От Пуханыч
К All
Дата 13.01.2006 03:01:38
Рубрики WWII;

Стихи про войну.

На улице третье мая. На улице сорок шестой.
Ты с другом сидишь за столиком в маленькой грязной пивной.
В кружке дрянное пиво, но к этому ты привык,
С патефонной пластинки черной плюется шраге мюзик.
Тебе всего четверть века, но твоя голова седа,
Вспомнить о третьем мая ты с другом пришел сюда.
Это ваш общий праздник, это вашей памяти день,
Из прошлого наплывает пятилетней тяжести тень.
Ты помнишь, как все начиналось, как марши пели "Вперед!",
Из черной тарелки сказали про светлый на запад поход.
На улице третье мая. На улице сорок шестой.
Ты с другом сидишь за столиком в маленькой грязной пивной.
В кружке дрянное пиво, но к этому ты привык,
С патефонной пластинки черной плюется шраге мюзик.
От krok
К Пуханыч (13.01.2006 03:01:38)
Дата 16.01.2006 10:42:23

Re: Стихи про...

Здесь мертвецы стеною за живых!
Унылые и доблесные черти,
Мы баррикады строили из них,
Обороняясь смертью против смерти.

За ними укрываясь от огня,
Я думал о конце без лишней грусти:
Мол, сделают ребята из меня
Вполне надёжный для упора бруствер.

Куда как хорошо с меня стрелять.
Не вздрогну под нацеленным оружьем...
Всё, кажется, сослужено... Но глядь,
Мы после смерти тоже службу служим!

Финский фронт - 1940г.
От Darkon
К Пуханыч (13.01.2006 03:01:38)
Дата 13.01.2006 18:35:34

Re: Стихи про...

No pasaran! А если пасаран, то недалеко...

БРОНЕВИК

У розового здания депо
С подпалинами копоти и грязи,
За самой дальней рельсовой тропой,
Куда и сцепщик с фонарем не лазит,—
Ободранный и загнанный в тупик,
Ржавеет «Каппель», белый броневик.

Вдали перекликаются свистки
Локомотивов... Лязгают форкопы.
Кричат китайцы... И совсем близки
Веселой жизни путаные тропы;
Но жизнь невозвратимо далека
От пушек ржавого броневика.

Они глядят из узких амбразур
Железных башен — безнадежным взглядом,
По корпусу углярок, чуть внизу,
Сереет надпись: «Мы — до Петрограда!»
Но явственно стирает непогода
Надежды восемнадцатого года.

Тайфуны с Гоби шевелят пески,
О сталь щитов звенят, звенят песчинки...
И от бойниц протянуты мыски
Песка па опорожненные цинки:
Их исковеркал неудачный бой
С восставшими рабочими, с судьбой.

Последняя российская верста
Ушла на запад. Смотаны просторы,
Но в памяти легко перелистать
Весь длинный путь броневика, который,
Фиксируя атаки партизаньи,
Едва не докатился до Казани.

Врага нащупывая издалека,
По насыпи, на зареве пожарищ,—
Сползались тяжко два броневика,
И «Каппеля» обстреливал «Товарищ».
А по бокам, раскапывая степь,
Перебегала, кувыркаясь, цепь.

Гремит великолепная дуэль.
Так два богатыря перед войсками,
Сойдясь в единоборческий дуэт,
Решали спор, тянувшийся годами...
Кто Голиаф из них и кто Давид, —
Об этом будущее прогремит.

Подтягиваясь на веревке верст,
Кряхтя, наматывая их на оси,
Полз серый «Каппель», неуклонно пер,
Стремясь Москву обстреливать под осень,
Но отступающим — не раз, не два,—
Рвались мостов стальные кружева-

А по ночам, когда сибирский мрак
Садился пушкам на стальные дула,—
Кто сторожил и охранял бивак,
Уйдя за полевые караулы?
Перед глухой, восставшею страной
Стоял и вслушивался, стальной...

