От Ox
К АНГЕЛ ЧАРЛИ
Дата 02.04.2004 00:34:09
Рубрики Локальные конфликты;

Независимая Газета N 162 (2224) 30.08.


Независимая Газета N 162 (2224) 30.08.

Русский бунт в <Грозном>. Тогда власти свели дело к обвинениям в антисоветизме и шовинизме

Автор: Олег Матвеев

ПОСЛЕ XX съезда КПСС началась реабилитация и отдельных граждан, и целых народов, пострадавших в годы беззакония. Девятого января 1957 г. председатель президиума ВС СССР Климент Ворошилов подписал Указ "О восстановлении Чечено-Ингушской АССР в составе РСФСР". "В целях создания необходимых условий для национального развития чеченского и ингушского народов" представителям этих народов разрешалось вернуться на прежнее место жительства.

Сложному механизму возвращения ингушей и чеченцев власти с самого начала пытались придать планомерный характер. Однако процесс переселения вскоре вышел из-под контроля. Только за 1957 год в автономную республику прибыло свыше 200 тыс. чел., что существенно превышало цифры, предусмотренные четырехлетним планом переселения. Это создавало серьезные проблемы с трудоустройством и обеспечением жильем. К тому же - массовое приобретение оружия, круговая порука, убийства на почве кровной мести, изнасилования, нападения на жителей республики, представляющих другие национальности.

Прибывшие шейхи, муллы и тейповые авторитеты, воздействуя на молодежь в националистическом и религиозном духе, стремились оживить идеи мюридизма и повиновения законам шариата. Это повлекло за собой резкий рост уголовных преступлений среди молодежи. За 9 месяцев 1957 года в <Грозном> было совершено 22 убийства. Органами милиции привлечено к уголовной ответственности 285 человек. В первой половине 1958 года по сравнению с аналогичным периодом 1957 года в целом по ЧИ АССР количество убийств увеличилось в 2 раза, а случаев разбоя и хулиганства, повлекших за собой тяжкие телесные повреждения, в 3 раза. По всей республике стали обыденным явлением ссоры из-за домов и приусадебных участков, скандалы и групповые драки с применением холодного и огнестрельного оружия. Так, например, в конце 1957 года в <Грозном> распространялись антирусские листовки, были зафиксированы и нападения чеченской молодежи на учащихся ремесленных училищ и офицеров Советской Армии.

"Дела совсем плохие, - писала одна из русских жительниц Чечни своей родственнице в Россию, - приезжают чеченцы, творят что только вздумается, бьют русских, режут, убивают, ночью поджигают дома. Народ в панике. Многие уехали, а остальные собираются".

И действительно, в результате запугивания, при полном попустительстве республиканских властей в течение 1957 года за пределы ЧИ АССР выехали 113 тысяч русских, осетин, аварцев, украинцев и граждан других национальностей.

Справедливое возмущение населения бесчинствами хулиганских элементов из числа чеченцев, а также неспособность власти реально защитить некоренных жителей спровоцировали русское население <Грозного> на массовые беспорядки, произошедшие в городе 26 и 27 августа 1958 г., ставшие классическим примером не раз описанного в исторической литературе "русского бунта", отчаянного и жестокого.

Вечером 23 августа 1958 года в пригороде <Грозного>, поселке Черноречье, где преимущественно проживали рабочие и служащие <Грозненского> химического завода, чеченец Лулу Мальсагов, находясь в нетрезвом состоянии, устроил драку с русским парнем Владимиром Коротчевым и нанес ему ножевые ранения в живот. Чуть позже Мальсагов вместе с другими чеченцами встретили только что демобилизованного из армии <рабочего> завода Евгения <Степашина> и несколько раз ударили его ножом. Ранения <Степашина> оказались смертельными, а Коротчева удалось спасти.

Слухи об убийстве двадцатидвухлетнего русского парня быстро разнеслись среди рабочих завода и жителей <Грозного>. Несмотря на то что убийца и его сообщники были сразу задержаны милицией, реакция общественности была необычайно бурной, особенно среди молодежи. Стали раздаваться требования сурово наказать убийц.

