От И. Кошкин
К All
Дата 09.10.2003 12:17:26
Рубрики Прочее;

Астафьев - ... А бывало всякое.

Я вас приветствую! Хррр. Хрррр. Ххуррагх!
>На форуме долго обсуждали личность и взгляды на Великую Отечественную войну этого без всякого сомнения великого писателя.

Великий писатель - это Толстой. Даже Лесков и Салтыков-Щедрин - все же не великие. А Астафьев - так. Писатель от знакак "пи".

>Кто-то соглашался с ним, кто-то нет. Мне же хочется обсудить конкретные примеры, которые Астафьев приводит, аргументируя свою точку зрения.

Не аргументирует он ее. Он просто эпатирует.

>Было ли такое, если было, то можно ли это явление эктраполировать на всю историю ВОВ и т.д.

Нет

>Выбрал несколько из интервью журналу "Родина", озаглавленного "СНАЧАЛА СНАРЯДЫ, ПОТОМ ЛЮДИ..."

Журнал давно испоганился, можно брать только тематические выпуски, да и те с оглядкой.

Это полный и дистиллированный бред, расчитанный на лоха журналиста и других лохов. Прием в партию - не два пальца обоссать, сперва человека делали кандидатом в члены партии, был кандидатский стаж, были собрания (да-да, на передовой), потом принимали в партию. То, что тут описал Астафьев, рассчитано на людей, которые вообще не знают эпохи, как вы например.

>1) "Когда к переправе через Днепр готовились, там по берегу, по окопам, шарились всякие, вплоть до генералов. А уж майоришек шастало, полковников... Подходят к какому-нибудь узбеку или русскому: давай, мол, вступай в партию, в самую лучшую в мире, глядишь, и семье поможем в случае чего. “Да Господи, пиши, конечно!” А чего? Половина уже предчувствует, что до того берега не доплывет. Пусть пишут, может, действительно семье помогут, детям... Ну, и писали. А тот, кто сумел записать полета или восемьдесят человек, непременно орден получал за это...

Героя, нах, получал. Генералы в партию узбеков принимали...

>— Орден?! Догадывался, что не чисто, но чтоб такое...

>— Ну, конечно! А потом смотришь: у ребятишек этих, коммунистов только что испеченных, и которые потом все валялись полураздетые на том берегу, у каждого на шее крестик. Вырезанный из консервной банки, на ниточке. "

Узбеки с крестами - крайне редкое явление. И христиане среди солдат, конечно, были, но их было не большинство.


>2) "А переправа через Днепр... Двадцать пять тысяч входит в воду, а выходит, на той стороне, три тысячи, максимум пять."

Это трындеж. Да и не участвовал Астафьев в ней - он шофер был

>3) "Если бы нами руководили и командовали только политотделы, мы бы проиграли войну за полтора месяца. Они и руководили — вплоть до Смоленска.

Они не руководили. Политотдел вообще-то другими делами занимается, хотя, конечно, были случаи, когда политбойцы принимали командование, когда выбивало командный состав. Потому чтоформально они должны были уметь это делать.

>Там, в окружении, генерал Лукин нечто вроде переворота устроил — то ли отстранил их, то ли в атаку вместе со всеми погнал."

Это пурга.

>4) "Весной 44-го года, в огромнейшую слякоть, мы на себе тащили орудия, на себе тащили машины, окружая 1-ю танковую армию.

Мой дед будучи майором не стеснялся со своими солдатами вытаскивать из грязи машины связи. И ничего особенного в этом не видел. И немцы свои машины на руках таскали. Да и по жизни многим приходилось это даже сейчас делать - легковуху, грузовик, я один раз с товарищами трактор так выталкивал восемь километров. Полсуток его так тащили. Странно, что Астафьев так этим шокировн

>До этого били мы ее, голубушку, всю зиму. То мы ее окружим, то она нас. А сколько было там, внутри нее, “котлов” наших! Под Каменец-Подольским остатки армии все-таки прорвались. Да, они потеряли все машины, боевую технику, массу людей, но ядро армии сохранилось, и уже в Польше она нас встретила отмобилизованной, отлаженной, как положено у немцев, да и не пустила нас в Словакию. Специально для уничтожения 1-й танковой армии был создан 4-й Украинский фронт. Специально! Ведь это только подумать надо, как мы разбрасывались. Фронт, штаб фронта... А кто там? Там доблестный Петров, любимый полководец Владимира Карпова, командовал. Бездарно! Две армии — 52-я и 18-я — составляли фронт, и эти две армии должны были уничтожить одну. Уничтожали всю зиму, но так и не уничтожили. И на Дуклинском перевале она остановила нас, т. е. 4-й Украинский фронт. Потом ему уже стали помогать левый фланг 1-го Украинского и правый фланг 2-го Украинского фронтов. Огромнейшая сила — и ничего не сделали, положили 160 тысяч человек."

Это лучше вам стратеги спляшут.

>5) "Ведь к нам в тыл пройти немецким разведчикам ничего не стоило: как хотели, так и шлялись. Был случай, когда с одного места немцы семь человек “языков” взяли перед самым наступлением.

байка

>Везде части, техника, люди — плюнуть некуда. И все спят... Сколько приказов разных было: не спать на передовой, шляться будут — не пропускай! А как не пропускай? Ну, вот они идут, ведро картошки тащат. “Стой, б...!” — “Чего стой?” — “Ну стой!” — “Чего стой, чего ты?” — “Стой, говорю, нельзя тут ходить!” — “Вот твою мать... А кто сказал, что нельзя?” — “Стой, б..., назад!” — “Да чего? Картошку идем сварить!” — “Нельзя!” — “Счас, курва, винтарь сыму, как вдарю — враз лапы кверху загнешь!”... Ну, пропустил этих, потом другие идут, коня ведут раненого добивать, там третьи, четвертые, еще и еще.

Кое-где бывало так, что свидетельствовало о расхлябанности командования, у нормальных командиров часовые стреляли. У деда в 42-м в бригаде зимой положили трех любителей конинку сварить - по ним из автомата и дали.

