В июле 1945 г. подводная лодка "И-58" была снова
готова к выполнению боевых заданий. Нами был получен
приказ 16 июля выйти из Куре и направиться для дейст-
вия на линиях коммуникаций противника. Под звуки
марша и приветственные возгласы провожающих мы по-
кинули гавань и пошли протраленным фарватером.
Одну ночь мы провели у базы человекоторпед, где со-
стоялась специальная церемония в честь водителей тор-
пед. Шесть таких смельчаков находилось у нас на борту.
На следующее утро мы вышли в море в сопровождении
двух десятков моторных катеров. У входа в пролив Бун-
го мы провели испытательные глубоководные погружения.
Во время испытаний выяснилось, что перископы на тор-
педах неисправны, и мы вынуждены были возвратиться
в базу для их замены. Наконец утром 18 июля мы снова
вышли в море и направились на юг через пролив Бунго,
следуя на полной скорости зигзагом, так как опасались
атак вражеских подводных лодок.
Подводная лодка в надводном положении не имеет
средств борьбы с находящимися в подводном положении
лодками противника, единственно, что она может пред-
принять, - это увеличить ход. В том случае, когда на
подводной лодке имеются радиолокационные станции
для обнаружения воздушных и надводных целей, она
может обнаружить противника, определить его место и
курс и благодаря этому избежать встречи с ним. С на-
ступлением светлого времени суток подводные лодки про-
тивника уходили под воду, то же самое делали и мы.
По ночам всплывали и повторяли прежнюю игру в кош-
ки-мышки. Таким образом, возможно иногда пройти
водами, где прячутся в засадах вражеские подводные
лодки. Иногда поэтому и нам удавалось пройти полным
ходом в надводном положении к линиям коммуникаций
противника. В эту ночь наша радиолокационная станция
обнаружила группу американских самолетов типа "В-29",
летевших, вероятно, для нанесения удара по территории
Японии. На какой город на этот раз обрушат бомбы эти
самолеты?
Луна начала светить ярче и мы уже достигли линии
коммуникаций, связывающей о-ва Сайпан и Окинаву, где
мы вполне могли рассчитывать на встречу с противни-
ком. Как обычно, за ужином мы выпили за предстоящий
успех водителей торпед. Я разъяснил им общую обста-
новку. Согласно полученному приказу, мы должны были
атаковать корабли противника у восточного побережья
Филиппин.
Подводная лодка "И-53" вышла вместе с нами и
должна была патрулировать к востоку от Окинавы.
На поверхности ничего не было видно, за исключе-
нием бескрайних просторов океана. Мы решили ждать
противника в точке, где сходятся пути коммуникаций,
идущие из основных его баз, находящихся на о-вах Лей-
те, Сайпан, Окинава, Гуам, Палау и Улити. Но мы хо-
рошо понимали, что даже в этом случае мы можем и не
встретить противника в таком обширном районе. Имея
человекоторпеды, мы были полны решимости потопить
любой корабль, который встретится на нашем пути. На
линии коммуникаций, связывающей Окинаву и Сайпан,
море, освещенное ярким лунным светом, было спокойно,
условия для проведения атаки являлись отличными, но
противник не появлялся. Не повезло нам также и на ли-
нии коммуникаций Окинава - Гуам.
22 июля было полнолуние. При благоприятных усло-
виях для атаки как в дневное, так и в ночное вре-
мя мы направились к линии коммуникаций Лейте -
Гуам. Луна постепенно убывала, шансы на проведение
атаки исчезали, и я молил бога дать нам такую воз-
можность.
27 июля в соответствии с приказом мы подошли к ли-
нии коммуникации противника Гуам - Лейте и направи-
лись вдоль ее на запад. 28 июля в 5 час. 30 мин. с
помощью радиолокационной станции был обнаружен
самолет и мы немедленно погрузились. Надо сказать,
что к этому времени наше радиолокационное оборудо-
вание было значительно совершеннее, и мы больше
не боялись быть застигнутыми врасплох авиацией про-
тивника.
В 14 час. мы подвсплыли на перископную глубину и,
к моей огромной радости, обнаружили медленно прибли-
жающееся трехмачтовое судно. Оно оказалось большим
танкером. Наконец-то мы были лицом к лицу с неулови-
мым противником, который, судя по всему, не подозревал
о нашем присутствии. В то время как мы вели наблюде-
ние за танкером, в пределах видимости появился эскад-
ренный миноносец, что значительно усложняло дело. Мы
погрузились, для того чтобы подойти ближе, и я отдал
два приказа: "Водителям торпед приготовиться к атаке!"
