От Лёша Волков
К Лёша Волков
Дата 22.04.2005 17:09:20
Рубрики Прочее;

сорвалось

продолжение статьи

Все попытки ликвидировать пожар в центральном посту (ЦП), даже с применением общекорабельной системы пожаротушения, успеха не имели, а потому сразу же после всплытия АПЛ на поверхность командир корабля приказал покинуть ЦП и попытаться затушить пожар в нем путем герметизации (частично это получилось, но все оборудование было повреждено). Личный состав вышел на мостик, а кого-то уже пришлось даже и выводить - люди получили сильное отравление ядовитыми продуктами горения, сам же отсек загерметизировали. Так, командир электронавигационной группы БЧ-1 лейтенант Петр Петров, сделав запись в навигационном журнале о факте всплытия АПЛ в надводное положение, сразу же потерял сознание от отравления угарным газом. На его счастье находившийся поблизости командир БЧ-5 капитан 2 ранга Валентин Пашин заметил в кромешном дыму упавшего товарища, поднял его и на себе вытащил из ЦП.

Хуже всего было то, что в результате пожара в ЦП была уничтожена рубка связи - погибающий корабль не мог никому даже дать знать о себе, что грозило вылиться в "пропали без вести" со всеми вытекающими отсюда последствиями. Незадолго перед этим также "без вести" пропала дизельная ПЛ с БР К-129 под командованием капитана 1 ранга В.И. Кобзаря.

В это время в седьмом отсеке экипажу также пришлось отступить под натиском пожара. Личный состав был выведен в восьмой отсек, а из шестого - перешел в пятый.

ПОДВИГ ВРАЧА

Врач с большой буквы. Именно так можно говорить о начальнике медслужбы АПЛ капитане медицинской службы Арсении Соловье. И никак иначе, поскольку подвиг его не имеет себе равных. Хотя, на самом деле, он просто честно выполнил свой долг - долг медицинского работника по отношению к своему пациенту. А дело было так.

Незадолго перед аварией Соловей сделал операцию по удалению аппендицита старшине 1 статьи Ильченко. Так что к началу трагических событий на корабле последний находился в послеоперационном состоянии и фактически самостоятельно ходить не мог.

Когда восьмой отсек, в котором располагался лазарет, начал заполняться дымом, капитан медслужбы А. Соловей взял свой штатный ИДА (индивидуальный дыхательный аппарат) и надел его на старшину, обрекая тем самым себя на гибель...

ОСВОБОЖДЕНИЕ ИЗ ПЛЕНА

Из-за сильной загазованности кормовых отсеков в конечном итоге командир корабля принял решение эвакуировать оттуда личный состав - покинуть отсеки. Но сделать это было уже не совсем просто.

Все попытки открыть крышку верхнего люка в восьмом отсеке оказались тщетными. Кувалдой по ней били до тех пор, пока не сломали запоры. Тогда на помощь восьмому отсеку пошли лейтенант П. Петров, капитан-лейтенант А. Лисин и старшина 1 статьи Л. Чекмарев. Не сразу, но им все же удалось отдраить люк, открыв дорогу к спасению запертым в отсеке подводникам. Трое моряков поднялись наверх самостоятельно, остальных же пришлось выносить на руках. Спустившийся первым в порядком задымленный отсек, Леонид Чекмарев вынес наверх старшину 1 статьи Ильченко. Затем ему на помощь подошел и Петров. Вместе они начали выносить лежащих уже без сознания моряков. Лишь к двум часам ночи, уже 9 апреля, удалось вывести всех находившихся в восьмом отсеке на палубу. Однако затем в течение полутора часов 15 из них погибли - сказалось сильное отравление угарным газом (к тому времени еще пять человек погибли в пятом отсеке).

Закончив с личным составом восьмого отсека, Петров и Чекмарев снова пошли внутрь корабля - помогать выходить подводникам из девятого отсека. При этом П. Петров во второй раз отравился угарным газом, и его самого пришлось уже выносить наверх.

В девятом отсеке подводникам, что называется, повезло. У них оказался грамотный командир. Старший отсека капитан-лейтенант Г. Симаков сумел сохранить всех людей, несмотря на то, что аппаратов ИДА на всех не хватало: 6 аппаратов на 19 человек! Приходилось включаться в них поочередно. И отсек свой подводники покинули организованно, без потерь.