>Вся передовая шляется, кормится, ворует, ищет что-то. У всех свои дела.

Это неправда. Шляния бывали, но за них ловили и могли на месте пристрелить.

>К сорок четвертому году на передовой и мастерские работают, сапоги на заказ шьют: один в танке или в самолете кожу с кресел ободрал,

там не было кресел и не было кожи, в танках и самолетах.

> второй у офицера седло стрельнул на подметки, третий шпильки делает, четвертый бересту добывает — сапоги-то сооружение сложное. А ты за них дежуришь, копаешь, то, другое..."

Вообще говоря, в частях были стандартно сапожники. Ну, как саперы или писаря.

>6) "— Но ведь победили?

>— Потому что научились рассчитывать только на себя. И уже в 44-м году на батарее в каждой машине 15—20 снарядов под всякой ерундой было спрятано. Там же и горючее, и запчасти, и полборова, там у старшины портянки свежие, мешок крупы, картошка. И все об этом знают, да хрен найдут, а найдут — не выдадут.

Это никто не искал.

>И это при том, что с 43-го года товарищ Сталин играл в порядок: каждый день донесение о наличности горючего, снарядов, людей. Меня всегда поражало, что люди в списке стояли в конце. Сначала снаряды, горючее, а уж потом люди..."

ну, это попричитать просто.

>7) "Пристрелка реперов — здесь особенной липы нет. Но в большинстве случаев конечно же филькина грамота. “Ну, напиши чего-нибудь”,— это командир писарю. А писарь: “Да пошли они...” — “Пиши, пиши!” Вот так... А ведь снаряды прятали и возили с собой не от хорошей жизни. Вот тот же командир батареи. Высунули его на прямую наводку с парой снарядов, считай, голым.

Не высовывали на прямую наводку с двумя снарядами.

>Через 5 минут трах-бах — орудие колесами кверху, расчет погиб. Значит, нужно надеяться на себя. Вот и начинали приспосабливаться. И прятали, и приписывали. Скажем, на пристрелку реперов дается три-четыре снаряда. Он расходует два. Кто его проверит? И на схеме все верно: четыре снаряда. Я понимаю: из-за того, что он израсходовал не четыре снаряда, а два, стрельба потом будет не такой точной и, возможно, несколько человек зазря погибнут. Но и его понять надо. У него орудия, у него личный состав, ребятам копать, а у них кости выступили, как у колхозной лошади,— надо им мясо поесть, хлеба. Вот они и возят все с собой."

Это бессвязный лепет, в общем-то. наличие снарядов никак не связано с кожей-костями и необходимостью копать. Астафьев, судя по всему, был довольно ленив.

И. Кошкин
От Presscenter
К И. Кошкин (09.10.2003 12:17:26)
Дата 09.10.2003 14:41:20

По поводу политорганов

я недавно пречитал книгу Смирнова "Брестская крепость". Сейчас, кстати, интересно читается.Руковолителем обороны крепости был комиссар Фомин. очнее одним из, но ведь руководителем....
От Китоврас
К Presscenter (09.10.2003 14:41:20)
Дата 09.10.2003 15:31:26

Re: По поводу...

Доброго здравия!
>я недавно пречитал книгу Смирнова "Брестская крепость". Сейчас, кстати, интересно читается.Руковолителем обороны крепости был комиссар Фомин. очнее одним из, но ведь руководителем....

При отсутствии других старших офицеров он как старший по званию принял командование на себя.
Это экстремальная ситуация - нетипичная.
С уважением, Китоврас http://gradrus.chat.ru/
От Роман Алымов
К Китоврас (09.10.2003 15:31:26)
Дата 09.10.2003 15:38:33

Вот кстати вопрос по принятию командования (+)

Доброе время суток!
Старший по званию ОБЯЗАН приянть на себя командование или МОЖЕТ? К примеру, если в одной группе окажется подполковник медицинской службы и пехотный капитан - может ли подполковник отказаться от командования в пользу обладающего большим полевым опытом капитана?
И ещё, в группе равных по званию (скажем солдат) с какого момента принявший на себя командование юридически считается командиром? Типа
с момента произнесения магической фразы "Принимаю командование на себя" или с момента утверждения его полномочий вышестоящим начальником?
С уважением, Роман
От Чобиток Василий
К Роман Алымов (09.10.2003 15:38:33)
Дата 09.10.2003 16:46:03

Re: Вот кстати...

Привет!
>Доброе время суток!
> Старший по званию ОБЯЗАН приянть на себя командование или МОЖЕТ? К примеру, если в одной группе окажется подполковник медицинской службы и пехотный капитан - может ли подполковник отказаться от командования в пользу обладающего большим полевым опытом капитана?

Вопрос крайне некорректен. Что за группа?

Примеры:
- группа работников полевого госпиталя;
- группа курсантов авиационного училища в качестве пехотинцев на броне танка Т-35;
- группа призывников, выполняющая хозработы;
- партизаны;
- группа бастующих шахтеров;
- и пр. и пр.

Ну это типа шутки ;-))

Короче говоря, если капитан и полковник медслужбы принадлежат одному соединению, при этом капитан - командир одного из линейных (боевых) подразделений, то командование группой, выполняющей БОЕВУЮ задачу, принимает ОДНОЗНАЧНО он, полковник при этом не обязан и не может принять командование, разве что капитан недееспособен.

Если же капитан прибился к "группе медработников" под командованием полковника, то он, опять же однозначно, поступает в подчинение последнему.

Сложнее ситуация со сборными группами, например из окруженцев, которые собираются постепенно и старший по званию может прибиться позже.


Предложения, заявления, жалобы есть? http://armor.kiev.ua/
От Дмитрий Козырев
К Роман Алымов (09.10.2003 15:38:33)
Дата 09.10.2003 15:40:37

Немного другая формулировка имхо

> Старший по званию ОБЯЗАН приянть на себя командование или МОЖЕТ?