"Приготовить к стрельбе все торпедные аппараты!" Наши
шумопеленгаторы действовали неважно, было бы нераз-
умно с нашей стороны подходить к противнику на дистан-
цию торпедного залпа, не зная, где находился эскадрен-
ный миноносец. Исходя из сложившейся обстановки, я
решил использовать человекоторпеды и отдал приказ:
"Первая и вторая торпеды приготовиться!" Водитель пер-
вой торпеды несколько замешкался, поэтому я решил вы-
пустить вначале вторую. По телефону я сообщил обоим
водителям курс и скорость противника. В 14 час. 31 мин.
водитель торпеды № 2 запустил двигатель и доложил о
своей готовности к выпуску. Вслед за этим я отдал при-
каз об ее выпуске. Последнее крепление было отдано и
торпеда понеслась к вражескому танкеру. Десять минут
спустя была готова к выпуску торпеда № 1. Ее водитель
крикнул: "Да здравствует император!", и она отделилась
от лодки. Обе торпеды, казалось, шли хорошо. Проносил-
ся обычный для южных морей шквал, но мы все же мог-
ли видеть танкер. Долго не было слышно взрывов. С бес-
покойством я продолжал наблюдать в перископ. Наконец
танкер исчез из поля зрения. Спустя около 50 мин. пос-
ле выпуска торпеды № 2 послышался первый взрыв, а
через десять минут - второй. Мы всплыли, но налетев-
ший новый шквал окутал все вокруг, лишая возможности
что-либо увидеть. Мы думали о людях, которые еще не-
давно находились вместе с нами, мы помолились о них и
пожелали им счастья на том свете.
Шел уже десятый день, как мы вышли из Куре, и
наши запасы свежих овощей кончились. Осталось не-
сколько головок лука, в остальном же с утра до вечера
приходилось довольствоваться консервированными про-
дуктами, которые нам осточертели, особенно консервиро-
ванный сладкий картофель, вкус которого оставлял же-
лать много лучшего. Продолжая поиск противника, мы
направились к узлу пересечения его коммуникаций
между Лейте - Гуам и Палау - Окинава.
29 июля весь день погода была преимущественно пло-
хой, но без шторма, поэтому мы продолжали следовать к
цели в надводном положении. Теперь мы полностью пола-
гались на наши четыре больших бинокля и радиолокаци-
онные станции и верили, что обнаружим противника до
того, как он обнаружит нас. Мы опасались только под-
водных лодок противника в условиях хорошей видимо-
сти. Как экипаж нашей лодки, так и вооружение ее были
первоклассными. Если бы японские лодки имели радиоло-
каторы два года тому назад, мы не понесли бы таких
больших потерь.
Я полагал, что мы сможем продолжать следовать в
надводном положении, но видимость ухудшилась, и к
19 час. она почти равнялась нулю. Мы погрузились, ре-
шив обождать восхода луны, которая должна была поя-
виться в 22 часа. После погружения ко мне подошел ме-
ханик лодки и спросил, как долго мы намереваемся про-
быть под водой. Ему необходимо было сделать кое-какой
мелкий ремонт, который в условиях надводного положе-
ния при непрерывном ходе провести не представлялось
возможности. Он был очень обрадован, узнав, что имеет
для этого около двух часов.
Отдав приказ разбудить меня в 22 час. 30 мин., я по-
шел отдохнуть в кают-компанию. Лодка со скоростью
2 узлов двигалась в западном направлении. В тускло
освещенной лодке ничто не нарушало тишины, за исклю-
чением слабых звуков работающей установки для конди-
ционирования воздуха, да характерных звуков при дви-
жении горизонтальных и вертикальных рулей. Две трети
личного состава лодки отдыхало. Люди спали совершен-
но голыми на койках, на торпедах и на мешках с рисом.