Вскоре пришлось оставить и четвертый отсек, старшим которого был Гамардахан Аджиев. Под его руководством мотористы запустили дизель на отсос воздуха из быстро загазовывающегося отсека. Однако вскоре старший лейтенант Аджиев потерял сознание и командование принял на себя матрос Филимонов, прослуживший к тому времени на лодке уже почти два года и знавший свое дело досконально. Когда была получена команда покинуть отсек и отдраили верхний рубочный люк, Филимонов включил в ИДА своего командира - Аджиева - и вынес его на себе, а также руководил выходом наверх личного состава.

Уцелевшие моряки из четвертого и пятого отсеков могли выйти наверх только через уже полностью прогоревший ЦП. В сплошном дыму и темноте этот не особо длинный в обычной ситуации путь до трапа смогли преодолеть только пять человек, а на свежий воздух вышло и того меньше - всего трое.

Рассвет 9 апреля К-8 встречала, дрейфуя в неспокойных водах Бискайского залива, - еле живой, вышедшей из тяжелого боя со смертью, которая затаилась внутри прочного корпуса, оставив подводникам всего два обитаемых отсека - в носу корабля. Но в любой момент она была готова вырваться и забрать весь экипаж с собой - уже начал появляться дифферент на корму, закончились исправные средства защиты.

Из 125 членов экипажа к тому времени уже погибли 30 человек: 14 остались в прочном корпусе, а остальные 16 лежали на мостике, вызывая у скучившегося вокруг рубки экипажа тревожные мысли. Хода - нет. Энергопитания - нет. Связи - нет. Через некоторое время после всплытия недалеко проходил иностранный сухогруз. С лодки ему подали сигнал бедствия - пять красных ракет, после чего судно описало вокруг АПЛ дугу и: удалилось прочь.

Только 10 апреля, почти через двое суток отчаянной борьбы за выживание корабля и экипажа, на АПЛ вышел болгарский теплоход "Авиор". Капитан судна, оказавшийся соотечественником, в рупор спросил, что случилось и в чем нуждается экипаж. На вопрос командира К-8, нельзя ли связаться с Москвой, с теплохода ответили: "Только через Варну". После того как теплоход передал радиограмму, с атомохода поблагодарили и дали "добро" уходить. Однако капитан судна решил оставаться рядом с аварийным кораблем и ждать ответа от своего начальства.

А обстановка становилась все хуже. Все отсеки АПЛ к тому времени уже были загазованы. Через прогоревшие сальники седьмого отсека внутрь прочного корпуса поступала вода, и лодка медленно, но неуклонно оседала на корму. Запасы воздуха высокого давления также закончились. Дело осложнялось тем, что погода начала резко портиться - сильно штормило, волны стали захлестывать палубу и рубку АПЛ.

В этих условиях командир корабля Всеволод Бессонов принял решение снять с лодки часть личного состава на все еще находившееся рядом болгарское судно. После многократных попыток на "Авиор" удалось переправить 46 человек. А в это время по приказу из Москвы к терпящей бедствие К-8 на всех парах шли находившиеся рядом советские корабли и суда.

ПОМОЩЬ ПОДХОДИТ, НО...

Наконец, в ночь с 10 на 11 апреля в район аварии подошли транспорт "Комсомолец Литвы" и теплоход "Касимов", а несколько позднее - гидрографическое судно "Харитон Лаптев", через которое и был сделан подробный доклад об обстановке в ГШ ВМФ.

С "Комсомольца Литвы" попытались взять атомоход на буксир, но в сильный шторм толстый буксирный трос лопнул словно шнурок для ботинок. Пришлось вновь снимать не занятый во все продолжающейся на лодке борьбе за живучесть личный состав при помощи шлюпочных средств. С огромным трудом на теплоход "Касимов" переправили 30 моряков.

Среди тех, кого командир АПЛ определил для эвакуации, был и секретарь комсомольской организации корабля старшина 1 статьи Леонид Чекмарев. Но он попросил командира отправить вместо него старшину 2 статьи Б. Кирпиченко под тем предлогом, что у того дома жена и маленький сын. Всеволод Бессонов согласился, а Леонид Чекмарев тем самым фактически отделил себя от мира живых - сам он этого еще не знал.