Что слышал он, когда смотрел туда,
Где от костров едва алели вспышки,
И щелкнувшей ладонью — «на удар!» —
Гремел приказ из командирской вышки.
— «Костры поразложили, дуй их в ним!
Пусть, язви их, не спят, коль мы не спим!»

У командира молодецкий вид.
Фуражка набок, расхлебаснут ворот.
Смекалист, бесшабашен, норовист,—
Он чертом прет на обреченный город.
Любил когда-то Блока капитан,
А нынче верит в пушку и наган.

Из двадцати трех — отданы войне
Четыре громыхающие года...
В земле, в теплушке, в тифе и в огне
(Не мутит зной, так треплет непогоди!)
Всегда готов убить и умереть,
Такому ли над Блоками корпеть!

По бесшабашное—не повезло!»—
Становится стремительным откатом,
Когда все лица перекосит злость
И губы изуродованы матом:
Лихие пушки, броневик, твои
Кропят ариергардные бои!

У отступающих неверен глаз,
У отступающих нетверды руки,
Ведь колет сердце ржавая игла
Ленивой безнадежности и скуки,
И слышен в четкой тукоте колес
Крик красных партизанок: «Под откос!»

Ты отползал, как разъяренный краб,
Ты пятился, подняв клешни орудии,
Но, жаждой мести сердце обокрав,
И ты рванулся к плачущей запруде
Людей бегущих. Мрачен и жесток,
Давя своих, ты вышел на посток...

Граничный столб. Китайский офицер
С раскосыми веселыми глазами,
С ленивою усмешкой па лице
Тебя встречал и пожимал плечами.
Твой командир,— едва ль не генерал,—
Ему почтительно откозырял.

И командиру вежливо: «Прошу!»
Его команде лающее: «Цубо!»
Надменный, как откормленный буржуй,
Харбин вас встретил холодно и грубо:
Коль вы, шпана, не добыли Москвы,
На что же, голоштанные, мне вы?

И чтоб его сильней не прогневить,
Еще вчера стремительный и зоркий,—
Уполз покорно серый броневик
За станцию, на затхлые задворки.
И девять лет на рельсах тупика
Ржавеет рыжий труп броневик;!.

И рядом с ним — ирония судьбы,
Ее громокипящие законы —
Подняв молотосерпные гербы,
Встают на отдых красные вагоны...
Что может быть мучительней и горше
Для мертвых дней твоих, бесклювый коршун!


Ich muss noch dazu beizufugen, das die russische Kontuszowka...
От Darkon
К Пуханыч (13.01.2006 03:01:38)
Дата 13.01.2006 18:33:07

Re: Стихи про...

No pasaran! А если пасаран, то недалеко...

БАЛЛАДА О ДАУРСКОМ БАРОНЕ

К оврагу,
где травы рыжели от крови,
где смерть опрокинула трупы на склон,
папаху надвинув на самые брови,
на черном коне подъезжает барон.
Он спустится шагом к изрубленным трупам,
и смотрит им в лица,
склоняясь с седла, -
и прядает конь, оседающий крупом,
и в пене испуга его удила.

И яростью,
бредом ее истомяся,
кавказский клинок,
- он уже обнажен, -
в гниющее
красноармейское мясо, -
повиснув к земле,
погружает барон.

Скакун обезумел,
не слушает шпор он,
выносит на гребень,
весь в лунном огне, -
испуганный шумом,
проснувшийся ворон
закаркает хрипло на черной сосне.

И каркает ворон,
и слушает всадник,
и льдисто светлеет худое лицо.
Чем возгласы птицы звучат безотрадней,
тем,
сжавшее сердце,
слабеет кольцо.

Глаза засветились.
В тревожном их блеске -
две крошечных искры.
два тонких луча...
Но нынче,
вернувшись из страшной поездки,
барон приказал:
Позовите врача!

И лекарю,
мутной тоскою оборон,
( шаги и бряцание шпор в тишине),
отрывисто бросил:
Хворает мой ворон:
увидев меня,
не закаркал он мне!