Будто бы есть оговорка, что приоритет имеет старший по званию ОБЩЕВОЙСКОВОЙ командир.
От объект 925
К Дмитрий Козырев (09.10.2003 15:40:37)
Дата 09.10.2003 15:43:19

Ре: Ето врядли

>Будто бы есть оговорка, что приоритет имеет старший по званию ОБЩЕВОЙСКОВОЙ командир.
+++
такая ситуация может возникнуть и на море. Формулировка должна быть другой.
Алеxей
От Дмитрий Козырев
К объект 925 (09.10.2003 15:43:19)
Дата 09.10.2003 15:45:54

Вот что нашел в проекте ПУ-39

42. Во главе войскового соединения и войсковой части стоят командир и военный комиссар. Управление войскового соединения состоит из штаба, политического отдела; и начальников родов войск и служб.
В случае внезапной убыли войскового командира первым заместителем его является начальник штаба, вторым — старший из командиров подчиненных частей. В случае внезапной убыли комиссара его заместителями являются: в корпусе и дивизии—начальники политотделов, в полку—один из политруков или секретарь партбюро ВКП(б) по назначению комиссара полка.
+++++++++++++++++

"про общевойскового командира" - это относиться к назначению командира группы состоящей из частей разных родов войск.
От объект 925
К И. Кошкин (09.10.2003 12:17:26)
Дата 09.10.2003 13:24:33

Ре: Астафьев -...

>>К сорок четвертому году на передовой и мастерские работают, сапоги на заказ шьют: один в танке или в самолете кожу с кресел ободрал,
>
>там не было кресел и не было кожи, в танках и самолетах.
+++
На сеит "я помню" есть про ето. Танк оставили, прошли а кожа срезана. И на сейте авиафорце.ру есть воспоминания кажется Веселовского. Пришел утром к самолету, все что можно скрутить скрутили. Он так и пишет, в первую очердь скручивали хронометры.
Алеxей
От amyatishkin
К объект 925 (09.10.2003 13:24:33)
Дата 09.10.2003 18:39:39

Ре: Астафьев -...

>Пришел утром к самолету, все что можно скрутить скрутили. Он так и пишет, в первую очердь скручивали хронометры.

Часы просто можно в хозяйстве использовать. Я так думаю, что их надо было приносить, чтоб начальство не думало, что пилот их пропил по дороге. Немцам-то тоже приказывали скручивать :)
От И. Кошкин
К amyatishkin (09.10.2003 18:39:39)
Дата 09.10.2003 18:55:44

Если не мог принести - разбивал, у Емельяненко есть. (-)
От amyatishkin
К И. Кошкин (09.10.2003 18:55:44)
Дата 09.10.2003 22:28:55

Не-а

"По обстановке вижу, что переправившиеся немцы скоро будут здесь. Снял самолетные часы. Дулом пистолета разбил приборы, выстрелил в нижний бензобак и зашагал на юг. "
От И. Кошкин
К amyatishkin (09.10.2003 22:28:55)
Дата 10.10.2003 12:02:19

Не то читаете. Это в эпизоде...

Я вас приветствую! Хррр. Хрррр. Ххуррагх!
>"По обстановке вижу, что переправившиеся немцы скоро будут здесь. Снял самолетные часы. Дулом пистолета разбил приборы, выстрелил в нижний бензобак и зашагал на юг. "

...как Л. Букреев хотел таранить мойск, но мотор сдох и он плюхнулся в плавни. Ткнул стволом пистолета, чтобы разбить часы, но тот был на взводе и выстрелил - разбил с гарантией)))

И. Кошкин
От Олег К
К И. Кошкин (09.10.2003 12:17:26)
Дата 09.10.2003 13:17:57

Re: Астафьев -...

>Я вас приветствую! Хррр. Хрррр. Ххуррагх!
>>На форуме долго обсуждали личность и взгляды на Великую Отечественную войну этого без всякого сомнения великого писателя.
>
>Великий писатель - это Толстой.

То-же сильно не любил кстати кровавую царскую тиранию и прочее. Я бы сказал, что это несколько разные измерения, вот дядя Вася например отличный плотник, а советскую власть не любит. Это знаете-ли более или менее нормально. Несколько нормальнее чем когда например ту же советскую власть не любит один из ее главных идеологов.

Так что уровень писательского дарования писателя Астафьева, помоему никак не может коррелировать с его идеологическими пристрастиями. Мухи т.с. отдельно котлеты отдельно. И то что он великий писатель как аргументация в защиту его фактологии, говорит помоему только о слабости аргументирующих.

>Даже Лесков и Салтыков-Щедрин - все же не великие. А Астафьев - так. Писатель от знакак "пи".

Не ругайся зазря.




>
>>— Ну, конечно! А потом смотришь: у ребятишек этих, коммунистов только что испеченных, и которые потом все валялись полураздетые на том берегу, у каждого на шее крестик. Вырезанный из консервной банки, на ниточке. "
>
> И христиане среди солдат, конечно, были, но их было не большинство.

Для такого рода утверждений, нет просто никаких фактов. Ни за ни против.


>>2) "А переправа через Днепр... Двадцать пять тысяч входит в воду, а выходит, на той стороне, три тысячи, максимум пять."
>
>Это трындеж. Да и не участвовал Астафьев в ней - он шофер был

>>3) "Если бы нами руководили и командовали только политотделы, мы бы проиграли войну за полтора месяца. Они и руководили — вплоть до Смоленска.
>
>Они не руководили. Политотдел вообще-то другими делами занимается, хотя, конечно, были случаи, когда политбойцы принимали командование, когда выбивало командный состав. Потому чтоформально они должны были уметь это делать.


Мехлис вспоминается.

От Chestnut
К И. Кошкин (09.10.2003 12:17:26)
Дата 09.10.2003 13:13:11

Re: Астафьев -...

>>К сорок четвертому году на передовой и мастерские работают, сапоги на заказ шьют: один в танке или в самолете кожу с кресел ободрал,
>
>там не было кресел и не было кожи, в танках и самолетах.

Была кожа на лендлизовских танках. У - кажется! но точно читал - Эренбурга в ЛГЖ есть упоминание, что наши танкисты не любили Шерманы из-за этого, типа, нам тут помирать в этом танке, а они его отделали как бордель, белой (!) кожей (действительно ли была белая кожа на танках?)
От Дмитрий Козырев
К Chestnut (09.10.2003 13:13:11)
Дата 09.10.2003 13:21:27

Асбестовый подбой это был афаик.