К-8 же постепенно умирала. Героически сопротивлялась пожару и напору забортной воды, но все же умирала. Кормовые отсеки все быстрее заполнялись водой, затапливались бескингстонные цистерны главного балласта, носовые отсеки все более загазовывались. К этому времени на борту АПЛ оставалась только одна боевая смена в составе 22 человек во главе с командиром корабля капитаном 2 ранга В. Бессоновым (старпом капитан 2 ранга В. Ткачев отказался покинуть корабль вопреки приказанию командира сделать это). Командир все еще надеялся с наступлением утра продолжить борьбу за живучесть родного корабля и всячески пытался спасти его, хотя командир БЧ-5 высказался за оставление подлодки. Бессонов не согласился с мнением своего "стармеха" в оценке состояния аварийной АПЛ, посчитав его слова проявлением паники, и оказался не прав. Но кто посмеет осудить командира, которому предстояло принять единственно верное решение в чрезвычайно сложной обстановке?

12 апреля 1970 г. в 6 часов 13 минут атомоход неожиданно утратил продольную остойчивость, резко опрокинулся на корму и камнем ушел на дно с находившимися на нем подводниками. Находившийся на вахте второй помощник капитана теплохода "Касимов" заметил взвившуюся в воздух красную ракету, а потом он увидел на экране радиолокатора в месте нахождения АПЛ быстро увеличившееся пятно. И тут отметка о цели пропала. Экран был чист.

В условиях шторма силой восемь баллов попытки спасти из воды хоть кого-то успехом не увенчались. В результате быстро организованного поиска с вельбота (спущен с "Харитона Лаптева") в воде был обнаружен сначала командир второго дивизиона - уже мертвый, затем штурман - боцман с "Харитона Лаптева" пытался зацепить его за китель кошкой, но сукно порвалось, и офицер скрылся под водой. Потом заметили командира АПЛ Всеволода Бессонова, но вытащить его не удалось - он буквально ушел из рук спасателей и скрылся под водой. Все, что удалось, - это только взять из руки капитана 2 ранга книжку "Боевой номер", в которой командир записал фамилии тех 22 моряков, которые остались с ним на АПЛ в последнюю роковую ночь жизни К-8.

3 ЧАСА 15 МИНУТ

Столько времени длилась авария, и столько времени экипаж К-8 один на один в тесном замкнутом пространстве атомохода бился со смертью, которая ядовитым дымом и огнем пыталась сломить волю подводников и забрать их с собой. Моряки выстояли, но цену они заплатили за это высокую - самую высокую из всех, какие могут быть на свете: пятьдесят две человеческие жизни.

Всех оставшихся в живых моряков посадили на подошедшую плавбазу ВМФ СССР "Волга", на которой уже находился член военного совета - начальник политического управления Краснознаменного Северного флота вице-адмирал Ф. Сизов. По прибытии в Североморск всех подводников отвезли на базу отдыха, а в штабах началось расследование. На однотипной с К-8 атомной ПЛ в ходе разбирательства выжившие члены экипажа проиграли весь ход аварии и борьбы за живучесть. Вывод членов комиссии был един - командир подлодки и его подчиненные действовали грамотно, правильно и решительно.

Впоследствии закрытым указом Президиума Верховного Совета СССР членов экипажа отметили высокими наградами:

- командиру АПЛ капитану 2 ранга Всеволоду Борисовичу Бессонову - присвоено звание Герой Советского Союза (посмертно);

- всех оставшихся в живых офицеров и мичманов, а также всех погибших моряков - наградили орденом Красной Звезды;

- оставшихся в живых старшин и матросов срочной службы - медалью Ушакова;

- командир БЧ-5 капитан 2 ранга Валентин Николаевич Пашин, доказавший государственной комиссии по расследованию причин аварии правильность своей оценки состояния аварийной АПЛ, был награжден орденом Ленина.

Выжившие подводники К-8 просили министра обороны А. Гречко отправить их на строящуюся АПЛ, где они могли бы составить костяк нового экипажа. Однако от командующего КСФ адмирала С. Лобова последовал отказ в этой просьбе людям, прошедшим горнило страшной аварии и не дрогнувшим в ней. Мотивация была такая - якобы большинство спасенных по медицинским показаниям уже не подходят для службы на подводных лодках.

