|
|
От
|
Пелевин
|
|
|
К
|
wolfschanze
|
|
|
Дата
|
17.03.2005 02:45:54
|
|
|
Рубрики
|
11-19 век; Спецслужбы;
|
|
Департамент полиции МВД Российской империи и охрана государственной границы-1
А. М. ДОРОНИН,* И. И. МУШКЕТ**
Департамент полиции МВД Российской империи и охрана государственной границы
В практике спецслужб широко используется термин «оперативная обстановка». Ее элементами являются среда, в которой действуют полицейские органы, социально-политические, экономические факторы, формы и методы противоправных действий преступных сообществ и отдельных лиц. Теоретически при верной оценке тенденций развития всех указанных факторов можно, приняв соответствующие меры, предотвратить общественные потрясения. Рассмотрим некоторые основные элементы оперативной обстановки в дореволюционной России, которые обусловили необходимость формирования и деятельности специальных полицейских сил и средств на рубежах страны в XIX — начале XX в.
Возникшее в России в 70-х годах XIX в. революционное движение опиралось на мощную интернациональную поддержку. Начиная с 1870г. вплоть до октябрьского переворота европейские и американские социалисты и анархисты считали себя обязанными оказывать всю возможную моральную поддержку и практическую помощь радикалам в России, в том числе помощь в предоставлении укрытия для террористов, их руководителей и пособников в производстве, приобретении и контрабанде оружия и взрывчатых веществ на территорию России.
Центры русской эмиграции (Женева, Цюрих, Берлин, Лондон, Париж) находились под пристальным наблюдением со стороны III Отделения и в дальнейшем его преемника — Департамента полиции МВД Российской империи. Жандармское наблюдение за рубежом выявило в начале XX в. определенные центры притяжения русских политэмигрантов. Например, Берлин в основном предпочитался эсдеками, эсеры стремились собираться в Женеве, а в Лондоне концентрировались польские, латышские, армянские националисты и русские анархисты. Берлин фигурировал как основной пункт, откуда шло широкое водворение в Россию нелегальной литературы.1 В 1870-1880 гг. в эмигрантской среде появляются профессиональные революционеры, неоднократно незаконно выезжавшие из России и возвращавшиеся обратно. Это было связано с тем, что, страшась ударов русской государственной политической полиции, преступные сообщества дислоцировали за рубежом свои издательства, типографии, библиотеки, склады оружия и взрывчатых веществ, партийные кассы.2 Там же размещались и органы управления этими сообществами. Бывший начальник Кишиневского, Донского, Варшавского и Московского охранных отделений П. П. Заварзин отмечал, что «верхи партий почти всегда находились за границей и сношениями с ними координировалась вся работа. Только вне досягаемости русской власти допускалась централизация материалов партий, да и то по отделам, на местах же письменный материал был доведен до минимума и преимущественно зашифрованный».3
В начале XX в. русская государственная политическая полиция столкнулась с ситуацией, когда на политической арене появился новый хорошо организованный внутренний враг в лице социалистических и националистических партий и религиозных панисламистских организаций, что привело к усилению террористической деятельности на территории империи. Эти организации теперь могли рассчитывать на более солидную финансовую поддержку, направляя особые усилия на добывание денег в России и за границей. Меценаты, желавшие поддерживать российское революционное брожение, предпочитали жертвовать большие суммы денег в пользу не мелких террористов, а организованных политических партий. Постоянно пополнявшаяся партийная казна позволяла этим партиям не только содержать боевиков, но и активно закупать за рубежом оружие и взрывчатые вещества, необходимые для террористической деятельности, а также заниматься подкупом государственных служащих, которые могли помешать осуществлению грандиозных террористических планов, прикрытых флером социально-экономических и политических утопий. И, наконец, организация разветвленной партийной сети значительно облегчала задачу ввоза оружия и динамита на территорию России.4 Результат этой деятельности не замедлил сказаться: общее число жертв террористических актов за 1905— 1907 гг. в России составило более 9000 человек.5
Как справедливо отмечает американская исследовательница А. Гейфман, многие политические партии и террористические группировки анархистского толка в целях экономии накладных расходов попросту обращались к большевикам за содействием в этих вопросах, поскольку последние сумели создать единственное эффективно действующее звено, подошедшее к этой проблеме системно и профессионально — военно-техническую группу Красина, которая со дня своего основания в начале 1905 г. налаживала связи за границей с целью получения помощи в производстве и контрабанде оружия и взрывчатых веществ.6
Здесь следует уточнить, что в соответствии с § 381 и 382 Таможенного устава по европейской торговле 1819 г. контрабандой признавались действия по перемещению через границу товаров помимо таможенных учреждений, а также, хотя и через таковые, но без указания о них в грузовых и таможенных документах.7 В таможенных уставах 1892 и 1906 гг. определение контрабанды было значительно уточнено. Контрабандой, в частности, стали признаваться действия по сокрытию товаров от таможенного контроля при следовании пассажиров через расположенные на границе империи таможенные учреждения («таможенные рогатки»). Нормы о наказании за контрабанду были включены и в Уложение о наказаниях 1845 г. в раздел о преступлениях против уставов казенных управлений.