Остальная часть личного состава несла вахту или была
занята на ремонте в дизельном отсеке. На лодке разве-
лось очень много крыс. Они были настоящим бедствием,
от которого невозможно избавиться. Крысы возились у
камбуза, их возня раздражала. В 22 часа 30 мин. стар-
шина, стоявший на вахте, разбудил меня, доложив, что все
в порядке. Я одел форму, зашел в корабельную молель-
ню и затем поднялся в рубку. У вахтенного офицера не-
было ничего нового для доклада. Мне захотелось под-
нять перископ и осмотреться. Я отдал приказ: "Личному
составу заступить на вахту для действий в ночных усло-
виях!" Мои глаза начали привыкать к темноте. Я отдал
новый приказ: "Глубина погружения 18 м!" Скорость
лодки была увеличена до 3 узлов.
Когда лодка достигла соответствующей глубины, я
приказал поднять на небольшую высоту ночной перископ
и быстро осмотрелся. Видимость была значительно луч-
ше, можно было видеть горизонт. Луна стояла уже высо-
ко и находилась в восточной части неба, ее света было
вполне достаточно для проведения ночной атаки. Медлен-
но поднимая перископ на более значительную высоту, я
два или три раза тщательно осмотрел все вокруг, но ни-
чего не обнаружил и решил всплывать. Я отдал приказ:
"Приготовить радиолокационные станции!" Антенна была
поднята на поверхность, авиации в воздухе не обнару-
живалось. Оператор радиолокатора прошел в свое время
специальный курс подготовки, поэтому его мастерство
было выше обычного. Решив, что авиации в воздухе нет,
я принял решение всплыть и идти на поиск противника.
Вслед за этим я отдал приказ: "По местам стоять, при-
готовиться к всплытию!" Зазвенел звонок и экипаж на-
чал разбегаться по своим местам. Лодка моментально
ожила, через минуту я получил доклад, что личный со-
став занял свои места по боевому расписанию. Последо-
вал очередной приказ: "Всплывать, продуть цистерны
главного балласта!" Воздух высокого давления начал по-
ступать в цистерны, выжимая из них воду, и лодка бы-
стро всплыла.
Как только верхняя палуба поднялась над водой, был
отдан приказ открыть люк рубки. Старшина сигнальщи-
ков, который ждал этого приказа, открыл люк и вылез на
мостик, за ним последовал штурман. Я тем временем вел
наблюдение в ночной перископ. Радиолокационная стан-
ция обнаружения надводных целей была также готова к
действию. Когда свежий воздух начал поступать в лодку,
мы прекратили продувание цистерн и перешли на откач-
ку воды с помощью помп. Это делалось для того, чтобы
сохранить запасы воздуха высокого давления. В это вре-
мя штурман закричал: "Курсовой угол 90° правого борта,
предположительно корабль противника!" Я опустил пери-
скоп и, быстро поднявшись на мостик, направил свой би-
нокль в направлении, указанном штурманом. На горизон-
те в лучах луны ясно виднелось черное пятно. Вслед за
этим последовал мой приказ: "Срочное погружение!" По
этому приказу находившиеся на мостике 4 человека быст-
ро спустились вниз по трапу. Последним был сигналь-
щик, который задраил люк и немедленно доложил об
этом. Я приник к перископу, в который был виден тем-
ный контур. Я отдал новый приказ: "Открыть клапаны
вентиляции!" Вода начала заполнять цистерны, и лодка
стала погружаться. Я не отрывал глаз от цели, чтобы не
потерять ее из виду. Вскоре лодка погрузилась. Эти дейст-
вия были настолько обычным для нас делом, что все шло
гладко.
Как только лодка полностью погрузилась, я отдал
приказания: "Виден корабль!"; "Торпедные аппараты из-
готовить к стрельбе!"; "Водителям торпед приготовиться
к выпуску!" Это было в 23 часа 08 мин. После погруже-
ния мы повернули несколько влево и контур корабля ока-
зался прямо по носу. Я продолжал следить за целью в
перископ, время от времени оглядывая горизонт, но ни-
чего другого не было видно. Постепенно противник при-
ближался. Лодка к этому времени была готова дать залп
шестью торпедами. Противник продолжал следовать кур-
сом, который вел его прямо на нас. А может быть, это
был эскадренный миноносец, который уже обнаружил нас
и собирается произвести атаку? Трудно будет попасть в
него торпедой, если корабль не изменит курса.