Моряков раскидали по всему Северному флоту, а некоторых даже перевели на другие моря. Вдовам выдали рублей по 50, и на этом все закончилось. Когда в 1974 г. в Гремихе, наконец-то, открыли памятник погибшим (на нем изображен эпизод передачи врачом аппарата ИДА своему пациенту), оставшихся в живых подводников с К-8 никто даже не удосужился пригласить. Как объяснил затем один из адмиралов, "на верху" не хотели травмировать(!) молодежь рассказами о гибели моряков. Более кощунственной причины и придумать сложно.

Без сомнения, военно-политическое руководство нашей страны проявило бы чуткость и понимание, восстановив справедливость в отношении практически преданного забвению подвига экипажа АПЛ К-8. По крайней мере, капитан медслужбы А. Соловей заслужил своим высоконравственным и беспримерным поступком Золотую Звезду - разве спасение врачом своего пациента ценой собственной жизни (а смерть он принял мучительную) не является подвигом, достойным звания Героя?

И все же самая настоящая благодарность - это благодарность простых людей, сослуживцев. В поселке Гремиха в память о капитане 2 ранга Всеволоде Бессонове и капитане медслужбы Арсении Соловье были названы улицы, а имя последнего было присвоено и местной школе.


Владимир ЩЕРБАКОВ
редактор журнала "ARMS"
От Николай Поникаров
К Лёша Волков (22.04.2005 17:09:20)
Дата 22.04.2005 18:05:15

спасибо

День добрый.

Причиной пожара, по-видимому, было замыкание на корпус первоначально в III отсеке. Пожар интенсивно развивался из-за патронов регенерации, которые при нагреве выделяют кислород.

Пожар в ЦП был не слишком интенсивным (патроны регенерации не взорвались). Решение об оставлении ЦП Госкомиссия признала поспешным.

Из-за коротких замыканий не удалось запустить насосы охлаждения дизель-генераторов и принять на них нагрузку. В условиях сильного задымления не удалось смонтировать нештатную схему возбуждения генераторов. Госкомиссия назвала это ошибкой экипажа ("л/с не предпринял настойчивых действий по отключению кабельных трасс, идущих от щита ДГ в корму на поврежденный щит ГЭД, не использовал сростки для возбуждения генератора от аккумуляторной батареи и ввода его в действие.")

Лодка осталась без электроэнергии.

В результате пожара прогорели сальники кабельных трасс и валопроводов, началась фильтрация воды в прочный корпус. Аварийные отсеки 10 и 11 апреля не посещались из-за шторма (заливало люк), попытки остановить поступление воды поддувом отсеков не предпринимались.

Когда волнение моря увеличилось до 4 баллов (вторая половина дня 9 апреля), из бескингстонных ЦГБ на качке начал выходить воздух, туда поступала вода. ЦГБ пришлось периодически поддувать, расходуя воздух высокого давления. Волнение услиливалось дальше, расход воздуха тоже. Восполнить его не могли, т.к. не запускались дизель-генераторы.

Когда лодка приняла приблизительно 200 т воды в кормовые отсеки и 230 т в ЦГБ, был исчерпан запас продольной остойчивости. Лодка опрокинулась на корму и затонула.

> Вывод членов комиссии был един - командир подлодки и его подчиненные действовали грамотно, правильно и решительно.

В исключительно сложной обстановке л/с при борьбе за живучесть действовал самоотверженно, вплоть до самопожертвования (случаи с корабельным врачом, отдавшим свой индивидуальный изолирующий противогаз матросу, чем спас его жизнь, и со старшим помощником командира, отказавшимся покинуть аварийную ПЛ и перейти на транспорт и др.).

Однако было также указано на ошибки экипажа (см. выше).

Затопление лодки было внезапным, и вины командира в том, что он не скомандовал вовремя покинуть корабль, нет.

На лодках следующих поколений отказались от химической регенерации воздуха, усилили защиту электроэнергетической системы, увеличили число средств индивидуальной защиты.

С уважением, Николай.
От Николай Поникаров
К Николай Поникаров (22.04.2005 18:05:15)
Дата 22.04.2005 18:25:22

Памятник в Гремихе

День добрый.

Вот фото с Субмарина.ид.ру (жаль, не очень качественное):



В кольце барельеф - моряки, врач передает ИДА пациенту.

С уважением, Николай.
От Лёша Волков
К Николай Поникаров (22.04.2005 18:05:15)
Дата 22.04.2005 18:16:23

Re: спасибо

Спасибо за уточнения.