>но точно читал - Эренбурга в ЛГЖ есть упоминание, что наши танкисты не любили Шерманы из-за этого, типа, нам тут помирать в этом танке, а они его отделали как бордель, белой (!) кожей (действительно ли была белая кожа на танках?)

сабж. чтоб хуже горелось и броня не крошилась. Не знаю что писал Эренбург, но на Шермане воевал мой военрук, и имено это "некрошево" брони по сравнению с Т-34 отмечал в его пользу.
От Alexsoft
К Дмитрий Козырев (09.10.2003 13:21:27)
Дата 09.10.2003 13:35:32

А вы асбест-то видали? (-)
От Дмитрий Козырев
К Alexsoft (09.10.2003 13:35:32)
Дата 09.10.2003 13:40:23

В Шермане или вообще? К чему этот вопрос? (-)
От Alexsoft
К Дмитрий Козырев (09.10.2003 13:40:23)
Дата 09.10.2003 14:10:24

Вообще.

А к тому, что перепутать асбестовый лист с кожанным нельзя.
Разве что цвет похож.
Ветер не от японских танков дует часом?
От Дмитрий Козырев
К Alexsoft (09.10.2003 14:10:24)
Дата 09.10.2003 14:14:17

Путаю то не я. Я лишь соображаю, что могло стать поводом для этого утверждения (-)
От Chestnut
К Дмитрий Козырев (09.10.2003 13:21:27)
Дата 09.10.2003 13:26:43

Re: Асбестовый подбой...

>сабж. чтоб хуже горелось и броня не крошилась. Не знаю что писал Эренбург, но на Шермане воевал мой военрук, и имено это "некрошево" брони по сравнению с Т-34 отмечал в его пользу.

Да, собственно, всё, что по сабжу, я уже сказал - просто короткое замечание, без особого развития. Или это - щас в голову пришло - у Симонова в воспоминаниях было?
От xab
К И. Кошкин (09.10.2003 12:17:26)
Дата 09.10.2003 13:04:36

Re: Астафьев -...

>>К сорок четвертому году на передовой и мастерские работают, сапоги на заказ шьют: один в танке или в самолете кожу с кресел ободрал,
>
>там не было кресел и не было кожи, в танках и самолетах.

Только по этому пункту.
В "Шерманах" была.
Гдето в мемуарах упоминалось, что "Шерман" экипаж не осттавлял без присмотра, чтобы пехота кожу не ободрала.

С уважением XAB.
От Администрация (Андю)
К И. Кошкин (09.10.2003 12:17:26)
Дата 09.10.2003 12:33:33

Тогда просьба к отвечающим. (+)

Приветствую !

Раз уж ветка продолжает жить, т.е. есть интерес к теме, искренне прошу :

1. Брать пример с ув-х Д.Козырева и И.Кошкина и писать таки по делу -- моральная оценка "воспоминаниям" была дана, и разные т.з. определились уже давно.

2. ИМХО, очень показательны и интересны будут примеры и оценки описанных ситуаций именно с в.-и. точки зрения.

Заранее благодарен,
Андрей.

"Соблюдать правила безопасности проще, чем исправлять последствия их нарушения !"
От Дмитрий Козырев
К И. Кошкин (09.10.2003 12:17:26)
Дата 09.10.2003 12:25:47

Я тогда сюда не пишу (это не тебе)

>>Мне же хочется обсудить конкретные примеры, которые Астафьев приводит, аргументируя свою точку зрения. Было ли такое, если было, то можно ли это явление эктраполировать на всю историю ВОВ и т.д.
>
ну давайте попробуем...

>>1) "Когда к переправе через Днепр готовились, там по берегу, по окопам, шарились всякие, вплоть до генералов. А уж майоришек шастало, полковников... Подходят к какому-нибудь узбеку или русскому: давай, мол, вступай в партию, в самую лучшую в мире, глядишь, и семье поможем в случае чего. “Да Господи, пиши, конечно!” А чего? Половина уже предчувствует, что до того берега не доплывет. Пусть пишут, может, действительно семье помогут, детям... Ну, и писали. А тот, кто сумел записать полета или восемьдесят человек, непременно орден получал за это...
>
>>— Орден?! Догадывался, что не чисто, но чтоб такое...
>
>>— Ну, конечно! А потом смотришь: у ребятишек этих, коммунистов только что испеченных, и которые потом все валялись полураздетые на том берегу, у каждого на шее крестик. Вырезанный из консервной банки, на ниточке. "
>
тут встречный вопрос - что обсуждаем? вступление людей в партию перед боем? Агитацию политработников? Ордена за вступивших в партию? Самодельные крестики?

>>2) "А переправа через Днепр... Двадцать пять тысяч входит в воду, а выходит, на той стороне, три тысячи, максимум пять."
>

>>3) "Если бы нами руководили и командовали только политотделы, мы бы проиграли войну за полтора месяца.
>
Совершенно вздорное утверждаение. А если бы военторги наверное еще бы быстрее?

>>Они и руководили — вплоть до Смоленска.
>
C чего бы это? Не заметил руководства политодела например в корпусе РОкоссовского.
>Зато например можно привести пример Попеля - плохо руководил?


>>4) "Весной 44-го года, в огромнейшую слякоть, мы на себе тащили орудия, на себе тащили машины, окружая 1-ю танковую армию. До этого били мы ее, голубушку, всю зиму. То мы ее окружим, то она нас. А сколько было там, внутри нее, “котлов” наших!
>
Нормальная ситуация. Окружающим - сам окружен. "Мы в кольце и вы в кольце, посмотрим что будет в конце" (с)

>>Специально для уничтожения 1-й танковой армии был создан 4-й Украинский фронт. Специально!
>
И к чему эти истерические причетания? Да, для уничтожения одного объединения было создано другое объединение.

