Разговор по душам
Это не выдумка. Все так и было. Ну, или почти так. Впрочем, сейчас это и неважно. И не о том речь. Если вам еще интересно, то речь у нас пойдет о лейтенантах «перестроечного разлива». В общем о тех, кто покинул военно-морские училища и попал на флот в самый разгар перестройки. Одного такого «сосватали» и к нам в экипаж. Про этих парней ходили разные слухи и домыслы, отчего командир, бывая в отделе кадров дивизии вздрагивал, когда ему пытались «втюхать» одного из «этих».
Но, как говориться, сколько веревочке не виться, а кончик все равно потеряешь. Ушел от нас наш старый киповец, и, волей-неволей, пришлось командиру топать в кадры за заменой. Ну и дали замену. Причем сразу до командира довели, что лейтенанта излишне напрягать нельзя, на сложные вахты не ставить, хранить и лелеять. Командир, будучи человеком старой закалки, иронично спросил: «А в жопу его целовать можно?». Можно, - серьезно отвечали кадры, - Но аккуратно, чтоб следов не оставалось. В крайнем смятенье духа командир примчался на корабль и немедленно вызвал к себе старпома.
Ты слышал, что сейчас на флоте твориться? – обратился он с риторическим вопросом к СПК. – Что насчет лейтенантов наверху удумали! Это ж ни в какие ворота, никак. – Командир от негодования не находил слов. – Куды ж это все катиться? – Старпом, конечно, был в курсе, но мнение командира целиком и полностью поддерживал. И с готовностью (а как иначе) воспринял свое добровольно-принудительное шефство над лейтенантом.
Спустившись к себе в каюту, старпом, в свою очередь, вызвал к себе « на ковер» (в реалии – половичок) командира БЧ-5 с командиром первого дивизиона. Озадачив их с выдачей зачетных листов по специальности и устройству корабля, он внезапно вспомнил о ПК (помощнике командира). Запрос в центральный пост выявил, что помоха уже с час, как убыл с борта корабля в штаб дивизии, разбираться с СПНШ по поводу нарядов. Распорядившись, чтоб по прибытии помощника отправили к нему в каюту, старпом занялся текущими делами.
Помощник появился примерно через час с озабоченным лицом. На вопросительный взгляд СПК он затараторил о том, что СПНШ узнал, что к ним назначили нового офицера и потому добавил нарядов. Гарнизонных. По несению вахты на входе в общежитие дома 107. Поэтому ему, помощнику, пришлось спешно перекраивать график дежурства офицерского состава. Взяв из рук помощника вышеупомянутый график, старпом убедился в своих самых худших подозрениях – лейтенант уже сегодня вечером должен был заступать помощником дежурного по дивизии (вместе с командиром!), через день – в гарнизонный патруль, а потом еще через денек – дежурным по части.
Да у тебя совсем мозги жиром заплыли, - сказал он, отбрасывая в сторону график дежурств. – За этот график тебя «папа» убьет, причем ни секунды не раздумывая. – И принялся втолковывать помощнику суть новых требований. В ходе затянувшейся дискуссии и разбора множества вариантов, где и как лейтенант сможет нести службу, в конце концов, остановились на одном. Самом верном – общежитии в доме 107. Кроме того, старпом указал помощнику на чрезмерную торопливость – лейтенант еще даже не представился командиру.
Впрочем, к вечернему докладу лейтенант таки появился на борту, и был моментально охвачен. То есть озадачен, напряжен и нагружен. Старпом по такому случаю даже подарил лейтехе чистую прошнурованную и пронумерованную записную книжку, и заставил того записать все по пунктам. От длинного списка у лейтенанта едва не закружилась голова, но он нашел в себе силы спросить, к какому сроку ему нужно будет все это сделать, выучить, освоить и сдать зачеты. Усмехнувшись, старпом похвалил собеседника за правильный вопрос и ошарашил еще больше, коротко сказав: «Вчера». Переварив ответ, лейтенант спросил разрешения и убыл из каюты СПК. Спустя пять минут, надев шинель, он покинул корабль и направился в штаб дивизии.
Между тем, старпом, дав команду в центральный об объявлении малой приборки, предался размышлениям относительно смысла жизни, смакуя подробности недавнего разговора с лейтенантом. Усмехаясь про себя, он вспоминал неприкрытое изумление на молодом лице, едва знакомом с бритвой, плохо скрываемые растерянность и обиду. Людям, знакомым с флотом не понаслышке ясно, что СПК – вполне нормальный человек. В меру добродушный и мирный. Однако, должность у него собачья. Вот оттого и приходилось старпому проявлять твердость характера, ибо, как говаривали на флоте, лучше иметь мягкий шанкр и твердый характер, нежели чем наоборот.
Беседа с молодым офицером настроила старпома на лирический лад, что подразумевает под собой некую расслабленность. Между тем, и служившие на флоте могут это подтвердить, расслабляться ни в коем случае нельзя ни при каких обстоятельствах. Расплата за минутную слабость может быть весьма дорога, а ее цена превышать всякие разумные пределы. Так и сейчас, спокойное течение мыслей СПК прервал звонок из центрального поста. Дежурный по кораблю доложил, что его вызывает к береговому телефону начальник политотдела.
