<ЛГ> (? 1) затеяла дискуссию, действительно актуальную в свете всемогущества современной системы СМИ: что такое честная
журналистика?
Однако, прежде чем отвечать на этот вопрос, стоит объективно зафиксировать, является ли использование лжи в современной журналистике
аномалией или закономерностью.
Можно ли жить не по лжи, я не знаю (сомневаюсь, что можно). Но то, что писать и говорить в современных СМИ только не по лжи
нереально, утверждаю.
Это всё равно что воевать и не убивать.
РАНЬШЕ БЫЛО ЛЕГЧЕ
Теории журналистики любой направленности так или иначе, но признают фундаментальную важность категорий <правда> и <ложь>, однако
теории и практика, естественно, сильно расходятся.
Советская (коммунистическая) теория журналистики, исторически и содержательно построенная на фундаменте критики соответствующих
<буржуазных> теорий, категориями <правда> и <объективность> отнюдь не пренебрегала. Однако в догматику этой (советской) теории сразу
же закладывались корректирующие понятия. Например, классовость - признание приоритета классового интереса по отношению ко всем
остальным, в том числе и по отношению к <объективности>. Отсюда очень популярная в своё время в нашей стране формула <классовая
правда>, то есть та правда, которая у каждого класса своя, а следовательно, что в общем-то верно, неизбежно несовпадение <правды
пролетарской> и <правды буржуазной>. Кстати, в этом смысле коммунистическая теория (по крайней мере, в начале XX века) была честнее
<буржуазных>, ибо прямо признавала, что абсолютной объективности не могут добиться, если даже хотят, ни буржуазные журналисты (но
они в этом не признаются), ни коммунистические, но последние не скрывают своей ангажированности. Конечно, необходимо отметить, что
коммунистическая теория всё-таки считала свою <классовую правду> ближе к общечеловеческой. На то же претендовали и <буржуазные>
теории.
Я бы, кстати, сказал так: советская (ленинская) теория журналистики была честнее (объективнее, научнее) западных, а практика,
конечно же, наоборот. Честность советской теории нивелировалась монополизмом и тотальностью её практического применения.
Большинство некоммунистических теорий колеблются между двумя полюсами. Первый: у каждого своя правда, а потому максимальное
приближение к ней - плюрализм мнений, то есть плюрализм правд. Это, впрочем, не снимает проблему доминирования одной из правд в
каждый конкретный момент в сознании аудитории, да и в СМИ, которые это сознание и формируют. Второй полюс - правда факта. Задача
журналистики - просто сообщить о всём случившемся, ничего не добавляя от себя, кроме как в выделенных в отдельные тексты
комментариях. Отсюда родился знаменитый девиз всей англосаксонской журналистики: <Факты священны, комментарии свободны>.
Можно ли свести коммунистическую и либеральную теории правд воедино? На мой взгляд, можно. Просто соединив коммунистическую теорию с
некоммунистической практикой, что в реальной жизни и происходит.
ПРАВДА, НО НЕ ТОЛЬКО
Лично я не считаю, что единственной и главной функцией журналистики является информирование общества, граждан, населения. При этом,
разумеется, имеется в виду, что информирование это объективное - на основе лозунга <Все факты, достойные внимания> (англосаксонская
максима, афористично выражающая императив беспристрастности и объективности свободных СМИ).
Если исходить из единственности этой функции журналистики, то, естественно, ложь, обман и даже умолчание, если они встречаются в СМИ
(а они встречаются, причём перманентно и регулярно), то всё это - нарушение нормы. Почему, однако, эти нарушения так многочисленны?
Выйти из порочного круга этой якобы загадки можно только в том случае, если признать, что у журналистики есть и иные, кроме
информирования общества, функции. Это ещё как минимум функции: интегрирования (объединения) общества, донесение до власти мнения
общества по тем или иным вопросам, а также управление обществом со стороны власти, социализация подрастающих поколений и даже
функция развлечения.
Управление обществом, конечно же, требует и лжи, и обмана. Об умолчании и говорить нечего. Социализация и интеграция тоже не
обходятся без некоторых из этих информационных приёмов. А уж развлечения вообще чаще всего построены на обмане.