Особую опасность для государства имела контрабанда оружия, боеприпасов и использовались для совершения многочисленных террористических актов. Эта опасность усугублялась сотрудничеством внутренних и внешних врагов государства. Как было установлено русскими разведчиками, в 1904 г. резидент японской разведслужбы в Европе Акаси по решению японского генштаба передал русским революционерам через финского посредника — руководителя финляндской партии активного сопротивления К. Циллиакуса 2 млн. иен для закупки и доставки в Россию контрабандным путем партии оружия для ведения террора против правительственных сил.8
О масштабах закупок и последующей контрабанды на японские деньги можно судить по следующим данным: в Швейцарии были закуплены 25 тыс. винтовок и свыше 4 млн. патронов к ним, около 3 тыс. револьверов и 3 тонны взрывчатых веществ, партия кавалерийских карабинов «Маузер» была закуплена в Гамбурге К. Циллиакусом; в период с весны 1904 по конец 1905 г. только через Финляндию в Россию революционерами были ввезены свыше 15 тыс. винтовок и ружей, около 24 тыс. револьверов и большое количество патронов, боеприпасов и динамита.9
К началу Первой мировой войны особую опасность для России стала представлять разведывательно-подрывная деятельность 2-го обер-квартирмейстерства генштаба кайзеровской Германии. Первостепенное внимание германская разведка уделяла пограничной полосе на территории Российской империи, где существовали благоприятные условия для организации разведывательной деятельности против России. Этой службе можно было без особого труда найти среди населения русской пограничной полосы многочисленных профессиональных торговцев контрабандными товарами, готовых выполнять шпионские поручения и служить посредниками в сношениях с занимавшими высокие посты чиновниками и офицерами, которые были знакомы им по своему легкомыслию и веселому образу жизни. Кроме того, эти чиновники и офицеры нередко оказывались должниками торговцев и потому легко становились объектом угроз и шантажа.10 Несомненно, большую помощь в наблюдении за границей германской разведке оказывала своя полиция, которая констатировала, что на русской границе царит вполне устроенная контрабандная система благодаря местным жителям, полностью отдавшимся этому ремеслу.'' Оперативный состав пограничных губернских жандармских управлений и охранных отделений был обязан постоянно вести контрразведывательную работу в пограничных местностях помимо своих обязанностей по обнаружению, предупреждению и пресечению контрабанды оружия, взрывчатки и нелегальной литературы. Части Отдельного корпуса пограничной стражи также вынуждены были пресекать возросшую активность германской разведки. Так, только в 1895 г. ими было выдворено за пределы русских территориальных вод несколько германских военных пароходов, производивших обследование побережья империи и промеры глубин.12
взрывчатых веществ, которые после нелегального ввоза в страну.
Германская разведка содействовала антиправительственным силам в проникновении на территорию России, а также в финансировании закупок за рубежом оружия и взрывчатки с последующей контрабандной их доставкой на территорию империи для разрушения политического, экономического и оборонного потенциала страны. В частности, немецкой разведкой для этого использовались проторенные контрабандные пути через Швецию и Финляндию.13 Одной из наиболее известных операций по использованию этого канала немецкой разведкой явилась нелегальная переброска в Россию из Швейцарии в 1917 г. группы В. И. Ленина в количестве около 100 человек для совершения в стране переворота и вывода ее из войны с Германией.14
Рассматривая вопросы организационно-правового противодействия незаконному ввозу в страну оружия и взрывчатых веществ, необходимо отметить следующее.
Полицейское управление в дореволюционной России заключалось в контроле за скорым и точным соблюдением законов, учреждений и постановлений, изданных уполномоченными на то руководителями, на всем пространстве империи.15 Ведению Департамента полиции МВД Российской империи подлежали, в частности, дела: 1) по предупреждению и пресечению преступлений и по охране общественной безопасности и порядка; 2) о государственных преступлениях; 3) по устройству полицейских учреждений; 4) об охране государственной границы; 5) о пограничных сообщениях; 6) о выдаче иностранцам видов на жительство в России и о высылке иностранцев; 7) по наблюдению за исполнением законов и правил о паспортах.