Ты будешь лечить его,
если ж последней
отрады лишусь - посчитаюсь с тобой!..
Врач вышел безмолвно,
и тут же в передней,
руками развел и покончил с собой.

А в полдень,
в кровавом Особом Отделе,
барону,
- в сторонку дохнув перегар -
сказали:
Вот эти... Они засиделись:
Она - партизанка, а он - комиссар.

И медленно,
в шепот тревожных известий, -
они напряженными стали опять, -
им брошено:
на ночь сведите их вместе,
а ночью - под вороном - расстрелять!

И утром начштаба барону прохаркал
о ночи и смерти казненных двоих...
А ворон их видел?
А ворон закаркал? -
барон перебил...
И полковник затих.

Случилось несчастье! -
он выдавил
( дабы
удар отклонить -
сокрушительный вздох), -
с испугу ли, -
все-таки крикнула баба, -
иль гнили объевшись, но...
ворон издох!

Каналья!
Ты сдохнешь, а ворон мой - умер!
Он,
каркая,
славил удел палача!...
От гнева и ужаса обезумев,
хватаясь за шашку,
барон закричал:

Он был моим другом.
В кровавой неволе
другого найти я уже не смогу! -
и, весь содрогаясь от гнева и боли,
он отдал приказ отступать на Ургу.

Стенали степные поджарые волки,
шептались пески,
умирал небосклон...
Как идол, сидел на косматой монголке,
монголом одет,
сумасшедший барон.

И шорохам ночи бессоной внимая,
он призраку гибели выплюнул:
Прочь!
И каркала вороном -
глухонемая,
упавшая сзади,
даурская ночь.

-----------------------

Я слышал:
В монгольских унылых улусах,
ребенка качая при дымном огне,
раскосая женщина в кольцах и бусах
поет о бароне на черном коне...

И будто бы в дни,
когда в яростной злобе
шевелится буря в горячем песке, -
огромный,
он мчит над пустынею Гоби,
и ворон сидит у него на плече.




Ich muss noch dazu beizufugen, das die russische Kontuszowka...
От Волк
К Пуханыч (13.01.2006 03:01:38)
Дата 13.01.2006 03:37:58

это всего лишь

альтернативка по роману Лазарчука "Все способные держать оружие". Роман отличный, а стихи - нет.

вот стихи:

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред господом богом, чисты.
На живых порыжели от крови и глины шинели,
на могилах у мертвых расцвели голубые цветы.

Расцвели и опали... Проходит четвертая осень.
Наши матери плачут, и ровесницы молча грустят.
Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел,
нам досталась на долю нелегкая участь солдат.

У погодков моих ни стихов, ни любви, ни покоя -
только сила и зависть. А когда мы вернемся с войны,
все долюбим сполна и напишем, ровесник, такое,
что отцами-солдатами будут гордится сыны.

Ну, а кто не вернется? Кому долюбить не придется?
Ну, а кто в сорок первом первою пулей сражен?
Зарыдает ровесница, мать на пороге забьется,-
у погодков моих ни стихов, ни покоя, ни жен.

Кто вернется - долюбит? Нет! Сердца на это не хватит,
и не надо погибшим, чтоб живые любили за них.
Нет мужчины в семье - нет детей, нет хозяина в хате.
Разве горю такому помогут рыданья живых?

Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Кто в атаку ходил, кто делился последним куском,
Тот поймет эту правду,- она к нам в окопы и щели
приходила поспорить ворчливым, охрипшим баском.

Пусть живые запомнят, и пусть поколения знают
эту взятую с боем суровую правду солдат.
И твои костыли, и смертельная рана сквозная,
и могилы над Волгой, где тысячи юных лежат,-
это наша судьба, это с ней мы ругались и пели,
подымались в атаку и рвали над Бугом мосты.

...Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели,
Мы пред нашей Россией и в трудное время чисты.

А когда мы вернемся,- а мы возвратимся с победой,
все, как черти, упрямы, как люди, живучи и злы,-
пусть нам пива наварят и мяса нажарят к обеду,
чтоб на ножках дубовых повсюду ломились столы.