>>Ведь это только подумать надо, как мы разбрасывались. Фронт, штаб фронта... А кто там? Там доблестный Петров, любимый полководец Владимира Карпова, командовал. Бездарно! Две армии — 52-я и 18-я — составляли фронт, и эти две армии должны были уничтожить одну.
>
????? Вопиющая безграмотность. Полное незнакомство с тактикой. Да, более крупное соединение уничтожает более мелкое.


>>5) "Ведь к нам в тыл пройти немецким разведчикам ничего не стоило: как хотели, так и шлялись.
>
Еще в 1941 г приказ был по этому поводу специальный - что в тылах шатается множество личностей без документов и т.п.

>>— Потому что научились рассчитывать только на себя. И уже в 44-м году на батарее в каждой машине 15—20 снарядов под всякой ерундой было спрятано. Там же и горючее, и запчасти, и полборова, там у старшины портянки свежие, мешок крупы, картошка. И все об этом знают, да хрен найдут, а найдут — не выдадут. И это при том, что с 43-го года товарищ Сталин играл в порядок: каждый день донесение о наличности горючего, снарядов, людей. Меня всегда поражало, что люди в списке стояли в конце. Сначала снаряды, горючее, а уж потом люди..."
>
Если не будет снарядов и горючего - люди кончатся очень быстро.

>>7) "Пристрелка реперов — здесь особенной липы нет. Но в большинстве случаев конечно же филькина грамота. “Ну, напиши чего-нибудь”,— это командир писарю. А писарь: “Да пошли они...” — “Пиши, пиши!” Вот так... А ведь снаряды прятали и возили с собой не от хорошей жизни. Вот тот же командир батареи. Высунули его на прямую наводку с парой снарядов, считай, голым. Через 5 минут трах-бах — орудие колесами кверху, расчет погиб. Значит, нужно надеяться на себя. Вот и начинали приспосабливаться. И прятали, и приписывали. Скажем, на пристрелку реперов дается три-четыре снаряда. Он расходует два. Кто его проверит? И на схеме все верно: четыре снаряда. Я понимаю: из-за того, что он израсходовал не четыре снаряда, а два, стрельба потом будет не такой точной и, возможно, несколько человек зазря погибнут. Но и его понять надо. У него орудия, у него личный состав, ребятам копать, а у них кости выступили, как у колхозной лошади,— надо им мясо поесть, хлеба. Вот они и возят все с собой."
>
А это просто на его совести.
От Дмитрий Козырев
К Дмитрий Козырев (09.10.2003 12:25:47)
Дата 09.10.2003 12:57:28

И бывало действительно всяко.

>>>2) "А переправа через Днепр... Двадцать пять тысяч входит в воду, а выходит, на той стороне, три тысячи, максимум пять."



например перед началом форсирования в 72-й гв. сд имело 2986 человек. Переправлено через Днепр 2970 чел.

А вот например на участке 53-й А только третья попытка форсирования была удачной.
"из за пренебрежения условиями маскировки, и создания излишнего шума личным составом на переправе, большая часть плавсредств первого эшелона потоплена, а остальные повернули обратно"
От Artem Drabkin
К Дмитрий Козырев (09.10.2003 12:57:28)
Дата 09.10.2003 13:12:00

И так было

Добрый день,

http://militera.lib.ru/memo/russian/abdulin_mg/index.html

Кстати, дед еще жив, я разговаривал с ним по телефону. Живет в Новотроицке.

В ночь на 5 октября 1943 года в районе деревни Власовки мы начали переправу с левого берега Днепра на «нейтральный» остров Песчаный.

Остров этот разделяет Днепр на два рукава — левую и правую протоки. Наша левая протока — семьсот метров ширины, а правая, со стороны немцев, — триста-четыреста. И вдобавок узкая протока, мелкая — по чей давно пробрались на тот край острова фашисты и подготовились встретить нас в хорошо укрепленных и оплетенных под цвет песка траншеях. Но мы еще не знали этого...

Спуск на воду — тихо, без шума и разом — все батальоны осуществили намеренно выше по течению, с поправкой на снос течением... Фашисты не обнаруживали себя пока ничем. В нашем батальоне я был назначен замыкающим. Вот уже никого не осталось на берегу из нашего батальона, и я вошел в холодную воду Днепра. Вода черная. Ночь тоже, хоть глаз выколи. На небе ни единой звездочки... Вообще-то, для переправы лучшего состояния в природе и не надо.

Поплыл. Тяжеловато, но плыть можно. Семьсот метров да плюс снесет метров четыреста... Ничего, выдюжу. Плыву. Прикидываю, что уже меньше половины расстояния осталось...

И в этот миг лопнуло небо, знакомо завыли мины и снаряды, полетевшие в нас с правого берега... Водопад обрушился на меня сверху вместе с поднятым вверх всем, что держалось на воде. Мои ноги натыкаются на всевозможные предметы — то на небольшие, то на что-то массивное и мягкое... На воде масса всякого крошева: щепы, обломков, тряпок, досок, палок... Поверхность, как ряской, затянулась соломой из разрываемых снарядами «плавсредств».

Вода, как в шторм, упругими ударами кидает меня из стороны в сторону. Это взрывы снарядов создают гидроудары со всех сторон. Вот меня взметнуло в воздух упругим водяным столбом, но тут же, падая обратно, я погрузился под воду, и мои перепонки острой болью ощутили сотню гидроударов от взрывов... Не г спасения ни на воде, ни под водой! Я вспомнил, как иногда мне приходилось глушить рыбу... Вот теперь сам в роли оглушенной рыбы.

Стараюсь грести сильнее и сильнее, чтобы успеть [126] выбраться на остров, но меня ударами волн крутит во все стороны. То я начинаю плыть обратно к левому берегу, но, испугавшись его, скорей поворачиваю к правому. Острова я меньше боюсь, я ведь еще не знаю, что там засели фашисты... Правого берега тоже, хотя оттуда бьют сейчас сотни стволов фашистской артиллерии... Боюсь хватающихся за меня утопающих людей... Грех ведь большой бояться своих товарищей, которые, обезумев и нахлебавшись воды, хватают друг друга мертвой хваткой и вместе скрываются под водой... Утопающий подобен осьминогу, который бросается из засады на свою жертву, и никакими судьбами уже не вырваться из его клещей... Вот ведь страх какой!.. Плыву один, среди безумного хаоса и утопающих...

