Форум С.Кара-Мурзы

	От	Георгий
	К	Георгий
	Дата	02.09.2004 21:18:09
	Рубрики	Тексты;

Отчего в современной России невозможно повторение событий на Сенатской площади (*+)

http://www.politjournal.ru/preview.php?action=Articles&dirid=101&tek=2197&issue=65

Отчего в современной России невозможно повторение событий на Сенатской площади

Государство, начиная со времен Древнего Рима, всегда было озабочено возможностью превращения своей военной организации в реальную
силу на внутриполитической арене. Чтобы исключить несанкционированное вмешательство военных (априори представляющих грозную мощь
даже в относительно слабых государственных формациях) в эту сферу, власти предержащие предпринимали и постоянно предпринимают
различные меры - начиная от применения вполне демократических инструментов и заканчивая запуском в армии механизма массовых
репрессий.

Двоевластие

Советская власть все 73 года своего существования была озабочена в сфере строительства Вооруженных сил одним - не дать офицерскому
корпусу страны консолидироваться как сословию и ощутить себя кастой служивых людей, поведение которых на службе и в быту было бы
основано на неких корпоративных этических принципах и правилах. Наличие в стране и армии касты, сформированной подобным образом (при
отсутствии устоявшихся демократических процедур и гражданского контроля над Вооруженными силами), неизбежно вело к превращению
военной организации в реальную политическую силу и предопределяло ее вмешательство во внутреннюю жизнь страны.
Во многом правящему режиму удалось решить такую задачу. В результате многомиллионный отряд вооруженных людей в СССР никогда не
осознавал себя единой силой, а каждый отдельно взятый офицер не ощущал себя даже рядовым членом некоего ордена военных людей.
Для политического контроля за командным составом в советских Вооруженных силах был создан институт военных комиссаров. В разные годы
он назывался по-разному, но суть его и цели практически не менялись. Его главными задачами (никогда широко не декларируемыми) были
обеспечение политического контроля над командирами и предотвращение <кристаллизации> офицерской массы, то есть постоянное
поддержание командного состава Вооруженных сил в кашеобразном состоянии, удобном для манипулирования.
В отдельные периоды советской власти политический контроль в Вооруженных силах принимал свою наивысшую форму и существовал в виде
прямого двоевластия - комиссар пользовался равными правами с командиром. Надо отметить, что прецедентов подобного военного
двоевластия в мировой военной истории практически не зафиксировано.
Кроме того, значительную помощь комиссарам в организации всеобъемлющего контроля над командным составом армии и флота оказывал
<вооруженный отряд партии большевиков> - органы ВЧК-КГБ. В армии они занимались не столько контрразведывательной деятельностью,
сколько подсматриванием, подслушиванием и составлением доносов на военачальников соответствующих рангов. Знание настроений в среде
командного состава Вооруженных сил являлось одной из основных задач представителей <ночного заведения>.
К этому стоит добавить механизм репрессий, который в сталинские времена никогда не простаивал долгое время без дела. Надо отметить,
что запаса накопленного впрок ужаса в армейской среде хватило и на период <славного десятилетия>, и на застой. Кроме двоевластия и
политического сыска существовали и другие способы и методы предотвращения выхода армии на политическую арену.

Вожди для войны и мира

Всякий, кто хотя бы раз был рядом с одаренными военными вождями, неизменно чувствовал мощную энергетику этих личностей, железную
волю и зачастую сильное человеческое обаяние. В такой обстановке невольно возникает желание выполнять все приказания таких
военачальников не раздумывая, ни на минуту не сомневаясь в их правильности. У военного вождя к тому времени уже имеется
основательный запас успехов на войне (он поэтому и стал вождем). Более того, он продолжает вести своих подчиненных от победы к
победе.
Такие полководцы пользуются в войсках непререкаемым авторитетом. Одно только появление подобных вождей настолько магнетизирует
окружающих, что они сразу начинают верить в успех совершенно невозможных мероприятий. Такие генералы крайне необходимы для
государства на войне и столь же опасны в мирное время в тех странах и армиях, где нет устоявшихся демократических институтов и
действенных инструментов гражданского контроля над вооруженными силами.
Именно в этой сфере коренятся истинные причины отстранения от реальной власти многих маршалов и генералов после окончания Великой
Отечественной войны. И дело здесь вовсе не в черной неблагодарности генералиссимуса или подлых интригах его ближайшего окружения.
Суть вопроса заключается в потенциальной опасности того или иного военачальника для существующего режима.
Ибо если сам генерал - Личность с большой буквы, войска ему безоговорочно верят, офицеры в частях боготворят своего вождя и,
следовательно, военачальник потенциально способен поднять подчиненные ему соединения на любое дело. Личный состав, от повара до
командира, твердо убежден: <Наш-то знает, куда ведет!> Отставки таких генералов после победоносного окончания военных действий -
вопрос только времени. Затем у Вооруженных сил появляются новые руководители - типа <маршала> Булганина.
Недавние проводы в России в почетные ссылки <чеченских> генералов, составивших себе имя и громкую славу не на кремлевском паркете, а
в боях и окопах первой и второй кавказских войн, в немалой степени объясняются теми же обстоятельствами. В ходе ведения военных
действий 1995-2004 гг. в Российской армии сформировалось сообщество генералов и старших офицеров, проверенных в реальном деле и
способных выполнить поставленную задачу практически в любых условиях. Самое главное - им безоговорочно верили в войсках.
Пример генерала Льва Рохлина, наверное, в этом отношении более чем убедителен. Опасность, исходящая от этого военного лидера, была
исключительно велика для режима Бориса Ельцина. Только Лев Яковлевич начал проводить рабочие консультации с возможными союзниками -
каким образом строить полки перед <выходом на Сенатскую площадь>, как вполне закономерно (как бы это цинично ни звучало) погиб при
невыясненных обстоятельствах.
Кроме того, есть и объективная причина отстранения <чеченских> генералов от реального дела. Задача разгрома бандформирований чисто
военными путями и способами в Чечне практически решена. Для крупных войсковых соединений и соответственно их начальников <работы>
сегодня в республике уже нет. Иными словами, мавр сделал свое дело. И то, что для генералов, получивших бесценный боевой опыт, не
нашлось места на самой верхушке отечественного военного олимпа, неудивительно, а скорее всего, закономерно.
Для властных структур СССР и современной России, как бы это парадоксально ни выглядело на первый взгляд, потенциально опасно
выдвижение на руководящие посты в армии и на флоте талантливых, харизматичных и пользующихся несомненным авторитетом в войсках
военачальников. Такие люди в Вооруженных силах в мирное время власти не нужны.