Я пережил несколько тревожных секунд, думая, что
идущий корабль является эскадренным миноносцем. Во
мраке рубки не виден цвет лица находящихся в ней лю-
дей, и если и чувствуется волнение командира, то опре-
делить это можно по его голосу. Мы не могли точно
определить расстояние до противника, так как не знали
еще класса корабля. Не могли мы пока что и слышать
с помощью шумопеленгаторов шум его винтов. Круглый
темный контур постепенно превращался в треугольник.
В 23 часа 09 мин. я подал команду: "Стрелять будем зал-
пом из шести торпед!" В то же самое время был отдан
приказ водителю торпеды № 6 занять свое место, а води-
телю торпеды № 5 - приготовиться.
Корабль противника постепенно увеличивался в раз-
мерах. Если он и далее не изменит курса, то пройдет пря-
мо над нами. Все еще трудно было определить дистанцию,
так как мы не могли видеть высоту его мачт. Для того,
чтобы выпустить торпеды и попасть в цель, нужно знать
дистанцию, курс и скорость цели. Вычисления должен сде-
лать командир, стоящий у перископа. Когда целью яв-
ляется торговое судно, курс и скорость можно опреде-
лить, следуя у него по корме. Дистанцию в этом случае
можно определить с помощью радиолокационной станции.
Однако при этом противник, обнаружив лодку, может
изменить курс еще до проведения залпа. Если класс ко-
рабля установлен, его скорость можно, конечно, опреде-
лить шумопеленгатором по числу оборотов машины.
В подобных расчетах можно было наделать много оши-
бок, и, для того чтобы попасть в цель, следовало сводить
их к минимуму, а сам залп произвести веерообразно.
Поскольку менялись курс и скорость, время залпа надо
было определить заранее, ночью это сделать особенно
трудно, но в условиях достаточного лунного освещения
это облегчалось.
Цель начала вырисовываться яснее, можно было пред-
положить, что перед нами крупный военный корабль про-
тивника, видна была большая мачта. Класс корабля теперь
стал ясен. Можно было определить высоту мачты - она
составляла 27 м. Это был либо линейный корабль, либо
тяжелый крейсер. Дистанция до цели сократилась до
3650 м. Для залпа были намечены дистанция 1830 м и
курсовой угол правого борта 45°. Гидроакустик доложил, что
противник идет с большой скоростью. Вначале я поверил
этому, но визуальное наблюдение показало, что ход ко-
рабля был не слишком велик, и при расчете я принял
скорость равной 20 узлам. Я был настолько занят расче-
тами атаки обычными торпедами, что даже не отдал при-
каз о подготовке к выпуску человекоторпед, хотя их води-
тели просили меня об этом, я решил использовать их лишь
в том случае, если атака обычными торпедами потерпит
неудачу.
Луна была у нас по корме, и корабль противника те-
перь уже был хорошо виден. Ясно вырисовывались две
кормовые башни и решетчатая мачта. Я принял его за ли-
нейный корабль типа "Айдахо". Экипаж лодки с нетерпе-
нием ожидал приказа о торпедном залпе. В лодке стояла
мертвая тишина. В таких случаях "глазами" лодки явля-
ется перископ командира, а "ушами" - шумопеленгато-
ры. Кроме командира, никто не мог знать, что делалось
наверху. Люди с напряжением ждали следующего при-
каза. Водители человекоторпед спрашивали меня: "Что
с противником?"; "Где он?"; "Почему нас не выпускаете?"
Благоприятный момент для залпа приближался. Я из-
менил величину курсового угла до 60° и дистанцию до
1370 м и начал сближение для залпа. Наконец громким
голосом скомандовал: "Аппараты товсь!" - "Залп!" Тор-
педы выстреливались с интервалом в две секунды. Из тор-
педного отсека доложили: "Все торпеды вышли, все в по-
рядке!" Шесть торпед, подобно вееру, понеслись навстречу
вражескому кораблю. Я быстро взглянул в перископ, но
ничего подозрительного не было видно. Направив лодку
на параллельный с противником курс, мы с нетерпением
стали ждать взрывов. Каждая минута казалась вечностью.
Наконец у носовой, а затем у кормовой артиллерийской
башни правого борта корабля поднялись два столба во-
ды, вслед за которыми последовали вспышки яркокра-
сного пламени. Затем у башни № 2 поднялся еще один
столб воды. Взрывы, казалось, окутали корабль. "Попа-
дание!", "Попадание!", - кричал я всякий раз, как тор-
педа поражала цель. Команда пустилась от радости в
пляс.