Мы поклонимся в ноги родным исстрадавшимся людям,
матерей расцелуем и подруг, что дождались, любя.
Вот когда мы вернемся и победу штыками добудем -
все долюбим, ровесник, и работу найдем для себя.
1945

http://www.volk59.narod.ru
От БорисК
К Волк (13.01.2006 03:37:58)
Дата 13.01.2006 04:14:06

Re: это всего...

А вот несколько другой взгляд:

Ну что с того, что я там был. Я был давно, я все забыл.
Не помню дней, не помню дат. И тех форсированных рек.
Я неопознанный солдат. Я рядовой, я имярек.
Я меткой пули недолет. Я лед кровавый в январе.
Я крепко впаян в этот лед. Я в нем как мушка в янтаре.

Ну что с того, что я там был. Я забыл. Я все избыл.
Не помню дат, не помю дней, названий вспомнить не могу.
Я топот загнанных коней. Я хриплый окрик на бегу.
Я миг непрожитого дня, я бой на дальнем рубеже.
Я пламя вечного огня, и пламя гильзы в блиндаже.

Ну что с того, что я там был. В том грозном быть или не быть.
Я это все почти забыл, я это все хочу забыть.
Я не участвую в войне, война участвует во мне.
И пламя вечного огня горит на скулах у меня.

Уже меня не исключить из тех снегов, из той зимы.
Уже меня не излечить от этих дней, от той зимы.
И с той зимой, и с той землей, уже меня не разлучить.
До тех снегов, где вам уже моих следов не различить.
От tevolga
К БорисК (13.01.2006 04:14:06)
Дата 13.01.2006 09:39:37

Re: это всего...

>А вот несколько другой взгляд:

Или третий

Мы под Колпином скопом стоим,
Артиллерия бьет по своим.
Это наша разведка, наверно,
Ориентир указала неверно.
Недолет. Перелет. Недолет.
По своим артиллерия бьет.
Мы недаром присягу давали,
За собою мосты подрывали, —
Из окопов никто не уйдет.
По своим артиллерия бьет.
Мы под Колпином скопом лежим,
Мы дрожим, прокопченные дымом.
Надо все-таки бить по чужим,
А она — по своим, по родимым.
Нас комбаты утешить хотят,
Говорят, что нас родина любит.
По своим артиллерия лупит.
Лес не рубят, а щепки летят.

Поэт-фронтовик однако.

С уважением к сообществу.
От Волк
К БорисК (13.01.2006 04:14:06)
Дата 13.01.2006 04:30:27

Re: это всего...

>А вот несколько другой взгляд:

у каждого свой взгляд.

Не выдаст моя кобылица,
Не лопнет подпруга седла.
Дымится в Задоньи, курится
Седая февральская мгла.
Встаёт за могилой могила,
Темнеет калмыцкая твердь,
И где-то правее - Корнилов,
В метелях идущий на смерть.
Запомним, запомним до гроба
Жестокую юность свою,
Дымящийся гребень сугроба,
Победу и гибель в бою,
Тоску безысходного гона,
Тревоги в морозных ночах,
Да блеск тускловатый погона
На хрупких, на детских плечах.
Мы отдали всё, что имели,
Тебе, восемнадцатый год,
Твоей азиатской метели
Степной - за Россию - поход.

http://www.volk59.narod.ru
От Волк
К Волк (13.01.2006 04:30:27)
Дата 13.01.2006 04:35:47

вот еще

Уходили мы из Крыма
Среди дыма и огня,
Я с кормы всё время мимо
В своего стрелял коня.
А он плыл, изнемогая,
За высокою кормой,
Всё не веря, всё не зная,
Что прощается со мной.
Сколько раз одной могилы
Ожидали мы в бою.
Конь всё плыл, теряя силы,
Веря в преданность мою.
Мой денщик стрелял не мимо,
Покраснела чуть вода…
Уходящий берег Крыма
Я запомнил навсегда.

http://www.volk59.narod.ru
От Владислав
К Волк (13.01.2006 04:35:47)
Дата 14.01.2006 04:22:09

Есаул, есаул, что ж ты бросил коня! (с) (-)
От Волк
К Владислав (14.01.2006 04:22:09)
Дата 14.01.2006 05:46:27

Re: Есаул, есаул,...