Но вот замечаю, как один солдат, часто опускаясь под воду, хватает ртом воздух: похоже, мог бы еще плыть, но обессилел. Как помочь бедняге? Я аккуратно приблизился и к его руке прикоснулся своим «поплавком». Его руки инстинктивно обвили вещмешок намертво, а я за спину чуть поддерживаю его. Он дышит часто, со стоном и неморгающими глазами смотрит на этот мир, как удто впервые видит его в своей жизни. Страшный был его вид.

Он уже отдышался и начал соображать. Я плыву рядом, слегка его подталкиваю. Он по слогам говорит мне:

— Спа-си-бо, друг!

Я обрадовался, что теперь он неопасен для меня, и тоже одной рукой взялся за вещмешок. Я плыву на спине.

Мой спасенный тоже ослабил хватку, стал держаться за мешок одной рукой, а правой начал грести. Странно и прекрасно устроен человек. Даже и в таком аду можно пережить минуты подлинного счастья. Я рад, что обрел товарища, что спас ему жизнь. Плывем и смотрим друг другу в счастливые лица...

Наконец мы почувствовали ногами дно и встали. Дно пологое. Вспышки взрывов освещают фигуры наших солдат, бегущих от берега в глубь острова. Моментальные вспышки высвечивают столпотворение... Взрыв! И снова взрыв! Песок встал вокруг меня дыбом и не хочет опускаться... Казалось, что тысяча доисторических ящеров пляшут на песке, распустив свои перепончатые черные крылья, которыми они ловят и навсегда поглощают людей... оглушительно хохочут, [127] сверкая огненными глазами... Мы, маленькие человечки, мечемся между лап этих чудищ, ища спасения...

Вместе с песком с неба падают какие-то куски, похожие на истрепанное мокрое дерево... Это куски человеческих тел...

Рядом со мной бежит мой спасенный и кричит бегущим и упавшим:

— Где тринадцатая?.. Где тринадцатая?..

Пока мы барахтались в Днепре, все полки и дивизии перемешались, и теперь никто не может найти своих... «Где наши?.. Где комбат!..» — мелькает у меня в голове... Возник откуда-то и прицепился к сознанию глупый ответ: «Ищи в песке! Ищи в песке!..»

Почти сплошь лежат в песке то ли трупы, то ли живые — не поймешь. Торчат одни головы, как арбузы на бахче...

У меня песок всюду. Во рту тоже. Хлещет по лицу, обдирая, как наждаком, кожу. Хлещет, стегает, засыпает тебя сверху. Взрывная волна сечет и сшибает то влево... Не успеваешь упасть, как другая взрывная волна швыряет вправо... Мотает во все стороны, и я падаю. Извиваюсь и тону в мокром жидком песке, как краб. Песчано-водно-илистый раствор плотно облегает мое избитое и измученное тело. Хочется лежать не двигаясь...

Голову спрятать не позволяет вода — захлебнешься. Выставить — разве это спасение? Оторвет взрывной волной. Если ранит, то не смогу выбраться...

Ишь как засосало, еле вылез!..

Мой товарищ из 13-й гвардейской дивизии ищет своих, но никого не нашел, упал рядом со мной и кричит в мое ухо:

— Меня Сашкой звать — Колесников Сашка. Давай не будем разлучаться. Понял? Помогать, если что, друг другу. Понял?

— Понял! — кричу.

Фашисты долбят и рвут остров. Не дают никакой передышки. Что же делать дальше? Наши автоматы не работают — все щели заклинило песком, гранаты тоже... Торчат дула полузасыпанных «максимов», только саперные лопаты блестят — единственное оружие, которое не боится песка... Да и где наш противник, с которым мы станем биться? Фашистская артиллерия на правом берегу Днепра?! На берегу, от которого нас отделяет еще одна протока!.. [128]

Мы с Сашкой решили пока углубиться по острову, в направлении к правому берегу Днепра. Там тише, там нет взрывов, там «мертвая зона»...

Бежим, перепрыгиваем через людей, лежащих как тюлени... Стоп, дальше уже никого. Но что это такое — навстречу нам, в лицо, бьют пулеметы! Их выдают выхлопные красные языки пламени! Значит, фашисты на острове?! Так вот почему там не рвутся снаряды — фашистские артиллеристы бьют через своих! Вот оно что! На острове немцы!..

Надо ухо держать востро! Но мы все оглохшие. Надо смотреть в оба! Но глаза наши забивает проклятым песком... Плохо наше дело. Плохо.

Рассвело. Фашисты усилили артобстрел. Им с высокого правого берега Днепра хорошо видно своих и чужих на светлом фоне песка. Бьют безнаказанно. На небе ни самолетика. Куда делись наши самолеты?! С нашего левого берега и артиллерии не слыхать!.. Впечатление такое, что мы брошены на острове на произвол судьбы.

Но никто не покидает остров. Все ждут своего часа, зарывшись в песке. Один солдат, похожий на Тараса Бульбу, стоит на четвереньках. Его усы, как у моржа, обвисли до подбородка. Он мотает головой и хочет стряхнуть свою глухоту. Взрывы пляшут вокруг, а он, мотаясь во все стороны, бодает воздух... Я не мог глядеть на него... А когда через несколько минут взглянул, увидел только торчавшие из песка каблуки его ботинок...

Фашистские снаряды бьют и бьют, но никак не могут перебить всех нас. Делая пятиминутные паузы, вновь и вновь возобновляют артогонь. Двадцать минут долбят — и опять на пять минут.. В голове моей снова прогоняется «кинолента» пережитого на войне. Вот дорога через Ворсклу, вот Червоный Прапор, Драгунск, вот Прохоровка... Вся Курская битва вспомнилась мне... А вот мелькают кадры Сталинградской битвы... Нет, нигде такого жуткого положения не было еще, как тут! А я-то думал, что все ужасы жестоких сражений остались под Сталинградом, под Клетской, у Калача-на-Дону... Я думал, самые тяжелые бои остались на Курской дуге и никогда, нигде не будет мне труднее и опаснее, как было там, у Прохоровки, у Драгунска, на смертельной дороге через Ворсклу... А теперь на тебе! — этот остров на Днепре! Остров-могила! По несправедливой [129] жестокости и ощущению обреченности он затмил в моем восприятии все битвы от Волги до Днепра.