В связи со сказанным совершенно отпадает необходимость теоретизировать о причинах появления лживых сообщений в бульварных СМИ. Мы же
не удивляемся тому, что публику обманывают (называя это фокусами) в цирке.
Поэтому есть смысл разбирать функционирование правды, лжи и присных в качественных и маскирующихся под них СМИ.
ЗАЧЕМ ПУБЛИКУЮТ ПРАВДУ?
Не все ответы на этот вопрос, а их несколько, очевидны.
Первый. СМИ публикуют правду, то есть правдивую информацию о случившемся, чтобы быть средствами массовой информации. Это понятно.
Второй. СМИ публикуют правду для того, чтобы демонстрировать качество своей работы, ибо генеральное отношение к СМИ у аудитории
складывается всё-таки на основе критерия информированности данного издания или телеканала. Если журналисты газеты, которую я читаю,
или передачи, которую я смотрю, знают многое, значит, они передадут эти знания мне и я буду более информирован, чем те, кто смотрит
другие передачи и читает другие газеты. Много информации, но всякий раз неточной или ложной, лишают СМИ привлекательности на рынке.
Третий. Все сегодня сходятся в том, что обладание информацией есть одно из наиболее мощных ныне проявлений власти. В более широком
смысле - влияния. Тот, кто информирован, тот влиятелен. СМИ отдаёт - через свою информацию - часть своего влияния каждому члену
своей аудитории.
Но поставляя влияние (через обладание информацией) своей аудитории, СМИ, разумеется, не лишают этого влияния и самих себя. Более
того, они укрепляют свою влиятельность - им верят: сначала в информации, потом в комментариях, наконец, в рекомендациях. Как и что
делать, как себя вести и как, например, голосовать.
Четвёртый. СМИ публикуют правду, чтобы однажды, когда они её не опубликуют или даже опубликуют ложь, аудитория этого не заметила, а
когда им понадобится опубликовать обман, аудитория приняла бы его за правду.
Есть и пятый ответ: правду, например, не отвечающую принципу <все факты, достойные освещения>, публикуют, чтобы воздействовать
(повлиять) на ход каких-то событий. Самое распространённое употребление правды в этом плане - с целью борьбы с общественными
пороками или публичными фигурами, представляющими, по мнению журналиста, или редакции, или - внимание! - владельца данного СМИ,
угрозу для общества. Или части общества. Или - опять внимание! - угрозы для владельца данного СМИ.
В знаменитых информационных войнах в России в 1997- 2000 годах использовалось очень много правды, не только правды, но и правды
тоже. И, между прочим, благодаря этим войнам общество действительно узнало много <фактов, достойных освещения>. Но почему-то почти
все комментаторы сошлись во мнении, что эти войны велись не ради общественного блага, а СМИ в тех войнах не исполняли роль
беспристрастных информаторов общества.
О ЧЁМ НЕ ГОВОРЯТ ПРАВДУ НИКОГДА?
Однажды своим студентам я дал задание написать сочинение на тему, где всего лучше скрыться от внимания или воздействия средств
массовой информации, если это возможно в принципе. Абсолютное большинство сочинений, естественно, сводилось к тому, что от
воздействия СМИ нельзя скрыться нигде и никогда. Редкие открытия содержались всего в двух-трёх сочинениях. Во-первых, конечно,
нашёлся студент, который сообщил, что существование СМИ можно просто игнорировать: не читать газет, не слушать радио, не смотреть
телевидение. В общем это верно, но такая жизнь анахорета в принципе вообще выводит тебя из существования внутри общества. Более
интересным был ответ одной студентки: она предположила, что в отношениях матери с маленьким ребёнком отсутствует фактор влияния СМИ.
Если отбросить медицинско-гигиенические советы (в том числе и по каналам рекламы, распространяемой в СМИ), то это верно. Обобщая,
можно сказать, что любое сильное чувство, прежде всего любовь, выводит людей из-под влияния СМИ - по крайней мере, из-под влияния по
поводу отношений с объектом любви.
Но самый интересный ответ содержался ещё в одном сочинении. Его автор справедливо предположил, что надёжнее всего от влияния и
воздействия СМИ можно спрятаться внутри самих СМИ. Автор данного сочинения проявил отнюдь не студенческую прозорливость.