Корабль противника потерял ход, но еще находился
наплаву. Я поднял дневной перископ и дал возможность
личному составу, находившемуся в рубке, посмотреть на
происходящее на поверхности. Вскоре до нас дошел звук
взрыва, сила которого была гораздо больше силы взры-
вов торпед. Затем донеслись звуки трех последователь-
ных взрывов, а за ними еще шести. Команда лодки, не
поняв в чем дело, закричала: "Атака глубинными бом-
бами!" Я быстро успокоил людей, сказав, что это были
взрывы на торпедированном нами корабле и что побли-
зости не было других кораблей противника.
Наблюдая в перископ, я видел несколько вспышек на
борту корабля, однако он, казалось, еще не собирался
тонуть, поэтому я приготовился дать по нему второй
залп. От водителей торпед послышались просьбы: "По-
скольку корабль не тонет, пошлите нас!" Противник,
конечно, представлял для них легкую цель, даже не-
смотря на темноту. А что если корабль потонет еще до
того, как они достигнут цели? Однажды выпущенные они
уходили уже навсегда, поэтому не хотелось рисковать,
жаль было губить их напрасно. Взвесив факты, я решил
не выпускать на этот раз человекоторпеды. Спешить бы-
ло не к чему, но вскоре я получил доклад, что противник
использует гидролокацию. Без сомнения, он пытался
определить дистанцию до нашей лодки. Понимая, что
противник может нас обнаружить, я решил уйти на глу-
бину, для того чтобы произвести перезарядку торпедных
аппаратов для второго залпа. Опустив перископ, я прика-
зал вести дальнейшее наблюдение за противником при
помощи шумопеленгатора и гидролокатора. Как мы слы-
шали уже после войны, корабль в тот момент находился
на грани гибели, но в то время у нас были сомнения на
этот счет, так как хотя 3 наших торпеды и порали в цель,
они не смогли потопить корабль.
Вскоре мне доложили о том, что посылка сигналов
гидролокатора противника прекратилась. В силу того,
что мы производили перезарядку торпедных аппаратов,
лодка имела дифферент, и поэтому подниматься на пери-
скопную глубину было опасно. Окончив перезарядку, мы
всплыли и подняли перископ, но противника в пределах
видимости уже не было. Я направил лодку в то место, в
котором, по моему мнению, корабль мог затонуть, но и
там ничего не обнаружил. Прошло уже свыше часа после
торпедирования корабля, и теперь я был уверен, что он
затонул. Получив такие повреждения, он не мог уйти на
большой скорости, а если бы и начал уходить, то должен
был находиться в пределах нашей видимости. Мне все
же хотелось иметь доказательство гибели корабля, но в
темноте на поверхности было очень трудно обнаружить
какие-нибудь обломки. С чувством сожаления я напра-
вил лодку на северо-восток, опасаясь преследования ко-
раблей или авиации противника, которые могли следо-
вать совместно с потопленным нами кораблем. Пройдя в
течение часа в надводном положении, мы погрузились
для того, чтобы приготовиться для последующих дейст-
вий. Как выяснилось позже, нами был потоплен амери-
канский тяжелый крейсер "Индианаполис".
В то время как настроение личного состава лодки бы-
ло превосходным, мы ничем не могли утешить водителей
торпед. Один из них был особенно обижен. Со слезами
на глазах он настойчиво спрашивал, почему они не
могли быть использованы против такой хорошей цели,
как линейный корабль. Я пытался успокоить его, гово-
ря, что вскоре мы снова встретим корабли противника.
30 июля мы отпраздновали победу, одержанную нами
в предыдущий день. На обед у нас был любимый
рис с бобами, вареные угри и солонина (все консер-
вированное).
1 августа мы получили приказ следовать в северном
направлении, в соответствии с чем изменили курс. Я по-
думал, что не плохо было бы произвести поиск, поэтому
решил выйти на линии коммуникаций Окинава - Улити,
а затем Окинава - Лейте. В полдень мы погрузились и
стали ждать противника, но он не появлялся, и поэтому
в 15 час. мы всплыли и пошли дальше на север. Перед
всплытием мы тщательно прослушали поверхность и осмо-
трелись в перископ, но ничего подозрительного не обнару-
жили. Идя надводным ходом со скоростью 12 узлов, мы
обнаружили на горизонте мачту какого-то торгового суд-
на, водоизмещением (судя по корпусу, мостику и тру-
бам) около 10 тыс. т, шедшего в западном направлении
без охранения. Дистанция до него составляла около
10 миль. Несмотря на то, что мы увеличили скорость до
15 узлов, расстояние до него не уменьшалось, но посте-
пенно увеличивалось. Даже увеличив ход до полного, мы
так и не смогли обогнать идущего с большой скоростью
судна, чтобы затем занять позицию и атаковать его.