25-26 августа проститься с погибшим в поселок Черноречье прибыло много людей, требовавших публичной казни убийц <Степашина>. Многие из числа собравшихся у гроба погибшего настаивали на необходимости проведения траурного митинга с участием руководства обкома и горкома КПСС, Совета Министров ЧИ АССР. Однако по указанию того же обкома проведение какого-либо митинга разрешено не было. Тем не менее на территории химического завода и в Черноречье появились объявления о якобы предстоящем траурном митинге, организуемом в связи с убийством <рабочего> <Степашина>.

26 августа в 14 часов свыше трех тысяч человек, подняв на руки гроб с телом погибшего, направились в центр <Грозного>. Протестующие намеревались провести митинг на площади Ленина у здания обкома, на котором собирались вновь заявить о своих требованиях публичной казни арестованных, выселения паразитических элементов из числа чеченцев, проживающих в Черноречье.

Но и в обкоме, и в горкоме партии не сочли нужным вступать в полемику с горожанами и давать им какие-либо объяснения. Власть отгородилась от возмущенного народа кордоном милиции, которой было дано указание не допустить траурную процессию к зданию обкома КПСС.

Однако толпе вместе с гробом убитого удалось достичь своей цели. Примкнувшие к жителям Черноречья большие группы <грозненской> молодежи опрокинули несколько автомашин, выставленных в качестве заграждения, и демонстрация хлынула на площадь Ленина, где начался траурный митинг.

Между тем некоторые из митингующих предприняли попытку проникнуть в здание обкома, и в 19 часов 30 минут им это удалось. Группа молодежи ворвалась в обком и попыталась силой вытащить на площадь председателя Совета Министров ЧИ АССР Гайербекова, второго секретаря обкома КПСС Чахкиева и других работников. С большим трудом сотрудникам КГБ и МВД удалось изгнать из обкома прорвавшихся туда демонстрантов и задержать наиболее активных из них.

Для успокоения собравшихся на площадь все же вышли секретари обкома партии Г.Я. Черкевич, Б.Ф. Сайко, секретарь горкома А.И. Шепелев. Однако вместо обстоятельного разговора о волнующих людей проблемах они выступили с призывом прекратить беспорядки. В ответ из толпы послышались возгласы: "Вон чеченцев из <Грозного>", "Пусть к нам приедет Н.С. Хрущев, мы с ним поговорим", "Да здравствует <Грозненская> область!" и т.п.

Толпа все прибывала и прибывала. Со столов организованного накануне книжного базара стали свободно выступать все желающие. Митингующие стали нападать на военные и милицейские автомашины и откатывать их вместе с солдатами на прилегающие к площади улицы. Были остановлены и избиты два чеченца, проезжавшие мимо на мотоцикле. В окна обкома полетели первые камни.

К 23 часам к месту митинга прибыло еще несколько машин с солдатами местного гарнизона, которым вместе с милицией удалось рассеять толпу и задержать 41 активного участника беспорядков. К половине второго ночи на площади был полностью восстановлен порядок.

Однако еще вечером 26 августа среди собравшихся распространился слух о том, что в 9 часов утра на том же месте состоится новый митинг, на котором якобы должны выступить срочно прилетевшие из Москвы члены советского правительства и ЦК КПСС.

На следующий день в 7 часов утра недалеко от здания обкома стали появляться группы горожан, главным образом женщины, которые наперебой обсуждали вчерашние события и выражали явное недовольство задержанием активистов митинга. Появились даже листовки, призывающие к возобновлению акции протеста. В одной из таких листовок говорилось: "Товарищи! Вчера проносили мимо обкома гроб товарища, зарезанного чеченцами. Вместо того чтобы принять соответствующие меры по отношению к убийцам, милиция разогнала демонстрацию рабочих и арестовала 50 человек ни в чем не повинных людей. Так давайте же бросим работу в 11 часов и пойдем в обком партии с требованием освободить товарищей!"

К 10 часам утра около здания обкома собралась толпа - около 2 тысяч человек. Наступил критический момент, когда люди подошли вплотную к зданию обкома, разорвали кольцо оцепления из солдат и милиционеров и стали ломиться в двери центрального входа.