Отсюда можно сделать важный вывод о том, что Департамент полиции отвечал и за комплекс вопросов по охране границы империи. Все мероприятия, осуществлявшиеся на границе другими государственными ведомствами, подлежали согласованию с Департаментом полиции. Остановимся подробнее на этой стороне его деятельности.
С конца XIX в. в структуре Департамента полиции действовал Отдел по охране и возобновлению границы. В 1912г. функции этого подразделения были переданы во вновь созданный в системе МВД Комитет по охране и возобновлению государственной границы. На местах в приграничных губерниях действовали пограничные комиссары МВД. К Комитету прикомандировывались также представители Генерального штаба, МИД, Министерства финансов, в структуре которого находились таможенное и пограничное ведомства. В задачу этого органа входило решение вопросов охраны государственной границы, в том числе: общая координация деятельности ведомств по охране границы, дислокации таможен, пограничных отрядов, полицейских сил в приграничных губерниях; участие в рассмотрении и разрешении пограничных споров; утверждение достигнутых международными комиссиями соглашений по пограничным вопросам; участие в определении границы, ее обозначение на картах, планах и на местности; выработка правительственной точки зрения на разногласия по пограничным спорам.16 Эта деятельность МВД империи являлась исключительно важной, поскольку обеспечивала солидарность в действиях различных ведомств по охране государственных границ и единство территориального верховенства государственной власти.17
Кроме того, в том, что касалось выполнения задач по борьбе с государственными преступлениями, органы государственной политической полиции в своей деятельности на границе были поставлены в приоритетное положение по отношению к таможенным и пограничным органам. Например, последние обязаны были инициативно уведомлять чинов Отдельного корпуса жандармов о полученных сведениях относительно предполагаемого перемещения и складирования предметов политической контрабанды, о задержаниях таких предметов, о нарушителях границы, исполнять требования офицеров Корпуса по производству мер таможенного и пограничного контроля в отношении следовавших через границу лиц, их личных вещей, багажа и грузов.18 Таким образом, органы государственной власти, призванные защищать интересы фиска (государства как собственника и участника гражданского оборота), были поставлены в вопросах охраны государственной границы фактически в положение, подчиненное государственной политической полиции как выразителю интересов государства-властителя, держателю публичных правомочий и функций — «imperium».19 Это диктовалось жизненно важными задачами охраны существовавшего государственного и общественного строя.
Представляется необходимым дать краткую характеристику организационного строения органов, осуществлявших борьбу с незаконным ввозом в страну оружия и взрывчатых веществ.
В 1826 г. в России в лице III Отделения был создан головной аппарат управления русской государственной политической полицией, которому в качестве исполнительного органа был подчинен Отдельный корпус жандармов. Перед всеми чинами Корпуса была поставлена задача ведения наблюдательной деятельности в местах дислокации своих частей и сообщения своему начальству «о всех происшествиях, о всех примечаемых фактах, заслуживающих внимания».20 В военном отношении чины Корпуса подчинялись военному ведомству, выполнение полицейских задач контролировалось и направлялось III Отделением. Помимо принятия мер против доступа в Россию и распространения революционных изданий на чинах Корпуса лежала обязанность расследования дел о государственных преступлениях в рамках деятельности в качестве исполнительного органа III Отделения.21
В 1880 г. при упразднении III Отделения заведование Корпусом было поручено министру внутренних дел на правах шефа жандармов, причем в военном отношении Корпус был оставлен в подчинении военному министру.22 Командир Корпуса по строевой части действовал через штаб корпуса, а по вопросам обнаружения и расследования преступлений — через Департамент полиции Министерства внутренних дел.
Следующим шагом по реформированию русской государственной политической полиции было создание отделений по охране порядка и общественной безопасности, именовавшихся сокращенно охранными отделениями. Такие органы начали действовать с 1866 г. в Санкт-Петербурге при градоначальнике и с 1880 г. в Москве при обер-полицмейстере. Это были оперативно-розыскные органы, призванные бороться с «крамолой» методами внутреннего освещения и' наружного наблюдения. Оперативный состав охранных отделений комплектовался в основном из офицеров Отдельного корпуса жандармов. Общее руководство оперативно-розыскной деятельностью в империи осуществлял созданный в 1896 г. Особый отдел Департамента полиции, в ведении которого находились также заграничная агентура и обобщение результатов перлюстрации писем.
