Пошарился по сети и на информационном сайте Павловского Посада обнаружил следующий пассаж:
"Большинство населения, находившееся под влиянием грешившей шапкозакидательскими настроениями предвоенной пропаганды, и представить себе не могло, как повернутся события. Рабочее население Москвы и Подмосковья - в основном, малоразвитые вчерашние крестьяне, жившие очень небогато, - высоко оценило возможность пойти в ополчение на казённый кошт, сохранив при этом зарплату и обеспечив семьям кое-какие льготы. Районные начальники разъясняли им, что собственно воевать - т.е.,нести фронтовую службу - ополченцы не будут. На них будут возложены вспомогательные задачи недалеко от дома: строительство оборонительных рубежей, охрана военных объектов, ловля диверсантов (последнее под влиянием пропагандистских установок тех лет воспринималось вообще как вид спорта). При этом ополченец, как казалось, получал гарантию от призыва в Действующую Армию. На момент формирования ополчения всё это было правдой, хотя можно быть уверенным в том, что такие заверения давались людям в целях скорейшего выполнения разнарядки по призыву. Несомненно также, что очень многие люди пошли в ополчение, совершенно не высчитывая плюсов и минусов этого шага, а просто повинуясь патриотическому порыву. Сложнее была мотивация у тех, кто обладал более развитым самосознанием – у некоторых кадровых рабочих, части интеллигенции, особенно из «бывших». К 1941 году чаемое Сталиным “идейно-политическое единство советского народа” было достигнуто. Опасные конкуренты и оппозиционеры были разными способами нейтрализованы, в обществе царило внешнее единомыслие под недремлющим присмотром гигантского репрессивного аппарата. Для мыслящих людей такое положение было тягостно. Уход добровольцем в армию или в ополчение позволял им упростить картину мира, и, как казалось, избавиться от мучительных размышлений о способах, которыми большевистская партия строила светлое будущее."
и немного далее
"6 июля по городу разнеслась весть, что ополченцев грузят в вагоны на вокзале. Кто мог, бросился туда. Учительница Клавдия Маркина, прибежав на перрон, увидела своего мужа Василия, в нервном ожидании ходившего взад-вперёд. “Нас обманули, - сказал он. - Мы отправляемся на фронт”. Мотив обмана ополченцев присутствовал и в рассказах Ксении Ласкиной, чей муж Виктор - рабочий Коломенского паровозостроительного завода - записался в добровольцы в те же дни. Очевидно, что как такового сознательного обмана правительством населения не было. Планировалось создание вспомогательных частей милиционного типа, как это и бывало ранее в истории России. Однако, в отличие от войн XIX века, потери регулярных частей в живой силе оказались настолько велики, а положение государства настолько опасным, что пришлось закрывать фронт ополченцами. В правовом отношении положение ополченцев не предоставляло им никаких преимуществ; государство вольно было распоряжаться ими по своему усмотрению."
А статья оказалась несмотря ни на что достаточно толковая. В качестве кивка в адрес Кривошеева можно указать такое место:
"Из этих мест и пришло в Павловский Посад последнее письмо от В.Ф.Маркина, датированное 30 октября 1941 года. На все дальнейшие запросы горвоенкомат и военные архивы по сей день отвечают стандартной фразой: «пропал без вести 28 октября 1941 г.», что наводит на мысль о том, что потери РККА подвергались задним числом некоему штабному «распределению» во времени.Центральный Архив Министерства обороны СССР, отвечая на очередной запрос семьи, признал в 1987 г., что дата 28 октября 1941 г. носит «условный» характер."
Т.е. аккурат по Б.В.Соколову получается (это о "размазывании" потерь).
Также есть по эффективности народного ополчения: "К 12 октября остатки подразделений дивизии, в основном, вышли из окружения в район Малоярославца. Ополченцы
вынесли знамёна полков, 123 винтовки, 2 автомата и пулемёт. 13 октября остатки дивизии перебросили в Угодский Завод на переформирование. К полудню 15 октября,после того, как дивизия была пополнена 286 солдатами-сибиряками и 500 командирами (их из
окружения вышло 17), личный состав её насчитывал 2879 человек. На 20 сентября в дивизии числилось 11454 человека. Таким образом, за девять дней боёв дивизия потеряла более 80% личного состава. Урон, нанесённый ею при этом противнику, п-к Козлов оценил максимум
в 50 танков и 2-3 тысячи убитых и раненых." Это про 17 сд. П-к Козлов это собственно ее командир.
>На 20 сентября в дивизии числилось 11454 человека. Таким образом, за девять дней боёв дивизия потеряла более 80% личного состава. Урон, нанесённый ею при этом противнику, п-к Козлов оценил максимум
в 50 танков и 2-3 тысячи убитых и раненых." Это про 17 сд. П-к Козлов это собственно ее командир.
ИМХО, для ополченцев весьма неплохой урон нанесен врагу. Особенно, если про танки правда.