Действительно, менее всего СМИ и работающие в них журналисты расположены рассказывать правду о собственных тайнах, если даже эта
правда крайне значима для общества.
Об этом стоит задуматься любителям публично рассуждать об особой моральности или особом правдолюбии журналистов, СМИ вообще.
УМОЛЧАНИЕ - УЛОВКА ДЛЯ ОЧИСТКИ СОВЕСТИ
Когда и зачем СМИ используют умолчание? Тут всего один и вполне очевидный вариант ответа: когда не хочется что-то публиковать. Это
может быть плохая информация о себе, своих друзьях, своей корпорации, своей стране - список бесконечен, либо, напротив - хорошая
информация (хорошая правда) о твоих врагах, оппонентах и т.д.
Практика умолчания не предполагает, что те, кто этим приёмом пользуется, просто игнорируют какие-либо факты, из-за чего общество
всего лишь не подозревает об их существовании. Умолчание может быть весьма активным и даже агрессивным приёмом.
Дело в том, что, хотя нынешние СМИ в России и тотальны, они не монопольны, во всяком случае, по отношению к некоторым не полностью
их контролирующим политическим или иным центрам власти. То, о чём умалчивают одни СМИ, может появляться либо непосредственно в сфере
общественного внимания (молва), либо в других СМИ - пусть в виде слухов, или предположений, или даже точной информации, но со
ссылкой на источник, <который пожелал остаться неизвестным>. Кроме того, не станем забывать, что в системе современных СМИ работают
миллионы людей. Информация, которая внутри этой системы стала кому-то известна, но по каким-то соображениям (внешняя или внутренняя
цензура) не появилась на экранах телевизоров или на страницах газет, вполне может очень широко разойтись по неформальным каналам и в
условиях конкуренции вырваться наружу в том или ином маргинальном или бульварном издании. Иногда это специально делают лица,
заинтересованные в распространении этой информации (так называемая утечка или грубее - слив информации). А далее путём ссылок на уже
состоявшуюся публикацию, хоть и в не вполне заслуживающем доверия издании, данную информацию можно вывести на уровень серьёзных СМИ.
Целенаправленно и регулярно такой работой занимаются спецслужбы и пиарагентства.
В случае легализации таким образом скрываемой информации люди или силы, которые не заинтересованы в разглашении данных фактов,
вынуждены выбирать одну из двух тактик: либо продолжать не реагировать на нежеланную информацию, либо, когда это невозможно
(например, вопрос об этом задаётся публично или в прямом эфире, который сейчас активно используется во всех электронных СМИ),
отреагировать, но так, чтобы и не подтверждать информацию, и не опровергать её впрямую (чтобы в дальнейшем не попасться на лжи).
И вот в этом случае действия того, кто стремится что-то замолчать, становятся агрессивными либо по отношению к источнику информации
(если он даже анонимен), либо, что чаще, по отношению к тому, кто просто, не имея никакого специального эгоистического интереса,
хочет узнать правду.
Если утаиваемая (замалчиваемая) информация касается государства, то, как правило, объяснение того, что она не разглашается, сводится
к защите высших интересов государства. Соответственно, замалчиваемое объявляется тайной (военной, государственной, коммерческой), а
те, кто требует или даже просто просит точной информации, людьми, стремящимися эту тайну нарушить.
Если же утаиваемая информация относится к отдельному человеку, то попытка что-либо прояснить объявляется нарушением права на частную
жизнь.
Примеры агрессивности власти при использовании метода умалчивания хорошо известны каждому. Стоит вспомнить, например, аварию
подлодки <Курск> или захват и освобождение заложников на представлении мюзикла <Норд-Ост>.
ВЫСШАЯ МОРАЛЬ АМОРАЛЬНОЙ ПРЕССЫ
В этом месте логично рассмотреть и классический пример коллизии вокруг права на частную жизнь из новейшей политической истории
России и российской журналистики. Речь, разумеется, о знаменитой видеоплёнке, на которой запечатлены интимные отношения <человека,
похожего на Генпрокурора> и двух проституток.
