо когда он увидел, что всех покупок
было почти на сто тысяч рублей. Несколько минут он смотрел в глаза Чичикову
с выраженьем большого удовольствия и наконец сказал:
...
Пока продолжались разговоры, начали мало-помалу появляться свидетели:
знакомый читателю прокурор-моргун, инспектор врачебной управы, Трухачевский,
Бегушкин и прочие, по словам Собакевича, даром бременящие землю. Многие из
них были совсем незнакомы Чичикову: недостававшие и лишние набраны были тут
же, из палатских чиновников. Привели также не только сына протопопа отца
Кирила, но даже и самого протопопа. Каждый из свидетелей поместил себя со
всеми своими достоинствами и чинами, кто оборотным шрифтом, кто косяками,
кто просто чуть не вверх ногами, помещая такие буквы, каких даже и не видано
было в русском алфавите. Известный Иван Антонович управился весьма проворно:
крепости были записаны, помечены, занесены в книгу и куда следует, с
принятием полупроцентовых и за припечатку в "Ведомостях", и Чичикову
пришлось заплатить самую малость. Даже председатель дал приказание из
пошлинных денег взять с него только половину, а другая, неизвестно каким
образом, отнесена была на счет какого-то другого просителя.
- Итак, - сказал председатель, когда все было кончено, - остается
теперь только вспрыснуть покупочку.
- Я готов, - сказал Чичиков. - От вас зависит только назначить время.
Был бы грех с моей стороны, если бы для эдакого приятного общества да не
раскупорить другую-третью бутылочку шипучего.
- Нет, вы не так приняли дело: шипучего мы сами поставим, - сказал
председатель, - это наша обязанность, наш долг. Вы у нас гость: нам должно
угощать. Знаете ли что, господа! Покамест что, а мы вот как сделаем:
отправимтесь-ка все, так как есть, к полицеймейстеру; он у нас чудотворец:
ему стоит только мигнуть, проходя мимо рыбного ряда или погреба, так мы,
знаете ли, так закусим! да при этой оказии и в вистишку.
От такого предложения никто не мог отказаться... Свидетели уже при
одном наименованье рыбного ряда почувствовали аппетит; взялись все тот же
час за картузы и шапки, и присутствие кончилось. Когда проходили они
канцелярию, Иван Антонович кувшинное рыло, учтиво поклонившись, сказал
потихоньку Чичикову:
- Крестьян накупили на сто тысяч, а за труды дали только одну
беленькую.
- Да ведь какие крестьяне, - отвечал ему на это тоже шепотом Чичиков, -
препустой и преничтожный народ, и половины не стоят.
Иван Антонович понял, что посетитель был характера твердого и больше не
даст.
--------------------------------------------------------------
Впрочем, это только Гоголь. Насколько я знаю, русские патриоты предпочитают Солженицына. Что поделать - о вкусах не спорят.