автор приведенных мною стихов про коня - Николай Туроверов, подъесаул (в возрасте 21 года).

http://www.volk59.narod.ru
От Robert
К Волк (14.01.2006 05:46:27)
Дата 14.01.2006 05:50:48

Это точно? Это же вроде где-то майoр-подполковник? (-)
От Волк
К Robert (14.01.2006 05:50:48)
Дата 14.01.2006 06:17:44

точно.

подъесаул = штабс-капитан = капитан по-современному. Один просвет, 4 звездочки.

http://www.volk59.narod.ru
От Волк
К Волк (13.01.2006 04:35:47)
Дата 13.01.2006 04:42:48

Re: вот еще

Ты кровь их соберешь по капле, мама,
И, зарыдав у Богоматери в ногах,
Расскажешь, как зияла эта яма,
Сынами вырытая в проклятых песках.
Как пулемет на камне ждал угрюмо,
И тот, в бушлате, звонко крикнул: «Что, начнем?»
Как голый мальчик, чтоб уже не думать,
Над ямой стал и горло проколол гвоздем.
Как вырвал пьяный конвоир лопату
Из рук сестры в косынке и сказал: «Ложись»,
Как сын твой старший гладил руки брату,
Как стыла под ногами глинистая слизь.
И плыл рассвет ноябрьский над туманом,
И тополь чуть желтел в невидимом луче,
И старый прапорщик во френче рваном,
С чернильной звездочкой на сломаном плече
Вдруг начал петь — и эти бредовые
Мольбы бросал свинцовой брызжущей струе:
Всех убиенных помяни, Россия,
Егда приидеши во царствие Твое...

http://www.volk59.narod.ru
От Nachtwolf
К Пуханыч (13.01.2006 03:01:38)
Дата 13.01.2006 03:32:24

Re: Стихи про...

Отличные стихи. Не знаю, как по части поэзии, но время, настроение, передают отлично.
А кто автор?
От Волк
К Nachtwolf (13.01.2006 03:32:24)
Дата 13.01.2006 03:55:39

Re: Стихи про...

>Отличные стихи. Не знаю, как по части поэзии, но время, настроение, передают отлично.

а вот ща как обвинят Вас в резунизьме! Пардон, здесь принято говорить не Резун, а Ризун (видимо, это как-то оскорбительно по-украински).

Вы что не поняли - 3 мая 1941, начало Освободительного похода... проигранного СССР... Это стихи по мотивам романа Лазарчука, в котором европейская часть России становится частью третьего райха, а Сибирь независимым государством.

http://www.volk59.narod.ru
От Count
К Волк (13.01.2006 03:55:39)
Дата 13.01.2006 16:19:58

Re: Стихи про...

А что, этот роман был написан до 1946 года?
От Волк
К Count (13.01.2006 16:19:58)
Дата 13.01.2006 16:54:13

Re: Стихи про...

>А что, этот роман был написан до 1946 года?

разумеется, нет. Первая версия в начале 1990-х, потом было добавление.

а приведенные стихи - с какого-то сайта любителей альтернативной литературы. Они увлекаются дописыванием глав к различным произведениям этого жанра, рисованием карт к ним, ну и как видите даже сочинением стихов.

http://www.volk59.narod.ru
От Пуханыч
К Волк (13.01.2006 16:54:13)
Дата 13.01.2006 22:23:13

Re: Стихи про...

>а приведенные стихи - с какого-то сайта любителей альтернативной литературы. Они увлекаются дописыванием глав к различным произведениям этого жанра, рисованием карт к ним, ну и как видите даже сочинением стихов.

В точку.