С точки зрения гражданского права, конечно же, этот эпизод не более чем частное дело <Генпрокурора>, а показ этой плёнки по
телевидению - вмешательство в его личную жизнь. И, следовательно, журналисты поступили и аморально, и противоправно, прокрутив эту
плёнку в эфире.
Однако не менее очевидны и те обстоятельства, которые позволяли журналистам давать эту плёнку в эфир с чистой совестью и пренебрегая
возможными гражданско-правовыми последствиями для себя.
Во-первых, должностное и публичное лицо такого уровня, как Генеральный прокурор, не имеет право на участие в подобных историях, ибо
это очевидно наносит ущерб авторитету должности, которую это лицо занимает, и государству как институту.
Во-вторых, ясно, что данная плёнка может использоваться не только прессой, но и преступниками, причём уже не для публичного, а для
тайного давления на служебные действия <Генпрокурора>.
В-третьих, выяснилось, что интимные услуги оплачивались не самим героем плёнки, а кем-то другим, что ещё больше усугубило
зависимость <Генпрокурора> от посторонних лиц, а он, как известно, должен зависеть только от закона.
Конечно, правда о <Генпрокуроре> использовалась в конкретных политических целях, а не для того, чтобы просто обеспечить
невозможность шантажа этого должностного лица кем-либо. Но строго говоря, это уже другой вопрос.
Мотивы поступка тех, кто принимал решение об обнародовании видеоплёнки, в данной ситуации могли быть и абсолютно благородными и
бескорыстными, и совершенно корыстными. Ясно, однако, что если бы даже никакой корысти не присутствовало, то, во-первых, журналист
должен был в интересах общества опубликовать полученные сведения; во-вторых, он должен был склониться к этому решению даже в том
случае, если бы знал, что те, кто передал ему такую плёнку, ведут собственную политическую игру против данного должностного лица.
Последнее, разумеется, должно быть результатом взвешивания плюсов и минусов того или иного решения, но неизменным остаётся одно -
приоритетной проблемой здесь являются не мотивы действий журналиста, а общественное зло, созданное должностным лицом, и
профессиональная обязанность журналиста это зло разоблачить.
ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ МОРАЛЬ ВСЕГДА АМОРАЛЬНА
Моральные проблемы в журналистике, как и во всякой иной публичной профессии, возникают постоянно. Более того, фактически моральные
проблемы журналистики совпадают с профессиональными. И в этом главная коллизия. Ибо моральные проблемы имеют (в идеале, конечно)
императивно определяемые решения (согласно библейским заповедям и основанным на них моральным нормам). А профессиональные решения
куда более гибки, инструментальны, прагматичны. Именно здесь объективно и возникает вечно существующая (с момента возникновения
журналистики) аморальная составляющая качественно исполняемых журналистом его профессиональных обязанностей.
Всякая профессиональная мораль, в том числе и журналистская, есть отступление от идеальной морали ровно на ту дистанцию, которая
требуется для профессионального выполнения своей работы. Именно это создаёт реальную, а не мифическую аморальность многих профессий,
например, политиков, разведчиков, актёров, врачей и т.д. вплоть до палачей. Журналистика в целом аморальна ровно в той мере, в какой
она профессиональна.
Вот почему журналист, крадущий деньги, аморален. А журналист, крадущий важную для общества информацию, если иначе её получить
нельзя, может быть, и не морален, но и не аморален.
ЛОЖЬ И ОБМАН КАК РЕАЛЬНОСТЬ ЖУРНАЛИСТИКИ
Вообще-то это довольно близкие понятия, а в определённом контексте прямо синонимичные, но я предлагаю не вдаваться в лингвистические
тонкости. Будем считать (для удобства), что ложь - это просто неправда, о чём может и не знать или не подозревать тот, кто эту ложь
оглашает. А вот обман - это сообщение, информация, не только осознаваемая тем, кто их сочиняет или распространяет как ложь, но и
целенаправленно в этом качестве используемая.
Если таким образом отделить ложь от обмана, то можно утверждать, что ложью СМИ просто переполнены, а обман встречается гораздо реже,
что несколько облагораживает работу журналистов.
Начну со лжи.
Прежде всего отделим ложь, сочинённую самим журналистом, от лжи, которую он может использовать в своих текстах не по своей вине.