Мы, безоружные, оглушенные, полуслепые, контуженые, разрозненные, беспомощно умираем под жесточайшим артогнем гитлеровцев!.. Лезут — я их гоню, а они лезут — мысли о чьей-то стратегически-непоправимой ошибке...

Никакой связи с нашим левым берегом! Вся польза от нас только та, что мы отвлекаем на себя массу фашистской артиллерии... которую гитлеровцы могли бы сейчас использовать где-нибудь в другом месте... Стоп, Мансур! А может, в этом и заключается стратегический замысел?.. Может, не напрасно ты сложишь здесь свою голову?!

Похоже, гитлеровцы хотят нас быстрее уничтожить и перебросить свои пушки на другой участок фронта. Только никак им не удается уничтожить нас тут полностью, и с новой силой и злостью они возобновляют стрельбу...

День прошел. К ночи фашисты прекратили огонь. Мы с Сашей возобновили поиски своих. А с нами все. кто может передвигаться... Ищут хотя бы полк! Полк найдешь если, то и батальон найдется. А штабы дивизий остались на левом берегу Днепра.

Кое-где хлопцы жевали хлеб и поделились с нами. А как дальше?!

В расчете, что их переправят на левый берег, к воде сползлось множество раненых. Надо бы сообщить на левый берег! Сашка предлагает мне переправиться туда вплавь, найти командование... Сашка прав, но мне страшно. Посчитают, что я струсил, что сбежал с острова под предлогом спасти раненых, припишут еще мне вдобавок паникерство...

То, что я придумал и предложил Сашке под утро, представлялось мне менее страшным. Когда Сашка выслушал мой план, у него глаза заискрились.

А план был таков'. Не искать больше «своих» — здесь все свои, — а сколотить ударную группу в пятьсот человек и на рассвете атаковать фашистские окопы или траншеи, что там у них есть, на противоположном берегу острова. Там наше спасение от артогня — это ясно... Но как атаковать без автоматов, без гранат?.. Нашими автоматами будет ослепляющее солнце в глаза гитлеровцам! Нашими гранатами будут внезапность и быстрота! «Урррра!" — и верхом на фрицев [130] в их траншеях и окопах! Топчем их ботинками, рвем их зубами! Отберем у фрицев автоматы и пулеметы — круговая оборона!.. Там и жратва.

Кроме Сашки, выслушали мой план еще многие солдаты. Были и такие, кто назвал план нереальным, но все согласились действовать. Тут, на острове, все варианты действия хороши, поскольку все равно погибать... И уж лучше в драке погибнуть, чем лежа на мокром песке.

Быстро собрались — больше чем пятьсот человек! — втихую передвинулись как можно ближе к немецким траншеям и замаскировались — зарылись в песок. Сигнал для атаки — когда моя группа встанет во весь рост!

Еще не рассвело — чуть засерело на востоке, — фашисты открыли артогонь Сначала «пропахали» далеко позади нас, там, где раненые, потом перенесли артогонь на середину острова, к нам...

Сильный взрыв ударил в мой затылок, кажется, не менее чем тонной песка, и я уткнулся в песок, не успев сожмурить веки — так и припечатался к песку открытыми глазами!..

Звон в голове, глаза жжет, темно, и лежу, как под гигантским прессом. Всем телом делаю рывок вверх, чтобы вырваться из-под пресса. Голова легко вздернулась, и тут только я понял, что на мне нет никакой тяжести. Но я ничего не слышу и не вижу... Вслепую рою перед лицом ямку, в нее набирается вода, я горстями хватаю ту воду пополам с илом и песком и плескаю в открытые свои глаза. Мне необходимо видеть! Плещу в раскаленные и воспаленные глаза грязью и различаю перед собой кровавый и мутный проблеск света... Сначала бордовый, потом все светлее и светлее...

Сашка разгреб песок и, набирая воду почище, тоже плещет мне в глаза. Я пробую моргать — мне больно! Моргаю, моргаю, и мне все лучше и лучше... А мертвая тишина — только для меня. По-прежнему взрывы кругом, я их еле-еле вижу, но не слышу. Сашка рукой тычет меня мордой в песок, когда надо «пригнуться». -Потом, когда можно, поднимает меня за шиворот. Ох, Сашка, Сашка, что бы я сейчас делал, если бы не ты. Выручай, друг!

Нет для меня звука. Повторяю движения своих товарищей: они головой прижимаются к песку — и я так же... «Пропал, пропал, — думаю. — Все, конец...». [131]

Оглянулся на восток и увидел выкатывающееся из-за горизонта солнце. Сашка мне под нос свой большой палец торчком тычет: хорошо, дескать, что никаким случайным облаком его не закрыло! И по песку «пробежал» двумя пальцами: в атаку, дескать... Я киваю одобрительно.

Встал — и рад, что ноги меня держат!

Встали мы во весь рост разом десять-пятнадцать человек, как и было уговорено. Не успели сделать три первых шага вперед, как полутысячная лавина выпрыгнула за нами из песка и черной бурей понеслась в сторону фашистских траншей. Вижу разинутые в крике рты... Кричу и я, хотя не слышу своего голоса, видимо, сорвал голосовые связки, горло схватывает саднящая боль... Пробуксовывая в песке, бегу навстречу испуганным лицам немцев... Еще бы не испугаться — мы в буквальном смысле из-под земли, из-под песка выросли и обезумевшей лавиной несемся на них. Некоторые торопливо перезаряжают свои автоматы, на большинстве же лиц выражение полной растерянности. Наверное, один вид наш был способен содрогнуть психику. Странное дело, но мне самому делается страшно оттого, что я вызываю такой ужас. Это трудно рассказать. Я вижу оцепенелый ужас в глазах человека, этот ужас переплескивается в меня, растет во мне, удваиваемый ответным взглядом. Не в силах разъединить со встречным взглядом свой взгляд, бегу быстрей и быстрей, чтоб скорей покончить с этим разрастающимся до невыносимости состоянием... Убить!..