Старпом быстро прошел в центральный и взял трубку. Представившись, он услыхал монотонный, словно ему читали лекцию, знакомый голос: - Что ж это вы, Александр Анатольевич, над молодыми офицерами издеваетесь? – Пока старпом соображал, чего бы такое сказать, на том конце провода продолжали – Министр Обороны и ЦК КПСС специально занялись этим вопросом, выработали для нас руководящие указания по претворению в жизнь этих решений, а вы их грубо попираете, и не учитываете в своей работе с молодым пополнением государственных интересов, в то время как наша страна переживает эпохальные преобразования…
Речь начпо текла практически без перерывов, создавалось ощущение, что на том конце провода и не хотят его слушать. И так минут пятнадцать. Наконец, исчерпав наличный словарный запас, начпо вспомнил о собеседнике. – Отправляю лейтенанта к вам на корабль. Проведите с ним беседу и разъясните суть флотской службы.
С этими словами начпо положил трубку. В центральном посту корабля старпом швырнул на аппарат свою. Лейтенант, как оказалось, вовсе не был тем наивным молодым офицером, которым старпом помнил себя в начале своей служебной карьеры. И жаловаться в те времена на начальство считалось дурным тоном, а сейчас – глянь только не так, и сразу выволочку устраивают. Нет, решительно в нашем государстве что-то сломалось, подумал старпом, и дал команду командирам БЧ собраться для доклада. Поскольку командир убыл по своим делам еще раньше, СПК быстро довел до «бычков» мероприятия, согласно суточного плана на завтрашний день и отпустил офицерский и мичманский состав домой.
Решив дожидаться лейтенанта в центральном посту, старпом быстренько сходил в каюту и, прихватив с собой книгу, вернулся назад. Он устроился в командирском кресле и распахнул книжку. Увы, душа не лежала к чтению. Между тем, на корабль прибыла заступающая вахта и пошел «процесс» приема-передачи дежурства. Новый и старый дежурные по кораблю полезли к кормовой переборке третьего отсека. Помощники полезли за пульт управления рулями – заступающий проверял наличие и целостность одежды верхних вахтенных, недовольно бурча, а сдающий в чем-то оправдывался, ссылаясь на записи в журнале приема-сдачи дежурства. Над головой старпома внезапно зазвенел звонок – дежурные вскрыли сейф с оружием и сейчас заступающий пересчитывал автоматы, пистолеты, магазины, патроны и подсумки.
Старпом прикрыл глаза. Все звуки, доносящие до его ушей, говорили ему о том, что процесс заступления на вахту отработан – каждый занимался своим конкретным делом. И не было никакой суеты и спешки. От «Каштана» донесся вызов верхнего вахтенного. Тот доложил, что привезли ужин. Без лишних напоминаний у трапа к верхнему рубочному люку появились три матроса с бачками и термосами и полезли наверх. Вслед за этим в лодку спустился заступивший дежурный по части и циркулярно объявил, чтобы личный состав, не стоящий на вахте, выходил наверх для построения на пирсе с целью перехода в казарму. Форма одежды – такая-то.
Лейтенант появился после того, как оба дежурных по кораблю (заступающий и сменяющийся) доложили СПК о приеме-сдаче дежурства. Появлению его в центральном посту предшествовал доклад вновь заступившего верхнего вахтенного, что на пирс прибыл какой-то лейтенант, который просит разрешения спуститься вниз. Дежурный по ПЛ, дублировав доклад, оглянулся и выжидающе посмотрел на старпома. Тот едва заметно кивнул и сказал: «Запоминайте его, Баринов. Теперь этот лейтенант служит в нашем экипаже». Качнув головой, дежурный повернулся к «Каштану» и коротко скомандовал: «Пропустить».
Лейтенант появился в центральном спустя минуту. Четко приложив руку к головному убору, он доложил, что прибыл для дальнейшего прохождения службы. Старпом молча похлопал по креслу оператора прибора 101К, приглашая того присесть. Тот повиновался, протиснувшись мимо командирского кресла.
- Мда-а, - протянул СПК, - по-моему, не так вы службу начинаете.
- А как надо? – смело спросил лейтенант, - выжидающе глядя в лицо начальства.
- Надо – как все. Как нормальный флотский офицер. – отвечало начальство.
- А я и есть нормальный флотский офицер. – не сдавался подчиненный.
- Ну, это с какой стороны посмотреть. По мне – так вы еще только сперматозоид флотского офицера. Который вначале должен проклюнуться из яйца, потом вылупиться и уж после начать расти. Над собой. И подчиненными.
- Так ведь у меня погоны, - растерянно произнес лейтенант.
- А у меня дома жена, дети, телевизор, кот и еще куча всего. И погоны, что характерно, поболев твоих. И командир с меня семь шкур дерет за раздолбайство личного состава. А иногда и просто так. Но ведь я не бегу ни к кому жаловаться.