Источник информации, кажущийся надёжным и авторитетным, может оснастить журналиста лживой информацией. Конечно, есть известные
правила верификации такой информации, однако в реальной жизни, в условиях жёсткой конкуренции и цейтнота, в котором необходимо
принять решение, особенно если полученная информация очень важна, но не взрывоопасна для общества, а её гипотетическая лживость не
грозит слишком серьёзными в случае публикации последствиями для репутации СМИ (правда, репутация бульварных СМИ состоит как раз в их
скандальности) или правовыми последствиями, большая часть этих правил или все они не соблюдаются.
Журналист, если даже он сам абсолютно объективен и честен, в лучшем случае полагается на свой опыт, на свою интуицию, на
правдоподобность полученной информации. Короче, он действует по известному правилу: если это выглядит, как рыба, пахнет, как рыба,
да ещё получено от продавца рыбы, то, конечно же, это рыба.
Разумеется, всегда в случае необходимости найдутся специалисты, которые сумеют, зная эту формулу, всучить журналисту под видом рыбы
дохлую кошку, но прямой вины журналиста здесь усмотреть нельзя.
Но вернёмся к нормальному, то есть нормально объективному, нормально честному и нормально не заинтересованному в каких-либо
искажениях истины журналисту. И перечислим случаи, когда он может поместить в свой текст ложь (неправду, неполную правду и т.п.)
незлонамеренно.
- Журналиста ввёл в заблуждение авторитетный источник информации.
- Ошибка или добросовестное заблуждение самого журналиста.
- Досочинение недостающих для полноты картины фактов на основе предшествующего опыта, здравого смысла, разного рода аналогий.
- Игра слов, особенно в заголовках, которая, если взять заголовок отдельно от текста, либо искажает картину произошедшего, либо
вообще создаёт впечатление о том, что произошло совсем иное событие.
- Использование архивных фотографий или видеокадров без указания их происхождения, как иллюстраций к свежим событиям. Это уже можно
было бы отнести к сознательному обману, но в данном случае я имею в виду такое иллюстрирование, которое в принципе стыкуется с сутью
и формой произошедшего, то есть в общем-то не наносит ущерба пониманию того, что произошло.
- Выдача некомпетентных или случайных мнений и свидетельств за компетентные и закономерные путём завышения статуса <эксперта> или
<свидетеля>, а чаще путём неупоминания этого статуса.
- Дезавуирование истинности сообщения путём справедливой, но негативной характеристики его источника. То же, но в обратную сторону:
нивелировка сомнительности информации ссылкой на справедливо позитивную характеристику источника.
- Добросовестная пропаганда, то есть исключительно идейное, но тенденциозное преподнесение фактов или оценок, вызванное нежеланием
исказить правду, а субъективной верой в истинность собственной интерпретации фактов.
- Преднамеренная фальсификация фактической или содержательной стороны события, раскрываемая самим автором текста в конце его, чаще
всего используется как литературный, публицистический или пропагандистский приём.
- Умолчание о каких-либо важных элементах события, связанное либо с цензурными ограничениями, либо с нежеланием конкретного
журналиста или СМИ упоминать факты, как правило, позитивно или негативно характеризующие какое-либо лицо или структуру.
В общем-то, последнее по списку - это тоже обман, но я отношу его к более <мягкой> категории <ложь> по той причине, что инициатор
такого умолчания в принципе не стремится обмануть аудиторию. Он лишь выбрасывает <неудобный> факт как якобы несущественный.
СОЗНАТЕЛЬНЫЙ ОБМАН
Теперь посмотрим, когда и зачем журналисты или СМИ в целом публикуют ложь целенаправленно, пытаются намеренно обмануть аудиторию.
Первые два пункта не относятся к сущностным проблемам собственно журналистики, но такая ложь столь распространена сегодня в СМИ,
что, во-первых, её нельзя не отметить, а во-вторых, в силу своей всеохватности и абсолютной очевидности для самих сотрудников СМИ
этот обман определённым образом деформирует внутренние представления о моральном и аморальном в журналистской среде.
Фальсификация показателей тиражей печатных изданий - для привлечения рекламодателей и повышения авторитета издания в глазах
аудитории и лиц, принимающих решения.