Создание системы охранных отделений в дореволюционной России безусловно явилось большим шагом по направлению к совершенствованию политического розыска.
К 1916г. русская государственная политическая полиция состояла из 69 губернских, 3 областных, 4 городских, 30 уездных, 32 жандармских полицейских управлений железных дорог с их 321 отделением, 5 охранных отделений (3 местных и 2 районных), заграничной агентуры с общей численностью 16 тыс. человек.23
В последней четверти XIX в. вполне оформились зарубежные центры русских подрывных антиправительственных организаций. К 1880г. количество их членов, находившихся за рубежом и прежде всего в Париже, составляло около 5 тыс. человек.24 В связи с активной зарубежной деятельностью эмигрантских подрывных организаций в 1883 г. Департамент полиции создает свою заграничную агентуру для наблюдения за ними в европейских странах. В 1886 г. было создано парижское бюро данной структуры. Так было положено организационное начало созданию отечественной политической разведки путем ее структурного выделения в системе русской государственной политической полиции. В 1913 г. агентурный аппарат этого органа состоял из 28 французов и итальянцев. Все они выполняли задачи наружного наблюдения, организовывали внутреннее освещение деятельности эмигрантских центров за рубежом, занимались перлюстрацией их корреспонденции.
Вся контрразведывательная деятельность Департамента полиции направлялась Особым отделом, в структуре которого вначале действовало IV секретное отделение, а затем Отделение по розыску о международном шпионстве, местными органами которого были охранные отделения и губернские жандармские управления. Ими велась борьба с военным, политическим и экономическим шпионажем. Кроме того, борьбу с военным шпионажем вели штабы военных округов. П. А. Столыпин считал необходимым сконцентрировать всю работу по борьбе со шпионажем в рамках МВД. Он писал осенью 1908 г. начальнику Генерального штаба генералу Ф. Ф. Палицыну: «Контрразведка, в сущности, является лишь одной из отраслей политического розыска».25 Однако в результате борьбы русской военной бюрократии за свои прерогативы перед Первой мировой войной система контрразведки России была образована в структуре военного ведомства на основании Положения о контрразведывательных отделениях, утвержденного 8 июня 1911 г. военным министром.
С начала 1870-х годов русская государственная политическая полиция начала осуществлять систематические мероприятия на границах империи с целью предупреждения и пресечения государственных преступлений. Для этих целей в структуре Отдельного корпуса жандармов были созданы специальные оперативные подразделения — пограничные жандармские пункты.
В мае 1871 г. Александр II повелел Отдельному корпусу жандармов немедленно принять самые жесткие меры по усилению надзора на границах империи с целью недопущения в ее пределы подрывных элементов из-за рубежа.26
В столицу на совещание для выработки координации соответствующих мероприятий были вызваны начальники всех западных российских приграничных жандармских управлений. Одновременно генерал-губернаторам приграничных губерний было дано указание о всяческом содействии чинам Отдельного корпуса жандармов в деле охраны границ.27 Общая полиция была обязана информировать III Отделение о всех лицах, задержанных за нелегальный переход границы. 17 июня 1871 г. совместным постановлением министра внутренних дел, министра финансов и главного управляющего III Отделением на границах империи был установлен новый порядок, в соответствии с которым контроль за паспортами перемещавшихся через границу лиц был возложен на чинов Отдельного корпуса жандармов вместо таможенных чиновников. Во исполнение этого решения III Отделение передислоцировало значительную часть жандармских наблюдательных пунктов в причерноморские и юго-западные губернии с широкой сетью приграничных дорог. В портах Азовского, Балтийского и Черного морей были созданы жандармские наблюдательные посты с возложением на них обязанностей осуществления паспортного контроля на границе. Аналогичные пункты были организованы на железнодорожных пограничных станциях.28
При пропуске через границу различных лиц жандармский офицер, заведовавший паспортной частью, руководствовался правилами Устава о паспортах, Таможенным уставом, а также предписаниями министра внутренних дел и своего непосредственного руководства. Кроме проверки паспортов, на жандармские пограничные пункты была возложена обязанность предупреждения попыток проникновения в пределы империи подозрительных и неблагонадежных лиц, в связи с чем каждый жандармский пограничный пункт снабжался списком таковых лиц. В марте 1882 г. Департамент государственной полиции дал предписание русским консульским учреждениям за рубежом сообщать по телеграфу на пограничные пункты сведения о намерениях въезда на территорию России лиц, на которых русской дипломатической разведкой была получена ориентирующая информация как о неблагонадежных.29 Консулы были обязаны также проставлять в паспортах возбудивших у них подозрения лиц условный знак в виде двойного номера для особенно тщательного досмотра этих лиц пограничными жандармскими офицерами.