Вскоре навстречу митингующим вышли секретарь <Грозненского> горкома партии Шепелев и председатель горисполкома Брыскин, которые тут же были схвачены толпой и препровождены к памятнику Ленина, где была сооружена импровизированная трибуна. Но ни Шепелеву, ни Брыскину выступать не дали. Народ хотел, чтобы на этот раз власти предержащие сами выслушали его мнение.

К полудню на площади Ленина скопилось около 10 тысяч человек. Выступающие настойчиво повторяли свои требования - освободить товарищей, арестованных накануне. Над головами людей из динамиков слышались призывы: "Освободите арестованную молодежь!", "Вышлите чечен из <Грозного>!" К 14 часам часть толпы в количестве более тысячи человек подошла к зданиям КГБ и МВД республики. Несколько человек проникли на балкон здания МВД и потребовали освободить всех задержанных накануне. Под давлением масс власти пошли на уступки и выпустили всех на свободу.

Другой группе удалось прорваться в здание КГБ и нанести некоторый материальный ущерб: были выбиты стекла, выломаны двери и т.п. Прорыв чекистам удалось быстро ликвидировать, причем без применения оружия.

Разгоряченная толпа моментально обращала свой гнев на любых людей чеченской национальности, появившихся возле площади. Так, во время митинга были захвачены двое чеченцев Матаев и Темиров, которых тут же подвергли избиению. От полученных побоев Матаев вскоре скончался.

Около 15 часов группа демонстрантов, отделившись от основной массы, направилась в сторону <Грозненского> горкома КПСС. Взломав дверь, люди ворвались в помещение и устроили погром. А спустя два часа митингующие взяли штурмом и здание обкома, где, захватив десяток пишущих машинок, несколько активистов стали печатать листовки и воззвания, которые тут же зачитывались с балкона собравшимся.

Была наспех написана и обращенная к властям резолюция митинга. "Учитывая проявление со стороны чечено- ингушского населения зверского отношения к народам других национальностей, выражающегося в резне, убийствах, насилии и издевательствах, - говорилось в ней, - трудящиеся города <Грозного> от имени большинства населения республики предлагают:

1. С 27 августа 1958 года переименовать ЧИ АССР в <Грозненскую> область или же в Межнациональную советскую социалистическую республику;

2. Чечено-ингушскому населению разрешить проживать в <Грозненской> области не более 10% от общего количества населения;

3. Переселить передовую прогрессивную комсомольскую молодежь различных национальностей из других республик для освоения богатств <Грозненской> области и для развития сельского хозяйства..."

Один из активистов, шофер автотранспортной конторы, предъявил ультиматум находившемуся в обкоме начальнику местного военного авиационного училища генерал-майору Степанову: либо выйти к толпе и выступить перед ней с заявлением о том, что чеченцы будут выселены из <Грозного>, либо быть через несколько минут растерзанным.

Взбунтовавшихся в здании обкома попытались приостановить группа секретарей первичных партийных организаций города и других партийных работников. Однако все они были избиты демонстрантами и выгнаны на улицу.

Захватив в обкоме знамя, часть толпы численностью в 500 человек направилась на штурм главпочтамта. Ворвавшись в здание, демонстранты потребовали связать их с Москвой.

Не сумев дозвониться до Москвы, толпа направилась на междугородную телефонную станцию. При попытке проникнуть внутрь был убит охраной рабочий химзавода Андрианов, и еще 2 человека получили ранения. Под угрозой насилия телефонисты все же организовали активистам митинга связь с приемной первого секретаря ЦК КПСС Хрущева.

В 23 часа группа демонстрантов с красным знаменем направилась на <Грозненский> вокзал и задержала отправление поезда Ростов-Баку. Люди ходили по вагонам и просили пассажиров рассказать жителям других городов, что "в <Грозном> чеченцы убивают русских, а местные власти не принимают никаких мер". На внешней стороне вагонов появились надписи: "Братцы! Чеченцы и ингуши убивают русских. Местная власть поддерживает их. Солдаты стреляют по русским!"

