Благодаря ему заново перечитал Карацупу. И должен сказать, в чем-то Веллер прав. В чем-то Карацупа действительно порождение пропаганды. Ведь для того чтобы о подвиге узнали, нужен не только подвиг, но и человек, который этот подвиг опишет. У Карацупы такой нашелся, сам Никита Федорович говорит о Евгении Рябчикове, которого направил к нему Блюхер. После встречи с Карацупой Рябчиков написал книгу. Не знаю была ли это первое упоминание о Карацупе в широкой прессе или нет, но если первое, то после этого из человека "широко известного в узких кругах пограничников" превратился в широко известного человека. Другим следопытам не так повезло. В этом смысле Никита Федорович, конечно, порождение пропаганды.