Не менее важной заботой жандармских офицеров на пограничных пунктах было предупреждение проникновения через границу лиц, скрывавшихся внутри империи от законной ответственности за совершенные ими на территории страны преступления. В соответствии с предписанием Департамента государственной полиции № 1029 от 20 марта 1882г. списки таких лиц рассылались Департаментом на все пограничные пункты. Задержание лиц на пограничных пунктах в таких случаях производилось жандармскими офицерами, если фамилия лица была записана в запретительном алфавите либо на этот счет имелось распоряжение соответствующего правительственного учреждения, или же в случае сообщения о таком лице российского консула за рубежом.30 Во всех остальных случаях жандармский офицер при следовании через вверенный ему пограничный пункт подозрительных лиц обязан был дать указание таможенным чинам о тщательном таможенном досмотре этих лиц в своем присутствии и, выяснив, куда данные лица следуют, сообщить об этом шифрограммой в Департамент полиции и своему непосредственному руководству.
* Кандидат юрид. наук, преподаватель СПбУ МВД РФ.
** Кандидат юрид. наук, доцент, начальник кафедры СПбУ МВД РФ.
1 Обзор важнейших дознаний, производившихся в жандармских управлениях в 1902 г. Ростов н/Д., 1906. С. 122.
2 Там же. С. 56.
3 Заварзин П. П. Жандармы и революция: Воспоминания. Париж, 1930. С. 92.
4 Гейфман А. Революционный террор в России (1894-1917). М., 1997. С. 24.
5 Там же. С. 30.
6 Там же. С. 276.
7 Полное собрание законов Российской Империи. Собрание первое. Т. XXXVI. № 28030.
8Павлов Д. В. Русская контрразведка в годы русско-японской войны // Отечественная история. 1996. № 1. С. 24.
9Фелъштинский Ю. Вожди в законе [WWW document] // URL: http://www.krsk.ru/ din/ arch/98_6/ felshtinsky.htm.
10 Николаи В. Тайные силы. М., 1925. С. 31.
11Дружеские услуги немецкой полиции // Былое. 1917. № 3/25. Октябрь. С. 158.
12Сборник секретных циркуляров по Отдельному корпусу пограничной стражи с 1894 по 1900г. СПб., 1901. С. 34.
13Николаи В. Тайные силы. С. 74.
14Benson I. Russia 1917-1918: A Key to the Riddle of an Age of Conflict//The Journal for Historical Review. 1990. Vol. X. № 3. P. 323.
15Министерство внутренних дел: Круг ведомства, права и обязанности должностных лиц. СПб., 1904. С. 55.
16 Базаров П. Государственная граница. СПб., 1917. С. 59.
17 Шалланд Л. Юридическая природа территориального верховенства: Историко-догматическое исследование. Т. 1. СПб., 1903. С. 159.
18 Сборник секретных циркуляров по Отдельному корпусу пограничной стражи с 1894 по 1900 г. С. 2.
19 Шалланд Л. Юридическая природа территориального верховенства... С. 148.
20 Обзор деятельности III Отделения за 50 лет его существования (1826-1880) // Вестник Европы. 1917. Кн. 3. Март. С. 89.
21 Исторический обзор мероприятий общего характера по охранению государственного порядка и общественного спокойствия, применявшихся в России в течение прошлого столетия // Материалы по пересмотру установленных для охраны государственного порядка исключительных законоположений. СПб., 1905. С. 2.
22Министерство внутренних дел (1802-1902): Исторический очерк. СПб., 1902. С. 184.
23Миролюбив А. А. Политический сыск в России в 1914—1917 гг.: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. М., 1988. С. 12.
24Fischer В. В. Okhrana. The Paris Operations of the Russian Imperial Police. History Staff Center for the Study of Intelligence. Central Intelligence Agency. 1997 [WWW document] // URL: http://www.google.com/ search?q=cache:www.cia.gov/csi/ monograph/98unclass/5474-l.html.
25Мерзляков В. М. Об организации контрразведывательных органов России [WWW document] // URL: http://www.fsb.ru/mstory/ readl998/merzljak.html.
26 Василия Ш. К вопросу об отношении царского правительства к Парижской Коммуне. Сухуми, 1954. С. 117.
27 Там же. С. 122.
28 Там же. С. 34.
29 Сборник законоположений и правительственных распоряжений по исполнению жандармскими чинами пограничных пунктов обязанностей по паспортной части. СПб., 1890. С. 8.
30Там же. С. 9.