Не устаю повторять: будь проклята война!

Многие среди бегущих рядом со мной падают... Но солнце ослепило немцев, и они бьют неточно.

Вижу немца, который уже бросился наутек — карабкается на противоположный борт траншеи. У офицера в крике открыт рот, он стреляет из пистолета, и солдат куклой сваливается обратно в траншею. Но всех не перестреляешь — уже другие выкарабкались и бегут...

Мы прыгаем сверху на плечи самых отчаянных или просто парализованных ужасом немцев... Топчем и давим их каблуками и пальцами, отбираем автоматы...

Вон наш солдат сидит верхом на фрице и ездит на нем взад и вперед... Я своим заклинившим автоматом работаю как дубиной, наконец срываю с убитого фашиста исправный автомат, и теперь мне сам черт не страшен — стреляю в убегающих фрицев... [132]

До самой воды очистили мы себе пятачок в траншеях, все вооружились немецкими автоматами. С правого и левого флангов кидаются на нас немцы, как бешеные собаки, но у нас и гранаты есть, и пулеметы...

Наконец у немцев иссякают силы.

Мы выкинули трупы из траншей и первым делом кинулись перевязывать друг друга. Сашка мне в котелке принес чистой воды, и я ладом промываю свои глаза. Жжет теперь меньше и вижу лучше, но ничего не слышу.

Хлопцы жуют и, вижу, все прислушиваются к звукам вокруг: мы в круговой обороне. Можно не бояться только артогня — по бокам у нас фрицы, немецкая артиллерия сюда бить не станет.

Сашка свой большой палец держит кверху — это значит: «Обстановка нормальная!» Заглядывает мне з уши и мимикой показывает: «Нет ничего там». Вопросительно глядит на меня: мол, не пойму, почему не слышишь? А мне кажется, что в мои уши забиты деревянные пробки...

Пятые сутки держимся в круговой обороне... Когда же будет команда уж или «вперед!», или «назад!»? Припасы, найденные у немцев, мы съели...

Утром 12 октября не могу понять, что с хлопцами. Заинтересованно вертят головами и стараются высунуться из траншеи. Наконец Сашка показывает знаками: тишина, мол, артналета не слышно! И как только он мне это втолковал, в тот же час моя глухота прошла. Уж, видно, шибко моим ушам захотелось услышать тишину!..

И с флангов фашисты не шевелятся... Мы с Сашкой и еще несколько человек вылезли из траншеи. Шаг за шагом обследуем вокруг нас обстановку. Траншеи немцев пустые!

А может, это хитрость какая? Может, немцы ушли, чтоб их артиллерия могла перенести сюда огонь?! И все караулят траншеи, чтоб спрыгнуть обратно, если что...

Вижу в разных местах на острове группы наших солдат — и тоже, вытянув свои исхудалые шеи, крутят головами, ищут кого-нибудь спросить: «В чем дело? Почему немцы не открывают артогонь?»

А остров походит на лунный пейзаж. Воронки, воронки... Разные по калибру. В воронках кровавая густая жидкость и трупы, трупы, трупы... Да, хорошо тут поработала фашистская артиллерия, будь она неладна! [133]

Потом мы узнали, что от артогня погиб заместитель командира 13-й гвардейской дивизии Гаев, который находился в деревне Власовке на нашем берегу. Вон куда доставали!..

Тяжелый трупный запах наизнанку выворачивает кишки. Нужны мы еще здесь? Похоже, что нет. Кучки уцелевших людей скорей, скорей двигаются к Днепру. Прощай, остров-могила!

Собственно, приказа оставить остров ниоткуда не поступало, но мы с Сашкой тоже вошли в воду и поплыли к нашему левому берегу. Днепр «тихо несет свои воды...». Никто не стреляет. Тишина.

Вышли на левый берег, стали раздеваться наголо и полоскать в Днепре свою одежду. Отжимаем не торопясь.

Развели костер. Сушимся. Все молча, без разговору, как после похорон. Ни чести, ни славы ждать нам не приходится: ведь приказа бросать остров не было...

— Пошли. Надо найти какое-то начальство и доложиться.

Идем гуськом человек пятнадцать-двадцать. Впереди скопление вокруг чьей-то походной кухни... Пшенная разваренная каша с подсолнечным маслом! Дали и нам. Едим, жадно вдыхая аромат.

Не верится мне: «Как я остался живой?!»

Если буду живой после войны, напишу об острове-могиле... хотя нет, не могиле... Об острове смерти, от которой мы увернулись... Об острове гвардейской славы...

Штаб моего 193-го полка оказался ближе всех. Первый, кого я там встретил, был начальник штаба капитан Бондаренко.

— Был ли приказ сниматься с острова?!

Бондаренко мне утешительно:

— Приказ был еще десятого октября.





Artem http://www.iremember.ru
От amyatishkin
К Artem Drabkin (09.10.2003 13:12:00)
Дата 09.10.2003 18:37:40

Re: И так...

Такой же эпизод описан в мемуаре
Науменко Ю. А. Шагай, пехота!
тоже не Милитере лежит.
От Artem Drabkin
К amyatishkin (09.10.2003 18:37:40)
Дата 10.10.2003 10:27:33

Тот же самый

Добрый день,

Автор, правда, честно пишет, что был на левом берегу...


Artem http://www.iremember.ru
От И. Кошкин
К Artem Drabkin (09.10.2003 13:12:00)
Дата 09.10.2003 14:07:56

Вот это мужик! (-)
От Dmitriy
К Дмитрий Козырев (09.10.2003 12:25:47)
Дата 09.10.2003 12:52:51

Re: Я тогда...

>тут встречный вопрос - что обсуждаем? вступление людей в партию перед боем? Агитацию политработников? Ордена за вступивших в партию? Самодельные крестики?

Ордена, конечно же :)