Около полуночи на станции появились войска, но участники митинга забросали их камнями. В ход пошли приклады. Вскоре толпу все же удалось рассеять, а поезд отправить по назначению. Одновременно войсковым подразделениям удалось навести порядок на площади у здания обкома.

На следующий день органами милиции и госбезопасности начались интенсивные розыски активных участников беспорядков. Каждый день происходили все новые и новые аресты, число которых перевалило за сотню. В течение ближайших двух месяцев местный суд едва успевал оглашать приговоры: от года условно до 10 лет лишения свободы. Среди статей обвинения у 91 осужденного фигурировала статья 59-2 (массовые беспорядки). Так расправлялась власть с теми, кто посмел усомниться в правильности ее курса.

Но жестокие репрессии активистов массовых выступлений в <Грозном> не оказали ожидаемого устрашающего воздействия. Так, спустя несколько дней после беспорядков на организованном парткомом одного из предприятий митинге, где предполагалось заклеймить позором "антисоветские и шовинистические" действия 26 и 27 августа, один из выступающих рабочих заявил: "Рабочий класс города правильно поднялся, контрреволюционеры были не на площади, контрреволюционеры сидели в обкоме КПСС..."

Эти слова еще раз наглядно свидетельствуют о том, в чью именно сторону был обращен народный гнев жителей <Грозного в течение двух августовских дней 1958 года.

В силу своей идеологической зашоренности, и центральная, и местная власти не смогли объективно оценить причины вспышки народного гнева. С самого начала выступления трудящихся масс трактовались как действия "хулиганствующих и уголовных элементов под шовинистическими и антисоветскими лозунгами". Даже в ходе последующего разбирательства ни один из следователей не поинтересовался у арестованных, что именно толкнуло народ на демонстрацию. Власть волновало только одно: кто писал, кто ударил, кто призывал....

Коммунистические лидеры таким образом заморозили решение проблем межнациональных отношений в Чечено- Ингушетии, что спустя десятилетия обернулось кровавой драмой.

Независимая Газета N 162 (2224) 30.08.
От Ox
К Ox (02.04.2004 00:34:09)
Дата 02.04.2004 00:36:28

"Парламентская газета", N198(0578), Дата выхода: 17/10/2000

Неизвестные страницы новейшей истории. "Пусть к нам приедет хрущев. мы с ним поговорим", - требовали демонстранты, пришедшие на центральную площадь <Грозного> в 1958 году

Автор: Олег МАТВЕЕВ, Игорь САМАРИН.

Только люди послевоенного поколения помнят об этом факте. Оглашение его никак не входило в планы всегда умалчивающего чрезвычайные происшествия советского руководства. Но событие осталось в памяти многих людей. И в документах. И не вспоминать об этом нельзя, потому что произошедшее до сих пор влияет на судьбы тысяч людей в республике, возможно, навсегда обреченной на неспокойствие, нестабильность, бунт и войну. Конечно, все догадались, о чем идет речь. О Чечне.

Волки на воле

16 июля 1956 года был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР "О снятии ограничений по спецпоселению с чеченцев, ингушей, карачаевцев и членов их семей, выселенных в период Великой Отечественной войны".

Спустя полгода, 9 января 1957 года, вышел новый Указ - "О восстановлении Чечено-Ингушской АССР в составе РСФСР". В соответствии с этим законодательным актом перечисленным народам разрешалось вернуться на прежнее местожительство. Процесс переселения проходил без контроля и принял стихийный характер. Только за один 1957 год в автономную республику вдруг сразу прибыло свыше 200 тысяч человек. Это создало неразрешимые проблемы с трудоустройством и обеспечением жильем такой массы людей.

В это время в республику вернулись 70 религиозных и родовых авторитетов, 263 отбывших наказание активных участников бандформирований, 481 уголовник и 31 человек из числа тех, кто сотрудничал с немецкими разведорганами.

Как теперь принято говорить, криминальная обстановка в республике резко изменилась. В <Грозном> было совершено 22 убийства. Количество убийств в ЧИ АССР за год увеличилось в 2 раза. А случаев разбоя или хулиганства, повлекших за собой тяжкие телесные повреждения, - в 3 раза.

