Человек спасает человека, звания вторичны в данном случае
>С какого икса, спрашивается, пеарят, причем многократно я это встречал, что старший (по должности и званию) спасает, сильно рискуя своей жизнью, младшего.
>Нормой в армии должна быть (и была!) пропаганда как раз обратного - "грудью прикрыл командира".
В малом локальном конфликте, какой имел место быть, каждый потерянный человек критичен, вне зависимости от того генерал он или рядовой, генерал даже менее критичен с точки зрения общества - он человек в возрасте, у него как правило уже есть свои дети, он профессиональный военный(причем состоявшийся в своей профессии), сам выбравший своей стезей защиту Родины и с другой стороны - призванный рядой, которому 19-20 лет и у которого ещё ничего в жизни не было и родителям которого(ещё не старым людям) не осталось даже внуков. В данном случае оба погибших были молодые люди и с точки зрения общества они были равноценны, потеря любого из них отрицательно сказывается на имидже армии, потерявшей человека в локальном конфликте. У офицера был шанс спасти рядового и он его использовал, насколько возможно, то есть вопрос не стоял рядовой или офицер, был вариант что спасутся оба -> меньше будет урон для имиджа армии.
Вариант "спасать будем только офицеров" лучше поберечь до войны на уничтожение, там действительно это будет принципиально, а в локальном конфликте подобная пропаганда преждевременна и однозначно действует разлагающе на армию и на общество, когда среди равных появляются некоторые, "более равные", каждый человек сам для себя более ценнен чем 500 маршалов и ни за какую рекламу, деньги, награды человек не будет подвергать себя избыточному(с его точки зрения) риску, в такой ситуации действует только коллективное выживание на двух уровнях:
1) Я буду его вытаскивать, потому что знаю что он бы пошёл меня вытаскивать(что мы и видим в данном примере, офицер личным примером демонстрировал как себя вести, и этого, отметим требует от него устав, воспитывать подчиненных личным примером), потому что если, допустим дальше ранят и меня тоже - остальные потащят и человека, которого я вытащил и меня дальше - то есть определенный принцип справедливости, к другим надо относиться так же, как я хочу что бы отнеслись ко мне.
2) Второй уровень - это уже ваш пример, когда речь идёт уже о выживании всего коллектива - маршал гораздо важнее меня для выживания страны(популяции), у него есть набор неких навыков, которых нет у меня, но которые крайне полезны в сложившейся ситуации коллективу к которому я принадлежу и для коллектива(в том числе например родственников, друзей, близких человека) было бы кране полезно, если бы я его спас, даже ценой свой жизни - тогда да, срабатывает механизм спасения старших по званию, несмотря на то что человек по прежнему свою жизнь для себя оценивает выше, нежели жизнь другого человека. Но такой механизм срабатывает только в критической для коллектива ситцаии и нельзя в локальном конфликте, очевидно не преставляющем угрозы для всего коллектива(страны) ожидать такого поведения. В локальном конфликте все равны в этом плане.
> когда среди равных появляются некоторые, "более равные",
То есть если мы рассматриваем армию РИ - там изначально офицер(дворянин, помещик) это "благородие", человек, принципиально стоящий выше солдата(крестьянина) по социальной лестнице(практически недостижимо выше), и солдату(крестьянину) это превосходство внушалось с детства, в такой ситуации можно было сказать что у солдата(крестьянина) есть определенный императив спасать в критической ситуации офицера(офицера) даже ценой своей жизни, но у нас вроде как с 17 года все равны, и солдаты и офицеры и генералы.
Но опять же, глядя в тот же "Тихий Дон" Шолохова (худ.лит, но всё же):
Григорий помог офицеру подняться. Они пошли. Но с каждым шагом все тяжелее обвисал на руке Григория раненый офицер. Поднимаясь из лощинки, он цепко ухватил Григория за рукав гимнастерки, сказал, редко клацая зубами:
— Брось меня, казак... У меня ведь сквозная рана... в живот.
Под пенсне его тусклее блестели глаза, и хрипло всасывал воздух раскрытый рот. Офицер потерял сознание. Григорий тащил его на себе, падая, поднимаясь и вновь падая. Два раза бросал свою ношу и оба раза возвращался, поднимал и брел, как в сонной яви.
В одиннадцать часов утра их подобрала команда связи и доставила на перевязочный пункт.
Офицер (благородие!) предлагает Мелехову бросить его, руководствуясь как раз принципом коллективного выживания - сам он уже выжить не очень надеется и не хочет уменшать шансы на выживание более молодого и легче ранненого человека, что бы выжил хотя бы один.