Луна садилась, поэтому, если бы мы даже и сблизились
с противником, то на успешную атаку в ночное время
рассчитывать уже не приходилось. Правда, противника
можно было настичь в дневное время. На лодке "И-58"
были установлены двухтактные дизели небольшой мощ-
ности. На всех остальных лодках нашего типа были
такие же дизели. Из-за недостатка веса принимался бал-
ласт. Было обидно до слез видеть техническую отста-
лость Японии! Я вспоминал скорость 23 узла, которую
имела подводная лодка "И-24" при плавании у Гавай-
ских о-вов.
2 августа мы получили донесение нашей разведки из
узла связи Явата следующего содержания: "Усиленная
работа радиостанций противника показывает, что круп-
ные его силы участвуют в поисках пропавшего корабля".
Со времени потопления "Индианаполиса" прошло три
дня, но мы и не подумали, что эти сведения касались
именно этого факта. После войны мы узнали, что коман-
дир и 315 человек из состава экипажа этого корабля
были спасены. В то время я полагал, что спасение уце-
левших людей уже закончено, поскольку, перед тем как
корабль затонул, экипаж его имел достаточно времени
сообщить о бедствии по радио.
7 августа мы услышали по радио сообщение об ог-
ромных разрушениях, причиненных городу Хиросима
взрывом только одной бомбы. Лейтенант Нисимура, ко-
торый обычно слушал американские радиопередачи, ска-
зал, что это была не обычная бомба. Лично я не слушал
передачи и даже не старался слушать, так как это ухуд-
шало и без того плохое настроение. Мы на лодке не в
состоянии были оценить создавшееся положение. Наш
долг требовал продолжения борьбы, согласно получен-
ным приказам, мы должны были делать все от нас за-
висящее, чтобы нанести противнику наибольшие потери.
Если бы я прослушал иностранные радиопередачи, то
стало бы ясно, что сброшенная на Хиросиму бомба была
атомной.
Приблизительно 8 марта 1944 г. доктор Танака сооб-
щил в парламенте о существовании атомной бомбы, и с
тех пор мы все мечтали о том, чтобы получить это ору-
жие как средство, способное поправить наши военные
дела. Если бы мы знали, что противник уже изготовил
атомное оружие, то наше моральное состояние и боевой
дух значительно снизились бы. С этой точки зрения наше
неведение, возможно, было к лучшему. Но, с другой
стороны, опасно воевать, не зная о новых видах оружия
противника и его возможностях. Иными словами, стар-
шим офицерам необходимо слушать радиопередачи про-
тивника, но надо иметь достаточно крепкие нервы, чтобы
любые известия не вызывали тревоги. К несчастью, мои
нервы были не в состоянии выдержать это. Повидимому,
когда бомбардировщик типа "В-29" поднялся с аэродро-
ма Тениан (Маршалловы о-ва), неся атомную бомбу для
города Хиросима, экипаж самолета знал уже о потопле-
нии "Индианаполиса", который доставил из США в Те-
ниан часть этой бомбы. Экипаж самолета сделал следу-
ющую надпись на этой атомной бомбе: "Подарок" за
души погибших членов экипажа "Индианаполис". Об этом
я прочел в марте 1949 г. в одном журнале. Статья была
озаглавлена: "Соединение атомных бомбардировщиков -
курс на Хиросиму". В ней говорилось, что атомная бомба
собиралась из нескольких составных частей. Большинст-
во из них было доставлено по воздуху, однако самая
большая и тяжелая часть бомбы была доставлена на тя-
желом крейсере "Индианаполис".
Прошло свыше 20 дней с тех пор, как мы вышли из
Куре; мы давно не мылись, не было лишних смен белья
и мы носили одно и то же днем и ночью. Не было воды,
чтобы произвести стирку, и возможности просушить
белье. Находиться и работать в грязной и влажной одеж-
де внутри лодки, где много электрического оборудования,
было опасно.