- А-а-а, - протянул лейтенант. – Так вы обиделись, что я ходил к начальнику политотдела?
От места дежурного по кораблю раздалось сдавленное хрюканье, сильно смахивающее на едва сдерживаемый смех. Старпом тоже улыбнулся – простота лейтенанта даже забавляла. Вроде, и надо бы было выдрать, но от такой наивности скорее хотелось смеяться, нежели чем ругаться.
- Если честно, лейтенант, я не обиделся и не огорчился. Я сильно удивился.
- Чему?
- Как? Ты не понимаешь? Ведь, строго говоря, скорее всего обиделся ты, раз, никого не предупредив, ты пошел к начпо жаловаться на меня. Или, я чего-то не понимаю?
- Ну да, - ответствовал лейтенант. – Я думал, вы надо мной издеваетесь.
- А мозгами шевелить не пробовал? Ведь тебе сказали, что ты идешь к нам в штат. Значит, в случае чего тебе предстоит выполнять свои обязанности в полном объеме. Без всяких скидок на молодость, недомогание, геморрой и прочее. И знаешь почему? Потому, что врагу, если завтра война начнется, все это будет безразлично. Но! – тут старпом поднял вверх палец. – Это будет небезразлично любому человеку, служащему в экипаже. Поскольку твое неумение или незнание может стоить всем нам жизни. Ты об этом хоть задумывался, лейтенант?
- Ну, - протянул тот, - В общем, такие мысли у меня мелькали, но вы их сформулировали гораздо четче.
- Ну да, сформулировал. – СПК улыбнулся. – Я их своей шкурой почувствовал. Когда только на флот пришел. И до сих пор чую, что характерно. Понимаешь, я никак не могу понять, кто это придумал, чтобы лейтенантам создавать тепличные условия? Они что, розы? Тюльпаны? Орхидеи? – старпом пожевал губами, припоминая, какие еще бывают цветы. Поскольку в голове отчего-то крутились «анютины глазки» он продолжил свою мысль – Чем вы лучше любого другого офицера? Вот того же Баринова.
Дежурный по кораблю при этих словах повернулся лицом к старпому.
- Конечно, он тоже редкий обалдуй, но! Он может нести ходовую вахту в море,
сдал зачеты на дежурство по кораблю, ему можно доверить управление личным составом, а что можно доверить тебе, лейтенант? Что? Сегодня из штаба дивизии нам подкинули нарядов, поскольку число офицеров у нас возросло. На тебя. И куда прикажешь тебя направить? Что ты умеешь делать, что знаешь, чтобы я, направив тебя одного, смог бы спокойно спать?
Лейтенант неопределенно пожал плечами.
- Ага, - понял его жест старпом. - Типа, куда прикажут. Куда Родина пошлет. А нафига тебя посылать, ежели ты не знаешь, как дело делать? Чтоб ты его загубил? А потом послать еще кого-нибудь, чтоб он его за тебя доделывал или переделывал? Ну, и скажи мне, пожалуйста, какой с тебя прок? Какая из тебя польза нашему делу, если ты только на бумаге офицером числишься?
- Я готов ко всему, - наконец ответил подчиненный. – Что прикажут, то и буду делать. Ведь я в училище учился.
- Ну да, учился. А тут работать надо. И учиться в свободное от нее время. Поскольку главная наша задача, как не банально это звучит – Родину защищать. Я ведь тебе тогда не зря сказал, что «вчера». Поскольку твой предшественник ушел, а ты еще не являешься ему полноценной заменой. И чем быстрее ты все освоишь и изучишь, тем скорее другие офицеры начнут смотреть на тебя, как на равного, а не как на пассажира. В общем так. Поскольку командир определил тебя в мои подшефные, а времени у меня возиться с тобой особенно не будет, поскольку и своих дел по горло, можешь обращаться ко мне по вечерам, после схода офицеров и мичманов. Чем могу – помогу. А сейчас – дуй домой. С завтрашнего дня начнешь закрывать зачетные листы. И готовься к вахтам. Сначала будешь дублером заступать, а потом и самостоятельно. Жена есть? Ее сразу предупреди, что пока не закроешь зачеты, дома будешь появляться поздно и редко. В общем, все.
Лейтенант поднялся. Вопросов у него не было. Спросив разрешения выйти, он начал протискиваться мимо командирского кресла в обратную сторону и совершенно случайно, как это обычно в жизни и бывает, наступил старпому на ногу. Тот взвыл и подскочил в кресле. Подшефный в растерянности остановился, однако СПК замахал на него руками, мол уматывай, не мозоль глаза.
И когда лейтенант скрылся за срезом нижнего рубочного люка, старпом, все еще морщась, произнес: «Понабирают на флот, всяких. И ты трахайся с ними, уму разуму учи. А в благодарность еще и ноги отдавят». Еще неделю СПК ходил по кораблю прихрамывая, потом все зажило. И лейтенант тоже ходил, учил. И научился.
