С начала новой чеченской кампании в Чечне и Дагестане погибло, по официальным данным, 47 уроженцев Кубани. Сегодня в поселке Знаменском близ Краснодара очередные похороны - Николай Белый, 19-летний рядовой, погиб 16 декабря, не дожив до дембеля несколько месяцев. Его тело три недели находилось в Ростове в Северокавказском центре идентификации погибших, и доставлено родителям только вчера. В числе погибших, которых хоронили в праздничные дни, два уроженца города Ейска - Семен Соболь и Андрей Ячменцов. Оба они - старшие лейтенанты. Вчера, в связи с резким обострением ситуации в Чечне десятки звонков поступают в штаб дивизии №2 Внутренних войск, которая дислоцируется в Краснодарском крае. Командование дивизии отказывается давать информацию о количестве погибших и раненых. Есть все основания полагать, что потери Внутренних войск значительны, и что официальные СМИ стараются их занизить. По неофициальной информации, только один полк - воинская часть № 3703, потерял в ходе вчерашних боев за Шали трех человек. Надо сказать, что дивизия внутренних войск в значительной мере укомплектована уроженцами Кубани. Родители срочников старались пристроить детей поближе к дому. На практике это обернулось тем, что и в первую, и во вторую чеченские войны именно в Краснодарском крае насчитывается, в сравнении с другими российскими регионами, самое большое количество погибших.
БЕСЕДКУ БРЕЖНЕВА РОССИЯ ВЕРНУЛА БЕЗ БОЯ (ОКОНЧАНИЕ)
Олег ПЕТРОВСКИЙ
19 ноября, 14:20
Наш БТР подъезжает к центру Серноводска. Впереди раздаются одиночные выстрелы. Дальше на броне двигаться опасно. Мы перебегаем по обочине дороги от дома к дому. Как объяснил заместитель командира отряда спецназа Виталий, в здании техникума засел какой-то отморозок и обстрелял наш передовой отряд. Через пять минут к техникуму подошли разведчики. По рации постоянно идут доклады. Становится ясно, что боевику удалось уйти. Солдаты собрали еще теплые стреляные гильзы...
По словам офицеров 2-й дивизии внутренних войск, такие провокации со стороны боевиков при "зачистках" сел происходят довольно часто. Обычно один или два стрелка выпускают несколько пуль в сторону федералов в надежде, что те откроют ответный огонь из пушек и минометов. Тогда под обстрел попадут жилые дома и возможны жертвы среди мирных жителей. Потом этот факт раздуют в прессе, а западным деятелям представится хороший повод говорить о "зверствах" русских солдат в Чечне. Но во 2-й дивизии такие приемы бандитов уже изучили и стараются на них не поддаваться.
Тем временем отряды спецназа и солдаты размещаются на улицах поселка. Мы подходим к зданию техникума. Здесь военных встречает невысокий чеченец средних лет по имени Ваха. Представляется главой администрации. Говорит, что боевиков в Серноводске нет. Спрашивает, когда же, наконец, дадут свет. Вокруг нас потихоньку собираются старики и пожилые женщины. Молодежи не видно. Большинство чеченцев молчат и внимательно вслушиваются в разговор Вахи и офицеров. В глазах немой вопрос – что ждать от новой власти.
Между тем, жизнь идет своим чередом. Из соседнего двора доносятся детские голоса. По улице мимо нас проходит скорбная процессия. На телеге везут покойника. Тело замотано обыкновенным шерстяным одеялом и перевязано веревками. Несколько мужчин просят военных не стрелять и в полном молчании удаляются на кладбище.
...Забор у техникума и здания местной милиции исписан в лучших традициях наглядной агитации. Кроме уже набившего оскомину штампа "Джохар живее всех живых!", можно ознакомиться с несуразностями про волков, шакалов и воинов аллаха. Вся заборная "живопись" грешит грамматическими ошибками. Офицеры рассматривают "крик души" какого-то чеченца: "Я боевик с пиленок! Боря", вполголоса матерятся и плюют под ноги. Ваха смеется и говорит, что этот Боря давно воюет где-то в горах. В бывшем здании милиции царит хаос. Здесь размещалось местное управление шариатской безопасности. На полу в кабинетах кучи пепла – перед бегством боевики успели сжечь большую часть документации. Но кое-что достается разведчикам. Среди трофеев подробная карта с расположением частей российской армии, схемы местности, несколько чистых паспортов и деловая переписка. Стены кабинетов исписаны пожеланиями "Мы еще вернемся". В коридоре нацарапано "С нами аллах и четыри англиских пулимета". Видимо, забугорное оружие не слишком пригодилось неграмотным боевикам – Серноводск они сдали без боя.
Мобильные группы на технике отрабатывают жилой сектор. На руках у бойцов списки с адресами боевиков и тех, кто подозревается в похищениях людей, хранении наркотиков и оружия. В одном из домов бойцы полковника Петерса обнаружили склад медикаментов. Появились и первые задержанные – люди без документов, невесть каким образом оказавшиеся в поселке. По оперативным данным, один из них точно боевик. Всем задержанным завязывают глаза и доставляют на КП дивизии. Оттуда их повезут в Моздок к сотрудникам ФСБ. Вообще, как рассказал один из офицеров внутренних войск, наша разведка может работать, когда захочет. В принципе, не так уж и сложно вычислить в освобожденном селе боевиков, которые маскируются под мирных жителей. Знают в разведке и тех, кто ушел из родных мест в отряды к полевым командирам. Все разговоры о том, что очень трудно среди чеченцев развернуть агентурную сеть – чепуха. Вербовке поддаются абсолютно все. Главное – найти нужный подход. К примеру, уже известны имя, фамилия и адрес боевика, сбившего "стингером" наш самолет в Урус-Мартане. Теперь остается его найти и опознать.
...Наша группа во главе с подполковником милиции Сергеем из Москвы подошла к дому, который, по данным агентуры, принадлежит боевику. На огромных белых воротах надписано, что здесь живут люди. Спецназовцев встречает маленькая пожилая чеченка. Она поднимает жуткий крик, когда мы входим во двор, отделанный белоснежным мрамором. Документы у женщины в порядке. На наши вопросы она не отвечает. Хозяин, разумеется, не думал ждать российских солдат и убыл неизвестно куда.
Особняк "нового чеченца" просто поражает. Собственно, здесь целая усадьба. Евроремонт, пластиковые окна, все отделано ценными породами дерева. Солдаты видят такое богатство впервые. Многочисленные двери закрыты. Мы требуем у чеченки ключи. Она начинает материться, как заправский сапожник, кидается на солдат и загораживает двери. Спектакль продолжается минут пять. Старуха в истерике просит, чтобы ее расстреляли. "Где держала русских рабов?" – после этого вопроса она замолкает, переваривая услышанное. Один из бойцов приносит лом, чтобы вскрыть массивные железные двери. Тут, как по мановению волшебной палочки, появляется целая связка ключей.
Действуем осторожно. В последнее время "духи" стали минировать все подряд, даже детские игрушки. На этот раз обходится без подвохов. Видно, хозяева решили не портить интерьер своих апартаментов. В комнатах виллы импортные мягкая мебель, роскошная сантехника, расписные ковры. В шикарной сауне с бассейном боевик забыл трусы. На полу находим фотографии бородатых людей в камуфляжной форме и документы. Ключница пытается вырвать их из рук солдат, но после грозных окриков на время успокаивается. У туалета я нахожу гранату с взрывателем... Задерживать чеченку мы не стали. Она только хранительница ключей. Конечно, про своих хозяев она знает очень многое, но никогда не скажет всей правды русским военным. К тому же, по словам соседей, у нее не все в порядке с головой.
Я покидал Серноводск, когда начало смеркаться. Специальная операция в поселке подходила к концу. 2-я дивизия внутренних войск задачу выполнила. Впереди у военных "зачистки" Шароя, Самашек, Ачхой-Мартана и других чеченских сел и городов, которые в прошлую войну им приходилось брать по несколько раз.