По всей республике стали обыденными ссоры из-за домов и приусадебных участков, скандалы и групповые драки, в том числе чеченцев с военнослужащими. Многие преступления, совершенные чеченцами, носили экстремистский националистический характер и преследовали одну цель - терроризировать людей "нечеченской национальности", принудить их покинуть обжитые места.

"Дела совсем плохие, - писала одна из русских жительниц Чечни своей родственнице в Россию, - приезжают чеченцы, творят что только вздумается, бьют русских, режут, убивают, ночью поджигают дома. Народ в панике. Многие уже уехали, а остальные собираются".

И действительно, в результате разгула распоясавшихся сепаратистов, во главе которых стояли лица, назначение коих, по мнению многих специалистов, являлось политической ошибкой советского правительства, в течение 1957 года за пределы ЧИ АССР выехали 113 тысяч русских, осетин, аварцев, украинцев и граждан других национальностей.

Бесчинства откровенных бандитов, неспособность властей защитить жителей республики толкнули "нечеченское" население <Грозного> на беспредел, именуемый массовыми беспорядками.

Пришел конец терпению

Русский бунт начался 26 августа 1958 года. Последней каплей, переполнившей чашу терпения, стало очередное преступление. Вечером 23 августа 1958 года в пригороде <Грозного>, где проживали преимущественно работники <Грозненского> химического завода, некто Лулу Мальсагов, находясь в нетрезвом состоянии, устроил драку с русским парнем Владимиром Коротчевым и нанес ему ножевые ранения в живот (к счастью, несмертельные). Чуть позже Мальсагов вместе с другими чеченцами - Рассаевым, Визиевым и Дамзаевым - встретили на своем пути только что уволенного из армии <рабочего> завода Евгения <Степашина> и несколько раз ударили его ножом. Степашин скончался.

Несмотря на то что убийцы сразу были задержаны милицией, реакция общественности на это преступление была необычайно бурной. Проститься с погибшим прибыло очень много людей. Подняв на руки гроб с его телом, они направились в центр <Грозного>. Митингующие намеревались собраться на площади Ленина у здания обкома, где собирались заявить о своем требовании защитить их от "чеченской" преступности.

Ни в обкоме, ни в горкоме партии не сочли нужным поговорить с взбунтовавшимися горожанами, а толпу возмущенных людей встретил кордон милиции. Народ опрокинул несколько автомашин, выставленных в качестве заграждения, толпа хлынула на площадь Ленина, где и начался траурный митинг.

Некоторые из митингующих ворвались в обком. Здесь они силой попытались вытащить на площадь председателя Совета Министров ЧИ АССР М. Гайербекова, второго секретаря обкома КПСС О. Чахкиева и других ответственных работников. Тогда, чтобы успокоить собравшихся, на площадь вышли секретари обкома партии Г. Черкевич, Б. Сайко, секретарь горкома А. Шепелев. Они выступили с призывом прекратить беспорядки. В ответ из толпы послышались возгласы: "Вон чеченцев из <Грозного>!", "Пусть к нам приедет Хрущев, мы с ним поговорим", "Да здравствует <Грозненская> область"...

Толпа на площади все прибывала. Число собравшихся перевалило за 5 тысяч. Преимущественно это были юноши и девушки в возрасте до 25 лет. Митингующие стали нападать на военные и милицейские автомашины. Были остановлены и избиты два чеченца, проезжавшие мимо на мотоцикле. В окна обкома полетели первые камни. Солдатам местного гарнизона и милиции удалось рассеять толпу и задержать более сорока участников беспорядков.

На следующий день появились листовки, призывающие к возобновлению акции протеста: "Товарищи! Вчера вместо того, чтобы принять соответствующие меры по отношению к убийцам, милиция разогнала демонстрацию рабочих и арестовала 50 ни в чем не повинных людей. Так давайте же бросим работу в 11 часов и пойдем в обком партии с требованием освободить товарищей!".

К 10 часам около обкома собралась толпа до 2 тысяч человек. Наступил критический момент: когда люди разорвали кольцо оцепления из солдат и милиционеров, навстречу митингующим наконец вышли секретарь <Грозненского> горкома партии Шепелев и председатель горисполкома Брыскин. Их тут же загнали на трибуну, но выступить не дали. Народ требовал, чтобы выслушали его мнение.