Публикация за плату под видом журналистских произведений видеосюжетов или текстов, составленных пиарагентствами или иными
аналогичными структурами, в пользу тех, кто оплачивает размещение этих текстов или видеосюжетов.
Недобросовестная пропаганда, то есть целенаправленное и осознанное искажение фактов и составление тенденциозных комментариев, -
комплексная форма обмана, используемая сегодня государством (по крайней мере, в России) гораздо реже, чем иными субъектами
политической, экономической и медийной деятельности. Цель - исключительно защита собственных эгоистических корпоративных интересов в
ущерб общественным или любым иным.
<Добродетельный> обман - комплексные обманные действия, основанные на формуле <цель оправдывает средства>, то есть готовность ради
достижения общего или общественного блага в будущем вводить в заблуждение аудиторию сегодня.
Наиболее яркий пример такого <добродетельного> обмана - антикоммунистическая кампания в российских СМИ во время подготовки и
проведения выборов президента в 1996 году. Правда, далеко не всегда есть основания верить в искренность тех, кто идёт на
<добродетельный> обман в СМИ. Хотя бы потому, что, как правило, он сочетается с получением вполне конкретных выгод, в том числе и
собственно финансовых.
Далее я перехожу к некоторым более конкретным (некомплексным) формам и методам обмана, разновидностей которого вообще-то очень
много, о чём каждый может легко судить по собственной житейской практике.
Безобидный обман - как правило, используется для повышения в глазах аудитории статуса своего СМИ или самого журналиста.
Казалось бы, то же самое, что завышение реального тиража. Однако махинации с тиражом - вещь, имеющая серьёзные последствия разного
рода: перераспределение рекламных потоков, долговременное введение аудитории в заблуждение, между прочим, это ещё и правонарушение.
Безобидный же обман - это некая разновидность фанаберии, хвастовства. Типичный, очень часто встречающийся пример - использование
одного из самых любимых журналистских словечек <эксклюзив>, то есть уникальная информация (текст, чаще всего интервью, имеющийся в
данный момент только у данного СМИ или журналиста). Бывает, что в один и тот же день выходят две, а то и три газеты, в которых
интервью одного и того же лица промаркировано рубрикой <эксклюзив>. Никакого вреда никому такой обман не приносит.
Все остальные виды обмана в СМИ можно обозначить разными словами, конкретное содержание которых не меняет сути дела: дезинформация,
клевета, диффамация и т.п.
ЛОЖЬ В СМИ - ЭТО НЕ ДОБЛЕСТЬ
Журналистика не лучшая блюстительница общественной морали, особенно сегодня. Но морализаторством она занимается охотно. Сам я этого
не терплю. Может быть, потому, что лично знал и знаю кое-кого из самых больших моралистов в СМИ. Как вы понимаете, многие из них в
жизни не демонстрируют и десятой доли того, что постоянно со страниц газет и с экранов телевизоров требуют от других.
Справедливости ради надо сказать, что 90-е годы были не лучшими для расцвета морали как в России вообще, так и в российской
журналистике в частности. Заработки большинства журналистов даже в Москве были более чем скромными, и многие - по одной этой
причине - вынуждены были пускаться во все тяжкие. Самым безобидным при этом была работа под двумя крышами: в каком-нибудь известном
русском СМИ (ради интереса, престижа и более свободного доступа к российским политикам) и одновременно подработка в западных
изданиях и информационных агентствах (их московских бюро) - это ради денег. Причём информация для западников доставалась под
прикрытием удостоверения СМИ отечественного. Конечно, никакой моральной кодекс, ни общечеловеческий, ни профессиональный, этого не
допускает - ведь от своих русских главных редакторов всё это держалось в секрете. Разгадать который, впрочем, по некоторым признакам
и особенностям поведения журналистов, этим грешащих, было нетрудно.
Только-только эта система стала разрушаться, как появилась новая напасть. В России народился пиар и как грибы после дождя стали
возникать соответствующие агентства. Тут уже не было никаких приличий - западники хоть не заставляли нелегально пропихивать нужные
им тексты в те СМИ, где официально числились их наёмные журналисты.
Словом, всерьёз говорить о морали в нашей журналистике - для этого время ещё не пришло.
