>>А почему тогда они не сохранились?
>
>Некоторые были на дальнем востоке (см. географию конфликтов) - и прибывали на запад уже не к битве ли под Москвой?
>Военнослужащих, проходивших срочную службу или призванных из резерва - демобилизовали. Война-то кончилась.
>Некоторые соединения были расформированы и обращены на формирование новых структур.
>Вообщем ротация кадров имелась преизрядная.
>>Вы хотите сказать, что их никак нельзя было сохранить?
>
>Я этого не хочу сказать - я этого не знаю.
Так опять же - характерная черта. То что срочников распустили я понять могу. Но куда при этом подевался командный состав, набравшийся этого опыта? И должный оный опыт передать пришедшим новициям?
>>И опыт их распространить на прочие невоевавшие?
>
>Так распространяли опыт, пытались по крайней мере - см. материалы апрельского и декабрьского совещаний высшего комсостава.
А вот тут еще одна характерная особенность. То что у нас очень часто из произошедших событий делаются верные и полезные выводы - несомненно. Но столь же несомненно и то, что чем дальше опускаешься к низу с той высокой трибуны, с которой они озвучены, тем больше чувствуешь, что там как была тьма египетская, так и осталась. Я абсолютно убежден, что из опыта боев, к примеру, в Грозном, на уровне Генштаба выводы сделаны, и методички для обучения бойцов командиров написаны. Но вот сказать, что я уверен, что оные бойцы-командиры эти материалы учат и учатся - не могу-с. Ибо чует мое сердце - чого нэма, того нэма... И если (не дай Бог) придется брать какой-нибудь не Грозный, а, к примеру, Страшный - те же самые грабли будут бить по лбу не единажды. И это - бардак.
>>>В данном примере мне всерьез непонятно - а что должен был ответить штаб?
>>
>>Т.е. Вы хотите сказать, что это не просто единственно возможное, но еще и наилучшее решение в той ситуации? Не хотел бы я служить под Вашим началом.
>
>Да, Вы знаете - я очень строгий командир. Иногда мне бы пришлось приказывать Вам совершать форсированные ночные марши а иногда посылать в бой, где могут убить.
>Чтобы сказал я от имени штаба?
>"Комбат, ты что первый день воююешь? Тебе что на месте хуже, чем мне отсюда видно? Задачу знаешь? Обязан выполнить, попробуй подобраться с гранатами если артиллерию потерял по дороге".
>Если комбат после этого встает в рост с кличем "За Родину за Сталина Ура" то извините - это на совести этого комбата.
А если Вы тот самый комбат? Тогда как?
>>>И можно привести немало директив "сверху" - "не делайте так" "думайте прежде чем шашкой махать" и т.п...
>>
>>Я не понял: это вопрос? Или утверждение?
>
>Это утверждение. Когда мы обсуждаем - чьей вины больше или кто не берег солдат. Мы неизбежно приходим к тому, что "неберегли" в том числе и - командиры низжих тактических звеньев нетворчески, прямолинейно подходя к решению поставленной задачи. Неберегли и неберегЛИСЬ сами - куда ж им деваться - они в одной цепи идут...
А вот как Вы к примеру к Фурманову относитесь? У него помнится есть такой эпизод. Группа штаба 25-й дивизии перебегала под не особенно сильным обстрелом противника между скирдами от укрытия к укрытию. И вот когда настала очередь тов. Чапаева, то он побежал было, но обстрел как то усилился и он вернулся назад. После его спросили: «что ж ты, Василий Иванович, как трус? Назад побежал?» А он в ответ: «В бою нет проблем. А так сдуру… Нет… Не хочу». Возможно это не совсем в тему, но доблесть командира ИМХО готовностью пойти впереди цепи не исчерпывется. И когда Паттон говорил, что «Не надо умирать за родину. Надо сделать так, чтобы враги умерли за свою» - он ИМХО глубоко прав. И когда читаешь донесения времен ПМВ и чувствуешь, что их превосходительства смакуют выражение «штыковая атака», то возникает чувство, что страсть к лобовым ударам не столько специфически советская, сколько характерно русская. И то, что на изживание этих недостатков не было обращено достаточного внимания, что они скорее даже и не осознавались как таковые – ИМХО не есть хорошо.