Дисциплина

Еще один метод держать в узде армию и флот - искусственно поддерживать в Вооруженных силах беспорядок и культивировать там до
определенной степени дезорганизацию. Сегодня ни для кого не является секретом, что в Российской армии ощущается явный недостаток
дисциплины и организованности. Помимо этого воинские коллективы измучены дедовщиной, которая охватила все слои армейской лестницы -
от низших до высших ступенек. И самое поразительное - государством практически ничего не делается, чтобы избавиться от этих позорных
явлений. В лучшем случае власть ограничивается словесными заклинаниями и увещеваниями - <служить надо лучше и старательнее>.
А ведь при желании (и необходимости) порядок в войсках всего за полгода можно навести такой, что в каждой ротной казарме после
команды <Смирно!> будет слышен пролет одинокой мухи. Сделать это при поддержке и заинтересованности в конечном успехе главы
государства и всех ветвей власти совсем нетрудно.
Тем не менее ничего существенного в области наведения порядка и дисциплины в Вооруженных силах не делается все послевоенное время
(начиная с 1945 г.). Более того, дисциплина в результате принимаемых псевдомер по ее укреплению перманентно ухудшается. Наконец, в
мире нет более беспомощных командиров в отношении собственных подчиненных, чем российские. Все дисциплинарные права, особенно
младших офицеров, ограничиваются, по сути, только выговорами.
Все это можно объяснить лишь одним: дисциплинированная и управляемая армия в мирное время не только не нужна Российскому
государству, а даже опасна. Парадоксально, но когда в армии что-то не так - как из дырявого мешка сыплются самострелы, убийства,
побеги, дезертирство, взрывы складов с боеприпасами, - держать на коротком поводке военачальников гораздо легче, нежели тогда, когда
военная организация представляет собой грозный и нерушимый монолит. В этом и вся причина - государство попросту не заинтересовано в
укреплении воинской дисциплины (хотя никогда в этом открыто не сознавалось и вряд ли когда-либо сознается). Однако, поддерживая в
мирное время таким образом необходимый уровень безопасности существующего режима, очень легко проиграть первую же войну -
недисциплинированные и дезорганизованные армии побед не одерживают.

Кодекс чести и традиции

Не допустить превращения офицерского корпуса страны в сословие и своеобразную корпорацию можно еще несколькими способами. В
частности, сегодня в Вооруженных силах России не существует каких-либо критериев для выдвижения на вышестоящие должности, кроме
одного - повышение по службе определяется степенью преданности выдвиженца своему сюзерену (у каждого, разумеется, собственный
уровень). В целом военная элита страны в настоящее время сформирована именно по этому признаку. Все это очень неплохо для
поддержания спокойствия в мирное время, однако с началом военных действий происходит, как правило, кадровая катастрофа (даже первая
чеченская война не явилась исключением из этого печального правила).
Целям формирования руководящего состава на основе принципа личной преданности служит и отсутствие в отечественных Вооруженных силах
кодекса чести офицера или хотя бы какого-то минимально необходимого набора этических правил. В современной Российской армии
упразднены даже вполне декоративные суды чести советского времени, которые и ранее-то в основном разбирали не столько дела чести,
сколько случаи бытового пьянства и прелюбодеяний.
Подобное положение дел необычайно сильно способствует насыщению верхних этажей российского офицерства проходимцами, циниками и
просто хамами. А если укоренить среди командиров кодекс чести, то через очень непродолжительное время наступит этап <кристаллизации>
и офицерский состав превратится в касту. Этого как раз государству и не требуется, поэтому и кодекс чести в нашей армии не
востребован.
Практически в одном ряду с утратой кодекса стоит полное отсутствие традиций в частях и соединениях. Старая истина: все полки в
Советской и Российской армиях на одно лицо. Нигде нет такого, чтобы можно было сказать: 245-й мотострелковый полк имеет свое лицо и
устоявшийся коллектив с давними, многосотлетними традициями. В Советской и Российской армиях осуществлялось и осуществляется
непрерывное перемешивание офицеров и генералов во всех структурных звеньях Вооруженных сил.
Люди в полках и дивизиях просто не успевают привыкнуть друг к другу, поэтому их переход к новому качеству в общении (разного рода
тайным собраниям и обсуждениям назревшего политического момента) просто исключен по самой банальной причине недостатка времени.
Поэтому не приходится сомневаться, что с виду хаотическое передвижение офицерского состава, в том числе и высшего, имеет в своей
основе стройный и логичный замысел (скажем, поменять генерала Трошева на генерала Болдырева, а затем Болдырева на Баранова, и все
это чуть ли не за полгода, - по виду хаос, а на деле продуманная кадровая политика).
Более того, ни в одном законодательном акте России пока нет формулировок наподобие: <Вооруженные силы России находятся под контролем
гражданских органов власти. Конституцией России и существующими законами установлена ответственность командиров всех степеней перед
Верховным главнокомандующим Вооруженными силами>. И хотя в выступлениях руководителей военного ведомства периодически говорится о
гражданском контроле как таковом, а в Военной доктрине России к одному из принципов обеспечения военной безопасности отнесено
<сочетание твердого централизованного руководства военной организацией государства с гражданским контролем ее деятельности>, дальше
деклараций и намерений дело пока не пошло.
Нет у нас и установленного законами порядка выдвижения в Вооруженных силах на вышестоящие должности, не разделено оперативное и
административное управление. Разумеется, эти новации не могут быть введены в отечественных Вооруженных силах одномоментно.
Результатом скоропалительности при подобной модернизации станет полная утрата какого бы то ни было управления военной организацией
государства. Однако начинать надо, иначе хроническое отставание от армий Запада (да уже и Востока) неминуемо.

Расплата

Результат, безусловно, налицо - никаких заговоров и хунт. Однако цена вопроса заставляет задуматься о целесообразности качества
подобного контроля. Корни нашего трагического отставания от развитых стран мира в военном строительстве находятся именно здесь.
Иными словами, спокойствие обеспечено, однако армия утрачена.
Напомним, что в 1991 г. маршал Язов, командуя более чем четырехмиллионными Вооруженными силами, дал себя арестовать безоружному
Александру Руцкому. Афганский фронтовой опыт дал Руцкому гораздо больше решительности, нежели опыт Великой Отечественной войны
Дмитрию Язову. Хотя, если разобраться, с фронтовым опытом у маршала не все благополучно. Согласно официальной версии его биографии,
во время войны он прошел путь от командира взвода до заместителя командира роты. Но в штатах стрелкового полка того времени
должности заместителя командира роты не было.
Информированные источники утверждают, что последний маршал империи всю войну провел в должности коменданта фронтовых курсов младших
лейтенантов на Волховском фронте. Вполне возможно, что недостаток реального опыта боевых действий и привел Язова к властному
параличу.
Налицо тогда был острейший кадровый кризис, наиболее рельефно проявившийся в личности первого лица Вооруженных сил того времени.
Откровенная неспособность Дмитрия Язова руководить войсками в сложной обстановке стала достоянием самых широких слоев общества. К
слову, первый президент новой России Борис Ельцин высоко оценил степень невмешательства маршала Язова в события августа 1991 г.
Как-то в середине 1990-х гг. при возложении в День Победы венков к могиле Неизвестного солдата Борис Николаевич поинтересовался: <А
где Язов? Почему его нет?> Подчиненные смешались и робко ответили: <Так ведь гэкачепист!> Первый президент новой России строго, в
свойственной ему манере указал: <Его надо приглашать на мероприятия подобного рода! Если бы не он, у нас ничего бы в 1991 году не
получилось!> После этого сравнительно недолгий период опалы для Дмитрия Язова закончился и он стал появляться на людях.
Как правило, византийская кадровая политика, столь усердно насаждаемая в СССР (да и многое ли изменилось в новой России?), приводит
к катастрофам в начале развертывания военных действий. На высших постах оказываются далеко не те люди, которые способны руководить
войсками в боевой обстановке. За это приходится, как правило, платить высокую цену. С течением времени положение выравнивается.
Война сама приводит к руководству соединениями и частями новые фигуры, сама ищет и находит талантливых полководцев. С завершением
боевых действий нужда в только что обретенных лидерах отпадает, их задвигают на вторые и третьи роли, к руководству армией и флотом
вновь приходят личности, как правило, ничтожные в военном отношении, зато доказавшие свою личную преданность руководителям страны. С
началом очередной войны этот кадровый круговорот, принимающий временами характер вихря, начинается вновь.