Покатился снежный ком

К полудню на площади скопилось уже около 10 тысяч человек. Выступающие участники митинга настойчиво повторяли свои требования - освободить товарищей, арестованных накануне, и выслать чеченцев из <Грозного>. На трибуне - работница <Грозненского> химического завода: "Товарищи! Отцы и матери, старшие братья и сестры! Русский народ терпелив, терпел много, но ему надоело терпеть насмешки и убийства со стороны чеченцев. Нужно добиваться того, чтобы не было в дальнейшем убийств, насилия и угроз от чеченцев. Мы должны стойко добиваться приезда представителей Москвы".

В это время две группы числом более тысячи человек подошли к зданиям КГБ и МВД. Некоторые проникли на балкон здания МВД и потребовали освободить всех задержанных накануне. Требование было выполнено, и митингующих выпустили на свободу. Кое-кому удалось прорваться в здание КГБ, но его сотрудникам удалось быстро ликвидировать конфликт.

Но толпа на площади была уже неуправляемой. Двоих чеченцев - В. Матаева и М. Темирова -жестоко избили. От полученных побоев Матаев вскоре скончался.

Еще одна группа демонстрантов ворвалась в помещение <Грозненского> горкома КПСС и устроила здесь погром. Вскоре митингующие взяли штурмом и здание обкома. Тут же была наспех распространена резолюция митинга: "Учитывая проявления со стороны чечено-ингушского населения зверского отношения к народам других национальностей, выражающегося в резне, убийствах, насилии и издевательствах, трудящиеся города <Грозного> от имени большинства населения республики предлагают:

1. С 27 августа 1958 года переименовать ЧИ АССР в <Грозненскую> область или же в Межнациональную советскую социалистическую республику;

2. Чечено-ингушскому населению разрешить проживать в <Грозненской> области не более 10% от общего количества населения;

3. Переселить передовую прогрессивную комсомольскую молодежь различных национальностей из других республик для освоения богатств <Грозненской> области и для развития сельского хозяйства...".

Пытавшаяся остановить взбунтовавшихся группа секретарей первичных партийных организаций города и других партийных работников была избита демонстрантами. 500 человек штурмовали главпочтамт и потребовали связать их с Москвой. Не сумев дозвониться до Москвы, толпа направилась на междугороднюю телефонную станцию. При ее штурме охраной был убит рабочий химзавода А. Андрианов, еще 2 человека получили ранения. Под угрозой насилия телефонисты все же организовали активистам митинга связь с приемной первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева.

Группа демонстрантов направилась на железнодорожный вокзал и задержала отправление поезда Ростов - Баку. Люди ходили по вагонам и просили пассажиров рассказать жителям других городов, что "в <Грозном> чеченцы убивают русских, а местные власти не принимают никаких мер". На внешней стороне вагонов появились надписи: "Братцы! Чеченцы и ингуши убивают русских. Местная власть поддерживает их".

Около полуночи на станции появились войсковые подразделения, толпу удалось рассеять, а поезд - отправить по назначению.

На следующий день органы милиции и госбезопасности начали интенсивные задержания активных участников беспорядков. Число арестованных перевалило за сотню. В течение ближайших двух месяцев местный суд едва успевал оглашать приговоры: от года условно до 10 лет лишения свободы. Среди статей обвинения у всех без исключения 91 осужденного фигурировала статья 52-2 (массовые беспорядки).

Но ни центральная, ни местная власти так и не смогли объективно оценить причины проявления народного гнева жителей <Грозного. С самого начала выступления трудящихся масс трактовались как действия "хулиганствующих и уголовных элементов под шовинистическими и антисоветскими лозунгами".

Никто тогда так и не разобрался объективно в причинах беспорядков. Решение проблем межнациональных отношений в Чечено-Ингушетии по сути было заморожено. А спустя годы произошла новая кровавая драма.

(C) "Парламентская газета", N198(0578), Дата выхода: 17/10/2000