>Так опять же - характерная черта. То что срочников распустили я понять могу. Но куда при этом подевался командный состав, набравшийся этого опыта? И должный оный опыт передать пришедшим новициям?
Опять же - частично на ДВФ, частично вместо "передачи опыта" занимались "сколачиванием" вновь сформированных частей (кстати многие на своих участках действоали умело и решительно), и увы - некоторые были репрессированы. Наример Грендаль, Рычагов, Смушкевич.
>>>И опыт их распространить на прочие невоевавшие?
>>
>>Так распространяли опыт, пытались по крайней мере - см. материалы апрельского и декабрьского совещаний высшего комсостава.
>
>А вот тут еще одна характерная особенность. То что у нас очень часто из произошедших событий делаются верные и полезные выводы - несомненно. Но столь же несомненно и то, что чем дальше опускаешься к низу с той высокой трибуны, с которой они озвучены, тем больше чувствуешь, что там как была тьма египетская, так и осталась. Я абсолютно убежден, что из опыта боев, к примеру, в Грозном, на уровне Генштаба выводы сделаны, и методички для обучения бойцов командиров написаны. Но вот сказать, что я уверен, что оные бойцы-командиры эти материалы учат и учатся - не могу-с. Ибо чует мое сердце - чого нэма, того нэма... И если (не дай Бог) придется брать какой-нибудь не Грозный, а, к примеру, Страшный - те же самые грабли будут бить по лбу не единажды. И это - бардак.
Такое увы, имеет место быть - не могу с Вами не согласиться. Но данный тезис как раз и "частично освобождает от вины" - военное руководство и высший комсостав - с чего собственно и началась эта дискуссия.
>>Если комбат после этого встает в рост с кличем "За Родину за Сталина Ура" то извините - это на совести этого комбата.
>
>А если Вы тот самый комбат? Тогда как?
Тогда я постараюсь организовать бой таким образом, чтобы выполнить поставленную задачу имеющимися силами и средствами.
Разумеется противник может меня переиграть.
>А вот как Вы к примеру к Фурманову относитесь? У него помнится есть такой эпизод. Группа штаба 25-й дивизии перебегала под не особенно сильным обстрелом противника между скирдами от укрытия к укрытию. И вот когда настала очередь тов. Чапаева, то он побежал было, но обстрел как то усилился и он вернулся назад. После его спросили: «что ж ты, Василий Иванович, как трус? Назад побежал?» А он в ответ: «В бою нет проблем. А так сдуру… Нет… Не хочу». Возможно это не совсем в тему, но доблесть командира ИМХО готовностью пойти впереди цепи не исчерпывется.
Разумется - это так.
>И когда Паттон говорил, что «Не надо умирать за родину. Надо сделать так, чтобы враги умерли за свою» - он ИМХО глубоко прав.
C этим никто особо никогда не спорил - хорошо иметь еще личный состав который разделяет эту же точку зрения.
Например мой военрук рассказывал как в расположение его части приземлился на парашюте летчик со сбитого самолета, который черьыхался на "молодежь" которая рвется "таранить" потому что не может попасть из пушек/пулеметов. "Сами же гибнут зазря".
>И когда читаешь донесения времен ПМВ и чувствуешь, что их превосходительства смакуют выражение «штыковая атака», то возникает чувство, что страсть к лобовым ударам не столько специфически советская, сколько характерно русская.
А "Войну и мир" помните
-- Ох! достанется гусарам! -- говорил Несвицкий, -- не дальше картечного выстрела теперь.
-- Напрасно он так много людей повел, -- сказал свитский офицер.
-- И в самом деле, -- сказал Несвицкий. -- Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
-- Ах, ваше сиятельство, -- вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из-за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. -- Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам-то кто же Владимира с бантом даст? А так-то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
....
-- Вот вам реляция и будет, -- сказал Жерков, -- глядишь, и меня в подпоручики произведут.
-- Доложите князу, что я мост зажигал, -- сказал полковник торжественно и весело.
-- А коли про потерю спросят?
-- Пустячок! -- пробасил полковник, -- два гусара ранено, и один наповал, -- сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал.