От Chestnut
К Фукинава
Дата 31.01.2011 18:40:32
Рубрики 11-19 век;

а можно цитату? или линк?

>времен Руины, он вообще то немного офигел когда увидел организацию похода татар идущих именно на войну, он это специально отметил, так как привык видеть именно банды грабителей.

очень интересно, судя по всему

'Бій відлунав. Жовто-сині знамена затріпотіли на станції знов'
От Фукинава
К Chestnut (31.01.2011 18:40:32)
Дата 31.01.2011 18:42:49

Я в ленинке ее бегло просмотрел, издали в во второй половине 19 века. На неделе

постараюсь найти ее.
От Chestnut
К Фукинава (31.01.2011 18:42:49)
Дата 31.01.2011 19:48:44

заранее спасибо (-)
От Фукинава
К Chestnut (31.01.2011 19:48:44)
Дата 02.02.2011 19:13:46

Я заранее прошу прощения оказывается можно и линк было дать.

http://www.vostlit.info/Texts/rus8/Celebi3/text12.phtml?id=1738

Это путевые записки Эвлии Челеби, вот что про организацию похода у него написано:

"Этот народ подобен молнии. И если, например, оказывается, что неверные находятся на расстоянии одного-двух переходов, то татарам отдается приказ пуститься в набег, то есть скакать галопом. И тогда татары садятся на своих скакунов, заблаговременно накормленных овсом и уже облегчившихся и почищенных, и скачут.

Да удалит от нас Аллах такую участь: если в это время кто-либо свалится с коня, спастись уже совершенно невозможно — тотчас же этот человек будет растоптан ногами лошадей и погибнет. И потому у татарского народа нет обычая смотреть назад и оглядываться на свои следы во время движения. Поэтому у них кони связываются веревкой за хвосты — по десять-пятнадцать в ряд, и все кони вынуждены идти голова к голове, подтягивая друг друга. [216] А во времена наших предков бывало так, что если лошадь. свалится, то она уже не могла подняться и погибала под копытами других коней, и не могло случиться так, чтобы человек, упав с коня, спасся; и конь, и человек под ногами коней превращались в кашу, в месиво, в давленое мясо.

О Аллах мой, ты смилостивился над нами, и я, недостойный и смиренный, из страха перед этой опасностью отъезжал в сторону вместе с упряжками хана, калги и нуреддин-султана. Одним словом, высшим благоразумием является решение идти не в гуще этого народа, когда он находится в движении, а с краю, ибо, как говорят, «кто стремится к безопасности, тот на- ходится с краю». /533/ И если время летнее, то спокойнее находиться вне гущи войска, но в зимние дни идущий посреди этой толпы воинов погружается в тепло крови и пота коней и людей, и холод совершенно не оказывает на него никакого воздействия.

Но среди татарского войска со времен рода Чингизова есть еще один закон, который состоит в том, что если ханы отправляются в какой-либо поход, то впереди становятся в качестве ведущих двенадцать от-аг, а войско выстраивается по двенадцать лошадиных голов (Букв. подпруг) в ряд, т. е. воины образуют строй в двенадцать колонн, и что бы им ни встретилось в пути — долины, горы или брод, — все двенадцать колонн воинов держатся сомкнутым строем.

А когда калга-султан идет в поход, пятьдесят тысяч человек его войска образуют восемь колонн. Если же в поход выступает нуреддин-султан со своим войском, то идет сорок тысяч его воинов шестью колоннами. А если в поход отправляются ханский везир, вольные султаны, прибрежные аги или аги [племен] ширин, мансур и седжют, то бывает тридцать тысяч воинов, которые образуют строй в пять колонн.

Кроме того, когда в набег идут мирзы и бей племен, то бывает по десять тысяч воинов, и они образуют четыре колонны. Однако такие набеги не называют походами. Если один раз в. месяц или один раз в неделю уходят в набеги всего лишь с десятью тысячами человек, то эти десять тысяч воинов идут прямо так, без строя. И это называют беш-баш. Они в течение одной-двух недель бьют и грабят и, объехав небольшие пространства земель кяфиров, захватывают добычу и возвращаются в Крым. А еще строем беш-баш ходят карачеи с каким-то [217] удивительным мирзой во главе, объединяясь с двумя-тремя тысячами батыров и джигитов. Сколько их есть, столько и идет. Счета по колоннам у них нет. Они ходят, собираясь полным войском, какое имеется в это время. Однако неверные очень боятся этого войска и всегда предпринимают предосторожности по отношению к нему, ибо такое войско совсем не дает врагу ни пощады, ни передышки, и если у них походы не осуществляются своевременно, то они одиночными отрядами беспрестанно ходят строем беш-баш в страну неверных. При этом другой отряд может в то же самое время идти по другой дороге. Потому неверные и боятся этого народа, что они никогда не могут быть спокойны — ни в горах, ни в лесах при рубке дров, ни в полях при посевных работах, ни в то время, когда они просто находятся в своих деревнях. Для неверных этот татарский народ — словно чума.

Одним словом, упомянутое выше построение колоннами установлено предками ханов таким образом, что в походе все идут в строгом порядке, и если человек или конь падает, то они не погибают, и поистине это разумно. Но когда они пускаются в набег, у них нет ни колонн, ни рядов, ни порядка, и все это напоминает день страшного суда. /534/ И да сохранит всевышний господь всех татарских воинов"

А вот у него там же описание гуляй-города:

"Мы думали, что разгромим неверных в степи, но они от. [221] страха отступили к реке Сют, и все войско, отбиваясь и сопротивляясь всем скопом, вместе со всеми своими выродками пустилось в степь и окопалось там в виде большого лагеря, окруженного тремя рядами рвов. Сорок-пятьдесят тысяч телег и двадцать тысяч повозок они плотно составили в виде кольца— крыло к крылу и колесо к колесу, а по сторонам лагеря тоже поставили телеги, и все это связали толстыми цепями. С внутренней стороны телег они выкопали рвы, а всю землю, вынутую из рвов, насыпали кучами к внутренней стороне, сверху поставили пушки бал-емез и шахи и в сорока местах возвели земляные укрепления наподобие горы Демавенд. Весь этот болышой лагерь они обнесли частоколом, и в семи местах сделали деревянные ворота в виде решеток. А в середине этого лагеря они вырыли лагерь размером поменьше, /537/ поместили в нем женщин и подростков, боевые припасы и сокровищницы с имуществом, и все это было прочно укрыто. И такой неприступный лагерь сделали, что никак невозможно было хотя бы с одной стороны пробить брешь и одержать победу.

Расположив на расстоянии пушечного выстрела всех татарских воинов и наши шатры, мы обложили три стороны лагеря. Но, так как сторона лагеря, прилегавшая к реке, не могла быть обложена, оттуда к неверным подходили помощь и припасы. Что же делать? Задумался хан и назначил в то место на высоком берегу реки, где оставался проход к лагерю, султана Сафа-Гирея с десятью тысячами отборных татарских воинов и двумя тысячами секбанов с ружьями, а во все четыре стороны выставили караулы, чтобы помощь и припасы не могли подойти к неверным на лодках.

В ту же ночь мы пустили в степь несметное количество наших коней и залегли напротив, сняв по обычаю татар синие и красные рубахи и шаровары. В эту ночь проклятые неверные вплоть до утра не давали себе отдыха и, потрудившись, как Фархад, возвели с внешней стороны лагеря еще один ряд укреплений. Для этого они выкопали ров в виде глубокой пропасти, а землю выбросили наружу. В трех местах они соорудили ворота, а в семи местах построили большие укрепления и на каждое из них поставили по десять пушек бал-емез, которые стреляли по воинам ислама. И только после этого они успокоились и залегли"
От Chestnut
К Фукинава (02.02.2011 19:13:46)
Дата 02.02.2011 19:48:57

спасибо! (-)